Я купила себе духи, их запах был огромен, как мир. Они пахли горечью и осенним холодом, и штукатуркой пустого покинутого дома. Их запах был интересен, он приманивал зазевавшихся. Они хотели его понять, пытались проанализировать, что это, почему им это нравится. А запах вел их за собой по холодному лабиринту, пахнущему штукатуркой и чем-то забытым, чем-то приятным, приводил в далекую пустую, совсем пустую комнату, и там оставлял их в загадочном ожидании. Я взяла в руки хрустальный кубический флакон и надавила на золотой распылитель. И мои руки, мои волосы, моя одежда стали пахнуть духами. Я подошла к зеркалу и посмотрела на себя. У меня были темные короткие густые волосы и зеленые глаза. На моем худом теле замечательно смотрелись черные джинсы в обтяжку и серый длинный свитер.И кожаное черное пальто. Я люблю серебряные и бронзовые кольца, и я их надела на свои тонкие длинные пальцы
И я их надела... Но я забыла, что пальцы у меня отекают, и они не такие уж длинные, и даже короткие. И маникюра на них нет, мои ногти слоятся и ломаются. И у меня нет черного кожаного пальто. Потому что черного кожаного пальто большого размера в Ньюйоркере не бывает, а мне надо большой размер. И Маринка мне говорит: Надежда Вадимовна, вы на рынок сходите, там есть для полных.
Ей невдомек, что Надежду Вадимовну на самом деле зовут Мирабель, и она неплохо стреляет из своего винчестера по непрошеным советчикам. Или из чего там стреляют настоящие мирабели.