Нелегка жизнь неработающего пенсионера на Севере. Цены в магазинах «кусаются», коммунальные платежи вообще тоска. Странно, но некоторые из пенсионеров не спешат уезжать на «материк». Привыкают к северному образу жизни, а на «материке» все чужое. Кому-то просто ехать некуда и не ждет там никто. Другие из года в год откладывают свой отъезд.
С героем этого рассказа довелось познакомиться в санатории «Заполярье», что находится в Сочи. Дело было в декабре 1989 года. Волей случая мы оказались на обеде за одним столом. Мужчина, как и большинство проходящих здесь санаторно-курортное лечение, был из Норильска. Срок путевки у него уже заканчивался, а мне предстояло еще встречать в санатории Новый год. Как-то он пригласил меня в свой номер. В те времена ощущался дефицит алкоголя. Заканчивалась «перестройка». Нового знакомого я шутливо окрестил «северянином». Во время отдыха он приспособился покупать самогон, разлитый для конспирации в стеклянные бутылки, закрытые железными пробками, с этикетками минеральной воды. Если откровенно, то я не совсем понимал людей, которые приезжают на море тупо пить вместо отдыха. Пришлось снять пробу с продукта местного производства. Беседа завязалась естественным образом. «Северянин» был примерно моего возраста. Выяснилось, что в Норильск он попал после службы в армии. Захотелось романтики. Несколько лет мыкался на Таймыре по охотничье-промысловым и рыбацким точкам. Со временем скитание по избушкам и балкам вдали от людей и цивилизации ему надоело. Захотелось мужику стабильности в жизни. Через одного из своих знакомых устроился работать на Норильский горно-металлургический комбинат. Поселился в «общаге». Слесарил потихоньку. Незаметно оженила его на себе разбитная бабенка из диспетчерской, побывавшая уже ранее в браке. С этих пор пошло все по-другому: стали не деньги ради жизни, а жизнь ради денег. Пришлось мужику перебираться по настоянию жены при первой подвернувшейся возможности в «подземку» на один из рудников, где он и работал на тот момент». Оставшись на отдыхе без жены, «оторвался» немного.
На следующий день я решил отвлечь «северянина» и предложил небольшую культурную программу. В это время в Сочи состоялась премьера фильма «Однажды в Америке». Фильм не оставил нас равнодушными, а знакомый признался, что уже и не помнит когда ходил в кино. Вскоре «северянин» уехал домой. Перед отъездом мы обменялись адресами.
Через месяц после возвращения из Сочи ко мне домой заглянул сочинский знакомый. Встреча была какой-то дежурной. Он посидел немного и ушел. С тех пор мы не встречались.
Началась эпоха «лихих» 90-х годов. Ее последствия коснулись и Севера. Люди приспосабливались к новым реалиям жизни кто как мог. Многие искали более денежную работу, меняли профессию, уходили в коммерцию или просто уезжали на «материк», хотя там было не легче. Самому также по семейным обстоятельствам пришлось на некоторое время уезжать.
Однажды в одном из оптовых магазинчиков, большое количество которых выросло на Севере как грибы после дождя в 90-х годах, я вновь повстречал «северянина». Он закупал продукты по заранее заготовленному списку, складывая их в рюкзак и большую клетчатую сумку. Ассортимент товаров не блистал оригинальностью: макаронные изделия и различные крупы в пачках, подсолнечное масло и что-то еще. Самым важным товаром являлись видимо несколько блоков сигарет, чай и сахар-рафинад в пачках. Он узнал меня и даже как-то обрадовался. Мы вышли на улицу. Поставив поклажу около ног, «северянин» удовлетворенно закурил. Как оказалось, он собирался с одним из своих приятелей на месяц улететь в тундру и завтра ожидался попутный вертолет. Погода на удивленье была хорошая. Сентябрь стоял солнечный. Настроение у знакомого было приподнятое. Покурив, «северянин» сказал, что живет здесь недалеко и пригласил зайти к нему. Он взвалил на плечи рюкзак, а я помог донести его сумку. По дороге предложил ему кое-что прихватить в магазине, чтобы отметить встречу. Мужчина отказался, сославшись на то, что в «завязке». Настаивать я не стал. Зачем человека искушать? Так мы оказались в его «гостинке». В комнате царил идеальный порядок. У стены стояли диван и шкаф. Возле дивана приютился журнальный столик с парой складных стульчиков. Особое место занимал телевизор, стоявший на тумбочке у противоположной стены. Кому доводилось бывать в общежитиях гостиничного типа, так называемых «гостинках», знаком с их особенностями. Небольшой туалет с раковиной и «сидячей» ванной. В проходе кухонный столик с электроплиткой и холодильник в углу у перегородки. Вот и весь скромный интерьер. Что еще можно втиснуть в 14 кв. метров. Один из моих знакомых жил несколько лет в подобной «гостинке» с женой и двумя детьми. Причем, девочки были уже подростками. Так что у «северянина» были по их меркам хоромы. Больше всего меня поразило обилие книг, которые стояли на самодельных полках, а также стопками были сложены в углу возле дивана. Почему-то на память пришли строки одной из песен Ю. Кукина:
Он книжки читает, он грустно живет,
О помощи даже не просит.
И я вам скажу – это каждого ждет,
Кто пить неожиданно бросит!
За чаем с печеньем «северянин» поведал мне свою историю. Из его рассказа следовало, что подземный стаж он выработал. Поработав еще некоторое время, перешел на более легкий труд на поверхность. Начались проблемы с женой. В конечном итоге они развелись. Хорошо, что еще не было детей. При разводе мужику досталась «гостинка». Он переживал этот гражданский катаклизм. Начал выпивать. Пытался возобновить отношения с женой, но неудачно. Однажды он пришел к ней мириться и застал там нового кавалера с друзьями. Слово за слово и оказался «северянин» в больнице с черепно-мозговой травмой. С тех пор любовь кончилась.
На пенсию ушел мой знакомый с 45 лет. Зачли ему северный стаж и «подземку». С работы он вскоре уволился. Как говорят: «На пенсии жизнь только начинается». Вот и решил «северянин» начать новую жизнь. Уехал он на «материк» в далекий сибирский поселок, откуда был родом. Народ там катастрофически спивался. Работать было негде. Оставшиеся родственники смотрели на него как на мешок с деньгами и занимались своими мелочными дрязгами. Стало ему как-то все противно. Понял «северянин», что это не его жизнь. Долго он не раздумывал и вернулся на Север. Здесь было все родное и привычное. Друзей-приятелей, которые приходили к нему с бутылкой или просто любили выпить за чужой счет, он отвадил. Если кто заглядывал в гости, то предлагал чай, почти по Высоцкому: «Будут с водкою дебаты, отвечай: нет, ребята-демократы, только чай». Собеседник он был хороший и рассказать мог много чего интересного из своей бывшей тундровой жизни. Его друзьями стали по большей части добрые и умные книги, которые он с удовольствием читал, не пренебрегая и детективами. По телевизору смотрел в основном политические и спортивные передачи. При случае отправлялся «северянин» на рыбалку или на отстрел оленей. Так и жил. Я понял, что такая жизнь его вполне устраивала. Он находился в состоянии душевного баланса. О «материке» теперь речь уже не шла. Мы немного еще побеседовали, затем тепло попрощались с «северянином». У меня осталось после встречи с ним какое-то светлое и немного грустное чувство.
Вскоре я уехал на «материк». У меня была своя жизнь. Мой знакомый так и остался на Севере. Хочется верить, что у него все сложилось хорошо!
Сентябрь 2017 г.