Предисловие
Валерия (Лерка) Фролова - восемнадцатилетняя девушка, наивная и добрая, несмотря на время, в котором живет. На дворе – 90-е. Наркотики, банды, беспредел и дефицит – это обычные слова в ее жизни. Я, как автор, наблюдала за жизнью именно таких девушек. Поэтому, Лерка – образ с одной стороны цельный, с другой – добавленный контурными линиями жизни других таких же Лерок, Ленок, Полинок.
Что с ними станет в итоге, этими странными, по-своему очаровательными и жизнелюбивыми девушками и их окружением, близкими друзьями? Вот об этом никто из них пока что и не догадывается…
Всем 18-ти летним посвящается…
1. Лерка. Недоразумение
Валерия Фролова, восемнадцати лет от роду, девушка симпатичная и достаточно умная (в Институт сама ж поступила!) считала себя не меньше, как подарком. Подарком Себя этому миру.
Сначала Лерка подумала, что будет всё просто. Вот приходит она в отдел кадров, а там с распростертыми объятьями к ней кидается секретарь и радостно бормочет: «Ну, наконец-то, хоть одна пришла!»
На деле вышло все не совсем так. Вот даже совсем не так. Секретарь посмотрела на нее, потом на ее документы, потом снова на нее и, покачивая ножкой в красивой лакированной туфельке, сказала: «Вы нам не подходите».
Лерке стало смешно и обидно одновременно. Как можно не подойти на работу санитаркой?
- Почему же? – вызывающе спросила она.
- А потому что вам нет восемнадцати.
- А, вот в чем дело! Мне через неделю восемнадцать.
Секретарь взглянула на нее с бОльшим интересом.
- Тогда сделаем так. Ты пока проходишь медкомиссию, а потом приходишь и устраиваешься. И как раз тебе восемнадцать и все законно. Идет?
- Идет! – радостно сверкнула глазами Лерка.
Выйдя за ворота Диспансера, Лерка обернулась и, дурачась, показала ему язык.
2. Подарок ко дню рождения
Комиссию проходить нудно и долго, это каждый знает. Терапевт, невролог, психиатр, нарколог и, бог знает, кто там ещё впереди по списку. Но самое страшное было для Лерки – гинеколог. Этот странный корявый стул посреди кабинета, похожий на орудие средневековых пыток, делал из бодрой и резкой Лерки маленького запуганного кролика.
Дважды она подходила и пыталась постучать в кабинет. Сердце бешено билось в ожидании чего-то страшного. И вот – решилась.
- Заходите, - громко и слегка игриво прозвучал голос.
Лерка робко вошла.
В кабинете врассыпную побежали медички, пряча бокалы и тарелки с кусками торта. «А, День медика ж, наверно, на носу!» – подумала Лерка.
Взгромоздясь в кресло, она, чтобы хоть как то отвлечь себя от страшнющих мыслей об инструментах в руках медички, затараторила.
"- А у вас праздник, да? Вот я к вам не вовремя," - она попыталась улыбнуться. Медсестра хмыкнула в ответ и ничего не ответила.
- А у меня вот тоже праздник. День рождения сегодня.
И тут обе медсестры, оставшиеся в кабинете после сабантуя, прыснули со смеху.
- Ну, вот и мы тебе подарочек сделаем!
"- Интересно какой," - подумала Лерка, но спросить не решилась. Такие ведь оторвяги могут, что угодно наговорить. Ну, их. Лучше промолчать.
Получив заветный штамп, что она здорова и невредима, Лерка со всех ног понеслась устраиваться на первую свою работу. В Психдиспансер.
3. Утро рабочего человека
Лерке снится сон. Идут они за руку с мамой из детского сада. Далеко идут с автобуса до дома. А асфальта нет. Одни кочки, засохшие после дождей. Лерка жадно смотрит на мамины модные высокие кожаные сапоги и вздыхает. Сапоги соблазнительно цокают по кочкам металлическими набойками и звук этот кажется Лерке самой красивой мелодией…
Мама спрашивает: «Что же ты так доченька тяжко вздыхаешь?» Лерка снова с тяжелым вздохом после длинной паузой грустно произносит: «Мам, а ты когда умрешь, отдашь мне эти сапоги?» У мамы заметно подогнулись ноги и она, заглянув в глаза Лерке, говорит: «Доченька, я жива буду, тебе лучше куплю!» И тут Лерка почему-то начинает плакать.
