. ЭПИЗОД 6.
Как-то в детстве мы с ребятами нашли пистолет.
В то время я учился в уже в седьмом. Наш город активно строился и для этого старые «деревяшки» сносились целыми кварталами. Время было упорядоченное – советское и поэтому прежде чем загонять технику, сносимый район сначала огораживался и сдавался под охрану злющим дядькам и собакам. Отец говорил, что это нужно для того, чтобы забывчивые бывшие жильцы имели время окончательно всё вывезти и вынести из своих старых домов, либо разобрать их по брёвнышкам для продажи или перевозки на дачу. Потом приходили разные службы, включая даже археологов. В общем, старые домишки оканчивали свой век с уважением и достоинством. Во всяком случае, мне так казалось. Квартал около полугода стоял в запустении, источая загадку и запахи старины.
Для местных мальчишек (и меня в том числе) это был сущий рай. Мы как сталкеры пробивались на запретные территории, используя для этого «миллион» способов и потайных ходов. Выявленные секретные ходы тут же объявлялись собственностью нашедших, ими же охранялись и использовались.
Так уж получилось, что на сносимую территорию нашего района вел только один безопасный путь, проходивший вдоль теплотрассы, заросший крапивой и какими-то кустами с острейшими колючками. Его так и назвали «Крапивный ход». Много раз его приходилось отстаивать в «боях» с «Паклевскими» и всё же право владения окончательно закрепилось за «Квадратом» (Так называли наш двор). И пользовались мы этим лазом несколько раз на дню, совершенно пропадая из поля зрения родных. Но никто особо не переживал, так как, ещё раз говорю, что времена были спокойные и упорядоченные. А зря, кстати, так как этот «одичавший мир» таил в себе не мало опасностей. Только на моей памяти, три раза проваливались в коллекторы, два раза в подвалы с крысами, один раз ели потушили пожар, а электричеством Жеку разок тряхануло так, что он вырубился минуты на три. Ну, да много ещё чего.
Я насобирал дома столько всякой всячины, что всерьёз мечтал, что когда-нибудь открою музей. В коллекцию входили и «тыщщи» старинных денег, и фарфоровая супница императорского завода, , поднос с клеймом 1812 года, серебрянная чернильница и ещё много-много чего другого.
Оружие находили и раньше. Оно всегда было либо сильно поломанное, либо запредельно ржавое, но всё равно, находкой гордились и не упускали момента ею похвастаться, к зависти остальных.
В этот раз дела обстояли со-о-всем иначе. Найденный ТТ был весь в масле, обёрнут в пергамент и аккуратно упакован в деревянную коробку с нарисованной на ней красной звездой с серпом и молотом. В этой же коробке была упакована и картонка с патронами. Всё это хозяйство было завёрнуто в тряпку, что была засунута в двойное дно безжалостно разломанной Мишкой дубовой кровати.
О том, чтобы рассказать кому-то о находке даже мысли не у кого не возникло. Напротив, поклялись нашей главной забожкой («Вот те круг!), чтобы свято хранить тайну. Я забрал пистолет с собой, так как непосредственно я вытащил тряпку с коробкой из обломков кровати.
Тут всё и началось.
Во-первых, дома я не знал куда положить находку. Долго ходил по квартире, заглядывая в каждый угол. Благо, родители были ещё на работе, а сестра в музыкалке. В итоге, не придумал ничего лучше, как вытащить пистолет из коробки (Которую тут же выбросил в мусоропровод) и засунуть его под матрац в моей спальне. Картонку с патронами просто положил в ящик письменного стола.
Весь вечер жгуче хотелось кому-нибудь его показать. Хотя-бы сестре. Сдержался.
На следующий день, сразу после школы прибежали с ребятами (Только с посвящёнными) ко мне. Пистолет долго переходил из рук в руки. Ребята просто упивались этой тяжестью в руке. Взводили затвор и щелкали спусковым крючком, хотя и не сразу. Сначала было как-то боязно – а вдруг заряжен. Потом, как всегда, Женька сделал это первым, отвернув дуло к стене и «понеслось»… Я, даже, кожу на пальце содрал. Долго потом ещё заживало. Забили патронами обойму, но вытащили её из пистолета и положили в стол.
Следующим вечером, так же без обоймы, запихнул пистолет под ремень, накрыв рубашкой и вышел на улицу.
Господи! Как же мне хотелось, чтобы хоть ко то заметил, что он у меня есть. Большой, настоящий, холодный и тяжелый. Но я уже был достаточно взрослым, чтобы понимать, какие неприятности это может повлечь. Тем более, что теперь, как по заказу, вся информация о хранении оружия вываливалась со всех сторон прямо в мозг! Фильмы, книги, газеты и даже военрук в школе постоянно твердили о том к каким непредсказуемым последствиям может привести незаконное владение оружием и какую опасность для общества это представляет. Как будто, на самом деле, весь мир уже знал о моём секрете.
Не хватало основного ощущения. В один из воскресных дней, утром, когда главный источник риска Жека уехал на дачу, а Вадьке с Мишкой сказал, что я сам уехал… вставил обойму.
Когда я шел по улицам ещё не совсем проснувшегося города, встречая редких прохожих я как будто чувствовал сам ту опасность, которая от меня исходила. «Вот видите паренька, идущего по дорожке, а он то может одним движением пальца прекратить вашу жизнь.» - Невольно лезли в голову чёрные мысли. Ноги вели в самые, самые глухие закоулки. И, ей Богу!, даже хотелось, чтобы кто-нибудь напал на меня. Даже не спасать кого-то, а именно защититься от произвола и защититься жестко, по полной мере. Но как на зло (А может и к добру) не встретилось даже не одной бродячей собаки. Я чувствовал свою опасность и исключительность, от неё какое то неведанное прежне чувство превосходства над обыденностью. Много позже, я ещё раз испытал подобное чувство, когда заработал первые в своей жизни действительно большие деньги и хотел даже не известием об этом, а каким-нибудь неординарным поступком «ошарашить» ничего не подозревающих людей.
Я опасен всем. Я опасен себе.
Дошел до середины моста и бросил пистолет в реку.