Глава 16 ГРАВИТОНЫ.
В салоне центрального поста управления космоплана было спокойно и тихо. На сфере обзорного экрана звёздное небо выглядело привычно, однако, в нём не было Солнца, от чего космическое пространство увеличило свою бездонную глубину, и звёзды горели в нём ярче.
Боро пояснил Сергею, что корабль прошёл путь ускорения и сейчас движется в направлении Сириуса по инерции со скоростью двести тысяч километров в секунду.
Хотя космоплан около месяца двигался с ускорением до 100 метров в секунду в квадрате, перешёл в режим равномерного, прямолинейного движения, но Сергей не заметил в нём никаких изменений. Б помещениях не было инерционных нагрузок, нет и невесомости. Сила тяжести всё время остаётся постоянной, притягивая людей и предметы к палубам корабля.
Боро предложил опробовать гравитон в свободном полёте вне космоплана.
- У нас имеется двенадцать гравитационных аппаратов, которыми мы будем пользоваться в основном на планете Ялмез. В них с равным успехом можно передвигаться и в космическом пространстве. Мы с Вами вылетим в гравитоне из корабля, опробуем его, осмотрим космоплан снаружи и возвратимся обратно.
Одновременно по программе интросети космоплан выпустит первую промежуточную ретрансляционную станцию. Цепочка таких ретрансляторов будет установлена нами на всём протяжении между Землей и Ялмезом.
Она будет обеспечивать двухстороннюю передачу информации с космоплана на Землю и обратно. Одна такая цепочка ретрансляторов уже имеется и действует, её установила первая астрокосмическая экспедиция. Мы установим дублирующую сеть для повышения надёжности связи.
- Что из себя представляют ретрансляционные станции? - поинтересовался Сергей.
- Это - автоматические приёмопередатчики, которые принимают, усиливают и передают информацию дальше по цепочке. Станция снабжена гравитационным движителем и компьютером, которые выводят её в заданную точку пространства и удерживают в ней.
Яков проводил Боро с Сергеем в один из боковых коридоров, который заканчивался клинкетной шторой. По коду, набранному на панели, расположенной в переборке коридора, Яков открыл проем в гравитон.
Боро с Сергеем вошли в аппарат, где расположились в мягких креслах. Внутри гравитон принципиально ничем не отличался от тех аппаратов, которыми Сергей пользовался на Земле, - те же приборы, обзорный и детальный экраны, органы ручного управления полётом и другие устройства.
Боро закрыл гравитон, набрал на панели управления программу полёта и включил пуск.
Оболочка внешней обшивки корабля разошлась в стороны, аппарат плавно оторвался и вышел из ниши космоплана в самостоятельный полёт. Через прозрачные оболочки кабины Сергей отчётливо видел окружающую картину.
Чёрное небо предстало во всей своей грандиозной красоте и величии. Бесчисленные звёзды в одиночку и группами подчёркивали космические глубины, Млечный путь выступал ярче и отчётливее обычного. Во всём этом, как сказочное существо, выделялся космический корабль, высвечиваясь в лучах прожекторов гравитона. Его формы, размеры контрастно выражали торжество человеческой мысли и дела. Со стороны космоплан был действительно красив и изящен. Строгие и целесообразные обводы главного корпуса гармонично дополняло движительное устройство, которое на подобие толстой ножки гриба выступало из центральной части корпуса-шляпы. Сергей представил, что вся эта масса и гравитон несутся в пространстве со скоростью двести тысяч километров в секунду. Трудно даже вообразить такую громадную скорость и, тем не менее, он её практически не замечал. Вокруг была величавая и спокойная картина, в которой, казалось, один гравитон совершал плавные облёты космоплана.
Боро выключил прожекторы гравитона и корпус корабля погрузился во мрак. Глубокая темнота обступила людей. Звёзды стали ещё ярче и контрастнее подчёркивать своё величие, однако, света от них было слишком мало, чтобы видеть корабль. Он напоминал о себе только слабым свечением технологических отверстий.