Так и проснулась на мокрой подушке в 5.45 утра нового знаменательного дня работающим человеком.
Всё было ново: сначала надо было садиться в троллейбус и проехать несколько остановок, наблюдая за людьми в транспорте. Потом была длинная дорога до самого диспансера, и это бодрило свежим воздухом, новым кварталом и гордым ощущением обладания трудовой книжкой. С утра губы она накрасила супер яркой и, как честно наврали в магазине, супер устойчивой помадой ярко-алого цвета, и проходящий навстречу мужчина, не выдержав, остановился, сказав: «Ай, какие губы! Такие хочется целовать и целовать!» Улыбаясь, и, видно, стараясь не напугать девушку, он пошел бодрой походкой по своим делам. Лерка расплылась в улыбке. Да, она - красотка!!!
4. Новичок
«Это что за кукла к нам пришла?» Так встретили её коллеги на новой работе. Лерка приглядывалась к новым лицам, знакомилась, пыталась запомнить все эти Татьяны Ивановны, Светланы Павловны, Леночки, Анечки… Старшая медсестра разогнала собравшуюся толпу персонала и сказала Лере: «Санитарки у нас нет в мужском отделении. Пойдем, я тебе все расскажу и познакомлю с твоими непосредственными коллегами».
Они прошли в мужское отделение, и нашли там местную санитарочку. Ею оказалась женщина на вид лет тридцати, с тщетно запудренным фонарем под глазом и недостающим передним зубом, как это потом выяснилось при взаимных улыбках…
- Верка Огурцова, - представилась басовитая коллега.
- Лера Фролова, – в ответ ей пропищала Лерка.
- Ну, пойдем, покажу наши владения. Тута два этажа. Первым, так и быть, пока буду заниматься я, сложно тут: буйные. А вот вторым – ты. Там легко: военкоматчики, наркоманы. Ну, в общем, кто косит от армии, в основном. Да и еще идущие на поправку больные. Пойдем, я покажу тебе инвентарь.
Они поднялись на второй этаж и прошли в санузел на несколько кабинок. Двери не закрывались. Никакой, как говорится, конфиденциальности не было в помине. «А вдруг он там повесится?» - подмигнула Верка. Через пару минут в туалет сбежалась половина мужского населения второго этажа. Они плотным кольцом обступили Лерку и никогда еще эта девушка, не ощущала на себе сразу столько одновременно изучающих мужских глаз. Ей стало не по себе. Как же она будет работать тут? Проходу ведь не дадут. Некоторые парни уже начали присвистывать и бесстыже смотреть ей в глаза.
Вошедшая в туалет старшая медсестра мгновенно оценила ситуацию: «Спускайся. Будешь работать в женском».
5. Институт
… Опомнилась. Утро. Одеяло скомкано в ногах. Чёрт бы утро жаркое побрал! Выходной. Но это на работе. А сейчас – в Институт.
Подъем с левой ноги по инструкции. Ванная. Вода холодная, кастрюля на огне, бррр. «Дел навалилось», - грустно подумала Лерка. Сериалы по телеку – мыло. Мыло, зубная паста, приятная свежесть. Завтрак легкий, воздушный и легкий. Потому что мало, хорошего помаленьку, а завтрак – хороший.
А после идти на звенящую, зелёную, пыльную, жаркую улицу. Туфли жмут – одна ступня больше другой. Вот еще проблема!
Конечно же, обязательно, несомненно, каблуком по железной трубочке, чтобы прокатиться одной ногой, чуть не упасть, не разбить губу, а может и сломать челюсть. Даже ноги рвутся одна вперед другой. Ветер обдувает, Леркины волосы разлетаются во все стороны.
Вот и Институт. Лерка сдает чертеж. Геометричка забирает его, уползает к себе в кабинетик (в норку с добычей); проверяет, чертит, зачеркивает, ставит 3,4,5 и все. Легко, радостно и свободно.
