Фантазия
1
Так долго тосковать в двадцатом веке,
Смотреть на дождь, царапающий зонт.
И грезить прошлым. Донна Изабелла,
Где замок наш и милая семья?
Был дважды ранен, стрелами пронзён.
Щит не помог. Светило ярко солнце.
Очнулся через несколько веков
В России хмурой. Солнце уж не светит.
2
Завоет ветер, закричит народ,
Заулюлюкает. Кругом неправда.
Зачем Господь меня оставил жить,
Дал мне родиться снова, чтобы снова
Всё потерять? А сердце всё цвело.
И проходили тени дорогие.
Лишь вас любить я мог, а ныне глохну
От варварской нелепой канонады,
И не поднять мне глаз на очевидцев
Столетья страшного – особенно в конце.
3
Я плачу добрый гений, отзовись,
Иосифа, Арсения пришли
На помощь мне. Я чувствую всегда
Присутствие их в воздухе холодном.
4
Как одиноко творческое Слово,
Дав вам свободу, наблюдает молча,
Как деградирует Его созданье,
Его дитя в неисчислимых душах.
Как больно певчему. О, Кришна, помоги!
Да снизойдёт Арджуна с высоты,
А стрелы уж не в плоть, а в душу метят.
Таков наш век – трагический вообще.
Любезный Иов, надобны молитвы,
Подобные твоим, чтобы изменить
Весь ход событий. Оглянись вокруг:
Вот те, с кем связана душа была.
Одни согрели, а иных врагами
Назвать возможно. Пожалеть их надо.
5
И снова я вернусь на эту землю
И даже если не придётся петь,
То слёзы остаются, хоть на милость
Богов рассчитывать не стоит.
Идёт к тому, что зреет человек
В самом себе, он сам себе награда.
Десятой иерархией он станет
Когда-нибудь. А ныне – потерпи.
6
Испания. Старинный замок. Солнце.
У стен собора древнего стою
И почему-то не могу молиться,
Хотя жива душа одной молитвой.
Так зреет совершенная любовь.
Так светит совершенное смиренье.
И дар молитвы надо заслужить.
О, кто тот инок, кто молился первым?
7
Моим друзьям незрячей Атлантиды
Впервые посвящаю эти строки.
Я вам читаю исповедь мою.
Я слишком юн, чтоб разобраться в жизни,
Я слишком стар, чтоб обольщаться страстью.
Наступит время, и уроки скорби
Я претворю когда-нибудь в миры.
1997