Б-о-о-о-м, б-о-м-м-м — мягко и робко, будто из далекого далека, доносится протяжный бас большого колокола. Потом к нему присоединяется торжественный перезвон маленьких колоколов, призывающий православных поторопиться на вечернюю службу. И вот уже раздольно плывет над Хвалынском малиновый звон. И всякий раз эти звуки воспринимается, как дошедшее из глубины веков чудо.
Привыкнуть к этому чуду невозможно, ибо есть в колокольном звоне нечто сакральное, напоминающее о тщетной суетности нашей мирской жизни. Эти тревожащие душу звуки всегда застают врасплох. В такие моменты возникает непреодолимое желание: остановиться, и, глядя в занавешенную облаками небесную даль, впитывать эту «небесно-металлическую» мелодию.
Поставив на скамейку корзину, доверху наполненную тугими виноградными гроздьями, наблюдаю, как в светлом, но уже теряющем краски небе хаотично кружит многоголосая птичья стая, оглашая окрестности тоскливыми, прощальными криками: «Пора, пора, пора...». В птичий гомон гармонично вливаются финальные нотки колокола с его вещим наказом: «Пом-ни, пом-ни, пом-ни!». Сегодня этот «осенний ноктюрн» с вечерним звоном воспринимается, как реквием по еще одному быстротечно промелькнувшему лету жизни нашей.
В Хвалынске осени всегда особенные. Только на Волге, в маленьких провинциальных городках бывают такие акварельно-прозрачные осени! Живописные, уютные и необыкновенно лиричные. Мне всегда нравилось наблюдать приход осени из сада родительского дома, где каждый фрагмент из окружающего пейзажа, связан с дорогими сердцу детскими воспоминаниями. Отсюда, как из партера зрительного зала, замечательно видны подробности первого акта осенней драмы...
Из окрестных огородов тут и там возносятся к небу белесые, с горьковатым запахом дымы «поминальных» костров из картофельно-укропной ботвы. Этот ежегодный ритуал знаком и любим мной с детства. Кому-то из поэтов посчастливилось уместить смысл этого действа в одной песенной строчке: «Люди жгут на кострах уходящее лето, и частичку души, и немного себя...».
Странное дело! Бабье лето пока еще балует теплом и светом, а предчувствие скорой утраты благодатного тепла и надвигающихся холодов, уже закрались в настроение. Чувства и эмоции обостряются, мысли и образы складываются в непрошеные четверостишия... Только, ну их эти стишки! Все равно, лучше, чем Александр Сергеевич об осени не напишешь!
- Здорово сосед! С приездом! Ну, хватит уже работать-то, иди-ка ко мне в баньку — пар сегодня изумительный! Я там душицы заварил, новый веник березовый запарил, ох и веник, прям шелковый! - голос моего соседа Володи, прервал лирический настрой.
Владимир Иванович для меня больше чем просто сосед, скорее старший брат, отзывчивый, по-крестьянски мудрый и добросердечный. Подобно иллюзионисту Володя прошел сквозь скрытый лаз в дощатом заборе. Умиротворенный, чисто выбритый и распаренный, он сейчас олицетворял собой все прелести русской бани.
- Спасибо, Володь, хочу засветло виноград собрать, может еще успею сок на вино надавить. В этом году, как никогда виноград уродился! Так что баньку, пожалуй, на завтра отложу, - скрепя сердце отказался я.
- Ну, гляди. Как управишься с делами, заходи ко мне на "10 капель», я уже все приготовил, - заговорчески подмигнул Володя.
- Так и у меня все готово, вон в «ресторане» уже и столик накрыт для тебя! Слышал, как ты в бане хлестался и охал… Жду теперь, когда же можно будет поздравить соседа с легким паром! - засмеялся я.
Ресторан — это большая полукруглая беседка, увитая виноградом. Несколько лет назад, мастеря эту беседку, я мечтал о времени, когда виноградные кусты начнут плодоносить, а гроздья будут свисать прямо над столом — протяни руку... и срывай налитые солнцем и соком ягоды. Мечта сбылась досконально, и теперь беседка стала излюбленным местом дружеских посиделок.
- Ну ладно, давай по маленькой, после бани-то не грех, - легко согласился Володя. Чего у тебя, своя или казенка?
- Своя. Бруснично-клюквенная настоечка на меду! Погоди, сейчас только домой за хлебом сбегаю.
- Да ладно не суетись, мы по-быстрому – сам говоришь, что дел много, Вон - виноградиком закусим и ладно, Смотри, как созрел, кисти аж светятся! – восторгается Володя, пробуя ягоды.
Со Слободки из динамиков, укрепленных на башенке мечети, доносится протяжная молитва, призывающая мусульман на вечерний намаз. В вечерней тиши эти звуки легко преодолевают многоквартальное расстояние.
- Наши отмолились, сейчас татары пойдут, - констатирует Володя. - Сколько здесь живу, не помню случая, чтобы были какие-то конфликты на национальной или религиозной основе. Все бы так жили! Вчера по телеку в «60 минут» сценарий третьей мировой войны обсуждали… Мол, к этому все идет. Как считаешь, Корея с Америкой разойдутся по-мирному?
