Хранители времени 3

                Хранители времени 3      


                хрустальные черепа…  лабиринт…  арии…               
               
         
   Всё, что со мной произошло могло бы показаться странным и неправдоподобным. После ухода Стаса я почувствовал, что и мне пора. Я был рад за друга, что у него всё наладилось. Я искренне считал, что именно Никодимыч прикрыл Стаса, но Натаныч просветил меня, – что ты Макс, этот Никодимыч и в подмётки не годится тем, с кем столкнулся твой друг. 
   Иногда я просто не знал как вести себя, вокруг была пустота. А после того как Стас ознакомил меня с содержимым флешки, которая, тут же сгорела в костре, я и вовсе расклеился.
   Амнезия моя была какая то странная. Я полностью забыл родных и знакомых, но стоило мне ознакомиться с основами криминалистки, как я тут же вспоминал многое, даже вспомнил дела, которые вёл, но ни как не мог вспомнить последние три недели перед потерей памяти. Однажды я взял в руки школьный учебник по истории за шестой класс, и прочитав менее трети книги, вспомнил весь школьный курс. Я не забыл как считать и писать, пользоваться компьютером, но вот в всё моё окружение, даже мать и отец, полностью выпали из памяти. Иногда казалось что я сойду сума, порой, я вспоминал имена и фамилии, но личности принадлежавшие им оставались для меня пустым местом. И опять помог Стас, познакомив меня со своими коллегами. 
     –…Арис, Аля, Ник, Гарик.. – Наше знакомство происходило в уютной кафешке, в которой я как то бывал. Даже и не верилось, что вот так вот просто, люди, которые способны проходить через эпохи и контролировать время вокруг себя, спокойно сидят в кафе вместе со всеми, пьют вино и веселятся, как и все остальные. Для меня началась жизнь как в сказке, где я чувствовал себя волшебником, способным передвигаться через целые эпохи.
   Затем был Рим. Несколько дней я составлял отчёт, и анализировал его, вместе с Гариком.
   После этого стали готовить мою легенду. Я должен был быть где то официально оформлен, но работа была бы такая что бы я мог бывать в командировках, и в то же время, что бы меня трудно было проконтролировать. Левая фирма не вызывала подозрений. Я был оформлен как специалист в сфере связи и цифровых технологий. Всё было сделано, что комар и носа не подточит. – Тебе не надо говорить правду, но и врать не стоит. – Инструктировал меня Николай. – Озвучивай свою легенду как можно ближе к истине, не договаривая самого главного, так, что бы нельзя было проверить. 
   С Гариком мы изучали устав и толстую книгу о строении Земли, о гравитации и о прочих характеристиках времени и пространства. – Если ты оторвался от своих и нет возможности добраться до базы, будь ближе к служителям культа, наши где то рядом. – Инструктировал лидер нашей группы. – На многих храмах и древних памятниках культуры есть наши отметки, сведения о которых ты не имеешь права вносить в свои отчёты.
   А дальше начиналась какая то мистика. 
   Ещё даже до того как я получил задание, мне приснился странный сон. Я общался с хрустальным черепом, передачу о которых видел по телевизору незадолго до этого. И только получив задание,  осознал к чему был сон.   
   Гарик передал мне флешку,– ознакомься, информацию не копируй, – просто, без всяких пояснений, сказал он.
   На флешке были как видео файлы, так и текстовые. Я изучал материалы, как из открытых источников, так и из закрытых.
  –Ну как? – Поинтересовался Гарик. – Что ни будь понял?
   Я пожал плечами. Если честно, информации было много, но самое главное осталось для меня непонятным. К чему всё это и зачем нужны эти черепа. И самое главное, что мне необходимо делать.
  –Пойми главное, – поучал Гарик, – есть хрустальные черепа, хранители энергии и информации и есть подделки, которых большинство. Твоя задача, на данный момент, внедриться в секту, стать своим, а там будет видно. Изначально проведи разведку, если что, запасным каналом прибудешь на базу, для консультаций.
   Но я усвоил главное, сами черепа как хранители информации не так опасны, а основная опасность исходит от того, кто обладает знаниями, как необходимо обращаться с черепами. А я, со стёртой памятью, являлся самым безопасным на свете. 
   Перед самой отправкой я проштудировал, насколько смог, текстовую информацию, Гарик предупредил, что эти знания мне пока не нужны, но для пользы дела не помешают. 
   Из множества текстовых файлов попадавшихся мне, я ткнул наугад и бегло просмотрел несколько из них. На пятом или шестом наткнулся на историю тамплиеров. Вчитавшись, понял, что это не столько про средневековый рыцарский орден, сколько отчёт о неком тайном совете. Структура организации была не совсем понятна, но вполне понятны были их цели – новый мировой порядок, и методы реализации проекта.
   Тайный совет управлял многими закрытыми обществами средневековья, довольно таки известными. Насколько можно было понять, это была мощная интеллектуальная организация, даже по меркам двадцать первого века.
   Искусство управления массами, финансы и юриспруденция, религия и культы. Как внедряться в правящую элиту. Здесь перечислялись проекты и методы их реализации. И надо сказать, впечатляло.
   Из документа выходило, что тамплиеры, правильнее сказать элита ордена,  заключили договор с этой организацией и в кратчайшие сроки получили огромную власть над европейскими монаршими дворами. Их должниками стали многие монархи Европы, и даже святой престол в Риме.
   Первыми опомнились именно в Ватикане. Да и монархов уговаривать не пришлось. Филипп Красивый, король Франции разгромил основу ордена, под одобрение других монархов, но была уничтожена только видимая часть айсберга, основная часть организации затаилась. – Время ещё не пришло. – Звучал вердикт тайного совета.
   Насколько можно было судить, штаб тайного совета располагался в Александрии, а к этому упоминались ещё два города, с одним названием – Фес, один из которых находился на востоке Аравии, другой в северо-западной Африке, где существовали духовные центры тайного совета.
   Следовали выводы после казни магистра Жака Де Моле. …Не сумели внедриться в верховные структуры Ватикана, а те, кто был прикормлен у трона, предали при первой же опасности. 
   Ещё следовала ссылка на то, что очень трудно внедряться в элиту общества при династической системе, где возле трона стоят не просто избранные, а потомки избранных. То есть, речь шла о республиканской системе управления, которую и надо продвигать в массы, где, куда больше возможностей для самореализации.
  –А ты думал, – подтвердил Гарик, – малограмотные рыцари, большинство из которых читали и писали с трудом, сумели бы провернуть такую масштабную акцию. Здесь была задействована настоящая интеллектуальная машина. Ведь главное, не сколько у тебя золота, а как ты им распорядишься.
   Здесь, давалось и точное определение, что такое деньги. Деньги, это универсальный товар, который можно обменять на любой другой. И ещё одно, не столь важно из чего сделаны деньги, а куда важнее элемент доверия к конкретной валюте.
   Ещё раз мы прогнали мою легенду. Труднее было с конкретикой, но Гарик уверил, что даже если меня начнут проверять, проблем не возникнет.
   Гарик настроил модулятор, и я, со спортивной сумкой через плечо, отправился в западную Сибирь. Один из крупнейших городов Сибири встретил меня мелким дождиком, пожелтевшие деревья говорили мне о том, что настала осень. Как только я вышел из подвала, чистого и хорошо освещённого, тут же попал в поле зрения трёх бабусек, оккупировавших ближайшую к подвалу лавочку. Что бы предупредить все будущие высказывания недовольства, что какие то чужаки шастают по их подвалу я сам стал знакомиться с бабульками, тем более, опыт, и не малый, имелся.
;Здравствуйте бабушки, а я брат Сергея Коновалова, сегодня приехал, это он попросил меня сходить в подвал…; Врал я сходу, зная, что старожилы не приветствуют чужаков в своих владениях.
;Да чего то, мы тебя раньше ни когда и не видели, ; с удивлением проговорила одна из них.
   Самое главное было сделано, теперь я уже не чужак в этом дворе. Подвал, из которого я вышел, находился в самой обычной кирпичной пятиэтажке.
;Да я и сам здесь впервые, я дальний родственник. – Продолжал я врать с самым беззаботным видом.
   Поболтав с бабуськами о том о сём, я вошёл в подъезд. Нашарив в кармане ключ, отыскал взглядом третью квартиру, и вставил его в скважину.
   С порога, насколько я мог видеть, квартира принадлежала холостому мужчине, у меня и самого было нечто похожее. По крайней мере, чисто и уютно.
   Пройдя в зал, я удобно расположился на диване, а затем и прилёг, решив здесь и дождаться хозяина. Сам не заметил, как задремал, а встрепенулся от того, что в замочной скважине послышался щелчок.
;Привет. – На пороге стоял хозяин квартиры, в милицейской форме. – А Лёха говорил, что ты приедешь завтра. – Высказался хозяин квартиры, ни чуть не удивившись присутствию чужака в своей квартире. – Бабульки у подъезда уже просветили меня о твоём прибытии.
;Да уж извини, пришлось назваться твоим братом. – Виновато улыбнулся я, пожимая протянутую руку. 
;Да ни чего, всё нормально. – Закрыл эту тему Серёга.
   В моей сумке, как и положено, лежали гостинцы, кроме фруктов и прочего имелось и пару бутылок «горячительного», при виде которого у Серёги заблестели глаза. – Вот это дело, прокомментировал он увиденное, – и закусон и выпивон.
   Гарик предупредил меня, вернее, не Гарик, а на данный момент Лёха, что бы я наладил контакт, но не заводил Серёгу. Я сам мент и знал чем живёт простой работник сыска. И налаживать контакт решил по своему, если бы сам Гарик знал какая эта собачья работа, не учил бы меня простым истинам.
   Чуть, чуть не получилось. Набрались мы по полной программе. На утро, с больной головой, Серёга блуждал по квартире, ; одно утешает, на службу не надо, ; проговорил он, прикладывая утюг ко лбу.
;Тебе приложить больше не чего. – Я и сам чувствовал себя не лучшим образом, отчего и настроение было поганое.
;Всё Серёга, надо и дела делать.
   Ещё вчера, когда мы «зависали» с ним, я уведомил его, что Лёха прислал деньги, как они и договаривались. Чем и обрадовал компаньона.
   Гарик, под видом Лёхи, побывал здесь раньше меня и познакомился с хорошим парнем – Серёгой, который пахал участковым, естественно, этого парня мы использовали втёмную, он ни сном ни духом, кто мы такие на самом деле. А деньги были нужны мне для покупки машины. В общем то, Гарик и подловил Серёгу на этом. Ну не совсем подловил, правильнее будет сказать, заинтересовал. Приличная сумма, в обмен на помощь в нашем, теперь уже общем деле.
   Вчера, когда я вынул из кармана новенькие купюры, Серёга повеселел. У него даже затеплилась надежда, что вернётся жена. Из его откровений я узнал, что полгода назад эта стерва, прихватив трёхлетнюю дочь, ушла к другому, от чего Серёга горевал, но иногда, скрашивал своё одиночество в объятиях соседки.
;Надо ещё на службе договориться. – Серёга опять «прилип» к утюгу. – Во блин, надо же, и вроде бы водка была нормальная, а башка прямо таки раскалывается.
;Да поставь ты утюг, ; попросил его я, ; надо собираться, насчёт машины.
;Да чего там собираться, я же говорил Лёхе, что машину продаёт мой сослуживец.
   Лёха – Гарик, представился Серёге бизнесменом, и сообщил по секрету, что собирается налаживать свой бизнес, в родном городе участкового Серёги. Ну, слово за слово, и, пообещал, что возьмёт к себе Серёгу. Жена ушла, а у того появилась прямо таки маниакальная потребность, во что бы то ни стало разбогатеть и что бы эта стерва обзавидовалась. Машина являлась первым шагом в этом плане, а потом уже всё остальное. 
   Серёга появился в нашем деле не случайно. Он являлся уроженцем тех мест, куда мне и предстояло направиться.
   Выйдя из подъезда, мы столкнулись всё с теми же бабуськами, поздоровавшись, Серёга, чуть ли не бегом ринулся вглубь двора, на ходу отвечая на их вопросы.
;Не задерживайся, ; шёпотом инструктировал он меня, ; а то не отстанут.
   Продавец жил неподалёку, через двор. Мы даже не стали смотреть машину, Сергей знал её как свою, да и документы оформлять не пришлось, его друг работал в ГАИ, и все формальности должен был уладить.
;Да у тебя всё здесь повязано, ; попытался пошутить я, ; мне бы так.
;Будет, если сработаемся. – На полном серьёзе ответил Серёга. – Башка болит, даже радости от такого приобретения нет.
   Вчера, когда уже «уговорили» бутылку, Серега прямо таки насел на меня. – Макс, за каким чёртом ты попёрся в подвал? У тебя же ключ был.
   Вот это Гарик не просчитал, где оставлять маячок для модулятора. То, что у подъезда дежурят бабульки, и что всё станет известно Сергею. Здесь он прокололся, но, всего не предусмотришь.
   Распрощавшись с продавцом мы отправились обратно, но перед тем, как вернуться в квартиру, зашли в магазин. На мои протесты Сергей ни как не отреагировал и взял горячительного, ; для лечения, ; просто пояснил он.
;Серёга, мы так ни каких дел не сделаем. – Стал возмущаться я.
;Не дрейфь Макс, всё под контролем, завтра я буду как огурец.
   Пить с Серёгой я не стал, но и он, сдержал своё слово. На следующий день мы пробовали его ласточку, фольц, в хорошем состоянии.
;Оборотов маловато. – Посетовал я. – Да и движок слабоват.
;Ха, ; повернулся Серёга ко мне всем корпусом с водительского сиденья, ; это ж тебе не Мерседес. 
   Меня волновало другое, мой компаньон водил не достаточно уверенно. Нет, водить он умел, вот только уверенности не было, а в нашем деле это была немаловажная деталь.
;Как на счёт нашего общего дела? – Невинно поинтересовался я. Меня уже начинала раздражать эта таинственность, которой, Серёга обставил дальнейшие действия. Он должен был свести меня с человеком, который был в курсе тех дел, которые были интересны и мне. Но этот хитрец, даже не удосужился назвать мне имени того, с кем, в скором времени, придётся встретиться. Нет, ну я тоже служил в ментуре, об этом, я компаньона конечно же не уведомлял, и у меня бывали секретные операции, но не надо было нагонять тумана, я же не настолько глуп и наивен. Я так думал, Серёга, попросту, набивал себе цену, наверное, Гарик зря с ним связался. Так мне казалось, тогда.      
   Встреча, которой я так ждал, произошла в полуподвальном помещении, которое было превращено в бар. Надо сказать, хоть снаружи, это помещение вызывало только чувство уныния, а вот внутри было довольно таки уютно, только вот воздух был спёртый, вентиляция работала плохо.
;Аман. – Представился новый знакомый.
   От Серёги я знал, что новый знакомый, казах по национальности, ещё совсем недавно носил погоны. Но из этого знакомства я узнал и ещё кое что важное.
   Мы вели неспешный разговор за кружкой пива. Я всё больше узнавал о моих компаньонах. Серёга уже заводил разговор о будущем предприятии, но, как видно, не всё сказал мне.
;…Зачем тебе это? – Поинтересовался Аман, выслушав моё предложение, отхлёбывая пиво. – Ты, случаем, не журналист?
;Нет, не беспокойся, в прессу ни чего не просочиться, всеобщее внимание мне ни к чему. – Я заметил, что Серёга заметно нервничает.   
   Сравнивая своих компаньонов, я заметил, что Аман по характеру был противоположностью своему приятелю. Если Сергей был общительным и открытым, то Аман оставался для меня загадкой, в его узких, тёмных глазах невозможно было прочитать ни чего, он, надо отдать ему должное, хорошо умел контролировать свои эмоции и чувства. И ещё, этих двоих объединяла какая то тайна, я это чувствовал.
   Некоторое время мы молчали, звучала негромкая музыка. Обе стороны, я и они, собирались с духом, что бы продолжить обсуждение условий. 
;А всё таки, зачем тебе это? – Прервал затянувшееся молчание Аман.
;Я же говорил, что мне надо забрать одну вещь, которая принадлежит моим друзьям.
;Какую вещь? – Не отставал Аман. 
;Да какая вам разница, я плачу деньги, а вы помогаете мне. – Не выдержал я.
;Амман подобрался. – Если так, то я не собираюсь участвовать в этом предприятии. – Он уже собрался уходить под недовольным взглядом Серёги.
;Не кипятись Аман. Он же не знает нашей истории. – Встрял Сергей. 
   Я выдержал паузу, но Аман так и не проронил ни слова. Заговорил Серёга.
;Понимаешь Макс, это неприятная история…   
    Сергей рассказал свою историю, а затем слово взял и Аман. Они с Аманом были земляками, жили в одном посёлке, знакомы с самого раннего детства. Так вот, две сестры Амана попали как раз таки в эту секту, одну из них, Аман сумел вытащить оттуда, но тут получилась прямо таки детективная и к тому же, трагическая история, в результате которой, эта женщина погибла. В её гибели подозрение пало на самого Амана, но он сумел выкрутиться. Теперь, кое кто из родни упрекал его, другие, напротив, жаждали вытащить и другую сестру из секты, в этот то момент и появился я.
   Пока Серёга излагал обстоятельства этого запутанного дела, взгляд Амана «потяжелел». – Так зачем тебе надо влезать в это грязное дело. – Проговорил Аман, выдавливая из себя слово за словом, было видно, что эта тема даётся ему тяжело.
   Я изложил свою историю. В общем то, она была недалека от истинны. Мне нужно было достать хрустальный череп, и я подозревал, что свою тайну сохранить не удастся, всё тайное рано или поздно становится явным.
   На следующий день мы сделали вылазку. У Амана имелась в наличии подробная карта с пометками. Я с трудом разобрал что там написано. В основном, все пометки касались реки и болота, проходы, места причалов, заброшенная лесопилка… 
   Да, местность вызывала уныние.  Да я и не надеялся, что здесь будет как в Майами. Вся жизнь местного населения была сосредоточена вокруг реки, где было несколько причалов, построенных, вероятно, когда ещё работала лесопилка. 
   Мы озирали местность с пригорка, в бинокли. Аман притащил отличную оптику, но самого селения видно не было. Вернее, насколько я мог судить со слов компаньонов, ни какого селения и не было. Когда работала лесопилка, вокруг неё образовалось несколько хуторов. Со временем, одни хутора были заброшены, другие разрослись, но ни одного на карту так и не было нанесено. Хотя, лесопилка была отмечена. 
   Аман исчез в ближайшем перелеске, под встревоженным взглядом Сергея.
;Всё, двинули. – Аман уселся на пассажирское сиденье, я так и остался на заднем.
;Может, «нажрёмся». – Предложил Аман.
;Во даёт. – Серёга глянул на меня. – То в завязке, а теперь….
  Аман смотрел в окно. Как видно, малая Родина навевала на него не самые лучшие воспоминания.
   Как только мы выпили по одной, Аман сразу же «пошёл в атаку» на меня. – Смотрю я на тебя   Макс и складывается такое впечатление, что ты из наших? – Поинтересовался он, хрустя огурцом.
;Было дело. – Не стал отказываться я. Много раз убеждался, что ни только рыбак рыбака видит издалека.
;А чего же молчал?
– Ну так ты не спрашивал. – Улыбнулся я.  ; Дальше, я рассказал историю, схожую с моей подлинной, и даже если Аман вздумает проверять меня, всё подтвердится.
   По взгляду Амана я видел, что он размышляет. – А чего сразу не сказал? К своим больше доверия.
   Как я понял, Аман и сам был, примерно как и я. Сначала служил в милиции, следователем, а затем работал на зоне, но ушёл.
;Ну раз так, то слушай нашу историю….
   Когда то, жили были два парня. В один прекрасный день они вырвались из своего гиблого местечка, которое чаще всего называли гнилушкой, так как, там, кроме болота, неглубокой речки, да заброшенной лесопилки, ни каких достопримечательностей и не было. Оба решили идти служить в правоохранительные органы, но судьба у обоих сложилась по разному. Серёга, хоть и оставался на посту, но семью потерял, а у Амана, теперь, не было ни службы, ни семьи, ни собственного дома.
;Вот так вот Макс, вытащил я свою сестру из секты, но, как видно, зря. – Аман одним махом осушил стакан. – Родня считает меня виновным, а я и работу потерял. Да ещё труп на меня чуть не повесили.
   Сестра Амана выбросилась из окна, когда тот отсутствовал, а сектанты написали заявление в милицию, утверждая, что Аман убил их единоверца.
;Они сами его замочили, Макс, когда я с сестрой покинул это поганое место, тот мужик был ещё жив. – По этому парню было видно, что он переживает случившееся до сих пор, вероятно, каждый день.
  –Значит, на тебя чуть не повесили два трупа? – Уточнил я, на что собеседник только кивнул.
   Вся история секты была какой то странной. В конце шестидесятых годов двадцатого столетия в забытом Богом уголке появился некий гражданин, с одним чемоданом поклажи. За короткое время он стал лидером в округе, создав секту и втянув в неё многих местных жителей. Кто не хотел слушать его проповедей, тот покидал родные края без сожаления, бросая свою недвижимость.
;Они уроды, Макс, они даже похоронить по человечески не могут, вместо крестов или полумесяцев, ставят трубы с вентилями. – Распалялся Аман.
;Это точно Макс, ; подтвердил слова друга Сергей, ; самое интересное, они их закрывают, открывают, вроде как общаются с покойниками, ; продолжал Серёга, ; даже смазывают эти вентиля.
   В этот вечер я узнал много интересного, самое главное, лёд растаял и мои компаньоны готовы были мне помочь, даже бесплатно, но с одним условием. Я должен помочь им вытащить вторую сестру Амана из секты.
;А ну как, и с ней приключиться несчастье. – Поинтересовался я.
;Это уже мои проблемы. – Заявил Аман.
   Ночью, приснился Гарик. Он меня инструктировал, слов я не помнил, только вспомнил его последний инструктаж; …если ты потерялся в другом времени, среди незнакомых людей, держись служителей культа, наши всегда рядом с ними…
;Башка трещит. – В поле зрения появился Серёга с бутылкой пива. – Подлечиться бы не мешало.
;Всё Серёга, дела надо делать.– Попробовал протестовать я.
;Да ни куда они не денутся твои дела. – Возразил он.
;Это теперь не только мои дела, это теперь наши дела. – Вставил я.
   Серёга, посмотрел на меня и одним махом осушил бутылку. – Надо пойти прогуляться.
Растолкав Амана мы отправились на прогулку, по дороге обсуждая план предстоящих действий. Ещё вчера мы наметили кое что, теперь предстояло уточнить детали. Я мало рассчитывал на то, что всё намеченное будет воплощено в жизнь. Всегда, все многоходовые комбинации приходится корректировать по ходу их воплощения в жизнь.
;Может всё таки попробовать договориться по хорошему. – Предложил я свой вариант, который, был отвергнут ещё вчера, хотя именно так я и предполагал действовать изначально.   
;Нет Макс, так не пойдёт. – Опять зарубил мою инициативу Аман. – Но кое что мы упустили вчера.
   Серёга вопросительно глянул на друга. – Чего ещё упустили?
;Да вчера, когда я разглядывал сторожку у лесопилки, сложилось такое впечатление, что она обитаема. Если дядя Миша ещё жив, он там. Больше, вряд ли кто будет там жить, по крайней мере, ни кто из сектантов там обитать не будет.
;А может, они того, дядю Мишу тоже заарканили. – Предположил я.
   На что, Серёга с Аманом рассмеялись, так, что прохожие стали оборачиваться.
;Ты дядю Мишу не знаешь. – Со смехом проговорил Серёга.
;Дядя Миша старый, закалённый чекист. – Подтвердил Аман.
;Что, он из КГБ. – Удивился я.
;Нет. Мы его так прозвали, но во время войны он служил в СМЕРШе, военной контрразведке. – Просветил меня Аман. 
;Когда эти уроды стали вербовать всех подряд в свою секту, один дядя Миша гонял их. – Дополнил Серёга.
;Да, они его уважают. – Подтвердил слова друга Аман.
   История секты была вроде бы как банальная, но были и кое какие неясности. Я сопоставлял сведения, полученные от Серёги с Аманом, с тем, что знал от Гарика.
   Секта организованная неким Шарыгиным Станиславом, в общем то, ни кого особенно не волновала. Сектанты вели себя тихо, но всех шокировало одно обстоятельство, своим покойникам они ставили не кресты или полумесяцы, и даже не памятники со звёздами, а трубы с вентилями. Хотя, поначалу ставили именно кресты, во времена становления секты.
    Местная власть, подкованная марксисткой идеологией, согласна была и на кресты с полумесяцами, лишь бы не это новшество. Ну а в остальном всё было чинно и пристойно, до поры до времени. В постперестроечные времена и уже после развала Союза, когда основатель секты умер, а саму секту возглавил его приемник – Сюитлан, и ни кто толком не знал, кто он такой, ведь появился он в секте незадолго до кончины её лидера. Так вот, изменилось и название секты. До этого, сами сектанты называли себя «святые люди», а после смены власти стали именоваться сюитлановцами, и в это время появились первые сведения о жестоких ритуалах. Мои компаньоны уверяли, что сами были свидетелями подобного, но поначалу просто не поняли, что происходило внутри секты, а уже потом, когда люди стали говорить об этом, и Серёга с Аманом, задумались об увиденном.
;Понимаешь Макс, они считают, что человек должен умереть в мучениях, тогда он становится святым. – Говорил мне Аман, когда мы были на квартире у Сергея. – Отточенными ножами они буквально снимают кожу с человека и тот, истекая кровью, умирает в мучениях. А глаза у них в это время полны экстаза, как будто они совершили подвиг.
   Я слышал это от Гарика, но как то не верилось, да и откуда он мог знать такие подробности, но Серёга подтвердил. – Да Макс, когда мы Айгуль, сестрёнку Амана, вытащили из секты, она нам много чего рассказала.
   Хорошо выспавшись, мы вновь были у логова врага, с утра светило солнце.
;А что это за имя такое странное – Сюитлан. – Поинтересовался я, забираясь в салон машины. Серёга, пока мы с Аманом завтракали, вылизал свою ласточку до блеска, как любимую женщину.
;Да чёрт его знает, вроде как большой змей или что то вроде того, ; ответил Аман, ; я интересовался этим вопросом, но так толком и не узнал, из какого это языка, или же просто слово исковеркано.
   Три партизана пробирались по узенькой тропке, вдоль болота. Интересно как это смотрелось со стороны. Серёга раздобыл всем нам камуфляж, поэтому мы не очень то выделялись на общем фоне. Мои компаньоны выросли в этих краях и я не переживал, что мы заблудимся или перепутаем дорогу.
   До сторожки добрались довольно таки быстро, а у неё, прямо как в боевике, нас встречал её хозяин. Старый разбойник с двустволкой. Причём, я заметил, что оружие было направлено на нас умелой рукой, а взгляд ветерана был уверенным, без капли испуга.
;Дядя Миш, это я Аман. – Аман шёл первый, поэтому первый и попал под прицел.
;Аман?! – Дядя Миша, хоть и был стар, но на зрение не жаловался и очков не носил. – А я думаю, что это за гости крадутся. – Ствол ружья опустился.
;А это Серёга, ; указал Аман на идущего третьим, ; Макс, ; представил и меня.
    Дядя Миша обнял Амана, Серёгу, ну и меня. В глазах его светилось неподдельное счастье. – В нонешное время ни то что знакомых, а и хорошего человека встретить – целое событие. – Дядя Миша был растроган.
   ;Дядя Миша, вот, ; Аман протянул пакет старику, ; здесь гостинец тебе, там и патроны есть и дробь с порохом.
;Вот уважили старика, ; дядя Миша смахнул слезу, ; а у меня уж и запасы на исходе, а до города добраться целое событие.
   Мы забрались в сторожку, как ни странно, но места хватило всем, хотя, снаружи она казалась крохотной.
   Когда улеглись первые эмоции, дядя Миша с сожалением, спросил, чего это нас занесло в эти края.
 ;Странный ты дядя Миша, ; хохотнул Серёга, ; это же наша Родина, хоть и малая.
 ;Да. Хорошо пацаны, уехали вы вовремя, тут такое началось, в перестроечные времена, да и после.   
   Дядя Миша поведал нам о своих невесёлых соседях, что из года в год становится всё мрачнее и мрачнее.
  ;А что же власти. – Поинтересовался я.
  – Да что там власти, они и носа не кажут. Как то, перед самым развалом Союза, прибыл сюда один уполномоченный или же куратор какой то, так ночью, в одних трусах сбежал оттуда, хорошо лето было, да я дал ему кое какую одёжу. А после этого, сюда ни милиция, ни кто ещё и не суётся.
;А тебя то они не трогают? – Поинтересовался Аман.
;Ха. – Дядя Миша подобрался, даже помолодел. – Сколько я таких видел и скольких вражин расколол, в своё время. Было бы сейчас тоже время, я бы их один построил. – Тут, дядя Миша сник. – Слышал я Аман, про твоих….
   Пока дядя Миша рассказывал Аману про его вторую сестру, Розу, что осталась в секте, со стороны леса появилась одинокая фигура, хозяин заметил её первым.
;Ну ка, ребятки, в подпол. –Открыв крышку, мы нырнули в погреб.
   Через некоторое время до нас донеслись голоса, хозяин сторожки разговаривал с кем то. Минут через пять открылась крышка. – Вылезайте ребятки.
   Мы вновь были наверху. – Уходить вам надо. – У дяди Миши был озабоченный вид. – Эти, ; он махнул в сторону леса, ; вчера видели на пригорке какую то машину, а вот теперь интересуются. Это не вы были, случаем?
;Мы, дядя Миша. – Подтвердил Серёга.
;За вас беспокоюсь. – Проговорил дядя Миша. – От этих ни чего хорошего ждать не стоит.
   Я думал, что дядю Мишу ни чем не удивишь, человек прошёл страшную войну, а теперь жил, в одиночестве, по соседству с сектантами, но мои слова, о том, что надо бы мне свидится с Сюитланом, удивили и его.
;Зачем это? – Поднял он брови. – Это тебе не институт благородных девиц.
   Я сказал, что у меня дело к лидеру секты.
   Некоторое время хозяин сторожки размышлял. – Ну, если надо. – Пробормотал он. 
   По тому, как изменился его взгляд, он, я так думаю, предположил, что я по службе, ведь и Серёга, действующий, а Аман бывший мент, пришли не зря.
   Аман с Серёгой уставились на меня непонимающими взглядами. – Ты чего Макс, мы же по другому… ; Запинаясь, заговорил Сергей, ; с ума спятил, что ли. 
;Не сейчас, надо подготовиться, а завтра опять навестим дядю Мишу. – В моей голове созрел план. – Дядя Миша, здесь, на лесопилке двоим можно пожить какое то время, или хотя бы одному? – Поинтересовался я.
   Дядя Миша кивнул. – При желании, здесь можно разместить целый взвод. 
   Обследовав лесопилку, которая была не в таком уж плачевном состоянии, как мне показалось поначалу, кое где сохранилась крыша, а некоторые бытовки были пригодны для временного проживания. Я сообщил компаньонам свой план, который заключался в том, что бы Аман пожил некоторое время здесь, по соседству с дядей Мишей, пока я отправлюсь в логово сектантов. – Тебе надо на службу, ; Сказал я Серёге, ; а Аман пока безработный, можно сказать, я нанимаю его.
;Уже нанял. – Поправил меня Аман.
   С некоторыми оговорками мой план был принят, но перед этим надо было навестить старшего Шарыгина. 
   Не зря дядя Миша служил в военной контрразведке, дал нам кое какую информацию.
   Со слов дяди Миши мы знали, что оба брата Шарыгина воевали в одном подразделении. И, опять же, со слов старика, старший брат, живший в Казахстане, являлся для бывшего главы секты и другом, и, в какой то мере даже авторитетом.   
   Мы покинули гостеприимного старика, а на следующий день, ближе к обеду, были уже на месте, совсем неподалёку от границы. Правда я не знал нашего точного местоположения, названия посёлков и речушек мне ни чего не говорили. Наконец то, мы оказались на берегу красивого озера. Вышли из машины, размяться, да и прощупать обстановку. У берега прилепились с полтора десятков домов, с садами и огородами. Пацан, проезжавший на велосипеде, указал нам на один из домов.
   Денёк выдался на славу, светило солнце, потеплело. Аман первым шагнул в калитку. – Осторожнее, ; предупредил его Сергей, ; вдруг собака.
   Но его опасения оказались напрасными. Здоровенная псина хоть и имелась в наличии, но сидела смирно у своей будки, изучая нас своими умными глазами. А под пожелтевшим деревом, прямо таки как в сказке, сидели бабушка с дедушкой, за низеньким столиком и самовар стоял рядом.
   Аман поинтересовался, здесь ли живут Шарыгины, на что и получил утвердительный ответ и предложение войти.
;Проходите, не бойтесь, ; пригласила нас бабушка, Алевтина Андреевна, как оказалось, ; собака вас не тронет.
;А вдруг? – Боязливо поинтересовался Серёга. – Знаю я таких, сидит, молчит, а потом цап.
;Не бойся сынок, раз мы заговорили с вами, значит не враги. – Просветила нас Алевтина Андреевна.
;Во дрессура. – Удивился Серёга.
;Проходите ребятки, чайку попьём, ; подал голос и сам Шарыгин.
   На столе появились дополнительные чашки. – Надо было какой ни будь гостинец захватить, не подумали. – Шепнул мне Серёга.
   Виктор Шарыгин изучал нас прямо таки, как и его пёс. – С чем пожаловали? – Поинтересовался он.
   Я не стал юлить и выложил всё как есть, по взгляду старшего Шарыгина понял, этого не проведёшь. Кстати, дядя Миша решил, что я из органов, даже обрадовался, что, наконец то, этих сектантов прищучат. Серёга стал убеждать его в обратном, но старик ни чего не хотел слушать.
   Станислав и Виктор Шарыгины были погодками, и на войну ушли вместе, младшему, Станиславу даже ещё не исполнилось восемнадцать.
;Не вы первые приходите, ; не удивился Шарыгин, ; ну, Стаська уже не с нами, ; старик перекрестился, глянув в небеса.
;Хоть и догадываюсь от кого вы, но, ваши лица выражают доверие, так что, расскажу всё что знаю.
   Со слов Шарыгина старшего, они с братом, попали на фронт в сорок третьем. А к концу войны, судьба их занесла к славному и таинственному городу Кёнигсбергу, ныне Калининград.
   Его рассказ был не просто интересным, а прямо таки захватывающим. Не знаю, сколько он присочинил, но судя по его виду, человек серьёзный, вот Серёга, да, тот приврать был горазд, в отличии от Амана.   
;Когда брали Кёнигсберг, вокруг был прямо таки ад, ; дед Витя задумался, ; сколько я вспоминал про тот день, так и не могу понять, как получилось так, что мы со Стаськой остались одни, на довольно таки длительное время. Прямо таки, как будто специально, кто то выделил нам время, что бы наша послевоенная жизнь круто изменилась, после того вечера.
   В апреле сорок пятого, перед самым окончанием войны был взят город-крепость Кёнигсберг. По словам Шарыгина старшего, после капитуляции, они с братом входили в состав одного из отрядов зачистки города. Немцы, за несколько столетий, нарыли под самим городом и в его окрестностях огромное количество подземных ходов. В одном из таких вот ходов и оказались братья Шарыгины.
;Сбоку, слева, в ответвлении от основного тоннеля, почудилось нам движение. – Рассказывал старик. – Стаська достал гранату, но я схватил его за руку, ты что совсем, нас сейчас по стенкам размажет, взрывной волной, ; но брательник успокоил меня, мол, бойниц много, нам ни чего не достанется.
  –Хорошо, что мы были в самом начале тоннеля, у входа. – Пояснил ветеран.   
   Короче говоря, младший Шарыгин бросил гранату, и, после того, как они подошли к тому месту, где взорвалась граната, обнаружили проём в стене, граната повредила стену, и Станислав залез в этот проём. А там, там оказался какой то склад. Там то и нашёл Станислав, хрустальный череп и свою судьбу.
;Мы были вдвоем, но после взрыва, уже после того, как мы обследовали этот склад, я присмотрел себе немецкий кинжал. Мы забросали этот проём битыми кирпичами, хотели вернуться туда, как будет время. – Продолжал дед свой рассказ. – Но вернуться туда получилось только через две недели. 
   А через две недели, когда они вернулись, ни какого ответвления в туннеле не обнаружили. Расспросив солдат, из той части, что базировалась неподалёку, они так ни чего и не узнали. Ковырять стенки они не стали, – да и где, если бы новая кладка была. – Сокрушался Шарыгин. – До сих пор не пойму, то ли мы пришли не на то место, то ли не в том тоннеле оказались.
   После войны Шарыгин старший прошёлся по местам боёв, но там всё старое было к тому времени снесено, да и сам город уже именовался Калининградом.
;Сначала я не обратил внимания на его слова. Ещё там, в армии, он стал говорить о пирамидах, о жертвенности, да много чего. Я сказал ему, что бы не болтал лишнего, пока в лагерь не загремел. Вроде бы перестал. 
   После того как братья вернулись в родное село, влились в мирную жизнь, Шарыгин младший стал удивлять родню и знакомых. Ни когда и ни при каких условиях, он не притрагивался к спиртному, и других отговаривал. За короткое время стал одним из лучших работников. А затем и вовсе, пропал из посёлка. Братья встретились, в следующий раз, через много лет, когда Шарыгин младший уже организовал свою секту.
;Он не пытался затащить вас в свою секту? – Спросил старика Аман.
;Свою секту он называл братством, ну а насчёт этого, был как то разговор, но я отшил его сразу, и больше мы к этому не возвращались.
   Несмотря на то, что братья разъехались и долгое время не встречались, между ними остались доверительные отношения.
;Вы когда в первый раз заметили, что брат переменился? – Задал очередной вопрос Аман.
;Да как то, ; задумался хозяин, ; когда взяли город, не сразу же стало тихо и безопасно, едва ли не каждую ночь нас поднимали по тревоге, да и днём забот хватало, но как то, под утро, Стась растолкал меня. Говорит, сон приснился, мол, видел, как какого то человека приносят в жертву, вырывают из его груди сердце и кладут на алтарь. Сон его испугал, вот он и растолкал меня.
;А подробности? ; Продолжил дознание Аман.
;Да я и не особенно то вслушивался в его болтовню, тогда кроме этих снов, крови и оторванных голов хватало, не до того было. Правда, он потом сказал мне, что когда стеклянная голова далеко от него. Когда он спит, ну например в другой комнате, он спит хорошо, а когда рядом, то и сны бывают страшными или странными.   
   Старик замолчал, прихлёбывая чай, а хозяйка в это время подливала нам горячего, пододвигая вазу с конфетами. – Перед самой демобилизацией, Стась замкнулся, я не обратил на это внимания, тогда все были пьяны от радости, война закончилась, скоро домой. – Дед Витя опять задумался. – А вот когда он стал ремонтировать трактора развалюхи, по посёлкам, его чуть ли не на руках носили, я спросил его, как это ему удаётся, ведь до этого, он в технике ни чего не смыслил. Он отшутился, мол, не зря я с хрустальной головой спал, она подсказывает.
 ;А как он сам называл свою находку? – Продолжал Аман. С каждым днём я испытывал всё большую симпатию к этому парню, хотя поначалу он мне показался каким то мрачным и закрытым, но когда я узнал о трагедии в его семье…
; Когда в шестьдесят девятом он приехал ко мне сюда, я ведь ехал в Казахстан на целину, а оказался здесь, в охотничьем хозяйстве, и тут он, как снег на голову. Я сразу то и не задумался о том, как он меня нашёл, ведь отец наш погиб на фронте, мать умерла в пятьдесят девятом, а когда я уезжал из родной деревни, не думал что навсегда, дал друзьям адрес той бригады, где собирался работать, но в итоге оказался здесь. В общем, из деревни ни кто не мог знать где я. А Стась нашёл меня, я и спрашиваю, мол, ты в нашей Гавриловке побывал, а он – нет, ; ну и смеётся. А уже, когда он уезжал, я опять спросил, как же он меня нашёл, он и говорит, мол, хрустальный разум помог. Я то тогда ещё не знал, что Стась секту организует.
   Со слов старика, брат приехал к нему через три месяца, и вот тогда то у них и состоялся откровенный разговор. Нет, младший Шарыгин не тянул брата в свою секту, но предложение сделал. А вообще, говорил он о законах вселенной, о которых старший брат и не задумывался, работы хватало, от восхода до заката. Младший же, говорил о пирамидах, храмах, о религии вообще, и это то, в атеистическом государстве, где на религию смотрели с подозрением.
;А говорил он умные вещи, о каких то пирамидах в Сибири, о пророках. – Продолжал старик. 
   На последок, Аман спросил старика, почему его брат называл череп хрустальным, а не стеклянным, к примеру. На что Шарыгин старший не смог дать ответа, но вспомнил, – да ведь, мы как только вышли из подвала, он его заворачивает в тряпицу, прячет в вещмешок и говорит – хрустальный, – Пожал плечами хозяин.   
   На обратной дороге, Серёга, пройдоха, развеселил меня до слёз.
  –Слушай Макс, за каким чёртом тебе лезть в секту за этой стеклянной башкой. У меня знакомый ювелир, спился правда, но когда просыхает такие вещи творит. Закажем ему и сорвём бабла.
  –Смотри на дорогу, – сквозь смех, едва выговорил я, – тебе не в ментуре работать, а аферистом или кидалой.
  –Напёрсточником. – Хохотал Аман.
   Уже стемнело, когда мы вернулись в Серёгину квартиру. Да, старший Шарыгин выдал весьма ценную информацию. Кое что мне было непонятно, но я не унывал. Одна фраза деда Виктора, о каких то эмиссарах, не давала мне покоя.
;При последней нашей встрече он сказал с улыбкой, что мол, приходил человек, от немцев, я сразу и не понял, от каких немцев….
   Со слов старика, к брату прибыл некий эмиссар от представителей третьего рейха. Я даже переспросил его, но тот уверял, что правильно понял брата. Что этот посланец требовал обратно свою реликвию.
;Так ведь третий рейх, того... – Попытался пошутить я.
   Но старик не принял мою шутку, и заявил на полном серьёзе, что этот самый человек угрожал брату, что бы тот отдал череп добровольно, что за ним стоит мощная организация, ну или хотя бы продал.
;Ну, если уж за тем гражданином стояла мощная организация, ; сказал я ему, ; то они могли и не требовать своё, а взять силой.
   Тут, старший Шарыгин задумался. – Я и сам сказал об этом Стасю, но тот лишь улыбнулся и сказал, что так дела не делаются, он должен, либо добровольно отдать череп, либо продать.
;Чего задумался детина. – Рядом стоял Серёга. – Стол уже накрыт. 
   И вправду, стол уже был накрыт, Аман внимательно изучал меня. – Ну, так что же порешили? – Усмехнулся он. – Не передумал ещё? 
;Нет. – Сам не знаю, откуда во мне появилось столько уверенности, прежде всего в своей правоте, что сделать надо именно так. Немного огорчало то обстоятельство, что, частично моя тайна раскрыта, компаньоны теперь знали за чем я охочусь, но, всего не предусмотришь.
   Наутро, ещё до рассвета, Сергею надо было на службу, он высадил нас на бугре, а всё необходимое мы прикупили накануне, ещё до поездки в Казахстан.
;Ни чего не забыли, консервы, теплые вещи… ; перечислял Серёга, ; надо было хотя бы один… ну ладно.
