Как определить критерии качества литературного творчества? Я наберусь наглости набросать здесь очень кратко несколько своих личных наблюдений, к которым прошу именно так и относиться, поскольку на большее я претендовать не смею. Но в своих опусах стремлюсь этому соответствовать.
Конечно, каждый, кто хоть раз взял перо в руки, задавался подобными вопросами, многие об этом и на бумаге поразмышляли для себя и для окружающих. Поэтому, мне кажется, и моё мнение будет кому-то интересно.
1. Не вижу особенных различий между физиками и лириками в аспекте главной цели творчества. И там и там первой целью является познание и абстрактная формализация найденной закономерности. Если физики занимаются закономерностями реального мира, математики закономерностями количественных отношений, то лирики, как правило, нацелены на поиск социально-психологических зависимостей. Поэзия, например, в этом отношении в основном ищет закономерности образного восприятия действительности гуманоидным разумом. Хотя - и не только.
Для примера, почему Пушкин – гений?
Унылая пора, (плохо)
Очей очарованье, (хорошо)
Приятна мне (хорошо) твоя прощальная (плохо) краса (хорошо),
Люблю я пышное (хорошо) природы увяданье (плохо)
В багрец и в золото одетые леса (очень хорошо)
Пушкин впервые изобретает и применяет к осени столь откровенно и мощно «диалектическую раскачку» в стиле «единства и борьбы противоположностей», используя при этом очень простую и доступную семантику. Поэтому образ осени «влезает» нам в голову на подсознательном уровне, заставляя наслаждаться абстракциями без особых усилий. Мы легко узнаём «осень», например, в годах жизни своей, отмечая, что «осень» жизни что-то даёт, и что-то отбирает. Это, оказывается, достаточно общая закономерность, которую пушкинская лирика позволяет познать не столько рационально, а, скорее, подсознательно.
В более сложных примерах исследованиями закономерностей морали занимается Ф.М. Достоевский в «Преступлении и наказании». Его главной заслугой можно признать открытие абсолютного значения моральных ценностей в рамках категорического императива Канта.
Социально-психологические закономерности лени изучает И.А. Гончаров в «Обломове». И т.д.
2. Вторая цель любого творчества – это построение изящных форм, «внедряющих» найденные закономерности нам в сознание. Математикам и физикам повезло больше; у них с годами разрастается стройная математическая логика и общепринятая символика, обеспечивающие общность понимания. У «лириков» - всё сложнее. Но они тоже стремятся к изобретению изящных форм, позволяющих подсознательно овладеть абстракциями иногда даже физических закономерностей. Не верите? Покажем на самом простом примере.
Вот, например, гениальный образец абстрактного «внедрения» в сознание ребёнка (вдумайтесь) концептуальной составляющей закона всемирного тяготения.
«Идёт бычок, качается,
Вздыхает на ходу,
Вот доска кончается,
Сейчас я упаду…»
Рядом лежит и закон Архимеда.
«Наша Маша горько плачет,
Уронила в речку мячик,
Тише, Машенька, - не плачь,
Не утонет в речке мяч…»
А здесь ребёнок подсознательно открывает для себя базовые свойства виртуального мира, лежащего за фасадом семантики физических форм.
«Зайку бросила хозяйка,
Под дождём остался зайка,
Со скамейки слезть не мог,
Весь до ниточки промок».
Ребёнок здесь обнаруживает некоторые виртуальные закономерности и отношения «привязанные» к тому набору тряпочек, набитых ватой, которые обозначают зайку или мишку. Обнаруживает не как данность, вытекающую из инстинкта, а как абстрактную общую закономерность духовных отношений. Он, наверное, и раньше зайку любил, но не догадывался, о существовании самой такой абстракции, необходимой для решения будущих жизненно важных задач.
3. Тогда напрашивается достаточно простой вывод. Достоинством литературного творчества является открытие новых форм или новых содержаний (иначе говоря – закономерностей). Здесь вместо «или» хотелось бы поставить союз «и», но это, оказывается – не обязательно.
Иногда в качестве классики время выберет открытие закономерности, выраженной в самой громоздкой форме. Кто, пример, читал всего Гегеля? Единицы. Открыватель законов диалектики слишком сложен в литературной форме. Мало, кто до конца способен внятно объяснить, например, закон перехода количества в качество в семантике немецкой классической философии. Но время выбрало Гегеля.
Однако, в качестве классики время может выбрать и в чистом виде форму, отличающуюся новизной. Совсем недавно М.Жванецким была изобретена гениальная литературная формула, способная «доставить» подобную диалектическую абстракцию Гегеля даже в мозг питекантропа.
«Вчера раков продавали по пять рублей, но - очень большие, а сегодня – по три, но очень маленькие!…»
И всем - понятно, и все смеются.
Ещё примеры. Ф.М. Достоевский любил создавать весьма «громоздкие» литературные формы, А.П. Чехов, наоборот, стремился к максимально кратким психологически изящным литературным абстракциям.
4. Вот и все критерии. Для того, чтобы понять, является ли твоё стихотворение классическим, достаточно дать себе отчёт, что и как этим сказано. Открыл ли ты что-то новое в человеке? Или ты нашёл слова сказать просто о чём то сложном и труднодоступном пониманию, используя нетривиальные образы. При этом понять сложное стало доступнее не 1%, а, скажем, уже 5% читателей.
Сейчас многие поэты и писатели, если не получается писать просто о сложном, вдруг переходят в противофазу. Начинают описывать философские примитивы сложно и невнятно. При этом каждый читатель в такой "котлете" видит своё и радуется этом у обстоятельству. Шедевры такой "попсы" могут даже иметь долгую жизнь и успех. Из поэзии тут яркий пример "Под небом голубым, есть город золотой...". Даже смысл здесь, в принципе, есть, но понятный только автору, поскольку логическая цепь не отшлифована для массового сознания. Из прозы, например" "Алхимик" П.Коэльо, больше ориентированный на загадочную событийность, чем на присутствующую философскую тривиальность.
5. Тут же возникает «болезненный» вопрос, а стоит ли тогда сочинять, если есть сомнения в отсутствии в них новизны формы или содержания?
Отвечу так,- всегда стоит, только иногда публиковать не стоит.
Однако в графомании содержится полезный психотерапевтический эффект. Поэтому нельзя представить её в качестве зла недопустимого вовсе. Приходится понимать эту пользу и относиться к этому явлению положительно. Полемика против массовой графомании является проявлением самой графомании. Однако хорошие пародии и аргументированная критика всегда полезны, поскольку несут в себе обучающий эффект.
Если есть хоть малейшая аргументированная надежда на существование какой-то новизны формы или содержания, тогда и публиковать стоит. Потому, что классику выбираете не вы и не художественные комиссии, почти всегда отягощённые политикой и амбициями кастовой иерархии, а – время. Это – особая ипостась… Удачи!...
ПС Вот даже некоторая дискуссия на эту тему.
http://proza.ru/2023/09/25/742