Следующее - лекция. Боже, глаза уже устали… Лекция занудная, соседка толкнула локтем, дура. Лерка начала потихоньку развлекаться: писала левой рукой вместо правой, дабы восстановить справедливость! И этот лектор - зануда, что-то пялится на нее. Сегодня Лерочка решила похулиганить и взяла с собой на лекцию подругу со двора – Верку, которая не закончила даже школу. Верка посмотрела опытным взглядом на лектора и сказала: маньяк. Говорит, надо было надеть белую водолазку в обтяжку и проверить бы его. И Лерка, и Верка не обделены главной женской прелестью, и вот он тут бы не выдержал и закричал на девушку в белой водолазке: «А почему у тебя такие большие груди?!!!» Подруги залились высоким девичьим смехом и их чуть не выгнали из аудитории. Проделки с Веркой - это одно из самых любимых занятий Леры.Порой даже опасных. Лерочка ударилась в воспоминания и чуть не уснула на лекции, если бы ее не толкнула в плечо подруга:"Вставай, ботаник, домой пойдем!"
6. Битва за сардельку
Уставшая Лерка возвращается из Института домой. Полусонная, отупевшая, замерзшая от долгого стояния на остановке, севшая в троллейбус только в 10 вечера, она тычет ключом в замочную скважину. За дверью слышатся странные звуки: словно собралось много мышей, и все они шуршат и при этом негромко слушают песню Казаченко «Эти желтые розы». Ключ не поворачивается, Лерка заново пытается вытащить и вставить ключ. И тут она соображает, что дверь, скорее всего, открыта. Первое, что лицезреет она, просочась за дверь – это удивительно быстро несущуюся на высоких шпильках визжащую маму, со вздыбленными волосами (а в моде была еще «химия»), а также несколько плавно выплывающих из-за дверей зала ее подруг с полузакрытыми глазами а-ля «с поволокой». По квартире разносится запах водки. И всё. Вот так бывает. Только запах водки.
Голодная, как зверь, Лерка бежит вслед за мамой на кухню и догоняет ее у холодильника. «Маа-ам, я есть хочу!», - «Посмотри, что там в холодильнике». В холодильнике оказывается одна сарделька и трехлитровая банка с одиноким соленым огурцом. «Люськ, закуску неси!», - кричат из другой комнаты, и мама выхватывает единственную сардельку из холодильника и с радостным, просто невыносимым визгом на высокой ноте, несется к подругам.
«Всё. Поела». От голода, усталости и обиды, у Леры наворачиваются слезы. «Да за что же мне все это?» - причитает Лера. В этот момент к ней подбегает подруга матери: «Лерок, а ну, пойдем танцевать, там такая песня, отпад просто!», - «Нет-нет, спасибо, я такие песни не слушаю», - пытается деликатно отстранится Лера. «Простите, я хотела бы отдохнуть, я очень устала». Лерка бросается в свою комнату, хватает любимую «настольную» книгу и мчит в ванную. Уже закрывшись там, она вздыхает. Хорошенькая перспектива!
Вышла она из душной и неудобной ванны через два часа, когда буйное веселье затихло. Лера посмотрела с укором на мать, которая еле держалась на ногах и никакого счастья при этом на ее лице не читалось. «Прости. Так бывает. Тяжко мне», - устало посмотрев на дочь, сказала мать заплетающимся языком:
Это был конец 90-х.
7. Старые друзья. Нюрка.
… «Сей одуванчики на асфальт! Ты же умеешь», - смеялась над Нюркой Лера.
Странное нечто пришло к ним в 11-м классе и назвалось Нюрой. Лерка, как-то сразу невзлюбила эту совершенно непохожую на девчонок их класса девушку. Без косметики, в какой-то чудной одежде (вязанная рыболовная сеть на футболке и шорты). Это притом, что ты просто обязана иметь лайкровые леггинсы, неоновые кофты и юбки-плиссировки. Ах, да, кроссы еще крутые, желательно «забугорные». В-общем-то и весь класс не остался равнодушным к этим, понимаешь ли, «выкидонам». А уж когда на уроке литры новенькую попросили встать и прочесть наизусть заданный стих, а она его, видите ли, не выучила и вместо этого предложила прочесть свой – у класса, как у зверя, встала дыбом шерсть. Шокированная учительница растерянно разрешила прочесть.
«Это написал мой друг», - тихо сказала новенькая, сняла очки и, потупившись в парту неожиданно громко начала:
А на кресте распните Слово…
Оно в начале было –
Пусть уходит первым!
А смерть – она всему основа,
Без смерти не трепещут нервы.
А жизнь - игрушка для ребенка,
Держащего в руках кастет,
И знаю я еще с пеленок
Обратного движения нет.
И продолжает длиться мука
И чередует ночь и день.
Божественная злая сука.
А ты, дружок, опять нигде.
