Восьмое августа

Восьмое августа

Казахстан

Это была мечта моего детства. В детстве я много мечтал и столько же читал. Меня манили захватывающие приключения и неизведанное. Даже в стране “Железного занавеса” и такой же цензуры необычная информация о Снежных людях и НЛО время от времени прорывалась на страницы газет и научных передач.
Все свое детство и юность я мечтал встретиться с неизведанным.
И первый раз я с ним НЕ встретился в 1991 году, когда служил уже лейтенантом в инженерно-испытательной группе недалеко от испытательного поля Государственного центрального научно-исследовательского ядерного полигона № 2 (Семипалатинск-21, Москва 600) на площадке “Балапан” (войсковая часть 08329 Двенадцатого ядерного Главка МО СССР – войсковая часть 31600). Так случилось, что моя часть обеспечивала жизнедеятельность Московского выездного караула КГБ, который возле одного из объектов моего подразделения на опытном инженерном поле в ПСК (подземном скрытом комплексе – мощном бетонном бункере) охраняли ядерный фугас, который планировалось в 160-й раз “в народно-хозяйственных целях” взорвать в одной из шахт полигона.
Так сложилось, что я раз в неделю привозил караулу продукты, чистое белье и воду. Это был полувзвод очень подготовленных “нинзь-чебурашек”. Это я мог оценить так как много лет занимался единоборствами. Рядом с бункером с внешней стороны проволочного заграждения стоял неприметный жилой вагончик с умывальником, деревянным туалетом и врытой перекладиной – атрибутом временного пребывания любого специального подразделения.
Командир полувзвода был такой же младший офицер с позитивным настроением. Перекладина никогда не пустовала и весь личный состав по установленной очередности круглый день висел на перекладине. Так, что ко времени их скорого отъезда, метал трубы на перекладине от усталости напоминал согнутую гигантом кочергу.
О том, что случилось на этом объекте я узнал уже через 25 лет из интригующего интервью заместителя начальника полигона – главного инженера генерал-майора Сафронова, которое он дал журналу “Досье” (Приложение к газете “Совершенно секретно”) в 2008 году № 8. Там он признался, что над указанным ПСК неделю висел “неопознанный летающий объект”, о котором караул сразу же доложил куда следует. Сразу же приехало военное телевидение, которое отсняло много часов такого “висения”. Так как американцы пристально следили за нашими ядерными “трепыханиями”, то их разведка сразу же предложила начальству полигона 4,5 млн. долларов за указанное кино. Полигонное начальство сильно перетрусило от случившегося. Потому как секретность в военных частях бывшего СССР была у каждого своя и на полигоне не были известны Директивы Министерства обороны, подготовленные капитаном 1 ранга академиком Ажажа про систему наблюдения “НЛО” в частях ВМС, ВВС, и ПВО. 
Впоследствии было объявлено, что это было “редкое природное оптическое метеорологическое явление”, которое “оказалось Венерой”…
КГБ-ешный караул был неразговорчив, а я приезжал со сменой белья в аккурат между присутствием “гостей”.
На жалобы выездного месячного сменяемого караула моего подразделения с соседнего с “ПСК” объекта, где охранялись большие Танки-емкости для исследования динамики вспышки взрыва при помощи легко-воспламеняющихся жидкостей и газов, мы-материалисты внимания не обращали.
Мои подчиненные жаловались, что прилетели “энелята” и сожрали все их “мазоны”-солдатские деликатесы. Времена были очень материалистические и даже очень пьющие офицеры не склонны были впадать в мистику, к которой по определению относились всякие там НЛО.
Зато в соседней части “ядерные дела” сторожил “человеческий” караул из батальона охраны, где раньше проходил службу золотой медалист выпускник Бакинского общевойскового училища мой ротный Вася. Его батальонные друзья, несмотря на подписку взятого КГБ со всего состава караула “молчать до конца своих дней” о том, что и их посетило “редкое природное оптическое метеорологическое явление”, в которое испуганный часовой разрядил два магазина от автомата АКМ, поведали по секрету Васе. Как водится, Вася все без искажения рассказал по секрету мне. Но и тогда все это воспринималось очень скептически “через призму поэзии”.
Из личного опыта я знал, что длительное пребывание нормальных людей рядом с огромными воронками Лунных кратеров, оставленных на опытном поле от тротиловых эквивалентов ядерных фугасов или самих фугасов, где стандартные девятиэтажки на дне этих воронок казались бы жалкими коробками спичек, способно было “снести крышу” любому. Я сам не однажды ночами, проверяя караул заглядывался на рукотворный Лунный ландшафт, и стоя у края таких воронок, испытывал неподдельный ужас в ровном падающем Лунном свете.
Все фильмы ужасов, которые я смотрел до этого и после этого в жизни меркнут перед рукотворными ужасами, на которые способно Человечество в стремлении самом себя истребить.
Обычно к концу месячного караула его личный состав был угнетен, деморализован, напуган увиденным и впадал в детство. Мы его меняли в течении следующего месяца там сходили с ума уже другие бедолаги.
Советский Союз был жестокой бесчеловечной машиной. На ядерном полигоне на опытном поле, даже после того, что случилось в Чернобыле, индивидуальные радиационные дозиметры не выдавали даже офицерам. Правда это не относилось к маленькой группе офицеров двух Московских филиалов закрытых институтов ядерной физики и такой же биологии.
Опыты, которые они проводили по своей “бесчеловечности” приравниваются только к тому, что творилось в подземной секретной лаборатории под Кара-Дагом в Крыму.
 Правда, именно они впоследствии помогли мне выжить в этом самом Крыму. Но об этом позже.
А пока вернемся к ничего не подозревающим моим подчиненным и такому же легкомысленному их командиру – ко мне значит. “Примороженные” на объекте от длительного там пребывания солдаты обычно в течении месяца возвращались в нормальное человеческое состояние, но повторить свой трансцедентальный опыт на инженерном поле больше не стремились.
На инженерном поле проводилось масса научных исследований и я по долгу службы часто посещал разные объекты, где испытывались системы сейсмического наблюдения за ядерными испытаниями и пусками межконтинентальных ракет по магнитным и инфра-колебаниям земной коры в любой точке планеты. Система легко отличала движение именно моей машины и именно мою походку по земле, когда я пытался подъехать или подойти к такому объекту. 
Рядом испытывали пневматические пуски ядерных носителей из железнодорожных вагонов и шахт.
О том, что испытывают и психотронное-электромагнитное оружие я тоже догадывался. Не догадывался только, что и на мне в том числе.
В зависимости от выбора частоты инфразвука:
у животных происходила рефлекторная остановка сердца;
диарея – полное обезвоживание организма, когда солдат обделывается в траншее от влияния гуманного “не летального оружия” и ему не до наступления;
страх, паника или животный ужас;
такая ярость, что хочется стрелять друг в друга, не дожидаясь какого-то там противника;
безвозвратное разрушение сознания – схождение с ума.
Уж и не знаю, как я кратковременно пешком или на машине попал под такой направленный луч или поле инфразвукового генератора. Только я успел добраться до своей казармы на “Балапане”, где кстати рядом тоже находились общежития умников из указанных институтов с их “приборчиками”. Зайдя в свою ротную канцелярию, меня что-то “торкнуло” (может даже через окно). В области “родничка” черепной коробки физически почувствовалось открытие отверстия, через которое в правый верхний угол упругим фонтаном воды в потолок начало истекать сознание. В голове оставались даунятские детские категории ребенка годичного возраста типа “Дима”, “Мама”, “Солнышко”. 
Вот откуда идет выражение “едет крыша”. Люди с которыми это произошло успели это понять и почувствовать. Понял это и почувствовал и я. Стало страшно. Я понял, что этот “поток” руками не остановит и не закрыть. Время на его остановку очень ограниченно и при пересечении критической массы сознания человек остается “дураком” на всю жизнь и в этом новом для себя состоянии не поддается никакому медикаментозному или другому психо-терапевтическому состоянию.
Так как я много лет прозанимался единоборствами: вольная борьба, бокс, карате, дзю-до, у-шу (стиль Винь-Чунь, Липкие руки с полным курсом медитации), последнее дало мне возможность сосредоточится усилием воли и остановить истекающий из меня поток сознания. Все остановилось и начало быстро по струне-лучу возвращаться в тело. Было очень страшно. Я был белый как мел и несмотря на жару лицо покрылось холодной испариной. Мои боевые товарищи-офицеры ничего подобного не испытали, несмотря на то, что находились со мной за одним столом.
Следующий “трансцедентальный” опыт я проделал уже осознанно. В моей части, инженерно-испытательной группе была дизельная подстанция с электрогенераторами. Солдаты на этой подстанции очень боялись оставаться ночью и баррикадировались изнутри, не смотря на самые жесткие инструктажи.
Я был мальчик догадливый и понял, что причина в этом самонаводящийся инфразвук от работающих генераторов. Решение пришло само собой. Будучи дежурным по части, я решил ночью “втихаря” зайти в полузатопленное подвальное помещение под машинным залом работающих генераторов. Нужно признаться, что в безумную игру в “смелого пацана” я в разных формах испытаний и инициаций играл периодически всю службу и даже выйдя на пенсию.
В 1991 году фильмы в стиле “Фентези” или книги такого же содержания еще не были широко доступны, даже для такого пытливого лейтенанта как я. Поэтому, когда меня под работающими генераторами накрыло чувство тревоги и страха, я хладнокровно достал из кобуры свой штатный пистолетик  “Макарова”, снял его с предохранителя и дослал патрон в патронник. Я знал, что меня накроет состоянием измененного сознания, но не ведал, что я там могу увидеть: злых инопланетян или фашистов. Действительность, хотя, какая же это действительность, потрясла меня и превзошла любые мои самые смелые фантазии и ожидания: На меня из темноты “надвигались” шестиметровые рептилии-динозавры. Голограммы сознания были живые и динамично двигались в мою сторону. Звука у изображения не было. Но и без него “живая картинка” ужасала и волосы у не самого робкого лейтенанта Советской Армии стояли дыбом вместе с фуражкой.
Остатком сознания, которое не полностью ушло в генерируемую информационную историческую матрицу планеты, я еще контролировал себя. Защищаясь пистолетом от “абсолютно реально воспринимаемых” динозавров, я попятился спиной к выходу из подвала. Динозавры исчезли. Думаю, что что-то подобное испытали люди, впервые увидевшие первую в мире демонстрацию кинофильма про прибывающий на станцию поезд. Это было очень сильное впечатление. Оставшееся в памяти на всю жизнь и залегшее в ней спасительной методикой, пригодившейся мне позже. Но об этом, дорогой читатель, позже. Я же сказал, позже!