   Накануне, Сергей предложил прикупить пару обрезов, намётки у него были, но мы с Аманом, отклонили это предложение.
;Ну, ни пуха ни пера. – «Благословил» нас Серёга, выбравшись из машины. На нём был мундир, всё таки, на службу.
   Как и положено, мы с Аманом послали его к чёрту и двинулись в сторону сторожки дяди Миши. Я уже стал чувствовать к этим двоим не просто симпатию, а прямо таки родственные чувства, как будто Сергей с Аманом были моими братьями.   
;Надо было бы палатку прикупить, ; продолжил я вчерашний разговор, ; мало ли чего.
;Не нравится мне твоя затея, Макс. – Вместо ответа сказал Аман.
   Так, за неспешными разговорами мы подошли к сторожке. Разумеется, с необходимыми мерами предосторожности.   
   Дядя Миша был рад нашему появлению, ни то слово. – Я уж было подумал, не вернётесь, а может и начальство.…  ; Осёкся старый смершевец, оглянувшись на меня.
   Я то знал, что он так и считает меня представителем всесильного ведомства. Но только подмигнул старику, не вдаваясь в подробности. Дядя Миша принял всё по своему и все его дальнейшие действия говорили об одном, что он на нашей стороне и готов содействовать во всём. Единственное, в чём он не соглашался с нами, так это в том, что бы я вот так вот в открытую, без разведки, отправился бы в стан врага. – Эх, парень, ; вздыхал старик, ; не знаешь в какое гадюшное логово ты лезешь, они ведь и не хоронят по человечески, куски труб с кранами ставят над могилами. Но… – Махнул он рукой. – Сам такой был, вод ведь выжил и тебя благословляю. – Обнял он меня. – Если что… беги к моей сторожке если… 
   Оставив Амана обживаться, я отправился вдоль болотца, к точке своего назначения. Не знаю, что это было, но у меня было какое то странное чувство, я даже не мог понять какое, может, с таким вот чувством мой дед впервые поднимался в атаку, или же нечто другое. Но была какая то уверенность, что эта экспедиция не пройдёт для меня даром. Даже когда я вступил в организацию, такого ярко выраженного чувства, не то неясной тревоги, ни то, того рывка из окопа под вражеские пули, не было.
   Пройдя пару километров вдоль болотца, я вышел к реке. Немного постояв, я отправился дальше, на восток. При мне был солдатский вещмешок, от всякой связи мы отказались, это могло вызвать подозрения. В секте не пользовались не то что мобильными, у них не было ни радио, ни телевидения.
   Когда я вошёл в деревню, вернее хутор, но поблизости, примерно в полукилометре стояли ещё два, меня удивило одно странное обстоятельство, полное отсутствие собак. Ни какого лая, полная тишина, но я чувствовал, чьи то взгляды. Вскоре, из ближайшего дома вышла женщина и поинтересовалась, что мне надобно. Говор её был похож на старорусский или же это просто деревенское произношение в этой местности, но меня поразило другое, её глаза, не знаю что, но взгляд её карих глаз показался мне каким то диковатым.
   После недолгого разговора я понял, что мне надо идти в соседний хутор, тот, что находился у излучины реки, именно там и обитал глава секты – Сюитлан.
   Поблагодарив местную жительницу, я отправился в указанном направлении, по узенькой тропинке, выложенной камнями, кусками досок и просто ветками. Пока я добирался сюда, под ногами хоть и чавкало, в некоторых местах, но сильно я не испачкался, а тут и вовсе, шёл как по тротуару.
   Меньше чем через десять минут я стоял у добротного, одноэтажного дома, низ которого был выложен красным кирпичом, а верхняя часть брёвнами, крытого оцинкованной жестью. Вообще, насколько я рассмотрел все строения, попадавшиеся мне по дороге, особого изыска не было, но и развалюх ни где не было видно. Насколько я знал, по крайней мере, со слов дяди Миши, местная публика не пользовалась достижениями современной цивилизации. В домах не было ни телефонов, ни телевизоров, ни холодильников, даже газовых плит не было, готовили на дровах. Даже уголь для печей не закупали.
   В моём вещмешке лежало моё секретное оружие, Гарик снабдил меня посланием к главе секты, тубусом с сургучовыми печатями, прям как в старину, на тот случай, если я пойду в открытую. На сургуче были отпечатаны какие то символы, но сколько бы я их не разглядывал, так и не понял, что там за оттиск, кружочки, точки, треугольники…
   Дядя Миша предупредил меня, что бы я не шлялся по ночам за околицей, сказал, что вместо собак округу стерегут волки, я и не знал, верить ему или нет, но факт был на лицо, собак в хуторах не было.
   Появлению этого человека я не удивился, ведь меня было видно издали, может ещё тогда, когда я разговаривал с той женщиной.
;Куда путь держишь, мил человек. – Заговорил незнакомец. Выглядел он как то не так, что то не вязалось в единое целое, его простенькая фуфайка, с его солидным обликом. Ему бы больше подошёл цивильный костюм. Говорил он по простецки, как говорят в деревнях или провинциальных городах, но взгляд его, да и вообще, его поведение, как то не подходили для простого слога. В этом закрытом мире, окружённом болотами,  всё как то не вязалось, я, было, приготовился, что встретят меня не очень то дружелюбно, но всё выходило наоборот.
   Я, объяснил незнакомцу, что прибыл в их края, познакомиться с самим Сюитланом. А сам разглядывал его. Нет, его внешность не походила на чисто славянскую, на татарина он тоже не смахивал, что то было в нём такое, не местное.
;А зачем он тебе? ; В свою очередь поинтересовался незнакомец.  – Он тебя звал?
    Я пожал плечами, ; он мне нужен, а зачем, я скажу только ему. – Я был уверен, что разговариваю именно с Сюитланом, слишком уж независим был взгляд и поведение собеседника.
;Ну проходи. – Открыл мне калитку хозяин, пропуская внутрь. – Не бойся, собак нет. – Предупредил он.
   Когда я входил. Расстояние между нами уменьшилось настолько, что я хорошо смог разглядеть его лицо, в этот момент наши взгляды встретились. Не знаю, как это до меня дошло, но в тот момент я был уверен, Сюитлан ждал меня.
    Я не ошибся, это был дом Сюитлана. На пороге нас встречала хозяйка. Дама лет пятидесяти. Да, да, именно дама, я не мог спутать, её вид и поведение было ещё более не вяжущимся с местной действительностью, хотя и одета она была в одежду, как и та женщина. Кристина, а именно так звали хозяйку, принадлежала к той породе женщин, которых возраст не портит, со временем появляются морщины и прочие атрибуты старения, но они остаются всё такими же привлекательными какими были в молодости, пользуясь успехом у молодых ухажёров. Этот вывод я сделал, когда встретился с ней взглядом.   
   Пока хозяйка накрывала на стол, я вел разговор с тем, кто ещё совсем недавно казался мне каким то невероятным чудовищем. Сюитлан, был очень образованный человек, я это понял сразу.
   Как только на столе появилась бутылка вина, Кристина позвала нас к столу. Я ещё раз убедился в правильном движении своих мыслей, что эти двое не совсем вписываются в данную действительность, стол был сервирован так, как в деревне ни когда не делают, разве что зажжённых свечей не хватало.
   Я даже растерялся, всё шло не по плану, но больше всего меня смущали взгляды хозяев и их поведение. Я догадался, меня ждали, это было понятно хотя бы по тому, как быстро Кристина накрыла на стол, у неё всё уже было готово, к тому же, три столовых прибора стояли на кухонном столе, я это приметил сразу.
   За столом вёлся светский разговор, как говорится в таких случаях. Говорили обо всём, и в то же время ни о чём. Я чувствовал себя скованно, я не мог предположить, что попаду в такую обстановку, все заранее разработанные схемы рухнули. Вчера вечером, с Серёгой и Аманом, мы даже прорепетировали, что было не лишне. Они обрисовали мне местность, поэтому то мне не трудно было ориентироваться. А под конец нашего застолья, хозяйка чуть не ввела меня в ступор.
;Максим, ; у неё был лёгкий акцент, я подумал было, что прибалтийский, а оказалось, что немецкий, ; а кто вы по профессии?
   К концу завтрака я расслабился и тут на тебе. Я даже не знал, соврать или же отрабатывать легенду по полной.
;Вообще то, ; я прокашлялся, ; у меня юридическое образование, но на данный момент я работаю не по профилю.
Сюитлан смотрел на меня смеющимися глазами, с большим любопытством. Я понимал, от меня ждут большего.
;Я служил в правоохранительных органах, но пару месяцев как уволился, и теперь я работаю в организации, по маркетингу и связи, в общем связист. – Я практически не соврал, и Гарик говорил о том же, ; когда чувствуешь, что тебя пасут, старайся не врать, а не досказывать или же слегка искажать действительность.
   Правда, в этом случае, слово «пасут» означало совсем не то, что подразумевают спецслужбы всего мира. У «хранителей» данное выражение имело более глубокий смысл, если тебя пытаются поставить под контроль, или уже поставили. А я чувствовал, как только в первый раз глянул в глаза Сюитлану, что это именно так. Они изучали меня, наверняка, зная обо мне что то. Но только откуда?
   Сюитлан предложил мне прогуляться по окрестностям, развеяться.  Я согласился.
  –Так маркетинг или связь? – Попытался уточнить хозяин, уже в дверях.
  –И то и другое, – выкрутился я, – Установка и обслуживание видеосистем, наладка связи, продвижение… 
   Сюитлан поднял руку, – всё понятно, но нам эта сфера неинтересна, мы не пользуемся этими новшествами.
   Хозяин быстро приоделся, фуфайку сменил на чёрное драповое пальто, к нему чёрные брюки, с идеальными стрелками и элегантные ботинки. Мы шли по тротуару, из за заборов слышались приветствия. Все относились к главе с уважением. Он уже успел предложить мне встать у него на постой. Я был не против.
;Твои родители живы? – Ещё за столом, Сюитлан всем видом показывал, что взял меня под своё покровительство.
;Да, слава Богу. – Креститься я не стал, но сразу же, как только мы сели за стол, обмолвился, что крещён в православии, и получил одобрение хозяев. Они, в свою очередь, сказали, что тоже веруют во Христа, но по своему. – Вы ведь слышали, что говорят о нашем братстве? – Промолвила Кристина.
   Я кивнул, но тему развивать не стал.   
   Мы проходили по аллее, Сюитлан рассказывал, что все деревья в их селениях имеют свои имена, и у каждого из них свой, неповторимый характер. Да, трудно было не заметить, что всё здесь было ухожено, а ведь когда то, народ в этих краях спивался, тем более было странным, что на столе хозяев появилась бутылка вина. Но впоследствии я узнал, что лёгкое вино, к обеду, здесь не воспрещалось, в небольших количествах, и это было нововведение Сюитлана, при прежнем главе секты алкоголь был приравнен к яду. А на раскольничьем хуторе до сих пор придерживались сухого закона. 
   По ходу дела я анализировал события. Когда я уже вышел из сторожки дяди Миши, он бросил фразу, вместе с сожалением, что я, всё таки, не послушал его и иду без разведки, в логово к дьяволу. ; Присмотрись, они мяса не едят, но коров держат.
;И что из того. – Удивился я.
;А то, ; вспылил старик, ; этим мясом они кормят свою охрану, волков.
   Я смотрел на него вопросительно.
;Смотри, как бы и тебя не скормили, им. – Сказал дядя Миша, уже успокоившись.
   Коров это святое братство держало, но вот факт, на столе у Сюитлана и вправду, мяса не было, да и хозяйка обмолвилась, что они вегетарианцы.
   Походя между домов, я заметил, что ни только коров держат, но и овец, да и запах навоза присутствовал в воздухе, хотя и не такой явный.
;А вот смотри, ; мы остановились перед небольшим деревцем, уже на обратном пути, ; его зовут Максим, ; хитро глянул на меня Сюитлан. – Деревья, они же тоже как люди.
   Я, если честно, не знал, что мне делать. Все мои представления о секте рухнули. Что тут, чуть ли не скелеты на домах прибиты, а отрубленными головами в футбол играют. А попал совсем в другой мир. Рассказы моих компаньонов и дяди Миши, резко отличались от увиденного, но, возможно это было только первое впечатление.
   Уже подходя к дому Сюитлана я заметил и их кладбище. Когда я подходил к его дому в первый раз, то кладбища не видел, а теперь мы подходили с другой стороны, с пригорка. Сюитлан проследил за моим взглядом. – Да, Макс, это место упокоения наших братьев и сестёр. – Проговорил он скорбным голосом.
   Может мне показалось, но в его голосе присутствовала какая то фальшивая скорбь. Я попытался расспросить о захоронениях, особенно о том, почему, вместо крестов стоят куски труб с вентилями, но Сюитлан уже вошёл в калитку и разговор не поддержал, сказав только, что это заведено ещё до его прибытия в братство. – Я пытался что то изменить, но меня не поддержали. – Бросил он напоследок.   
   Хозяйка уже приготовила чай, небольшой самовар стоял на столе. Я на время, прошёл в комнату, которую отвели мне хозяева. Вещмешок лежал так же как я его и положил.
   Ещё будучи курсантом, на стажировке, судьба столкнула меня со старым служакой, который и научил меня кое каким премудростям, в том числе и тому, как нужно укладывать свои вещи, не важно, в чемодан или рюкзак, а потом, легко распознавать, рылись там, в твоё отсутствие, или нет.
   Все вещи были сложены так, как я и сложил ещё вчера, но я без труда определил, что вещмешок развязывали и вещи перекладывали, но печати на сургуче оставались невскрытыми.
   Я не знал содержания послания, но знал его смысл, Гарик сказал мне, что это послание, просьба к главе секты Сюитлану, по поводу хрустального разума, на тот случай, если я пойду в открытую.
   После обеда, Сюитлан взял меня на мессу, проводимую в одном из домов. Мне трудно было сравнивать, ведь религией я мало интересовался, с той поры как меня окрестили в младенчестве, я редко заходил в церковь, а с потерей памяти и вовсе мало что знал.   
   Обычный жилой дом, где, как я понял, собралась не вся секта, остальные собирались в других местах. Сюитлан представил меня как гостя. Долгие псалмы, что то около двух часов продолжалась служба. Честно говоря, я устал, но стойко держался до самого конца. А вот у самих сектантов в глазах светился какой то невероятный душевный огонь. Они ведь не знали ни радио, ни телевизора, по сути, не знали, что творится в мире. Уже на следующий день, когда я разговорился с двумя мужчинами, женщины меня игнорировали, прямо таки как мусульманки, я понял, что они мало интересуются ни только политикой, но и вообще, всеми остальными сторонами общественной жизни. К примеру, их ни как не волновало то обстоятельство, что страна, в которой они родились, прекратила своё существование и теперь они граждане другого государства и на дворе уже совсем иной политический строй. Так же, они полностью игнорировали все технические достижения человечества. Их мало интересовало всё то, что творилось за пределами их маленького мира, и что самое странное, как мне казалось, они были счастливы. Этот вывод я сделал из того обстоятельства, что разговор со мной был им в тягость, но как только я отошёл от них, они заговорили о вечерней мессе, причём, с искренними эмоциями.   
Сюитлан  и его супруга не пошли на вечернюю мессу, здесь был свой, не очень понятный мне распорядок, который я так и не понял. Но я чувствовал, что разговор у нас, с главой секты, будет обстоятельный, и не ошибся.   
   Поужинали мы, как и утром, с бутылкой вина, лёгкого сухого, при этом ведя долгий и обстоятельный разговор. Мы даже успели поспорить с Кристиной, по поводу инквизиции. Я не чувствовал себя в зверином логове, что и смущало. А после, хозяин пригласил меня в своё подполье, открыв крышку погреба. – Грохнуть меня хочет, ; пронеслось в моей голове, ; да и закапать там, сразу. 
   ;Располагайся, ; указал мне хозяин на одно из двух кресел, ; чувствуй себя как дома, но не забывай, что ты в гостях. – С улыбкой, процитировал он известную поговорку. 
   Погреб, погребом не являлся, эта была комната, со вкусом обставленная. Пару резных шкафов, подсвечники, ворсистый ковёр под ногами.
;Всё это настоящее, ; просветил меня Сюитлан, видя мой интерес к интерьеру, ; но сразу обмолвлюсь, большая часть этой роскоши досталась мне от предшественника.
   В какой то момент мне показалось. Что вот сейчас, Сюитлан рассмеётся и скажет, да ну всех этих сектантов, зовут меня, на самом деле …, достанет бутылку водки или коньяка... Хозяин и вправду, достал початую бутылку с тёмной жидкостью, и разлил в два фужера, понемногу.
;Попробуй, ; сказал он, усаживаясь в кресло ;, это настой из местных трав и ягод, действует бодряще.
   Я пригубил напиток, он был ароматный, похожий на бальзам, какой мне недавно довелось попробовать. – Вкусно, ; честно признался я, на что хозяин улыбнулся.
–А ты зря так думаешь об инквизиции. – Сказал Сюитлан. – Святая инквизиция выполняла свои задачи и довольно таки неплохо. Да, много людей погибло, но и много зла было уничтожено, а то и нашей цивилизации пришлось бы повторить участь Атлантиды. Много жертв, но много и пользы, не только в Европе, но и за океаном.
   Я смотрел на собеседника, пытаясь сообразить, разыгрывает он меня или нет, за Сюитланом такое водилось, с серьёзным видом он мог на пустом месте разыграть, так произошло за столом, едва я переступил порог его дома, он невинно сказал, что столовыми приборами они не пользуются. На столе и вправду не было ни вилок, ни ложек. А затем, он заулыбался, обнажая ровные белые зубы, и, Кристина, с искренним смехом, положила передо мной не только вилку и ложку, но и нож.
  –Кого, как ты думаешь, уничтожали испанцы в новом свете в первую очередь? Конечно же элиту и в первую очередь жреческую касту. 
    Дальнейшее повествование показалось мне легендой, но Сюитлан умело аргументировал свой рассказ. По его словам, перед катастрофой, перед тем как Атлантида ушла под воду, часть магов из легендарной страны перебралась в Магриб, в западную Африку, другая часть в Америку, ещё часть в Европу и Египет. К моменту прибытия Колумба к берегам нового света, жрецы, потомки чёрных магов из Атлантиды безраздельно властвовали над цивилизациями Америки, совершая массовые человеческие жертвоприношения, в том числе и на вершинах пирамид. Я, было, усомнился, но Сюитлан просветил меня. – До наших дней, потомки жрецов майя и ацтеков рождаются с голубыми глазами, хотя видом, такие же индейцы как другие, но у них есть одно отличие, браки заключаются только между потомками жреческой касты. И это притом, что уже более четырёх веков как большая часть жрецов и майя и ацтеков сожжена испанцами на кострах. – На некоторое время собеседник умолк. – Продолжим этот разговор после.
 ;Так по какому поводу ты прибыл в наши края. – Теперь он был серьёзен как ни когда. – Только не говори что случайно проходил мимо.
;Понимаете ли…. – Начал я.
;Да не выкай, обращайся ко мне на ты, я уже отвык, когда меня называют на вы. – Перебил меня Сюитлан. 
;Сюитлан, я…. – При этих словах я посмотрел ему в глаза и понял, что он всё знает о моей миссии.
    Я застыл в замешательстве, с открытым ртом.
   Наверное, смотрелся я глупо. Собеседник усмехнулся. – Итак, я весь во внимании. – Сюитлан имел довольный вид.
;Ты и сам всё знаешь, ; пошёл я «ва банк», ; как ты смотришь на моё предложение.
;Я рассматриваю твоё предложение довольно таки интересным, ; опять усмехнулся собеседник.
   На некоторое время повисла пауза. Он и я, смаковали вкусный напиток.
   А не прогуляться ли нам. – Предложил хозяин.
   Все втроём, мы вышли на улицу, Кристина, в накинутом платке, смотрелась завораживающе.
   Мы продолжили спор, начатый ещё за ужином, к которому присоединился и Сюитлан.
;Крестоносцы привезли с собой из Палестины множество древних манускриптов, ; доказывала мне свою правоту Кристина, ; а затем стали заниматься чёрной магией и прочими запрещёнными церковью вещами. Масла в огонь подлили тамплиеры, должниками которых стали не только монархи Европы, но и сама церковь.
;Если даже это и так, зачем же людей на кострах жечь. – Защищал я свою позицию.
;А затем, через боль и страдания человек совершенствуется. – Продолжала она.
   Пока я обдумывал, что же выдать, ведь я не очень то был силён в религиозной философии, но о тамплиерах кое что знал, в разговор вступил Сюитлан. – И в нашем братстве, боль и страдания очищают душу, приводя её в состояние вселенского покоя и гармонии.
;А почему нельзя всё сделать, как это пишется в христианском учении, через любовь к Богу, через любовь к ближнему. – Упирался я.
;Можно, но не всегда. – Смеялся Сюитлан. – Наверное, он разговаривал со мной как с упрямым ребёнком.
   Порой. Мне казалось, что я нахожусь среди обыкновенных людей, только вот пейзаж был унылым, ни о каких фонарях речи и не было, да к тому же, раздался волчий вой. Не знаю почему, но я сразу понял, что это волк, а не собака.
   Я съёжился. Сюитлан заметил моё состояние и перевёл разговор на другую тему. – Сегодня, месса проходила у Марии, значит и гости у неё.   
   Через пять минут мы оказались у дверей той самой Марии. За освещёнными окнами слышались разговоры и смех. Это обстоятельство вновь неприятно укололо меня. Опять мне казалось, что я среди обычных людей, а ведь я прибыл с миссией, которая могла самым неожиданным образом изменить всю их жизнь. Настораживало одно, на открытых участках тела, практически у всех взрослых, были видны старые шрамы.
   Мы вошли как в свой дом, не даром Сюитлан говорил, что все они братья и сёстры, все они одна семья.
   Едва мы вошли, нас встретили весёлые улыбки, но вот глаза оставались всё теми же. Трудно было это объяснить. У самого Сюитлана и у Кристины, такого пронзительного взгляда не было.
   За накрытым столом сидело человек пятнадцать, мужчин и женщин, детей. Некоторые были уже с распаренными лицами, только что из бани. Мы влились в общее, приподнятое настроение. Как то, неожиданно, кто то запел псалом, другие подхватили, я чувствовал себя не в своей тарелке, не зная как себя вести, ни каких псалмов я не знал.
   Время от времени, кто то входил в дом с распаренными лицами, другие выходили, парами. Я глянул на Сюитлана, но тот лишь улыбнулся мне, ; а ты думаешь, что делают мужчина и женщина в бане, наедине, ; сказал он полушёпотом, приблизившись ко мне.
      Воспоминания о том вечере остались у меня самые противоречивые. Я выходил, уже за полночь, в самых растревоженных чувствах. До дома Сюитлана шли молча, каждый думал о своём.
  –Если не секрет, – спросил Сюитлан у самой калитки, – по какой причине ты ушёл со службы?
    Я понял, ответ нужен точный, без всяких намёков.
  –Я потерял память, в результате неприятной истории. – Сказал я, прямо глядя в глаза хозяину. – На какое то время мне удалось задержаться на службе, но долго меня прикрывать не могли, даже начальство, хорошо ко мне относившееся.
   Когда мы уже вошли в дом, я добавил. – Да и с алкоголем были проблемы, на этой почве. Меня поймёт только тот, кто сам прошёл через это.
   Вместо ответа Сюитлан лишь кивнул и похлопал меня по плечу.
   Некоторое время я ворочался, не мог ни как уснуть. В общем, мне не было ни какого дела до того, что кто то занимался интимными делами в бане, но как то укололо меня, что я не из их мира. Мои прежние представления о братстве рушились. Тут я себя поймал на мысли, что уже называю эту группу людей братством, а не сектой, и они, уже не такие дикие для меня.
   Там, в доме у Марии, я встретил и Григория. Знакомство было таким, шапочным, эта встреча поразила меня и имела продолжение. На ум сразу же пришло сравнение с Григорием Распутиным, из прошлого, у них было и внешнее сходство, особенно взгляд, пронзительный, будто бы проникающий внутрь.
   Всю ночь мне снилась какая то чертовщина вперемешку с кошмарами. Какие то непонятные образы, люди без лиц. Несколько раз я просыпался, а утром был похож на выжатый лимон. Сюитлан посмотрел на меня с интересом. ; Плохо спалось? – Поинтересовался он.
   Я кивнул, ; всю ночь какие то кошмары снились.
   Хозяйка налила крепкого отвара, смешанного с вареньем. Чая, как я понял, здесь и не знали, вернее, чаем назывались отвары ароматных трав, ну и, был запас настоящего индийского для гостей, в чём я убедился при первом чаепитии.
   Поговорив, о всём и ни о чём, как полагается, я приступил к делу. Далее, оставаться здесь у меня не было ни какого желания, хоть и встретили хорошо, но что то гнало меня отсюда прочь. Я спросил Сюитлана о его решении. А тот и не торопился с ответом, бряцая ложечкой в чашке.
;Тебе у нас плохо? ; Ответил он вопросом на вопрос. ; Торопишься убежать от нас?
   Я даже и не знал, как отреагировать на его слова. Пожав плечами, высказался в том смысле, что послан сюда по делу, а кто как живёт и во что верит, это уже его личное дело.
  Сюитлан, казалось, не слышал меня, ; да, я понимаю, у нас нет телевизоров и прочих удобств, ну разве что у меня и то в подполье, ; глянул он на меня вопросительно.
   Я не совсем понимал, куда он клонит. Или ; да, или – нет, и я отбуду в свой мир, а они пусть остаются в своём. Я уже хотел встать, что бы пройти в комнату за запечатанным тубусом.
;А ты не хотел бы стать одним из нас? 
   Если честно, то я остолбенел, честное слово. Всю оставшуюся жизнь просидеть в этой дыре, среди болот, распевая псалмы, нет уж увольте. Ни какими коврижками меня сюда не заманишь.
   После завтрака, мы спустились в подвал. Хозяин, на этот раз, не предлагал ни каких напитков, но разговор начался по существу, без всяких недомолвок.
;Ты получишь «разум», но пройдя посвящение, став одним из нас. – Сказал как отрезал, Сюитлан.
   Я кивнул. – Это всё?
;Нет, далее, будет ещё одна просьба, нет, не переживай, только одна, но о ней я скажу после того, как ты пройдёшь посвящение.
   Я, было, открыл рот, но Сюитлан перебил меня. – Да, ты можешь посоветоваться со своими, ступай.
   Я встал. – Можно узнать, чем вызван такой интерес ко мне?
;Это личное. Но тебе придётся претерпеть страдания, спроси у своего дяди Миши, как проходит посвящение. – На его губах появилась еле заметная улыбка. – И другу своему скажи, тому, что прячется на лесопилке, что бы он уходил. Не нужен он нам, здесь.
   Я двинулся к лестнице, но Сюитлан остановил меня. – Один вопрос, Макс. ; Я уставился на него. – Ты в театральных сценках не участвовал?
   Я смотрел на него с удивлением.
;Понимаешь ли, тебя я видел в форме, но при чём здесь римская тога?
   Сказать, что я был озадачен, не сказать ни чего.
   Я вновь уселся в кресло, и наш разговор затянулся надолго.
  –Понимаешь Макс, – Сюитлан был серьёзен как никогда, – иногда нам кажется, что в нашей жизни происходят странные вещи, случайные совпадения и странные сны. Но это не так, в нашей жизни нет ни чего случайного, даже сны не случайны.
   Не знаю почему, но Сюитлан разоткровенничался, может по тому, что я вызвал в нём доверие, может он был провидцем, видел не только своё, но и моё будущее.
  –Когда я был мальчишкой, в имении отца ломали старую постройку, в последнее время она использовалась как склад… – Перед этим Сюитлан открылся мне, сообщив, что родился и вырос он в центральной Америке, и его далёкий предок прибыл вместе с Кортесом, покорять новый свет. – Эта случайная находка и изменила всю мою жизнь.
   Его рассказ был интересным и захватывающим, что бы казаться истинной правдой. Я мог не поверить ему, но он был серьёзен и к тому же. Откуда он мог видеть меня в тоге? Допускаю, что он мог видеть меня в форме, но ведь тогу я надевал только в Риме, в древнем Риме. Я допускал, что мои «пальчики», которых я оставил здесь предостаточно, можно пробить по базе, если есть доступ, и вычислить меня. Но тога?...
   А рассказ Сюитлана поистине был захватывающим.
   Когда то давно, при разборе древнего строения, которое простояло лет сто, а может и двести или триста, обнаружилась старая плита, с неизвестными символами. Куда она делась впоследствии Сюитлан не знал, но то что было запечатлено на ней, он не просто запомнил, а скопировал на бумагу. Позже, судьба занесла его в Европу, именно там он и нашёл разгадку, а заодно и встретил будущую подругу и единомышленника.
  –Её отец занимал высокую должность в Ананербе, – сообщил собеседник, – слышал о такой организации.
   Ну кто же не слышал, даже я, потеряв память знал о ней, хотя и немного. Со слов Сюитлана, весь третий рейх был пропитан мистикой, а часть того, чего добились немецкие учёные в то время, до сих пор не подлежит огласке. 
   Получалась интересная история. Сюитлан обнаружил часть каменного надгробия, и всё бы ни чего, но часть сохранившейся надписи была выполнена на финикийском языке.
  –Как это, – удивился я, – когда Колумб открыл новый свет ни Финикии, ни Карфагена уже давно не существовало. – Насколько я знал историю.
  –Вот и я о том же, – продолжал своё повествование Сюитлан.
   Уже позднее, в Европе, Сюитлан расшифровал обрывки слов, когда познакомился с отцом Кристины. – Интересный был старичок, прямо таки божий одуванчик, ни когда бы ни смог представить его в форме СС. – Улыбнулся Сюитлан.   
   От отца Кристины Сюитлан и узнал часть древних знаний об Атлантиде и не только. Связи между старым и новым светом существовали задолго до открытия Колумба, в Америке существовало несколько финикийских колоний, которые выполняли какую то секретную миссию.
  –Вот, – Сюитлан достал продолговатый металлический предмет, похожий на мой тубус, – это жезл карфагенских адмиралов.
   Я разглядывал круглый продолговатый предмет, толщиной сантиметров пять и длиной около тридцати, с выведенными на нём письменами, похожими на греческие буквы, и созвездия, среди которых была и Большая Медведица.
  –Да, да Макс, жезлы пошли именно от адмиралов древности, и не только финикийцев, но они означали не власть, это были, скорее карты, и в какой то мере допуск к секретам.
   Откуда он у тебя? – Поинтересовался я.
  –Не поверишь, но всё оттуда же, из далёкого детства. Река размыла древнее захоронение, у индейцев это место было особо почитаемым, и вот, там то и нашёлся он, этот жезл. Долго рассказывать, как он попал в мои руки, скажу лишь, что одна из колоний финикийцев как раз таки и находилась неподалёку от отчего дома.   
   Из дальнейшего рассказа стало понятно, что отец Кристины как раз таки и занимался хрустальными черепами и прочими таинственными артефактами. Когда Красная Армия наступала на Кенигсберг, череп, который оказался впоследствии у младшего Шарыгина, попросту не успели эвакуировать.
  –Так вы и есть посланцы от третьего рейха? – Предположил я.
  –Нет Макс, это не так, но всё же, ты должен встретиться со своими кураторами.
   Когда я выбрался из подвала, то встретился взглядом с Кристиной. Она сидела за столом, сложив ручки, как примерная ученица, и смотрела на меня. Я уселся напротив неё. Некоторое время мы разглядывали друг друга. – Береги себя Максим. – Наконец то, прервала она молчание.
Сюитлан так и не вышел меня проводить.   
   Я шёл всё той же тропой, которой, пришёл сюда вчера. Шёл и размышлял, что же произошло с главой секты, почему он так изменился. На мой вопрос, почему у него совершенно отсутствует акцент, тот только улыбнулся. – Как только станешь одним из нас, много чего узнаешь. – А ведь у Кристины лёгкий акцент всё таки был.
   Теперь я немного знал местное расположение объектов, и знал, что за той дамбой или бугром, с правой стороны, не знал как правильнее, располагалось кладбище общины. Взбежав на бугор, хотел посмотреть на это поближе.
   Метрах в десяти от меня стояли трое мужчин в фуфайках. В этот момент, один из них обернулся ко мне, это был ни кто иной, как – Григорий. Про себя я прозвал его Распутин, за сходство с известным старцем.
;Здравствуй уважаемый, ; поклонился Григорий как в старину.
    Я поклонился в ответ, пожелав здоровья.
; Торопишься ли? – Просто спросил Григорий.
   Я удивился. Двое друзей Григория, не обращали на меня ни какого внимания, они возились с вентилями, я сразу и не понял, что же они там делают.
   Я хотел было, вежливо попрощаться, но тут до меня стало доходить, что же делают эти двое. Они открывали и закрывали вентиля, прислушивались, поднося ухо к ним вплотную. Ни то что я был ошарашен, но это выглядело как то дико. Очевидно, я уставился на этих двоих таким взглядом, что Григорий догадался, о чём я думаю. – Подходи, прислушайся, о чём говорят наши усопшие братья и сёстры. – В его голосе было столько естественности, что я невольно поддался его предложению.
   Не знаю как это выглядело со стороны, но, наверное, если бы кто из моих старых знакомых застал меня за этим занятием, то непременно решил бы, что я окончательно свихнулся.
   Поднеся ухо к горловине чугунного вентиля я ни чего не услышал. Григорий, внимательно смотрел на меня.
;Ничего не слышно, ; пожал я плечами.
;Ты просто не умеешь слушать, ; вроде как упрекнул меня Григорий и сам поднёс ухо к вентилю.
;Ну что? ; Поинтересовался я. ; Какие вести из загробного мира?
   Не знаю, понял ли он мой сарказм, но ответил на полном серьёзе. – В скором времени, в наше братство вступит новообращённый. – И так посмотрел на меня, что мне стало как то не по себе, взгляд у Григория был и вправду проникающий, как у известного старца.
   Я, наспех попрощался и отправился восвояси.
;К вечеру непогода будет, ; уже в спину крикнул мне Григорий, ; так что, постарайся вернуться засветло.
   Я поднял руку и обернулся, ; спасибо тебе, мил человек. – Ответил я Григорию его же слогом.
   А те двое, так и слушали свои вентиля, не обращая ни какого внимания на происходящее.
;Мир непуганых идиотов, ; думал я, сбегая с бугра.
   Вскоре, я был в сторожке дяди Миши, который встретил меня настороженно и в то же время с радостью. – Ты! Ну, как там, Максим? 
;Всё нормально дядя Миша. – Поздоровался я со стариком. – Нет, всё и вправду нормально, но мне надо в город. Где Аман?
;Так там, на лесопилке, мы ему такое местечко оборудовали...
   Через пять минут мы были в логове Амана. В самом деле, место они нашли отличное, хорошо замаскированное в сохранившемся крыле, и в то же время, отсюда можно было в короткий срок выбраться на верхотуру, откуда открывался вид на всю округу, но самое главное, из этой комнаты было сразу три выхода.
;Бывший склад. – Пояснил дядя Миша. – Когда то, здесь барахла всякого было… эх. – Вспомнил старик.
;Розу видел? – Первым делом спросил Аман.
   Я отрицательно покачал головой. – Вчера видел одну женщину, казашку, но её звали Наташа, да и возрастом она к твоей сестре не подходит, ей уже за пятьдесят.
;Ну хоть что то узнал о ней?
;Я опять покачал головой, увидев в глазах Амана разочарование, граничащее с отчаянием. – Да не переживай Аман, своими расспросами я бы только навредил нашему делу.
   Аман кивнул, ; ты прав Макс.
   Сейчас, мне надо смотаться в город, а ты сворачивай свою базу и давай вместе со мной.
   На вопросительные взгляды компаньона и сопение дяди Миши я дал пояснение. – Нас пасут, причём глухо пасут. Так что, не стоит играть в эти игры, надо разработать новый план.
   Уже перед самым уходом, я поинтересовался у дяди Миши на счёт посвящения, ведь Сюитлан сказал, что тот в курсе дел, хотя каким образом.
   К моему удивлению, дядя Миша как то стушевался. – Понимаешь, Максим, не хотел говорить, лишний раз пугать тебя, думал, ты там наведёшь мосты, ну и ваши прибудут… – бормотал старик, – как то, совершенно случайно, там, где проход к реке, деревья образуют нечто похожее на арку, видел я как они посвящают в свою секту. Странное и страшное зрелище, они с человека будто бы кожу снимают, ножами вжик, сверху в низ, ну, тот весь в крови, пока сознание не потеряет…
   Действительно, мне стало не по себе после этого рассказа, но отступать было уже поздно.
   Меньше чем через полчаса мы с Аманом шли по дороге в направлении города.
;С чего ты взял, что нас пасут? ; Допытывался Аман.
;Глава секты выдал мне прямым текстом про тебя. Откуда он мог знать, что ты прячешься на лесопилке?
;Может, у них где то наблюдательный пункт? – Предположил Аман. – Я вчера, после твоего ухода всю местность биноклем «прочесал», тут даже возвышенностей нет. – Размышлял вслух мой напарник. – Да я эти края с детства знаю. Знаю где тут можно оборудовать наблюдательный пункт. К деду ни кто не приходил вчера. – Продолжал размышлять Аман. – Так где же Роза, ты её точно не видел? Может просто не узнал? – Аман показывал мне её фотографию, но на ней была девчушка лет пятнадцати.
;Да не переживай ты так, ; успокоил я его, ; найдём мы твою сестру.
;Знаешь что Макс, я решил так, не надо мне ни каких денег. – Нервным голосом начал Аман. – Если вызволим Розу из секты, мы в расчёте с тобой.
;Не психуй Аман, всё будет хорошо, а на счёт денег, не переживай, тебе они лишними не будут. – Я вновь попытался успокоить своего компаньона.
   ;Ты уверен, может он высказался по другому, а ты понял не так? – Настаивал Аман. – Откуда этот шайтан мог узнать обо мне.
;Он ни только о тебе узнал, но и обо мне. – Остановился я. – Причём узнал достаточно много. – Я уже начинал догадывался откуда Сюитлан черпает информацию.   
   Километра три нам пришлось топать пешком, когда появилась первая машина, которая, к сожалению, нас не захватила, зато, следом шел «газон» который и подбросил нас до города.
;О, диверсанты прибыли! – Обрадовано воскликнул Серёга, стоявший в дверном проёме, в фартуке, осыпанный мукой. – И как раз к пельменям. – Затащил он нас в свою берлогу.
;Макс, не раздевайся, сгоняй в магазин. – Крикнул хозяин из кухни.
;А тебе на службу не надо? – Поинтересовался я. – Мне надо, но какие пельмени без «беленькой», это же кощунство. Вы будете выпивать, а я чокаться с вами и закусывать. – Хохотнул он, появившись дверном проёме кухни.
;У меня неотложное дело Серёга. – Предупредил я. – Поэтому, Аману придётся пить за нас двоих.
;Я чего, псих одиночка. – В свою очередь высказался Аман. – А чего это ты, в разгар рабочего дня замутил пельмени? – Поинтересовался он у друга.
;У меня обеденный перерыв, что, не имею права.
;Пообедав, Серёга умчался на службу, а мы с Аманом сели лепить пельмени на вечер, благо дело, теста и фарша было предостаточно, но перед этим, я сбегал к автомату и сделал звонок связнику. А ближе к вечеру был уже в центре города, в оговорённом месте. В руках я держал газету, свёрнутую в трубочку, прямо как в шпионском боевике.
   Сзади раздался голос мужчины. – Уважаемый, не вы звонили мне по поводу объявления?
;Я ответил, как и было оговорено. Мужчина, среднестатистический, ни чем не примечательный, кивком головы предложил мне следовать за ним.
;Что стряслось? – На ходу спрашивал незнакомец, так и не представившись.
   Я объяснил ему сложившую ситуацию, однако, не раскрывая подробностей операции,  и запросил переброску.   
   Через час я уже был на базе. Гарика не было, Вальдир заменял и Гарика и Николая. – Сходи пока, навести родителей и знакомых, когда появится Гарик неизвестно. 
   Я согласился с ним, но перед тем как покинуть квартиру решил составить отчёт. А закончив его, выпорхнул на просторы родного города с превеликим удовольствием. Хотел взять машину, давно уже не был за рулём, но прикинув, сколько уйдёт времени на то, пока доберусь до неё, то да сё, отказался от этой затеи и отправился к родителям.   
   После всех визитов, уже ближе к полуночи я вновь был на базе, Гарик был на месте и встречал меня с улыбкой на лице. – Ну вот, и наш сектант появился.
   Я ввёл его в курс дела, а под конец моего рассказа появился и Николай, в кожаной, клёпанной куртке, джинсах и тёмных очках на лбу, ни дать ни взять – байкер.
;Сектант прибыл. – Вскинул он брови. – Мы тебя так рано не ждали.
   Гарик пересказал ему мою историю. Николай задумался. А затем, вместе с Гариком, они ещё раз осмотрели послание, с которым меня отправляли. Даже просветили его каким то прибором, наподобие того, каким просвечивают купюры. Ответ был однозначным, контейнер не вскрывался.
   Я спрашивал у Гарика, раз можно просчитать все действия в будущем и прошлом, тем более, владея техническими средствами перемещения во времени, разве нельзя сделать любую работу более качественно, и с наименьшими потерями. На что тот ответил мне, что действительность, в прошлом и будущем имеет сразу несколько вариантов, и даже если ты всё сделал как надо, то результат ещё не гарантирован, ; мы, так же как и все, допускаем ошибки, и у нас, как и у обычных людей, бывают непредвиденные ситуации.
  –Как там наше дело? – Обратился Гарик к Николаю.
  –Всё окей, – ответил тот, – клиент в мокреньких штанишках ждёт наших указаний.
  –Весело тут у вас, – выдохнул я, и выдал компаньонам последний свой козырь, про римскую тогу. 
   Решение вопроса было отложено до утра, и я отправился восвояси, уже на улице придумывая, куда податься. Хотел забежать к подружке, с которой познакомился незадолго до вступления в организацию, но тут выяснилось, что мобильник остался на базе, а возвращаться не хотелось. Да и потом, среди ночи звонить, будить кого то. Решил отправиться на квартиру, к себе, но дом родителей был рядом, там меня всегда рады видеть, и я, войдя в свой двор, в котором вырос, направился к подъезду. Где то на десятом гудке отозвался домофон…
;…И где теперь работаешь, на какой должности? – Мы с отцом сидели за столом, на кухне, мама хлопотала у плиты, поглядывая на меня, и в её глазах было столько счастья, что мне стало как то не по себе, сколько душевных мук принёс я родителям своими необдуманными действиями.
;Максим, все твои беды от твоего же упрямства. – Продолжал отец. – И в детстве, по физиономии ты получал из за этого, в первую очередь.
   Мама обняла меня, прижав к груди. – Мать, у нас в роду ослов нет? – Не унимался отец.
;Какой есть, такой есть, зато наш родной. – Проговорила она, ещё крепче обняв меня.
   Я знал, отец хоть и бурчит, ругает меня, но что случись, первым придёт мне на помощь.
   К десяти я был на базе. Николай с Гариком сидели в зале, в чашках на десертном столике, дымилось кофе. Николай достал ещё одну, наливая в неё ароматный напиток. – Присоединяйся. – Кивнул он мне на диван.
   Едва я уселся на диван и взял чашку с горячим напитком, как без всяких предисловий, разговор начался по существу.
   Прежде всего, меня спросили, что я сам думаю по этому поводу, я только пожал плечами, но что то неприятно кольнуло меня, какое то нехорошее предчувствие. 
