— Итак,… хотел сказать — мой друг, но язык не поворачивается, — Прокл Никифорович прошёлся по комнате, сжимая кулаки добела. — Как вы могли пообещать нам пристрелить на дуэли этого мерзавца, Карла Генриховича, а сами сбежали позорно, запятнав свою честь? -
Прокл гневно взмахнул руками.
— Да как вы вообще могли? Вы ведь оскорбили и всех нас! Карл Генрихович оскорбил не только вас лично… Да если б вы смолчали — я б сам вызвался встать под его пули. Да знай я, как вы поведёте себя — я б и рта открыть вам не дал! И да, теперь-то я вас вызову на дуэль. У вас есть оправдания? -
Человек в углу переступил с ноги на ногу.
— Прокл Никифорович, у меня есть оправдание. Это был не я… На меня это непохоже. -
— Ах вот как, Николай Кириллович? Да, мы говорили, что вас как подменили. Но как же так? Кто будет отвечать своей головой за честь?? -
— Кто опозорил, тот пусть и отвечает. Если это был не я, то как я могу принять вызов на дуэль? Посудите сами… -
— Послушайте. Может, что проще сдать вас в жёлтый дом? На цепь посадить? -
— Хм… Но ведь я — это я. -
— А кто же тогда сбежал позорно?! -
— Дайте мне три дня на размышления. -
— А вы за это время смоетесь… -
— Клянусь! -
— Да кто ж вам поверит?!? -
— Э… я не мог стреляться с таким подлецом, как Карл. А с вами не могу, потому как вы — друг. Если хотите — я приеду, но стрелять в вас не буду. -
— Ах, ты, угорь! Ничего, и угрей ловят, и жарят, будьте покойны. Так, надо бы выпить, что-то горло совсем пересохло. -
Дверь в комнату с треском распахнулась.
— Карл Генрихович, к вашим услугам! Прокл Никифорович, я готов стреляться с вами. Я вижу, что ваш друг струсил. -
— Да. Пожалуй, что прямо сейчас, если вас не затруднит? -
— Готов. -
Мужчины вышли на улицу. Николай Кириллович постоял немного, потом развёл руками.
— Без меня — так без меня. Мне-то что? -