Министерство
А пока перенесемся на “Машине времени” из Казахстана на Украину, куда я благополучно перебрался служить, тяжело выбираясь из-под обломков Советской военной машины.
Пока я служил в простом пехотном полку никакие НЛО меня больше не беспокоили. Не беспокоили они меня и в военном институте, из которого за сильную “разумность” меня выперли на повышение в Министерство обороны Украины.
Четырех высших образований и огромного военного практического опыта было достаточно, чтобы каждый день доказывать своему прямому начальнику из гражданских “пиджаков”, что он полный идиот и ничего не понимает в военном деле. Приходилось каждый день брать ворох книг, делать в них закладки и тыкать ему их под нос в его кабинете, чтобы окончательно не развалить остатки Украинской Армии.
Постепенно у меня в кабинете собралась неплохая библиотека, которую я позже с трудом вывозил на грузовике из Генерального штаба под отблески костров на помойке Генерального штаба, где палилась специальная и научная литература, выносимая из кабинетов скороспелых политически толерантных равнодушно-патриотических руководителей.
Спустя много лет именно эти книги спасут жизнь не одному военнослужащему на Донбассе во время антитеррористической операции.
Канализация служебных бумаг работала безупречно. И однажды в мои руки попала очередная директива об очередном сокращении очередного “Военного организма”. Украинская Армия быстро съёживалась как шагреневая кожа на солнце и сокращались-уничтожались разные склады и базы, полигоны и институты, госпиталя и санатории. Имущество их, как водится, бесследно исчезало, но бюджетных трат на их содержание становилось меньше.
Так как уже отмечалось, мальчиком я был пытливым, несмотря на то, что уже был майором, поэтому мне запрещалось заходить в три деловодства военного Министерства: к юристам, инспекторам и контроляторам-ревизионистам. Из любой бумаги я быстро разматывал схему “сокращения” имущества любого объекта и отслеживал куда “прилипало” это самое имущество.
В один из таких дней ко мне прибило документопотоком проект директивы про “убивание” ничего не значащих нескольких строительных Управлений начальников работ.
Это была не первая подобная бумага и потому она первоначально не вызвала никакого интереса. Да, мало ли кто что украдет из огромного Военного ларька?
Внимание привлекло то, что иногда в Военной системе раскрадывания-сокращения имущества происходили сбои в его дележе и тогда приходилось сочинять директиву о продлении подобного сокращения. Так произошло и в этот раз. Строительная техника каких-то там Управлений “к рукам не прилипала” и это огорчало высоких начальников.
Когда подобная директива легла на стол в третий раз, интерес майора к таким Военным чудесам вызвался сам собой. Дело в том, дорогой читатель, что в любой Армии мира не принято повторять команды два раза, а уж тем более три.
Из директивы выплывало, что эти самые управления находятся в Крыму в поселке городского типа Партенит, который до этого был Фрунзенским.
Там находился недопроданный Военный санаторий “Крым”, который в недалекие Советские времена был двумя санаториями “Крым” и “Фрунзенское”. Мне стало интересно так как эти управления с разграблением санаториев не имели ничего общего.   
В Советские времена поселок Фрунзенское был военным городком закрытого типа и в нем успел неоднократно поотдыхать автор этих строк. Вот отсюда и начинается наша история…
Склонившись над картой-аэрофотоснимком бывшего закрытого городка я быстро нашел несоответствие в плотности его застройки для проживания с плотностью “занятости” в указанном населенном пункте. Отбросив штат военного санатория, штат соседнего санатория Кабинета Министров Украины “Айвазовское”, штат местного ботанического питомника, а также школу, поликлинику, магазины, ЖЕК и вороватую Партенитскую милицию, с которой пришлось столкнуться автору, выходило внушительное количество зданий в которых проживают “нигде не работающие люди”?
Бывая неоднократно в Партените на отдыхе и исходив его вдоль и поперек, автор не заметил внушительного количества строительной техники и людей ею управляющих.
Ответ пришел сам собой. Из опыта автор знал о существовании в некоторых частях Киева старинных неприметных небольших особняков, в подъезде которых с утра исчезало в Советские времена до 12 тысяч работников.
Рассадить такое количество работников в здании было не реально и поэтому становилось понятным, что они сидят или работают вовсе даже не в нем и даже не на его покатой крыше…
Стало понятно, что все эти люди и техника находятся не на поверхности военного городка закрытого типа. Иначе хозяйственно-вороватые быстро сменяющиеся военные руководители Украины давно бы разграбили эти самые управления. Постепенно воровской патриотический интерес “оптимизаций” и “реформ” военных министерских руководителей к непонятным объектам сошел на убыль.  И без того нужно было успеть “спереть” массу более доступного имущества. Но это не касалось нашего майора так как уже указывалось, что он любил приключения, все загадочное и непонятное и был склонен к пытливости.
Невозможность раскрасть эти самые управления настораживала. Постепенно пришло понимание, что это все находится глубоко под землей. Очень секретно, замаскировано под ничего не значащие строительные управления.
На горизонте маячил очередной летний отпуск и за преданное громкое молчание о сокращении Украинской Армии майор выхлопотал себе путевку в тот самый еще не украденный военный санаторий в поселке Партенит. Захотелось разобраться самому на месте в осколках военных тайн Советского Союза.
Крым

На ловца, как говорится, и зверь бежит. На глаза неожиданно попалась карта “Крым чудесный” Киевской топографической фабрики, на которой были нанесены значки похожие на НЛО и также заявленные в топографической “легенде” карты на полях. По значкам можно было определить места вероятных встреч в прошлом с похожими объектами.  А по густоте значков было просто определить где же находится вероятная база этих самых объектов.
Из военного опыта автор знал, что для налета необходимых часов инженеру-оператору (пилоту) необходимо практическое вождение воздушным судном. Отсюда и высокая наблюдаемость в отдельных местностях подобных объектов.
Уже в санатории прямо в столовой автор купил путеводитель “Крым таинственный” 1 том, где прямо указывалось куда нужно идти смотреть эти самые НЛО и тайна какой именно горы еще “не раскрыта”. Майор был мальчиком не глупым. И для сохранения представления окружающих о его вменяемости, дождался приезда своего родственника с “погонами”, чтобы вместе пойти посмотреть указанное “чудо природы”.
У автора было три текущих мечты: увидеть НЛО и Византийские стены на Большой гряде построенные по приказу Византийского императора Юстиниана для защиты Южной Готии от кочевников и отмеченные на туристических картах зубцами, а также пешком добраться до Ванны Молодости в Большом каньоне, где и искупаться.
Вместе с родственником майор встал в 4 утра 8 августа и вышли из корпуса санатория. Со стороны пляжной скалы – Маленького медвежонка медленно вставал красный диск утреннего солнца.
Мы бодро вышли из санатория через верхнее КПП и принялись огибать по шоссейной дороге Медведь-гору со стороны ее “спины”. По дороге наше внимание привлекли не только украденные крышки и решетки люков канализационных и связных колодцев, но и чрезмерно мощные пучки кабелей связи и энергии в этих колодцах… Но я же сказал, дорогой читатель, обо всем этом позже. Позже!
А пока наши герои только огибают спину Медведя и подходят к дачному коттеджному городку “Слуг украинского народа”, проживающих на захваченных заповедных землях вокруг указанной горы. В одном из дворов находился гидрографический объект – частный маяк, что по законодательству Украины не положено. На встречу выбежали ротвейлеры, охраняющие данную недвижимость от любопытных граждан, из украденных денег которых и построены эти дворцы.
Вооружившись палками, мы проследовали опасный перекресток окружной обводной предгорной дороги и начинающегося царственного поселка. 
В путешествии по Крымским горам есть только две смертельных опасности: отсутствие пешеходных тротуаров возле бешено мчащихся по дорогам машин и больших бродячих или бойцовских собак, охотящихся за не в меру любопытными путешественниками.
Не желая быть сбитыми на обочине дороги, мы с родственником решили пересечь местность в сторону поселка Краснокаменка через частный виноградник располагающийся между ним и дорогой. Это было достаточно смелое решение от незнания местных обычаев. Желтый череп с костями на ограде виноградника означал, что он очень даже охраняется собаками, предположительно ротвейлерами.  И они не заставили себя долго ждать, быстро нас обнаружив и рванув в нашу сторону. У меня была парочка раскладных туристических ножей, один из которых я предложил для защиты своему родственнику. Родственник резонно заметил, что таким ножиком только в зубах у них ковыряться. Из зоопсихологии (этологии) одного из не пригодившихся в Армии образований автор знал, что собак не нужно провоцировать и не нужно делать резких движений и показывать сильного страха чтобы не вызвать эффект преследователей у охотников.
Добравшись до края поля, путники испытали неподдельное счастье такому легкому исходу вторичного испытания в только что начавшемся приключении. Обойдя еще спящий поселок по его центральной дороге в сторону скалы-останца (отколовшейся и сползшей от основного горного массива) Красного Камня. Из первого ненужного образования автор знал, что на ней находятся живописные остатки сторожевой башни княжества Феодоро.
У подножия указанной квадратной скалы находились два озера: прозрачное с холодной ключевой водой и второе теплое цветущее от водорослей. Приняли решение штурмовать по осыпи скалу в лоб. Экстремально забравшись на нее, насладились неожиданно открывшимся величавым видом на Партенитскую долину и остатков самой башни. С обратной стороны скалы нас ожидал приятный пешеходный спуск.
Недалеко от скалы начиналась большая груда камней, которую перерезала шоссейная дорога. Перейдя через дорогу, мы пошли проселочной дорогой идущей вдоль указанной груды камней п начинающемуся оврагу Гурзуфской седловины.
Мы перевалили через небольшую сопку, пройдя по дороге вдоль начинающегося обрыва и спустились в заповедник Управления государственными делами Администрации Президента Украины. На многочисленных табличках, размещенных на всех въездах в заповедник, сообщалось, что проезд и проход в него строго запрещен.  Но кого это останавливало в этой стране? Не остановило это и нас. Справа от дороги продолжалась каменная насыпь. В одной из низин с оврагом насыпь камней вдруг перешла в стену из дикого камня без раствора, которую поддерживал лишь овраг от падения и осыпания. Догадка мелькнула сама собой – это же и есть та самая Византийская стена, которая тянулась вдоль дороги уже несколько километров. На входе в заповедник она исчезала. В 8 утра на входе в заповедный лес мне на мобильный телефон перезвонил коллега, отдыхавший в санатории и осведомился где мы в данный момент находимся. Он сообщил, что начинающийся день обещает быть не только интересным, но и жарким: плюс 36 градусов по Цельсию в тени.
Уже в тени леса мы ощутили его тенистую защиту и заметили нитки труб, перебрасывающих воду вниз в долину из высокогорных ключей и родников. Трубы периодически каскадом упирались в маленькие бетонные станции, похожие на доты. Внутри этих станций были каскадные перепады входа-выхода воды, и вода от мощности и скорости падения низкочастотно ревела внутри дота так, что становилось жутко от ее звука и было страшно подносить под ее напор кружку, чтобы набрать воды. В довершение двери в “доты” были закручены толстой проволокой от случайных зевак в целях технологической безопасности самого процесса подачи воды и бестолковых путников, которые могли что-нибудь себе повредить при таком напоре. Пить очень хотелось. Это был уже не первый час путешествия и погода была жаркая. Преимуществом был наш ранний выход из лагеря. В 30-литровом рюкзаке на двоих уместились: полотенце, вода, еда, аптечка, а также складной набор инструментов для непредвиденных обстоятельств. Обстоятельства проявились и с помощью плоскогубцев мы смогли размотать толстую проволоку, которой обычно крепят военную технику на железнодорожных платформах. С опасной предосторожностью мы набрали воду и двинулись дальше.