- Ну, их к лешему, даже говорить про это не хочется в такой вечер! Я, в отпуске вообще телевизор стараюсь не смотреть, чтобы психику не травмировать. Война - это нагнетаемый СМИ психоз, поражающий страны и континенты. Люди, наслушавшись политиков, начинают ненавидеть страны, в которых никогда не были, а заодно и их население - людей, с которыми даже незнакомы. Давай не будем сейчас об этом…
Я вот на днях прочел книгу Бориса Акунина, в которой мне понравилось и запомнилось изречение о смысле жизни: - «Ничего не бояться, строить планы на вечность вперед, как если бы смерти вовсе не существовало». Золотые слова! Ну, милости прошу в ресторан!
Любимый тост у Володи – «Быть добру!». Под это вечно актуальное пожелание мы смакуем наливку, закусывая ее сладчайшими виноградными ягодами.
- Хорошо-то как! Жаль только лето нынешнее, как-то особенно быстро пролетело, будто и не было его, – вздыхает сосед. Вот так и жизнь наша, в суете и заботах... прям бегом бежит. Иной раз задумаешься про то, как мало человеку жизни отпущено – всего-то несколько десятилетий, и так обидно становится! Все копошимся, трудимся, выживаем, а потом спохватишься: жить-то по-настоящему когда? А уже все... туда надо собираться, - Володя кивнул на гору, где находится городское кладбище.
После выпитого, Владимира Ивановича потянуло на философию.
- Я вот недавно в свою деревню ездил, родительский дом проведать. И, веришь, нет, уезжал оттуда чуть не со слезами! Больше половины домов брошенными стоят: старики поумирали, а молодежи осталось несколько семей, да и те живут не пойми как: скотину не держат, огороды заросшие... А какие там угодья! Трава по грудь – коси не хочу, речка, пруды – можно гусей или уток сотнями держать. Не хочешь птицей или рогаткой заниматься, ну хоть полсотни кроликов заведи! – Нет! Не хотят! Избаловались…
Помню, на нашей улице большая ива росла, а под ней лужок с зеленой травой – там вечерами пол деревни собиралось. Детишки играли, старухи вязанием занимались или шерсть пряли, потом мужики с бабами подтягивались: новости узнать, о делах поговорить. А как стемнеет, молодежь начинала кучковаться – песни пели, танцы устраивали. Там же по праздникам совместные застолья проводили. Дружно жили, душевно, весело!
А сейчас можно пол дня по селу ходить, и ни одного человека не встретить. Вымирает деревня, а ведь за счет нее Россия народом подпитывалась. Семьи большие были, потому что каждый ребенок - помощник, с раннего детства к труду приученный. А в городе, ребенок вроде как нахлебник – ничего не делает, только деньги тянет. Поэтому, даже материнским капиталом за рождение второго ребенка демографическую ситуацию не решишь.
- А думаешь надо ее исправлять? - поддерживаю я тему разговора. – Однажды летя на самолете, который заходил на посадку Самарского аэропорта, из иллюминатора увидел впечатляющую картинку: Волга с высоты, как ручеек, а по ней танкер плывет размером со спичку. Потом снижаться стали, уже можно было разглядеть дорогу, по которой двигались крохотные точки – машины.
Там... внизу была своя жизнь, со своими радостями, трагедиями и бытовыми заботами, но с высоты полета, все это выглядело микроскопичным и ничтожным. Наверное, так выглядят микробные бактерии, за которыми ученые наблюдают через увеличительные приборы.
Мы тут жизненные планы строим, воюем, планету покоряем, придумываем себе героев, кумиров и жизненные ценности… Но если взглянуть с другого масштабного ракурса, то наша цивилизация – это тоненький слой налета на теле планеты. В любой момент планета может разгневаться на своих, много возомнивших о себе «покорителей» и проведет генеральную уборку… Когда осознаешь это, то начинаешь немного иначе относится к действительности. Знаешь, иногда бывает полезно посмотреть на жизнь с другого ракурса.
- Вот это мы с тобой тему затронули, осень, что ли навеяла? Давай-ка еще по маленькой и будем закругляться, а то сейчас темнеет быстро, не успеешь виноград собрать, - засобирался Володя.
- Ага, у барда Олега Митяева есть песенка такая: «Неутешительные выводы приходят в голову по осени» - прямо, как и у нас сегодня. Ну, быть добру! До завтра…
Сумерки спустились быстро. В соседних домах окна засветились уютными маячками, обозначающими фарватер неспешной и размеренной провинциальной жизни. Прошел еще один день, похожий на остальные, в которых ничего существенного не случилось. Но пустых дней в жизни не бывает, каждый день – подарок свыше, который следует принимать с великой благодарностью. Важные события происходят повседневно, если не в реальности, так хотя бы в душе. Сегодняшний день подарил бесценные дары: встречу с мамой, общение с Володей, я услышал неповторимый осенний ноктюрн. А еще собрал урожай виноград, из которого сделаю вино, и буду потом угощать им дорогих мне людей. Спасибо день, ты был добр ко мне! Я сохраню твой уют и тепло в своей памяти, и в этом незамысловатом рассказе…
На фото: Владимир Иванович Гаврилов