И как анатомы желая
Ты тайну жизни разгадать
Летишь стремглав по автобану,
Прокляв себя, судьбу и мать.
Опешивший класс молчал. Разрумянившаяся при слове «сука» учительница, тем не менее, пыталась взять себя в руки и хоть что-то сказать. Но вышло только: «Садись. Пять»
И тут Лерка поняла, что это оглушительный успех. Но чужой, не ее. И она тоже хочет писать стихи. Боже, как она хочет стать поэтом!! Все следующие уроки Лерка писала в конце тетрадок какие-то нелепые стихи про погоду, про неудачи и про обязательную чушь любого подростка. А девочку ту, новенькую, взяла на примету. «Посмотрим, что еще за птица», - решила она.
В классе объявили «окно» и ученики гурьбой вывалились из дверей школы. Подружайка Леры с 1-го класса Полина предложила пойти прогуляться. Стоял теплый солнечный сентябрь. К ним привязалась и новенькая: «А можно я с вами?». Ну, что ж, втроем веселее. Проходя мимо поля с одуванчиками, Нюрка, как умалишенная, рванула в их сторону и начала неистово срывать и сдувать с них белые шапочки-семена. «Ну, не дурочка, ли?» - отвернувшись, подумала вслух, Лерка. И тут к ней подбежала Нюрка и подарила букетик одуванчиков. Ну, что тут оставалось делать – дружить! И дружить надолго.
8. Старые друзья. Борик
Высокий угловатый человек в квадратных очках нес угловатый чемодан. И было странно: почему чемодан, а не рюкзак или пакет, как у других парней? Угловато было все: челюсти, локти, коленки и даже предметы – очки, чемодан. Он был похож на сыщика («ищейку») из детектива в представлении Лерки. Она не знала этого парня. И думала, что он, скорее всего «ботаник». Но, идя за этим персонажем по школьному коридору, она с удивлением заметила, что каждый второй, проходящий мимо него парень, здоровался с ним за руку и о чем-то оживленно, но недолго болтал. "Интересный типчик," - удивилась Лерка. "Но малоприятный". Это был конец девятого класса, и Лерка даже не знала имя этого парня. Но в 10-м классе он попал именно к ним, и она узнала его имя – Борис.
Целый год Бориса для Лерки не существовало. Она знала только, что он троечник, но дружит с самыми умными пацанами класса. И только в 11-м классе, когда к ним пришла Нюрка, обнаружилось, что эта троица (Нюрка, Полина и этот Борис) весьма приятно дружит. И даже где-то собирается по выходным. И однажды Лерке довелось побывать на этой сходке, что в корне изменило ее представление о Боре. Он оказался весельчаком! А еще Борька УМЕЛ ИГРАТЬ НА ГИТАРЕ!!!
9. Старые друзья. Полина
Кошка, растянувшаяся на солнечном подоконнике. Это Полина. И, на самом деле, Поля повадками была похожа на кошку. Медлительная («Полька, давай, быстрей докрашивай свои ресницы, мы уже опаздываем на День Рождения!»), мягкая в прикосновениях, ленивая (могла просидеть весь день дома, глядя на себя в зеркало и подправляя макияж). Она была жуткая сладкоежка, и, если у Лерки в доме было совсем скучно со сладостями, она бежала к Поле, благо они жили рядом, и всегда ей открывали новенькую баночку сгущенного молока. Конечно, Борик появился в компании именно из-за Полины. Легкая полнота придавала ей какой-то пушистости, что ли. И длинные, художественно растрепанные рыжие волосы… Борик не устоял. Это была женщина мечты. Полина тоже училась играть на гитаре, благо папа умел и помогал с этим. Нюрка и Лера были просто изгои в этом обществе. Но они решили так: зато мы пишем стихи. Правда, завистливая Лерка начала осваивать и гитару потихоньку. Но пока дела обстояли так. Компания сложилась, прекрасно себя чувствовала, пила разливное пиво по субботам, читала стихи, пела под гитару появившегося тогда «Чижа». Постепенно появились приоритеты в музыке. Конечно – рок, рок-н-ролл. Конечно – Чайф, Алиса, Наутилус. Конечно – Янка. И только Лерка выбрала специально для себя Гражданскую оборону.
10. Старые друзья. Секс, рок-н-ролл и димедрол
С сексом дела обстояли сложновато. Еще не попались подходящие симпатии мужского пола (это для девчонок), а Борик все хранил в секрете.
