ЮЖНЫЙ ТИРОЛЬ
Вот и ещё одни пасхальные каникулы прошли.
На пасхальные каникулы мы с Инго ездим обычно в Италию. В тепло. В солнце. Потому что уезжаем из традиционно промозглой немецкой весны и возвращаемся туда же.
По пути в Италию мы едем на кемпере сначала через всю Германию, потом через Австрию или Швейцарию попадаем в Италию. Наша любимая дорога – через Тироль. И в этом году Инго предложил на все каникулы, а это всего лишь одна неделя, остаться в Тироле. У нас есть в Тироле свои любимые местечки, мы и решили посвятить им в этот раз больше времени.
При слове «Тироль» могут возникнуть разные ассоциации. Чаще всего Тироль ассоциируется с Австрией. И это правильно. Тироль – федеральная земля Австрии. Но по итогам Первой мировой войны Южный Тироль отошёл к Италии. И в этой автономной провинции Италии до сих пор говорят на двух языках – на немецком (в первую очередь) и на итальянском.
Но в первый день после переезда через всю Германию, который занял у нас почти девять часов, мы почти в бессознательном состоянии приехали в первое место нашей ночёвки, а именно в австрийский городок Куфштайн. Куфштайн лежит примерно в десяти минутах езды от немецкой границы. Мы проехали по вечернему городу, который сразу показался нам очень симпатичным, но сил куда-то идти у нас уже не было. Боковым зрением мы, конечно, увидели замок на горе, ярко освещённый в ночное время, и решили пойти туда на следующее утро.
Так мы и сделали. Сначала, придя в себя после трудного переезда, мы пошли в замок и ознакомились не только с ним, но и с историей этих мест. Это оказалось ужасно интересно. История Австрии всегда была связана с историей Венгрии, например. И даже с историей Франции. В круглой башне замка, в которой расположены кельи узников, проведших в заточении целые годы, немало венгерских и французских имён. И это политические узники, которые несли в Австрию идеи свободы и справедливого устройства мира, как они его понимали, и которые представляли угрозу самодержавию. Вот самодержавие и сопротивлялось, как могло.
После замка мы прошлись по городку, а потом устроились на набережной реки Инн и стали наслаждаться теплом и солнцем, ради которых мы и двинулись на юг. Погода была сказочная. Впечатление от Куфштайна было очень приятным. Здесь было на редкость уютно. Почему? Всё дело в Альпах, декорацией окружающих город со всех сторон? Наверно, это так. Ведь горы это не только красиво, горы дают чувство защищённости.
Во второй половине дня мы поехали дальше, в Южный Тироль, и надеялись, что хорошая погода будет сопровождать нас и там.
В Клаузен мы приехали уже к вечеру. Клаузен мы знаем уже давно. Каждый раз по пути в Италию и назад мы останавливаемся на ночёвку в Клаузене. Не только потому, что здесь есть прекрасные парковки за символическую плату или вообще бесплатно, но и потому, что город совершенно особенный. Кто любит маленькие средневековые городки с узкими улочками - это для них. Кто любит баварскую кухню и баварскую культуру – это для них. И баварское пиво, и белые баварские сосиски, и колбаски с ветчинкой. И есть у нас здесь заветное местечко, где варят пиво, где потрясающий баварско-альпийский интерьер и где можно сидеть часами. Так мы каждый раз и поступаем и лишь потом отправляемся спать в наш кемпер.
Погода оказалась замечательной и на следующее утро. 20 градусов – это просто мечта! Мы решили подняться к монастырю, который буквально нависает над городом.
Если бы пришлось какое-то время прожить в Клаузене, я поднималась бы на эту гору два-три раза в неделю. Во-первых, это прекрасная спортивная нагрузка, потому что путь наверх занимает не меньше часа, и путь это не лёгкий, потому что каменистая тропинка круто забирает вверх. Но это окупается видом, который открывается и на Клаузен, и на Альпы с деревушками, и на парящий автобан. И главное, это окупается природой: здесь всё цветёт и то, что цветёт, то пахнет. А какое количество лавочек, на которых можно сидеть часами, с книжкой ли, со своими мыслями ли. А подумать на этом пути есть о чём: этот пути оформлен как Виа Долороса. Крестный путь страданий Христа. И у каждого стояния – часовенка.
Это самое трудно читаемое в Евангелии – последние дни и часы жизни Христа. Это трудно читать, потому что это больно читать. Христос в эти последние часы – человек. Ему страшно умирать. Как человеку. И как он просит Отца пронести мимо него эту чашу. А утешить его некому – все спят, потому что так пожелал Отец, чтобы поговорить с Сыном. А ведь Сын слаб, как слабы все люди перед лицом смерти. А потом на него взвалили тяжёлый крест… А потом на кресте он взывает к Отцу с мольбой забрать его наконец… «Аве!» - «Папа!». И Мария, Мать – всё произошло у неё на глазах. Как она не сошла с ума?
