От резкой боли Петька прикусил губу, наступив босой ногой на колючий осот. Присев на бетонный блок, перекрывающий дорогу, стал вытаскивать из ступни колючку, одновременно пытаясь собрать в кучу мелькавшие в голове разрозненные куски, недавно прошедших событий. Куда делась одежда, бумажник с документами, часы, телефон, он, хоть убей, вспомнить не мог.
— Вот, сука, попал, так попал! Паспорт и права, замучаешься восстанавливать. А без документов ни работы, ни денег. Как же меня так занесло, твою же мать, — выругался Петька.
«Давно таких запоев не было! Похоже, опять водка напрочь сорвала крышу. Сначала надо домой как-то попасть, а там видно будет. Разберусь», – поднялся с бетона Петька.
— Только бы в таком виде на ментов не нарваться, а то ведь загребут, гады! Хрен им что докажешь. Пойду в обход, по тропинке к платформе. Там переберусь через «железку» и дворами, к теткиному дому. Скажу ей, что ограбили на вокзале. Тетя Галя — дама сердечная: поймет и поможет. Отлежусь у нее денек, попрошу денег. В общем, вывернусь. Не с таких передряг выбирался», - что-то подобное ухмылке мелькнуло на Петькиных разбитых губах.
На петляющей дороге до железнодорожной платформы припозднившихся прохожих Петьке не встретилось. Ночь, хоть и белая, но все же — ночь, — спят люди. Пропустив машину на мигающий зеленый, перебежал дорогу. За кустом сирени осмотрелся по сторонам и, не теряя времени, шмыгнул в ближайший переулок. В первом же дворе от него шарахнулась загулявшая компания малолеток. Подвыпившая девка визгнула испуганной сучкой и, тыча пальцем, громко заскулила:
- А-аааа. Смотрите, зомби! Восставшие из ада! Живой мертвец откопался! К нам гребет!
Петька опустил голову, прибавил шаг и быстро скрылся за углом пятиэтажки. Возле трансформаторной будки плюхнулся на скамейку. Отдышался и решил хоть немного привести себя в порядок.
«А то у впечатлительной тети сердце остановиться, если увидит такое чудище: грязное, вонючее, босое. Прежде всего, надо отмыть рожу от засохшей крови и тело от смердящей гадости», — решил Петька.
Он щупал лицо. Трехдневная щетина наждачкой царапала ладонь. Полузакрылся опухший глаз, большая шишка на лбу не добавляла шарма. На затылке кровоточила рана. Шевелюра была в непонятных проплешинах, кожа на лице и теле зудела, и сильно воняло паленым. Где поблизости можно найти рабочую колонку, Петька не помнил.
Дождей давно не было. На пыльном, испещренном выбоинами тротуаре — не единой лужи. «Придется пробираться в парк, там на озере можно будет отмыться», — словно в навигаторе, в Петькиной голове начал прорисовываться другой курс. Новый маршрут пролегал мимо церкви — к музыкальной школе. Потом начиналась широкая улица с круглосуточными магазинами. Правда, там всегда полно народу, и полиция шныряет. А в обход, далековато! «Ладно, разберусь на месте!» — Петька шуганул облезлую кошку, притаившуюся под скамейкой, и отбросил в сторону липкую резинку, застрявшую между пальцами на грязной ноге.
«По ходу, придется найти тихое место и незаметно перелезть через забор», — подумал он. С недавнего времени городской парк стал охраняться и закрываться на ночь. Ленивые охранники мирно спали в своих будках, но береженного Бог бережет! «Прорвусь как-нибудь!» — Петька расправил красные в волдырях плечи и потрусил в сторону церкви.
Из-за поворота стало видно, как сквозь верхушки древних лип блестит позолотой луковичный купол храма.
«Стоп. А ведь это мысль!» — подойдя к церковной ограде, сбавил шаг Петр.
На заднем дворе храма находилось несколько хозяйственных построек, навес для машин и маленькая деревянная часовня. Раньше в ней, замотанная во все черное, сидела сонная бабка, и продавала слипшиеся кривые свечки. С приходом нового батюшки торговлю расширили. В продаже появились духовные книги, иконы в дорогих окладах, ювелирные изделия и другой церковный товар. В храме выделили специальное место и оборудовали угол стеклянными витринами. За прилавок поставили бойкую тетку лет сорока пяти. Старую часовню закрыли: подтекала крыша, местами провалились полы, почернели и сгнили нижние венцы сруба. Смысла ее реставрировать не было, дешевле построить новую. Некоторое время помещение не использовалось, стояло пустое.
Года три назад, когда в Сибири случилось наводнение, на дверях храма появилось объявление: «Дорогие братья и сестры! Не оставайтесь равнодушными к чужому горю, проявите милосердие, помогите людям, потерявшим в стихии все свое имущество. Денежные средства можно перечислить на счет … Также нужны: теплые куртки, свитера, крепкая обувь, детские вещи. Господь не забудет и наградит Вас за доброту».
Сердобольный народ буквально за два дня завалил мешками с разным секонд-хендом, приемный пункт. Горы вещей церковные волонтеры сортировали и увозили. Через неделю стали отбирать тщательнее, появилась приписка: «Только новые». Потом прием и вовсе прекратился. Но прихожане все несли и несли. Раньше верующие в победу коммунизма пенсионеры переключились на веру в силы небесные. Они волокли изрядно побитые молью шали, заношенные кофты, шерстяные костюмы и драповые пальто с облезлыми кроличьими воротниками. Домохозяйки и деловые дамы по своему верили в бога и ставили свечки за покой в семье и за здравие своего бизнеса. Наведя ревизию в гардеробах, они выгребли все вышедшее из моды. с отбракованным тряпьем благодетельницы отправляли личных водителей в церковь. Те, выполняя приказ, привозили и оставляли у ворот пузатые пакеты набитые яркими платьицами, рваными джинсами и растянутыми майками. На помойку всю эту дрянь выкинуть жалко, а тут вроде и от хлама избавишься и богу угодишь. Может, зачтется потом в небесной канцелярии?!
Церковное руководство устало бороться с наплывом никудышной одежды, кучками лежащей возле центральных ворот и боковых калиток. Появились бомжи и нищие, подолгу копавшиеся в пакетах. Отобрав себе приглянувшиеся шмотки, они тут же их примеряли.
Чтобы не обижать прихожан и убрать открытые «примерочные» рядом с храмом, служители приспособили старую часовню под вещевой склад для малоимущих. Все приносимое оставлялось там; двери не запирались. За порядком смотрели дворник или церковный сторож. Каждый мог зайти, оставить или взять себе нужную вещь. Когда тряпья накапливалось слишком много, приезжала мусорная машина и увозила тряпичный хлам на другой адрес.
Продолжение: http://www.proza.ru/2017/10/04/1722