В одном из оврагов Гурзуфского заповедника мы снова выбились из сил и испытывали чувство жажды. Через овраг на столбах тянулись трубы родниковой воды. Трубы уже были тронуты коррозией металла и из образовавшихся микроскопических отверстий, играя радугой на солнце били тонко распыляющиеся фонтанчики. Рюкзак мы с родственником несли по очереди, договорившись, что каждый из нас несет его по два часа.
Возле очередного водопоя на входе в овраг сзади нас мы увидели незнакомца с огромным туристическим рюкзаком, называемом на туристической фене “Холодильником”. Незнакомец с неподъёмной ношей стал опасливо нас обходить, поднявшись над нами по краю оврага. По уверенной походке незнакомца мы определили, что он хорошо знает сторону проходимости начинающегося горного ущелья, чтобы сэкономить время от петляний по горным серпантинам. 
Мы “повисли у него на хвосте” и едва успевали за следующим поворотом ущелья заметить: на какую проходимую сторону ущелья он периодически переходил, скрываясь за его очередным поворотом. Мы совершенно выбивались из сил с маленьким рюкзаком, тщетно стараясь сократить расстояние с незнакомцем. Подготовка незнакомца была на порядок выше, несмотря, что мой родственник имел грамоту за спортивные достижения одной из силовых академий. Как уже указывалось выше я тоже без спорта времени даром не терял. Но простой общевойсковой подготовки, чтобы догнать незнакомца, не хватало. Незнакомец, мелькнув за очередным поворотом ущелья исчез из поля нашей видимости. Он взял резко вверх из ущелья, заманив нас в ловушку. Мы этого не знали и как щенки, отставшие от большой собаки, пытались нагнать ее по ущелью. Пройдя несколько поворотов, мы уперлись в огромную осыпь на нашем пути. Мы начали ее штурмовать, съезжая несколько раз по осыпи вниз. Добравшись до вершины осыпи в середине ущелья, мы с отчаянием увидели, что находимся рядом с последним “дотом”, который стоит на вершине осыпи, которая образует собой никуда не выходящий и ни с чем не соединяющийся остров на середине ущелья. Мы со всем выбились из сил и огорчению нашему не было предела.
Отчаяние придало нам мужества. Так тренируют спецназ и десантников: ставят их на вершине высокого моста и “разрешают” боятся. Через пару часов “боязни” ресурс человеческой психики оказывается исчерпанным, и она переходит на режим экономии сил. На страх у человека сил уже не остается и им овладевает равнодушие и апатия. Ценность его собственной жизни в связи с колоссальной усталость и невозможность удерживать этот вопрос в центре внимания, понижается.
От острова до края ущелья лежала поперек огромная сосна. В другое время и при других обстоятельствах мы вряд ли решились проделать подобный цирковой трюк, но усталость и отчаяние даже не допускали спуска с осыпи и повторного штурма ущелья в другом месте.
Два “оторванных” военных туриста пошли, широко раскинув руки по бревну. Вскоре мы уже были на твердом берегу ущелья. Преодолев несколько сопок, мы вышли на усыпанною щебнем мраморовидного крымского известняка старинную византийскую дорогу, идущую из Гурзуфа к гребню одноименной горной седловины. Седловина эта была не понижением в гряде, а самым узким местом в ее ширине. Но мы еще этого не знали и как я уже говорил, мой дорогой читатель – после!
На дорогу, идущую через заповедник неожиданно вышла грациозная косуля с козленком. Животные в заповеднике были непугаными. Лесники их кормили с кормушек для сена, и они не боялись близко подходить к людям. 
Пока я доставал телефон чтобы сделать селфи с косулей, она ушла в ближайшие кусты. Вдруг впереди ползущей вверх дороги мы увидели спускающегося нам на встречу юношу. Начался допрос “военнопленного”: мы описали пропавшего незнакомца и осведомились не встречал ли он его по дороге. Турист сообщил нам, что он с ночи поднялся по этой дороге на Гурзуфскую седловину, чтобы встретить рассвет и что возвращаясь с нее, он никого не встретил.  Стало ясно, что незнакомец пошел только ему известными тропами через лес.
Двигаясь вверх по дороге через некоторое время спустя, мы услышали, как кто-то кричит нам снизу с просьбой остановиться и подождать их. Это были туристы-альпинисты (две симпатичных девушки и парень) профессионалы из Краснокаменки.
Уходя они как положено отметились в журнале выхода на маршрут о времени своего выхода и предполагаемого возвращения, а также о составе группы и ее маршруте.
Они боялись одни блуждать в незнакомых горах, кроме того затянувшийся подъем психологически изматывал, и автор ни единожды отмечал это чувство, поднимаясь на полуторакилометровую Крымскую гряду.
Раззнакомившись, мы вместе двинулись вверх по дороге. Ребята оказались дружелюбными российскими туристами, прошедшими до этого серьезные горы Кавказа.
Почти уже у самой седловины мы неожиданно вышли из леса на открывшуюся нашему взору наклонную поляну-плато, на окраине которой находился последний родник перед возвышающейся неподалеку грядой. Возле родника находился палаточный лагерь “черных археологов” роющих античный памятник – капища тавров на Гурзуфской седловине. Но мы тогда еще этого не знали, хотя отметили необычность транспортных средств жильцов палаточного городка.
Это были маленькие советские “ушастые” “Запорожцы ” со срезанным по кабриолетному кабинами. Лобовые стекла у них опускались специальными кронштейнами на капот, что позволяло им проезжать под многочисленными шлагбаумами, которые преграждали доступность въезда в заповедник.
Старший лагеря тоном, не терпящим возражения, строго осведомился у нас о целях нашего визита. Мы вкратце сообщили о нем, опустив сказки про НЛО. Ближайшей целью мы назвали наше общее желание выйти к беседке “Семи ветров”, находящейся на краю высокого обрыва Гурзуфской седловины и хорошо просматриваемой даже с пирса Партенита.
“Бригадир” покровительственно разрешил нам следовать дальше. Мы двинулись по дороге, огибающей по кругу наклонное плато и вскоре пошли по нему напрямик.
     Бросив взгляд вниз в сторону моря, я увидел “редкое природное оптическое явление”. Нет, это не было НЛО! Не торопись, читатель. Это была стоящая прямая огромная волна, которая внутри себя текла ртутными отливами как водопад, напоминая в своем косом падении движение стеклянной пластиковой инженерной кульмановской линейки с железным валиком с косыми нарезами для определения косых расстояний. На часах было 10:00.
Я обратил на это явление внимание моих спутников. Волна находилась не так далеко от берега. Она была в высоту метров до восьми и в длину метров триста. В ясную погоду она хорошо просматривалась с Гурзуфской седловины и находилась приблизительно километре от Морского лагеря Артека, примыкающего к Медведь-горе.
У моих российских спутников была с собой неплохая фотоаппаратура с большими фото-увеличительными оптическими насадками-трубами. Они кинулись фотографировать непонятное и неизвестное науке явление. Волна напоминала уже виданную мной в библейском мультике морскую волну Красного моря, которая расступилась, когда по его дну убегали Евреи из Египта. В мультике волна тоже текла внутри себя, но там она еще заметно округло выгибалась в сторону образовавшейся суши. Здесь же волна стояла на море. Суши не было, и волна была вертикально текущей наискосок внутри себя.
Подъем был достаточно тяжелым и продолжительным, чтобы нас долго занимало какое-то интересное и непонятное “природное оптическое явление”, даже если это было всего лишь гравитационное возмущение стоящей рядом Летающей тарелки как катер на воздушной подушке на море. Тесловская технология, связанная с электромагнитным свойством световой волны, делала объект перед волной абсолютно невидимым и светопроводимым. Но мы этого ничего тогда еще не знали. Я же сказал – все позже!
 Поднявшись на гряду, мы попали на яйлу, которую пересекали морщины маленьких сопок и редких хвойных перелесков. Солнце ярко светило и мы, вдруг, увидели под собой тень двух огромных “птеродактилей”. Ими оказались пара реликтовых краснокнижных грифов, проживающих в заповеднике. Размах их крыльев был столь внушительным, что они наблюдались как дельтапланы с морского пирса Партенита, хотя дельтапланы парили над яйлой. 
Стало жутковато. Это была охотничья территория мощных пернатых охотников и они поднялись попарить над нами, чтобы лучше разглядеть, что это за “чмо” продирается через их территорию. Позднее мне приходилось видеть на яйле как эти “птеродактили” охотясь, легко подхватывали матерого зайца или лису. Думаю, что такой же трюк они могли бы спокойно совершить с маленьким барашком.
Одной из наших спутниц было нелегко идти по жаре по пересеченной местности. Из разговора мы узнали, что она анестезиолог из Новосибирска и страдает малокровием. Она попросила, чтобы мы двигались вперед без нее. Она присядет отдохнет и позже нас догонит. Из всех туристических справочников я знал, что минимальная туристическая группа должна составлять не менее пяти человек, чтобы была возможность транспортировать пострадавшего. А из военного опыта знал, что все нормативы в Армии засекаются по последнему исполняющему или бегущему. Поэтому вся группа сделала привал, чтобы мощные птице, воспользовавшись беспомощностью девушки, не выклевали бы ей глаза. Кроме того, на такой жаре на открытом плато можно было легко потерять сознание, получив тепловой удар.   
Выбравшись на плато, мы заметили живописный разрушенный античный мост на дороге. Во время очередного привала на развилке дорог я поднялся на ближайшую крутую сопку, чтобы сориентироваться в нашем местоположении относительно беседки “Семи ветров”.
Оказалось, что нам нужно поворачивать налево. Повернув мы бодро пошагали влево по гряде и через некоторое время за несколькими сопками наткнулись на огороженное охранными археологическими столбами с номерами таврское капище. Капище представлял собой огороженное столбами квадратное место со сторонами квадрата около 100 метров. Это было самое узкое место в Большой крымской гряде. С этого места хорошо просматривался не только Южный берег Крыма, но и Средняя и Малая горные гряды с лежащим вдали Симферополем.
Гуляя по капищу, мы неожиданно заметили раскоп 2 на 1 метр, глубиной 0,5 метра. Отвала грунта возле него не было и можно было догадаться по еще свежей не высохшей на краях земле, что копали недавно, а отвал грунта на плащ-палатках и Запорожцах вывозили в ближайший лесок. Яму с дороги было совершенно не видно за высоким и густым в этой местности ковылем. На капище валялись осколки древней культовой бежевой керамической посуды тавров с характерными коричневыми и черными солярными завитушками.
“Черные археологи” наблюдали за нашим изучением археологической местности из ближайшего леска в бинокль. Но мы об этом могли только догадываться. Смотрящий из лагеря перезвонил в экспедицию о нашем приближении и “фишка-смотрящий”, заметивший нас в бинокль на подходе, сообщил своим товарищам-копателям о необходимости переждать невольных посетителей в теньке. “Черная археология” не любит публичности, и я впоследствии еще не раз был свидетелем ее драматичных криминально-спецслужбиских поворотов. Но это совершенно другая история, как и то, что позже мы познакомились с Ялтинскими музейными археологами, которые здесь воевали с Черными копателями. Дело доходило даже до рукопашных и угроз бросить в археологов гранату, если они не оставят Черных в покое. Закончилось тем, что Ялтинские археологи рассыпали ящик гвоздей по территории археологического памятника, желая затруднит его перекапывание Черными конкурентами.
Спустя несколько лет я и сам “махал лопатой” с другом в этой местности, с удивлением даже безопасной зимой столкнувшись со “смотрящими” за памятником на занесенных снегом зимних перевалах. Уголовная статья о разграблении археологических памятников только разжигала азарт, а смутные представления об эзотерической особенности Мест Сил, не смогли предупредить энциклопедически начитанного майора от скорого “египетского” “Карнавонского” проклятия. Через время после раскопок, “абсолютно случайно”, в грудном отделе начало защемлять нервы в позвоночнике, которые обездвиживали движение обоих рук и приводили к болевому синдрому даже в лежачем положении. Так и самонадеянный рисковый майор приобщился к “тайнам пирамид”. Но это совершенно другая история, а пока наши путники по дороге подходят к беседке “Семь ветров”.