С рок-н-роллом было куда веселее. Ночные посиделки с гитарами на улице или в подъезде у нового знакомого Игоря на 9-м этаже многоэтажки или, наконец, по домам («Соседи вешайтесь, подонки»). Девочки подвывали Наутилус и Янку, а уж Борик и Игорь вовсю жарили рок-н-ролл!!! Да еще начали с легкой руки Игоря писать свои песенки в том же духе. Получалось драйвово и о-очень круто! Даже появилась идея создать группу. Для этого нужно было найти людей.
Нюрка, Лерка и Полина не были «продвигателями» и «искателями», поэтому они развлекались по-своему, пока парни рыскали в поисках подходящих инструментов и творческих личностей. Дел было не делано целая куча! Столько всего было вокруг загадочного и неиспробованного. Несмотря на то, что девчонки изредка пили пиво и иногда «Сангрию», им хотелось отведать что-нибудь покрепче. Например – «Анапу» или еще круче – водку! А хитрая Лерка как-то даже намекнула на димедрол. Хитрая – потому что наговорила очень много соблазнительного про сей фармацевтический продукт, но на самом деле не пробовала его ни разу.
Решили начать с Анапы, благо на носу был Последний звонок в школе, и запасливые школьнички тырили по рюкзакам «у кого на что хватило». Леркин отчим, войдя в положение детей, купил им бутылку Мадеры вместо Анапы. Та была благополучно выпита в дремучих кустах, подальше от училок на природе, где отдыхали ученики и учителя после Последнего звонка. Из кустов одна за другой выползали окосевшие Лерка и Нюрка и другие подкустовые жители их компании. Лерка поняла следующее: Мадера – жутко крепкий продукт, а еще не стоило лазить по дремучим кустам, потому что оттуда она притащила домой премерзкого и ужаснейшего клеща!
11. Сон на работе
В этот раз Лерка чуть не опоздала на работу. Запыхавшись, сунулась в шкафчик, где висел ее белый халатик и вязанные следочки (чтоб не мерзли ноги в резиновых шлепанцах). Шерстяные следочки, заботливо вязанные крестной, она не нашла. Рядом рылась в своих вещах уходящая со смены санитарка по имени Христина Герцеговна. Подозрительно поглядывая на Лерку, она шмыгнула из своего шкафчика, буркнув «До завтра» и быстренько засеменила по коридору. Похожа она была на крысу – худая, сгорбленная и с большим кривым носом. «Всё ясно. Она и спёрла», - грустно подумала Лерка. Ну, что взять со старой бабки? Ей же около 70-ти!
Обход больных по инструкции, помощь медсестрам, мытье полов, да еще и заставили генералить: тереть стены, окна и все прочее. К вечеру 40-ка килограммовая Лерка выдохлась. А у нее были «сутки». Она не отказывалась от суток – платили больше, санитарок катастрофически не хватало. Иногда ей заботливо помогала мыть полы и выносить мусор одна из «больных», и Лера искренне жалела эту женщину: верующую и трудолюбивую, но с тяжелым диагнозом.
Сегодня Лерка была «на два этажа». Санитар, дежуривший с ней в эту смену, милостиво разрешил «коллеге» подремать на втором этаже, на диване – там не так страшно и опасно. Сон у нее чуткий и Лера, не сомневаясь, улеглась на диван и тут же вырубилась.
Проснулась она от бормотания, спросонья не поняв: своего или чужого: «У него синие глаза. Возьми нож и разрежь его пополам». Лерка вмиг сообразила, подскочила как мяч, и схватила за плечи стоявшую около неё больную. Оказывается, на первом этаже весь медперсонал благополучно находился в глубоком сне, и больная с 1-го этажа беспрепятственно поднялась на второй, наткнулась на диван со спящей Леркой, и решила ей всё выдать. В отделении подняли тревогу, больную уложили в кровать, персонал занял свои места и всю ночь клевал носом. Наутро Лерка чувствовала себя так, словно приняла кучу таблеток димедрола, и не понимала, где она и кто. После планерки, придя домой, она завалилась спать, и перед тем как уснуть, вспомнила, как выпила два года назад с Нюркой этот самый поганый димедрол на ночь. Ради эксперимента.