;Понимаешь Макс, нам нужен хрустальный разум, но ни украсть, ни отобрать его нельзя. Его можно либо выкупить, либо получить в наследство или в дар. – Начал свой монолог Гарик. 
;Значит, мне надо, либо втесаться в доверие к главе секты, либо попытаться уговорить его продать череп.
   Гарик улыбнулся, переглянувшись с Николаем. – Мы уже пробовали, те, кто знает какой силой обладает череп, ни за что, ни за какие деньги не продадут его.
;А Сюитлан знает, ; согласился я с Гариком, ; то, то я удивился, когда он заговорил о римской тоге, и отсюда следует, что через череп он и узнал, вернее увидел меня в тоге, но не понял, что это всё означает.
   Гарик кивнул в знак согласия. – Ты прав, Макс, быстро учишься. Технические составляющие хрустального разума мы и сами до конца не знаем, а сейчас нам надо решить одну проблему. Нам, в первую очередь мне, необходимо знать твоё решение по этому вопросу.
;Не означает ли это, что мне предстоит вступить в секту? – Напрямик спросил я.
   Ещё тогда, когда я шёл сюда из квартиры родителей, да и до этого, ещё там, когда Сюитлан первый раз намекнул мне о вступлении в братство, я подозревал, что именно за этим меня и направили в западную Сибирь. И предчувствие, и мои подозрения, не были плодом моего больного воображения, Гарик с Николаем, хоть и не предлагали мне, вступать в секту, но…
;Тебе не обязательно вступать в секту, но нам нужен хрустальный разум. – Высказался, теперь уже Николай.
   С видом обречённого гуся, перед новогодним столом, я дал согласие.
;Не переживай Макс, обстоятельства могут измениться, и может быть, мы добудем «разум», без твоей помощи.
   Я был бы рад, если бы слова Николая оказались правдой, но перед тем, как отправиться обратно, я должен был пройти посвящение. По утверждению Гарика, это займёт некоторое время, а потом, меня перебросят обратно, в тот же день.
   К вечеру прибыл Стас, пока решались технические вопросы, согласования, в которых я не принимал участия. Я, конечно же, обрадовался старому другу, как ребёнок.
;А кто говорил, что будет легко. – Высказался Стас.
;Ну спасибо тебе друг, за поддержку. – Пронеслось в голове.
;Ну не сердись, ; обнял меня Стас, увидев моё расстроенное лицо, ; иногда, сжав зубы, надо делать то, что надо, а не то, что хочется. 
   Пока Гарик отсутствовал, Николай проводил общий инструктаж. Высказавшись в том смысле, что у хода истории множество реальностей, а вот какая из них станет былью, отчасти и наша забота, но нельзя отступать от основной исторической линии, то есть, невмешательства в естественный ход истории, иначе, ни чего хорошего не жди. И все пророки, все духи с того света, на спиритических сеансах, озвучивают одну из версий, но не факт, что верную.   
   По словам Николая, было принято решение, что бы я досрочно прошёл посвящение.
;В принципе, ты уже в нашей команде, а после посвящения у тебя будет намного больше возможностей, к тому же, начнёшь изучать планетарный язык. 
   Перед тем, как пройти посвящение, меня отправили на три дня в какой то монастырь. Трудно было сказать, что это был за монастырь, в каком времени и на каком континенте. Серенькие домишки из необработанного камня, вместо раствора скрепленные глиной, хмурое небо и горы. Минимум удобств и скудная еда.
   Мой наставник назвался Осирисом. Насколько я знал, Осирис являлся одним из богов древнего Египта.
   Осирис обучал меня мантре времени, сразу же сказав мне, что если я окажусь в неизвестном времени, вдруг, аппаратура даст сбой, то именно эта мантра поможет мне вернуться к своим.   Мантру необходимо было читать в определённой звуковой тональности, наподобие того, как это делают буддистские монахи.
К тому же, он проверял мои знания, давал пояснения, если мне было что то непонятно.
   Поначалу, я отнёсся ко всему этому скептически, но впоследствии изменил своё мнение. Сам Осирис являлся какой то загадочной личностью.
   Вернувшись на базу, мне не позволили даже выйти на улицу, сразу же отправив в какой то, ни то храм, ни то крепость. Огромная зала, с потолком в десятиэтажный дом, и только вверху было круглое отверстие, а все окна были закрыты так, что ни в одно из них не просачивался даже ничтожный лучик света. Именно здесь прошло моё посвящение, спустя три дня подготовки.
   Сам ритуал был наполнен мистикой и таинственностью, но более всего взволновал меня тот момент, когда под конец, в лицо мне ударил яркий свет. В голове зазвучали голоса, на непонятном, но как мне казалось, знакомом языке.
   И вот, я опять на базе. Сам Гарик проводил инструктаж. Все технические детали давались мне тяжело, со школы я терпеть не мог точные науки, а тут магнетизм и гравитация, астрономия и астрология, другое дело языки, география и история. За несколько дней, с соответствующей аппаратурой, я практически освоил планетарный язык, пока Гарик сам не остановил меня, ; хватит, отдохни, ; улыбнулся он, дав мне два дня отдыха.
   Два дня я не появлялся на базе, а как только глянул на состояние моего счёта в банкомате, понял, надо снять напряжение. Сняв крупную сумму, часть её отдал родителям, что стало моей ошибкой.
;Мать смотрела на меня с подозрением. – Максим, сынок, а что это за фирма… ; начала она.
   Я отшутился, впредь, зарёкся, не выдавать ни перед кем своего финансового благополучия, даже перед  родителями.
   Обойдя друзей и подружек, а их осталось немного, после потери памяти, заглянул и к Жанне. Та, как и мама, смотрела на меня с подозрением, я же, сказал, что Стас на задании, вернее, на вахте, ускользнул от её расспросов, от греха подальше.  Вернувшись на базу, застал там Николая. 
   Опять начались будни, серые, как в школе, лекции и экзамены. Теперь, меня уже ни куда не выпускали. Но я ожил, когда, от физики, математики и астрономии, мы перешли к техническим средствам «хранителей».
   Мои глаза расширились и не хотели сужаться, когда Гарик продемонстрировал мне меч джидаев. От лёгкого прикосновения его розового жала, стеклянный стакан был разрезан как пластилин.
;Остался ещё с того раза, ; задумчиво проговорил мой куратор, ; надо сдать в оружейку, а это, ; указал он взглядом на ручку от меча, уже без жала, ; Макс, не такое уж чудо. Во второй половине двадцать первого столетия такими вот штуковинами будут обрабатывать камень, а для войны они не нужны, разве что, для «звёздных войн» Лукаса. Вот, ; Гарик показал мне несколько кнопок на рукоятке, ; здесь регулировки, сейчас, стояло на высокой пульсации, поэтому то стакан и был разрезан, а на низкой разлетелся бы вдребезги.
   Насколько я смог понять, это был не лазер, хотя, мог быть и им при соответствующей регулировке, а нечто другое, основанное на технологии двух лучей, что то наподобие микроволновки. Два луча, совершенно безвредных поодиночке, попадая на предмет одновременно, мгновенно разогревали линию среза до тысяч градусов, на высокой пульсации, на низкой, предмет начинал вибрировать.   
   Из всего показанного, а там было на что посмотреть, к моему сожалению, мне выделили лишь пестик. Так я окрестил это устройство, медный цилиндр, сантиметров пятнадцать в длину, с выгравированными на нём разнообразными символами. Это был маячок, активировав который, я мог вызвать группу эвакуации, если вдруг потеряюсь во времени. Так же, при его закладке и активации, это устройство становилось якорем, на который можно было настраивать модулятор, и точно перемещаться в конкретное место и время.
   Наконец то, мне дали день отдыха. Наведавшись к родителям, я, выходя из подъезда, встретил старого друга, одноклассника, с которым не виделся с момента окончания школы, а после потери памяти Виктор сам пришёл ко мне, и его поддержка была очень важна для меня. Долго он рассказывал мне, как мы гоняли с ним на машинах, отец его работал в автомастерской, но я, к сожалению ни чего не помнил. После бурных эмоций я решил затащить его в пивной бар, но тот оказался, к сожалению, не пьющим, и мы ограничились беседой во дворе родительского дома.
   Расставшись со старым приятелем, я, в одиночестве, отправился на прогулку по городу. Немного побродив по знакомым и в то же время незнакомым улицам и переулкам, заглянул в гастроном. После чего отправился к себе на квартиру и отдался во власть телевизора, решив, ни с кем больше не встречаться. А на следующее утро был на базе.   
   –Может они принимают какие то препараты, наркотики или ещё что то? – Предположил я. – Но я ел и пил с ними из одного котла. 
  –Всякое бывает. – Сказал Гарик. – Вполне возможно, тебе давали другое питьё и еду, сам не знаю. Ты же не контролировал весь процесс? – Собеседник вопросительно посмотрел на меня.
  –Что правда, то правда. – Согласился я. – Но как то странно, они так увлечены этими псалмами и житиём святых, я даже не знаю как быть.
  –Бывает, что по началу, человека подкармливают наркотой, а затем, он уже как зомби, лепи из него что хочешь. А ты веди себя естественно, не выпячивайся, но и не отставай. Но по нашим данным, ни Шарыгин, ни Сюитлан к наркотическим препаратам не прибегали.
   А на счёт финикийцев в новом свете, Гарик, неожиданно для меня, подтвердил слова Сюитлана. – Да, так и было.
  –Но как же. – Я был поражён.
  –Это долгий разговор Макс, существуют и ранее существовали тайные организации, для которых политический строй и господствующая религия не имели ни какого значения, они занимались и сейчас занимаются своим делом, ни кого не спрашивая.
   Получил я некоторые пояснения и по черепам. Оказывается, когда то, Гарик и сам не знал когда и где, существовал храм хрустальных черепов. Ушедшая высокоразвитая цивилизация планеты Земля оставила после себя множество артефактов. Но что ещё важнее, остались и личности, знающие как пользоваться древними артефактами. И как получить огромную власть с помощью этих самых артефактов.
Выслушав последние наставления я был готов к переброске.
   В западной Сибири я оказался на несколько часов раньше, чем было запланировано. Ни чего необычного в этом не было, техника «хранителей» была небезупречна, ведь магнетизм планеты изменчив.
   Побродив по пустынным улицам, ведь было только начало пятого, я оказался у двери в Серегину квартиру. На мой стук, через некоторое время, послышалось недовольное бормотание за дверью. – Макс, ты что ли? Носит тебя нелёгкая. – Дверь распахнулась. Сергей стоял в одних трусах, прищуриваясь от света в коридоре, недовольно глядя на меня.
;Погода портится, итак проторчал битых два часа на улице, ; оправдывался я.
;Иди сам ставь чайник, ; пробурчал Серёга, ; а я подремлю ещё.
;А где Аман? – Поинтересовался я.
;А чёрт его знает, ещё вечером смотался куда то. – Был мне ответ.
   Когда Серёга, уже умытый и побритый сидел рядом со мной за кухонным столом, я выдал ему своё решение.
;У тебя и вовсе мозги отшибло. – Продолжал бурчать компаньон. – Ты что, совсем не понимаешь, на что ты идёшь? 
   Я не стал оправдываться. – Таковы обстоятельства Серёга, иногда приходится делать то, что тебе совсем не хочется, а то, что надо. 
  –Говорил тебе, – продолжал ворчать он, – закажем эту стеклянную башку и все проблемы…
   Через час после того как Серёга отправился на службу, появился и Аман. По его взгляду я понял, что они уже переговорили между собой, скорее всего по телефону. И я стал подозревать, что они, как и дядя Миша, видят во мне агента всесильного ведомства.
;Макс, ты отдаёшь себе отчёт, что ты задумал? – Спокойно поинтересовался он.
   Я видел, что за его показным спокойствием скрывается буря эмоций, и поспешил успокоить его. Это оказалось очень непросто. Аман предлагал вообще, переворошить это змеиное гнездо, и даже предпринял кое какие действия в этом направлении. Подобрал троих боевиков, в лице своих знакомых. Оставалось найти ещё с десяток, а это было нетрудно, по его словам. Но я сразу же отказался от этого варианта.
;Ты, что, ; возмущался Аман, ; не понимаешь, что ты ставишь на кон свою жизнь, ; чуть не кричал Аман.
   Я пытался успокоить собеседника, но где там. Наконец то, после часового спора, я одержал верх.
;Делай что хочешь. – Обозлился Аман.   
;Аман. – Улыбался я. – Мне нужна твоя помощь.   
   Аман смотрел на меня как на тяжелобольного человека. – Макс, ты что, совсем не понимаешь…
   Но к приходу Сергея, как раз к обеду, я убедил Амана и он согласился со мной. Ему было необходимо собрать всю информацию в округе, о том, кто прибывал к сектантам. От Гарика и Николая, я получил задание, если возможно, побольше узнать о тех, кто прибывал к Шарыгину, а затем и к Сюитлану.   
   На следующий день, попрощавшись с компаньонами, я был уже на территории братства. Сюитлан встречал меня с душевной улыбкой. – Я уж думал, что ты не вернёшься. – Весело проговорил он.
;Ну, скажешь тоже, батя. – Многие, особенно те, кто был молод, называли его батей, в знак уважения, ну и как священника. Я тоже решил подыграть ему.
Сюитлан глянул на меня с подозрением, не иронизирую ли я. Затем, похлопав меня по плечу, подтолкнул к калитке.
   Однозначно, я здесь почти что свой.
   И Кристина встретила меня с улыбкой. – С возвращением. – Она расцеловала меня, в щёки, троекратно, как в старину.
Сюитлан не стал откладывать разговор со мной на потом, а тут же, предложил мне спуститься в подвал.
;Располагайся, ты у нас уже почти что свой. – Подмигнул он мне, повторив то, что я только вот подумал. 
   Разлив по фужерам свой настой, он устроился в кресле напротив меня. 
   Хоть Гарик и не одобрил мою инициативу, но и запрета не было. И я рискнул. Как бы невзначай, заведя разговор о тайных обществах. Вероятно, я был не столь искушён в подобных делах, как полагал. Сюитлан пронзил меня взглядом, но на его лице не дрогнул ни один мускул.
  –Это долгий разговор Максим. – После некоторого молчания, произнёс он.
  –Ну вот, тамплиеры, вы же сами с Кристиной говорили о крестоносцах и о тайных знаниях.
   Сюитлан кивнул и выдал мне такую версию.
  –Ты же знаешь, что тамплиеры получили своё могущество именно в Палестине. Ни кто толком не знает как они этого достигли в короткий срок. В один миг они были разгромлены, но их костяк остался нетронутым, и куда подевались оставшиеся в живых после мясорубки Филиппа Красивого, ни кто не знает до сих пор. – Сюитлан глотнул напитка и задумался на некоторое время, я не мешал. – Тайные общества на планете Земля существовали всегда, и всегда они правили миром.
   Я молчал, а Сюитлан свернул тему.
  –Поговорим о другом, – поставив фужер на стол, он подобрался, будто для броска. 
;У тебя есть заветное желание? – Поинтересовался он. – Ну, в пределах разумного, конечно.
   С той поры, как я потерял память, у меня было только одно заветное желание. Я улыбнулся, ещё не совсем понимая к чему он клонит.
;Ты ведь уже знаком с Григорием. – Ни то вопросительно, ни то утвердительно, проговорил он, глядя куда то в сторону. – Ни правда ли, удивительное сходство с Григорием Распутиным? Не находишь?
;Есть такое. – Согласился я.   
;А про самого Распутина, больше легенд, чем правды. – Продолжил Сюитлан. – Григорий действовал не самостоятельно, он выполнял свою миссию.
;Вполне возможно, история хранит много тайн. – Опять согласился я.
;В Сибири, многие, даже не представляют, сколько тайн и загадок хранится на этой земле.
–Ты ведь знаешь, сколько всяких сект и религиозных движений, пророков и провидцев, бежали от властей в Сибирь?
Нашёл кого спрашивать, я жил новой жизнью. 
;Они несли с собой сокровенное, знания, древние артефакты, да и здесь находили много чего.
   Весь дальнейший разговор поставил меня в тупик. Сютлан, как бы невзначай, спросил меня, не передумал ли я вступать в братство, пройти посвящение, продолжив недавний разговор. Что то многовато посвящений для меня в последнее время, да и согласия я ещё не давал. – Не думай, что если ты станешь одним из нас, тебе необходимо быть рядом с нами, ты можешь жить вдали от нас, но хранить наши заветы. – Сразу же предупредил он.
;И похоронят меня под трубой с краном, а после смерти будут общаться со мной. – Сыронизировал я.
   Сюитлан кивнул в знак согласия и высказался в том духе, что и ему этот обычай, введённый Шарыгиным, не по душе, но делать не чего, в чужой монастырь со своим уставом не лезут. – Ты не думай, Григорий не так глуп, как кажется, тем более, обладает кое какими способностями. И я не уверен, что он верит во все эти переговоры с покойниками, он, скорее, как и я, не лезет в чужой монастырь со своим уставом. Он ведь не местный.
   Я удивлённо посмотрел на собеседника. – Я думал, что кроме тебя и Кристины здесь все местные.
;Да, да Макс. – Закивал Сюитлан. – Он ведь прибыл сюда, как и я, только чуть позднее. Мужики здесь и вправду стали спиваться, и женщины вместе с ними, особенно когда с работой стало туго. Особняком стояли староверы с Раскольничьего. В этот момент и появился Станислав Шарыгин. Поначалу Станислав был не такой и хоронили нормально, под крестами, но под конец с ним что то произошло… – Сюитлан задумался, – наверное, череп повлиял на его психику. Не выдержал он, не зная как обращаться с могучим разумом. Ему всё мерещилось, что он заснёт летаргическим сном.
   Я сразу и не сообразил, насколько наш разговор стал более доверительным. Если в первый мой приезд мы вели беседы вокруг да около, то теперь все вещи назывались своими именами, и впервые, Сюитлан высказался о хрустальном черепе открыто.
  –Пойми Макс, – говорил Гарик, – мир живёт по своим законам, как и любое государство. Нравятся тебе эти законы или нет, это уже твоё личное дело, но если ты их нарушил, ты несёшь ответственность, не тебе объяснять.
  –Естественно, – согласился тогда я.
  –И даже мы, обладая огромными возможностями, подчиняемся общепринятым законам и морали. И здесь, с черепом, мы должны действовать по установленным правилам.
    Наш разговор касался многих тем, ни на одной мы не задерживались, но постоянно мелькала одна – заветное желание. Сюитлан, прямо таки тянул меня в эту сторону, пока я не согласился на его предложение, ещё не догадываясь чем всё закончится.
   Оказывается, в подвале его дома, была ещё одна комната, дверь в неё была завешена ковром. Обстановка комнаты напоминала охотничий уголок, только без оружия. На полу лежали шкуры, да и старинная кровать, к удивлению не скрипучая, была застелена ими же. У изголовья стоял отполированный пенёк. 
   Перед тем как отойти ко сну, а здесь говорили именно так, мы выбрались на прогулку, втроём. Кристина оказалась в середине, мы с Сюитланом, взяли её под руки, каждый со своей стороны.
   То, что они с Сюитланом любовники, я не сомневался, но не более того. Их отношения были больше похожи на дружеские, взаимная симпатия, не более. А вот какая роль отведена мне? Роль компаньона или жертвы?   
   Как то странно всё было. После моего возвращения, первым, кого я увидел, был Григорий. Он приветствовал меня, как мне показалось, искренне, от всего сердца.
   После прогулки, ужина и чаепития, проведённых в непрерывных беседах, даже Кристина, когда убирала со стола, не прерывала разговор. Сюитлан вытащил из старинного комода квадратную дощечку, чуть более ладони, покрытую тонким слоем воска и положил её на стол. – Приложи сюда ладонь.
   Я выполнил его просьбу, после чего Сюитлан взял дощечку и первым отправился в подвал.
 – Как ни как, завтра пред нами предстанет совсем другой человек. – Улыбнулся он Кристине.
   А у меня было такое состояние, будто бы меня ведут на казнь. Сюитлан почувствовал моё состояние и попытался приободрить, но я не воспринял его шутливого тона. – Мне, что, надо думать о своём заветном желании? – Спросил я его напрямик.
;Не обязательно. Твоё заветное желание всегда с тобой.
   Я вошёл в потайную комнату после того как Сюитлан позвал меня. На столике-пеньке, у изголовья, стоял квадратный ящичек, обитый черным бархатом. Я повернулся к Сюитлану.
;Самое главное Макс, не открывай ящик, не давай волю своему любопытству, иначе всё испортишь. – Сказал на прощание хозяин и не дожидаясь ответа удалился. 
   Я присел на кровать, задумался. С тех пор, как я потерял память мне частенько казалось, что кто то или что то, играет со мной как кошка с мышкой, может быть сама судьба играет со мной, с моим упрямством. Особенно, это чувство усилилось, когда я впервые ступил на землю братства.
   Я прилёг на кровать, погасив ночник, мои мысли перескакивали с одного на другое, ни на чём конкретно не останавливаясь, но возвращались всё к одному, что же в ящике.
   Снился мне странный сон. Я бродил, сам не знаю где. А потом… потом оказался перед величественным зданием. И вот, я уже внутри. Круглый зал, огромный, не то слово. По кругу на постаментах располагались хрустальные черепа, а из их глазниц лился голубоватый свет. В самом центре горело пламя, вырывавшееся из круглого отверстия. Оно больше было похоже на пламя автогенной горелки, такое же голубое и мощное. Затем зазвучали голоса. Я чувствовал, что говорят на знакомом языке, но слов разобрать не мог. 
   Утерев липкий пот, я смотрел на квадратный ящик. Так вот, что там. Сомнения отпали, передо мной было то, за чем я и прибыл сюда. Я даже не понял, был ли это сон или какое наваждение.
   Я лёг. Обдумывая своё положение, пришёл к единственно верному решению. Заглядывать в ящик нельзя.
   Не заметил как уснул.
   Я продирался сквозь кусты, в сумраке. Ну вот и заветная дверь, что там, я не знал, но что то знакомое. Подобран ключ, и дверь тихонько подалась, без скрипа. И тут же, яркий свет ударил в глаза. Я сижу на стуле, руки скованны за спиной, моими же наручниками, кружится голова и перед взором мелькают знакомые лица, но они расплывчаты, хотя, хотя я знаю, этих людей я знаю. И вот…!!! Гарик, Аристофан….
   Вот я бегу по лужайке, рядом мама и отец, мне всего лишь пять. Затем, всё понеслось как в ускоренной прокрутке….
   Я вскочил с кровати, весь взмокший. Я вспомнил ни только своё прошлое, я вспомнил и тех, кто это самое прошлое стёр. – Отключай его. – Эта фраза прозвучала так естественно, как будто просили выключить свет в комнате.
   До самого утра я так и не уснул, лежал, глядя в темноту, и что наступило утро, понял по шагам наверху. Как только послышалось движение на лестнице, я вскочил с кровати, забыв включить ночник, ринулся к двери.
   Мы сидели за столом. Кусок в горло не шёл.
;Поешь, Максимушка. – Уговаривала меня Кристина, прямо таки как мама.
Сюитлан сидел рядом, молчал, как и я.
   Я переводил взгляд с Сюитлана на Кристину и обратно. Состояние моё было такое, пожалуй, что ещё хуже, чем когда потерял память. Внутри меня была пустота, хоть я и вспомнил всё.
  –Храм видел? – Задал единственный вопрос Сюитлан.
   Я кивнул, на что Сюилан ответил, – я тоже видел.
   Вернулся на базу всё тем же путём, как и в первый раз. К Серёге даже не заходил. Только в голове звучала последняя фраза Сюитлана. – Не руби с плеча, когда то, мне было куда хуже чем тебе.
;Всё вспомнил, спокойно осведомился Гарик, ; пригубив чашечку с кофе.
   Его спокойный вид, и эта чашечка кофе, вывела меня из ступора.
;Вспомнил. – Впился я в него взглядом. – Ты же говорил…
   Перед вступлением в организацию, у нас с Гариком состоялся обстоятельный разговор. Он сказал, что тот препарат, которым меня «угостили» должен был отключить меня на время, но он стёр мою память. И тут же пообещал, что они примут все меры по её восстановлению. И я надеялся, тем более, память понемногу возвращалась.
;Если ты дожидаешься извинений, то напрасно. – Гарик опять пригубил кофе. – Мы тебя предупреждали, не надо было рождаться таким упрямым.
   Его спокойствие и жёсткий ответ, опять ввели меня в ступор. Я встал. – Мне надо уйти… ; Я и сам не знал куда, но надо.
   Стас стоял у двери в зал, прислонившись плечом к косяку. – Подбрось, Стас. – Попросил я его. 
   Стас бросил взгляд на Гарика, а затем кивнул в сторону входной двери. – Ну, давай. Куда тебе?
  –Значит ты соврал тогда, про препарат? – Обернулся я уже у двери.
  –Ложь во спасение, – подтвердил Гарик, продолжая хлебать своё кофе.
   Я и сам не знал, зачем я ехал к Лене. Однажды, она проходила у меня по одному делу,
 свидетелем. Мать одиночка, с трёхлетним малышом на руках, без постоянной работы и своего жилья. После того дела, мы встречались, пару раз, был у нас и интим, но дальше дело не пошло, сам не знаю почему. Хорошая она женщина, симпатичная, имела на жизнь свой индивидуальный взгляд. Ну и соответственно, перебивалась от зарплаты до зарплаты, когда была работа.
   Всю дорогу мы молчали, напоследок Стас сказал. – Макс, не буровь, и не пей. Такие дела решаются с холодной головой.
   Лена встретила меня широко раскрытыми глазами. – Макс, ты чего это.
   Мы не виделись уже много времени, и только перед её дверью я подумал, может быть, у неё появился кто. Но мои опасения оказались напрасными.
;Привет. Как дела? – Сказал я самым беззаботным тоном, как будто мы расстались только вчера. – На её пороге я появился неожиданно, и это мало сказано, по телефону, через её знакомую я раздобыл этот адрес.
;Да нормально, ; поправила она чёлку, ; ты пропал, ну я …
   Я не стал объяснять, что сначала размышлял, продолжать отношения или нет, а потом амнезия, и вспомнил я её только этой ночью.
   Я разгружал пакет, стараясь говорить что то нейтральное, бодрым голосом. В это время, в кухню зашёл Максимка, её сын и мой тёзка.
;Тёзка, ; взял я на руки пацана, ; как дела?
   Максим, что то случилось, глаза у тебя…
   Да, глаза меня выдали, а Лена, как и всегда, всех жалела, ещё тогда я говорил ей, – всех жалеешь, а кто тебя пожалеет.
   Я присел на табурет, глядя на собранные сумки, у порога. – Переезжаешь? Деньги кончились?
;Да, Макс, опять я без работы. – Лена присела рядом. – Да что обо мне, у тебя как.
   Я молча продолжил выгружать пакет, ; вот, тебе на первое время, ; выложил я на стол пачку купюр, ; а на счёт квартиры, переезжай ко мне, я всё равно уезжаю.
   Максимка, схватив яблоко побежал в зал, мать за ним, ; стой, не ешь не мытое.
   Пока они там мыли яблоко, я вернулся в прихожую, надел ботинки.
;Максим, ты куда? – в её глазах я увидел испуг, ; мы, вроде бы не договорили.
;Я сейчас, сбегаю к родителям, за ключами.
   У родителей я не задержался, о восстановлении памяти ни чего не сказал, забрав ключи от своей квартиры, помчался, уже на лестничной клетке, отец нагнал меня.
;Максим, ты…
;Пап, некогда мне. Да, в моей квартире пока поживёт одна девушка, с ребёнком. – Предупредил я отца.
;Твой ребёнок? ; Сразу же поинтересовался он.
;Нет, но эта женщина мне дорога. – Обняв отца, я побежал вниз, не став дожидаться лифта.
;На такси, мы быстренько отвезли Ленкино барахло до моей берлоги, и я попытался распрощаться, но не тут то было.
;Макс, как это всё понимать? – Вцепилась она в меня. 
;Я же говорил тебе, родителей я предупредил, ты живи и плати только за квартиру, а потом я вернусь и мы решим нашу дальнейшую судьбу. – Попытался я расставить все точки по местам.
;Хорошие дела, ; у тебя в квартире появляется незнакомка, да ещё с ребёнком на руках. – Начала возмущаться она. – А что я скажу соседям, да и родителям твоим?
;Скажешь, что ты моя невеста. – Просто сказал я, не желая её обидеть.
   У Лены, тут же, глаза наполнились влагой. – Максим, не мучай меня, мне хватило и того, что ты просто пропал тогда.
;Лен, честное слово, ; прижал я руки к груди, ; потом всё объясню.
   Мы договорились, что я отзвонюсь ей.
   На базе была Алфея. Я попросил её отложить все дела на завтра. На что она и согласилась.
;Всё равно, Гарик до утра не вернётся. ; На том и порешили.   
;Ты как? – поймала она меня, уже у двери. – Не наломай дров.
;Да нет, я всё обдумал, обидно, конечно. Но не смертельно, тем более, со мной всё в порядке.
Алфея, пристально глянула мне в глаза и одобрительно кивнула.
   Вечер и ночь я провёл с Леной и своим тёзкой. Ещё утром, уходя от Сюитлана, я не знал, что события будут развиваться так стремительно. Просто, когда вспомнил всё, я, после того, как подумал о родителях, каково им было, а потом. Потом, я вспомнил про Лену, стало как то не по себе. Я не попрощался, не объяснился. Но теперь, когда всё объяснил Лене,  как гора с плеч свалилась. Оставалось только сказать родителям.
   Утром, встав пораньше. Мы были у родителей, все втроём. Я представил им Лену с сыном. Я ещё не знал как они отреагируют, но всё прошло нормально. Правда, как только мы уселись за стол, пришла невинная смс, с рекламой, но это был вызов на базу, значит и Гарик уже там.
   Чаепитие оказалось скомканным, а мама, напоследок, намекнула мне о том, как расценивать этот визит, и кем приходится мне Лена. Я высказался в том духе, что после очередной командировки всё встанет на свои места.
   Пообещав Лене, что позвоню, если не сумею вырваться с работы, я отправился на базу.
;Ну как настроение Макс? – Гарик имел деловой вид. – Твои дальнейшие действия?
;Действуем по плану. – Теперь я был готов хоть в пасть к дьяволу, но с надеждой вернуться и сделать предложение Лене. Пора уже было, родители и так и эдак намекали мне о внуках и семье. Я всё обдумал, но это задание…
;Как вижу, Макс закусил удила. – Высказался Аристофан.
;Так дело не пойдёт Макс, нам нужен трезвый расчет, а не бесшабашность в принятии решений. – Высказал своё мнение Гарик. – Да и хотелось узнать о твоих мыслях, после того как вернулась память.
   Больше всего меня возмутил цинизм Гарика, когда он сказал, ; отключай его, ; я был уверен, что было именно так, и это не сон. 
;Мы тебя и вовсе, могли ликвидировать, ; вмешался в разговор Аристофан, ; тебя же предупреждали, по хорошему.
   Когда все вопросы по моему восстановлению памяти были улажены и обстановка разрядилась, Гарик разлил коньяк. – Макс, ты нам нужен, не думай, что мы тебя бросим, если что то пойдёт не так. Дело и вправду серьёзное. На данный момент мы не в состоянии просчитать ситуацию, а тебе, придётся полагаться не только на свой интеллект, но и на интуицию.
Вернуться к Лене было не суждено, поэтому, отойдя на пару кварталов от базы, я позвонил ей, пообещав, в скором времени вернуться. Затем позвонил отцу, сообщил, что вспомнил всё. После некоторого молчания, он лишь спросил. – Когда?
   Пообещав, что когда вернусь всё объясню, я отключился.
   ;Ну, здравствуй сынок. – Теперь Сюитлан принял мои правила игры и с улыбкой встречал у калитки.
;Здорово батя. – Приветствовал я его в ответ.   
   Мы обнялись и троекратно расцеловались. Кристины дома не было, поэтому сам Сюитлан суетился по хозяйству, отказавшись от моей помощи. В скором времени, на столе уже стоял пыхтящий самовар.
 ;Ну как там у тебя? – Поинтересовался он.
 ;Всё в порядке. – Ответил я. – Могло быть и хуже.
;Когда нам плохо и кажется, что хуже уже быть не может, но вот становится ещё горше, и тогда прежняя беда кажется нам чем то невинным и малозначащим.
   Я согласился с ним. Наш разговор не касался главных тем, но я то знал, сейчас будет решатся моя судьба и оказался прав. Слово за слово и наш разговор подошёл к той точке, откуда и начался новый отсчёт моей судьбы, в который раз за последнее время.
Сюитлан спросил меня, готов ли я пройти посвящение. Я, глядя ему в глаза, ответил положительно.
;Ну что ж, откладывать не стоит, сегодня ты пройдёшь малое посвящение. 
   Я не ожидал столь быстрого развития событий, но Сюитлан успокоил, ; это чисто символически.
   Далее, он стал мне объяснять основы их веры, но перед этим он внимательно изучил моё мировоззрение. Верующий ли я, патриот, часто ли я лгу, нарушаю ли законы, как отношусь к родителям...   
;Понимаешь Макс, человечество делится, в своём понимании и познании мира на категории. – Начал свой монолог глава братства. – Я не просто так задаю тебе эти вопросы, я хочу знать, готов ли ты к самопожертвованию. Только тогда ты будешь готов к истинному познанию вселенной.
;А познание, какие здесь могут быть жертвы? – Поинтересовался я.
;Ещё какие, ; улыбнулся Сюитлан, ; здесь без самопожертвования ни как. Вспомни хотя бы Джордано Бруно.
   Высшее самопожертвование это жертва Христа, говорил Сюитлан. Люди искусства, писатели, художники, поэты, актёры и музыканты,  то же приносят себя в жертву, они ведь создают образы. Любой человек живёт образами, а что бы создать правильный образ, его надо пропустить через себя, через свой разум, через душу, и зачастую приходится жертвовать собой, ради искусства, ради любви, ради общества. Многие художники и музыканты жили и умирали в нищете, а после, после их произведения становились народным достоянием.   
   Даже солдат, погибая при защите своей Родины, самопожертвованием своим совершает подвиг, который ведёт его вперёд в познании мирозданья, получая при этом бесценный опыт бытия.
   В этот же вечер я прошёл малое посвящение. Ни чего страшного со мной не произошло, на моих руках, ногах и у сердца сделали небольшие надрезы, как у Христа. Гораздо более колоритным было то, что творилось вокруг меня. Моё посвящение проходило в самом большом доме, которым, как и следовало ожидать, оказалась церковь братства, для особо торжественных случаев, так же, богослужения производились на дому. До церкви, в полном понимании этого слова, этот молельный дом не дотягивал, но с полсотни человек там уместилось, остальные остались на улице, включая и маленьких детей, даже грудных, вся община собралась.
   Но больше всего меня поразили их глаза, в них светился какой то ужасный, просто дикий экстаз. Когда я проходил по живому коридору, люди расступаясь, дотрагивались до меня, а глаза их, просто это трудно описать. Когда человек влюблён, его глаза светятся, а этот свет был каким то ненормальным, просто сжигающим. 
;Испугался их взглядов.? – Напрямую спросил Сюитлан, когда мы уже сидели в его доме, Кристина была рядом.
   Я кивнул, отхлёбывая горячий напиток, поданный Кристиной. – А почему у вас с Кристиной глаза не такие? – Задал я вопрос Сюитлану. 
;Мы родились вне братства, и живём здесь не так уж давно, но оба прошли посвящение. – Ответил Сюитлан, а Кристина, в знак согласия, развязала шарфик на шее.
   Я всё удивлялся, что это она всё с шарфом. От шеи вниз, шли тонкие линии шрамов, словно нити. – Женщины проходят щадящее посвящение. – Пояснила она. – В большей степени это связано с физиологией, женский организм может не выдержать большой кровопотери.
   Больше разговоров в тот вечер не было, я извинился перед хозяевами и отправился спать. Ни каких странных снов мне не снилось, да и уснуть долго не мог, а под утро, приснился яркий белый свет и голоса. Я проснулся, подумав, что это Сюитлан с Кристиной зовут меня, но вокруг ни кого, дверь закрыта.
   Я оделся, в гостиной, за столом сидела Кристина, в одиночестве.
;Умывайся, самовар ещё не остыл. – Приветствовала она меня.
;А где… ; Я запнулся.
;По делам ушёл. – Был ответ.   
   Завтрак прошёл в одиночестве. Кристина, смотрела на меня какими то грустными глазами. Под конец её взгляд меня доконал. Я глянул на неё, может быть очень дерзко. На что она, протянула ко мне свою руку и погладила меня по щеке, а потом по волосам. – Макс, если уж ты прошёл малое посвящение, то иди до конца. – Ласково сказала она. – Если отступишь, сделаешь только хуже самому себе.
   Я вышел из дома, застёгиваясь на ходу. С Кристиной у нас установились какие то необычные отношения. В некоторые моменты мне казалось, что она, смотрит на меня как на любовника, а иногда словно мать, жалеючи.   
;Передавай привет старому контрразведчику. – Я обернулся, с боку от дома стоял Сюитлан. Я замешкался, но тот только рукой махнул, ; мол, иди уж. 
Какая то чертовщина творилась вокруг меня. Сюитлан, как будто мысли мои читал. Откуда он мог знать, что я собрался к старику.
   Уже на выходе с хутора я встретился с молодой женщиной. Тут меня осенило, это же Роза, сестра Амана. По его описанию, да и по возрасту, так и выходило. Вчера я видел всю общину, каждый хоть раз подошёл ко мне, одна только она подходила по описанию.
   Мы поздоровались, ; здравствуй брат, ; прошла она мимо, не задерживаясь. Я хотел было завести разговор, но удержался, только внимательно глянул ей в лицо. На щеке было небольшое родимое пятно в виде полуовала. 
   После короткой беседы со старым контрразведчиком, я направился к дороге. Старик немного обиделся, что я не зашёл, чаю не выпил, но я пообещал, когда вернусь, поговорим и чаю попьём.
   До города добрался только к обеду. В Серёгиной квартире, как по заказу, меня ждал Аман, в глазах немой вопрос вперемежку с тревогой.  Я не стал мучить человека и выложил всё, что узнал.
;Это точно она? – Нервно спросил он.
   Я уверил его, что это именно так и упомянул про родимое пятно в виде полуовала. К моему удивлению, Аман не успокоился, а наоборот, стал нервничать ещё больше.
   Сам он, провёл большую работу, даже смотался ещё раз в Казахстан, что бы уточнить кое какие детали у Шарыгина старшего. 
;Я не стал хитрить, ещё в прошлый раз мне показалось, что старик нам не доверяет. – Признался он. – Рассказал всё как есть и про сестру упомянул.
;Ну и что же старикан. – Не удержался я.
;Рассказал много интересного, ; нервно усмехнулся Аман, ; достаточно много, но начну по порядку.
   И вправду, Аман нарыл кое что, о чём пришлось задуматься. Ещё здесь, проехав по окрестностям, повидав знакомых и друзей, он узнал, что сектанты ни кого особо не беспокоят, но слухи о них ходят самые разные. Их даже подозревают в связях с нечистой силой, кстати, и дядя Миша что то такое говорил. О каких то людях в чёрном, но не о тех, о каких снимают фильмы в Голливуде, а о каких то личностях, в чёрных, до пят, плащах, с капюшонами скрывающими лицо.
;…от них даже сектантские волки шарахаются… ; шёпотом поведал мне старик, в предпоследнюю нашу встречу, ; не иначе, как из преисподней.
   Я тогда не обратил внимания на его слова, но вместе с информацией от Амана, начинала складываться какая то загадочная картина.
;И ещё, ;Аман на некоторое время задумался, ; встретил одноклассника, он живёт через реку, так вот он, заговорил о каких то сибирских шаманах.
   Пока Аман наливал чай, я раздумывал о его словах. – Его словам можно доверять?
;Ну… ; Аман задумался. – Не балабол, но выпить мастак.
;Может, шаманы приходили на пару с белочкой? – поинтересовался я.
;Старший Шарыгин тоже говорил о шаманах. – Выдал Аман.
   Становилось совсем интересно. – А что он ещё говорил, не тяни, Аман. – Не выдержал я.
;Знаешь Макс, мы оба с тобой варились в одной системе, так что… ; Аман опять замолчал под моим пристальным взглядом. – Я не расспрашиваю тебя о твоём деле, но когда в нём слишком много странностей, становится как то не по себе. Старик сказал, что… ; Аман опять запнулся. – Ну в общем, я раскрыл кое что из нашего общего дела, а когда он узнал, что тебя зовут Максим, стал таким разговорчивым.
   Повисла пауза, я не совсем понимал куда он клонит, а если честно, совсем не понимал.
;Короче говоря, Макс, младший Шарыгин говорил брату, что после его смерти, его братством будет интересоваться некий Макс. 
   Некоторое время мы молчали, прихлёбывая чай.
;В общем, Макс, тут какая то мистика начинается. – Аман положил на стол листок в клетку вырванный из тетради, свернутый пополам. – Поинтересуйся.
   Я развернул листок. На данный момент меня больше всего волновало состояние Амана. Вместо того, что бы успокоиться и трезво обсудить ситуацию, он всё больше заводился. На листке были изображены символы, один за другим, казалось без всякого порядка и системы, попадались и знакомые, например – три волнистые линии были высечены на моём пестике, который находился сейчас в доме Сюитлана.
;Понимаешь Макс, ; Аман прикурил новую сигарету, нервно вдыхая дым, ; ты мент и я мент, мы хоть и бывшие, хотя, бывших не бывает, это уж до гробовой доски…
;Аман, к чему ты клонишь, ; перебил я его, – давай начистоту.
   Аман немного успокоился. – Когда я приехал к старику, мне сразу показалось, хотя мы не обмолвились и словом, что он ждал меня. – Аман затянулся, разговор давался ему нелегко, ; ну а он мне тут бац…
   Из сбивчивого рассказа Амана выходило, что старик стал расспрашивать обо мне, ; у тебя ведь на левой кисти шрам в виде… ; у меня действительно был шрам, ещё с детства, в виде латинской буквы W. Этот шрам и заинтересовал старшего Шарыгина, а Аман, ошарашенный осведомлённостью старика, выложил ему и про сестру, и очевидно, частично про меня, а теперь винился передо мной.
;Да расслабься ты Аман, значит так надо. – Попытался успокоить я его.
;Как!? – Опешил Аман.
;Да не переживай ты так, ни чего такого страшного ты не совершил. Были бы мы с тобой на задании, другое дело, но мы сейчас вне системы, той системы. – Поправился я. – Я сейчас работаю в вольном полёте, если можно так выразиться. Поэтому, даже часть раскрытой информации обо мне не беда, а может и на пользу.   
   Аман заметно успокоился, даже повеселел. Далее разговор был более спокойным и обстоятельным. После короткой встречи с Сергеем я удалился, к великому неудовольствию компаньонов, которые ожидали приятного вечера в уютной компании с представительницами противоположного пола. Я оставил парням деньги на расходы и отправился к связнику.
   Составив отчёт, что бы тот переправил его моим, я отправился обратно, по пути прикупив сигарет и всякой мелочи, по заказу дяди Миши. 
;Дядя Миш, а ты сам кого видел, ну, прошлый раз говорил? – Закинул я удочку, так невзначай, прихлёбывая чай с сушёной малиной. Сейчас меня больше всего интересовали символы на листке, переданные Аманом.