НЛО

Подойдя к краю обрыва на плато, где находилась беседка, мы одновременно увидели прозрачную полусферу на воде перед водяной стеной окруженную такой же прозрачной “юбкой”. Полусфера была вместе с “юбкой” метров 20 в диаметре, а полусфера была выпуклой как шар.
В это время на море был сильный порывистый ветер, поднимающий двухбалльную штормовую волну.  Ветер закручивал пенистые барашки на гребнях волн, срывал порывам ветра с них пену и обволакивал водянистой изморосью стоящую на море прозрачную структуру, придавая ей форму и объём. Природа делала видимым, то, что с помощью технологий отклонения электромагнитного потока видимого спектра дневного света “энелята” делали невидимым. Впереди со стороны моря тарелку закрывала стоящая в море волна, описанная выше.
“Объект” легко масштабировался по находившемуся в 100 метрах от берега корпусу здания Морского лагеря (одного из 7 лагерей Артека), в полукилометре от “Объекта” гражданский сейнер ставил сети и боны.  На набережной перед корпусом бегали дети и казалось, что пришельцы с интересом наблюдают за ними в 100 метрах от берега.
Усталость, жара, потеря калорий, пережитые и без пришельцев потрясения сделали свое дело и даже если бы мы увидели самих пришельцев, махающих нам стоя на “тарелке”, нас бы это впечатлило бы меньше чем бутылка холодного с росой сытного пива с запахом хлеба и солода.
Россияне продолжили фотографировать серьезной фотоаппаратурой “необычное природное явление”. Я фотографировать воздерживался потому, что с такого расстояния с фотографии на телефон не будет понятно, что я хотел сфотографировать и фото вряд ли бы можно было бы дешифровать.
Брать “е-мейлы” и другие координаты россиян для обмена фотографиями не хотелось. Длительный опыт службы майора в многочисленных секретных структурах и наезды смотрящих за украденным органов не располагали майора к накопительству материалов, относящихся к грифу государственных тайн “Особой важности”. Владение такими доказательствами и подобной информацией могли бы серьезно осложнить жизнь не только самому майору, но и его близким.
Впоследствии уже на новой работе на пенсии я узнал, что вся семья покойного астронома Чурюмова и Украинского фантаста Олеся Бердника, который являлся контактером с инопланетянами, до конца своих дней находятся на спецучете как носители информации Особой государственной тайны. Оба ученых посещали при жизни Ватикан “по отвлеченным поводам”… 
Поэтому выбрал роль писателя – “городского сумасшедшего”. Мало ли, что может Вам поведать выживший из ума полковник Центрального аппарата Министерства оборони Украины.
Разве Вы поверите, что все крупные правительства давно имеют совместные базы с инопланетянами, да и сами инопланетяне имеют достаточно баз и несовместных, как и наши базы с похожими технологиями.
Разве Вы поверите, что Советский Союз после войны собирал не только доставшиеся нам немецкие ракеты ФАУ 1 и 2, но и доставшиеся нам от немцев “Элипсоидные объекты” с двигателем Штауберга, работающие на абсолютно других непривычных нам принципах. Что Советский Союз собирал два прототипа НЛО – СК17 и СК19 на заводе в Сормово. Советские “тарелки” с экипажем в 5 человек, грузоподъёмностью 5 тонн и дальностью космического полета более 100 тысяч километров, 2-х часовой возможностью движения под водой для уничтожения вражеских авианосцев и, что украинский “Южмаш” делал к ним запчасти?
Посмотрите 5-секнудный сюжет в белорусском документальном фильме “Судьба гигантов. ЯК” о гражданском пассажирском варианте “тарелки” с названием “Икея”, стоящим в брошенном ангаре…
Уже уволившись, я познакомился с двумя людьми: один с высшей школы ГРУ, который рассказал мне о тактико-технических особенностях Советских тарелок и месте их выпуска и базирования в Украине, а второй только через много лет знакомства рассказал, что он отвечает за охрану и оборону такого объекта в Аю-Даге…
Родственник мой, работающий в очень высоких “высоках” спецслужб больше никогда не подтверждал и не опровергал мой рассказ о совместно увиденном нами в тот день с Большой гряды.
Правда находясь в одной из структур Генерального штаба Украины, мой водитель подтвердил, что в этот же день в том же месте его друг тоже фотографировал это же “редкое природное оптическое явление”.
А пока мы уставшие от жажды, голода и пережитого, сидя в тени беседки вместе с россиянами, увидели подкатившее к беседке авто с молодой парой.
Из машины вышел щебечущий молодой человек, что-то оживленно рассказывающий своей спутнице. Оказалось, что это местный оболтус, которого по знакомству лесники пустили по закрытой асфальтовой дороге через заповедник из Гурзуфа на Симферополь на перевал.
Узнав цели нашего путешествия, местный знаток краевидов стал показывать нам и своей спутнице леденящие летом природным холодом ямы, что находились недалеко от беседки. Сознаюсь, что мы с родственником с трудом добрели до этих ям. И не испытывали такого телячьего восторга от окружающей нас природы как этот молодой человек. Он начал нам рассказывать местные предания и легенды, связанные с этими местами. В заключение он подошел к багажнику своей машины и достал из него бутылку пива с каплями холодной росы как в телевизионной рекламе. Продолжая что-то рассказывать, он оживленно махал бутылкой перед носом двух голодных “служебных собак”, еще несколько часов назад представляющих из себя абсолютно вменяемых туристов, а теперь готовых порвать владельца заветной бутылки и самим удовлетворить жажду и голод из нее. Сразу вспомнился Ницше с его констатацией, что человек человеку волк, когда не хватает первейших природных потребностей в еде, воде, крове, одежде, самочках. Чарльз Дарвин со своей человеконенавистнической теорией естественного отбора сильных у слабых торжествовал. Мы с трудом перенесли медленно убывающее “счастье” гостя. Мы только уже было начали успокаиваться, когда беспечный молодой повеса вновь повторил свою трюк с доставанием новой бутылки из багажника. В этот момент я узнал, как легко убить человека…
  Слава Богу, все остались живы, а мы с родственником открыли бутылки взятой с собой газированной минеральной водой. Она шипела и переливалась радужными микробрызгами в ярких солнечных лучах. Вместе с родственником мы по очереди с благоговением “ели” эту воду.
Настал черед прощаться. Автомобилисты поехали вниз по дороге, а россияне пошли назад в свой лагерь в Красной Каменке. Мы же с родственником, вызвав у профессиональных туристов россиян неподдельную зависть в нашем упорстве, мужестве, случайно не оборвавшемся пивном благородстве, продолжили свой путь по гряде в сторону Ай-Петри, рассчитывая до темна спуститься и покупаться в Большом каньоне в Ванне Молодости.
   Нет нужды описывать наши страдания от петляний по жаре по незнакомому лунному ландшафту горной яйлы. Мы, как настоящие военные. Сбились с маршрута и проделали весомый крюк по соседним горам, не приближающий нас к конечной цели путешествия. Когда мы увидели двух красивых девчонок в топиках, собирающих на яйле цветы, они показались нам пришельцами из других миров, настолько невероятно для нас было встретить так высоко над уровнем моря и так жарко таких легкомысленных людей. Мы плохо ориентировались на незнакомой местности и путешествие по ней нам казалось подвигом, тогда как местные аборигены, как эльфы, возникали из ниоткуда, и погуляв, исчезали в никуда.
В конце концов приблизившись снова к Ялтинскому обрыву яйлы, мы увидели пожилую женщину с юношей, собирающих лекарственные травы в заповеднике. Из многочисленных надписей на предупреждающих плакатах мы знали, что собирать что-нибудь в заповеднике запрещено.
На краю дороги лежали холщовые мешки со сложенной в них травой и цветами. Поравнявшись с собирателями Ведьма спросила у нас: “не видели ли мы ее мешков с лекарственными травами?” У нас с родственником сразу дружно отобрало память, и мы ответили, что не видели только, что замеченных мешков на обочине.
Уже ночью в санатории я, как аналитик, собирал в кучку увиденное и пытался восстановить вытертую из нас информацию.
  Ведьма с учеником поднималась на Ай-Петринское плато по секретной тропинке от Ялты.
После встречи с ними мы снова увидели удивительные многокилометровые Византийские стены, сложенные из дикого камня высотою до груди и тянущиеся вдоль возможных спусков с горной яйлы в сторону Ялты. Стены образовывали причудливые лабиринты и оборонительные тупики. А там, где они молчала карат, стены были старательно разобраны на строительные камень уже в наше время, но об их прежнем существовании говорил их многокилометровый петляющий фундамент.
Наконец мы вышли на шоссейную дорогу, петляющую вниз к Большому каньону, и, что особенно приятно, верхнему роднику с чистой холодной водой. Спустившись в каньон мы, как дети резвились в чаше водопада именуемой Ванной молодости. Мы заслужили эту награду. На наших часах было 20:00. Весь путь с приключениями занял у нас 16 часов, за которые мы сумели подняться из Партенита и по Большой гряде дотопать до такого же Большого каньона. 
На водопаде мы познакомились с семьей из нашего же санатория, которые добрались сюда на своей машине.
С началом сумерек мы по каньону двинулись в сторону дороги, где нас ждала машина. По дороге ее водитель показал нам неплохой горный оптический аттракцион, незнание которого может стоить жизни неумелому туристу.
Показав нам на одно из многочисленных озерец-луж в каньоне, водитель спросил наше впечатление о его глубине. Мы ответили, что где-то по пояс. Каково же было наше удивление, когда он вместе с палкой-слегой исчез в прозрачной как стекло воде. Мы не поверили и проверили глубину в том месте. Хорошо, что мы были без снаряжения. Этот урок я запомнил на всю жизнь, и в этом месте потом сам удивлял этим своих новых спутников. Чистая горная вода без примесей давала очень сильные оптический эффект, и мои путники думали, что я ложусь на дно горного озерца-лужи на коленях, а не ныряю в нем вместе с поднятыми руками. Такое в Крыму случается и в подземных озерах и подземных реках…
Впоследствии с каждым своим приездом в Партенит я все ближе подкрадывался к загадке, находящейся в нем базы.

Здоровье

Постепенно мое здоровье от не в меру здорового переживания о судьбе недораспроданной Родины сильно пошатнулось, и я был вынужден оставить это поприще сильных и беспринципных людей, кричащих в “вышиванках” как любить ту часть Родины, которую они еще не успели распродать (смотри мою книгу “Легенды Воздухофлотского проспекта”).
Здоровье мое быстро ухудшалось. Проблемы нарастали, и я уже не только еле передвигал ногами, но и руками не мог взять своего ребенка на руки или помочь жене снести коляску из подъезда. Чтобы уговорить жену завести сына не могло быть и речи.  Сам я был как ребенок и нуждался в постоянном уходе. Я не мог самостоятельно одеть ни носки, ни трусы. Госпиталь и Институт ортопедии на улице Воровского в Киеве сначала еще предлагали мне поставить имплантаты на все крупные суставы включая оба плечевые и тазобедренные. Нет речи о травматичности и сложности такого разделывания еще не старого человека. Жизнь моя резко закончилась…
В конце концов даже указанные медицинские учреждения после очередного консилиума решили, что время для моего разделывания упущено и сказали мне обнадеживающе: “Молодой человек! Живите пока живется…” Взрослый мужик шел на палочке вниз по улице Воровского и плакал от того как быстро и бесславно прошла его жизнь. Я до сих пор счастлив, что меня в это время не видела горячо любящая меня жена, которая много сил и нервов вместе с огромными деньгами отдала, чтобы поставить меня на ноги.

Снова Крым

В конце концов здоровье мое уже сильно заканчивалось, и жена на мои многочисленные просьбы отпустить слабо ходящего человека в Крым, наконец сдалась, здраво рассуждая, что вероятно это моя последняя поездка хоть куда перед смертью. Так в хосписах исполняют последнее желание умирающих безнадежных пациентов. Жена поставила единственное условие, чтобы я нашел себе компаньона для горных переходов.
На новой работе я быстро нашел “хиповатого” вида компаньона Женю. Женя использовался в темную и не знал о моих планах, хотя и осведомился как я собираюсь с ним идти по горам, если вместе с ним на инвалидной палочке еле добрел до предварительной железнодорожной кассы, находящейся в трехстах метрах от нашего офиса. Жене был обещан бесплатный проезд в Крым и все вопросы отпали сами собой.
Зачем было знать жене, что меня мучаю не проходящие боли, доводящие меня до болевого шока. Из своей энциклопедичности я знал, что пришельцам из других миров запрещено контактировать с духовно и морально дремучими людьми на земле, но оставалась лазейка – Межгалактический Союз разрешал помогать землянам по экологии по здоровью.
  Из некоторых просочившихся в печать сообщений я знал о случаях, когда инопланетяне лечили тяжело больных землян от неизлечимых болезней. Случаи эти были скрупулезно задокументированы медицинскими светилами и подтверждены изъятыми из организмов таких людей имплантатов неземного происхождения, выполненных по пока неизвестным нам технологиям.
Трудности представляли встречи с агрессивными цивилизациями инопланетян, которые могли легко разобрать человека на своих земных базах или звездолетах без анестезии для своих биологических опытов, от которых люди часто умирали.
Выбора у меня особенного не было, и я был готов к такому необычному виду эвтаназии, развивая медицинскую генную инженерии злобных пришельцев. Вероятность 50% большого стоит.
И так, мы приобрели билеты за мой счет и стали готовиться к отъезду.
Выходя в Симферополе из поезда на вокзальной площади, я вспомнил, что забыл свою панаму и как меня не уговаривал Женя не возвращаться, мол плохая примета, я постучал в уже закрытый проводником вагон и забрал свою панаму.
Несмотря на то, что я ковылял рядом с Женей на палочке, состояние моего духа было непоколебимым и жажда приключений меня не покидала с детства. На вопрос Евгения куда нам пойти я не колеблясь ответил: “В аптеку – купить что-нибудь к чаю”… Под удивленный взгляд Евгения, я спросил у продавщицы самую большую пачку презервативов, и она, понимающе глядя на мой костыль, бодро вручила мне кондомы и пожелала приятно и с пользой провести время на отдыхе.
Евгений был сильно озадачен не только моим состоянием, но и неожиданной покупкой и поэтому уточнил: “Где же мы собираемся применить неожиданно приобретенное средство?”. Я ответил, что в горах и был прав. Но не будем забегать вперед событий.
Женя неоднократно путешествовал не только по Крыму, но и близлежащим к Украине странам, поэтому я доверился ему выборе нашего горного маршрута.

Баран

Кто из нас был больше баран? – Женя ли заблудившийся в первый же день в Крыму и втянувший меня в эту авантюру или я, старый дурак, доверившийся молодому хиппи? Но закончилось все тем, что мы сели в автобус, идущий с вокзальной площади Симферополя до Севастополя, заплатив по билетам до Бахчисарая. Там мы надеялись выйти из автобуса и начать наш горный маршрут. Через некоторое время нашей поездки я с беспокойством стал уточнять у Жени правильно ли мы едем и не пора ли нам выходить. Женя с видом знатока сообщил, что мы едем по новой Бахчисарайской дороге. В общем мы благополучно проехали мимо Бахчисарая по трассе даже не заметив его. Вид близко подступающих к дороге высоких гор меня насторожил. Но Женя был неумолим: “Мы подъезжаем к Бахчисараю”. Вид неожиданно открывшейся бухты с военными кораблями остудил концессионеров. Из курса географии я твердо помнил, что в Бахчисарае нет моря.
Выходя в Севастополе из автобуса, мы попеняли водителю, что он нас не высадил по дороге. На что водитель ответил нам, что он не обязан каждого барана водить за веревочку по Крыму.  “Бараны” купили обратные билеты на маршрутку до Бахчисарая и зашли в привокзальное кафе “пощипать” какой-нибудь еды. Через час подали маршрутку. Такой удачи не ожидали даже “бараны”. Водитель маршрутки оказался из одной со старшим “бараном” части. Он тоже служил на “Балапане” на ядерном полигоне в Казахстане. Это было редкой удачей. По дороге водитель договорился по телефону со своим другом едущем в Большой каньон, чтобы он обождал нас возле какого-то общего перекрестка, где маршруты автобусов должны были пересекаться. Но другой водитель сообщил, что уже проскочил этот перекресток и находится далеко в поле от него. Наш водитель попросил другого обождать в поле. После железнодорожного переезда на развилке наша маршрутка неожиданно повернула в противоположную от Бахчисарая сторону, и ее пассажиры начали волноваться, что все они едут в другую сторону, а ее водитель невменяемый. Водитель быстро объяснил, что мы 10 минут проедем в другую сторону, а потом вернемся. Маршрутка успокоилась. Вскоре мы увидели дружественную нам маршрутку, стоящую на обочине в поле. Выходя с Женей из нашей маршрутки, мы ненароком разбудили спящего в ней в пьяной задумчивости пассажира. Он, боясь проехать Бахчисарай, как и мы, кинулся выходить из маршрутки. Вся маршрутка помогала затянуть “розбышаку” назад в машину. Наконец это удалось. Водитель развернул машину, дал нам сигнал и уехал в обратную сторону. А мы пересели в машину, едущую в село Соколиное, которое находилось на выезде из Большого каньона.
Перекусив в придорожном кафе, мы с Женей по дороге двинулись в сторону указанного ландшафтного заповедника – природного парка. Вечерело и на встречу нам попался лесник движущейся на мопеде. Он сильно обрадовался, увидев нас, и предложил нас обилетить для посещения Каньона. Мы не растерялись и ответили, что идем, не сворачивая с дороги, есть шашлыки в придорожном кафе в глубине Каньона и дальнейшей ночевки там же.
Лесник еще два раза возвращался к нам на мопеде и все никак не мог понять причину нашего отказа обелечиваться. Вход в заповедник лежал через деревянный мост над горной рекой, на котором днем неусыпно дежурили лесники, боясь пропустить бесхозно идущие к мосту их “будущие деньги”.
По причине вечерения, лесник с моста на мопеде уже “жужжал” домой, а все нормальные туристы-путешественники попадались нам на встречу, спускаясь с горного маршрута. Они с недоверием уточняли у нас наш маршрут и искренне желали не ходить на ночь в горы, чтобы не свернуть себе шею.
Мы наконец начали долгий затянувшийся горный подъем. Широкой туристической тропой. На лбу у нас были туристические горно-рыбацкие фонари и нас не сильно беспокоили наступающие сумерки. Оба спутника были по “безбашенности” достойны друг друга. Один был очень мужественен, другой – так же глуп. В общем это был великолепный тандем. Немного огорчало, то, что Женя сразу же нарушил неписанное горно-туристическое правило идти вместе. Он заявил, что не может подстраиваться под мое ковыляние по тропе, а будет уходить далеко вперед и не сворачивая с тропы, ждать меня на привале. Выбора не было и мне пришлось смириться. Женя ведь тоже не знал своей участи…
Я сильно уставал, плюс давала о себе некая болезненность в передвижении. Вскоре я уже так разогрелся, что слабо разбирал, где у меня что должно болеть и глядя себе под ноги, уперся в темноте в какую-то корову. Коровой оказался стоящий на тропе лось, что-то при этом жующий. У него были ветвистые рога. Я с опаской его обошел, был зол на Женю и счастлив, что так легко обошел неожиданную “эвтаназию”.