12. Гадание на тарелке
Решили, что будет и вино, и димедрол. Поля и Нюра сообразили, что «Сангрии» им будет достаточно, чтоб «в хлам», чем обидели Лерку (надо ж было чего покрепче взять). Но Лерочка подошла к делу серьёзней. Запаслась некоторым количеством таблеток.
Ночевать решили у Нюрки, благо у нее был частный дом и никаких тебе соседей, стучащих за стенкой. Девочки хотели повеселиться!!! Врубилась на всю громкость Алиса, потом ЧиЖ, а потом стемнело и настало время приниматься за дела серьезные.
Нюрка где-то раздобыла тарелку для гаданий со стрелкой. Выключили свет, зажгли свечу и, стараясь не дышать, стали вызывать тень известного человека. Кого там всегда первого зовут? Пушкина, конечно. Позвали, стрелка дрогнула, свеча заколебалась. Но - ничего. Как ни бились, Пушкин говорить не хотел. Вздохнув тяжко, подруги решили вызвать Янку, впрочем, уже почти не веруя во все эти гадания. И вот, с третьей попытки, Дух появился. Вместо взаимного приветствия стрелка начала медленно писать такой отборный мат, что девушки опешили. Подумали немного – может сразу распрощаться. Но любопытство превысило всё. Из разговора выяснилось, что в данный момент:
А) Яна несчастлива;
Б) Егор – сволочь, но его она любила;
В) На вопрос, хочет ли с нами разговаривать, ответила длинно: «Демагогия… Всё прикол»;
Г) Жизнь – дерьмо.
И всё в таком духе. Из этических соображений и большой любви к Янке, Лерка не стала распространяться потом никому и никогда о «колких шуточках» Янки, звучащих весьма…. Весьма.
Девушки пытались закончить разговор и попрощались. Янка попрощалась с ними. Но стрелка крутила, и кто-то еще хотел поговорить. У Поли волосы встали дыбом: «Девочки, это какой-то дух к нам прорвался!» «А-ааааааааа!!!!» - заверещали дурочки и начали метаться по комнате. И вдруг сама умная Нюрка вспомнила: Пушкин же не попрощался, не ушел. Открыли форточку и начали дружно уговаривать Пушкина уйти. Минут через пятнадцать вроде бы получилось. Гадание на этом закончилось. И больше к таким делам они не возвращались.
13. Три ноздри и первая любовь.
После пережитых треволнений, достали бутылку «Сангрии». Распили молча, все думали о своем. Лерка достала димедрол: «Кто смелый?» В ответ – тишина. Лерка обиженно хлобыстнула несколько таблеток и ушла в другую комнату. А там стоял стол, а на столе лампа с абажуром и было так уютно, что Лерочка прилегла на маленький диванчик с маленькой подушечкой и потихоньку уплыла в свой мир. Иногда мимо проплывали Нюрка с Полиной и что-то от нее хотели, совершенно непонятного. Лера отмахивалась от них или ей казалось, что отмахивалась: «Не мешайте!» Потом Лерка заснула, и снились ей неприятные сны, что вот она болеет и очень хочется домой. Проснувшись, она еле вышептала градусник у Нюрки. И действительно, оказалась температура. Нюрка заботливо предложила Лере: «А давай, я тогда тоже с тобой димедрол тресну?!» Лерке стало даже смешно. «Ну, давай». И через несколько минут снова провалилась в забытье. На этот раз ей мерещилось, что окно, позади нее открывается, и в окне появляется чья-то голова, но в темноте не разглядеть чья. И будто Нюрка лезет в окно, на улицу. И на этом все заканчивается.
Проснулась Лера с петухами. Светало. В комнате стояло три спальных места и Лерка, приподнявшись на локте, пересчитала: все ли на месте. Оказалось все. И тут она наткнулась на мечтательный взгляд Нюрки в потолок. Нюрка тоже заметила движение. Глазами нашла Леркины глаза и внезапно хихикнула. «Ты чего?» - улыбаясь, шепотом спросила Лера. «Да ты двоишься», - снова хихинула Нюрка. Лерке стало смешно. Ведь всегда смешнее, когда надо вести себя тихо. Обычно в такой ситуации самые невинные улыбки превращаются в итоге в гомерический смех. Так оно и случилось. Нюрка без повода затряслась в безудержном молчаливом смехе. «Что на этот раз?» - неожиданно громко взвыла Лерка. «Посмотри на Полю». - «Ну, и?» - «Приглядись, у нее три ноздри!!!» И тут девчонки истерически задрыгали руками и ногами, дабы только не выдать голосом тот взорвавшийся подобно гранате смех. «Три ноздри, ой, мамочки, я сейчас умру от смеха», - подвывала, задыхаясь, Лера. С соседней кровати приподнялась рыжая копна волос и недовольным голосом пробурчала: «Вы чё, офигели! Дайте поспать», - и с тяжелым вздохом повернулась к ним спиной. Девчонки притихли. Задумались. «Нюрк, а у меня был такой глюк ночью. Что ты в окно вылезаешь», - вспомнила вдруг Лерка. «А, это не глюк, я на самом деле вылезала в окно. К Арсению». «Вот так дела!» - подумала Лерка и вспомнила, как на Выпускной приходил Арсений и гулял по школьному двору с Нюрой.