;Да у этих, ; дядя Миша махнул в сторону хуторов, ; кого только не было. Один раз, ночью, давно это было, Шарыгин был ещё жив, просыпаюсь, а у окна стоит какой то, в плаще, с капюшоном на башке, смотрит. Сам исчез, а я утром всё думал, был ли кто или привиделось, но следы нашёл на земле.
;А кто такие, не предполагаешь? – Осведомился я. А дядя Миша выдал.
;Знаешь Макс, моя бабка была ворожейкой. Слыхал про таких?
   Я кивнул, ;ну что то вроде колдуньи. 
;Оно самое, мать моя выросла в деревне, так вся деревня шарахалась от неё. Не проклинали, но уважали. Может и мне часть сил от бабки передалась, когда я вижу что то непонятное, сразу чувствую, не от мира сего.
   Выйдя от дяди Миши я размышлял над его словами, тот был уверен, что в братстве что то неладное, гости странные и прочее. Мои мысли, прямо таки, оборвал чей то взгляд, я почувствовал его прямо таки физически. Повернув голову, я увидел двух волков, стоявших на пригорке, шагах в тридцати от меня.
   Уже стемнело, когда я вошёл в дом Сюитлана. Встретили меня как своего, хозяин даже что то пробурчал о блудном сыне, с улыбкой встретила и Кристина.   
   Начиная с этого вечера свободного времени у меня практически не было, всё занимали либо заучивание молитв, либо беседы с Сюитланом, который готовил меня к посвящению. Он говорил, что женщины проходят посвящение в щадящем режиме, если можно так выразится, чем мужчины, а некоторые и вовсе погибали во время посвящения, это считалась смерть почётная, такие чуть ли не приравнивались к святым, уподобившимся Христу. При этих словах Сюитлан смотрел мне в глаза, но я не испытывал страха, ведь знал, что он готовит меня к чему то и не в его интересах моя смерть. Только вот слова Кристины меня насторожили. – Макс, когда подойдёшь к кресту, тебе станет страшно, у тебя начнётся паника, когда ты посмотришь в глаза всем, самое главное не отступи.
   Теперь, мне закоренелому материалисту, приходилось менять своё мировоззрение. Конечно же, я верил в технический прогресс, тем более вступив в организацию, но дальше больше. Непознанное моим разумом, врывалось в мою жизнь. Происходила прямо таки ломка моего сознания.
  –Ты ведь вновь обрёл память, – убеждал меня Сюитлан, – наша психика и наш мозг плохо изучены, а если сказать больше, вообще не изучены.   
   Получалось вот что, в нашей жизни всё взаимосвязано. Бывает и такое, что совершенно исправная машина не хочет заводится и её хозяину приходится добираться другим способом. Но самого главного он не знает, что в этот момент, сама судьба хранит его, ведь, заведи он машину, попал бы в аварию. И таких случаев очень много, когда неведомый случай вторгается в нашу жизнь, в корне меняя её. – У вселенной свои законы, большую часть которых мы не знаем. – Подвёл итог Сюитлан.
   И вновь я вспомнил тот день, когда в моём кабинете появилась мать Вальдира. Тогда я и предположить не мог, что моя вполне обычная жизнь изменится кардинально.
;Каждый стоит на своей ступени развития, ни о каком равенстве не может быть и речи. Но тут вопрос стоит не о социальном неравенстве, а о духовном неравенстве, у всех нас разный потенциал.   
   Надо сказать, Сюитлан был ни то что начитан, он просто подавлял меня своим интеллектом. Я и сам чувствовал порой, что задаю глупые вопросы, но мой учитель не разу не упрекнул и не посмеялся надо мной, терпеливо объясняя мне, понятную ему истину.   
   –Молитва, мысль, заклинание, проклятье или благословение, даже простое слово это духовная матрица. – Пояснял он. На физическом плане эта матрица производит определённое действие. Всё зависит от того, кто сказал и как, это наиважнейший момент, сколько он вложил в свою матрицу сил и веры. Вперёд, сказанное командиром солдатам, и в атаку поднимаются сотни бойцов. Вперёд, сказанное малышом, оловянным солдатикам производит другой эффект.
  –Ведь ни кто не объяснил действие простых заговоров, которыми бабушки заговаривают детям грыжи и другие недуги. – Продолжал Сюитлан. – Что бы молитва или заклинание действовали, надо прежде всего верить в них, наполнять духовной силой созданные тобой матрицы. И только от тебя зависит, куда ты направишь свою духовную силу, в добро или во зло.
   По его представлениям, наша планета – Земля, живой организм и могучий разум, основные функции которого сосредоточены в ядре планеты. Всё что происходит на поверхности Земли отражается в ядре и наоборот. Все строения, в первую очередь культовые, имеют свою проекцию в ядре планеты и моя миссия заключается в том, что бы хрустальный разум оказался в нужное время в нужном месте. Но что бы выполнить свою миссию, я должен пройти посвящение, приобщиться к таинству бытия. 
   Как оказалось, Григорий, так же как и глава братства, был вполне образованным человеком. Откуда у него столь обширные знания Григорий умалчивал, загадочно улыбаясь в бороду, говоря о хороших учителях.
   Моё посвящение прошло солнечным утром. Белый снежок, лёгкий морозец, делали эту картину и странной и торжественной, одновременно. Конечно же, в Палестине, где ни когда не бывает снега, такого быть не могло, да и я, не мог почувствовать то, что перенёс Христос, пострадав за всё человечество, но у меня была своя миссия.
   Я вышел из местной церкви, в одной набедренной повязке, как и у Христа. Снег хрустел под моими ступнями.  Я выпил какого то зелья и чувствовал некоторую заторможенность сознания. – Этот препарат увеличивает свёртываемость крови и притупляет боль. – Объяснил Сюитлан. – Да ты, к тому же, не готов. – Говорил он. – На твою полную подготовку уже нет времени.
   Вообще то, Сюитлан был против моего поспешного посвящения, – ты ещё не совсем готов, но вот время как раз к посвящению. – Говорил он. – Если не провести посвящение сейчас, придётся ждать два месяца, но время уходит.
   Я шёл к кресту, установленному по этому случаю.  – Как только к тебе начнут приближаться, ; говорила накануне Кристина, ; тебе станет страшно, просто ужас обуяет, когда ты посмотришь в их глаза, не отворачивай взор, и не вздумай хоть на шаг отступить от креста.
   Легко сбросив валенки, я взобрался на небольшую поперечину над землёй, вдел руки в петли, а перед этим, была долгая молитва всего братства, всю ночь. Я не то что устал, сказывалось нервное напряжение, поэтому я как то непонятно себя чувствовал, как будто тело было не моё, и всё что происходило в этот момент, происходило не со мной.
   Хорошо, что у меня была хорошая память, поэтому то я быстро освоил молитвы и заклинания. Правда, Сюитлан учил меня заклинаниям втайне от всех.
;Для некоторых здесь, я до сих пор чужак, и отчасти это верно. – Говорил он мне. – Эти заклинания помогут тебе в трудную минуту.
   Гораздо труднее было осознать смысл заклинаний и молитв, Сюитлан объяснял мне всё на примерах. – В священном писании есть такое место, где Христа спрашивают, почему он говорит притчами, а Спаситель в ответ сказал, что так понятнее, иначе люди его не поймут. – Сказал мне тогда Сюитлан. – Многое тебе непонятно, но разум вселенной поможет тебе в трудную минуту, едва ты прочтёшь молитву или заклинание, самое главное, наполняй их верой.
   Пока собравшиеся читали молитву, я бросил взгляд в сторону. Метрах в двухстах, на пригорке сидели волки, внимательно наблюдая за происходящим. Создавалось впечатление, что они понимают, что здесь происходит. Я взглянул в небеса, день был просто чудесный, природа прямо таки подгадала, снег искрился на Солнце, правда ноги окоченели и уже ни чего не чувствовали.
   Я опустил взор, молитва закончилась, толпа приближалась, Сюитлан с Кристиной стояли в стороне, продолжая читать молитву. И тут, мной овладел страх, просто ужас обуял, когда я глянул в глаза приближающимся ко мне. В них я увидел всё тот же мистический, дикий экстаз. Со слов Сюитлана я знал, что данное мероприятие особо почитаемо местной публикой, каждый, кто хоть раз прикоснётся ко мне своим ножом, считает, что он прикоснулся к истине, к неведомому и сокровенному, а капли моей крови, нечто священное, дарованное свыше. Первой мыслью было, бежать, но… я остался на месте.
   Одной из первых ко мне приблизилась Роза, с коротеньким, прямо таки игрушечным стилетом. Я не мог смотреть в её глаза, в них, так же как и у остальных, светился всё тот же бешеный огонёк. Но всё же, я не отвёл взора.
   После первого надреза, сделанного именно Розой, я поплыл, мир вокруг меня, то сужался, то расширялся до невообразимых размеров. Сказать, что мне было больно, не сказать ни чего, я прямо таки сжимался от боли. Последнее, что я помнил, упоминание имени Христа.
   Два дня я был в отключке, время от времени пробуждаясь. Перед глазами всё плыло, к горлу подступала тошнота. Неделю, пока я готовился к ритуалу, мой рацион был скуден, а последние два дня и вовсе, кроме просвирки утром, я ни чего больше не получал, поэтому то меня и не стошнило. Подняться я смог только на третий день, Роза поила меня бульоном, хотя в братстве мяса не ели, но по такому случаю мне была поблажка.
;Жив, ; осведомился Сюитлан, как только я смог осознавать происходящее, он появился в дверях. После посвящения меня перенесли к нему в дом и за мной ухаживали Роза с Кристиной.
Сюитлан долго расспрашивал меня о моих видениях, пока я пребывал между двумя мирами, миром мёртвых и миром живых. – Да брат, ты чуть было не окочурился, ; честно признался Сюитлан, ; я даже успел испугаться.
   А видения у меня были яркими, только вот, всё смешалось и я не мог толком понять, где и что. То, я бродил меж огромных костров в которых пылали люди, их вопли звучали в моём сознании и после пробуждения. То я подходил к какому то роскошному белому дворцу, к которому вело множество ступеней, по которым я так и не смог подняться. Разговаривал с какими то людьми. Всё смешалось в моей голове.
;Это тебе показали ад. – Пояснил Сюитлан. – А белый дворец, это что то вроде университета, в нашем понимании, где познаются тайны мироздания.
   На удивление, шрамы мои затягивались не по дням, а по часам. Роза с Кристиной постоянно мазали их чем то. И ещё, судя по порезам, шрамы должны были быть куда толще, но они были чуть толще спички. На вопрос об этом Сюитлан только усмехнулся. – Потом узнаешь, потом много чего узнаешь.   
   Как только стала сходить опухоль стало видно, что порезы на моём теле напоминали терновый венец вокруг шеи, а вниз шли потоки, как стекает кровь. – Как у Христа, ; сказала Кристина,; только у тебя на шее, но под рубашкой не будет видно.
   Через неделю я был уже на ногах, только чувствовалось иногда лёгкое головокружение, очевидно кровь ещё не восстановилась, но Сюитлан не желал терять времени, он, в срочном порядке передавал мне знания, я недоумевал, зачем такая спешка.
;Время уходит, надо успеть. – Объяснял он мне.
   А мне продолжали сниться сны. Во снах я продолжал общаться с какими то людьми, но просыпаясь, почти ни чего не помнил, только обрывки фраз да расплывчатые образы.
   Отношение ко мне изменилось, да я и сам чувствовал себя здесь своим, только вот, когда мне снились глаза моих новых собратьев, меня одолевал ужас, я всё пытался убежать от них, во снах исколесил всю округу. Пока, в один момент не остановился, меня окружили и страх ушёл. Сюитлан сказал на это, – всё… – и перекрестился, – ты прошёл посвящение полностью, я сделал всё, что мог.
;… ни один из пророков или предсказателей, как кому угодно, не знает истинного будущего, если кто и видел будущее, то видел он один из фантомов будущего. – Мы с Сюитланом сидели в его потайной комнате. – А фантомов может быть много, поверь мне.   
;Так что же получается, всё это болтовня, ну взять хотя бы Нострадамуса? – Странно, но Сюитлан говорил то же самое, что и хранители.
;Не совсем. – Сюитлан, в последнее время стал каким то не таким, на него накатывала то апатия, то нервозность и только после я понял почему. – Каждый из пророков видит свой фантом будущего, какой из них станет явью не известно, всё зависит от стечения обстоятельств.
;Макс, ты помнишь наш уговор?
   Я стал вспоминать про уговор.
;Я помогаю тебе, а ты мне. – Напомнил Сюитлан.   
;Да вроде бы и уговора ни какого не было. – Усомнился я. – Разговор был.
;Ну, как бы там ни было. – Подвёл итог Сюитлан.
   Я ни чего не имел против, ведь я был обязан ему. И не только ему.
   Но когда хозяин озвучил свою идею, мне стало не по себе. – Так не честно Сюитлан, попробовал отказаться я, ; попроси что то другое.
;Мы с тобой давно уже не дети, ты взрослый и самостоятельный мужчина. – Пристыдил меня Сюитлан. – Надо делать то, что надо, а не то, что хочется.
;Легко тебе говорить, ; ещё раз попытался уклониться я.
;Нет Максим, мне будет труднее, чем тебе.
    После тяжёлого разговора я пошёл прогуляться, местность припорошенная снегом выглядела совсем иначе чем тогда, когда я попал сюда в первый раз. Не было того зловещего настроения. Сколько я гулял, не помню, зашёл на кладбище, а оно, по прежнему, действовало на меня гнетуще.
   Возвращаясь к дому Сюитлана и Кристины, я встретил Розу. – Здравствуй Максим.
   За то время. Что они ухаживали за мной, с Кристиной, мы сблизились с ней. Я попытался осторожно расспросить её о родных, но Роза ответила, как отрезала, что, мол, её семья это братство и другого ни чего нет.
;Идём ко мне, ; просто пригласила она, ; у меня сегодня молодёжь, без детей, повеселимся.
   Со слов Кристины и той же Розы, я знал, что и здесь люди веселятся, но я пришёл из другого мира и просто не знал как можно веселиться без спиртного.
;Ну, ; замялся я, ; если не помешаю.
;Дурачок, ; рассмеялась она, ; разве ты помешаешь, ты ведь один из нас, мы одна семья. И высказалась в том смысле, что здесь все люди братья и сёстры, ни то что в том мире, из которого я пришёл, где человек человеку враг. Я спорить не стал. И она, подхватив меня под руку, потащила к дому.   
    И вправду, как только я очнулся, сразу же ощутил изменения по отношению к себе. Люди приходили, приносили фрукты и всякую всячину, справлялись о моём здоровье, а во мне было какое то странное чувство. Мне казалось, порой, что я раздваиваюсь. Ведь это они резали мою плоть, а приходили совсем с другими глазами. А те глаза, во время ритуала, они мне снились каждую ночь.
;Принимайте пополнение. – Крикнула Роза, когда мы вошли в сени, за дверью слышались голоса.
   Я заново знакомился с миром этих людей. Пять семейных пар собрались у Розы. Насколько я знал, со слов Кристины, вдовы и вдовцы здесь не бедствовали, вся община была единой семьёй. Я ожидал увидеть другое, занудные псалмы и разговоры о житие святых, но обстановка была вполне дружеская, религиозная тема хоть и присутствовала, но не доминировала. Люди отдыхали телом и душой, без спиртного, но с хорошей банькой, которая мне была противопоказана, так как раны ещё не до конца зарубцевались. Хотя, на столах был лёгкий алкогольный напиток, что то наподобие пива, но ни кто им не увлекался.
   Засиделись за полночь, и когда все стали расходится, я собрался вместе со всеми, но Роза остановила меня. – Не торопись.   
   Хозяйка убирала со стола, получалось у неё всё быстро и аккуратно, даже без центрального водопровода и канализации, она быстро управилась с посудой. – Тебе не понравилось? – спросила она после затянувшегося молчания.
;Ну что ты. – Я не ожидал этого вопроса и обдумывал, как бы завести разговор о её семье, Амане.
;Там, ; она кивнула куда то в сторону, но я понял её, ; не привыкли к застольям без водки и вина.
;Ну, в общем, то ты права. – Согласился я с Розой, – но мне было интересно, ; и я не лгал, ; только вот немного необычно.
   Наш спокойный разговор, как то незаметно перешёл в лёгкие поцелуи, а там дошло дело и до постели. Я и сам не ожидал от себя такого, я был с женщиной, которая ещё совсем недавно ухаживала за мной, а до этого, довольно таки ловко управлялась стилетом и что самое страшное, в момент ритуала, её глаза были такими же как и у всех.
   Утром, у меня состоялся обстоятельный разговор с Сюитланом. Что то изменилось, ни только в наших отношениях, но и вообще. Он внимательно смотрел мне в глаза. – У Розы был.
   Я кивнул и хотел, было, завести разговор о своём, но Сюитлан перебил меня. – Идём.
   Мы сидели за столом, за которым обычно обедали, Кристины не было. Сюитлан выглянул на улицу, задвинул занавески.   
   После ритуала, хоть раны и заживали невероятными темпами, у меня началась трясучка, будто бы озноб и нервная дрожь, одновременно одолевали меня, поднималась температура и зачастую, всё это сопровождалось яркими видениями, картинами чего то непонятного. Это могло произойти в любое время, как ночью, во сне, так и днём, во время прогулки, и так же внезапно закончиться. Я пару раз уже интересовался у Сюитлана об этом явлении, но тот ушёл от ответа, а местные ни чего не хотели говорить, ссылаясь на лидера братства. На этот раз я не собирался отступать и узнать, наконец то правду.   
   Сюитлан не стал отнекиваться, видя мой боевой настрой. – Твоё истинное Я имеет несколько тел, в том числе и физическое, а теперь все остальные тела проходят посвящение, в своих мирах. 
;Время подходит. – Вроде бы ни к кому не обращаясь, сказал Сюитлан. – Посвящённые, не приходят и не уходят просто так. 
;А где Кристина? ; Поинтересовался я.
;Она уехала, по делам. – Обернулся Сюитлан. – Ты должен мне помочь, ; не терпящим возражений тоном, проговорил глава братства. – А я помогу тебе.
   Я не знал, что ответить на это, да Сюитлан и не ждал моего ответа. 
;Каждый из нас стоит на своей ступени развития. – Сюитлан присел за стол и накрыл мою кисть своей ладонью. – За то время, что находишься в братстве, ты мне стал очень близок, ты должен помочь мне, а затем позаботиться о хрустальном разуме. Он сам тебе объяснит что надо.
   Я смотрел на него и в голову пришла одна революционная мысль, он заранее знал, что будет со мной и с ним, и как я поступлю в этой ситуации. – А как же и с теми, кто послал меня? – Задал я резонный вопрос.
  –Ты сделаешь то, что должен сделать. – Был мне ответ.
   Ещё на базе, в последнюю встречу, Гарик, на моё замечание о том, что если мне поставят неприемлемые условия, ответил также, слово в слово. Значит, не стоит ломать голову над лишними вопросами и побольше доверять интуиции, решил я. 
   С того момента началась подготовка к его последнему ритуалу. Ночевал я у Розы, а весь день проводил в доме Сюитлана. С Розой контакт я наладил, а вот с главой братства было тяжелее. Он вводил меня в транс, а я блуждал в потёмках, с помощью техники маятника. Сначала пропадал звук, потом, как наяву, начиналось. То, я вновь возвращался к своему посвящению, но уже был зрителем. Смотрел как моя кожа расползалась от прикосновений стилетов, или же, оказывался возле мельницы, разговаривая с мельником, обсыпанным мукой. Я в жизни не видел мельниц, только по телевизору, а тут, рассматривал механизм и всё её устройство, прямо таки вживую. А иногда я оказывался внутри непонятных сооружений, где горел огонь. Вообще, огонь в моих видениях занимал особое место.
   Затем всё заканчивалось, Сюитлан трогал меня за плечо и я оказывался на том же стуле, в его тайной комнате.
;Я ввёл тебя в неведомое, ты же, проводишь меня до врат вечности. – Сюитлан появился неожиданно, на пороге Розиного дома. Странным было и то, что он не назначал дня ритуала, лишь сказал, что сообщит мне об этом дополнительно. – А пока, переезжай в мой дом, общение с женщинами временно прекрати.
  Теперь я был в курсе всех дел, что касаемо ритуала, Сюитлан разложил всё по полочкам. Ему, в отличие от меня, уже не суждено было ходить по земле и ощущать запахи и звуки, всего того, что нас окружает, он уходил навсегда, и в этом ему должен был помочь я.
   Километрах в пяти, в непролазной чаще, здесь, по утверждениям местных, некогда находилось святилище одного из сибирских народов, и должно было произойти действо. Я попал туда перед наступлением сумерек. Место, надо честно сказать, навевало, если и не ужас, то какие то неприятные чувства.
;Вон, ;Сюитлан указывал на группу камней, ; это и есть сакральное место для многих поколений.
;Как то неуютно здесь. – Признался я.
;А ты как думал, это заповедное место,;  улыбнулся Сюитлан, ; надо принести дар местным духам. – Он вынул из кармана кусочек сахара и подойдя к одному из камней, положил его на гладкую поверхность. Камни, были неоднородны, некоторые были покрыты мхом и лишайниками, другие же, были гладкими, словно полированными.
   У меня ни чего не было в карманах, но я вспомнил, что в подобной ситуации можно оставить лоскут материи от своей одежды. Я оторвал часть рубахи, на мне была чисто хлопковая, сшитая на старый манер. Повязав за небольшой выступ того же камня я отошёл, под одобрительным взглядом Сюитлана.
;Молодец, ; одобрил Сюитлан, ; догадался. Долго, многие годы я стремился к этому месту, – в задумчивости проговорил Сюитлан, поглаживая гладкий камень, – здесь и должно случиться главное.
   Уже когда мы вышли из чащобы, Сюитлан сказал, как бы невзначай. – А Шарыгин умный был человек, знал, где обосноваться. А тебе, ; он глянул на меня, ; надо бы поближе познакомиться с этим заветным местом. Да, что то случилось непоправимое, перед смертью он был плох, – глянул на меня собеседник, – по большей части на голову.   
   Странное дело, но я так толком не знал как окончил свои дни Шарыгин. – А что с ним случилось, местные помалкивают? – Обратился я к Сюитлану.
  –Сгорел он. Но не в священном огне, а в своей бане.
   Я больше не беспокоил ни кого расспросами о Шарыгине. Всё стало на свои места, Шарыгин не смог выполнить свою миссию, поэтому то сюда и прибыл Сюитлан.
   После долгого молчания Сюитлан сказал. – Когда я прибыл сюда, на погосте ещё оставались кресты, но постепенно, под нажимом тех, – махнул он в сторону раскольничьего хутора, – они исчезли, появились вентиля.
  –Не знаю что произошло со Станиславом, у него появилась прямо таки маниакальная идея, что его закопают заживо, что он заснёт летаргическим сном. Тут даже дежурство было, если кто умирал, до сорока дней кто то находился рядом с могилой усопшего. А потом начались и переговоры с загробным миром. – Напоследок пояснил Сюитлан. 
      Со следующего дня я стал наведываться сюда по два раза на дню, принося дары духам, а заодно расчищал местность. Сюитлан отобрал, кроме меня, ещё четверых, для совершения ритуала, среди которых был и Григорий. Одного из тех троих я немного знал, он бывал у Розы, а вот двух других даже не видел, Григорий лишь сказал, что они с другого хутора. В общем то, я знал братию и с других хуторов, но этих двоих не видел.   
   Насколько я правильно понял, такие места, места силы, назывались у древних – окнами. То ли древние разломы земной коры, то ли какая то кристаллическая решётка в самой коре, я толком не понял, позволяла выходить мощным потокам энергии из центра Земли. А люди, издревле, пытались управлять этими потоками.
   За день до ритуала, все вшестером мы отправились к заповедному месту, в сопровождении волков, но те, не доходя до места, потихоньку ретировались.
   Сюитлан, второй день прибывал в каком то отрешённом состоянии, после того как вернулась Кристина. Они оба, со мной почти не разговаривали, хотя мы и находились в одном доме, с утра до вечера. Всё было заставлено свечами, образами и символами, раскрытые книги лежали везде, на подоконниках, на столах. Да тут кроме меня народа хватало, Сюитлан лишь, время от времени давал указания, в том числе и мне, и мы спешили исполнять их.
   Как и до этого мы вознесли дары духам на очищенную от мусора площадку, между камнями. Затем, обходя капище, по часовой стрелке, читали молитвы.
   Сюитлан, в моём сопровождении покинул древнее святилище, а все остальные, по очереди, должны были готовить это место для предстоящего ритуала. 
   Перед самым ритуалом у нас был последний разговор, – вспоминаю свою жизнь, – признался он мне, – иногда кажется, что это было не со мной.
   Сюитлан поведал свою тайну, страшную трагедию, из за которой он и покинул родные края, оказавшись в Европе. Где, поисках расшифровки загадочных знаков с древнего надгробия, и познакомился с отцом Кристины и ней самой.
  –Занятный был старичок, держал антикварную лавку, – сказал он тогда, – ведь не все немцы, служившие третьему рейху, были убийцами.
  –А как он сам объяснял всё то, что произошло с Германией в середине двадцатого столетия? – Спросил я.
  –Немецкая элита сделала свой выбор, задолго до прихода Гитлера к власти, – Сюитлан посмотрел на меня, – и как видно, выбор был неверным.
   Некоторое время собеседник молчал, – не думай Макс, что третий рейх был единым монолитом, это не так. Ведь и большевистская Россия не была монолитом, и там и там, были люди, которые занимались делом, а не болтовнёй о расовом превосходстве или поиском врагов народа.
   Я вновь попытался завести разговор об эмиссарах, приходивших к Шарыгину, этот вопрос интересовал Гарика особо. Но Сюитлан ушёл от ответа, сказав лишь об отце Кристины. Но было непонятно, действовал тот в частном порядке или же от лица организации.
   Я всю ночь не спал, впрочем, как и всё братство. Мы читали молитвы, хотя, когда  отходили от святилища, за моей спиной стали звучать явно не молитвы, заклинания, тут, скорее всего, правила бал магия или ритуалы шаманизма.
   Находясь здесь я стал забывать про часы, вставал как все и делал всё как все. Народ стал собираться у молельного дома. Я был рядом с Сюитланом. Начиналось всё с всеобщей молитвы, после Отче наш, последовало много ещё чего, уже в процессе движения.
   Странно, но Сюитлан много не распространялся по поводу предстоящего ритуала, говорил только один раз, да и то, иногда приходилось самому догадываться, о том или ином. Насчёт того, что я должен буду сделать, сказал кратко, но ёмко.   
   Сам ритуал меня шокировал, я даже не стал включать его в отчёт. После того, как меня самого изрезали ножами, я думал, что уже ни чем меня не прошибёшь, но оказался неправ. После того как всё братство, отправившееся к древнему святилищу в полном составе, даже, с грудными младенцами на руках. Я ещё надеялся на то, что ни чего не случится и в последний момент поступит команда отбой. Даже тогда, когда все остановились у той же черты, где всегда останавливались волки, надежда всё ещё теплилась во мне. Вместе со мной к капищу пошли только избранные, да двое вновь прибывших в чёрных плащах, но с вполне обычными лицами. На мой вопрос о них, Кристина только ответила, – свидетели.
   Два дня я отходил от всего этого. В ушах у меня постоянно звучали слова Сюитлана. – Если мои нечеловеческие муки трансформируются во вселенский экстаз, значит, я прожил жизнь не зря и чего то добился. Кристина и Роза, бывшие в это время рядом, несказанно помогли мне, даже и не знаю, что бы я без них делал. Я практически не спал, меня, душевно, просто выворачивало наизнанку.
   Сюитлан взошёл на костёр добровольно, так же и я, обдуманно, только я принял посвящение мечом, а он огнём. И помог ему я. Именно я разжигал священный костёр.
   Закончилось всё внезапно, как по чьей то команде. Я и сам не знаю как это произошло, но у меня возникла огромная потребность взять в руки хрустальный череп. Теперь, он был в моём распоряжении, а может быть я в его, кто знает. Как не сожалел Григорий, но волю Сюитлана не нарушил.   
   Я, впервые взял в руки это нечто. Ни кто толком не знал, что это такое – хрустальный разум, хотя, споров о предназначении этого нечто, было предостаточно. Некоторое время я держал его на вытянутых руках, в потайной комнате, а затем положил обратно, в бархатный ящик. Тут же, меня потянуло в сон, ведь уже трое суток я почти не спал.
   Едва я коснулся кровати, как тут же провалился в сон, даже ноги не успел закинуть на ложе. На меня прямо таки хлынул поток, света и эмоций, по другому это не описать. Какие то силуэты и образы, и… я это понял сразу, пришёл Сюитлан. Поначалу я его не узнал, свет слепил глаза, скорее догадался.
;Как ты, Макс. – Донеслось откуда то издалека. – Наконец то мы встретились…
   Я не знал, что сказать. После ритуала, во мне перемешались все чувства, и вина перед ним, за его мучения, и какая то тоска по нему, и много ещё чего. Ведь только после того как его пепел был развеян по ветру, я понял как он мне дорог. Пути Господни неисповедимы, сюда я был прислан совсем с другими мыслями, и даже предположить не мог чем всё это закончится.
   Проснулся я в самых растревоженных чувствах. И опять, рядом со мной были Кристина и Роза. Тихо переговариваясь, они накрывали на стол. Обе были в лёгких сарафанах. У Розы шрамов было намного больше, они, словно нити, опутывали её тело, от шеи вниз. Кристина лишь раз прошла посвящение, и со слов Сюитлана, была здесь если и не чужой, то уж точно, не влилась в общество целиком. Мои шрамы затянулись и были чуть тоньше спички. Пожалуй, то зелье, которым мне смазывали раны, если с умом запустить его в производство, могло бы принести немалые барыши, так как, шрамы не только затянулись, но и приобрели обычный цвет моего тела, как будто им было не меньше месяца, а уже не один год. Но об этом я подумал так, автоматически, совершенно не собираясь богатеть на чём то.
   Обе женщины поддерживали меня, как могли, я чувствовал, что обе они стали мне родными. Всё остальное братство было как то в стороне, что и подтвердилось после обеда, ближе к вечеру. К нам в гости наведались Макар и Григорий. Макар, это тот, кто вместе со мной проводил ритуал. Его имени я не знал, до ритуала.
;Здраве будем. – Поклонился Григорий. – Заглянули к вам.
   Я уже заранее знал о чём пойдёт разговор, может и вправду, часть духовной силы Cюитлана перешла ко мне, он ведь говорил об этом. И теперь я точно знал, как мне поступить с черепом, об этом я говорил с Гариком, но он и сам точно не знал, а я знал, теперь.   
   Усевшись за стол Григорий замялся, он и так то не обладал красноречием, насколько я его знал, а тут, не прошло ещё и девяти дней с момента вознесения Сюитлана. Именно так в братстве все и говорили о нём, ; вознёсся ко Христу. Григорий, как ни как, торопился разделить наследство покинувшего нас, и главное, занять дом Сюитлана. Я не стал томить его и подтвердил, что завещание Сюитлана остаётся в силе и вся власть в братстве остаётся за ним, только хрустальный разум остаётся мне.
   Григорий заметно повеселел и после чашки горячего напитка, они, вместе с Макаром откланялись.
;А как нам быть? – Задал я резонный вопрос, когда гости ушли.   
   Ни какого конкретного решения в этот день мы не приняли, но со следующего дня события стали развиваться так, что нам с Кристиной пришлось задуматься о нашем будущем. Роза, к моему удивлению, приняла решение оставаться с нами до самого конца. Григорий, хоть и не выгонял нас, но всячески давал понять, что наше пребывание в братстве не очень то желательно. Он, было, предложил нам дом лесника, стоящий от хуторов на расстоянии семи километров, но Кристина отвергла этот вариант. – Это сарай, ; пояснила она мне, ; надо обладать очень крепким здоровьем, что бы зимовать там. – Роза же, оставалась с нами за компанию, она в братстве считалась своей. 
   Где то через реку находился дачный посёлок, я решил поискать счастья там, только вот не знал как быть с хрустальным черепом. Вещь хрупкая, что бы таскать её с собой повсюду, а оставлять опасался, как поведёт себя Григорий, в моё отсутствие. Тут вмешалась Кристина, ; езжай, ни чего с ним не случиться, я позабочусь о нём.
;А… как Григорий? – Поинтересовался я.
;Григорий не посмеет ослушаться последней воли Сюитлана. 
   На следующий день, поутру, я покинул пределы братства. Мой путь лежал к сторожке дяди Миши. Сзади шла охрана, волки, двое. За время пребывания здесь, я так свыкся с ними, что смотрел на них как смотрит горожанин на домашних собак.
;Максим. – Дядя Миша опешил, ; а я уж думал…,; тут такие слухи…
;Отчасти они верны дядя Миш. –Я снял шарф, показав старику свои шрамы.
   Дядя Миша ни чего не ответил, начав усердно заниматься чайником, даже и не глядя в мою сторону.
   Так надо дядя Миша, ; сказал я спокойно, даже и не пытаясь оправдать свои действия, ; их уже не исправишь, а без секты они станут и вовсе опасными. Так надо. – Добавил я.
   Тут старик повернулся, ; ну ты то хоть, нормальным остался? – Дядя Миша внимательно вглядывался в мои зрачки.
   После получасовой беседы, под чаёк, старик расчувствовался, что я подверг себя их посвящению, ради дела, и, как мне показалось, зауважал меня ещё больше.
   Встреча с Аманом получилась нервной, напряжённой, порой, мне казалось, что ещё немного и он кинется на меня. – Я думал ты друг и хочешь помочь, а ты сразу же нырнул в постель к моей сестре. – В сердцах высказал он мне, после того, как я рассказал ему свою эпопею.
;Аман, дружище, ; увещевал я его, ; твоя сестра уже давно не девочка, да и чего такого страшного, всё было по обоюдному согласию.
;Для меня она всегда будет девочкой. – Выкрикнул он.
   Находясь в братстве, я узнал, кстати, от самой Розы, что родители перед смертью завещали, что бы брат вытащил сестёр из секты. С одной произошла трагедия, и я попытался поговорить по этому поводу с Кристиной. Та была категорична, ; без братства она не выживет.
   То же самое я попытался втолковать и Аману. – Со старшей сестрой уже произошла трагедия. – Попытался убедить его.
   Но Аман чуть не взревел. Я уже знал подробности, как сёстры попали в братство. Аман уехал учиться, родители отправились к родственникам, оставив дочерей на попечение соседей, с которыми прожили полжизни в добрых отношениях, но те, к тому времени уже состояли в братстве, не совсем явно, но за месяц приучили и подростков. Когда родители вернулись, было уже поздно.
   Тут мне пришла идея, вернее, она пришла мне ещё в сторожке дяди Миши, но окончательно оформилась именно в тот момент. Дядя Миша обмолвился о том, что в дачном посёлке, через реку много домов сдаётся, а ещё больше продаётся, причем, вполне приличных и почти что за бесценок. Я и выложил свою идею Аману, а что если, купить дом, там он и встретится сестрой. Если честно, то мне не хотелось вытаскивать Розу из братства, как бы она не повторила судьбу старшей сестры.
   Аман загорелся идеей, а мне надо было делать свою работу. Пока Аман обдумывал свои действия, на будущее, я отправился куда подальше, на базу. Надо было оформить отчёт макси, да и перед начальством отчитаться.
   ;На, вот, ; Гарик протянул мне бумажный пакет, ; действуй по обстоятельствам. Мне этот череп не нужен, но он нужен тем, кто стоит над нами. Если сверху дадут отбой, я уведомлю тебя. Череп придётся доставить на базу.   
   В пакете, как и ожидалось, были деньги. Составив отчёт я помчался к Лене, даже как то не подумав о подарке, для неё и малыша, вспомнив об этом уже на площадке перед дверью. Но за дверью меня ожидала картина, и я тут же забыл про подарок. В квартире находился отец, причём, насколько я понял, из их с Леной реплик, они уже вполне наладили контакт, а карапуз и вовсе, признал в нём, чуть ли не родного деда.
   Я стоял, обалдевший, у двери. Все находившиеся в квартире, были такими же, разглядывая меня как приведение. 
;Ты это… откуда… ; выдал отец, как будто я не мог здесь появиться.
;Я только на день, вернее на ночь, ; сразу же предупредил я.
;Что, даже к нам не заглянешь? – Прищурил отец глаз, что, в его случае, означало крайнюю подозрительность.
  –Конечно же... – Пока шли до родительского дома, беззаботно болтали, а в кармане не копейки, врученные Гариком деньги я оставил на базе. Но, в общем то, они мне и не понадобились.
   У самого отчего дома меня окликнули. Я сразу и не признал его, впервые видел без формы. Коля Кот, как звали его коллеги, даже смотрелся как то иначе.
;Макс, ; полез обниматься он, ; а я смотрю, ты или не ты.
   Он кивнул моим и потащил меня в сторону. – Макс, так хочется посидеть с тобой, как раньше… ; завёл он свою шарманку.
   Я не понял к чему это он, тем более без формы. Насколько я знал, он всегда был в отутюженном мундире. За его казавшимся беззаботным видом скрывалось то, что не могло укрыться от меня, и вскоре, мои догадки подтвердились.
;Да Макс, попёрли меня со службы. – Честно признался Коля.
;Ну наконец то, ;без злобы подумал я. Коля Кот, был ещё тот персонаж, как пылесос собирал все сплетни, мастак перемыть косточки, а уж как урки его не любили, отдельный разговор. Скольких он подставил под статью, вот так вот, ни только для галочки, а так, что бы позубоскалить и посмеяться. Да и мне досталось от его языка поганого, но я не был на него в обиде. До поры до времени его прикрывали, был на хорошем счету, раскрываемость и всё такое, но ни кто не уважал из своих, а теперь вот и расплата пришла.
;Падла, ; плакался Коля мне в жилетку, ; знал бы, не пошёл, ни за что…
   Колю развели как лоха, и в итоге, он посеял и ксиву и ствол, в объятьях девицы пышных форм. Выкупил, конечно, но со службы попросили, по тихому, в том числе и за прошлые грешки.
   Пока наш путь был в одном направлении, я слушал его изливания, но как только мы направились к родительскому подъезду, я тут же отшил его, неужто к моим намылился.
;Макс, говорят ты в крутой фирме, ; замялся Коля, ;может, и за меня словечко замолвишь.
   Если бы я сидел за столом, то у меня бы точно, кусок в горле застрял, ; вряд ли Коля, ; честно признался я, ; не знаю, как сам зацепился.
  –Во гад, – думал я, ведь знал, что Стас ему чуть морду не разбил, когда тот потешался над моей амнезией, а теперь вот в друзья лезет.
   Коля кивнул, а в глазах промелькнула обида. – Твоя, ; кивнул он в сторону Лены.
Что то в его взгляде мне не понравилось. – Коля, фирма у меня крутая, так что, если что, растопчу не только тебя одного, но и всё что тебе дорого, ; начал заводиться я.
;Да ладно Макс, ; испуганно попятился Кот, ; с чего ты взял.
   Страх это хорошо, теперь этот гражданин к Лене не подойдёт, я и до этого знал, Кот побаивается меня, ну надо же было встретить его, едва вырвался в родной город.
   Родители были рады, Лена им понравилась, однозначно, они её признали, но больше всего, родители были рады возвращению моей памяти, допытываясь о медицинских светилах. Знали бы они, что со мной произошло на самом деле.
   Уже уходя от них, отец шепнул мне, что девочка хорошая. Да я это видел по тому, как они общались с ней.
   Бурная ночь после долгой разлуки ещё больше сблизила нас, а вот сон меня несколько обескуражил. Сюитлан пришёл ко мне как наяву, вернее я к нему, какую то светлую, огромную комнату. Разговор был долгим, но из всего я запомнил только то, что он сказал мне, что взял ответственность за меня, и я должен выполнять все указания тех, относительно хрустального разума, кто предъявит мне копию моего перстня. Сюитлан и вправду оставил мне свой перстень, но не как символ власти в братстве, а как некий ключ, не объяснив, какие двери им открывать. – Сам узнаешь, когда предъявят копию. – Сказал лишь.
   Со всего выходило, что Сюитлан стал моим наставником, раз уж взял ответственность за меня.
   С Леной и малышом я расстался в самом радушном настроении, на удивление легко я объяснил свои шрамы, мол, произошла авария. Но вот сон не давал мне покоя и Гарик это заметил. – Ты, что такой. – Спросил он меня.
   Я уж и не знал, рассказывать ему про сон. Всё таки, выложил всё на чистоту.
   Его реакция была неожиданной для меня. – Значит, Сюитлан сам поведёт тебя. Ну что ж, действуй по его плану. – Закончил он с задумчивым видом. Значит, на верху одобрили мой план.
   Сделку с домом мы оформили быстро, Серёга был нашим водителем. А после, когда все формальности были улажены, наш водила раскрутил нас на выпивку, обмыть приобретение, но вечер не удался. Аман, хоть и пил, но всё время молчал, не вступая в разговор. Мне и вовсе не хотелось пить. Я и курить бросил.
;Да вы чего, совсем оборзели. – Взвился Серёга. – Что такое случилось!?
   В этот момент я понял, что наше взаимовыгодное сотрудничество подошло к концу.
   На следующий день мы, с Аманом, навели порядок в доме, протопили его, благо дело, имелся запас угля, после чего я отправился в братство. Но перед этим рассчитался с Аманом. Тот, поначалу ни в какую не хотел брать деньги, но я настоял.
   Лёд на реке был достаточно крепок, а пешком через реку, не так уж далеко. Повезло и с тем, что после оттепели сугробы покрылись прочным настом, удерживающим даже мой вес.
   Едва я перешёл реку как в кустах мелькнула тень. – А, серые уже здесь, значит я у цели, ; хотя, с этой стороны я ни когда не подходил к хуторам, но нашёл всё что мне надо сразу.   
;Максимушка! – Радостно встретила меня Кристина, троекратно расцеловав в щёки. – Отдохни, я тебе поесть разогрею, да сбегаю к Розе. – Засуетилась она. 
   В этот момент она стала похожа на мою мать, когда я изредка появлялся в родительском доме.
   Роза, как и Кристина, расцеловала меня, на радостях. С удивлением, я поймал себя на мысли, что мне интересно с этими людьми. Ещё вчера, в Серегиной квартире, получилось как то неловко. Мало того что я бросил курить, так ещё и к водке стал равнодушен, а сейчас я с удовольствием общался с теми, кого, ещё совсем недавно считал сектантами, ущербными людьми.
;Баньку затоплю. – Объявила Кристина. – Роза, распарь-ка косточки блудному сыну, ; улыбнулась она нам обоим.   
   Когда Кристина вышла во двор я передал Розе разговор с братом, и наши планы. Роза, я заметил это ещё тогда, когда мы стали близки, когда что то было не так и ей что то не нравилось, она прикрывала веки, опускала взор и становилась похожей на закрывшуюся ракушку. И как мне казалось, лезть в эту ракушку нельзя, получится взрыв. В общем то, я оказался прав. Как только я попытался достучаться в её ракушку, в ответ получил пронзительный взгляд. – Аман мне не указ, я самостоятельный человек, но если ты у него на побегушках…
– Ты не права Роза, ; сказал я как можно спокойнее, ; он переживает за тебя.
;Если переживает, то пусть не лезет в мою жизнь. – Взгляд Розы потеплел. – А если ты приехал сюда и рад видеть меня, то поцелуй меня.
   Мне уже показалось, что я начинаю раздваиваться. Там я живу одной жизнью, здесь другой. Перед глазами встала Лена.
