Революционная национализация экономики в ленинской интерпретации привела лишь к тому, что из многих акционерных обществ возникает всего одно всё то же капиталистическое производство в масштабах всего государства глобального по сути характера. Частная собственность, отнюдь, не умирает. При социализме сама государственная должность становится бездокументарной акцией с контрольным пакетом у политбюро с чётким механизмом распределения дивидендов через взятки, спецраспределители, госдачи и госмашины.
Как показывает история, капитал-должность даже прекрасно передаётся по наследству. И это открытие принадлежит великому Марксу, который впервые объявил, что государство в руках бюрократа может приобретать характер частной собственности.
Крупные рейдерские захваты тут тоже часто сопровождаются смертельным исходом. Так, например, был расстрелян Бухарин. Работник то он был не плохой, однако имел слишком весомую "голосующую акцию" значительно ослабляющую "контрольный пакет" основного держателя акций в протестном голосовании.
Сосредоточение контрольного пакета акций в руках одного вождя фактически узаконила практику рейдерских захватов имущественного комплекса. Единственным средством избежать потерь имущества и жизни становится полная лояльность в голосованиях по политике хозяйственной и политической жизни. Хрущёв назвал это впоследствии "культом личности", свалив всю вину не на систему, а на Сталина.
Однако "социалистическая система", всё таки, связанная необходимостью обеспечительной поддержки со стороны элиты, вынуждена создавать некоторые гарантии охраны частной собственности. Поэтому то вполне естественным образом формируется практика использования "административной номенклатуры". Получившего должность-акцию можно только повысить, или переместить на равноценное место в административной иерархии. Эта традиция в значительной степени сохранилась до настоящего времени. Преодолеть её достаточно сложно. Она глубоко укоренилась в национальном менталитете, и уверенно проникает через экономические особенности последующей российской эволюции..
Вырабатывается даже специфическая корпоративная этика в виде пламенных прокоммунистических речей, риторики, демонстративного публичного целования соратников по борьбе за дело рабочего класса, массовых одобрений решений партийных съездов (то есть совета директоров), в виде полного собрания сочинений вождя революции в кабинетах высокопоставленных чинуш.
О какой тогда социальной справедливости в рамках социализма можно вести речь? Социализм – это тот же гипермонополистический капитализм, в плюсе у которого возможность эффективного управления экономикой по принципам кейнсианства, а в минусе – это перманентно изнутри загнивающая структура по причине той же порочной внутренней монополии.
Такая структура очень эффективна в условиях ведения военных действий. Ни судов, - ни арбитражей не надо. Приказ дал, не сделали – башку долой. Ну, - очень легко и действенно. Ведь, недаром в условиях войны конституционные права граждан часто ограничиваются положениями о чрезвычайных ситуациях. А при социализме – уже всё готово.
Но жёсткая концентрация социума вокруг властной вертикали – это очень болезненное и изнуряющее состояние государственной системы. Нет сбалансированной конкуренции форм собственности, из-за чего в такой системе не хватает "социальных лифтов" для энергии новых поколений.Социальная безысходность закономерно порождала психологический отказ от личностного развия в форме тотального пьянства.
Такое замонополизированное по форме собственности на должность общество неизбежно впадает в герантократию, поскольку накопление капитала становится тесно связанным с конкретной личностью.
Вот и рухнул Советский Союз через восемь десятков лет, - просто кровь постепенно остановилась.
Поразительно, но сейчас происходит то же самое, только на иной основе. Глобализация и транснационализация экономики опять порождают болезненные, но живучие системы кастовой социальной иерархии, где блокируются социальные лифты для новых поколений, начиная уже со школьной скамьи.