Наверху – монастырь и церковка, стоящая отдельно. Старые стены, освещённые и прогретые сильным весенним солнцем – и жизнь вновь торжествует и продолжается, потому что опять пришла весна, потому что скоро Пасха.
После Клаузена мы поехали в никуда, просто в итальянский Южный Тироль, надеясь уже по дороге определиться с маршрутом.
Италия – это уже совсем другая история, хоть и Тироль. Тироль, но уже не Австрия. Маленькие итальянские городки в Тироле абсолютно безлюдны. Не в том смысле, что там никто не живёт, а в том, что там ногами никто не ходит. Остановились мы на ночёвку в городке Таио – людей нет. Только время от времени проносятся по площади их маленькие итальянские машинки – Панды и Пунто. У нас есть такое высказывание, что он (или она) даже в туалет только на машине ездит. Это про итальянцев. Они даже в булочную пешком не ходят. Что ещё типично для итальянцев – они говорят всегда. Мобильный телефон изобрели не итальянцы, но для итальянцев. Если около итальянца в настоящий момент нет живого собеседника, значит, он говорит в этот момент по мобильному. Поэтому они и ездят по улицам и автобанам не совсем обычно – медленно, что противоречит их взрывному темпераменту. А они не могут ехать быстро – они заняты разговором. И эти разговоры – с живым ли собеседником или по телефону – это целое театральное представление – с выразительной мимикой, с богатой жестикуляцией. Как же им при этом быстро ехать?
Путешествовали мы не только по городкам, но старались много ходить пешком. В Италии, это надо знать, не всё можно осмотреть, что хочется, потому что каждый сантиметр земли кому-то принадлежит. Поэтому найти парковку – проблема, осмотреть замок на вершине горы тоже не всегда получается, потому что он чья-то собственность и закрыт для посетителей. Но нам удавалось находить места для стоянки, с которых открывались потрясающие виды на итальянские пейзажи.
Но и на природе каждый сантиментр – чья-то частная собственность. Так чем же заняты посевные площади в Южном Тироле? Процентов на 80 – это яблоневые плантации. Не сады, а именно плантации. Яблоньки культивированные, маленькие, чтобы удобнее было их обрабатывать и собирать урожай. И остальные 20 процентов – это виноградники, которые раньше, в доеэсовскую пору, занимали все 100 процентов возделываемых земель. Но выращивать яблоки – это менее трудозатратно ( по сравнению с выращиванием винограда и производством вина) и более прибыльно. Италия и перестроилась. Поэтому мы и ехали по дорогам, обрамлённым яблочными шпалерами. А яблони в эту пору цвели! Красота!
Заезжали мы и туда, где сохранились крупные винодельческие хозяйства. Там проходят дегустации вин, открыты прекрасные рестораны и магазины вин. Так, Италия не прощается со старыми традициями, а приобретает новые.
И всё же нам показалось, что Италия живёт не по средствам. Если почти у каждого взрослого итальянца есть машина – при низких зарплатах в стране – значит, кредит может получить практически каждый. Возвращаемость таких кредитов очень невысока. Попробуй получить кредит в Германии – банк из тебя душу вынет. Без постоянного трудового договора, с невысокой зарплатой, в возрасте старше 40 лет и без залогового имущества получить кредит в Германии нельзя. В Италии, видимо, по-другому. Ещё заметно, что коммуны на всём экономят. Нет общественных туалетов. Нет бачков для мусора (выбрасывай мусор у себя дома и плати сам за его вывоз). По сути, экономят на мелочах. Значит, дела в коммунах и в целом по стране не блестящи.
Но приятно удивил тот факт, что итальянцы трудолюбивы. Этот солнечный народ, любящий негу и обладающий вкусом к жизни, проявляющемся и в кулинарии, и в созерцательности на природе, и в идеальной эстетике – этот народ умеет, когда требуется, засучить рукава и вкалывать. С самого раннего утра и до поздней ночи работают они на своих плантациях и виноградниках.
Обратно мы возвращались опять через Клаузен, живший в предвкушении Пасхи, и через Куфштайн.
Германия встретила нас своими бескрайними равнинами, отсутствием уюта (из-за отсутствия декоративных гор), широкими автобанами и холодом. Ну что ж, мы не горевали, потому что нам всё-таки удалось побывать в весне.