Рай

Наконец я догнал Женю и стараясь не отставать от него и два “дятла-путешественника” на краю огромнейшего отвесного каньона смогли в темноте отыскать путь в Коровий грот. Там уже были дрова, и мы закипятили чай. Время было к 24 часам ночи и через несколько минут наступал День моего Рождения. Мы сидели, глядя на огромное звездное небо и пили чай с можжевеловыми веточками как ежик в тумане с медвежонком из одноименного мультика. Это было очень трогательно. Вдруг зазвонил мобильный телефон. Обычно в этом месте Каньона нет мобильного приема, но опустившаяся ночная остывшая ионосфера неожиданно обеспечила короткий прием мобильного сигнала. Это звонила жена. Она поздравила меня с наступившим Днем Рождения и была рада, что я еще не свернул себе шею в ночных горах с таким непредсказуемым компаньоном. Больше в этот день никто не мог ко мне дозвониться, а телефон вскоре разрядился.
В наступившей ночной тишине Женя растрогался и решил мне сообщить о том, что имел трансцедентальный опыт. Женя и раньше курил всякую дрянь поэтому услышанное не предвещало мне ничего хорошего в пути. И как потом оказалось я не ошибся. Но все это будет после.
А сейчас мы, попив чай и подкрепившись, бодро зашагали по ночной горной тропинке в сторону горного массива Бойко, где как мы оба знали находилась одна из баз НЛО которую в 20-х годах всё-таки нашли специально отправленные туда сотрудники ЧК Барченко и Бокий.
Женя уже неоднократно гулял там ранее без меня и видел, как в открывающуюся неожиданно гору залетают НЛО. Подойти ближе Жене мешали каждый раз неизвестно откуда возникающие “зелёные человечки” в военной форме.
 Подходя к туристической стоянке массива Бойко, мы заметили еще не спящий целый палаточный городок, состоящий исключительно из молодых спортивно-подтянутых женщин и девушек, легко возбудимых на горном освежающе-бодрящем воздухе переполненном цветочными афродизиаками.
Что в таких случаях бывает Вы поймете, прочитав мою предыдущую книгу “Легенды Воздухофлотского проспекта”. В общем я не помню, чтобы мы везли домой хоть что-нибудь из купленного ранее в Симферопольской привокзальной аптеке… Выжить нам помогло то, что Женя курил всякую дрянь, а я в молодости несколько лет занимался в спортивном техникуме в Донецке у лучшего мастера У-шу… Изрядно потрепанные и уже прошедшие через многочисленный мусульманский рай для правоверных с его фуриями, мы понимали, что честно его заслужили всей предыдущей своей жизнью. Впереди нас ждали неизвестные “энелятки”.
Толи от только, что пережитого, или от неизвестного нам вида излучения, но возле массива Бойко нам обоим благополучно “снесло крышу” и мы стали ходить вокруг “всемирной горы Меру” по кругу. После третьего круга я сдался и предложил Жене изменить наш маршрут. Женя согласился. Мы договорились, что каждый из нас пойдет по жизни своей дорогой: Женя – в ближайшую деревню за крупами, а я поднимусь для отдыха в гостинице на горе Ай-Петри. Мы договорились, что встретимся через полтора суток в месте, обозначенном нами на карте.

День Рождения

Я шел вдоль горной речки, на берегу которой меня продолжали встречать остатки голых одиноких женщин. От “переедания” я уже не обращал на них никакого внимания и приготовился к долгому и затяжному подъёму на Большую гряду. Подъем был действительно тяжелым. В рюкзаке у меня болтался 28-кратный морской бинокль, предварительно одолженный мной у того самого родственника для экспедиции. Бинокль при такой кратности приближался к стереотрубе, очень сильно дрожал от тремора рук и позволял что-нибудь в него разглядеть при таком гигантском приближении только упершись намертво руками во что-нибудь. В общем самая розовая моя мечта во время подъёма была выкинуть этот злосчастный дорогущий бинокль, но я не был уверен, что потом смогу в Киеве найти и купить родственнику такой же.
И вот я уже на вершине горы и бодро топаю в сторону павильонов у канатной дороги. На входе в палаточно-павильйонный городок у шлагбаума, какой-то паренек спросил у меня чего я желаю и посоветовал мне искать это в шестом павильоне.
Я подошел к шестому павильону и мне на встречу вынесли чай с солеными орешками. Я возмутился так, как мне было обещано, что чай будет с курагой. На шум вышел удивленный хозяин соседнего павильона и спросил у меня чем я недоволен. Я сказал, что меня обманули и я не буду пить у соседей чай. Хозяин спросил в чем дело. Я ответил, что желаю чай с курагой. Хозяин снова удивился и спросил почему именно с курагой. Я ответил, что у меня в этот день мой День Рождения и желаю себе этот скромный подарок за свои деньги. Хозяин попросил показать паспорт. Я предъявил. После этого хозяин попросил меня минутку подождать на входе в павильон. Через минуту появился хозяин с бокалом хорошего вина в руке. Я предупредил, что не заказывал. На что хозяин ответил, что это имениннику в честь Дня Рождения за счет заведения. После выпитого решили повторить. После третьего бокала натощак я уже был готов не только поесть в этом заведении, но и переночевать в его гостинице на втором этаже. Из-за сильного обезвоживания и потери калорий на подъёме я заказал у хозяина лагман. Мне подали миску с большим плавающим там маслом. Доев до дна, я попросил подать мне добавку, но без кости с мясом. В принесенной снова тарелке также плавал масел. В конце концов мне удалость объяснить хозяину, что это никак не отразится на стоимости налитой порции, но следующие порции пусть подадут уже без мяса. Так я съел ещё четыре порции. Подали чай, но, как и ожидалось без кураги. Ее попросту вообще не было на плато. Помню, что я ободренный ударенным в голову вином бормотал что-то о дешевизне данного заведения, что в нем нету даже кураги…
Сытый и усталый я поднялся на верх, заставил себя постираться в умывальнике и мгновенно уснул.
Утром следующего дня я побрился и спустился вниз к завтраку. Хозяин, увидев меня, извинился и подал чай с курагой.
Ночью хозяева специально съездили с Большой гряды в Бахчисарай за курагой.  Я был очень тронут татарским приемом и чуть не расплакался от такого внимания.
Случившееся мне напомнило похожий случай, произошедший со мной во время служебной командировки в гостинице “Ксения”. Я позвонил на рецепшен из номера и осведомился есть ли на кухне черешня. Мне ответили, что есть. Тогда я заказал несколько килограмм черешни в номер. На другом конце провода извинились и сообщили, что она у них в количестве только для тортов. Я зло выругался в трубку и сказал, что больше никогда не приеду в такую дешёвую гостиницу. По жизни я парень не злопамятный: делаю зло и сразу же забываю. Поэтому после случившегося я спокойно отправился в душ мыться.
Мои плескания нарушил осторожный стук в дверь. Я обернулся полотенцем и открыл входную дверь в номер. На пороге стоял извиняющийся стюарт с огромным подносом черешни. Он извинился, что ее стоимость на какую-то малость отличается от установленной на базаре Каменецк-Подольска. Я был очень растроган. А через год, как обычно желая мне подвесить коррупцию Контрольно-ревизионный департамент пытался мне пришить перерасход государственных денег в дорогой гостинице. В тот раз меня спасло только то, что я там жил с полковником из Военной полиции (Службы военного правопорядка) и он обеспечивал законность всего, чтобы мы там не учиняли.
И так: вернемся на Ай-Петри. Хозяину я очень понравился. Из благодарности я сочинил ему стихи, которые написал прямо при нем и для него на салфетке. У нас украинцев это ничего не стоит, а растроганный татарин дал мне служебную машину, на которой меня подвезли до Византийских стен на плато.
Вскоре в условленном месте я встретил своего Женю. Рядом на лавке сидели двое офисных “бугаев” из Харькова в камуфляже. Мы с Женей так обнаглели, что пугали трясущихся от страха офисных планктонов, что заберем у них воду. Сразу вспомнилось прошлогоднее пиво…
Наконец мы выдвинулись по спланированному нами маршруту на встречу чертовым “энелятам”.

Предатель

Женя был профессиональный предатель. Оказывается, и в этом деле может быть призвание.
По привычке Женя сказал, что не будет меня ждать и пойдет вперед, дожидаясь потом меня на привале.
Через некоторое время движения по гряде на входе в запрещенный заповедник управления делами Администрации президента я увидел довольных лесников, шарящих по карманам у Жени. Все разведпризнаки указывали, что в лесочке на сопке кто-то есть, об этом сообщали и сойки с сороками испуганно галдящими над местом и напряженность, разлитая в воздухе.
Выбора не было. Нужно было идти выручать компаньона. Лесники уже составляли на Женю административный протокол за нарушение границ заповедника и начали подтягивать меня туда же. В голове мгновенно созрел план Станиславского, и я стал звонить своей жене, едущей в поезде в Крым, что я вот скинул фотографию замаскированного в лесу “Уазика”, просил пробить его государственный номер и по-всякому “блатовал”, изображая из-себя “крутяка” из спецслужб. В довершение, чтобы окончательно сбить нападающих с толку, сунул им в нос удостоверение личности полковника.
Лесники опешили и отозвали для “терок” Женю в сторону. Они спросили его: “Правда ли полковник такой “крутяк”, как кажется, действительно ли он СБУ-шник и кому он звонил и почему у него необычная не горная инвалидная палка и что в ней может быть вмонтировано?”
Женя, радостный первой же счастливой возможности искренно кого-нибудь предать тут же сообщил обо мне, что я никакой не СБУ-шник, а очень даже “обныкнавенный” пехотный полковник, что звонил я жене в поезд, а палка у меня потому, что сошедший с ума инвалид.
Лесники обрадовались такому повороту и не разрешили мне идти через заповедник намеченным маршрутом, завернув меня назад в сторону канатной дороги, тогда как “предателю” за искренность разрешили следовать прежним маршрутом. Тогда я попросил последнего слова: подозвал “предателя” и прошипел, показывая на карте, где я буду его ждать в 24:00. 
  Лесники были смекалистые. Они услышали, что наша встреча была назначена у родника на наклонном плато Гурзуфской седловины (где раньше стояли Черные археологи). Поэтому они любезно предложили предателю довезти его прямо до родника.
Я отошел на безопасное расстояние и перегнув в локте руку с палкой показал, что я думаю об этом инциденте.
Лесники спросили у Жени, что я им хотел этим сказать и Женя перевел, что полковник сказал, что обойдет Ваш пост по карнизу под скалой.
Все-таки предатель – это призвание!
Спустившись с плато на карниз под скалой, я стал обходить опасный участок. На кабаньей тропе, по которой местные кабаны обходили засады лесников-браконьеров, я встретил сидящего в метре от меня матерого зайца. Он понимающе посмотрел на меня, а я двинул дальше.
Моя палка сорвалась с осыпи я долго и опасно спускался, чтобы ее подобрать. Наконец я перевалил через сопку и увидел целые стада косуль, пасущиеся на лужайке.
Тем временем лесники посадили счастливого Женю в Уазик и вместе с нашими общими продуктами отвезли на другую сторону перевала к роднику, от которого было очень далече до условленного нами места. Надвигалась ночь, и Женя решил не рисковать, оставшись на новом месте.