;Не бойся, дурачок, ; шептала мне на ухо Роза, ; если у тебя есть женщина, я ни на что не претендую. 
;Я вполне прекрасно устрою свою жизнь, а сейчас ни чего не бойся, ни за себя, ни за меня. Твоя, ни чего не узнает, а со своими проблемами я разберусь сама.
   Кристина так нас и застала, слепившимися губами. Роза присосалась как осьминог, схватила меня за волосы и не собиралась отпускать. Теперь я видел её истинную суть, не смотря на хрупкое телосложение, внутри Роза была настоящим бойцом, и будущее только подтвердило мои догадки.
   Я еле высвободился под смеющимся взглядом Кристины, да, нравы здесь достаточно свободные. Повернув голову, я увидал, в узких глазах Розы двух бесят.
;Да, тут уж ни куда не отвертеться. – Мелькнула мысль. – Да и ладно, чёрт с ним, с этим Аманом и его обидами. 
   Вечер удался на славу, даже без спиртного, от которого я уже и так стал отвыкать, с Розой мы в бане напарились, а потом был ужин, хоть и не праздничный, но вкусный. Утром, Кристина, как бы невзначай, обмолвилась. – С раскольничьего приходили. 
   Я сразу всё понял. Это знак. Именно об этом упоминал Сюитлан. На раскольничьем хуторе и жили те двое, участвовавшие в обряде, наверное, они и есть те проводники. Сам хутор был основан ещё при царе горохе, и основали его старообрядцы раскольники, обитатели хутора стояли особняком в братстве. Именно там и располагалось духовное ядро общины и Сюитлан был прав, что то менять в этом краю, сформированным ещё Шарыгиным, очень трудно, я это понял. Как раз таки эти староверы и стали главной силой в становлении Шарыгинского братства.
;Что передавали? – Поинтересовался я.
;Сказали, что ты сам знаешь, и ещё, сказали, что бы не затягивал.
   Пока старичок сосед запрягал в сани коня, всё таки пешком тащиться не придётся, я обдумывал свои дальнейшие действия.
   Моё начальство, на базе, как то уж необычно действовало, непоследовательно. Сначала, им нужен был хрустальный череп, затем, они вполне спокойно отреагировали на то, что Сюитлан сам решал как распорядиться им, даже с того света. Мистика переплеталась с действительностью, если бы мне ещё год назад кто сказал, что я попаду в такую ситуацию, я бы не поверил ни за что.
   В санях мы добрались быстро и с комфортом, забрав Амана из сторожки дяди Миши. А затем, жизнь моя и вовсе перестала подчиняться каким бы то ни было законам логики.
   Аман с Розой, встретились ни как брат и сестра, а как два кота на нейтральной территории, и не своя земля, и уступать неохота.
   После взаимных приветствий мир длился недолго, Роза как тигрица чуть не накинулась на брата. – Чего ты лезешь в мою жизнь!?
   Аман хотел было по хорошему, но затем понеслось, досталось мне и Кристине. Умнее всех повела себя Кристина, она, дождалась, когда страсти понемногу улеглись, и потихоньку стала вразумлять враждующие стороны, я так и вовсе, молчал по большей части. Обедали мы, уже с довольными улыбками, а к вечеру между братом и сестрой был достигнут компромисс. 
   Роза пообещала съездить на могилы родителей, Аман, в свою очередь, обязывался не лезть в её жизнь, но с условием, что они будут регулярно встречаться, на первое время вот в этом домике, а там будет видно. 
   Встреча с теми двумя проводниками произошла на следующий день. Ещё тогда, когда я увидел их в первый раз, их внешность показалась мне странной, явно азиатские лица и в то же время голубые глаза. Говорили они тоже как то странно, вроде бы правильно выговаривая русские слова, но выговор был странным, не акцент, а скорее звуки произносились в другой тональности, и совмещение звуков было необычным.
;Ефим. – Представился один из них, другой же, представился Матвеем. Но я был уверен, что это не настоящие их имена, и не прозвища, даже не понятно, откуда появилось это ощущение. Но мне был предъявлен перстень и все вопросы отпали.
;…у тебя ещё есть время, но и затягивать не стоит…,; со мной говорил Ефим, Матвей сидел рядом и лишь кивал головой, время от времени, а то я бы и вовсе засомневался, понимает ли он о чём разговор.
;Ты прошёл посвящение мечом. – Продолжал Ефим. – Но это только начало пути… 
   Со слов Ефима я понял, что мой путь только начался, впрочем, Сюитлан говорил о том же. Может я сам, что то упустил из вида. Посвящение водой, все, что присутствует в основных религиях, это начало пути для каждого смертного, посвящение мечом удостаивается не каждый, а посвящение огнём уже более высокая степень, та, которую и прошёл Сюитлан, прежде чем покинуть наш бренный мир.   
   Когда мы уже прощались, произошла встреча, которая на какой то момент расстроила все мои внутренние резервы и сосредоточенность. Ефим с Матвеем вышли со мной на крыльцо, что бы проводить гостя и тут. Прямо к калитке подкатили сани, от фыркающей лошади валил пар, да и погода была прекрасной, лёгкий морозец и искрящийся на солнце снег.
;Максимка. – Из саней, ручкой махала Роза. Управлял санями Егор, так кажется, звали этого крепкого мужичка. – Залезай, ; Роза отогнула войлочную накидку, укрывавшую ей ноги, приглашая меня. 
   Мне стало как то не по себе, под смеющимися взглядами Ефима и Матвея, но те сами словно подтолкнули меня к саням, торопливо войдя в дом.
;Чего засмущался, ; чмокнула в щёку Роза, ; прямо таки как мальчик не целованный.
   Эти хутора являлись местом каких то невероятных контрастов, сделал я неожиданный для себя вывод. Рядом со мной сидела монгольская принцесса, в круглой меховой шапочке, с кисточкой на верху, в глазах её плясал чертёнок. Трудно было не поддаться этому обаянию.
;Да, весело живётся вдовам и незамужним, в этом краю. – Думал я под весёлое щебетание Розы. – А случайно ли она оказалась возле этого дома, в это время?
;А как же Егор, ; спросил я, когда сани, доставившие нас к Розиному дому, отъехали, а их возница одарил мою попутчицу таким взором, что мне даже стало как то неудобно перед ним, что я остаюсь, а он нет.
;Я свободная женщина, ; заявила Роза, ; а Егорушка пусть немного потомится, в замужестве крепче любить будет.
;Так вы…? – Поднял я брови. – Поздравляю.
;Да ещё не с чем, ; улыбнулась Роза, навалившись на меня всем телом, ; ты ведь не зовёшь замуж, ; как то недобро усмехнулась она.
   Я пожал плечами, ; ты и сама знаешь, что мне не до того.
;Знаю, ; подтвердила она. – Затопи-ка баньку, Максимка. – В её глазах вновь заплясали чертенята.
;Таким взглядом кого хочешь, в баньку затащит. – Думал я, разжигая дрова.
   Вернувшись в дом, я вновь завёл разговор о том Егоре, который катал нас. – Как то неудобно перед мужиком, он посмотрел таким взглядом…
;Ты в баню с Егором париться собрался. – Отрезала мои излияния Роза. – Это мои дела и я сама решаю как мне поступать. – Потом смягчилась. – Максимка, я тебя понимаю, и уважаю твою жизненную позицию, но это моя жизнь.
   Как только мы остались с Кристиной одни, я тут же задал ей вопрос, прямо без всяких там подходов. – Кристина, Сюитлан приставил вас с Розой ко мне, только вот не пойму зачем. Не доверял?
   Кристина не стала отнекиваться, но долго молчала, я уж подумал, что мой вопрос останется без ответа, но она заговорила. – Так надо Максимушка. – Взглянула она на меня.
;А если, что пойдёт не так, то длинный и узкий стилет должен оказаться в моём горле. – Продолжил я, глядя ей прямо в глаза.
   Судя по тому как метнулся её взгляд, я попал в самую цель. Вчера, утомлённый ласками Розы, я задремал, буквально на пять минут, пока она копошилась на кухне, и тут, в самом деле, хрустальный разум был не просто реликвией, но и провидцем. Я увидел, как Роза и Кристина, вонзают в моё горло, каждая по стилету, те, что я видел в запасниках Сюитлана. Хоть это был и сон, но я всё понял, если что не так, от смерти мне не уйти, по крайней мере, пока я нахожусь в пределах братства.   
   Пообщавшись с Аманом и Кристиной, к вечеру я вернулся на хутор, всё так же, пешком. И опять, как и в тот раз, меня встретила охрана, волки.   
   К Розе заходить не стал, сразу отправился на раскольничий. Матвей и Ефим ждали меня, ни чему не удивляясь, казалось, им вообще не знакомо такое чувство.
;Правильно,  ; прокомментировал Ефим, ; не стоит тянуть время. 
   Два дня я проходил что то наподобие экзамена. Спешки ни какой не было, Ефим с Матвеем проверяли мои знания, что я знаю об оккультизме и религии, и как это понимаю.
   Мои знания их удовлетворили, но всё же, кое чему они меня подучили.
  –Как только все соберутся, будет и твой переход, – причём, Ефим так и сказал – переход. Кстати, Матвей оказался вполне образованным человеком, большим знатоком мировых религий и оккультных наук. 
;Каждый человек, каждый из нас это целая вселенная. – С воодушевлением говорил Матвей. – В каждом человеке заложено настоящее сокровище, это и машина времени и самый совершенный космический корабль. Каждый, может совершить полёт на другую планету, в самую отдалённую точку галактики, и переместиться во времени, обладая определёнными знаниями и навыками.
;Вот тебе и немой. – Думал я. Говорил то он как воодушевлённо и убеждённо.
;Сам посуди Макс. – Продолжал мой учитель и экзаменатор, которого, до недавнего времени я считал немым. – Окуривание ладаном в церкви, окуривание определёнными травами в шаманских ритуалах это не просто так. Человеческий организм настраивается на определённую частоту восприятия мира. Тебе это трудно понять, но вот один пример, покурив какой ни будь наркотической травы, человек начинает воспринимать реальность по другому, это факт, ну а окуривание другими травами, в том числе и ладаном, дают свои результаты, правда, не так сильно заметные нашим разумом как наркотические препараты. Разные препараты активизируют определённые участки мозга, отчего мир вокруг нас меняется и меняемся мы сами.
;Да, дядя, да тебе надо кафедру дать, отбоя от абитуриентов не будет. – Думал я, слушая Матвея.
   Получалось вот что, окуривание разными травами во многих религиозных ритуалах древности и окуривание ладаном в церкви, это что то наподобие того, как настроить радиоприёмник на определённую волну, но вместо прибора здесь человек, настраиваемый на определённую частоту восприятия окружающего мира.
;Вот и получается Макс, сколько людей вокруг тебя, столько и реальностей, даже больше. Столько же и вселенных.
   Пока я перерабатывал информацию, в разговор вступил Ефим. – Это всё к тому Макс, что каждый из нас, даже не подготовленный человек может совершить путешествие в прошлое или будущее, и даже что то там изменить, но вот вопрос в том, изменит ли он это в своей индивидуальной вселенной или же в единой реальности.
;Единая вселенная это не что иное как совокупность внутренних миров каждого из нас, грубо говоря, сумма всех индивидуальных вселенных и составляет наше прошлое, будущее и настоящее.
  –Из века в век люди объясняют окружающий мир исходя из степени своего невежества, – вновь вступил в разговор Матвей, – в древности, удары молнии объясняли волей или гневом богов, но поверь, даже в двадцать первом веке люди не всё знают о молниях, ещё много чего предстоит открыть и переосмыслить. Просто живи и воспринимай мир вокруг себя естественно, всё что тебе надо, будет дано, если ты расширишь своё сознание. 
   На мой вопрос, где они всё это узнали, Матвей, лишь усмехнулся в усы, – три курса МГУ, – и как то картинно поклонился, – да и кроме этого много где пришлось поучиться.
   Очевидно, мой взгляд сказал многое, тут же, Матвей палкой стал чертить на снегу. – Знаешь что это за формула? – Опять усмехнулся он.
   Судя по тому как уверенно были выведены знаки, да, сомнений не оставалось, он её знает, а я то, хорошо хоть значки эти не забыл, иксы да игреки.
  –Если на тебе нет костюма и галстука, это не значит, что ты неуч, – подвёл итог Матвей. 
   В двух санях мы двигались по маршруту, который указывали Матвей с Ефимом. Перед поездкой я всё же зашёл к Розе. Расставание получилось холодным. Роза поняла мои мысли, я так думал, после чего закрылась как ракушка. Последнее прощай, и вот, мой возница всё тот же Егор. Я ожидал озлобленности с его стороны, по отношению ко мне, но ошибся. Егор, так же как и Роза с Кристиной, выполнял волю Сюитлана.
   Три дня добирались до места, ещё километров пять пришлось идти на лыжах. И вот, наконец то, мы оказались в охотничьей сторожке, древней как сама тайга.
;Располагайся Максим. – Торжественно объявил Матвей.– Ты находишься в том месте, где миры сходятся в одну точку. Про аномальные зоны слышал что ни будь?
   Я кивнул. – Ну вот, можно сказать, ты в одной из таких зон.
   Неделю мы ожидали, пока собирались посвящённые. И всем приходилось предъявлять перстень Сюитлана.
   Первым прибыл шаман – Хорхе. Насколько я понял, это был настоящий сибирский шаман, он являлся проводником. Прибывали и другие, некоторые из них были явно городскими жителями. Я даже и предположить не мог, что в Сибири столько людей связанных с оккультизмом. Каждый вновь прибывший разглядывал мои зарубцевавшиеся шрамы. – А Сюитлан значит, сквозь огонь ушёл. ; В который раз говорил вновь прибывший. Закуривали трубки и вели неспешный разговор.
   Кое что, Матвей мне пояснил, не вдаваясь в детали.   
  –Когда то, Макс, на просторах Евразии существовала великая цивилизация, их даже было несколько. Но остатки последней часто можно обнаружить в разных языках мира. – Объяснял он мне, когда я бывал достаточно настойчив. – Шамбала, шаман, разве непохожие слова. В слове шаман присутствует корень ман, во многих европейских языках это человек. Есть ещё кабала, где Ка – это духовная составляющая человека, Ба – это физический план, Ла – территория, пространство. Ша – это некая заповедная территория, духовная территория, куда человеку путь заказан, непосвящённому человеку. Шаман же, это тот, кто может проникнуть на заповедную территорию.
   Кабала же, изначально являлась духовным учением, охватывающим многие сферы человеческой жизни.
   Я так и не понял, Ефим с Матвеем, были ли они шаманами, христианами или же буддистами. По крайней мере, они сильно отличались от вновь прибывших.
   Самыми последними прибыли свидетели. Двое мужчин в чёрных шерстяных плащах, под которыми просматривалась меховая одежда, наподобие как у народов севера. От всех остальных их отличал пронзительный взгляд и немногословность. Рассмотрев мой перстень, они кивнули, по очереди и всё, ни единого слова я от них не услышал, хотя, кое с кем они перебрасывались короткими фразами.   
   Когда всё было готово, мы отправились в святилище. С самого первого дня мы занимались расчисткой древнего святилища. Камни здесь, как и в святилище братства, располагались так, что образовывали круг. Ежедневно мы разжигали костёр, Матвей с Ефимом читали мантры и кидали в костёр разные травы.
   Но вот и настал момент, когда мне предстояло отправиться в неведомое, правда я и сам не предполагал, как это будет, но меня заверили, что подскажут нужное решение.
   Но перед этим, все, кто не был причастен к ритуалу, покинули стойбище. Произошла прямо таки эвакуация, как перед бомбёжкой. Пожитки складывались в сани, окна заколачивались досками.
   Мы сидели втроём, в центре святилища, я, Матвей и Хорхе, между нами тлел костёр. Все остальные ходили вокруг нас, читая мантры, заклинания и подбрасывая в костёр травы, от дыма которых у меня кружилась голова. Меня предупредили, что вдыхая этот дым, я перейду в другую реальность.
   Я так и не понял, куда делись свидетели, так же как и в ритуале с Сюитланом, они попросту выпали из моего поля зрения.
   Я сидел в расстёгнутом полушубке, прижимая к груди хрустальный разум, завёрнутый в материю, которую мне дал именно Хорхе. Вокруг костра Хорхе очертил полосу, засыпав её каким то порошком, прямо таки как у Гоголя в Вие, что бы ни какая нечисть не залезла за эту самую черту.
   Я сразу и не понял, то ли это был хохот или же какое то животное, а может и галлюцинации. Но по тому как всё изменилось вокруг меня, все, кто читал мантры, ходя по кругу, уселись вокруг костра и примолкли, только Хорхе сказал единственную фразу, ; младшая сестра пришла, не смотрите ей в глаза.
   Хохот раздался ближе, потом ещё ближе, а затем и вовсе за моей спиной. Мне стало как то неуютно, я хоть и не видел кто у меня за спиной, но казалось, что там бродит старуха в лохмотьях, со спутанными седыми волосами и жёлтыми безумными глазами. Сам не знаю, откуда пришёл этот образ.
   Через пару минут это нечто ушло, я почувствовал это, да и мои спутники вздохнули с облегчением, но тут же, раздался другой звук, похожий на вьюгу, хотя, ни чего подобного не наблюдалось. Все напряглись, узкие глаза Хорхе будто бы застыли, у меня по спине пополз могильный холод, стало как то не по себе, даже более, ужас полз, откуда то из за спины.
   Со слов Хорхе я знал, что две сестры, две тёмные сущности, являются хранителями этих мест, что бы ни кто посторонний не ходил здесь и уж тем более, не проводил здесь ни каких ритуалов, кроме тех, кто имел на это право. Мы имели, но встреча с сёстрами всегда бывали неприятными, тем более, кое кого они уже забрали с собой. Всё это я знал от того же Хорхе.
   Когда и старшая сестра покинула нас, обряд продолжился. От дыма трав кружилась голова. Песнопения с бубном сменялись заклинаниями и мантрами, я сидел с закрытыми глазами…
   Первое, что я почувствовал, это то, что мне стало невыносимо жарко, я вспотел до такой степени, что вся одежда была мокрой, будто бы я только что выбрался из реки. И ещё, ужасно хотелось пить. С трудом, я всё же разлепил веки, хотя, этого делать ни как не хотелось. Только тогда я понял, почему мне так жарко. Вокруг меня раскинулась буйная растительность, более того, на дворе стояло лето. Постепенно я приходил в себя, возвращались звуки.   
   Сбросив полушубок, всю зимнюю одежду и валенки, я остался в лёгком трико и майке. Теперь приходилось идти босиком, вернее, в носках. Мелкие камешки кололи ноги даже через носки, тропка была узкая. Очевидно, я отвлёкся из за этого, поэтому, появление человека на тропе стало для меня неожиданностью.
   Перед ритуалом я прошёл инструктаж, мне обещали, что я окажусь возле монастыря, но, между реальностью и обещаниями пропасть, ни какого монастыря не наблюдалось, и вот тебе, новый персонаж. Парнишка, лет пятнадцати, с осликом, уставился на меня испуганными глазами. Было раннее утро, мрак ещё до конца не рассеялся, может он принял меня за какого то духа. Одет он был в заношенный хитон, что говорило, я там, где возможно, говорят по гречески.
   Ефим сказал, что я попаду туда, где говорят по гречески, во времена Александра Великого, поэтому то я, приветствовал нового знакомого. – Хайрете!   
   Но монастырь всё таки был, правда какой то необычный, выдолбленный в скалах, а часть его вообще, располагалась в катакомбах.
   В монастыре встретили меня нейтрально. Глава общины с удивительным именем Архимед, не гнал меня, но и не докучал мне своим вниманием. А в первый же день, самым внимательным образом изучил мои шрамы и камешек на моей груди, который после посвящения повесил на шею Сюитлан, взамен нательного креста. Такие ещё называют куриный бог, на котором были процарапаны три круга и три волнистые линии, – энергия и время, – просто пояснил он. Я догадывался, что круги означали время, прошлое, будущее и настоящее. 
   Пришлось показать и череп, который, Архимед долго разглядывал.
   Неделю я пробыл в монастыре, хотя, так и не понял, что это за место. Иногда я выходил на работу, на плантацию или же на кухню, а остальное время сидел в своей келье. Общаться с постояльцами мне не запрещалось, но меня как то сторонились. Архимед выдал мне одежду по сезону, а мою забрал.
   Сам монастырь был создан в скале, выдолбленные неизвестно когда, кельи соединялись коридорами, был общий хорошо освещённый двор, где и собирались все обитатели, утром в обед и вечером. В это то время и получалось  немного пообщаться. Прямо как в армии, назначались наряды, кого на кухню, кого на конюшню и так далее.
   Именно здесь и произошло окончательное изменение моего сознания. Всё, что творилось вокруг меня, моё материалистическое сознание воспринимало не всегда. Но я пересмотрел свою жизнь, как и говорил Ефим, кто то приходит к новым восприятиям быстро. К примеру, к сильно пьющему человеку приходит умерший родственник или святой, и тот резко меняет свою жизнь, завязывая с алкоголем. Другому требуется время, что бы переосмыслить всю свою жизнь.
  –Воспринимай окружающую реальность спокойно, – говорил Ефим, – если в тебя попала пуля, то чего переживать, она уже попала.
   И вправду, если попала, так попала, решил я. И многие непонятные вопросы отпали. 
   Я уж было подумал, что мои сибиряки промахнулись и запихнули меня куда то не туда. Но на седьмой день в мою келью зашёл сам Архимед, с незнакомым парнем. – Это твой проводник, он научит тебя ориентироваться подземельях. – Просто, без предисловий пояснил он.
   В общем то, обстановка здесь была вполне мирная, народ особо не утруждался, но и леность здесь не приветствовалась. Мои труды на благо общины не отменялись, но и с этим, времени оставалось достаточно.
   Лот, именно так звали моего провожатого, согласился с моим графиком, и приходил после обеда, когда я отрабатывал положенное, и мы отправлялись изучать с ним подземелья, которые здесь были невероятных размеров. 
  –Смотри, – показывал Лот на значки над входом в тоннель, – это всё говорит о тоннеле, куда ведёт, его протяжённость.
   Не над каждым входом имелись обозначения, крестики, кружки или просто чёрточки. Я попросил пояснений, тем более, было видно, кто то сбивал значки, в некоторых местах это было явно видно, следы от зубила или топора.
   Кто то не хочет что бы здесь ходили посторонние. – Пояснил Лот.
   Именно с ним я впервые встретил охрану лабиринта, чаще это были белесые шары с крестиком в центре, как будто два скрещивающихся луча, а иногда еле заметные фигуры, вернее контуры фигур. И видел я их боковым зрением.
   Лот пояснял, что бояться их не надо, но если они появились, значит я забрёл на охраняемую территорию и вести себя надо тихо и скромно. В случае же, если я почувствовал опасность, необходимо прочитать заклинание, которому он научил меня в первый же день нашего знакомства.
   Три дня Лот водил меня по подземельям. А затем, он познакомил меня с окрестностями. Тот день был у меня свободным, и мы отправились в ближайший населённый пункт. Может быть, для местных он и являлся мегаполисом, но для меня показался большой деревней. Но именно здесь произошла встреча, сыгравшая в моей судьбе немаловажную роль. 
   Трое стражников, у городского рынка, пытались скрутить здоровенного пьяного детину, но тот упирался и ни в какую не желал сдаваться. Лот уже толкал меня в спину, что бы я быстрее проходил, но что то меня понесло туда, где уже стала собираться толпа, что бы насладиться бесплатным зрелищем. Салим, как я узнал позже, главный среди стражников, парень с орлиным профилем, стал уже выходить из себя. Оно и понятно, ни кому не хочется быть посмешищем, тем более представителям власти.
   Ловко заломив руку здоровяку, так, что тот взвыл и осел, я вмиг привлёк к себе внимание толпы, но ещё больше стражи.
  –… Как это, покажи. – Больше часа, мы с Лотом находились в гостях у местной стражи, где нас потчевали сушёными фруктами и кисловатым напитком.
  –Вот, – пояснял я, на ком то из стражников, – сначала на ногу наступи, отвлеки внимание…
   Я видел, Лот недоволен. И наконец, показав ещё приём, мы покинули гостеприимных стражников, для которых, за короткое время я стал не просто инструктором, но и авторитетом, особенно для того парня с орлиным профилем – Салима.
  –Ты не должен был вмешиваться… – шипел Лот.
   Я помалкивал, понимал, что зря вмешался. Но было поздно, дело сделано.
     Ещё два дня мы бродили по подземелью. А потом прибыл Мастер. Он пришёл вместе с Архимедом. Судя по их отношениям, они давно знали друг друга, подобные вещи с большой вероятностью я научился определять на прежней службе. 
   Вновь пришлось раздеваться, и вновь изучались мои шрамы.   
   Как раз, в разгар этого исследования прибыл и третий. По внешнему виду это был египтянин. Вообще, насколько я знал древнюю историю и культуру, вновь прибывший принадлежал к касте жрецов, что впоследствии и подтвердилось. Он тут же подключился к осмотру моего тела. Потом, принялись изучать линии на моих руках, мои стопы.
   Было щекотно, когда они водили пальцами по моим ступням и обсуждали что то. Я морщился и строил гримасы. На что египтянин заметил. – Макс, ты верно не знаешь, почему в египетской мифологии столь много внимания уделяется ступням? И почему умершим, перед тем как положить их в саркофаг, отрезают ступни?
   Этот человек говорил на чистом греческом, я даже растерялся. – Глаза, ладони, лицо, уши и ещё кое что, это документ, рассказывающий о человеке, который невозможно подделать.
   Долго они ещё изучали меня, тон задавал египтянин, очевидно, он являлся специалистом в этом деле. Особое внимание он уделил солнечному сплетению, долго водил ладонями возле груди. От этих пассов у меня начало сердце покалывать. Но вот, наконец то всё и закончилось, египтянин отбыл, но перед этим мне пришлось показать свою драгоценность. До этого, везде, будь на плантации или в наряде на кухне, череп всегда был со мной, это обстоятельство превратилось в навязчивую идею, что ни дай Бог, уроню или того хуже, его утащат. А тут, покажи.
   Я растерялся от такой наглости, но глянув в глаза своим новым знакомым, тут же выложил череп на всеобщее обозрение.
   Все трое долго разглядывали мою реликвию, а у меня, даже появилось какое то чувство, ни то ревности, ни то собственичества. Мне было неприятно, что кто то разглядывает мой череп.
   После, когда египтянин откланялся, Архимед выделил нам с Мастером более просторную келью, даже не келью, а целые апартаменты, вдали от основных покоев братии.
;Спать будешь здесь, указал мне Мастер на войлочную подстилку в углу, а сам исчез. Я остался один, а напоследок Мастер предупредил меня, что бы к его приходу была готова горячая вода для заваривания его корешков и трав.   
   После того как я остался один, я изучил то место где предстояло обитать. Вход в подземелье ни кто не закрывал и не замуровывал, я проверил. Затем, занялся изучением палисадника. Этот островок природы был устроен где то между скалами, образовывая что то наподобие балкона, но солнечного света хватало.
   Мастер приходил с мешочком провизии, вода журчала рядом, из неё мы готовили местный чай и этой же водой я поливал растения в палисаднике. Я часто задумывался о своей судьбе, и иногда  казалось, что меня специально проводят по суровым испытаниям, попутно обучая законам мироздания. 
;…Каждый из нас живёт одновременно в нескольких мирах, это ты можешь ощутить внимательно запоминая и исследуя свои сны… ; Мастер объяснял мне природу мироздания, но большую часть из сказанного я не понимал. – Твои сны это твоя реальность не только в этом мире, но и в других мирах, но не всегда понятная.
   На мой вопрос о том, когда сны снятся не имеющие ни какого отношения к реальности, такой, которой и быть не может, вообще, Мастер пояснил.
  –Это происходит ввиду твоего суженного сознания. Твоё развитие ещё не достигло того уровня, что бы воспринимать чистую реальность. Идущая информация искажается твоим сознанием, не достигшим необходимого уровня.
   То есть, насколько я понял, если бы человека перевести из первого класса сразу в десятый, не дав обучение в промежуточных. Все познаётся постепенно, по мере приобретения жизненного опыта, под руководством мудрого учителя. Ну и соответственно, при твоих правильных действиях и стремлению к познанию мироздания. 
  …Каждый из нас имеет несколько тел, каждое из которых живёт в своём мире, подчиняясь законам этого мира… ; Ну что то подобное я слышал, физическое, ментальное и астральное тела…
   Затем, он стал объяснять природу времени, вернее, ту часть природы мироздания, которая напрямую связана со временем, хотя, что в нашем мире не связано со временем. 
   Получалась интересная картина, хотя, и Гарик говорил о том же, но в более сжатом виде. Наш мир, в котором большинство людей живёт обычной жизнью, и время для них течёт естественно, из прошлого в будущее. Но есть небольшая часть людей, и я относился к той же группе, что мне необычайно льстило, которые способны передвигаться во времени в обоих направлениях. Миры во вселенной можно было сравнить с радиоволнами, которые улавливает радиоприёмник. Некоторые волны, находящиеся рядом, приёмник может улавливать одновременно, когда в динамике звучит сразу две песни, но стоит подкрутить настройку и вновь волна одна. Именно так я и попал сюда с помощью сибирских шаманов. Место силы или ещё их называют аномальные зоны, это порталы, подключившись к которым можно путешествовать во времени и пространстве. Часть этих порталов естественные образования, часть создана искусственно, но кем, Мастер не уточнил.
;Чувствовал ли ты боль во время посвящения? – Напрямую спросил меня Мастер. Что же я мог ответить, я не стал говорить, что выпил некое зелье перед посвящением, но признался честно, ; чувствовал.
   Затем он стал расспрашивать подробности, как я чувствовал боль, как относился к ней и ко всему братству… 
;Ты был не совсем готов к посвящению. – Подвёл итог мой новый учитель. – Твоя подготовка займёт больше времени.
  –Боль во время посвящения, это как вода при омовении, очищает дух твой, – пояснял Мастер, – и в то же время, это и есть тот самый ключ к потайной двери, в которую надо войти, но при соответствующем духовном настрое.
   По простому, стресс это активизация энергетических центров, в это время открываются сверхспособности человека и происходят мощные выбросы энергии в пространство.
   Затем зашёл разговор о смысле жизни, вообще, зачем человек появляется на свет. До этого, я как то слышал, что в нашей жизни всё предрешено, другие, напротив, утверждали, что всё в руках самого человека.
  –И то и другое верно. – Ответил Мастер, к моему удивлению. – Есть два закона мироздания, закон свободной воли и закон кармы, а между ними тонкая грань, как лезвие ножа, по которому и идёт человек по жизни. Закон кармы это то, где всё предрешено, и то, что должно случиться с тобой, оно и случится. Но существует и закон свободной воли, где ты сам можешь изменить свою судьбу, и изменить карму, весь груз своих прошлых воплощений.
  –Я воспитан в атеистическом обществе. – Сразу же объяснился я.
  –Атеизм это тоже средство в познании мира. Время от времени человечество должно освобождаться от религиозных догм, что бы лучше видеть дорогу, по которой оно идёт.
;Во вселенной множество миров, я научу тебя входить в некоторые из них, и выходить правильно. – Мастер внимательно посмотрел на меня. – По большому счёту, нет ни какой разницы, в каком обществе ты вырос, всё зависит от тебя самого, готов ли ты к познанию мирозданья или нет.
   Затем, Мастер стал мне объяснять, что всё живущее на планете связанно с ядром планеты, что эта связь куда прочнее, чем кажется даже посвящённым. Все культовые сооружения на Земле имеют свой порядковый номер, если можно так выразиться, и свою проекцию в ядре планеты, но, они зависят и от людей, которые их строили и которые проводят свои ритуалы в них. В свою очередь все эти люди напрямую, так же связаны с ядром, получалась какая то странная взаимосвязь. Если в одном культовом сооружении проводится некая мистерия, это влияет на ядро планеты, а вместе с этим и на всю планету и её обитателей.
   К тому же, все шаманы и жрецы, маги и посвящённые, даже те, которые уже умерли или же ещё не родились, тоже связанны с нашим миром и между собой, даже если живут или жили на разных континентах. Я уже начал путаться в своих мыслях, но Мастер сам прекратил мои мучения.
;Всего ты не поймёшь, но основы ты знать должен, ведь ты посвящённый. Но прежде всего тебе нужен учитель, тот, кто прикроет тебя, подскажет верный путь и не даст совершить опрометчивый шаг.
   Я сразу же подумал о Сюитлане. Мастер тут же подхватил, как будто мысли мои читал.
;Твой учитель совсем недавно прошёл посвящение огнём? – Я лишь кивнув. – Я часто вижу его рядом с тобой. – Я даже обернулся, но вовремя понял, что это глупо.
;Да, он уже в другом мире, но вскоре вы встретитесь. 
  Далее он стал учить меня как общаться с людьми из других миров, попутно объясняя, что из себя представляют другие миры. – Сам того не подозревая, ты часто попадаешь в иные миры. – Говорил он. – Во сне, а некоторые попадают туда наяву в полном сознании и здравой памяти.
   Я, было, подумал, что это он о путешествиях во времени, но Мастер разъяснил мне, что время понятие условное, и в разных мирах, и на разных планетах оно течёт по разному. Но все миры взаимосвязаны между собой и один мир не может существовать без другого, и, каждый мир может нести другому благо или же зло. Что то подобное я читал или же смотрел по ящику про откровения Николы Теслы, гениального изобретателя, который путешествовал в неведомые миры, знакомился с обитателями этих миров, некоторые из которых становились его друзьями.
;Кроме духовной подготовки, твоё тело так же должно быть готовым к физическим перегрузкам, иначе, ты не сможешь выполнить свою миссию. На следующий день прибыл человек, одетый по греческой моде того времени в этой местности. Этот, ни чем не примечательный человек, среднестатистический, обладал огромными знаниями в области единоборств и вообще, всего того, что касалось возможностей человеческого организма. 
   С первой минуты нашего знакомства, Борей, а именно так представился мой инструктор, не дал мне не единой поблажки. Я, конечно же, читал об огромных возможностях человеческого организма, но это читать, тем более про других, а вот когда над твоим телом проводят эксперименты, это совсем другое.
   День за днём я тренировался, как физически, так и духовно, слушая Мастера о таинствах мироздания и медитируя на пару с ним.
;…Мантры должны звучать в тебе, не обязательно произносить их вслух, любой звук в твоём сознании не растворяется во вселенной, он объединяет тебя с ней.
   Мантра, да и вообще, молитва или заклинание, даже произнесённая мысленно, является программой, если проводить аналогию с компьютером. Она может действовать или же нет, это в большей степени зависит от индивидуума, его подготовки, устремлений и уровня развития.
   Пройдя посвящение. Там в Сибири, когда мои шрамы затянулись, я думал, что мои мучения закончились, но не тут то было.  Однажды я спросил Мастера, зачем всё это, на что он ответил, ни что на Земле не даётся просто так, я должен быть готов к миссии, но если я желаю, то все мои мучения прекратятся в один миг, и я отправлюсь домой, но миссия не будет выполнена.
   В какой то момент я потерял счёт времени, иногда я валялся на тряпье, уставившись на ноги Борея, в голове ни одной мысли и даже сожаления, но со временем я привык, и боли в мышцах прошли. Что это было, кого так готовили, может, в каких то закрытых учебках для спецназа готовили так же, но то, что я видел до этого в нашем искушённом двадцать первом веке, ни шло ни в какое сравнение с тем, чему меня учил Борей. Это было даже не единоборство, это было что то подобное единению единоборств, гимнастики ушу и духовных практик, ни чего подобного я до этого не знал и даже не предполагал, что нечто подобное существует.
;Помни, ; поучал меня Борей, ; половина успеха зависит от твоего настроя, перед боем, перед дальней дорогой, не важно, а вторая половина от твоей решимости и целеустремлённости, ; смотрел на меня инструктор, своими карими глазами. ; Если противник чувствует, что ты способен преступить черту, готов отобрать его жизнь, он начинает нервничать, ошибаться, ну и ты, ; усмехался он,  ; и ты должен быть целеустремлённым, настроенным на победу. А противник обязательно почувствует твой настрой. Порой, половина успеха таится в твоём взгляде.
   Борей привёл пример. Почему, активный человек, на морозе, работая или же занимаясь спортом, ни когда не заболеет, в отличие от того, кто укутался, но стоит на месте.
  –Он мобилизован, энергия его духа и тела направлена на борьбу, на победу, не давая ни единого шанса простуде. Встал, расслабился, и болезнь тут как тут.
   То есть, пока ты мобилизован, ты борешься с внешними факторами, которые пытаются подчинить твоё тело и твой дух себе, и не важно какие это факторы, люди или явления природы. Если  ты уверен в себе, мобилизован, тебе не страшен ни мороз, ни враг. Расслабился, испугался, потекут и сопли и слёзы.
  –А вообще, – прервал свои поучения Борей, – тебе надо выработать прищур кобры.
   Я молча слушал своего учителя. Что ещё он там придумал. Он мне уже дал столько, многому научил, но я ещё не знал, чему он хочет меня научить, а главное как.
   …Я корчился у его ног, вставал и вновь падал, я его ненавидел и это мягко сказано. – Мне не нужен твой бешенный взгляд, в твоих глазах я должен увидеть свою смерть, этим взглядом ты должен уничтожить тень, если потребуется. – Удар и я вновь корчусь от боли у его ног. – Ты должен посмотреть на меня как смотрит кобра на мышь, которая не в состоянии пошевелиться от этого взгляда. Ледяной взор, без капли жалости.
   И вот, наконец то, я посмотрел на него ледяным взором кобры, прикидывая чем бы его огреть, что бы потом добить окончательно, превратить своего мучителя в кровавое месиво.
  –Вот, что и требовалось воспроизвести. – Услышал я, уже не надеясь, что один из нас в скором времени не станет трупом. – Но это только начало. Не переживай, дальше будет легче.
   В последующие дни мы доработали этот элемент, Борей пояснил некоторые моменты, которые я усвоил быстро, в том числе и блокировку взгляда противника.
   Теперь, в любой момент, в начале или конце тренировки он мог потребовать от меня взгляд кобры, и горе мне, если я его не воспроизводил. 
  –Если ты встретишь тень, то только так ты сможешь побороть её. – Предупредил меня Борей.
   Так же, он показал мне приёмы бесконтактного боя, о котором я был наслышан, но не представлял себе, что это такое. Борей показал как надо выходить из под удара, или блокировать его, но нападение осталось для меня закрытым. Очевидно, не было команды от Мастера, но и без того он дал мне очень много.
    По сути, бесконтактный бой основан на феномене телепатии, споры о которой не утихают и в двадцать первом столетии. Сконцентрированный мысленный импульс посылается оппоненту, нервная система которого реагирует на него и посылает свой импульс к нервным рецепторам, а те воспринимают его как реальное, физическое воздействие. Принцип тот же, как и в опыте с холодным утюгом, эксперименты с которым проводились ещё в конце двадцатого столетия. Неисправный утюг включался в розетку. Затем, подопытного убеждали, что утюг горячий. И, после прикосновения, центральная нервная система, настроенная на раскалённый утюг, реагировала на холодный металл как на горячий. Получался реальный ожог. Так и взгляд кобры, через зрачки я должен послать импульс, который и парализовывал противника. Всё зависело от настроя. Борей честно признался мне, что мог бы научить меня и нападению на расстоянии, в бесконтактном бою, но на это ушло бы слишком много времени. А взгляд кобры, намного проще и наверняка. Самое главное настрой и вера в собственные силы.
   Как только мои мышцы стали привыкать к тренировкам, и я освоил основные принципы, интенсивность тренировок снизилась, и наоборот, Мастер нагрузил меня.
   Долгое время понадобилось на то, что бы я осознал основные принципы. Без этого обучение двигалось мелкими шажками. 
  –Пойми, – говорил Мастер, – заповедные места, святые места, а так же и проклятые места, энергетика их построена на едином принципе, но имеет разный потенциал. Проклятое место имеет явно отрицательный потенциал, святое, наоборот, от чего и происходят чудесные исцеления, озарения и ещё много каких чудес. Заповедные места, ещё их называют аномальными зонами, могут иметь разный потенциал, но чаще, в них совмещаются оба, как минус так и плюс, ведь там соединяются миры.
   Только тогда до меня дошла суть, что мысль человека и духовные устремления, правят миром, ведь что бы построить дом, надо мысленно спроектировать его и обдумать затраты, а только потом приступать к стройке. Это то и втолковывал мне наставник, иногда начиная с самого начала, объясняя простые истины.
   Как то утром Мастер пришёл с небольшим деревянным ящичком. – Что ты видишь? – Открыл он передо мной своё сокровище.   
   В ящике лежали камни разных цветов и размеров, стеклянные шары. – Один из них должен стать твоим проводником.
   Я внимательно разглядывал содержимое ящика, зелёные камешки, вероятно, являлись изумрудами, хотя, кто его знает, может и крашеное стекло. – Не переживай, ; пояснил мой наставник, ; все они невинны как слеза младенца.
   Далее, он пояснил мне, что камень, добытый в копях и не находившийся продолжительное время в чьих то руках, считается чистым. То есть, это можно было сравнить с только что купленной флешкой, на которой нет ни какой информации. Если же, камень побывал у кого то, он впитывал энергетику человека и уже начинал как бы срастаться со свои хозяином. – Ни когда, слышишь, ни когда не бери, даже в дар, незнакомый тебе камень. – А самым идеальным вариантом, по словам Мастера, было, добыть камень самому, но на это не было времени. – Смотри. – На его ладони появился ограненный камень.
  –Каждая грань это окно, через которое в кристалл проникает свет. – Мастер повертел камень, который заискрился на свету своими гранями. – Кроме света, который преломляется самой кристаллической решёткой. В окна проникают и другие энергии, которые ты не видишь, но они существуют. Эти энергии, так же как и свет, обрабатываются структурой камня, частично оставаясь в нём.   
;Пришло время, для тебя, познать новый мир. – Объявил Мастер, хотя, всё то, что мне предстояло пройти, ни шло ни в какое сравнение с предыдущим. Если Борей напрягал мои мышцы, то Мастер загрузил мой разум на полную катушку. 
   Мастер говорил, а я запоминал и анализировал то, что узнал, и что мне было уже известно до этого. Получалась интересная картина. Каждый человек при определённых условиях мог не только управлять своими снами, но и вообще, мог полностью менять мир вокруг себя, без всяких технических приспособлений, необходимо только, иметь силу воли и верный путь. Мастер выразился именно так, но в моём мире, где я родился и вырос, это звучало бы так, иметь правильные устремления, или же по простому говоря, как в Библии, основные заповеди, не убей, не укради… именно это имел ввиду наставник.   
   Я выбрал себе прозрачный камешек, размером с ноготь моего мизинца, чистейший кусочек горного хрусталя. Мастер одобрил мой выбор и тут же мы приступили к тренировкам. Это было нечто похожее на буддистские методики, мне доводилось сталкиваться с чем то подобным.
;…попробуй мысленно втянуть его себе в сердечный центр… ; поучал меня Мастер. 
   Я пробовал, но, ни чего не получалось. Я был далёк от этого. Мастер вновь и вновь объяснял мне все тонкости нового для меня дела. Начиная с самых азов, как смотреть на камень, что чувствовать и что думать. Понемногу, дело сдвинулось с мёртвой точки.   
   Как то, я пошутил в том смысле, как в восточных сказках про тысячу и одну ночь, про джинов в кувшине и злых духов помещённых в камень, хотя, этот мир ещё не ведал этих сказок, они появятся только через несколько столетий. Но Мастер отнёсся к моим словам вполне серьёзно. – Об этом поговорим после. 