Космоплан включил два лазерных прожектора, лучи которых скрестились недалеко от корпуса корабля. Лазерные лучи были ярко видны только на выходе из прожекторов и в месте перекрестия образовали светящийся шар. На всём остальном протяжении лучей не было видно. Образовавшийся огненный шар освещал рассеянным светом часть корпуса корабля и гравитон. Картина была великолепной, и Сергей с удовольствием любовался ею.
Насытившись игрой световых потоков, глубиной бескрайнего неба и свободой полёта человеческой мысли и труда, Боро выдал команду выпустить ретранслятор.
В нижней части от корабля отделилась крохотная станция. В лучах гравитона она сверкала как драгоценный бриллиант и совершала полёт вслед за кораблём. Наконец, станция развернулась, включила свой гравитационный движитель и быстро улетела в обратную сторону от корабля.
Боро заметил: - Сейчас станция четыре месяца будет гасить свою скорость, всё время отставая от нас, пока не придёт в расчётную точку пространства и не установится там на многие годы. На месте работы она развернёт свои сетчатые антенны и будет ловить сигналы Земли, усиливать и передавать их на соседнюю станцию, которую мы оставим на следующем участке трассы. Как видите, Косер, организация связи на сверх дальние расстояния - сложное дело. Она работает на пределе наших возможностей, требует совершенного и многоступенчатого оборудования.
Между Землёй и Ялмезом будет действовать до тридцати промежуточных ретрансляторов. Сигналы только в одном направлении будут следовать три года, а если ждать ответа на них, то потребуется минимум шесть лет. Так, что хотя связь двухсторонняя, практически она обеспечит нас односторонним приёмом и передачей информации. Действовать на планете Ялмез нам придётся самостоятельно без няни.
Боро выдал гравитону команду на стыковку с кораблём.
Аппарат, завершив облёт космоплана, приблизился к своей штатной нише в корпусе корабля и мягко вошёл в неё. Наружная обшивка сомкнулась снаружи гравитона, и он пришлюзовался к клинкетной шторе. Проём гравитона и штора корабля раскрылись, и пассажиры благополучно перешли в космоплан.
Яков встретил их в коридоре, поздравил с возвращением.
- Как Вам понравился космос, Косер? - справился Яков.
Сергей выразил своё восхищение: - Я никогда не испытывал подобного ощущения. Во-первых, это величие космического пространства, оно ни с чем не сравнимо, чувствуешь себя его частью.
Скажите, Яков, мы движемся со скоростью соизмеримой скорости света, как это отражается на физических процессах, протекающих в корабле? - поинтересовался он.
Яков ответил: - Представьте, Косер, что скорость никак не отразилась на макропроцессах в корабле, все приборы работают без изменений, только во вне кое-что изменилось. Все звёзды, находящиеся впереди корабля, заметно поголубели.
Спектры их излучений сдвинулись в фиолетовую сторону. Наше Солнце - напротив, остыло и покраснело. Его спектр сдвинулся в сторону инфракрасных частот. Передатчики космоплана, работающие на Землю, переведены на высокочастотный режим, так как сигналы его для Земли также имеют красное смещение.
Внутри корабля ничто не изменилось по той причине, что все мы и приборы движемся с одной и той же скоростью.
Сергей поддержал: - Одним словом всё, что происходит, подтверждает выводы теории относительности Альберта Эйнштейна?
- Совершенно верно, - согласился Яков.
- Как же в таком случае понять распространение света исходя из современного взгляда? - вопрошал Сергей. - Световая волна, как понимают сегодня, это - согласование колебаний нулевых флуктуаций пространственных элементов. Поскольку наше скоростное состояние относительно этих элементов изменилось, следовательно, должны измениться и физические процессы. В частности, скорость света внутри корабля по направлению его движения должна быть меньше, чем в обратном направлении.
- Всё дело в том, Косер, что всякое движение относительно, - разъяснял Яков. - Корифеи науки двадцатого века понимали относительность движения, однако, сделали исключение для света, так как не обнаружили изменений скорости световой волны.
Давайте немного подумаем и поставим мысленный эксперимент.