Нюрка влюбилась. А она еще нет.
14. Сон на работе №2. Конец сессии
Все это лето стоял одуряющий зной. И было столько радости, когда вдруг, внезапно, пошли проливные дожди. Работать стало легче, а сессия наконец-то сдана.
На последнюю из пересдач, это была высшая математика, Лерка одела ослепительно белые, легкие, прозрачные, разлетающиеся по ветру штаны. Преподавательница, которая была крайне антипатична ей с самого первого занятия, Зулия Налимовна, предложила засесть в маленькую, забытую Богом аудиторию. Еле нашли ключ, и когда открыли дверь, на них просто фантастическим образом вывалился кусок зноя, смешанный с пылью. Все зачихали, закашляли.… Открыв все окна, которые чуть не рассыпались от времени, наконец-то уселись и начали выполнять контрольную.
Накануне, сладко проспав на работе всю ночь, Лерке приснился чудесный сон: будто заходит она с Зулией Налимовной в Институт вместе, а она с маленькой девочкой, лет пяти, с большими голубыми бантами на голове (а банты-то даже больше головы). И тут, какой-то внутренний голос шепчет ей (доработалась, блин!): «Подружись с этой девочкой и экзамен будет сдан!» И Лерка вовсю сюсюкает с этой крошкой, а та такая милашечка, щебечет что-то ей в ответ…. Налимовна, увидев такую идиллию, подходит к Лерке и говорит: «Ну, достаточно я тебя помучила, можешь идти, контрольную я твою принимаю». Лерка кричит: «Ура-аа-а!!!» и просыпается радостная и выспавшаяся…
Через два часа, войдя в ту пыльную аудиторию, Лерка уныло подумала, что и так душно и пыльно, а тут еще и Налимовна настроена по-боевому. И вдруг…. Это было как в сказке: дверь открылась, и мужская рука слегка втолкнула в аудиторию маленькую девочку с зажатыми в руке карандашами. Это была дочь Зулии Налимовны. Ну, что ж, сон в руку!!! Главное – не оплошать!
15. Институт – это не работа. Институт – это прикол.
Войдя в аудиторию, девочка села напротив Лерки вместе с мамой и начала рисовать карандашами. А вот Лерке не повезло, и из пяти заданий она едва выполнила два и ждала теперь, насколько же хватит терпения у преподавательницы, чтобы отпустить бедную Лерку и поставить хотя бы трояк.… Но та словно не замечала ни мучений Лерки с решениями, ни одуряющей духоты и неимоверной пыли в кабинете. Она изредка щебетала с дочкой и листала какие-то свои журналы.
Но вдруг случилось чудо: Налимовна, извиняясь, отпросилась у Лерки выйти из кабинета на несколько минут, оставив с ней дочку. У Лерки внутри все зажмурилось от радости: «Ну, не упусти шанс!» Преподавательница вышла, а Лерка начала налаживать контакт с инопланетянкой по имени Анечка.
- «Анечка, а что ты рисуешь»? – осторожно спросила Лерка. Анечка оказалась не особо разговорчивой, во сне как-то все было проще.
-«Я тебе сейчас кое-что нарисую, а ты попробуй, повтори», - Лерка обладала несомненным сокровищем в глазах Анечки – 24-х -пастовой ручкой. 24 цвета!