   Я долго ворочался, не мог уснуть и всё думал о последних словах Мастера. Мой камень теперь всегда был при мне в небольшом мешочке на груди. Ещё в первый день, когда мы познакомились с Мастером, он настоял что бы череп находился в отдельной комнате, я запротестовал, но наставник был непреклонен, – он будет только мешать, – и мне пришлось уступить.   
;Понимаешь Макс, наш мир имеет свои законы, свои законы имеют и другие миры, ; наутро пояснял наставник, ; в нашем мире есть незыблемые вещи, на которых и строиться вся наша жизнь, то есть, ты не сможешь засунуть слона в кувшин. И в то же время, в других мирах, ты можешь это сделать, где имеет значение суть, а не форма и размеры. Каждый из нас одновременно существует в нескольких мирах. Многие из людей другие миры видят только во снах, избранные же, видят намного больше. 
      Два дня я учился обращаться с кусочком горного хрусталя. По наставлениям Мастера я дал ему имя, которое ни при каких обстоятельствах не должен был разглашать, даже ему, наставнику. Я мысленно общался с ним, как с близким другом. Поначалу это выглядело как то нелепо, но только поначалу. И ещё, Мастер предупредил, что камень будет моей точкой входа в другие миры, хранилищем информации. Я сам, под руководством наставника разрабатывал методику входа, и вскоре появились первые результаты.
;Как только ты сумеешь управлять своими снами, значит, начало положено. – Сказал мой наставник.
   Легко сказать, да трудно сделать. Мне понадобилось довольно таки много времени и усилий для того что бы переступить этот порог. Но как только я это сделал, я очутился в неведомом, до этого, в неведомом, ярком и непредсказуемом. Все модуляторы и прочие технические приспособления теперь казались мне скучными, устаревшими, впрочем, как и виртуальный  мир компьютеров.
   Изначально, точка входа была в тот момент, когда начинаешь засыпать, но позднее я научился входить и в момент бодрствования.   
;Твоё сознание должно быть раскрытым, в момент входа, как у ребёнка, для которого весь мир открыт и познаётся им, ещё нет проблем и забот, он свободен. Открывая дверь родительского дома, он попадает в новый мир, где солнце светит ярко, а небо голубое, трава зелёная… ; учил меня Мастер, ; но, у ребёнка нет жизненного опыта и знаний. – Подвёл он итог.
  –Что или кто такие тени? – Поинтересовался я у Мастера.
    Мастер поведал мне о тенях. Получалось такое дело, тени это тёмные сущности, не охранники сакральных объектов, а наоборот, воры и преступники, которые должны всячески мешать тем, кто непосредственно занимается делом. И я мог встретить такую вот сущность, которая могла бы помешать мне, выполнить свою миссию.
  –Мы поставили защиту над тобой, но ни чего исключать нельзя. – Сообщил Мастер. – Некоторые из теней это чёрные маги атлантов, другие из других времён, но самые сильные это атланты.
  –Они проходят через время как и я? – Поинтересовался я.
  –Не обязательно. Сильный дух может присутствовать, где ему надо, тело он может просто арендовать. – На мой вопросительный взгляд Мастер пояснил. – Есть духовные практики, и человек, чьё тело было взято напрокат, ни когда и не узнает, что с ним было в это время, и что он совершил, когда его телом владел чужой дух. Лишь временами, во сне, а иногда наяву, он будет видеть странные видения. После такого вмешательства могут развиться душевные болезни.   
   Вот тебе и раз, чьё то тело можно взять напрокат, как автомобиль, сел доехал, бросил его на обочине. Хотя, мне доводилось видеть людей, которые совершали поступки, не осознавая, что делают, затем утверждали, что слышали голоса, которые им приказывали.
   На мой вопрос, о том, как защититься от подобного вторжения. Мастер успокоил меня. – Опасаться надо тем людям, у кого чёрные мысли, именно к ним и тянет таких вот личностей. Обычному человеку, который ни кому не желает зла, опасаться нечего, силы света не допустят вторжения тёмных сил. – Ну и конечно же есть специальные защитные практики, которые мы с тобой рассмотрим, но позже.
   Примерно та же методика завладения телом животного, отсюда и появляются всякие монстры, оборотни и вурдалаки. Причём, чужой дух даёт новому телу мощный импульс своей отрицательной энергии, которая способна творить чудеса. 
   С его слов, высокоразвитая личность способна перемещать ни только свой дух, но тело, во времени и пространстве. И не важно, святой или демон, возможности огромны, – просто один служит свету, а другой тьме, – пояснил Мастер.
   Далее, уже под руководством Мастера, мы с Бореем доработали атаку визуальных центров, так выразился сам Мастер. 
   Но перед этим Борей показал мне как это должно выглядеть в оригинале. Мне показалось, что его зрачки стали неестественно огромными, они, буквально расплылись на всю поверхность глаз. Сказать, что я был напуган, нет, я был парализован, не мог пошевелиться. – Очнись, – Борей хлопал меня по плечу, всё в порядке, скоро и ты так взглянешь.
  –Что это было? – прохрипел я, – находясь ещё, под впечатлением пережитого ужаса, – твои глаза…
  –Мои глаза были нормальными, – пояснил Борей, – я просто внушил тебе.
   И действительно, я сумел сделать это. И ушло на это не так уж много времени, самое главное, надо верить в свои силы.
     –Это очень опасная штука, – предупредил Борей, – может сработать и против тебя самого, ненависть сожжет тебя изнутри. Как только окончится твоя миссия, забудь об этом и не вспоминай. 
   На мой вопрос о том, как он сам жив и здоров, Борей ответил, – я знаю как обращаться с этим, постоянные тренировки и ни каких дурманящих препаратов.
   В первый раз, осознанно, я переступил порог и сумел подчинить сон своему разуму только через несколько дней.    
   Сон был ярким и красочным, как наяву. Я стоял у незнакомой горы, в которой было выбито некое сооружение, я стоял перед его фасадом. В спину светило заходящее солнце, раскрашивая яркими красками это величественное и красивое сооружение. Нечто подобное я видел на картинках, в журнале древней Петры.
   Я двинулся к входу, раскрытым дверям. И тут, как так получилось, навстречу мне вышел Сюитлан. Некоторое время мы молча разглядывали друг друга. Сюитлан ни чуть не изменился, только вот одет он был по другому, во всё белое. – Ну здравствуй мой дорогой. – Приветствовал меня мой наставник и учитель, тот, который повернул мою жизнь вспять. – Раз ты здесь, значит ты прошёл все испытания и научился кое чему. – Обнял он меня.
;Только вот непонятно, зачем столько мучений. – Спросил я, отстранившись от Сюитлана, внимательно разглядывая его, а ведь и вправду, он ни чуть не изменился, разве что помолодел.
;Страдания, телесные и душевные, очищают и совершенствуют индивидуума. – Улыбнулся Сюитлан.            
   У меня накопилось столько вопросов к Сюитлану, а тут, всё так неожиданно, все вопросы повылетали из головы.– Что же ты не подсказал мне, чего мне ждать в будущем, ; спросил я то, что первым пришло в голову, ; ведь знал же, ; добавил я с упрёком.
;Но ведь и ты не признался честно, зачем и от кого прибыл в братство, ; с улыбкой парировал собеседник. – Ну да ладно, идём в моё скромное жилище, ;Сюитлан приобнял меня за плечо, увлекая к разрытым дверям.
  –Как ты?
  –Неплохо, – улыбнулся Сюитлан.
  –Хорошо ли здесь? – Задал я новый вопрос.
  –Кому как, – Сюитлан был как живой, но я понимал, мы существуем в разных мирах, – кто то мучается, а кто то обретает душевный покой. Жизнь не заканчивается с гибелью физического тела, наоборот, всё только начинается, но уже в другом мире…
  Проснулся я среди ночи, камень, который теперь всегда был при мне, как мне казалось, вибрировал некоторое время и грел грудь.
   Скрыть от Мастера наш разговор было нельзя, порой, мне казалось, что он даже читает мои мысли. Я передал ему наш разговор и спросил о том, что больше всего меня волновало.   
  ;Как это, я не совсем понимаю, когда невыносимая боль превращается во вселенский экстаз?
   В своём разговоре с Сюитланом я посочувствовал ему. Что ему пришлось перенести во время посвящения, перед глазами стоял он, в пламени, в тот момент сердце у меня сжалось. Как же мог выдержать такое, но Сюитлан ответил с улыбкой, ; вся наша жизнь это боль, сладкая или же горькая, но надо сделать так, и это уже зависит только от тебя, что бы боль превратилась во вселенский экстаз. По уверениям самого Сюитлана, он ещё не достиг того душевного состояния когда боль становится благостью, пришлось мучиться, но возможно, в следующем воплощении ему это удастся.
;Вот об этом я тебе и говорил, когда спрашивал тебя о том, чувствовал ли ты боль во время посвящения. – Мастер смотрел куда то в сторону. – А вселенский экстаз, это единение со всей вселенной.   
   Наши занятия становились более конкретизированными, наставник давал мне задания, иногда, он помогал, но чаще я выполнял их один. Были и такие, когда мы действовали сообща, как это было на примере маятника. Метод маятника, когда входишь в какое то такое состояние, не сон, но и не явь, как и с Сюитланом. Именно с этого состояния и началось моё путешествие по мирам, не входя в состояние сна. Тогда я впервые смог выйти из своего тела и увидеть его со стороны, именно тогда я и встретил стражника. Зловещая фигура, замотанная в тёмный плащ, стояла передо мной, в тот момент мне показалось, что по спине сквозит могильным холодком, хотя, моё тело было далеко, а встреча произошла с моим астралом.
   Я рассказал об этой встрече Мастеру, тот дал мне необходимые рекомендации, в том числе и некий код или же пароль, что бы огородиться от этого существа.
;Это охранник, такой же, каких ты встречал здесь, в лабиринте, но здесь они были в успокоённом состоянии, то есть не активизированы, а там бесплотный дух, но готовый к действию. Он несёт стражу между двух миров, так как ты проник в другой мир при ещё здравствующем теле, нити чакр ещё не разорваны между телами, ты нарушил закон мироздания, забрёл на чужую территорию, он тут как тут. 
   Параллельно, я тренировался с Бореем, его наука, всё же, была куда ближе к гимнастике, чем к боевым искусствам, хотя мы отрабатывали и удары, но, как я понимал, Борей готовил меня в паре с Мастером, что бы моё тело было под стать духу, развитое и гибкое, подготовленное к возможным перегрузкам. И мой тренер не забывал мне напоминать, что без постоянных тренировок я так же быстро потеряю свои навыки, как и приобрёл. К тому же, необходимо было придерживаться определённой диеты, делать ставку на растительную пищу, и, по возможности, исключить из рациона животную и вино.
   Иногда он подолгу мне объяснял психологию боя. Я, как и многие мои старые знакомые, считал что хорошо поставленный удар это главное, но Борей переубедил меня, объяснив, что главное, использовать и силу, и слабости противника себе во благо.   
   Именно от Мастера я услышал впервые о таком понятии как зерно духа. В разных религиях и культах это понятие называлось по разному, но суть была всё та же. 
  –Что бы понять взаимосвязь миров, приведу тебе пример. Возьми великий Вавилон, основанный ещё до потопа, и до потопа он был велик. Что бы город существовал, необходимо зерно духа. То есть, в нём должны воплотиться и существовать в гармонии, как духовное начало, так и потребительское. Торговцы и философы, хлебопашцы и военные, аристократия и многие другие слои общества. Одними философскими речами сыт не будешь, и в то же время, если думать только о приземлённом, то и не увидишь далеко идущую стратегию развития на будущее.
  –Вавилон расцветал и приходил в упадок, а после Александра и вовсе, превратился в развалины. Но поверь мне, зерно духа этого великого города живо, и возродится новый Вавилон.
    Правда Мастер не уточнил, когда именно возродится новый Вавилон. 
    Осознав, что я не понимаю сути сказанного, Мастер начал с азов.
  –Представь, люди плывут по реке, на лодках. Вдруг, перед ними предстало удивительное зрелище, прекрасная зелёная равнина, райские птицы. – Учитель посмотрел на меня с улыбкой. – Представил?
   Я кивнул.
  –Они основывают поселение в этом райском краю. Возделывают поля, строят дома, и каждый вечер собираются в центре селения, у костра, что бы утолить голод, обсудить события прошедшего дня и обговорить планы на будущее. В этот момент и зарождается зерно духа нового поселения.
   Мастер утверждал, что огонь это источник энергии. А зерно духа нового поселения, через ауру Земли, через это энергоинформационное поле, проникает в ядро планеты, занимая там положенное место. Но зерно духа мало зародить, ведь и колосу пшеницы, что бы созреть, нужно питание. Так и зерно духа, надо подпитывать. Селение разрастается, появляются торговцы и учёные, философы и богословы. Растёт поселение и растёт зерно духа. Своими устремлениями, люди расширяют и подпитывают ауру своего дома.
   Тут то до меня дошло, почему в церквях горят лампады и свечи, энергия твоих мыслей и желаний приобретает новый источник энергии.
  –К тому же, – продолжал Мастер, – новое поселение налаживает связи с другими селениями и городами. И эти связи не на год и не на два, на многие поколения.
  –Зерно духа есть у всего, у человека, пылинки, планеты галактики, вселенной. Это духовная составляющая, религии и философского учения.   
   Проще говоря, зерно духа это духовная матрица, как малого, так и великого, это совокупность устремлений индивидуума, его уровня развития и желаний. И в самом черепе было заложено зерно духа, вот к чему вёл меня Мастер. Дух, состоящий из устремлений, знаний и желаний,  управляющий физическим планом.
   Мастер подвёл итог на примере армии Александра. Здесь, я впервые услышал об успехах великого полководца и его армии. В монастыре особо не распространялись по этому поводу, а вот когда я побывал за пределами монастыря, Салим много чего рассказал.
  – Александр собрал единомышленников, создал зерно духа. Правильнее сказать, это зерно стал создавать его отец – Филипп, обучая сына военному ремеслу, закладывая в него дух победителя. Теперь, Александр заложил этот дух победителей в своих бойцов. Но мало создать зерно духа, его надо постоянно растить, или же оно начнёт уменьшаться, это закон вселенной, ни что не стоит на месте. Так и армии Александра, мало собраться всем вместе и взять в руки оружие, этим оружием надо уметь владеть, и владеть хорошо, лучше чем их противники.
   Я был согласен с Мастером, если человеку постоянно говорить, что он дурак, рано или поздно он начнёт думать так же. А вот если говорить ему, что он умный, то умным он может и не стать, если не будет учиться. 
   По достижении мной определённого опыта и возможностей, Мастер приступил к главному, к воспитанию моей интуиции. Это были его слова, которые я не сразу понял, ведь здесь и понятия и жизнь вообще, отличались от двадцать первого столетия.
;Интуиция это не только то, что дано свыше, от рождения, но и приобретённое качество, которому можно научиться. То, что дано тебе от рождения, что ты приобрёл в прошлых своих воплощениях, а в этой жизни ты можешь приобрести предвидение при определённых условиях.
   И вновь неизведанное, как и с Сюитланом, сначала пропадал звук, как в испорченном  телевизоре, а потом… Я оказался в хорошо освещённом здании. Высокие колонны, огромные окна без стёкол и рам. Мне было спокойно и радостно здесь. Удивляло только одно, полное отсутствие мебели и людей. Долгие переходы, лестницы и какие то помещения непонятного назначения. И вот, я оказался около него. Это было нечто, похожее на пенёк большого дерева, с отполированной поверхностью, только вот годовые кольца были какими то странными. Они наползали друг на друга, переплетались, превращаясь в удивительные узоры.   
   Затем… свет стал меркнуть, мимо мелькали какие то тени, творилось что то непонятное. Стены заволакивало бурым налётом, и вот, я стою в лабиринте, который изучал уже не первый день.
  –Вернулся. – Донёсся до меня голос. – Я показал тебе историю лабиринта, а ты был представлен ему, что бы в дальнейшем не было недоразумений при пересечении периметра. – Это был голос Мастера. – Таких лабиринтов на Земле много. – Мастер, всё так же, стоял за моей спиной. Конечно же, моё тело оставалось на месте, только мой разум совершил путешествие, как в пространстве, так и во времени.
   Дальнейший его рассказ был похож на историю фильма фэнтези.
  –За всю историю, Земля претерпела сильные изменения. – Начал свой рассказ Мастер, – рождались и рушились цивилизации и этому процессу миллионы лет. Огромные территории уходили под воду или же наоборот, океанское дно становилось сушей, и этот процесс куда активнее чем нам кажется, счёт идёт на тысячелетия, а не на миллионы лет. Ведь земная кора это только тонкая плёнка, плавающая на поверхности расплавленного вещества.
   Множество эпох было на нашей планете, в которых существовали разумные существа. Каждая эпоха оставляла после себя не только развалины храмов и арен, но и более совершенные сооружения, которые вполне работоспособны и поныне. С одним из таких сооружений мне и  предстояло столкнуться. Хрустальный череп выполнял роль переносного носителя информации, а зеркало неким портом, связанным с ядром планеты. Когда то, древние цивилизации создали эти черепа, заложив в них информацию, и я должен был донести эту информацию до порта, словно вставить флешку в компьютер. Причём, носителем информации мог быть не только череп, которых за историю человечества появилось много, в том числе и подделок, но и простой камень из перстня и даже просто булыжник или какой другой предмет. Важнее информация, а не стоимость материала носителя, хотя, качество информации иногда напрямую зависит от качества материала. 
  –Зачем такие сложности? – Задал я резонный вопрос Мастеру. 
  –В каждом мире свои законы, – был мне ответ.   
   Кстати, легенда о заветном храме с тринадцатью хрустальными черепами была основана на реальных фактах.
   Все эти путешествия по другим мирам, которые стали доступны мне, вполне доступны и обычным людям. Но не все это осознают. Большинство душевных болезней это не что иное как столкновение миров в сознании человека. Раздвоение личности или шизофрения. Или, произошел какой то сбой, или же, человек совершил неверное действие, создал себе образы и поверил в них, и он уже не в состоянии отделить вымысел от реальности. Он уже не способен контролировать свою психику, и усугубляется всё это тем, что ему не верят окружающие, и более того, начинают пичкать сильнодействующими психотропными препаратами. В этот момент человеку нужен опытный наставник, который даст нужный совет, не позволит совершить опрометчивый шаг. Кстати, священнослужители основных религий, как раз таки неплохо разбираются в этих вещах, но не все идут к ним за советом. И самое главное, нельзя, ради интереса, как это стало модным, в двадцать первом столетии, выводить астрал из собственного тела. Тут то и появляются стражники, а иногда кто и похуже.
   Через три дня мы встретились с проводником. Мужчина, примерно моего возраста, одетый, как бедуин, опрятный и чисто выбритый, ждал меня на небольшой площадке, с видом на жёлтую равнину. Прижав руку к груди, он поклонился, я ответил тем же, и тут, тут меня осенило, как мы будем общаться, если он не знает греческого. У нас с Мастером, этот вопрос не рассматривался. Но все опасения оказались напрасными. Мой новый знакомый, не был каким то дикарём. Его манеры и взгляд, говорили о многом.
   Проводник представился Рафаэлем и сразу же приступил к делу, пояснив, что метка моя принята и он к моим услугам.
   О какой метке шла речь я мог только догадываться, очевидно тогда, когда Мастер представлял меня лабиринту.
;Мне очень нужны твои услуги, Рафаэль, ; подтвердил я.
;Я весь в твоём распоряжении. – Улыбнулся новый знакомый.
   Я пояснил, что именно надо мне. – Рафаэль вновь улыбнулся, ; всё, что в моих силах, и данный вопрос решаем, ; улыбка у него была приятная, располагающая.
   На том и порешили. Мастер на некоторое время задумался, ; ты ещё не совсем готов, но, что мог, я сделал, для тебя и дела. 
   Договорились так, что я пойду в первый раз налегке, без черепа. Рафаэль провёл меня в самые сокровенные места, о которых Лот и не догадывался.
   На удивление, в первый же день я нашёл то, что надо. Прощание с моими учителями прошло как то обыденно, только взгляд Борея был какой то грустный, задумчивый.
;Держись парень, ; сказал на прощание Борей, ; не забывай, без должного поддержания формы ты быстро потеряешь навык, чему я тебя научил.
– Хрустальные черепа это сущности из прошлого, а возможно и из будущего, среди которых много пророков. – Пояснил мне Мастер, обняв напоследок. – И помни, мироздание невозможно постичь с точки зрения человеческой логики. 
   Всё, что дал мне Мастер, во многом перекликалось, а чаще дополняло, конкретизировало то, о чём говорили Сюитлан с Гариком, да и Матвей с Ефимом объясняли мне примерно то же самое. Но Мастер раскладывал мне истину прямо таки на блюдечке, так что бы дошло до самой глубинной точки сознания. Не чего и говорить, я был благодарен этому человеку, который потратил столько времени и сил на меня. 
   Насколько я понял, в расщелинах, в самой горе, существовали полости соединённые ходами сообщения, что то наподобие балконов, где можно было остановиться, развести костёр и отдохнуть, дыша свежим воздухом, что немаловажно. Очевидно, все эти импровизированные балконы, которые снаружи невозможно было обнаружить, разве что, спуститься с горы на верёвке, непосредственно к самой расщелине, были построены в то время когда был создан и сам лабиринт.
   К зеркалу я пошёл один, Рафаэль остался на балконе, я же, вместе с хрустальным разумом, вошёл в грот. 
   Зеркало было похоже на огромный пенёк метров двух в диаметре и высотой что то около тридцати сантиметров. Его гладкая, расчерченная разноцветными линиями поверхность, манила и в то же время отталкивала. Мастер предупредил, если я что то сделаю неправильно, то последствия будут непредсказуемы.
   Я ходил к зеркалу как на работу, уже начиная терять счёт дням, но ни чего не получалось. Не было ни озарения, ни подсказок от кого бы то ни было. И Мастер мне не мог помочь, ; ищущий да найдёт, ;  напутствовал он меня перед расставанием. Я подходил к зеркалу, ходил вокруг него, вглядывался в его поверхность, читал мантры, пытался войти своим сознанием в его сущность, но всё тщетно. 
   И вновь я возвращался к терпеливо ждущему меня Рафаэлю, тот глядел на меня, чаще всего с сочувствием, понимал, миссия моя не легка. Иногда он исчезал, возвращаясь с полным мешком провизии и бурдюками воды, приносил дрова. Как то, он сказал мне, ;местные приметили огонь от костра и решили, что это джинны, скала то ведь отвесная, добраться сюда невозможно, ; усмехнулся Рафаэль.   
   Я посмотрел на него вопросительно.
;Нет, ни чего страшного, – поспешил заверить меня Рафаэль, ; только вот разговоры пойдут, да я и сам виноват, развёл огонь поближе к расщелине, что бы не дымило, а они заметили.
;Я тебя уже замотал, ; сменил я тему разговора.
Рафаэль улыбнулся, ; одно дело делаем, буду ждать сколько надо.
   И ещё, я заметил интересную особенность, в этой части лабиринта не селились ни какие животные, даже насекомые не заползали сюда. На что Рафаэль усмехнулся, – а ты как хотел, заповедная территория, защита стоит, что бы не ходили, кто попало.
   С самой ночи, пребывая в позе лотоса, я вошёл в состояние отрешения. И, очевидно, нашёл тот ключ, тот способ что бы войти в неведомую дверь. Горный хрусталь на моей груди не просто вибрировал, он грел мою грудь как грелка.
  –…когда сойдутся все причины… – это всё, что я запомнил, но понял, они сошлись….
   Открыв глаза, я уже знал, что мне надо делать. Я шёл к заветному месту, даже не пригубив ароматного отвара, заваренного Рафаэлем.
   И тут, передо мной предстал именно тот, кого я уже не ожидал увидеть. Ни разу не видев теней, я понял, это один из них. Передо мной стоял человек, во плоти и крови. На моём пути, часть коридоров освещалась из расщелин и наша встреча произошла на достаточно хорошо освещённом участке.
   В чёрном плаще с капюшоном на голове, как изображают колдунов в сказках, с пронзительным взглядом.
  –Наконец то я тебя нашёл. – Мелькнула в сознании его мысль.
   Тут же из под складок одежды высвободилась рука, и раскрытая ладонь, с растопыренными пальцами, уже была направлена в мою сторону. В ушах зашумело, а голова стала просто раскалываться. Но не зря Борей обучал меня, я умел преодолевать болевой порог. 
   Поставив защиту, я быстро сократил расстояние и впился в его глаза, ледяным взором кобры. И когда почувствовал, что враг обескуражен, в этот момент произошло что то, Мастер предупреждал меня, замелькали солнечные зайчики. Структура лабиринта отреагировала на отрицательную энергию, вырвавшуюся из моих глаз и глаз оппонента. Противник попятился. Голова стала нормальной, шум уменьшился, я прочитал заклинание, на которое у нас с Мастером ушло много дней.
   В какой то момент, этот гадёныш решил улизнуть, почувствовав мою силу. Но я не дал ему этой возможности, схватив за горло, не позволяя закрыть глаза. Противник и вовсе поплыл. Теперь он мне не был опасен.
  Я всё сделал правильно, я был полон решимости, как и учил Борей. По каменному пню побежали полосы, как электрические разряды, я не менял позы, сидел спокойно и не двигался пока несколько линий на камне не засветились голубым светом. Тут я встал и стал всматриваться в то место, где они пересекались. Теперь надо было поставить череп именно на это пересечение. Но как, куда направить его глазницы, это главное? И тут как озарение, я увидел картинку, буквально на мгновение, как должен стоять череп.  Не теряя времени, установил хрустальный разум в нужное место, в нужном положении.
   Некоторое время ни чего не происходило, но вот… череп засветился изнутри, из глазниц ударил яркий белый свет. А на зеркале стали возникать символы. Символы из записки Шарыгина, я их помнил. И тут… как показывают в фантастических фильмах, из черепа стала вырастать голограмма, передо мной вырос подросток, в белом одеянии с наголо выбритой головой. Судя по его росту, ему можно было дать лет пятнадцать, или даже тринадцать, но умные и проницательные глаза делали его старше. Некоторое время мы смотрели друг на друга, у меня была уверенность, что передо мной живой человек, со своими взглядами на жизнь и со своими привычками. И это было не просто впечатление, его глаза были живыми, они двигались, в них была какая то необычайная теплота.
   Ещё мгновение, и, мой безмолвный собеседник, подняв руку, то ли в приветствии, то ли в прощальном жесте, исчез, так же, как и появился. И… череп исчез вместе с ним.
   А на меня навалилась невероятная усталость, я с большим трудом добрался до нашей стоянки и завалился спать.   
   Затем, всю ночь, мне снились яркие и непонятные сны. С утра я не мог вспомнить ни одного, лишь какие то не совсем понятные образы остались в моём сознании.
   После того как Рафаэль вывел меня в свет, как он сам выразился, мы, после крепкого рукопожатия, расстались навсегда. Некоторое время я гадал, пока фигура проводника не скрылась за скалой, кто же он, не был он похож на простого обывателя. Но надо было и мне решать повседневные заботы, надо было выбираться и искать своих. С чего начинать?   
   Свой заветный камень, кусочек горного хрусталя, моего проводника в неведомое, пришлось надёжно запрятать, это мы обговорили особо, с Мастером. – Ты начнёшь жить как обычно, и это станет для тебя опасно, так что, на время расстанься со своим проводником. У тебя ещё будет возможность побывать в других мирах. – Сказал он перед самым расставанием.
   На мой вопрос, почему, Мастер пояснил.
  –Если ты выпьешь вина, то, это может стать для тебя катастрофой. И не только вино будет опасно для тебя, так что, лучше вам побыть порознь, пока.
   Я пошёл на запад, там, как мне казалось, моё будущее и настоящее. В моей котомке лежал бронзовый пестик-маяк, но активировать я его мог только тогда, когда найду место жительства. То есть, я его должен активировать и находиться поблизости, ожидая сигнала, к примеру, нарисованного знака на стене или земле. Категорически запрещалась активация маяка, имея его при себе, можно было попасть во вражеские лапы. Стас, как то, сказал мне несколько фраз о своих ощущениях при встрече с посланцами из вражеского клана. И я, отнюдь, не желал встречи с двойником. 
   Небольшого запаса продовольствия, который оставил мне Рафаэль, должно было хватить на три четыре дня, а когда прибудет группа эвакуации, если я активирую маяк немедленно, вот в чём вопрос. К вечеру, когда Солнце уже клонилось за горизонт, я вышел к небольшой хижине, у которой, в пыли, возились пару ребятишек. Тут же, появилась и псина, небольшая, но по её взгляду было видно, что она полна решимости защищать свою территорию. На рык зверюги из хижины вышла молодая женщина, уставившись на меня испуганным взором. Я, в свою очередь, попытался уверить хозяйку в своих мирных намерениях, подбирая наиболее распространённые, в средиземноморье, греческие слова. Понемногу, страх ушёл из глаз незнакомки, и собака успокоилась, к тому же, появился и хозяин. Молодой, крепкий парень, с неким подобием мотыги перекинутой через плечо. Мужчина, в отличие от его супруги, вполне сносно объяснялся на греческом, и контакт был налажен. Я объяснил ему, что отбился от торгового обоза, но, того это не особенно волновало, в большей степени его волновало то, что я был один и без оружия.
   Мне был предоставлен ночлег, я, в свою очередь, отдал хозяйке весь свой продуктовый запас, что было не лишнем, так как, по убранству внутри лачуги, понял, что хозяева не очень то богаты.
   К моему огорчению, хозяин, а звали его Архипус, и был он наполовину грек, не обладал обширными познаниями в географии, но дал мне ценную наводку. В половине дня пути от лачуги, на север, располагалась роскошная вилла некой гречанки, ценительницы искусства и поэзии, к тому же, у этой дамы были обширные связи и она была местной знаменитостью.
  Ужин и завтрак не были изысканными и что бы не стеснять хозяев, я отправился, рано по утру, к заветной вилле. Ещё одно неоценимое дело сделал для меня Архипус, кроме самого ночлега под крышей, у него имелся музыкальный инструмент, что то наподобие древнерусских гуслей, правда, на колках была лишь пара нитей, но, на обратной стороне был выцарапан стих, изучив который я понял, какие именно вкусы преобладали в эту эпоху. А со слухом и умением бренчать на струнах, да складывать слова в рифмы, у меня всё было в порядке. По крайней мере, девчонкам во дворе нравилось, в мою бурную юную пору. Архипус, хотел было всучить этот рассохшийся инструмент мне, но я вежливо отказался, хотя, пару мелодий и наиграл, даже на двух струнах, тем более, я, изучая греческий, попутно изучал и греческую культуру, в том числе музыку и поэзию. 
   По пути к вилле, я набрасывал, в голове, четверостишья, для утончённой хозяйки. Тем более, поэзия в древнем мире не была столь уж утончённой, хотя, кому как, но здесь, была не столь важна рифма, хотя и это должно было присутствовать, а скорее смысл и то, как ты подашь своё произведение. Всё складывалось отлично, два четверостишья осилил, а вот последняя строка, самый важный аккорд не выходил. Но я особенно не расстраивался, до виллы было ещё далеко.
   Я знал, что от меня потребуется. Небольшая лирическая композиция о воспоминаниях странника, о первой любви, о любви вообще. Женщинам в годах это по душе, какие времена не возьми. Да и мужчинам тоже, я вдруг остановился, вспомнив отца, который заслушивался сентиментальными композициями. Сколько потом вспоминал, так и не мог понять, что меня потянуло именно к этой утончённой гречанке, может сама судьба. 
   Всегда, как бы ты не планировал, жизнь вносит свои коррективы. До виллы я не добрался, у небольшой запруды с чистой водой я наткнулся на лёгкие носилки, неподалёку от них сидела женщина, у воды крутились два бугая, как в каком то старом фильме – Тоби и Бобби, мне запомнились их имена.   
   Представительница прекрасного пола была хороша собой, правда, немного полновата, а вот её охрана и носильщики, по совместительству, не внушали мне доверия. Рожи у них были хоть и не бандитские, но в их взглядах нельзя было прочитать положительных эмоций. Все трое, тут же переключили своё внимание на меня. Ещё от Архипуса я узнал, что хозяйку зовут Мелисса, но местные произносили её имя как Мелитца, впрочем, и моего знакомого – Архипа, переиначили в Архипуса. 
   Я подошёл к даме, прижав руку к груди поклонился ей и заговорил на чистом греческом. В её глазах мелькнуло удивление. – Откуда ты? – Задала она резонный вопрос.
;Из Афин, вообще то из пригорода… ; я выдал заранее приготовленную легенду, которая должна была сработать безотказно. И сработала. Мой отец, по легенде, являлся актёром небольшого второразрядного театра, я же, Родину покинул давно…
;Чего же тебе не сиделось дома? ; Мелисса задала свой вопрос уже сидя в носилках, только что, перед этим, я получил приглашение на её виллу, ; мир хотел посмотреть, ; беспечно ответил я.
   Всё было хорошо, только вот, эти двое, с трудно произносимыми именами, плохо говорившими по гречески, смотрели на меня теперь не просто с подозрением, а с нескрываемой враждой. Сомнений не было, эти двое были не только охранниками и приближёнными, и они опасались, что кто то вклинится между хозяйкой и ними.
   В первый же день я совершил непростительную ошибку, я выпил много вина. Нет, я не был пьян вдрызг, но Мастер да и Борей тоже, говорили, что мои способности, столь быстро приобретённые, столь быстро и исчезнут, если я не буду поддерживать нужную форму и пить вино, в больших количествах. А выпил я достаточно много, к тому же, разделил ложе с хозяйкой, теперь, мне была объявлена война, ставкой в которой была жизнь, моя жизнь. Я это понял, когда утром, входя в просторную залу, столкнулся с одним и охранников. Порой, взгляд может сказать куда больше чем сами слова. В чужом взгляде я прочёл свой приговор.
   С хозяйкой же, отношения складывались отлично, ей был нужен ни столько любовник, сколько интеллектуальный собеседник.;…какая линия бедра, ; Мелисса, обходила одну из своих статуй, она и вправду была тонкой ценительницей искусства, ; посмотри Макс, как ваятель отобразил все оттенки движения человеческого тела…
   Я поддерживал разговор, говорил с ней о поэзии, а сам всё размышлял, как бы кто из этих мордоворотов, не воткнул мне нож в спину.
   На вилле я провёл три дня. Моя благодетельница, за это время, увлёкшись моим обществом, расщедрилась и вручила мне несколько монет, золотых и серебряных.
   …Удар, хорошо поставленный, сбоку снизу, очевидно, он раскрошил бы мне челюсть и вырубил напрочь, но в последний момент я почувствовал опасность, очевидно, приобретённые способности ещё не были полностью утрачены. Я   сделал еле уловимое движение корпусом, как в боксе, и удар был уже не тот, хотя, на какое то время я потерялся. Вероятно, это был нокдаун. Я лежал на земле, а два обормота Тоби и Боби, изучали содержимое моего кошеля.
;Где золото, которое дала тебе старуха, ; один из мордоворотов приблизился ко мне и стал меня поднимать, не очень то вежливо, за грудки, ; куда дел золото уродец? – Повторил мой мучитель.
   Догадываюсь, что вид у меня был не самый воинственный, да и после чувствительного удара я ещё не оправился. Мои недруги, очевидно, полагали, что я раздавлен и не способен к сопротивлению, как же они ошибались. Но как же я сам опростоволосился, меня подкараулили у выхода в сад, здесь было поистине – райское место, небольшой бассейн со скульптурой обнажённой нимфы, тенистая и уютная лужайка, Мелисса умела жить.
;Ну. – Тоби поднял меня, одной рукой, каждый из них был физически крепче меня, ; где золото, рваная сандалия.
   Дальнейшее повергло в изумление моих недругов. Лёгким движением правой руки, на которое Тоби не обратил ни какого внимания, настолько он был уверен в себе. Я несильно ткнул его двумя пальцами в ложбинку, там где сходятся горло и грудь, и, мой противник осел, захрипев. Ещё мгновенье и я оказался рядом со вторым Тоби, тот был так ошарашен, что ещё продолжал считать мои сбережения, сбрасывая их в кошель, глядя на меня удивлённым взглядом. С язвительной улыбкой я вырубил и второго, забрав свой кошель, заодно, приватизировав и их имущество. Пока я складывал чужое добро в свой кошель, мои оппоненты стали приходить в себя. ; Что, пристроились под тёплым крылышком у вдовушки, ;пнул я по рёбрам того, что был ближе.
   В глазах у обоих было неподдельное удивление, страха не было. И тут до меня дошло, сейчас им придёт подмога, пока я изымал их кошели, за решёткой, ведущей к скотному двору мелькнула чья та фигура, а здесь, насколько я мог понять за три дня, заправляли всем именно Тоби и Боби.
   Я решил ретироваться, не дожидаясь обострения ситуации, и был прав, но перед уходом я решил провести показательную порку, моральную. Я поднял одного из братьев и пристально глянул в его зрачки. Тот шарахнулся от меня как от самой смерти. Я же, только усмехнулся, покидая их, пусть теперь поговорят о злых духах, вселившихся в меня.
  Уже оказавшись на соседнем холме, от усадьбы Мелиссы, из кустов разглядел собиравшуюся толпу, очевидно, по мою душу. Об одном я пожалел, надо было прихватить и кинжалы у этих горилл, забрал только красивый нож. Неплохо и коня, но…
   Спустившись к знакомому ручью, я перепрыгнул его и углубился в редкий кустарник шагов на сто. Сняв сандалии я пошёл вверх по ручью, благо дело дно было каменистое, встречалось и песчаное. Я шёл быстрым шагом, миновал то место, где впервые встретился с Мелиссой.
   Пройдя по ручью пару сотен метров, я вылез из него, обтёр обувь сочной травой и ринулся подальше от предполагаемой погони. По большей части я знал о следопытах в теории, приходилось проходить по долгу службы. Наверняка, там то они потеряют след и начнут охватывать территорию широким кольцом. То, что меня будут искать с собаками, я не сомневался.
Сгущались сумерки, но я только прибавил шагу, ночь была моим союзником.
   У одежды древности было одно явное преимущество, в случае необходимости в её складках можно было много чего спрятать. Поэтому то, при моём неожиданном бегстве, при мне был и пестик-маяк, а так же монеты и некоторые препараты.
   Я шёл всю ночь и лишь под утро, наломав веток в густом кустарнике, улёгся спать и мгновенно уснул. После череды тяжёлых и непонятных снов я оклемался, есть хотелось неимоверно, но надо было идти, хуже всего было то, что у меня не было воды, но вскоре я нашёл и воду, в небольшом ручье. Напившись, проглотил иммунный препарат, голод одолел меня ещё сильнее, я присел, раздумывая как быть дальше и тут… до моего слуха донеслось козье блеяние. Всё это я списал на галлюцинации, пока шёл, мне всё чудился лай собак, но тут, вновь блеяние и вроде как человеческий голос. Я не прошёл и сотни шагов как наткнулся на небольшое стадо и пастуха. Некоторое время я размышлял, появляться мне или нет, но собака опередила меня, подав голос, пастух повернул голову в мою сторону.
   Пришлось выходить, некоторое время мы стояли молча, разглядывая друг друга. – Хайрете, ; поприветствовал я нового, знакомого.
   Тот, ещё некоторое время изучал меня, поглядывая на мой кинжал, небольшой, подаренный Мелиссой, эти обезьяны сразу кинулись к моему кошелю, когда я пребывал в ауте, даже не вытащив кинжал, настолько были уверены в себе. – Хайрете, ; наконец то выдавил парень, на вид ему было лет семнадцать.   
;Я пришёл с миром. – Завёл я разговор, не будучи уверенным, что меня понимают, но насколько я знал от Архимеда, восточное побережье Средиземного моря было довольно таки хорошо освоено греками.
   На моё счастье, мой новый знакомый, представившись Талком, очевидно, это было прозвище, изъяснялся по гречески, но сильно коверкал слова. Это было неважно, главное, мы понимали друг друга.   
   Талк пригласил меня к своему шалашу, небольшая палатка, несколько веток обтянутых шкурами. В котелке было что то съедобное, у меня тут же потекли слюни. Я с непростительной жадностью накинулся на еду, чем вызвал озорную улыбку на лице Талка. - Ты такой, как будто не ел целый год. - Засмеялся он.
   Парень был непрост, это я понял сразу. Не знаю, из чего сложилось такое мнение о нём, но впоследствии оно подтвердилось.
  -Тебя ищут. Как бы невзначай спросил Талк. – У меня комок застрял в горле, мы встретились взглядами. – Не бойся я тебя не выдам. ; Поспешил заверить Талк.
   Из последующего разговора я узнал, что местного правителя, Хакаима, здесь многие недолюбливали, если не сказать больше, в том числе Талк и его родня. ; Это моя земля, много поколений моих предков пасли здесь свой скот! ; Эмоционально возмущался Талк. ; А это нечистое животное объявило себя хозяином всей нашей земли.
   Насколько я знал, ещё дед Хакима, как называла его Мелисса, правил здесь единолично. Хотя, ни какого могучего государства здесь не существовало, Эти территории оспаривались Египтом, греческими колонистами да пиратами и торговцами восточного средиземноморья. Соответственно, состав населения был столь же пёстр, сколь и наличие претендентов на эти земли.
  ;Он желает что бы его называли Хакаим великолепный, ; искренне возмущался Талк, и тут же добавлял, ; нечистое животное.
   Я слушал парня, размышляя, выдаст он меня или нет, выбор у меня был небольшой, довериться парню и подкрепиться на его территории, выспаться и отъесться или же продолжить путь, надеясь только на себя. Вот так же на допросах, я всегда пытался понять, чем живёт подозреваемый, каков его внутренний мир. Парень мне нравился, чем то он был похож на меня самого, только ещё более бескомпромиссный. Возможно, это было притворство, но, сыграть откровенность передо мной, было нелегко, я чутко чувствовал фальшь, скольких прожженных урок расколол.
   Всё таки, я решил довериться ему и рассказал часть своей истинной истории, более подробно, про стычку с двумя Тоби. Чем привёл в восторг Талка. ; Мой кинжал будет всегда за тебя. ; Объявил он.
  ;А ты этих знаешь… ; Я не знал как назвать своих обидчиков, в мыслях я их всегда называл два Тоби, но Талк опередил меня, без проблем выговорив их имена.
  ;Такие же нечистые животные как и их хозяин. ; Далее он поведал мне, что Мелисса прибыла сюда несколько лет назад и сразу же попала под неусыпный контроль Хакаима, который и приставил к ней своих соглядатаев, по словам Талка, вся обслуга в имении состояла на службе у Хакаима. ; Он бы давно расправился с вдовой, но её муж, разговаривающий теперь с предками, был влиятельным человеком во многих греческих колониях, владел многим и многими, теперь вот, Мелисса доживает свой век там, где ей хочется. А это нечистое животное пользуется её золотом. – И ещё, более невероятное откровение поведал мне собеседник, мол, Мелисса в курсе творящихся за её спиной дел.
  ;Да ну! ; Не поверил я.   
   Талк тут же стал клясться всеми духами и богами, что это именно так. ; Старуха раздала всё имущество детям, родне и удалилась от всех, хочет здесь умереть, ; продолжал откровенничать Талк.    
