Гл.4
У всех стало немного спокойнее на душе, когда им удалось отыскать погреб с запасом овощей. На утро девушки сварили суп с галушками и налепили вареников с картофелем, сдабривая их пережаренным на растительном масле лучком.
Голодная Инна с жадностью накинулась на еду, ведь она сутки ничего не ела, но Аллочка не замедлила её подковырнуть, мол, чтобы ты, неумёха, без нас делала?
За подругу заступилась Жанна, она спросила у Аллы, может ли та вязать, как с этим сноровисто справляется Инна? Аллочка засмеялась в ответ: уж лучше она не пощеголяет в вязанной кофточке, но зато у неё в холодильнике всегда будет вкусняшка, приготовленная её руками. Мол, каждая женщина прежде всего обязана накормить свою семью. Но Жанна не унималась и припомнила Аллочке, как однажды приходила к ней домой, а у той был полнейший кавардак в квартире. Аллочка покраснела и тихо промолвила, мол, болела я тогда. Но последнее слово осталось за Жанной, она снисходительно добавила, типа, у всех нас всё бывает и нечего строить из себя первостепенную хозяйку.
И снова вмешался Лев Николаевич. Мужчина на этот раз строго поставил на вид, будто в их коллективе происходит раскол на два лагеря, а этого допустить нельзя. В создавшемся положении выгоднее быть немного любезнее к друг другу. После этого замечания женская половина, наконец, успокоилась.
К концу завтрака Алла, вдруг вспомнила, как директор им немного рассказывал об этом острове. А суть заключалась в том, что здесь постоянно местные занимались огородным хозяйством. Приплывали сюда на лодках, делили землю на участки и выращивали овощи. Здешняя почва очень жирная, насыщенная различными удобрениями, потому урожаи снимались знатные и население было довольно.
Иными словами, Аллочка предлагала пройтись по всей территории и разыскать эти огороды. Кто знает, может посчастливится и они соберут, хотя бы недозрелых помидоров, которые потом можно перекрутить на мясорубке, а томат разлить по пакетам и заморозить. Такая заготовка для борща просто неоценима, не на супе же всё время сидеть.
Коллектив согласился с нею, но Жанна и Инна попросили разрешения не идти никуда, но взамен обещали убраться во всём доме. Им позволили, а Аллочка и мужчины отправились знакомиться со всем тем, что их здесь окружало.
Они вскоре наткнулись на делянку, похожую на поле, кое-где разделённое полусгнившими деревянными вешками, но тут всё давно заросло травой и невооружённым глазом было заметно, что никто больше не занимается возделыванием культурных растений.
Разочарованные и уставшие менеджеры возвращались обратно. В одной из низин, видимо во время паводка, вода вышла из берегов да так и осталась на суше, заполняя небольшое углубление в земле, тем самым образовывая маленький водоёмчик, к тому же, недолговечный. Летом солнышко как пригреет, так вся влага и испарится в считанные часы. Возле этого крохотного "озерца" наши путники и уселись передохнуть. Через минуту Аллочка всех известила, будто она только что видела, как здесь плещется рыба, а это наводило на определённые мысли.
Сергей родом из деревни, потому и научил их как нужно ловить рыбу голыми руками. Сначала они двигались по водоёму и специально мутили воду. А когда его обитатели залегли на дно или беспорядочно бились телами об их ноги, они просто без помех брали эти "драгоценные" дары и всё выбрасывали на сушу. Глубина тут всего по колено, потому и ловля казалась очень даже удобной и приятной.
Карася оказалось достаточно, почти целых три сотни. Крупненький такой, с мужскую ладонь. Некоторые рыбины, очутившись на земле, ещё некоторое время подпрыгивали, стараясь попасть снова в свою излюбленную среду, но силы не равны бороться с человеком, потому постепенно затихали и лежали смирненько, лишь разевали свои круглые рты, давая понять, что они ещё живы.
Льва Николаевича отправили к дому за сумками и помощью, он явился скоро, в компании Жанны и Инны. Прибывшие девушки хлопали в ладоши, все понимали, что у них появилась перспектива продержаться на этом неприветливом острове. Карася перенесли к дому, потом чистили и потрошили его все вместе, даже Инна. Кривилась, медлила, но всё равно помогала. Рыбьи тушки обернули бумагой, а что-то сложили в пакеты и отправили в морозильник, не забывая и себе пожарить на, уже запоздавший ужин.
Алла, Сергей и Лев Николаевич договорились и на следующий день сходить на прежнее место, возможно, они не всего карася выловили, а им и лишний десяток не помешает, всё это называлось едой, а если копнуть глубже, то выживанием. Рыбы и действительно было всего полтора десятка, но и это, уже кое-что в их положении.
По дороге домой Сергей обратил внимание на немалое скопление гусей, сбивающихся в огромную стаю. Пернатые облюбовали себе пространство, сплошь окружённое скалами. Туда затекал тонкий ручеёк из озера, образуя довольно вместительную лагуну. И зелёной травы тут росло видимо-невидимо, вроде уже и не осень вовсе, а только начало лета.