Известно, что свет распространяется с постоянной скоростью триста тысяч километров в секунду. Но относительно чего он распространяется с этой скоростью? В нашем случае, относительно космоплана или встречной звезды? Учтите, что эти объекты движутся навстречу друг другу со скоростью двести тысяч километров в секунду.
Сергей с готовностью ответил: - Луч света, испущенный звездой, распространяется со скоростью триста тысяч километров в секунду относительно звезды, а луч света, испущенный космопланом, распространяется с такой же скоростью относительно космоплана.
- А что в таком случае движется, космоплан навстречу звезде или звезда - навстречу космоплану? - допытывался Яков.
Сергей подумав предположил: - Космоплан нами ускорялся и поэтому он движется навстречу звезде. Звезда осталась в том же скоростном состоянии в каком находилась и прежде.
- Вот здесь и зарыта собака, - обратил внимание Яков. - Дело в том, что последний мой вопрос не имеет смысла, он не содержит никакого физического содержания. Мы ставим его и даём однозначный ответ только по привычке, руководствуясь своими повседневными наблюдениями, которые вводят нас в заблуждение. На самом деле, совершенно с одинаковым основанием можно считать, что звезда движется нам навстречу, а мы находимся в покое. В Природе всякое движение является относительным, поэтому говорить о движении какого-либо тела безотносительно к чему-либо - бессмыслица. Абсолютным в материальном мире является только ускорение. В этом проявляется глубокий закон - формы существования корпускулярной материи и излучений и их взаимосвязи с пространством.
Всё это целиком относится и к световой волне. Когда мы говорим о скорости распространения световой волны, то подразумеваем эту скорость относительно любого наблюдателя, в любой инерциальной системе. При переходах от одной инерциальной системы к другой меняется длина и энергия волны. Таким образом, световая волна не является абсолютным образованием, не является абсолютной и её скорость. Когда мы говорим, что скорость света постоянна и составляет триста тысяч километров в секунду, нужно всегда помнить, что это - скорость относительно наблюдателя, а не вообще. Иначе мы впадём в заблуждение.
Можно представить наблюдателя, который движется от нас со скоростью света. Для него световая волна, испущенная космопланом исчезнет совсем и в то же время электромагнитное излучение будет распространяться относительно такого наблюдателя точно так же со скоростью света. Это вытекает из того, что световая волна выражает скорость согласования нулевых флуктуаций пространственных элементов относительно наблюдателя.
Если нулевые флуктуации совершаются хаотически, мы их фиксируем как пустое пространство. Квант излучения вносит согласованность в нулевые флуктуации и сам является этим процессом, поэтому чем короче волна, тем больше интенсивность согласования.
При движении навстречу волне наша скорость складывается со скоростью согласования флуктуаций в волне и поэтому для нас энергия волны возрастает,
- Какова же она на самом деле? - поинтересовался Сергей.
- Этот вопрос не имеет смысла потому, что энергия всегда относительна, а не абсолютна. Измерьте, например, кинетическую энергию тела, движущегося относительно Вас, и вы подучите конкретную величину. Я же, двигаясь вместе с этим телом, не обнаружу этой кинетической энергии. Кто же из нас прав? Ясно, что вопрос о кинетической энергии тела безотносительно наблюдателя не имеет смысла потому, что такой энергии в Природе не существует.
В жизни мы всегда наблюдаем энергию в конкретных условиях относительно нас и поэтому не задумываемся над её относительностью. Всё это целиком относится и к световой волне.
- Трудно всё это осмыслить и принять, - отозвался Сергей, я чувствую себя как в игре в прятки, только найдёшь одно звено, как тут же теряешь другое.
Боро добавил: - Это от того, Косер, что Вам трудно отказаться от привычных и очевидных явлений. Они давят на Ваше сознание. Со временем Вы привыкнете к новому пониманию вещей и наши знания станут для Вас столь же очевидными.
Сергей поблагодарил коллег за науку и обещал освоить новые знания. Утомлённый яркими впечатлениями и активным мыслительным процессом он ушёл к себе отдыхать.