   В общем то, у меня тоже возникала такая мысль, но наша беседа имела и другое значение, я выводил Талка на откровенный разговор, вот так вот, в отвлечённой теме можно было узнать что же представляет из себя человек, клявшийся только что своим кинжалом. Впечатление оставалось самым наилучшим, человек говорил от чистого сердца.
   Талк уложил меня на нагромождении камней, в зарослях. Я хотел было наломать веток, но Талк остановил меня. ; Нет, сломанные ветки будет видно, ; где то в глубине кустарника у подножия камней он нашёл старое сено или что то наподобие этого, смешанное с овечьей шерстью, и вручил мне, ; постели себе, пахнет не очень, но зато ни кто не побеспокоит, а я пока прогоню свой скот по твоим следам.
   Пахло и вправду не очень, но Талк оказался прав, когда летающие твари стали доставать, я зарылся в сухостой, где по утверждениям Талка было что то, что я не понял, что отгоняло мух и прочих летающих тварей, а так же и ползающих, и тут же вырубился.
   Что мне снилось я не помню, разбудил меня Талк. ; Вставай, пора. К заходу солнца будешь как раз в Хагаре.   
   Сколько их, портов, больших и малых, на восточном побережье Средиземного моря, давно уже стёртых из памяти людей. Хагар один из таких, о котором не осталось воспоминаний у потомков, до него было что то около четверти дневного перехода. В древности расстояния часто мерялись не верстами, а переходами, пешими или конными, по нашему, я прошёл что то около пяти километров и к заходу солнца увидел море, а следом и порт.
   Распрощались с Талком душевно, я подарил ему красивый нож Тоби, к его неописуемому восторгу, а он мне дал кусок сухой лепёшки и что то наподобие сухой тыквы с водой, разбавленной вином. Но самое главное, он объяснил мне, где лучше всего остановиться в городе и как не попасть в неприятную ситуацию. Его советы были не лишними, но судьба видать опять решила подшутить надо мной. Едва я появился на местном рынке, именно рядом с ним располагался постоялый двор, куда и направил меня Талк, как прямо таки кожей почувствовал опасность. Оглядевшись, я понял, облава. Парни с копьями перекрыли все выходы с базара и стали продвигаться к его центру. По собственному опыту я знал, дёргаться нельзя, сам, сколько раз участвовал в облавах, но в качестве загонщика, а вот теперь… может, кто другой отвлечёт на себя внимание, но нет, всё было тихо.
   Меня вычислили быстро, тем более я не знал местного наречия и попытался объясниться по гречески. Разбираться со мной ни кто не стал, меня окружили и повели в участок. По пути в местную ментуру я размышлял, рвануть или нет. Подходя к порту я обратил внимание, что городишко небольшой, здесь, наверняка, все друг друга знают, ну кроме пришлых матросов, но как назло, ни одного крупного корабля у причалов не было, только лодки. Некоторые наивно полагают, что легче всего спрятаться в лесу или в какой другой малолюдной местности, но нет, я то знал, проще всего спрятаться в многолюдном городе, а здесь, в большой деревне и прятаться то негде.   
   В который раз я убедился, века сменяются, рождаются и гибнут империи, а ментура, как была у всех народов и во все времена, остаётся ментурой, с небольшими отличиями. Меня передали одному, потом другому, я пытался объясняться, жестикулировать, мол я мирный и безобидный, даже вид простачка попробовал примерить. И тут… я чуть не обалдел, во внутренний двор вошел тот, кого я не мог забыть, всё тот же орлиный профиль ; Салим. Парень, которого я научил нехитрым приёмам из своего прошлого, узнал меня, на миг его глаза зажглись и тут же он потерял ко мне всякий интерес, переговариваясь с тем, кто оформлял меня. Я понял, не дурак, надо помалкивать.
   Менее чем через полчаса я сидел в комнате, Салим здесь был не на последних ролях. Едва я вошёл и раздолбаная дверь захлопнулась за мной, Салим приложил палец к губам. Затем он вышел за дверь, вернулся. ; Я узнал тебя Макс, но молчи о нашем знакомстве. ; Я кивнул. ; Писаря я отпустил, ; на улице уже к этому времени был вечер, Салим говорил шёпотом. ; Если это тебя ищут…
  ;Да парень, попал ты в историю, ; но перед этим, Салим задал мне несколько громких вопросов на арамейском или, скорее всего на смеси арабского и арамейского, здесь большинство говорило так. ; Сейчас я тебя оформлю как бродягу, а всё остальное скажу потом.
   Дальше Салим вёл допрос на греческом, громко, не таясь, и уже через полчаса я оказался в другом внутреннем дворике, где обитало десятка два зэков. Несколько примыкавших к нему крытых комнатушек, да отхожее место в дальнем углу, в одной из комнатушек.
   В общем то, ни чего нового я не увидел, по долгу службы мне приходилось бывать в подобных учреждениях, века идут, а тюрьмы, у всех народов и во все времена остаются практически одинаковыми, только с местным колоритом. На самом престижном месте, у дальней от меня стены, расположилась троица, очевидно, они и держали здесь масть. Двое здоровяков, и щуплый малый, судя по жестам и поведению, он был здесь главным.
   Кто то прохаживался, кто то сидел на корточках, а кто то прямо на земле, но как только я вошёл, все взгляды устремились на меня. Особенно тщательно изучала меня именно эта троица. Не успел я войти, как один из здоровяков направился ко мне. Пройдясь рядом, он засеменил сзади, пока я не остановился у одной из комнатушек, облокотившись плечом о стену. ; Кто? ; вопрошающе смотрел на меня местный обитатель.
   Но я не посчитал нужным, отвечать на его вопрос, лишь на мгновенье задержав на нём свой взгляд. Договорить нам не дали, один из охранников позвал меня…
  ;Да Макс, натворил ты дел, раз люди Хакаима заинтересовались тобой. ; Салим налил мне воды с вином. ; Хорошо, что я писаря отпустил, есть возможность поговорить.
   Салим всё так же, продолжал мне громко задавать вопросы по гречески, а между моими ответами вводил меня в курс дела. Дела мои и вправду были не очень, я перешёл дорогу самому Хакиму, хотя, вероятно, он и не знал о моём существовании, но вскоре ему доложат. Вся моя вина была лишь в том, что я встал между ним и его лакомым куском ; Мелиссой, источником дохода для его тощей казны. Оказался в ненужное время в ненужном месте.
   Имя местного правителя произносилось по разному, то Хаким, то Хакаим, но мне от этого легче не становилось.
  ;Старайся не конфликтовать с этой троицей. ; Предупредил меня Салим.   
   Потом предложил мне план побега, так как шансов на благополучный исход моего дела не было. Мне необходимо было выбраться через крышу, там, где отхожее место и бежать к морю. У старого, разбитого баркаса Салим обещал оставить мне пустой бурдюк и немного провизии.
  ;Времени остаётся мало, ; предупредил Салим, ; уже стемнело, сейчас будет пересмена караула, самое время для побега.
  –Через этот лаз ходят на волю, но только те, кто заплатил. – Напоследок, дал пояснения Салим. – Здесь большинство местных, но ходят они с ведома охраны, домой, а ты пришлый, тебя не знают и могут запросто заколоть.
   Я шел до хаты, а сам думал, как бы отвязаться от этой троицы. Отдать им что либо, но они не успокоятся. Трамбовать, я был уверен в своих силах, но вот от ножа в спину, ни кто не застрахован.
   Я вновь в общаке, ни кто из троицы не обращает на меня ни какого внимания, но это отвлекающий ход, я был уверен, сколько лет работал с подобным контингентом. Окончательно стемнело, во дворе и что плохо, в отхожем месте, зажгли ужасно чадившие чаши. Времени у меня было в обрез, я отправился к параше. Крыша и вправду была пустяковой, при желании, через неё можно было протащить корову. Но вот в чём загвоздка. ; Бежать отсюда плёвое дело, ; сообщил Салим, ; а вот бежать некуда, здесь каждый друг друга знает, кони наперечет. Да и не уйдёшь на коне, поднимут тревогу, вмиг все дороги перекроют.
  ;Один только путь, по морю. ; Повторил я про себя. Салим здесь недавно, он и сам не знает местности и местных, и его подставлять неохота. Хороший парень, не каждый вот так решится, помочь знакомому, которого и видел только раз.
   В этот момент дверной проём перекрыла массивная фигура. Я не ожидал, что местная знать будет столь поспешно форсировать события, причём, припёрлись все трое. Бугор, как и положено, стоял в сторонке, крутя чётки.      
  ;Э;э;эээ. ; Затянул тот, что подходил ко мне, подняв руку, собираясь дать мне подзатыльник.
   Я не стал их разочаровывать, оба были крупнее меня и очевидно сильнее, втянул голову в плечи и сделал испуганный вид. Получив подзатыльник, я даже немного посочувствовал им, у них не было такого учителя как Борей. После того как один упал на землю, следом упал и второй здоровяк, они, наверное, и не поняли что же произошло. Бугор сделал вид, что ни чего не случилось, продолжая крутить чётки, смиряя меня презрительным взором. Губы его брезгливо кривились. Я не  гордый, подошёл. В дуэли взглядов у урки не было шансов, в его глазах я прочитал ужас, хотя, я не сказал ни единого грубого слова, да, Борей был не просто инструктор, долгих лет ему. Чётки замерли, я и реквизировал их, так по инерции, прежде чем отключить и бугра.
Я вылез на северную сторону, между крышей и стеной, как эта крыша вообще держалась, но вылез я вовремя, стража собиралась у ворот, как раз происходила пересмена. Я слез и сразу перебрался к западной стене, у самого угла. Огляделся, стена была не выше трёх метров.
   До моря добрался быстро, ни кого не встретив, тюряга находилась на окраине. Ни знаю, может мне показалось, промелькнула детская фигура, Салим сказал, что уже послал сына к баркасу.
   Перевёрнутый баркас нашёл быстро, ведь, на берегу он был один, как только его не растащили на дрова, при дефиците топлива в этих краях. Сунув руку в пробоину в борту я нащупал мешок, им то и оказался бурдюк, в который был завёрнут ещё один, а так же, мешок с провизией и ещё маленький бурдюк с водой.
   Я надувал кожаные мешки постоянно озираясь. На моё счастье, берег был пустынным, я разделся и не медля вошёл в воду, как только завязал надутые бурдюки, да ещё прихватил несколько досок, по совету Салима. Салим утверждал, что течение понесёт меня в сторону Египта, я же, прикинусь потерпевшим с затонувшего корабля.
   Одно огорчало, местная стража выгребла у меня всё, в том числе и пестик. Я попросил Салима, но тот сразу отказал, – меня сразу вычислят, я ведь здесь всего несколько дней, – настаивать я не стал.
   Плот мой оказался на славу, пока я плавал вокруг него, подвязывая верёвками доски, хорошо Салим догадался положить моток верёвки, продрог от макушки до самых пяток. И хоть волнение было небольшое, меня время от времени заливало волной, но я умудрился не намочить одежду, которую предусмотрительно снял, перед тем как войти в воду. Полностью сухим остаться не удалось и я стал замерзать.   
   Через некоторое время я заметил на берегу движение. По берегу двигались огоньки, меня искали с факелами. Если собаки обнаружили след, будут искать по берегу моря. К сожалению, у меня забрали всё, нож, кошель и ещё кое какие мелочи, где мог остаться мой запах для собак. Я уже не сомневался, что они нашли мой след и это беспокоило. Но больше всего я сожалел о пестике.
   С рассветом я встал на дежурство, ночью я не так опасался приближения к берегу, шум прибоя предупредил бы меня об этом, а вот в светлое время мне надо было держаться недалеко от берега и в то же время так, что бы меня не было видно с него. Несколько раз я отбуксировал свой плот подальше в море. Всё что у меня было съестное, намокло, но я съел и так, воду экономил. К утру волнение усилилось и я весь промок, но взошедшее солнце не дало замёрзнуть, я согрелся и меня стало клонить в сон.
   После полудня, я заметил парус, но он был слишком далеко, и корабль прошёл мимо. Я не стал подавать знаков, так как корабль шёл в ту сторону, откуда я только что сбежал. Ориентировался по Солнцу.
   Зато у меня было время на размышления, вот чем я был богат. Больше всего думал о тех урках, которых пришлось немного помять, я не был на них зол, но они могли спутать мне все карты, поэтому, пришлось их вырубить, а чётки забрал так, по инерции. Разглядывая трофей я так и не понял из чего они сделаны, чёрные гладкие камешки, я сунул их в кармашек в одежде, всё остальное выгребла местная ментура. Но у меня была заначка, один опытный зек научил когда то, и теперь, пока на мне сандалии, две золотых монеты будут при мне. 
   Появился ещё один парус, гораздо ближе. Наши курсы пересекались, насколько я мог понять. И действительно, вскоре меня подобрали рыбаки, я вздохнул с облегчением. Хуже было бы, если бы торговый корабль, он мог привезти меня туда, откуда я сбежал или вовсе, продать в рабство.
   Очевидно, это были отец с сыном, рыбаки, судёнышко было завалено мокрыми снастями, ближе к корме лежала кучка рыбы. Отец, уже старик, поглядывал на меня внимательно, тот, что помоложе, улыбался и оба не понимали по гречески. 
   Что то подозрительное почудилось мне в улыбке незнакомца, хоть я и был благодарен рыбакам за то, что они подобрали меня, но мне казалось, что этот незнакомец задумал что то нехорошее. Если честно, захотелось дать ему по физиономии и бежать отсюда, но куда. В этот момент я вспомнил слова Борея. ; Ты должен быть крепким не только духом, но и телом, что бы преодолевать жизненные препятствия, а вот как ты распорядишься своими знаниями и умением, во зло или добро, зависит уже от тебя самого.
   Пока мы не прибыли к рыбачьей деревушке, я размышлял, как мне быть, рано или поздно найдётся кто ни будь, кто понимает греческий и придётся рассказывать свою историю. И Мелиссе, и Талку я выдавал историю, что я из Афин, а где то в Египте живёт мой родственник, к которому я и держу путь.
   И действительно, в соседской хибаре, такой же убогой, в какую меня и привели, жила греческая семья, тоже рыбаки, но в отличии от моих спасителей, у греков была целая орава детишек. В этой шумной массе и нашёлся мой ангел хранитель, девчушка лет тринадцати, уже почти что девушка и с именем, таким родным и знакомым ; Елена. Она приняла самое непосредственное участие в моей судьбе, став моим другом и переводчиком. Глаза у неё были совсем взрослыми, да и рассуждения под стать.    
   После того как я почувствовал твёрдую почву под ногами, появилась уверенность, а после того как отведал горячей пищи и вовсе расслабился, потянуло в сон. Но всё это время, пока я ел и знакомился с местными, Елена прилежно переводила мой разговор с хозяевами и соседями. И в тот момент, когда я проснулся, Солнце уже появилось над горизонтом, она подсела к моему ложу.
  ;Мне кажется ты говоришь неправду?
   Я пристально взглянул ей в глаза. Дуэль наших взглядов длилась недолго, но маленькая умница сама всё поняла.
  ;Тебя ищут люди Хакаима? – Ни то утвердительно, ни то вопросительно, произнесла она. –Тебе надо бежать, немедленно. ; Сказал мой ангел хранитель. ; Здесь все знают Хакаима, тебя выдадут, но пока вести не дошли до наших мест, беги.
   Мало того, я сказал Елене и про золотые, запрятанные в моих сандалиях. Может их пустить в дело?
  ;Золото это плохо, ; неожиданно выдала Елена, ; лучше бы серебро.
   Как маленькому ребёнку, она объяснила мне местные торговые отношения. Оказывается, основным торговым материалом здесь была медь, ну ещё серебро, а золото, каждый старался припрятать этот благородный металл на чёрный день. Серебром расплачивались в серьёзных сделках, золото же, пускали в оборот в самом крайнем случае. Если бы я расплатился с местным лавочником, то попал бы в чёрный список, как так, какой то безродный, расплачивается золотом.
   Елена устроила всё наилучшим образом, договорилась с моими хозяевами о немедленной поездке. Кучерявый, по крайней мере так переводилось прозвище младшего рыбака, не выразил недовольства, а вот его отец некоторое время колебался, но всё же согласился.
   Чмокнув меня в небритую щёку мой ангел хранитель исчез из моей жизни навсегда, а во мне осталась какая то горечь, я так и не поблагодарил её как следует, да у меня ни чего и не было, но всё же, я отдал Лене чётки. Она, поначалу отказывалась, ; ты что, ; но я прямо таки воткнул ей в руки свой трофей.
  ;Это дорого, ; я выпучил глаза, Кучерявый заговорил на греческом, но тот сразу же просветил меня, ; немного знать грека.
   Всё стало понятно, запоминал самые часто повторяемые фразы и их смысл. Лодка удалялась от берега, Лена махала нам, я ей в ответ, и думал, глядя на маленькую фигурку, как все-таки много значат в жизни каждого человека, вот такие вот мимолётные встречи, и добрые друзья, которые делают добро, ни чего не требуя взамен.   
   Вскоре я был уже в районе Пелусия. Пелусий или Пелуза, как он произносился местными, являлся восточными вратами Египта, неплохо укреплёнными, вратами. Правда, всё это я знал со слов, в сам город я не попал, а обосновался в пригороде на побережье, в одном из многочисленных портовых посёлков в районе восточного рукава Нила. Кучерявый со своим отцом выполнили свои обязательства, вполне, и даже больше. Они ни только разменяли мне второй золотой, но нашли для меня торговый обоз, который переправил меня вверх по течению реки. На тот золотой, что я заплатил им, они тут же накупили снастей и кусок парусины, в общем, расстались мы довольные друг другом.
   То место, куда я попал, переводилось примерно как камышовый мир, или тростниковый, насколько точно можно было перевести это название. Вокруг, насколько окидывал глаз, были заросли папируса и прочих водяных растений. Я потихоньку проедал свои сбережения. Здесь, как и везде в средиземноморье, кого только не было, финикийцы, греки, арабы, ну конечно и египтяне. Ещё совсем недавно правили Египтом персы, но они, в основном, контролировали города и порты, те места, где шло движение товаров и денег, пока не пришёл Александр. Находясь в торговом обозе, где часто можно было услышать греческую речь, я наконец то уяснил политическую обстановку в средиземноморье. Александр уже покорил Египет и ушёл на восток, оставив здесь греческую администрацию, но и персы здесь попадались, в первую очередь купцы, те, кто принёс присягу новому царю.   
   Иногда я подрабатывал, разгружая корзины с рыбой или тюки с товарами, амфоры и прочее. Всё здесь было как и в моём времени, кому было знать об этом как не мне. Здесь были те же притоны, свой чёрный рынок, свои пьяницы и бандиты. За несколько дней я уже знал всю подноготную пригородов Пелусия, даже плохо владея языком, только от греческих источников, да и их хватало. Я и сам выпивал, когда за работу платили вином, ел рыбу, если платили рыбой. Камышовый мир располагался в тихой запруде восточного рукава Нила. Раньше вся торговля велась вокруг самого Пелусия, но рукав Нила на котором стоял город, стало заносить песком и торговые пути постепенно стали отодвигаться в сторону. Насколько я понял, подобные поселения, как камышовый мир, существовали недолгое время, до ежегодного разлива Нила, а затем, деревянные причалы разбирались, пока не сойдёт вода, и уже потом ставились там, где было удобнее.
   Была одна причина, почему я поселился именно здесь. Караван, с которым я прибыл, шёл в сам Пелусий, но я обосновался здесь, потому что ещё из повозки приметил развалины древнего храма. Звучит как то нелепо, но и в древности были свои древности, развалины храмов и городов, даже были исследователи всего этого. Именно в этих развалинах я и попытался найти своих.  Инструкция гласила, если ты потерялся в другом времени, то в первую очередь надо было искать именно культовые сооружения, действующие или же заброшенные. Заброшенное подходило лучше, здесь ни кто не мешал мне. К тому же, я не забывал и о мантре времени. Со слов Осириса, моего наставника перед посвящением, ни одно слово, ни одна мысль не исчезает во вселенной без каких либо последствий. А последствия бывают разные, – читай мантру, можешь просто мысленно, и твоё подсознание выведет тебя к правильному решению, – говорил Осирис.                Обычно мой день начинался с причала, я здоровался с местными торговцами, рыбаками и просто обывателями, иногда помогал кому то по хозяйству, поднести что ни будь или ещё что. За неделю я перезнакомился со всеми, и моё присутствие у причалов стало обыденным, ни кого не удивляли мои шрамы, здесь всяких хватало, косых, кривых и одноруких. Я озвучил легенду, что жду своего компаньона, и даже незнание языка не мешало общению. Здесь достаточно было людей знавших греческий, на уровне моя твоя понимай, этого хватало, но параллельно я изучал и египетский. Ночевал где придётся, иногда в развалинах того самого храма, который я исследовал, но последние две ночи ночевал у хромого Хиса, одного здешнего торговца, которому помогал по хозяйству. Имя Хиса было слишком мудреным, длинным и поэтому его сократили, прибавив к этому ещё его хромоту.
   Утро было обычным, наконец то я нащупал ту тонкую нить, что искал. Кто то думает, что символы на культовых сооружениях несут только религиозный характер, но это не так. Кто хоть немного разбирается в подобных вещах, замечал, что, к примеру, в христианских храмах имеются знаки, мало сочетающиеся с христианством. Но это, ни чья ни будь прихоть, хотя бывает и такое, а чаще всего это зашифрованные послания, которые ждут своего часа, порой многие века. И это не только хранители, но и всевозможные тайные общества и братства. 
   Исследование заброшенного храма я начал с цоколя, с той его части, что не была засыпана песком и землёй. К сожалению, те знаки, какие мне показывал Гарик, я здесь не нашёл и пришлось переключиться на общепринятые. Сами египтяне, по-видимому, не очень то чтили это место, возможно, не все, по крайней мере, здесь можно было найти нацарапанное, что то наподобие ляля плюс валя…, причём, сердечко, как и у далёких потомков означало всё то же, но мне нужен был другой символ ; анкх, египетский крест с кольцом. Здесь их было много, анкх означал ключ или дверь, а так же и вообще, раскрытие некой тайны, в зависимости от контекста. Но мне нужен был не просто анкх, а ещё один символ, человек со свитком или же группа людей со свитками, это был мой ключ к неведомой двери, я нашёл это сочетание, но рядом было изображение женщины, с какими то значками. Я не так уж хорошо знал древнеегипетскую мифологию, но это был добрый знак, можно было подключить к этому делу хромого Хиса. К тому же, я не забыл оставить и своё сообщение, надеясь на эвакуацию, так что бы  хорошо было видно с дороги. Сам проверял, поглядывая на свою метку с дороги, не особенно то надеясь, что кто то из наших примет мой сигнал о помощи. Может кто то и появится в этих краях через, месяц, год или десять лет… я не стал загадывать. Мне мало верилось, что кто то обнаружит мои каракули, но я сделал по инструкции. Мой личный автограф знали в нашей команде, но я поставил знак о помощи, единый для всех.
   Поначалу, вступив в организацию, я воспринимал всё восторженно, как захватывающую игру, но только здесь, в Египте, оторвавшись от своих, я полностью осознал, что быть хранителем это тяжкий труд.
   Помогая Хису, перетаскивая мешки, я не забывал о своём деле, а Хис как и вчера и позавчера, опять зарядил про свою жизнь, путая греческие и египетские слова, про многодетную семью, да про своих трёх незамужних дочерей. В последнее время он взял надо мной шефство, в его поведении появилось даже что то отеческое, он и сам не скрывал, как мечтает о сыне, да жена уже стара для этого. Я слушал, но и не забывал заниматься делом, вытаскивая корзины и мешки на торговую точку. Лодки и небольшие кораблики прибывали, настроение у меня было приподнятое, я думал, как подключить Хиса к своему делу и тут столкнулся с молодым парнем, только что прибывшим с уловом рыбы, в компании ещё троих таких же крепких парней. В спину я услышал отборную греческую брань, подкреплённую египетской, которую уже изучил. Оказывается, в портах, быстрее всего выучиваешь бранные слова незнакомого языка, а потом всё остальное.
  ;Да пошёл ты, ; огрызнулся я по привычке.
  ;Земляк. ; Я обернулся, передо мной стоял молодой парень, волосы были перетянуты верёвкой на лбу. ; Или мне показалось, ; парень стоял растерянный, ; у тебя афинский выговор.
   Так я познакомился с Александром.
   Александр, родился здесь в низовьях Нила, в семье торговца грека. Гуляка и бабник, авантюрист по жизни. Сбежал из дома в четырнадцать лет и перепробовал кучу профессий, законных и не очень, на момент нашей встречи состоял в рыболовной артели. Он стал мне не просто другом, но и учителем, а так же и проводником в древнем мире. В совершенстве знавший греческий и египетский, он знал ещё с пяток языков, по крайней мере, мог вполне сносно общаться на них, в том числе и на финикийском. Несколько месяцев назад он побывал на Родине предков, отсюда и уловил мой афинский диалект. Различие в говоре греков метрополии и колоний, по крайней мере, здешних, египетских, хоть и не было сильно искажённым, но вполне заметным.   
   Вместе с Александром у меня началась новая жизнь, будто в лицо пахнуло ветром былого, беззаботной юности. Гулянки, женщины, вино и приключения. Вновь в мою жизнь ворвалась беззаботная студенческая пора, как и прежде, бутылка вина по кругу, песни под гитару. Гитары здесь, конечно же, не было, но и без этого было весело, иногда и пустой кувшин превращался в барабан. Вместе с компаньонами, Александр ловил рыбу, продавал её, или менял на что то. Именно Александр и пристроил меня в монастырь, находившийся в паре километров вверх по течению. Время от времени рыбачий баркас моего друга отправлялся на несколько дней, либо за уловом, либо, перевозя какие то товары и я оставался наедине с самим собой, раз за разом возвращаясь к развалинам. 
   Я и сам присматривался к монастырю, появилась какая то навязчивая идея, что именно там моё спасение, а может и мантра времени сработала. Но не мог же я просто так прийти и сказать, – я поживу тут у вас. А Александр знал здесь всех и с монахами был в хороших отношениях, часто поставлял им рыбу, иногда и просто так, бесплатно.   
   В монастыре мне сразу же был обозначен круг обязанностей. Мне отвели делянку с разными растениями. Я прилежно обрабатывал её, к тому же, мне надо было изготовить определенное количество свитков папируса, это был ходовой товар, особенно накануне религиозных праздников. Зато теперь не надо было заботиться о хлебе насущном, питался, хоть и не шикарно, но вполне сытно, с монастырской кухни. Естественно, когда я гулял с бригадой Александра, в монастыре я не появлялся, но в каком бы состоянии с утра не был, не забывал о вверенной мне делянке. Не забывал я и о хромом Хисе, всегда помогая ему, даже когда он меня не звал, отчего старик проникся ко мне истинной отеческой любовью, и как мне кажется, поглядывал на меня как на потенциального зятя. Подбрасывая мне, то вина, то чего из съестного, а когда он увидел в каком состоянии мои сандалии, подогнал мне хоть и не новые, но крепкие и самое главное по размеру.   
   В тот день, всё не заладилось как то, с самого утра. В монастыре меня загрузили по самую макушку, и дела шли со скрипом, Александр убыл в очередной рейс, а освободился я только к вечеру. Кстати, я дал Александру прозвище, которое здесь было не в ходу, но все его тут же подхватили. – Санька, – как то в подпитии, выпалил я по привычке, тут же посыпались вопросы, что это за имя. Я объяснил, что там, где я вырос, так зовут, по дружески, Александров. 
   Подходя, после трудового дня, к причалу, я издали обратил внимание, что у причала пристроился довольно таки крупный корабль, не из здешних, оттуда махали мне, предлагая подзаработать. Я был не прочь, загрузить не так уж много товара на корабль. Но едва я приступил к работе, постоянно бегая от причала в трюм, не сразу и сообразил, что кричат именно мне.
  –Макс, Макс. – только тут я обернулся и увидел Саньку, спешащего ко мне. – Ты, что, забыл про старого друга? – Александр был навеселе, в руке кувшин вина. – Бросай это грязное дело, идём, у нас сегодня удачный день.
   На причале появились и Санькины дружки, в компании двух девиц, даже старый Хис прихромал.
   Я хотел было закончить начатое дело и внести свою долю в общий котёл, но Санька буквально силой вытолкал меня с причала. Напоследок я перехватил злой взгляд одного из команды чужаков.
 – Совсем обалдел, – шипел Санька, – на рынок захотел.
   Старый Хис, обычно хлопавший меня по плечу, в этот раз заехал по башке. Путая греческие и египетские слова, он что то объяснял мне. Во всеобщем гвалте, в котором самое деятельное участие принимали и наши подруги, я усвоил суть дела.
   В подобных ситуациях надо быть предельно осторожным. Чужой корабль, возможно, он здесь больше ни когда и не появится, поэтому то, ни чего не стоит оглушить меня в трюме, а потом продать на невольничьем рынке. Я мог бы оказаться на каком ни будь корабле, в команде, набранной из уголовников, и ходил бы по морям в самые те дыры, куда нормальные люди и не суются.
   Я был тронут такой заботой. Счастлив тот, у кого есть хоть один настоящий друг, а у меня их было много.
   Вечер, вернее ночь, удалась на славу, а с утра опять на грядки, но я уже стал привыкать к такому режиму, пока, совсем неожиданно, через пару дней, в монастырских стенах не произошла неожиданная встреча.
   Но за день до того, я и сам не понял. Что то меня потянуло на местный базар, рядом с причалами, хотя и дел там у меня не было на сегодня. Я уже помог хромому Хису, но всё таки пришёл к торговцам. А там бродил нищий, не местный, а с ним пяток детей, таких же бродяжек. Обычно, к таким относились настороженно, могут и стянуть что, если зазеваешься. Но к старому бродяге относились с пониманием, и в скором времени их котомка была полна и нищая бригада собиралась отобедать. Сам не знаю, почему я подошёл к ним. Очевидно, наставник Осирис оказался прав, ни что во вселенной не происходит просто так.
  –Присоединяйся. – Пригласил меня старик. – Мы хоть и нищие, но не больные.
   Я вежливо отказался, забросив пару медяков в их чашку для подаяний.
  –Знаком ли ты с уважаемым Архимом? – Завёл разговор старик, перемежая греческие и египетские слова.
  –Это тот, что в монастыре? – Поинтересовался я.
  –Тот самый, – подтвердил старик – уважаемый человек, он видит сквозь время.
   В этот момент наши взгляды встретились. Я готов был поклясться, что мы встречались, но где. И что имел ввиду старик. И тут мой взгляд опустился вниз, на то, что чертил старик по земле прутом. Это был анкх.
  –Передавай поклон уважаемому Архиму. – Сказал старик на прощанье.
   Я потерял покой, и, не придумав ни чего лучшего, соорудил себе анкх из подручных средств, повесил его на шею, как талисман.
   Встреча с уважаемым Архимом произошла возле склада. Сам Архим занимал должность, что то наподобие завхоза, ведая не только складом, но и всеми финансами монастыря, и действительно был уважаемым человеком.
  –Что это ты, чужеземец, повесил на шею? – Указал мне на анкх Архим. – При этом вид у него был недовольный, вероятно, я сделал что то не так.
  –Вот, хотел сделать его своим талисманом. – Ответил я. Заодно передав привет от нищего старика.
   Архим поблагодарил меня, передав добрые пожелания и старику, и вновь посмотрел на мой талисман. При упоминании о нищем, взгляд Архима смягчился. А на следующий день произошла и долгожданная встреча.   
   Ближе к вечеру, когда уже стал спадать зной, я направился к своим грядкам, решив, заодно, зайти на кухню, забрать свой паёк. Иногда мне приносили еду прямо на поле, когда было много работы, но чаще я сам заходил на кухню. Поначалу я думал, что монахи, не раз засекавшие запах вечернего пира от меня, когда мы накануне кутили с Санькой, будут коситься на меня, но отнюдь, отношение ко мне наоборот улучшилось. Может быть, из за моей пунктуальности, я всегда, в каком бы состоянии не был, выполнял свою работу аккуратно.   
   Увидев делегацию, вероятно высоких чинов, это я понял по тому, какое шуршание стояло вокруг. Я хотел добраться до кухни окольными путями, но не тут то было. Ключник, который был главным по всем входам и выходам, и у которого при себе всегда была связка ключей, только вопрос, что он ими открывал и закрывал, тут замки стояли только на главных воротах и на складе, да и то смешные, кривым гвоздём открыть можно. Так вот, этот дядька потащил меня прямо в гущу событий, что то твердя скороговоркой. Я уже стал понимать по египетски, но только когда говорили медленно, да ещё объясняли на пальцах, а тут, я даже заподозрил что то неладное.
   В центре делегации стоял видный мужчина, по всему было видно он главный, пока ключник подводил меня к толпе я понемногу изучал прибывших и тут… как кувалдой по башке… передо мной стоял тот самый египтянин, который изучал мои стопы и ладони, вот те раз.
  –Здравствуй Макс. – Заговорил старый знакомый. – Не ожидал? – Прищурился, с усмешкой.
   Я уже знал местные обычаи и поклонился высокому гостю, прижав руку к груди.
  –Пройдёмся. – Уцепил меня за локоть старый знакомый, и потащил меня подальше от толпы. – Зови меня Амиртей, – представился гость, едва мы отделились от остальных.
  –Молодец Макс, всё сделал правильно, и знак твой с дороги видно хорошо, наш агент засёк тебя и оповестил меня.   
   Внутри потеплело, я и сам, едва отошёл от первого шока, понял, – вот, в точку, всё сделал правильно!
  –Тобой довольны Макс.
  –Ну как там? –  Задал я мучавший меня вопрос. – Всё нормально?
  –Всё что зависело от тебя, ты совершил, всё остальное зависит не от нас. – Заметив мой вопросительный взгляд, Амиртей добавил. – Каждая голова должна иметь своё тело, больше мне не чего тебе сказать.
   Амиртей не только обрадовал меня, но и пообещал, в скором времени эвакуацию. Монахи накрыли нам стол в тенистой беседке на краю канала, которым орошали поля, в том числе и то, на котором была моя делянка.
  –Извини, сегодня не до пиршеств, постный день. – Предупредил сотрапезник.
   Какой там, иногда мне приходилось довольствоваться куском чёрствой лепёшки, но самое главное, в скором времени я буду на своей территории.
   С этого момента мой авторитет в монастыре возрос, меня даже предупредили, что я могу не работать, пока за мной не прибудут, но я отказался от поблажек, всё так же, ежедневно выходил на свою делянку, за что мой паёк увеличился.
  –Как я узнаю гонца? – Осведомился я у Амиртея перед расставанием.
  –Узнаешь, – улыбнулся тот, – не переживай.
  –Не старик ли, нищий, заметил мой знак? – Осведомился я.
   На что, Амиртей только улыбнулся.
   Три дня томительных ожиданий, ночевал я в монастыре, а поутру, на четвёртый, прибыл Вальдир. Как богатый дядюшка к бедному родственнику. Вальдир сам правил колесницей, сзади было ещё три, с прислугой и какой то поклажей.
  –Ну здравствуй брат,– раскинул Вальдир руки для крепкого родственного объятия, – извини что задержался, дела.
   Вальдир говорил по гречески, громко, но уже начавшаяся собираться толпа, из зевак и монахов, наверняка понимали о чём идёт речь. Всё было как то картинно, Вальдир как то неестественно держал осанку, о чём я и шепнул ему, во время церемонных объятий.
  –Спину продуло, – полушёпотом просветил он меня, – не могу же я тебе ходить согнутым, не положено, по статусу.   
   Дальше больше, началось какое то представление. Вальдир раздавал подарки, монахам, – так надо, – шепнул он. Тут же, на причал были посланы слуги, которые, в скором времени, привели двух баранов.
   После всех церемоний, Вальдир, к тому же, преподнёс дары божествам, поклонившись храму египтян, – ты же, вроде как грек, – попробовал возразить я.
  –Заткнись, – морщился Вальдир, и вправду, крепко его прихватило.
   Монахи накрыли стол, на ветерке, где мы недавно сидели с Амиртеем, снова был постный день, краем глаза я заметил как от Вальдировских повозок монахи-послушники тащили амфоры.
   Вальдир поблагодарил монахов за то, что они приютили его близкого человека, не дав тому помереть с голоду.
   Я поведал Вальдиру о потерянном маяке, на что тот ответил, – ни чего страшного, там установлен таймер, если через определенное время его не активировать, то лопнет ампула с кислотой и вся начинка растворится.
  –А если до этого его кто ни будь вскроет? – Засомневался я.
  –Результат будет тот же. – Успокоил Вальдир. – А из вскрытого сосуда вырвется ядовитое облако, и этот малый подумает, что вскрыл жилище джина.
   Вальдир прибывал в хорошем расположении духа, а я подумал о сибирских шаманах, которые отправили меня в нужное время во времена Вальдира. Да разве могли дикари знать столько. Нет, воистину, мы ещё многого не знаем.
   Уже когда мы распрощались с братией, я шепнул ему про Александра и хромого Хиса. Тот только кивнул.
  –Навестим твою братву, – бросил он мне через плечо, – показывай дорогу.
   Вдвоём, на колеснице, с Вальдиром, влетели на причал как два мифических героя. Дальше началось новое представление, ещё почище чем в монастыре. – Надо показать себя с наилучшей стороны, кто знает, как всё в будущем сложится, может кто из твоих друзей окажется нам полезен, – шепнул мне Вальдир сходя с колесницы, – слезай.   
   Санька со своей бригадой собирался в рейс, я знал, вчера вечером заходил на причал, парни не пили ни капли, вероятно что то серьёзное, все были такими загадочными. Увидев нас все замерли, хромой Хис у своего прилавка, все остальные, кто где был, Александр так и замер с мешком в руках, на причале. Пожалуй, до конца жизни я буду помнить это утро, Вальдир, не стоит и говорить, поднаторел в этих делах, раздавать подарки и говорить комплименты незнакомым людям. Я только указал ему взглядом, и шепнул, кто Санька, а кто Хис, и началось. Вальдир дарил подарки и тут же, на причале распечатали амфору с вином. – Такого в здешних амбарах не найдёшь, – сообщил Вальдир с довольным видом, – такое вино не омрачит даже пир богов Олимпа.   
   Распрощались с моими друзьями в самых возвышенных чувствах. – Даже как то не хочется расставаться с такими людьми, – крикнул я Вальдиру, когда мы уже мчались по дороге мимо тех знаменательных развалин.
   Вальдир остановил коней. – Это точно. Сотри свою метку. – Я спрыгнул с колесницы и тщательно затёр свои художества на древнем сооружении. Все остальные терпеливо ждали пока я забирался на колесницу.   
   В имение Вальдира мы прибыли на следующий день, к вечеру. Оказывается, и колесница и вся прислуга были им попросту наняты, или сказать проще, взяты в аренду. Пройдя через портал мы оказались  на каком то постоялом дворе, где уже было имущество и слуги Вальдира. Но как же он наловчился подгонять все факты под сложившуюся обстановку. Познакомив меня со своими приближёнными, в числе которых был и молодой Пентауэр, Вальдир вкратце рассказал челяди о нашей встрече, даже не солгал, но при этом упустил из виду несколько важных моментов, в том числе и переход через пространственно-временной портал. Выглядело всё так обыденно и естественно, что я даже залюбовался как Вальдир расписывает нашу встречу. Говорил он на греческом, но уже позже я узнал, вся прислуга в его имении понимала и греческий, и египетский.   
   Оказавшись в безопасности я расслабился, захотелось просто напиться. Супруга Вальдира мне понравилась с первого взгляда, душевная женщина, такая и прекрасная мать и верный друг от которого не ждёшь удара в спину. – Здравствуй Макс. – Передо мной стояла немного располневшая женщина, с ребёнком на руках, второй стоял рядом уцепившись за её подол и засунув палец в рот. – Брат моего мужа и мой брат, а мой дом и твой дом. – Улыбнулась она.
   –Здравствуй Палена,–  и тут я осёкся, как то мы с Вальдиром не обговорили этот момент, что именно я должен был делать, вернее, Вальдир говорил, но я, с того момента как увидел его, так и поплыл, наступила какая то эйфория, расслабился, не надо было быть в постоянном напряжении.
   Ситуацию спас сам Вальдир, обняв меня он устроил новое представление, расписывая наше детство, не забыв упомянуть, что я не просто друг, а настоящий брат. Палена тоже обняла меня, погладив по голове, прям как маленького ребёнка. Тут и вся челядь сдвинулась, кто то касался меня рукой, а кто то и щекой к плечу, оказывается это заменяло в древнем мире, по крайней мере в Египте, поцелуй. Я совсем поплыл. Давно такого не было, я как будто оказался в своей семье или по крайней мере в родном дворе, где прошло моё детство, ведь в последнее время всегда надо было быть на чеку, совсем недавно чуть на невольничий рынок не попал, в качестве товара. 
   Гостями Вальдира были, как я узнал позже, все влиятельные люди округи. И была среди них дама, с которой мне предстояло познакомиться поближе.    
    Уже в первый день я заметил, а позже мои наблюдения подтвердились, что у Вальдира в имении не было надсмотрщиков с плетьми или палками, но его указания выполнялись сразу, без промедления. 
   Вскоре, вся компания встала из за стола, что бы размяться, в нашем времени подобное заменялось перекурами.
  –А у тебя здесь демократия и раскрепощённость, – заметил я, когда мы во главе с Вальдиром обходили приличный участок его владений, центр которого занимало двухэтажное здание усадьбы, сзади шла нестройная масса гостей, а за ними слуги и рабы. 
  –Ты шибко не напирай на вино, – негромко предупредил он меня, – это только кажется что сок лозы, ещё пару тройку бокалов и будешь в отрубе. И аккуратнее с Лерой, смотрю, как вы глазками стреляете. А на счёт порядков потом поговорим.
   Я замялся, не зная, что сказать, кто же знал, что Вальдир такой зоркий и сумел перехватить наши ещё совсем невинные взоры.
   К полуночи гости разъехались по своим усадьбам. Сегодня, в гостях у Вальдира были все соседи высшего сословия. Он же всё здесь подготовил для моей легализации, прям как заправский шпион. Всех убедил, что едет за другом детства, почти что братом, поэтому то меня так ласкового встречали, как родного, и я был тронут, чего скрывать.
   Из всех гостей остался только Пятимах, он хоть и не принадлежал к местной элите, но являлся другом уважаемого Вальдира, что вводило его в круг избранных, с ним то мы и засели за дегустацию. – Ну, давай друг, – растягивая слова поднял свой бокал Пятимах, уже порядком захмелевший, – друг Вальдира мой друг.
   Едва мы выпили, Вальдир только пригубил и тут же подал знак, один из слуг моментально переместил кувшин ближе к хозяину и подальше от Пятимаха. На недовольный взгляд последнего Вальдир пояснил, – так надёжнее будет, а то вырубитесь прямо здесь.      
   Проснулся я поздно, уже ближе к полудню. Как раз, во внутреннем дворе усадьбы послышался грохот колесницы. Я выглянул в окно и вовремя, Вальдир сходил со своей двухколесной телеги и бросил взгляд на моё окно. – А, уже проснулся. – Бросив вожжи конюху и дав какие то указания, он опять обратил своё внимание на меня. – Умывайся и спускайся в беседку.   
   Тут же, в комнату, предварительно постучавшись, проникла молодая служанка, с кувшином воды и медным тазом. Умылся я с удовольствием, не заставляя ждать компаньона.
   Раскланявшись с Паленой и наскоро перекусив, мы оказались в лаборатории Вальдира. В подземелье вёла роскошная лестница с колоннами и различными фигурами из египетской мифологии, люди с бычьими и соколиными головами, химеры и сфинксы. Я залюбовался этим чудом, но хозяин не позволил мне долго лицезреть. – Не зевай Макс, идём, – поманил он меня к раскрытой двери.