В гостях у пиратов

  Я шел ни о чем не подозревая по горной дороге. Холодало и я одел всю имеющуюся у меня одежду на себя.
В темноте в свете лобного фонаря я прошел мимо капище тавров…
Наконец к 24:00 я приблизился к предполагаемому месту стоянки.
Жени слышно не было, зато был виден палаточный городок Крымских гопников-бандюганов, над которым развивался “Веселый Роджер”.
У костра сидел дежурный, который тут же оповестил всему лагерю о нежданном посетителе. Настал час повторного “блатования”. Утреннюю ошибку я допустить не мог. Встреча с гопниками была более непредсказуемая, чем с такими родными лесниками. Поэтому я начал со старта сильно напирая в стиле раннего советского барда Шансона Аркадия Северного: “Привет братаны. Вы тут моего кореша не видали? А то волки позорные лесники повязали нас и судьба моего братана неизвестна”. Лагерь оживился и подтянулся к костру. Такого успеха и аншлага у меня не было даже на лекциях в Военном институте. Я плел гопникам про несуществующие приключения по памяти, быстро переформатируя “Робинзона Крузо” и “Остров сокровищ” в один сиквел.
У моих слушателей отвисли челюсти и в сиплом голосе на инвалидной палке у костра им чудился сам Морган или Одноногий Сильвер...
Наконец мое воображение иссякло, и я закончил, картинно достав из кармана карамельки и сообщив, что по закону гор все мое ихнее, а ихнее стало быть мое.
Пираты поинтересовались о моих ближайших планах, и я сообщил, что неплохо бы угостить меня чайком. Тем более, что все съестные припасы забрали волки позорные – лесники, а не съел в одиночку лопающийся от неожиданно свалившегося на него гастрономического счастья предатель Женя.
Пираты извинились, что они уже поужинали, но я могу взять большой казан, чтобы вскипятить себе в нем чаю.
На удачу в казане остался большой масел от ужина и я, помня сказку о каше из топора, зачерпнув из родника в казан воды, сел варить такую же.
С детства я помнил какой чай пьют эскимосы и чукчи чтобы поддержать свои силы долгой полярной зимой. Они бросают в чай жир или мясо. Такой же чае-суп предстояло пить и мне. Принесли заварку, и я обильно натрусил ее в бульон.  Пираты, выпив по привычке еще немного водки приготовились пить чай. Дежурный, как Крамаров из кинофильма “Двенадцать стульев”, поддавшись общему настроению, скрылся в своей палатке и через мгновение под одобряющие крики гопников открыл банку черносмородинного варенья.
После водки пиратам было все-равно, что у меня в казане. Все из него зачерпнули себе непонятной бурды и банка варенья как трубка мира пустилась по кругу вокруг костра. Наконец все было снова выпито или доделено и утомленные от услышанного и выпитого пираты разошлись по своим палаткам. Дежурный остался у костра. Оказалось, что он попросту боится в горах в лесу ночью спать.
Ночь и неразбериха – лучший союзник для разведчика, поэтому я, попрощавшись с дежурным двинулся через лес вниз на троллейбусную ялтинскую трассу.  Дежурный переживал как мне там одному в ночном лесу. Не страшно ли как ежику в тумане?
На что ежик-полковник думал, что надо скорее валить пока не проснулось и не протрезвело стадо медвежат-гопников.
К рассвету я вышел на трассу и на пойманной мною маршрутке уехал в Симферополь встречать свою жену с Киевского поезда.

Санаторий

От пережитого и “перепробованного” у меня сильно обострились боли во всех суставах, и мы с женой еле добрались до военного санатория в Партените. Сил на поиск инопланетян у меня уже не было. Я еще не знал, что они меня теперь ищут сами и найдут еще не раз. Но об этом еще не время. А пока я ковылял по процедурам санатория и слушал недовольные крики, что мне нужно одевать штаны, приходя на разнообразные процедуры, а не бродить, завернувшись в полотенце в плавках по санаторным корпусам. 
Сил у меня уже на штаны не было, и я тыкал инвалидным удостоверением в нос врачам и сестрам. В конце концов ко мне привыкли и махнули на меня рукой.

Лечение

В один из дней, когда я по привычке “шкреб” из одного корпуса в другой, сзади меня догнала какая-то женщина и тоскливым заунывным голосом начала спрашивать: “Молодой человек, у Вас травма?”
- “Нет”, отвечаю я. – “Системное заболевание”.
–“А какое?” – спрашивает она.
Я ей рассказываю. Она перечисляет перечень принимаемых мной лекарств и спрашивает: “Ну, что? Не помогли то лекарства?”
Отвечаю, что нет. Тогда она спрашивает сколько я еще буду в санатории и когда уезжаю? Отвечаю, что через две недели.
Она и говорит: “Молодой человек, хотите я Вам подарок сделаю?” Ну, думаю сейчас начнет мне какие-нибудь биодобавки предлагать или бритвы, или посуду… Ан нет. Говорит: “Приходите бесплатно ко мне по такому-то адресу я Вас лечить буду в три уровня: тобой, в тебе и на тебе… Можете и жену свою с собой взять. Если поймете после первого занятия, что Вам легче стало тогда на втором занятии заплатите мне за оба.”
Пришел я в номер и давай жене рассказывать. Много мы чего в жизни с моим лечением перепробовали и уже устали от тщетных попыток. Но Господь посылает нам еще попытку. Грех не использовать. Так и пошли.
Оказалось, что лечит она йогой: показывает упражнение – ты его делаешь, а она, увидев где у тебя мышечный спазм массажирует это место или давит специальным стальным карандашом на акупунктуру в этом месте.
И так по 5 часов каждый день и очень болезненно.

Инопланетяне

В один из лечебных дней, она призналась, что водит дружбу с проживающими в Аю-Даге на совместной Советской базе инопланетянами. Назвала мне с какой они планеты. Но для меня это тогда было так невероятно, что я это не запомнил, хотя и сам искал такой встречи. А получилось опосредовано.  Женщина эта владела даром исцеления, предвидением будущего и различением аур людей и предметов.
Во время тяжелого и болезненного лечения она сообщила, что их (инопланетян) в Аю-Даге 300 человек. Есть женщины и дети. Что планета их сильно перегревается, и они мутируют – по ребру ладони идет роговица. Они ее убирают хирургическим путем. Больше они от нас ничем не отличаются, разве, что похожи на светловолосых и голубоглазых рослых скандинавов и за это их называют “Нордами”.
 Позднее за чашечкой кофе в кабинете у начальника Генерального штаба Украины я справлялся знает ли он о таком соседстве рядом со своей служебной дачей? Судя по его искреннему заливистому смеху он этого не знал. Объект этот нам не передавался, и он подчинен напрямую ГРУ ГШ РФ.
И на мой взгляд это одна из важнейших причин “отжима” Крыма у Украины. 
Из разговоров с этой женщиной я узнал, что один из полковников “Объекта” искал способ через эту женщину продать американцам чертежи Советской летающей тарелки.   
И судя по дальнейшим событиям не только американцы знакомы с этим объектом: Однажды в Феодосию для совместных учений прибыло американское военное судно. С него сошло на берег достаточное количество серьезных разведчиков, которые вместе со специальной аппаратурой поехали в Партенит изучать “Объект”.
Охрана “Объекта” трехпоясная: Стратегический пояс – упреждающая внешняя разведка о планах противника. Второй пояс – минирование близлежащих дорог и физическая охрана внешних входов и подъездов к ним. Третий пояс – непосредственные служебные входы с автоматическими боевыми лазерами и инфразвуковыми пушками.
И так: добрые американцы спустились с Ялтинской трассы на Партенитскую дорогу, где их встретили два импозантных бомжа в трико, играющих в нарды в кустах возле дороги. “Бомжи” сообщили удивленным американцам о цели их визита, а также о том, что дорога по которой они едут заминирована. Что нажатием кнопки на указанном американцам брелоке достаточно для подрыва дороги вместе с их автобусом. Доверчивые как дети американцы не стали испытывать судьбу и убрались восвояси.
Вскоре я познакомился с медсестрой – подружкой моей партенитской спасительницы. Она поведала, что, поднимаясь на Аю-Даг, она столкнулась с пятью Нордами в балахонах готов. Это были трое бородатых мужчин и две балеринного типа женщины. Одна из которых так посмотрела на медсестру “как будто лазером прожгла.”
Наивный, мне это все предстояло узнать на себе, а пока я подумал, что она одинокая женщина и на гормональной почве от одиночества и экзальтации у нее “моросит крыша.”

Черти

Это было вечером. Уже начинало смеркаться. Я бодро трусил по тропинке по на “спине” Аю-Дага чуть дальше каменной турки тригопункта. Вдруг, мне показалось, что на тропинку выскочила пара полуметровых чертиков. Они показались только на секунду и исчезли в кустах. Я подумал, что от перенапряжения и нервного перевозбуждения у меня начались галлюцинации.
Пока я себя успокаивал, пара полуметровых чертиков снова показалась на тропинке. И снова лишь на одну секунду. Я успел разглядеть их вытянутые копытца, серые козлиные мордочки. Я хотел прочитать “Отче наш”, но от парализующего меня страха смог выдавить из себя только самую древнюю реликтовую молитву “Чур меня!”. Остаток пути я шел в нервном напряжении. Я никогда не был мистически настроенным, но увиденное меня глубоко потрясло. Уже спустившись в санаторий с горы, я приобрел в столовой книгу о тайнах Аю-Дага, где говорилось, что на Аю-Даге живут одичавшие домашние козы. В природе, одичав, они выродились и стали значительно меньше своих домашних сородичей. Перемещаются они парами – мальчик и девочка. Они ведут скрытный образ жизни и выходят на тропинки ближе к вечеру, когда биологические часы голода гонят их пополнять утраченные за день запасы. Они очень пугливы и довольно своеобразно перебегают тропинки из кустов в кусты: сначала на тропинку на секунду быстро встают передние копытца, и морда поворачивается в сторону возможной опасности. За это время человеческое зрение успевает сфокусироваться на увиденном как на двух стоящих полуметровых чертика на тропинке. Одновременно оставшаяся задняя часть туловища “чертей” при стоящей во фронт перед зрителем передней, успевает перебежать тропинку и спрятать попу в кустах напротив, одновременно “всосав” туда и переднюю часть стоящих “чертей”. Для неподготовленных людей в сумерках зрелище не для слабонервных.      
Из рассказов местных жителей я узнал, что временами девочка-“чертик” подходила к туристам, чтобы покормится с рук. Ревнивый козлик-“чертик” мог атаковать зазевавшегося туриста, иногда довольно опасно проткнув острыми как ножи рогами ладони или лодыжку в районе крупного кровеносного сосуда. Человек мог серьезно пострадать от потери крови.
Палка моя инвалидная еще была при мне в номере, и я стал брать ее с собой на гору чаще. Когда соседи по номеру или столовой уточняли зачем я беру на гору с собой палку, если хромаю уже меньше? Я искренно им отвечал, что это для того чтобы на горе давать ею “чертям” промеж рогов.
Соседи, понимающе, крутили мне вслед пальцем у виска…

Йетти

Инопланетные, эзотерические и исторические тайны Аю-Дага не давали мне покоя, и я снова и снова прочесывал Аю-Даг в разное время суток, пытаясь обнаружить служебные входы на базу инопланетян.
Однажды рано утром я, пробежав по карнизной базальтовой секретной тропе на носу Медведь-горы, стал спускаться в одну из неприметных с санаторного пляжа или с туристической тропы бухт Аю-Дага – Воронцовскую.
Спускаясь по осыпи каменистой тропы ближе к пляжу, я услышал глухие удары в маленькой пещере-гроте на пляже. От ударов земля сильно дрожала. По выработанной годами археологическо-полевой привычке в рюкзаке у меня с собой лежала остро отточенная саперная лопатка. Для встречи с неведомым она была как раз кстати.   
С лопатой в правовой руке я начал осторожно приближаться к гроту откуда доносились сильные удары. В утреннем свете моему взору представилось огромное чудовище-гоминид в порванной куртке на синтепоне, которая была явно не по размеру “чудовищу”. Вокруг чудовища в утреннем свете плясала игра движущихся переливающихся лучей-теней. Чудовище превосходило меня в росте в два раза, но старый полковник еще лейтенантом “гонял динозавров” по ядерному полигону… Расстояние между противниками сокращалось. Чудовище с огромным ломом в руках чутко отреагировав на шум повернулось ко мне лицом. Лицо гоминида было покрыто рыжей шерстью. Адреналин из надпочечников с избытком выбрасывал боевой гормон в мою кровь. Я понимал, что не смогу долго противостоять чудовищу и скорее всего погибну. Ноги мои мужественно несли меня на встречу опасности. На последних метрах сближения чудовище издало сдавленный крик и стало значительно терять в размерах.
Уже на расстоянии двух метров чудовище “сдулось и похудело” чуть ниже моего роста и несмотря на стучащую в висках в вздувшихся венах кровь, я сумел разглядеть в незнакомце местного партенитского городского “гомика”, который готовил площадку для палатки очередной партии своих гламурных московских коллег на лето.
Теперь настал его черед боятся выжившего из ума полковника-гомофоба с саперной лопатой на перевес.
Об этом я, как энциклопедист, читал еще в третьем классе:
Чистый горный воздух в сочетании с мелкодисперсной морской солью взвешенной в прибрежном воздухе при нагревании или интенсивном дневном освещении приводит к гала-эффектам, сильно увеличивая изображение и отбрасывая огромную тень от объекта заметно увеличивая его в размерах (смотри мой рассказ “Йетти” в моей книге “байки Семипалатинского гарнизона”).
Перебросившись парой ничего не значащих приветственных фраз с волосатым представителем местного ЛГБТ-сообщества, я двинулся в обратный путь, встретив по дороге на карнизной тропе, “спешащего искупаться” в бухте,  батюшку, в рясе из партенисткого храма возле городского базара. Так я окончательно убедился в существовании Аю-Дагских чертей… 