Лера нарисовала кошку с бантиком, Анечка улыбнулась, и Лерка подсунула ей свою волшебную ручку. Девочка со смехом начала чертить ручкой каля-маля, постоянно меняя цвета, и это превратилось в какую-то, очевидно, детскую азартную игру. За этим занятием их и застала вошедшая в кабинет Зулия Налимовна. Девочки не успели стереть улыбки, и мегера вдруг улыбнулась им тоже (Боже, эта акула в мире математики еще умеет улыбаться!). «Ну, показывай, мне свои решения!» Лерка затряслась, как осиновый лист. Зулия посмотрела на два сиротливых правильных ответа и сказала: «Вот, как я могу это принять? Ну, это же Ничто. Что же мне с Вами делать? Я от Вас так устала. Придете осенью?» И тут спасительно зазвенел детский голосок: «А ты мне ручку-то свою подаришь на память»? Зулия Налимовна, никак не ожидавшая от своей дочери-тихони такой смелости, вздрогнула, и посмотрела вопросительно на Лерку. Все молчали. Лерке уже было не до Анечки, разговаривать не хотелось, глаза сами по себе наполнялись влагой. Поэтому на несколько минут в аудитории воцарилась тишина. «Ладно, Фролова, забираю Вашу контрольную и идите с глаз моих», - устало молвила Налимовна. «Спасибо, спасибо, Вы очень добрая, Зулия Налимовна, мы Вас все так любим! Анюта, конечно, забирай ручку! До свидания!!!» Лерка пулей выскочила из кабинета и пронеслась вниз три этажа. В холле она, наконец, притормозила, глубоко вздохнула, подошла к зеркалу вытереть пот и посмотреть, не сильно ли помялась и тут… обнаружила на своей прекрасной пятой точке большое темно-серое пятно. Аудиторию не мыли несколько лет, и пыли скопилось достаточно, чтобы испортить белоснежные штанишки Леры.
ЧТО ЖЕ ДЕЛАТЬ? Как ехать домой с таким задом через весь город??? Слава Богу, через несколько минут судорожных мозговых метаний, Лера решила, прикрывшись черновичками, и ступая бочком, дойти до бабушки, которая жила через несколько домов от Института. Малолюдными дворами, прижав черновики к пятой точке, она добралась до дома. В квартире у бабушки, на удивление, оказался отчим, которому она рассказала обо всех своих злоключения. Постирав штаны, надев бабушкин шикарный халат, Лерка развалилась перед открытым балконом на диване, а отчим даже сбегал за мороженным. И тут Лерка почувствовала, что вот он какой – Рай. Сессия была закрыта!!!
16. Старые друзья. Бондюэль.
Это утро было не на что негодно. Пасмурно и ожидание дождя. Все это томило Леру и заставляло изнывать от отчаянной тоски. И Шевчук поёт из магнитофона про дождь. Да, что-то будет.
Изнутри рвался стих, но заканчивался на недосказанной строчке: «Грусть навеет мысли о тепле. Я тебя не видела сто лет. Приходи скорее, до утра…» Ля-ля-ля, ля-ля-ля, ля-ля-ля….
В дверь позвонили, и это было радостным событием. На пороге стоял Борис с каким-то новым знакомым. Лера обрадовалась, она любила знакомиться. Парня представили Семёном.
- Лерчик, я привел нашего нового гитариста. А может и вокалиста. Мы с собой взяли тетрадочку с текстами, мож споет!
Борик весело подмигнул и прищелкнул языком. Настроение поднималось и на общем позитиве ребята двинули в студию на репетицию.
Прыгнули в почти пустой троллейбус. В Лерке моментально поселился бесенок. Он требовал забав. Надо было проверить новенького на чувство юмора. Лерка незаметным движением вытянула из кармана Семёна тетрадку с текстами и сунула ее за пазуху, под куртку. Новенький не сразу это заметил. А когда понял, что потерялась важная вещь завертел головой в разные стороны: выпала, что ль? И не сразу заметил смешливую рожицу Лерки, которая пристально наблюдала за его движениями. Кажется он догадался…
- Отдай тетрадку!
- Какую-такую тетрадку?
- С текстами…
Семен вопросительно смотрел на леркины ухмылочки и было совершенно не понятно, что он обо всем этом думает.
А Лерке вдруг взбрендило в голову.
- А ты сам достань, если сможешь. Но думается, слабо будет.
Семен молча засунул свою большую ручищу под куртку Лерки, она и глазом не успела моргнуть, и вытащил тетрадь.
- Ну и нахал!!!
И тут Семен засмеялся. Каким-то теплым и немного стеснительным смехом. Симпатия завязалась.
Продолжение следует...