Троица менеджеров наблюдала за птицами из укрытия и у всех мысленно созревал один и тот же план.
На следующий день на поимку лапчатых они вышли впятером, вопреки отговоркам и сопротивлениям Жанны и Инны, которых поставили, будто на ворота во вход этого красивейшего уголка озёрных угодий, который так сильно полюбили дикие гуси. А дальше всё выглядело так, вроде человек показал природе всё самое худшее, на что он только способен.
Сергей и Лев Николаевич просто выкручивали птицам головы, Аллочка отворачивалась, но деваться некуда, ей надо было переносить гусиные тушки поближе к выходу и складывать их в кучу. А Жанна и Инна такой писк подняли, со слезами, оскорбляя мужчин живодёрами и похлеще, но назад не убежали, все чётко осознавали: их на то толкнула нужда, а ещё - жажда не погибнуть и продолжить своё бренное существование. Понятно, что шеф не допустил бы их смерти на этом безлюдном острове, но так было соблазнительно доказать самодовольному директору, что они не какие-либо беспомощные слабаки, а вполне самостоятельные люди, способные выжить в любых условиях и проситься назад они не будут, нет, не доставят ему такого удовольствия.
За три дня было добыто почти пять десятков дичи. Это не составило особого труда. В свободном пространстве, им бы, вряд ли так повезло. Гусь, что ни говори, всё-таки тяжёлый сам по себе и при опасности не сразу взмывает в высоту, к тому же, там и скалы не позволяли беспрепятственно разогнаться. А в этой лагуне собралось их превеликое множество и когда пришли сюда люди, то между птицами образовалась паника, они давили друг друга, тем самым мешая себе и другим свободно взлететь и улизнуть. Человеку оставалось лишь хватать их за шеи и тут же убивать, стараясь успеть словить как можно больше, пока "добыча" не разбежалась или не разлетелась.
От гомона и крика птичьей стаи звенело в ушах, по щекам девушек текли слёзы. Были моменты, когда у всех, без исключения, возникали мысли, оправдывая себя, мол, жить-то хочется. И тут же, получали ответ, который, пульсируя болью, стучался в висок каждого из них: - а разве птицам не хочется?
Это было страшно. Такое они не забудут никогда.
Потом ставили на печку кастрюли с водой и кипятком обдавали тушки, чтобы легче было ощипывать. Эта трудоёмкая работа и очень долгая, потому щипали даже ночью, а готовую "продукцию" сразу замораживали. Через несколько дней птицы улетели, они поняли, что здесь появилась ежедневная опасность, а значит, следует убираться отсюда в более тихий и более спокойный уголок. Да и люди нуждались в передышке. Все устали до такой степени, что едва передвигались, но сильнее всего на общее состояние влиял постоянный недосып. А с исчезновением гусей появилась возможность хоть немного отоспаться.
Теперь у них вдосталь имелось деликатесного мяса, но сразу и секрет разгадался, почему Топольской наставил сюда столько морозильных камер. Ох и хитёр, каналья! Но и они не лыком шиты. Жизнь заставила шевелиться.
Сергей часто прогуливался по окрестностях в одиночку и однажды, после очередного моциона, он сообщил товарищам, будто то насиженное гусиное место, теперь занято утками. Но утки очень проворные и юркие, их почти невозможно взять голыми руками. Разве что врасплох и обязательно это должен быть тупик. А так, что там того веса, и она, как чуть что - на крыло и понеслась к небесам, интенсивно хлопая крыльями и всё наземное обдавая брызгами от оставшейся на перьях влаги. И всё же, наши "островитяне" сумели заполучить пару десятков замешкавшихся особей, которые, после обработки, также заняли место рядом с гусятиной.
А потом, тот же Сергей, обнаружил на берегу утиные яйца, примерно штук сто, а то и более. Лев Николаевич сказал, что это домашние птицы снесли, потому что дикие за год несут всего чуть более десятка и то, исключительно, весной. У одомашненных же, подобные кладки могут длиться на протяжении круглого года. Видимо, приплывали сюда недавно из посёлка и вот, преподнесли им неожиданный гостинец.
Конечно, там в городе никого не заставишь есть подобное "лакомство", все предпочитают куриное яйцо, ну, разве что некоторые хозяйки этот продукт иногда в тесто добавляют. Да только не в их ситуации перебирать харчами, потому на завтрак они жарили яичницу и ели её с тушёной капустой или вареным картофелем. Правда, капусту готовили без томата, но что поделаешь и за то спасибо, что нынче у них имелось и что удалось раздобыть общими усилиями.
А если ещё учесть тот факт, что Сергей и Лев Николаевич поймали в камышах двух толстолобиков, приличных размеров, которые видимо "сели" там на мель, а мужчины не растерялись, оглушили их и притащили домой, где головы и хвосты использовались на уху, а серединку засолили, разрезая её на куски средней величины, то тогда даже Инна поверила, что они уже ни за что не пропадут.
А Топольской всё ещё не звонил.