-Да, сейчас, подожди! – крикнула девушка с дерева, уже коснувшаяся пальцами плода. Сочная спелая айва, убранная в пушистую шкурку, скалилась на неё из-за листвы, гусеницы и птицы немного подпортили её, отчего на «лице» фрукта образовались чёрные пятна – глаза, рот, нос…
Девушка ухватила другой рукой волосы, они вечно лезли в глаза, длинные пряди цеплялись за ветви, оседали там, путались, заставляя чувствовать боль. А сама она тотчас взлетела, оторвалась от некрепкого ствола и помчалась по серебристому ветру. Вот она уже коснулась айвы, затем нашла ещё парочку.
Парень, стоявший внизу, бегал и ловил фрукты в сумку, старался не упустить их на землю. Он устал, дыхание давно уже сбилось.
-Может, ты будешь подлетать пониже… Или я лезу на дерево сам!
-Нет. Лови! – из её рук снова посыпались небольшие жёлтые шарики.
-Да хватит уже! – он потёр лоб и опустится на скамью. Недавно прошёл дождь, и железные прутья отдали неприятным холодом, - Хватит, Юлана...
Девушка нехотя опустилась на пол. Её босые ножки соприкоснулись с мокрой от росы травой, после нашли башмачки. Она стала распутывать волосы, отряхивать их от водных капель.
-Опять этот проклятый ветер… Ещё и туман на горизонте.
-Прости. Мы не могли ждать, она уже вот какая, - и он достал из сумки самый увесистый плод – почти половина его была коричневой, сбоку виднелось «лицо».
Парень обтёр его от пуха и громко чавкнул, откусил, - А она удивление сладкая!
Девушка тоже села рядом и достала из сумочки нож.
-На, разрежь нам! Не грызи, как какой-то проклятый жук!
Он на мгновение помрачнел. После вмиг согласился.
-Слушай, я снова не могу поверить…
-Ты о чём? – смеющийся голос отдавал наивными нотками. На бледном лице вспыхнул румянец.
-Ты!..
-Ах это…
-Как так?
-Поверишь, если скажу, что не знаю? Это просто случилось, и с тех пор…
-Потрясающе! Я бы отдал всё, чтобы летать так же, как ты!
-Но у меня даже нет крыльев…
Медового цвета волосы вполне заменяли это отсутствие. Были достаточно длинными и разлетались на ветру во все стороны.
-Ты точно бабочка!
-Да… - Юлана вновь улыбнулась и принялась есть айву, - Пока ты тут меня хвалишь, я съем всё это дерево…
Они вошли в дом и начали разжигать огонь. В сыром помещении он горел тускло, постоянно чихал и серел, но после всё же решил разгореться.
-Давай сахар, ещё пакет! Этого мало, Юлас!
Парень стал обшаривать все шкафчики.
-А не много будет?
-Наоборот…
Почищенные дольки айвы уже лежали на тонком кружевном полотенце, большая их часть – на дне глубокой кастрюли. На них красовалась серебристая сеточка сахара, он блестел и переливался в тусклом утреннем свете звёздочками белых огней. И эти дольки то и дело воровала Юлана и отправляла кусочки в рот. Она смаковала каждый кусочек, улыбалась, нежно касалась их своими пальчиками.
-Как ты можешь их есть? – снова взвыл он, во рту юноши уже давно разразилась тёрпкая, засушливая пустыня, - Я больше двух не в силах...
-Ты даже не вошёл во вкус!
Молчание.
-Положи ещё сахара! Помешай! Иначе это будешь есть только ты!
Смешок. Белоснежный пар уже поднимался над кастрюлей.
-И кто угораздил тебя варить это варенье?
-Я! Я сама.
-А я думал, мама… Лучше бы сделали яблочное или из груш… Вон целое дерево висит…
-Успеем! А к слову, от яблок айва мало чем отличается… – отрезала златовласка и строго посмотрела на друга.
Он снова взвыл и принялся мешать варенье длинной серебряной ложкой. Заразительная радость этой девушки не могла омрачить даже кислючий фрукт… Даже дождь, холод этого утра, её недавно натянутые отношения с ним, которые были прежде. Она побеждала всё, сияла, как свет, разжигала любое пламя.
И вот варенье сварено. От него струился нежный пахучий аромат. Оно оказалось настолько сладким, что Юлас едва сдерживался, чтобы не подойти и не попробовать капельку.
-Да не стесняйся ты так, ешь! – воскликнула вмиг Юлана. Она появилась из-за спины так быстро, что он вздрогнул. Сжался от неожиданности и чуть не подавился. Закашлялся.
-Ну, я и ем…
-И как?
-Такое сладкое! Я в шоке! Как…
-Хочешь сказать, как из кислых фруктов получилось сладкое варенье?
-Ага…
-Спорю, дело не в сахаре! – таинственно заявила она, вновь залилась певучим смехом и растворилась за плащом золотистых волос. А он остался.
С детства Юлана была не такой. Её забавляло это, других удивляло. «А мне как-то всё равно! - подумал про это Юлас, - Но всё же я счастлив, что повстречал такого человека, который может из нечего создать целую сказку, вдохновить, настроить на лучший исход.
Юлана особенная! Она просто бабочка во плоти! Она такая лёгкая, воздушная, жизнерадостная, она от того и летает, что видит всё в ярких цветах. Это её стиль жизни. Это как волшебство. Краска почти никогда не покидает её лица, она часто смеётся и заставляет смеяться других.
Она умеет летать от счастья, поэтому счастье и гонится за ней, обгоняет. Какая-то чудная сила дала ей эти невидимые крылья, и я не знаю, к своему стыду, как её можно назвать. Она просто такая, и иной уже никогда не станет…» - он снова смолк в своих мыслях, вдохнул этот сладкий и тёплый воздух. «Даже туман дождливого утра она сумела развеять, и теперь над головой светит солнце! Я поражён, сражен, малость испуган… Но я завидую ей и хотел бы стать таким, как Юлана… Я хотел бы с такой же лёгкостью парить над всем и видеть всё в лучах золота, в ореоле её медовых волос… Я хотел… Да, я, право, завидую.
Юлана – нечто большее, чем человек… - он встал и, дрожа от нетерпения, вытащил на тарелочку ещё один кусочек айвы, пожевал его и улыбнулся, - Юлана – как ангел, человек, который умеет летать! Летать по жизни… Парить и улыбаться ей… Как бабочка… С ней у меня всё будет хорошо!»
2017, (178)