Вентиляция

Я потратил годы, чтобы понять, как работает принудительная вытяжная вентиляция в подземном “Объекте” Аю-Дага и куда она выводится.
Для тех, кто не успел побывать в базе для подводных лодок и хранения ядерных торпед в Балаклаве, до ее закрытия для свободного посещения, сообщу следующее:
Все подобные объекты размещены в Крыму в вулканических горах, состоящих из габбро-диабаза и имеющего четвертую степень твердости после алмаза. Такие горы выдерживают прямое попадание тактического ядерного фугаса.
Исключение составляет горный массив Бойко, где также базируются “Эллипсоидные” объекты.
Все подобные подземные сооружения возводятся из железобетона и потому нуждаются в принудительной вентиляции, нагнетающей избыточное давление, которое препятствует возникновению влажности и коррозии металла на объекте. Под потолками висят огромные короба вытяжек, которые выводят влажный воздух далеко в сторону от объекта. Ни над Балаклавой, ни над Аю-Дагом нет никаких вытяжек, чтобы не демаскировать объект. Вывод таких вытяжек обычно делается в сторону от объекта на несколько километров. Недалеко от Аю-Дага, километрах в трех вверх по долинному склону от попы Медведя находится огромная “бойлерная” день и ночь надрывно стучащая своими насосами и компрессорами...
Заход НЛО в Аю-Даг подводный со стороны Артека где-то в километре от берега. Технология электромагнитной видимой непроницаемости в сочетании с упреждающим нырянием НЛО в море далеко от берега, оберегают объект от любопытствующих взоров.
 
Не я один

Еще находясь в Армии, я познакомился с неприметным пареньком, с которым нас связывало общее хобби далекое от государственных и межпланетных секретов. Лет через восемь! общения он признался, что отвечает за охрану и оборону Объекта под Аю-Дагом…
Каждые полгода он выезжал на место и скрупулезно проверял только ему известные подходы, системы и людей из ее охраны. С его слов я понял, что один из входов в Аю-Даг находится в урочище Виннера – квартал в Партените.
Кроме того, он поведал о случаях попыток иностранного и инопланетного вторжения в совместную базу.
Так, однажды имея данные о попытке иностранного проникновения на Объект он с группой захвата расположился возле Аю-Дага. Китайский турист с нехарактерным для ручной клади в этой местности техническим чемоданчиком пробирался по Аю-Дагу. Не имея навыков маскировки в непривычной для себя местности, он по ряду разведпризнаков выдал свое местоположение. Кроме того, лицо восточной внешности быстро дешифрует ее носителя. А мог бы быть и негром…
В общем пока он налаживал свой чемоданчик и настраивал его на работу, он был окружён группой захвата, обступившей поляну по периметру. В группе, замаскированной под туристов были и женщины.
Блокирующие поинтересовались у чемодано-настройщика, что он здесь делает? На что последний, не теряя чувства самообладания, сообщил, что он тут собирает грибы…
Следующий раз группа захвата по специальным датчикам движения, тепловизорам и специальной аппаратуре обнаружения инопланетных организмов определила движение впереди по тропе объектов внеземного происхождения. Мой знакомый – старший группы дал команду группе рассеяться по лесу и залечь, а сам продолжил движение на встречу неизведанному. Его взору предстала группа гуманоидов с черными торсами слабо поддающимися описанию непривычной внешности. Теперь уже они спросили у моего знакомого причину его нахождения в этой местности. Услышав стандартный рассказ о грибах, незнакомцы грязно выругались на понятном русском языке и предложили сменит направление движения знакомого в сторону известную каждому славянину…   

Хищник

Аю-Даг не давал мне покоя. Я приезжал к нему каждый год иногда по два раза на год. Любопытство двигало моим интересом подкрепляемым игрой в “смелого пацана”.
Я уже имел цифровые и пленочные фотографии Аю-Дага с присутствовавшими на них плазмоидами или гравитационными и электромагнитными возмущениями прохождения света и скручивающими картину фотографируемого объекта в спираль. Но то, что показала мне на фотографии пожилая пара, сидящая со мной за одним столом в санаторной столовой, превзошло все мои ожидания.
Когда мужчина фотографировал свою жену на Аю-Даге, рядом подошло что-то невидимо-зеркальное, похожее на изображение пришельца в голливудском блокбастере “Хищник” с участием Шварценеггера.
Невидимое существо имело специальный зеркальный плащ-невидимку плащ конусного типа и внешне на фотографии напоминало дрожащий конусный султанчик воздуха размером с человеческую фигуру. Все мы наблюдали подобные дрожащие колебания воздуха при испарении бензиновых паров на заправке.
Из своего многолетнего опыта секретной работы я не настаивал на обладании подобными фотографиями…

И снова генератор

Годами я упорно искал запасные входы в Объект на Аю-Даге. Помощь пришла с неожиданной стороны. Женщина, с которой я общался по поводу своего необычного лечения в Партените, сообщила мне, что ее бывший муж был водителем начальника Военного санатория и по долгу службы часто эвакуировал умерших от сердечного приступа людей с Аю-Дага. Все они умирали в районе Смотровой площадки!!!
Не обошел этой чаши и я. Проводя по Аю-Дагу очередную экскурсию, я вел группу со стороны экстремальной Артековской тропы, поднимаясь по попе Медведя. Ничто не предвещало беды, и группа благополучно преодолела подъем, прошла по спине Медведя и уже прошла половину спуска к санаторию с горы. Дойдя до злосчастной Смотровой площадки, одной из женщин в моей группе у которой был кардиостимулятор, вдруг, стало плохо. Действие кардиостимулятора в этом месте, по-видимому, нарушалось слабым полем работающего в постоянном режиме генератора низкой частоты.   
Женщина начала терять сознание у нее началась мерцательная аритмия и мы, подхватив ее поспешили вниз по дороге к санаторию. В довершение ко всему калитка в санаторий оказалась закрыта, и мы тащили женщину через лес вдоль забора к верхнему КПП санатория. Это был для меня хороший урок. И больше я групп по Аю-Дагу не водил. Но в “смелого пацана” играть не перестал. Тогда я еще не читал КГБ-ешного писателя Первушина, описывающего загадки Советского космоса, НЛО и их отдельные и совместные базы в своей книге “Спецслужбы против НЛО”.   
Главные входы в последний охраняемый пояс Объекта оборудован боевыми лазерами, срабатывающими в автоматических режимах при включении датчиков движения и нарушениях электромагнитных полей. В одном из щадящих режимов лазер не убивает проникающего на Объект, а ослепляет, выжигая сетчатку глаза даже при закрытых веках нарушителя. Потом его пытают, выведывая цель посещения, задачи и способ проникновения и многое другое. Потом обычно такого невольного носителя информации ликвидируют ввиду Огромной важности сохранения режима секретности недоступности и защищенности Объекта, в том числе и информационной.

Защита Объекта от случайных и упертых дураков

Потратив годы на изучение “Объекта”, я стоял на пороге третьего пояса, и только полигонная подготовка помогла мне не только сохранить здоровье, но и жизнь. Но об этом, как всегда, позже.
А пока я, развесив уши, слушаю местный Аю-Дагский фольклор и вычисляю как мне зайти к пришельцам.
Я уже знал, где умирают вольные и невольные свидетели Базы и что это всегда выглядит как сердечная недостаточность. “Смелый и безмозглый пацан” ночью, когда обычно стандартно меняется режим охраны и обороны любого объекта выдвинулся на встречу приключениям, граничащим с полным идиотизмом среднестатистических Землян, которые упорно стараются попасть в “трансформаторную будку”.
Поднявшись на поляну “Ай-Констант” я по вулканической карнизной тропе привычно скользнул вниз в закрытую с моря Воронцовскую бухту. Там я для сувениров набрал полный рюкзак ракушек рапанов и ввиду начинающегося дождика поспешил выбраться на верх из бухты. Я уже знал, что намокающие вулканические камни становятся очень скользкими и в прорезиненной обуви (кроссовках) очень тяжело выбираться из бухты. Преодолев начинающий скользить каменистый подъем я в районе 24:00 вышел на карнизную тропу в сторону поляны “Ай-Констант”. Константы не было…
То есть часть тропы, по которой я ходил годами, даже в темноте, исчезла и в образовавшемся проеме я увидел бушующее внизу штормящее море. Проем был небольшим. Но ввиду моей пост инвалидной хромоты, решиться перепрыгнуть критическое для меня расстояние в два метра я не мог.
Заблудиться я не мог и от страха обычно включал сразу три фонаря: на лбу, на шее и в руке. Поэтому “смелый пацан” двигался всегда в мощнейшем потоке света. Это было и безопасно и успокаивало инстинктивный человеческий страх темноты. Заблудиться я не мог.
Немного поразмыслив, я решил лезть вверх по склону, цепляясь руками за мокрые колючие ветки реликтового Можжевельника. Иногда мои ноги срывались и бессильно болтались над пропастью. Ракушки из рюкзака высыпались и стуча по камням скакали в бушующее подо мной море. Я невольно залюбовался голливудской красотой своего ужасающего положения. Перебарывая себя и цепляясь за переливающиеся от дождевой росы ветки, мне все же вскоре удалось выбраться на верх. Я увидел привычные защитные трубы над пропастью Смотровой площадки. Я сильно обрадовался. Я был практически спасен. От смотровой площадки вела широкая дорога вниз к санаторию.
Радость моя была преждевременна…
Посветив мощным световым потоком на дорогу, я с удивлением заметил электромагнитное скручивание изображения дороги в спираль с вытянутой в центре ее пуповиной. Дорога казалась непроходимой. Одновременно, неизвестное мне излучение начало понижать мою волю и способность критического восприятия окружающей обстановки. Я послушно оглянулся, выбирая возможный путь движения. Выбрав его, я пошел по нему. Через несколько минут движения по “заколдованному лесу” с переливающимися дождевыми каплями на ветках деревьев, рассеивающимися лучами фонарей в облаках выдыхаемого мною пара и пляшущими струями теней от расщепления плотности освещения, белыми грибками на корявых зловеще тянущихся ко мне ветках соседних деревьев, я сообразил, что меня “ведут” на гору по старинной заросшей средневековой дороге, скрытой вдалеке от хоженой туристической тропы. В довершение ко всему я отметил сильное гравитационное несоответствие между тем, что я видел и ощущениями. Визуально я поднимался вверх по дороге в гору. Физиологически я ощущал спуск по дороге вниз.
Предыдущая служба на ядерном полигоне с его низкочастотными генераторами с вольной и невольной игрой в “смелого пацана” с ним. Сильно меня подготовили к тому, что со мной случилось. Я собрал остатки огромной до конца не подавленной воли в кулак и обернулся. Позади себя я увидел огни ресторана на пирсе в Партените и звук оркестра. Огни пробивались сквозь деревья, но дороги по которой я только, что шел, я не увидел. Изображение леса накладывалось и уплотнялось. Дорогу вверх на гору я видел хорошо. Я переборол себя развернулся назад и пошел в сторону огней между деревьев. Визуально я шел прямо на деревья. Поэтому я вытянул вперед руки и натыкаясь таким импровизированным “молдавским миноискателем” на препятствия, обходил их. Преодолевая сложнейшие заросли кустов и деревьев, я наконец выбрался к верхнему оборонительному укреплению на горе. Это была оборонительная стена из дикого камня, сохранившаяся на Аю-Даге после готского восстания против хазар в 8-ом веке. Там я почувствовал, что полностью контролирую ситуацию и что угол моего отклонения от дороги составлял 45 градусов влево через лес. Действие генератора не ощущалось. В темноте я палкой и ногами измерял возможность слазить с горных уступов, чтобы не свернуть себе шею и не сломать ноги. При возникновении препятствий или пустоты под ногами или палкой, я менял направление спуска. К 01:00 часов я весь в глине и хвойных иголках усталый и довольный вернулся в санаторий.   

