Мы с Анечкой заняты серьезным делом – разукрашиваем акварельными красками картинки в книжке. Анюте три с половиной года, но она не очень старается, малюет смачно, много льет воды в краски, картинки расползаются, и на мои замечания, что нужно аккуратнее работать, Анюта спорит, что так лучше.
В комнате работает телевизор, звук приглушен, идет какая–то передача о грудничках, показывают малышей и их родителей. Телевизор мы не смотрим. Я сижу лицом к телевизору, а Анюта спиной, и что происходит на экране, похоже, её не интересует.
Мы в процессе своего занятия переговариваемся, комментируем результаты своего творчества, Анюта еще успевает подрыгать под столом ногами, встать походить вокруг стола. Общим, кажется, она всецело поглощена нашим уроком рисования.
В какой-то момент она вдруг поворачивается к телевизору и, махнув в его сторону ручонкой, говорит:
-когда я была лялечкой, у меня тоже были папа и мама.
Честно сказать, я даже поперхнулась:
-но у тебя есть и папа, и мама.
Аня делает протестующий жест и повторяет:
- нет, когда я была лялечкой, у меня были и папа, и мама. А сейчас у меня просто папа и просто мама.
Тут до меня дошло, что имела ввиду внучка. Родители Анюты вместе не живут, разошлись, и видимо такой поворот в жизни и привел её к выводу, что вместе их и произносить нельзя.
И напрасно я старалась убедить маленького человечка, что папа и мама ее любят, что они с ней, и что всегда будут с ней рядом. Я пыталась ее убедить, а она меня, и тот факт, что папа живет у себя дома, а мама у себя дома, был каким–то разрушающим в её сознании чего–то правильного и необходимого.
Как порой мы не придаем значения тому, что происходит рядом с нами в присутствии маленьких детей, а они умудряются все видеть, слышать, да еще и анализировать происходящее.
И самое главное, что мы – взрослые, мало задумываемся над своими поступками, и о том, как они отзовутся в душе ребенка, какой оставят след.