Не пытайтесь

Наверное, после моей книги тысячи паломников захотят повторить мой опыт. Не пытайтесь повторять мои ошибки. Мы еще слишком малы и несовершенны для общения с другими развитыми цивилизациями, да и наши правительства, давно состоящие с ними в связи не в восторге от нашего вмешательства.

Молчание ягнят

Вернувшись из очередной УФО-логической поездки, я привычно собрал на работе для импровизированной пресс-конференции друзей. Они расположились амфитеатром вокруг меня на разнокалиберных стульях разлив ароматный чай по стаканам, как водится, в нашем мужском клубе.
Уже заканчивая свой рассказ о невероятнейших приключениях с детальнейшими подробностями и отвечая на вопросы слушателей, я вдруг заметил идущих по Книжному рынку “Петровка” – месту моей теперешней трудовой и интеллектуальной деятельности, двух высоких красивых голубоглазых стройных беловолосых “балерин” на высоких каблуках и в коротких юбках. Одна из балерин полуобернулась в мою сторону и, подтормаживая по ходу движения, бросила взгляд в мою сторону.   
В этот момент я почувствовал физиологическое ощущение резкого коконообразного уплотнения моего тела форме ауры и сжатия меня будто на мне, вдруг, возник прорезиненный зимний гидрокостюм. Ощущение своего тела добавилось чувством покрытия всего тела чем-то похожим на белок яйца сваренного в крутую и эта субстанция ощущалось живой как кожа. Одновременно с сжатием меня “гидрокостюмом” и уплотнением ауры я почувствовал рассечение меня тончайшим лазером от взгляда незнакомки. Лазер рассек меня по диагонали от левого плеча до правого бедра с полным ощущением непрерывности и мгновенности рассечения. “Балерины” улыбаясь пошли дальше.
Я сидел в холодном поту при 34 градусах тепла в тени и беспрестанно проверял себя руками – не развалится ли мое тело, рассеченное, словно, японским мечем Катаной.  Мои слушатели сидели спиной к проходу и не заметили происходящего. Я, с трудом переводя дух, через время поведал им о случившемся.

Сколько нас

На самом деле нас достаточно много в абсолютном исчислении. Людей, которые так или иначе имели разносторонний опыт общения с другими формами жизни во Вселенной. Мы легко друг друга находим так же легко, как и представители ЛГБТ сообщества находят друг друга.
На новой работе я легко познакомился с “Веталем”, тоже “силовиком”, состоящем в многолетнем контакте с цивилизацией “Айа”, которые в юности две недели висели на “тарелке” возле его дома и так его “задружили”, что теперь звонят ему на прямую в башку: рассказывают о предстоящих событиях, предупреждают об опасностях и неприятностях, часто “крутят” ему исторические экскурсы по Всемирной истории. Побочным эффектом является то, что они читают ему морали схожие на библейские заповеди и при его привлекательности совершенно отбили от него всех томно вздыхающих красавиц…
Филя – начальник эзотерического отдела на Владимирской улице. Сам имеет трансцедентальный опыт и ведет учет всех мест силы Украины, “барабашек” и прочей не мифологической нечисти, а также инопланетян.
Саня – Мольфар – характерник, а Юра – сильный йог. Вся эта компания контролируется сверху “смотрящим” от Внешней разведки Украины “Ботхисавтой”. Недавно за то, что он без искажений докладывает все наши эзотерические и межпланетные рассказы куда следует, он снова вернулся из поощрительного отпуска с острова Тенерифе на Канарских островах.
Наш общий “Учитель” сообщил о том, что семьи покойных контактеров с инопланетянами великих астронома Чурюмова и писателя фантаста-эзотерика Олеся Бердника стоят на спец-учете. Мало ли, что они могут вспомнить и рассказать. Я тоже состою на спец-учете, и наш “Учитель” из института “Разума” имени астронавта Митчелла в Скалистых горах штата Калифорния строго-настрого запрещает мне рассказывать людям, делящим себя на “Укропов” и “Сепаратистов”, любую информацию, которая может навредить духовно неготовым к вступлению в настоящую Космическую эру людям.

Кому будет больше дадено с того будет больше спрошено

“Энелята” пытались дать моей жене дар видения будущего. Дали ей на пробу посмотреть одно утро. Она испугалась, что это большая ответственность и нагрузка на психику. Попросила, чтобы ее освободили от этого. Так и порешили. 

Лечение

Недавно ездили семьей в Скадовск. Инопланетяне занимаются “Крупно-ландшафным дизайном” и насыпали нам живописную песчаную косу – остров Джералгач.
В образовавшемся мелком прогреваемом морском заливе они по своей программе оздоровляют украинских детей.
Меня тянуло последнее время на это остров, и я знал, что они (инопланетяне) меня там ждут. Приехав на курорт, мы длительное время под разными предлогами не могли попасть на указанный остров. Мы были недостаточно загоревшими для сильнейшей солнечной инсталляции на этом острове.
Поэтому с целью нас удержать от резких необдуманных поступков нас всей семьей уложили в местную Скадовскую больницу с желудочно-кишечной инфекцией. Через несколько дней реабилитации мы, благополучно опоздав на первый пароход, наконец добрались до острова в районе Маяка. Маячный мыс оказался сильно загаженным цивилизацией. Мусор на пляже почти не убирался. Голубизна и чистота воды была похожей как в Голубой бухте Нового Света в Крыму. Если не знать где Вы находитесь, то дальнейший песчаный пляж создавал впечатление Арабских эмиратов.
Оставив жену и детей на общем пляже, я как мне и было приказано “энелятками” пошел вдоль берега острова с двумя мешками под мышками. Из-за мощнейшей солнечной инсталляции и бокового отражения солнечного света белоснежным песком, жена через два часа сильно обгорела даже под навесом и с детьми эвакуировалась на берег ближайшим теплоходом.
  Позвонив мне в голову “энелятки” предупредили о необходимости поменять направление движения и с пляжа углубиться в центр острова. Грунт острова представляет собой песчаную полупустыню засеянную ближайшим древовидным кустарниковым родственником оливок со сладкими ягодками, какими-то колючими кустарниками, осокой и ковылем.
Температура в тени была 34 градуса тепла, но влажности не ощущалось. Жар был как в сухой финской сауне. Песок сильно прогрелся и передвигаться по нему возможно было только в обуви.
Через несколько километров пути я увидел большую ракушку рапана. Мне приказали ее поднять. Так и было сделано. Через несколько километров полуметровых барханов-дюн ракушки стали попадаться чаще. Кроме рапанов попадались красивые розовые полукруглые ребристые крышечки ракушек, которые я не ожидал встретить на такой широте. Голоса предупредили о необходимости собирать такие ракушки в мешок. Я повиновался. Пейзаж подавался мне в виде образной многоуровневой информационной системы.
Остров казался мне неизвестной планетой с торчащими из барханов раковинами. Я ощущал себя Маленьким принцем из романа Сент-Экзюпери. Казалось, что где-то там за барханом притаились говорящая роза и маленький лис.
Одновременно мне подавалось понимание пан-спермической теории распространения жизни во Вселенной.  Раковины казались космическими женскими семенами, падающими на бесплодные безжизненные планеты.
Мне сообщили о необходимости кланяться за каждой раковиной, что это есть самое примитивное базовое упражнение в Йоге, дышать и медитировать я умел и так и делал это дорогой.
Также сообщили, что будут лечит меня через сексуальную и моральную составляющую для регулировки совпадения вибраций моего физического астрального и ментального тел. Я согласился.
Оказалось, что раковины рапанов с розовыми ушками похожими на женские вагины – это мои контакты с посторонними женщинами, а круглые гребешки – это легкие флирты и заигрывания. Не скажу, что я большой морализатор, но через 10 километров путешествия по безлюдным живописным барханам, набрав полным один мешок, мне показалось, что я живу уже очень долго…
“Энелятки” неожиданно предложили мне увидеть или услышать свою карму и ауру. Я удивился и спросил возможно ли это? Ранее я уже занимался холотропным дыханием и знал, выходя из своего тела, что в другой реальности моя душа-воплощение чистый ручей с ивовыми листьями на дне.
Мне предложили послушать себя в аудио формате. Я услышал в пустыне звук водопада с хорошо различимым хрустальным звоном.
Искупавшись в одежде в море, чтобы не сгореть от загара, я двинулся в обратный путь. Постепенно набрался грехами и второй мешок. Голоса предупредили, что теперь я могу отпускать людям грехи и сильно на них влиять. Мешки уже были полными и у них поотрывались ручки. Я выбился из сил и чтобы схитрить решил пойти вдоль моря, где не было никаких раковин. Я был тут же наказан мощным лучом, который прожег мне волдырь на стопе правой ноги. Хромая я еле добрел до последнего мыса у маяка.
Там стояла большая палатка ЛГБТ-ешников. Куда ж без них. Рядом на берегу лежали надувные резиновые лодки с моторами. Одаренный даром предвидения, я почувствовал, что мой поход здесь не безопасный. Я уже достаточно устал и вряд ли бы хромая, смог отбиться от местных “активистов”. Тем не менее местные индейцы голяком веселились в море, и я успел проскочить опасное сближение между ними и их палаткой. Вдруг один из них повернулся и с удивлением и разочарованием от упущенного момента прокричал: “Вон, один!”
Это придало мне силы и я, ковыляя с мешками грехов, отбежал на безопасное расстояние. Напоследок “галактионы” показали мне длинный ряд детских безлюдных песчаных замков на берегу. На каждом замке лежала детская шапочка или кепочка. Это было объяснение и понимание того, что, вырастая, мы забываем кем мы были в детстве и на что собирались потратить жизнь.
Под конец мне было приказано попить целительной воды с артезианской скважины у маяка. Я сделал четыре глотка и несмотря на то, что я потерял за пять часов “лечения” три килограмма веса и прошел не менее 20 километров по сильно пересеченной местности, пить не хотелось. Вечерним пароходом я убыл на берег в Скадовск. Ракушки я отдал своим детям. Они мыли их во дворе и раздавали мои “грехи” всем желающим. Часть из них я оставил в гостинице, а часть, набив две пластиковых 6-литровых баклажки из-под минеральной воды привез в Киев, где и демонстрировал на Петровке своим друзьям.
  Влияние на людей быстро начало сказываться. Жадные дарили мне книги, которые они от злости собирались выкинуть. А раненый в Дебальцево подполковник перестал извергать проклятия в адрес политических и военных оппонентов, неожиданно заявив, что политика и идеология отравляют сознание людей, стравливают их и заставляют убивать друг друга. Что не важно, где живет человек, а важно то, что у него в душе, а не в телевизоре!!!

Надежда

Наша планета Земля притащена космическими спасателями Ариями (Ориями) из созвездия Ориона. На месте нашей  старушки – Земли в нашей Солнечной системе когда-то висел развалившийся Фаэтон. Фаэтонцы воевали с Марсианами. В августе Земля входит в астероидный пояс из остатков Фаэтона и мы наблюдаем ночной звездопад. Марс лишился атмосферы в результате конфликта и сейчас марсиане, живущие глубоко под землей, работают над ее восстановлением. Они, отнюдь, не горят желанием быть колонизированными безмозглыми землянами, взрывающими свои атомные электростанции, вырубающими деревья и загрязняющими не нами отфильтрованную для нас планету.
Ископаемые динозавры и мгновенно замерзшие мамонты с цветами во рту – это история огромной разрушенной астероидом планеты Атея из куска которой слеплена наша Земля.
Земля уникальная планета по богатству природных ресурсов. Генетическое, языковое и религиозное богатство и разнообразие человечества связано с тем, что на нашу планету-Лабораторию в виде эксперимента подселено представителей с 16 планет Межгалактического союза гуманоидной формы жизни.
“Лабораторные мыши” тут же кинулись бороться за ресурсы, истреблять друг друга и грозятся “колонизировать своими недостатками” Луну и Марс. На Луне находится смотрящая за нами Межгалактическая база ученых. Кроме того, там полно и без нас оружия, чтобы отбивать космических пиратов, охочих заполучить нашу планету.
Инопланетяне строго отслеживают все наши промышленные, военные и государственные объекты, чтобы мы не нашкодили сами себе неожиданно сделанным Чернобылем или Фокусимой, а еще в нас есть неистребимая тяга пульнуть друг в друга ядерными ракетами…
Межгалактический союз не поддерживает частые контакты без нужды с такими “баранами” как мы. Исключение составляет экология и в редких случаях здоровье. После Чернобыля Межгалактический союз сильно помогал Украине в понижении радиационного фона. Мы и здесь почему-то упираемся.
Моей знакомой контактерше продиктовали в голову формулу и методику перегона гамма излучения в альфа. Знакомая полная идиотка в физике и сначала протестовала против такой писанины непонятных значков. Но инопланетяне выбирают не по специальности, а по духовности контактеров. В Киеве к знакомой подошел человек и забрал листочки с этими формулами для дальнейшей работы с ними. Вы что-нибудь об этом слышали? Мы не готовы даже к тому, чтобы помочь самим себе. А, вдруг, этим воспользуются наши всесильные соседи?!...

14.08.2017 Дмитрий Дробин