  –А если кто проникнет в твоё запретное царство? – Поинтересовался я.
  –Даже если кто и проникнет сюда без моего ведома, что мало вероятно, он не обнаружит ни чего необычного, в любой нашей берлоге вся обстановка подбирается согласно вкусам времени.
   Да, здесь  можно было остаться жить надолго, хоть и подземелье, но довольно таки комфортное. Всё здесь было по египетски, и барельефы и статуи, даже небольшой бассейн, увиденное превзошло мои ожидания, что из его отчёта, из за которого у меня было много неприятностей, с потерей памяти. 
    Пока я разглядывал его лабораторию, Вальдир колдовал над кальяном. – Но ведь эту штуковину изобрели гораздо позже, – осведомился я, усаживаясь на мягкие подстилки, – да и вообще, здешняя обстановка больше похожа на восточную сказку, где то в районе Багдада, чем на чопорный Египет. 
  –Откуда ты знаешь, – улыбнулся Вальдир, – тебе есть с чем сравнивать, ладно я, помотался по востоку, во многих временах.
  –Ну, – растерялся я.
  –Да ладно, не теряйся. – Дальше, Вальдир стал вводить меня в курс дела. До этого как то не доходило. Когда нам удавалось немного побыть наедине, он растолковывал мне о жизни современного мира, о политике и экономике и просто о бытовых повседневностях. Александр, взяв Египет ушёл дальше на восток, а Вальдир был здесь уважаемым человеком, поставщиком двора великого императора. 
  –Вся основная инфраструктура, в том числе и жизнеобеспечения, расположена под нашими ногами, – он ткнул пальцем в пол, – сделай несколько затяжек, – предложил Вальдир, выпуская облако дыма из своих лёгких.
  –Так я же бросил. – Отказался я, но желание появилось.
  –Это не табак, а подбор трав, если не злоупотреблять, то ни какого вреда организму.
   Далее, мой компаньон и друг детства стал вводить меня в курс дела, очевидно, уже согласованный план с вышестоящей инстанцией. 
   Из слов Вальдира стало ясно, что в ближайшем будущем мне предстоит стать его правой рукой, а может и левой, ну в общем, выполнять все его поручения.
  –Сегодня и начнёшь, будешь контролировать все мои предприятия, ну и всё, что нужно нам. Можешь считать себя моим замом, нашего  большого хозяйства, даже если что то не понимаешь, делаешь умную физиономию, за тебя будет кому думать, Пентауэр всё сам решит.
   В Египте, да впрочем как и в любом государстве, существовала клановая система. Если сравнивать государственную систему с пирамидой, то наверху её стоял фараон, опиравшийся на аристократов. В свою очередь, и сам фараон и его приближённые опирались на две силы, жрецов и купцов. Если жрецы властвовали над умами, то купцы властвовали над животами, если можно так выразиться. Именно купцы были движущей силой всей экономики страны. Они давали заказы ремесленникам, платили налоги и прочее. По сути, вся жизнь государства была сосредоточена на неком компромиссе между элитой во главе с фараоном, с одной стороны, купцами и жрецами с другой. Если баланс достигался, государство процветало. А если такового не было, затевались бунты и перевороты, что бывало не раз. Купцы оставляли часть прибыли себе, часть отдавали своему господину – фараону, часть шла на развитие государства, строительство, производство товаров, ремонт и сооружение ирригационных сооружений и другие сферы жизни. К тому же, жрецы нередко выступали в роли посредников в различных вопросах, иногда выполняя роль послов. Купцы же, зачастую являлись прекрасными источниками информации, сообщая фараону ценные сведения о соседних государствах, которые были недоступны другим службам фараона. К тому же, если правитель не имел взаимопонимания с купечеством, приносящим ему прибыль, а армия будет голодная, ни какой авторитет и почитание фараона не спасёт.   
   Впоследствии  сам был свидетелем как к Вальдиру приходил мелкий чиновник, просивший того, устроить нескольких юношей из низших сословий, к нему в мастерскую. Странно звучит, но и в те времена, чиновники занимались социальными вопросами. И это было не для галочки, так как, если обездоленных становилось слишком много, то назревал бунт. А за такое ни один фараон не погладит чиновника по головке, ему нужна стабильность.   
   В скором времени я уже стоял в колеснице, Пентауэр выводил эту колымагу со двора, уверенно управляя двумя конями. И зачем мне это надо, раз за разом повторяло моё сознание. Бывало, я водил такие разбитые машины, даже с неисправной рулевой, но там всегда был исправен тормоз, и удобное кресло под задницей, а здесь я чувствовал себя как курица на жерди, которая, к тому же несётся и громыхает, подпрыгивая на кочках.  Я видел как другие управляются с колесницами, но у самого ни когда не возникало такого желания и вот довелось.
   Перед поездкой Вальдир наставлял меня. – Колесница не столько средство передвижения, сколько статус.   
   Здесь были и так называемые арбы, двухколесные повозки, на которых разрешалось ездить всем, а вот колесницы были предназначены только для знати и уважаемых людей. Мораль древнего мира строилась на простой, но незыблемой аксиоме, человек имеет тот статус, в какой мере он полезен для общества. Даже бездельники и пьяницы, которых среди элиты было немало, во время войны должны были идти воевать. И не просто воевать, но и набирать, вооружать и содержать определённое число воинов, в зависимости от своих возможностей. В мирное время заниматься благотворительностью и общественными делами. В противном случае они могли стать изгоями, и Вальдир приводил примеры. 
   Десяток вёрст показался мне вечностью, я спрыгнул с этой повозки и только тут почувствовал как трясутся мои ноги. То ли от напряжения, то ли от тряски, или от страха, а может быть от всего вместе взятого. Хотя, Борей и отбил во мне инстинкт страха, но, вероятно, он вернулся вновь. Хорошо Пентауэр помогал править, а то и не знаю, что было.
   Мы остановились на каменистой площадке, повсюду сновали люди. На краю площадки, на скале, высился небольшой храм, который был почти достроен. Перед храмом располагалась довольно таки приличная площадь, на которой было установлено десятка два статуй из египетской мифологии. Перед нами раскинулось величественное зрелище. Великая река внизу, пристань и корабли. Снизу вверх вела уже почти что готовая лестница. У меня аж дух захватило. Нил величественно нёс свои воды в окружении пальм и другой растительности, а далее только пустынная территория.
   Я стоял зачарованный, пока меня не тронули за руку. – Уважаемый, нас ждут. – Рядом стоял Пентауэр.
  У ворот храма собралась группа ветеранов, у одного на плече я заметил небольшой бронзовый диск с изображением Александра с бараньими рогами, как на монетах. И хотя ветеран был одет в египетские одежды, стало понятно, в том числе и по ещё розовым шрамам, что он совсем недавно прибыл из стана великого полководца.
   Пентауэр с уважением общался с обступившими его военными, но, в то же время, с чувством собственного достоинства. Определённо, этот парень мне нравился, не выскочка, но и не совсем уж тихоня, знающий цену себе, но ко всем людям обращался с уважением, не взирая на их общественное положение.
   Храм был построен с учётом египетской архитектурной традиции, отделка шла полным ходом, одна из стен ещё только подготавливалась к росписи, на остальных некоторые элементы уже были полностью готовы. Некоторое время я наблюдал за работой и сравнивал с нашими рабочими, и многие сравнения были не в пользу современников. У наших, особенно когда ремонтировали наше управление, часто всё делалось на глазок, тяп ляп. Здесь же, едва я взглянул на инструментарий бригады, подумалось сразу, ткнуть бы носом в эти ящики с аккуратно сложенным инструментом, всех археологов и историков, а то они так примитивно представляли себе строителей древности.
   За короткое время трое парней разметили идеально отштукатуренную стену. Нашли центр, начертили от него с десяток окружностей, вывели диагонали и с помощью трапеций, треугольников и ещё каких то инструментов стали выставлять отметки, помечая их какими то знаками. Я с интересом наблюдал за их неторопливыми и уверенными движениями, когда подошел Пентауэр с каким то пузатым коротышкой.
  –Пакер, – представил его Пентауэр, – мастер бригады рабочих.
   Этот малый с уважением, но без раболепства, поклонился, я ответил кивком. – Уважаемый Макс,     Пакер интересуется насчёт цветовой гаммы, – обратился Пентауэр.
  –Решай сам, как договорились, – сказал я по гречески.
   Пентауэр кивнул, и тут же отошёл с Пакером, обсуждая технические вопросы, а я продолжил наблюдать за разметкой стены. Мы, ещё в особняке Вальдира, обговорили этот вопрос, Пентауэр решает все вопросы, а я только поддакиваю, но парень, всё же, решил сохранить пример субординации.
   Быстро решив все вопросы Пентауэр вновь оказался рядом, и я обратился за разъяснениями. Парень оказался смышленым не только в организационных вопросах, но и в вопросах строительства и отделки храмов.
   Оказывается, эти парни выводили не только центр и диагонали, но и принцип золотого сечения, выведенный в средние века Леонардо да Винчи, я это знал от своей учительницы рисования. Оказывается, об этом уже знали египтяне, но впоследствии это позабылось до эпохи Леонардо. Я долго не мог понять о чём говорит Пентауэр, но когда он сказал о пропорциях, пять к трём или восемь к пяти, до меня дошло.
  –Человек, входя в храм, как правило, оказывается в его середине и именно отсюда начинает обзор росписей. Значит, именно от центра надо выводить самые важные тексты и изображения. – Объяснял Пентауэр, и ещё, что то про периферийное зрение, для чего и выводились отметки, но здесь я вообще ни чего не понял. Самое смешное было в том, как он объяснял мне про периферийное зрение, скашивая глаза и разводя ладонями, объясняя при этом, как реагирует человеческий глаз и какую информацию надо вставить в то или иное место.
   Кстати, я узнал, с удивлением, что большинство изображений и надписей в храмах, да и в других местах, наносились на стены с помощью шаблонов, глиняных или деревянных. Причём, после разметки стен и потолка, шаблоны показывали заказчику, а уже после того как их обмакнули в краску, припечатали к стене, начинался самый важный процесс, подбор цветовой палитры, для раскраски. 
   Часа два мы пробыли в храме, пока Пентауэр решал технические и финансовые вопросы, я шатался меж колонн, выходил на улицу, рассматривал внешнее убранство, в первую очередь площадку перед храмом. Но более всего меня вдохновлял вид сверху на великую реку. Я вновь и вновь возвращался к краю обрыва, восхищаясь великолепным зрелищем с разных точек.
   Много времени ушло на подбор красок, причём, это было уже не в первый раз, да и наверное, не в последний. Пакер с Пентауэром довольно таки живо и громко обсуждали, где и что, каким цветом. А под конец произошел невообразимый случай, который долго не давал мне покоя в последующие дни. Я ещё спросил у своего спутника, почему, ещё некоторые изображения только готовятся, большинство надписей ещё только в виде набросков, а изображение богини Исиды, примерно в человеческий рост, уже готово.
  –Так ведь ей и посвящён храм, именно ей и будут поклонятся в этих стенах, она уже здесь хозяйка, уже обживается здесь, – сказал Пентауэр с улыбкой, очевидно, отдавая дань моей любознательности.   
   Сам не знаю, что со мной случилось, но я, перед тем как покинуть храм, подошёл к изображению богини Исиды и, дотронувшись до своего лба, затем груди, приложил свою ладонь к изображению богини. Тут же, что то произошло в храме, когда я повернулся, почти все взоры были направлены на меня. Я же, с невозмутимым видом покинул храм.   
   Пентауэр ни чего не сказал, только протянул мне вожжи. Не знаю какой был у меня взгляд, но парень уверенно сказал, – я подстрахую, улыбнулся, – надо привыкать. Это не просто средство передвижения, но и статус. 
   С тяжёлым сердцем я взошёл на эту адскую повозку. Сказать, что я ощутил уверенность и наслаждение, означало сказать неправду. Но со временем я привык, хотя, конечно же, кресло автомобиля было куда удобнее, и всё же, я освободился от гнетущего ощущения, что выпаду на полной скорости.
   Километрах в трёх от храма, располагалась мастерская по обработке кож. Вальдир был одним из совладельцев. Я ожидал увидеть примитивное производство, надсмотрщиков с кнутами, но опять не угадал. Все были заняты делом, да и примитивным это производство было назвать сложно. Особенно мне понравился станок по производству кожаных ремешков. Несколько круглых ножей, вращаясь, превращали толстый кусок кожи, в считанные мгновенья, во множество тонких ремешков.
   Вальдир мне говорил, что он является личным поставщиком Александра. Это была честь и возможность для роста. Большая часть снаряжения, доспехи, конская упряжь и много ещё чего, крепились с помощью именно этих ремешков, и именно они в первую очередь изнашивались, на солнце и от пота, теряя эластичность. Конечно же, их можно было изготовить на месте, но тут была своя технология, начиная от выделки и вымачивания кожи и заканчивая нарезкой. Как я узнал позже, с каждым обозом десятки мешков отправлялись в действующую армию.   
   Мастерская состояла из нескольких небольших зданий, в одном из которых располагалась кузница, где изготовлялись бронзовые и медные заготовки для клёпок, пряжек и прочей фурнитуры.  Моё мнение о ремесленном производстве древности менялось на глазах.
   Пентауэр представил меня как друга и компаньона Вальдира. Все здоровались со мной, улыбались и во всём этом было больше искренности чем подобострастия. Явно, здесь отношения были более дружественными, чем мне приходилось встречать прежде, пока я не добрался до владений Вальдира.
   Солнце перешло верхнюю точку, когда мы наконец то появились в усадьбе. Вновь я вёл колесницу, уже более уверенно. Через некоторое время все собрались в беседке, хоть и не совсем прохладной, но хорошо продуваемой. Я отдохнул, смыл с себя пыль и пот, и здорово проголодался.
  –Вот и твой первый день в моих владениях. – Похлопал меня по плечу Вальдир. – Надеюсь, вскоре ты станешь своим в наших краях, полезным и уважаемым человеком.
   Пентауэр улыбался, поглядывая в мою сторону. – Может, уважаемый Максимус в будущем станет жрецом, – загадочно произнёс он, но я понял его намёк.
   Оказавшись в лаборатории Вальдира, тот устроил мне форменный допрос.
  –Макс, ты чего там в храме колдовал?
   Я вопросительно посмотрел на него, но не стал накалять ситуацию. – Вальдир, я и сам не знаю что на меня нашло. За последнее время столько произошло, я побывал тех краях, о которых год назад и не догадывался. – Я и сам видел, Вальдир серьёзно озабочен, но я и сам толком не знал, что на меня нашло.
  –Макс, я, конечно же, не могу знать о тебе всё, но пойми, вопросы веры и самое главное, религиозных обрядов, здесь вопрос очень щекотливый. Не хватало нам ещё проблем со жрецами.   
   Пока я устраивался среди подушек и пуфиков, Вальдир изменил тон, растолковав моё молчание по своему.
 –Я понимаю Макс, ты прошёл посвящение, ты прошёл испытания, я…   
  –Вова, я не знаю почему так поступил, после всего что со мной произошло я стал не просто другим, иногда я и сам не понимаю что со мной происходит.  – Я откинулся на подушки. С того самого момента, как мать Вальдира зашла в мой кабинет всё резко изменилось, но иногда, мне казалось, что я уже давно в этой компании, что меня ведут чуть ли не с самого рождения, и Вальдир со Стасом только ступени на моём пути к организации.
  –Ладно, оставим этот разговор, тем более ни чего не решим, тебе предстоит встретиться с одним человеком, Гарик предупреждал меня.
   Я тоже не был настроен на эту тему. 
  –Ну как тебе моё хозяйство? – Поинтересовался Вальдир, разливая ароматное вино по глиняным чашам, – говорят, что вино ароматнее, когда пьёшь его из глиняной посуды, – проговорил собеседник, поднимая свою чашу. 
   В этот вечер мы решали в основном, технические вопросы, Вальдир вводил меня в курс дела, в частности, как надо себя вести в обществе.  – Кстати, по поводу Леры, – напомнил он, – я видел как она глазками стреляла, это я назвал её Лерой, её имя слишком длинное что бы постоянно его выговаривать, я даже знал, что так будет, – ухмыльнулся он, заметив мой недовольный взгляд.
  –Да, да, Макс, нет у нас права на личную жизнь вне организации, все мы под наблюдением, как под рентгеном. Не думай, что это рыбка, золотая и чудесная, это акула.
   Я помалкивал, поглядывая на собеседника, а тот продолжал.
  –Не ты первый, не ты последний. К тому же, она жрица храма золотого сердца.
  –Что это ещё тайная организация. – Высказался я с некоторым сарказмом.
  –Не иронизируй, это довольно таки серьёзная организация, к тому же, жрицы этого храма дают обет безбрачия.
  –Ты уже побывал в её постели? – Поинтересовался я.
  –И не только я. – Подтвердил Вальдир. – Так что не обольщайся, это дорогая и очень опасная штучка.
  –Надо держаться от неё подальше? – Поинтересовался я.
  –Шарахаться от неё не стоит, но всегда будь начеку. Если уж так хочется оказаться в её постели, я дам тебе несколько советов, но оставим это на потом. А пока присмотрись к той девочке, что застилает тебе постель, приносит воду – Зара, она не местная.
  –Смазливая девчонка. – Подтвердил я.
  –У неё уже двое детей. – Просветил меня Вальдир.
  –Да ну, – удивился я, – на вид дашь ей шестнадцать, а то и меньше.
  –Обговорим этот вопрос вечером, – закрыл эту тему Вальдир.
   Последующие два дня я мотался по заданиям Вальдира, а на третий день получил отдых, но поутру Вальдир провёл экскурсию, специально для меня.      
   Рано, Солнце ещё только вставало над горизонтом, Вальдир поднял меня и после непродолжительного завтрака, мы отправились на тренировку, как он сам пояснил.                Государственная структура Египта, да и вообще, всего древнего мира, была построена на богатых людях. Купцы, крупные землевладельцы и прочие богатеи, в то же время, являлись и чиновниками. В нужный момент они спонсировали государство, а чаще всего сами залазили в казённый карман. Вальдир же, появился здесь, когда все должности были поделены, но богатым людям везде рады. Он получил множество почётных должностей, там где требовалось его финансирование.   
  –Я являюсь шефом местного подразделения стражи, – пояснил он, – и лидер, и спонсор.
   Вальдир был и спонсором и лидером небольшого посёлка у самой реки, километрах в семи от его усадьбы, где и дислоцировался взвод местной стражи. Если кого то убивали на войне или же, тот погибал при исполнении своих обязанностей, Вальдир заботился о семье погибшего, пристраивал его детей на работу, помогал продуктами в трудный момент.
– На сам веди, бросил он мне вожжи, уже на полном ходу.   
   Не знаю какое у меня было выражение лица, когда я перехватил брошенные мне вожжи, но Вальдира это развеселило. – Не дрейфь, я тоже не сразу привык, а теперь даже скучаю по горячему ветру в лицо и по звуку копыт, весело крикнул он мне в ухо. Вон тот, справа, мой любимчик.
   Да, можно было бы и скучать по горячему ветру в лицо, если бы ещё вместе с ним не летела пыль в глаза.
   Мы добрались быстро, по холодку и только в селении я воочию убедился, что Вальдир здесь непререкаемый авторитет. Едва мы сошли с колесницы, как набежало народу, молодой парень, низко кланяясь, перехватил вожжи и увёл коней. Вальдир хлопнул того по плечу и перекинулся с ним парою фраз. Мне этот парень показался знакомым, и я тут я вспомнил. Что накануне приходила женщина с двумя маленькими детьми и подростком, кажется это был он. Я спросил у Вальдира.
  –Да, – подтвердил тот, – его отец был стражником, погиб год назад, когда его отправили охранять большой обоз для армии Александра. Пьяный матрос зарезал его ночью, во время драки в порту, но жене сказали, что погиб в бою. А недавно, помещик выгнал парня, а я пристроил.
   Накануне произошло событие, пожалуй, рядовое для местных обывателей, но не для меня. Измождённая женщина пришла в усадьбу Вальдира, но привратник не хотел её впускать, а я увидел эту сцену, как женщина молила здоровенного детину, впустить её. Сообщив Вальдиру, я подумал, что тот не пожелает подняться и посмотреть на просителей, но он встал и вышел на балкон. В результате женщина не только была принята им, но получила в дар несколько мешков, увезённых на двухколесной повозке, к которой была привязана ещё и парочка коз.
  –Это жена нашего стражника погибшего в прошлом году, – пояснил он мне тогда, – пообещал пристроить её сына к себе в кожевенную мастерскую.
   Вальдир шёл по селению как барин, отвечая гордыми кивками на поклоны. Сам глава селения вышел встречать дорого гостя.
  –Спину выпрями и не крути башкой, – пихнул меня в бок Вальдир.
   С самого начала, как только мы встретились, Вальдир стал обучать меня, как ходить, как держать осанку, что говорить, ну и языку конечно. – Даже если ты из высшего общества, но ведёшь себя неподобающе своему статусу, многие двери пред тобой будут закрыты. – Пояснил он мне как то.
   После тёплой встречи мы оказались под навесом у небольшой площадки. – Веди себя соответственно статусу, – шепнул Вальдир, усаживаясь на почётное место.
   Два десятка мужчин разного возраста уже были готовы к тренировке, очевидно, шеф договорился заранее, поэтому то, почти всё селение собралось с утра, встречать своего благодетеля.
   Со слов Вальдира, так готовили стражников, ну и воинов примерно так же, небольшая разница существовала, но незначительная, в деталях. Быстрое пополнение армии Александра обеспечивалось и за счёт охранных структур, подобных этому отряду, государств входивших в состав его империи. В случае необходимости стражников отправляли в действующую армию.
   Две шеренги выстроились друг против друга и началось что то непонятное, мужчины стали толкаться плечами, руки были за спиной, оружие лежало на земле.
  –Это отработка сохранения строя, наиважнейший элемент, как в бою, так и для сдерживания толпы. – Пояснил Вальдир. – Следом будут и другие приёмы, но это основа, держать строй.
   И действительно, далее в ход пошли руки, захваты как в борьбе, удары локтями, – удар локтем наиболее эффективен, – пояснял по ходу действия Вальдир, – в условиях ограниченного пространства, главное не сломать строй. – Далее, в ход пошло уже оружие. Не смотря на то, что я плохо разбирался в военном искусстве, но чувствовал, что люди обучены своему делу.
  –Я дал им указание показать, как идёт процесс обучения, толкание плечами без рук это первый приём которому обучают стражников, что бы держать строй.
   Меня заинтересовал один хитрый приём в нападении. До этого я считал, что щит это чисто оборонительный элемент экипировки, но оказывается, он часто применялся и в нападении. Удар наносился снизу вверх, ребром. Я попросил у Вальдира разъяснить.
  –Это очень эффективный удар, если он хорошо отработан, то можно снести не только челюсть, но и половину черепа.
  –Читая книги и исторические повествования, бывает не совсем ясно, о буднях армии любого государства, любого времени, а ведь это постоянные тренировки. Боец должен не только хорошо владеть оружием, но и знать своё место в бою, – пояснял Вальдир уже в колеснице, которой управлял опять я.
   И действительно, вскоре я привык к этому средству передвижения, опасение, что я выпаду из этой гремящей повозки, прошло, и я стал ощущать даже удовольствие от управления транспортным средством древности. 
   Вторую половину дня я отдыхал, валялся беспечно на своей низкой кровати. 
 –Отдохнул? – Поинтересовался Вальдир. – Как начнёт темнеть, отправишься вместе со мной, а вот как будешь добираться обратно, не знаю. Да и когда это будет? – Честно признался он.
   Я слушал и молчал. В воздухе повисла тягостная пауза.
  –Макс, да я честно не знаю, кто тебя вызывает, приказ пришёл от Гарика, но я догадываюсь, что ему это указание спустили сверху. Я то знаю командора. – Оправдывался Вальдир.
   Вечером, как и было оговорено, Вальдир доставил меня к тому самому храму. Вместе, мы прошли к неприметной двери, сливающейся со стеной, там, где находилось священное озеро, вернее небольшой пруд.
  – Дальше давай один. – Попрощался со мной Вальдир. 
   Через мгновенье я был уже внутри, у лестницы, уводящей вглубь подземелья.
   Ещё в усадьбе Вальдир посвятил меня в некоторые тонкости построения храмов Египта, у которых, как правило, имелось много подсобных помещений, в том числе и подземных.
   Я спускался вниз, при свете ночника, предоставленного Вальдиром. Совсем скоро, пожалуй, три лестничных пролёта, по крайней мере лестница трижды поворачивала, я оказался на нижней площадке. Опять пришлось включать интуицию, Вальдир ни чего не объяснил, только открыл путь в подземелье.
   Я принялся искать рычажки или какие ни будь неровности, на необработанных стенах. Только теперь мне бросилось в глаза одно обстоятельство. Этот подвал и сама лестница были сооружены давно, по крайней мере, задолго до строительства храма. И удивляло то, что на стенах полностью отсутствовали какие либо надписи. Египтяне были любителями на всевозможные заклинания, пояснения и прочую информацию, на стенах.
   Наконец то я нашёл небольшой выступ в стене, за которым, в свою очередь, находилось углубление, несколько раз нажав на которое, в стене образовалась щель. Пальцами, я расширил проход и оказался внутри скалы, на которой стоял храм. Ещё несколько переходов вниз и я в небольшой комнате, судя по эху от шагов, помещение было небольшим. Мне пришлось пройти ещё две залы, прежде чем я увидел свет, на который и пошёл.
  –…Здравствуй Макс, – приветствовал меня Мастер, – я рад, что ты не растерял своих интуитивных качеств.
   Мы обнялись с Мастером, как старые друзья. – Называй меня Элизбар, – взглянул на меня Мастер, – я знаю твою историю, читал твой отчёт. – Предупредил он дальнейшие расспросы. 
   Я попал в такую же гостиницу как и у Вальдира лаборатория, но немного больше. Явно чувствовалось чьё то присутствие, но Элизбар не стал ни чего объяснять и сразу приступил к делу.   
  –Знаю Макс, всё, что было с тобой, – мы уселись за небольшой столик, на котором были выставлены закуски и стеклянный кувшин с ярко-желтой жидкостью. – Но за последующее время ты растерял многое, вино, женщины, состав крови изменился, дух твой изменился, но как бы там ни было, ты посвящённый.
   Я молчал, ещё не понимая к чему клонит собеседник.   
  –Для тебя есть задание, – напрямую перешёл Мастер к делу, – но ты должен ограничить себя в алкоголе, а непосредственно перед заданием пройти очищение.
  –Впрочем, – осёкся Элизбар, – ты можешь отказаться, – наверное, он именно так расценил моё молчание. 
  –Не думаю Элизбар что бы ты предложил мне что то постыдное или неприемлемое.
   Элизбар кивнул с улыбкой. – Я знаю, как тебе было тяжело, когда ты должен был выполнить свою миссию практически вслепую, не зная, что ты делаешь и в какой мир ты попал.
   Я уже привык к тому, что многое скрывалось от меня, соображениями безопасности или же под предлогом того, что я не достиг уровня посвящения. Поначалу, мне всё объясняли и казалось, что вскоре я познаю всё мироздание, но как только я стал понимать необычность ситуации, что время не постоянная величина, что временем можно управлять, тут то и начались запреты, на вполне безобидных вопросах меня стали одёргивать.   
  –Ты желаешь знать, кто такие черепа?
   Меня уже не удивляло то обстоятельство, что Элизбар упомянул о хрустальных черепах как о живых существах.
  –…Черепа это пророки прошлого и будущего, как я тебе уже говорил. И не только…
   Некоторые понятия и термины были мне не только неизвестны, но и не понятны. Так, часть хрустальных черепов являлись некими хранилищами энергии или информации. Суть мне стала понятна, только когда Мастер коснулся тёмной стороны этого вопроса.
   –…Изначально, черепа были исполнителями воли светлых сил, но после катастрофы, черные маги Атлантиды перебрались на соседние материки и стали использовать эту технологию в своих интересах…
   Мастер именно так и выразился – технологию. Часть черепов являлась как бы носителем или хранителем тёмной энергии, к примеру, во время массовых жертвоприношений на вершинах пирамид, черепа, установленные там же, впитывали в себя всё происходящее, и, становились хранилищем отрицательной энергии. При определённых условиях, знающий человек мог использовать эту энергию в своих интересах. Что то вроде кувшина с джинном.
  –Доходило даже до того, что умирающему магу отрубали голову, куда помещался изготовленный именно для него хрустальный череп. Считалось, что маг получал бессмертие своего духа на Земле.   
   Во многих магических ритуалах есть одна особенность – необходимо личное присутствие при проведении ритуала, или же, даже самому умертвить жертву. Вот тут то и есть одно интересное объяснение некоторым историческим фактам. Оказывается, маски, одеваемые на головы жрецами в древнем Египте, да даже шаманами из диких племён, являлись не только защитой от злых духов, как считают историки, но иногда, попросту, необходимость скрыть личность того, кто проводит ритуал.
  –Значит, все вокруг думают, что ритуал проводит верховный жрец божества, а на самом деле его может проводить кто угодно? – Задал я вопрос.
  –Верно, – утвердительно кивнул Мастер, – труднее всего скрыть свою внешность именно особенностями головы и лица, а цвет кожи и особенности фигуры можно скрыть под одеждой или же какими то препаратами, той же глиной. Намазался, добавил в глину масла и охры, и кто там разберёт, кокой у тебя цвет кожи или какая у тебя фигура, тем более, если большая её часть скрыта под одеждой. А вот с лицом труднее, но маска снимает все вопросы, особенно если она полностью скрывает голову, как это делали и делают в Египте. Ну и конечно, некоторые ритуалы необходимо проводить, скрыв лицо, это особенности оккультизма.
   Жертвоприношение это уже магия. – Продолжил Мастер – Элизбар. – Массовые жертвоприношения с соответствующими духовными установками это зарождение чёрных дыр, пространство начинает закручиваться внутрь, уменьшаясь и уплотняясь.
   Я, конечно же, слышал про чёрные дыры, но это касалось чисто физического явления во вселенной.
  –Учёные из твоего времени открыли пока ещё не все законы мирозданья и многого не знают. И это естественно, человек совершенствуется постепенно, от малого к большему, от качества к количеству. Придёт время и духовные учения начнут срастаться с научными идеями.
  –Раз на вершинах пирамид в новом свете совершались массовые жертвоприношения, то почему нашу Землю не поглотили чёрные дыры? – Задал я логичный вопрос.
  –Силы света тоже не дремлют, –  ответил Мастер.
  –Чего же тогда, не уничтожить всех этих чёрных магов? – Высказал я вполне логичную мысль. – И все проблемы исчезнут. 
  –Закон светлых сил это принцип свободной воли. Тебе дают право выбора, но не приказ. Это ты сам делаешь выбор, как и говорил тебе Борей. На этом законе и построено всё мироздание.
   Напоследок я задал Элизбару вопрос, который мучил меня последнее время, относительно богини Исиды и моего непонятного поведения.   
  –Я не могу объяснить тебе всего, но всё началось с твоего посвящения. – Объяснил Мастер. – Ты ведь видел яркие сны, но не запоминал. – Я кивнул. – Это всё оттуда, теперь тебе покровительствует сама богиня Исида. Вот и всё. Остальное узнаешь как только твоё сознание будет готово принять информацию от твоего же подсознания. Но помни одно, покровительство великого духа это не только защита, но и большая ответственность, не подведи свою покровительницу.   
  –Не думай, что великий дух принадлежит какому то народу или религии. У великого духа задачи куда серьёзнее, вести человечество по пути истинному. Рождаются и гибнут религии и культы, но светлые личности всё так же ведут людей по пути познания и просвещения.
   В скором времени мне предстояло ответственное задание. Очевидно, я достиг какого то уровня в иерархии, ещё не совсем мне понятной.
   Расстался я с Мастером в каком то таком непонятном состоянии, при недосказанной фразе или не высказанном желании.
   Перед расставанием я осведомился о том случае, со стариком нищим, моё ощущение того, что мы знакомы, не ослабло, а наоборот усилилось.
  –Амиртей не пожелал мне объяснить. – Высказался я.
  –Мы уже говорили с тобой об этом. – Начал Элизбар. – Все посвящённые в тайну мироздания знают друг друга…
   Из объяснений Элизбара я усвоил, что те, кто приобщился к тайне, живут как бы в едином пространстве, общаясь друг с другом на подсознательном уровне, вот в чём заключалось моё убеждение, что я знаком с тем стариком. Но и обычные люди, не ведающие об этом, даже, закоренелые материалисты, бывает, встречают совершенно незнакомых людей, и имеют полную уверенность, что видели их прежде. – Вполне возможно, некоторые такие встречи происходят с индивидуумом, с которым ты был близок в своих прошлых воплощениях. – Сказал Мастер.   
   Я уж думал, что мне придётся пешком добираться до усадьбы Вальдира, но к моему удивлению, неподалёку от храма меня ждал конюх с запряжённой колесницей. В лучах восходящего солнца моё восхождение на колесницу казалось каким то знаковым, на тот момент, я ещё не мог знать, что встреча с Мастером – Элизбаром будет совсем скоро.   
   В усадьбе я появился как раз в тот момент, когда все собрались к завтраку. Очевидно, здесь все привыкли к постоянным отлучкам хозяина и не видели ни чего странного в моём ночном вояже. – Присаживайся Макс, – пропела своим тонким голоском Палена, – Вальдир лишь глянул на меня с интересом, но промолчал. У меня не было особого желания вступать в какие то разговоры, но приходилось поддерживать светский разговор.
   Наскоро подкрепившись, я отправился спать, но решив, что всё таки надобно бы доложить Вальдиру о предстоящем задании, я вернулся во двор, и вовремя. Вальдир уже был в колеснице, мы перекинулись парой фраз и я отправился спать.
   Ожидая вызова я мог ни чего не делать, кроме как учить язык, и Вальдир решил сделать для меня подарок. – Что бы тебе не было совсем скучно, посиди в лаборатории, почитай древние тексты, узнай историю наших предков ариев.   
   В подземелье лаборатории был просто прохладный рай, а на поверхности раскалённая сковородка. – Располагайся, – пригласил меня Вальдир в свои владения, – вон, в новом сундуке найдёшь много интересного, – указал он на красивый сундук на стеллаже в подсобке, где кроме сундуков и ящиков хватало всякого барахла, в том числе и какие то стеклянные колбы разных размеров. 
   Я открыл сундук, тот, был почти до верху заполнен исписанными листами. Что то показалось мне странным, и после некоторого раздумья, я понял в чём дело. В древности все написанные документы сворачивались в свитки, так и хранились. Здесь же все листы были сложены аккуратными стопочками. И ещё одно, вся эта корреспонденция была написана не так давно, бумага ещё не пожелтела, а на некоторых листах и чернила были достаточно свежие. Напрашивался один вывод, это всё копии, к тому же, все документы были написаны на греческом, именно том, которым пользовались в это время. Да ещё, использовалась бумага, которая появилась в средиземноморье гораздо позже. 
   Ещё спускаясь в подвал, я предполагал, что придётся провести длительные часы, а возможно и дни, в унылом разборе древней корреспонденции, но не тут то было. Неспешно перебирая листы я наткнулся на карту, некоторое время понадобилось что бы понять, что на ней изображено. А изображено на ней было интересное место на планете Земля – вся Европа, большая часть Азии и  часть Африки, прилегающей к Средиземному морю. Самое интересное было ни только в названиях, но и сама карта являлась хорошо выверенным экземпляром. Правда, здесь не было широты и долготы, но был масштаб, неизвестно только, в каких единицах измерения. Насколько я мог сравнивать с картами, которые мне пришлось повидать, нарисованных на стенах и на коже, это был просто шедевр, для древнего мира. Но ещё более интересны были названия. Все земли средиземноморья, раскинувшись полумесяцем, концы которого сходились у Гибралтарского пролива, включая Аравийский полуостров и Кавказ, занимало одно государство, называвшееся Ивер Ра, в некоторых документах именовавшееся Ра Ивер, но более невероятным было другое. Севернее, занимая остальную часть Европы и большую часть Азии, лежала Тартария. Кто же не слышал про это легендарное государство, которое упоминалось ещё в средние века.
   Сама карта, как я понял, была лишь фрагментом единого целого, судя по неровным краям, её попросту разорвали, когда то, очень давно. И эта часть оказалась в моих руках, будоража моё воображение. Самым интригующим являлось то обстоятельство, что, сама карта, скорее всего являлась ровесницей тех государств, что и были изображены на ней. Некоторые названия на арийском наречии невозможно было прочесть, но была её копия, с уже греческим переводом названий. Надо отдать должное переводчику, тот постарался на совесть, еле различимые названия он сумел каким то образом прочесть и нанести на копию.
   Из всех документов наиболее интересными были отчёты казначейств и посольств. Были здесь и литературные сочинения.
   Первым встал вопрос о датировке документов. Я ни как не мог привязать их к общеизвестному летоисчислению от рождества Христова.
   За ужином я шепнул Вальдиру о своих затруднениях, но только махнул рукой, – после.
   Едва дождался того момента, когда мы спустились в подвал и тут же налетел коршуном на Вальдира.
  –Тартария, Тартария, – отмахивался он от меня как от назойливой мухи, – ты меня чуть с лестницы не спихнул.   
   Я с новой силой приступил к расспросам, но тут же получил отпор. – Макс, успокойся всему своё время.
  Тут мой хозяин ухмыльнулся, – с женщинами тебе сейчас общаться нельзя, так же, как и пить вино. Знаешь сколько я потратил сил, что бы отшить Леру сегодня, она прямо таки напрашивалась на ужин, – тут он глянул на меня серьёзно.   
   Я был в замешательстве.
  –Да не расстраивайся Макс, как выполнишь задание, я тебе Леру на аркане притащу. – Заулыбался Вальдир. – Твоя проблема в том, что ты кидаешься во всё с головой, как истинный фанатик, успокойся, ты ещё много чего узнаешь, обещаю тебе. 
   Я был ошарашен таким откровенным признанием. 
  –Да не переживай, всё ты узнаешь, только не включай свой фанатизм, а насчёт Тартарии. Ты разве забыл, что Россия вплоть до шестнадцатого века называлась именно так, по крайней мере на европейских картах. И это была ни чья либо ошибка, просто картографы тех времён плохо представляли себе огромные просторы, но имели под рукой более древние карты, откуда и переносили старые названия.
  –А Ра Ивер или Ивер Ра… – Тут меня осенило, – Ривьера, так кажется.
  –Да, да Макс, так называется побережье между Италией и Францией. Ты сообразителен. И ещё, древнее название Испании – Иберия, а древнее название Грузии – Иверия. Ни чего не напоминает? Прибавь к этому, светлокожее население северной Африки – берберов. Да ещё одно, древнее название Волги – Ра. – Уже на пороге лаборатории, добавил он. – А Ивер Ра на картах средневековых картографов нет потому, что средиземноморье было хорошо изучено ещё со времён греков и римлян, поэтому то надобности в древних названиях не было.
  –Вальдир, но почему на бумаге? – Крикнул я во след.
  –Да не ори ты. – Рассердился Вальдир. – Это всё равно для внутреннего пользования.
  –Великая Тартария, – повторил я в задумчивости, думая что Вальдир уже ушёл.
  –Кто вообще придумал это – великая Тартария. Тартария это два слова – Великая Ария. – Просунул голову в щель между дверьми Вальдир, – и вообще, не увлекайся, у тебя на носу ответственное задание.
   После ухода Вальдира я преступил к изучению библиотеки. Сразу стало понятно, что переводом и переписью занималось несколько человек, возможно в разное время, так как, часть названий писалось по разному. Само государство Ивер Ра иногда преподносилось как Ра Ивер. Некоторые географические названия не менялись, к примеру такое как Бабилан. У меня было только одно объяснение этому названию – Вавилон, да и на карте город был примерно там же, именно он, как следовало из документов, являлся столицей государства. Присмотревшись внимательнее, я определил, действительно, Тартария это были два слова, а не одно, значит тарт – великая, ну а Ария в переводе не нуждалась.   
   Из отчётов казначейства следовало, что государство Ивер Ра было довольно то густо населённым и богатым. Отчёты о строительстве новых ирригационных сооружений, а так же о ремонте уже существующих, внешнеполитические связи с другими народами, говорили о развитом мире той эпохи. Причём, Тартария являлась не только союзником Ивер Ра, но и государственный язык у них был один. Как видно и религия была одна, по крайней мере, верховное божество Ра, было едино для обоих государств. Государство, к югу от Тартарии и востоку от Иверии называлось Ариана, в некоторых документах оно именовалось как Южная Ария, занимавшее, судя по карте, территорию Ирана, Афганистана, Пакистана и большей части Индии. Столицей же Тартарии, на священной реке Ра, священной не только для граждан Тартарии, но и для иверийцев и жителей Арианы, являлся город Ариста или Аристия.
   И ещё одно интересное обстоятельство, в некоторых документах летоисчисление шло от потопа, в других же от сотворения мира. Меня заинтересовало и то, что большая часть Аравийского полуострова не являлась безжизненной пустыней, там текли реки и существовали города, а казначейство отчитывалось о собранном урожае. Да и в пустыне Сахаре существовали извилистые нити рек, по большей части у средиземноморского побережья.
   Большинство документов относились к эпохе заката Ра Ивер, в последних документах, насколько я мог судить в хаотично разложенных листках, говорилось о некоем Бабиланском собрании.
«…и разгневались боги, и ветра карающие засыпали песком долины и русла рек, города похоронены под толщей песка. Человечество раз за разом, ходит по кругу, раз за разом, проваливается в ямы, вырытые его же невежеством и гордыней, и нет конца этим скитаниям во тьме…» 
   Далее говорилось о том, что бабиланское собрание окончилось плачевно, судя по тому, что после него, официальных документов практически не было, это и был закат великой арийской цивилизации. Каждый должен выживать сам, не требуя помощи со стороны – таков был вердикт всеобщего собрания.
   Уж не о вавилонском ли столпотворении говорилось в этих документах. Смущало и то обстоятельство, что последние документы о трагической развязке были помечены знаком – глаз в треугольнике. Из всех известных символов я знал только, что глаз на вершине пирамиды принадлежит масонам.
   Великая арийская цивилизация существовала на огромных просторах трёх континентов, и довольно часто упоминалось выражение – мы арии, подразумевая жителей всех трёх государств, Тартарии, Арианы и Ивер Ра. То есть, человек живущий где то в Сибири мог спокойно общаться без переводчика с жителем Вавилона. Так же, было упоминание о великих трансконтинентальных путях, из Северной Африки в Тартарию, через Кавказ, а так же, от океана Атлантов, до океана над которым восходит Солнце. Значит, в те времена, люди вполне комфортно путешествовали от Атлантики к Тихому океану, где находились восточные окраины Тартарии.
   «…Тартария превратилась в гиену огненную. Пылают леса и степи, и чёрным дымом заволокло всё вокруг, насколько видит глаз…» – Всё под знаком того же треугольника с глазом, сообщалось из прошлого. Очевидно, засуха поразила не только Иверию, но и северного соседа.   
   Ни каких сведений о вавилонской башне я не нашёл, но не раз мне попадались сообщения о вавилонской библиотеке и учебных заведениях города, которыми иверийцы гордились особо.      
   Пришёл Вальдир с подносом, на котором кроме кувшина воды, фиников и пшеничных лепёшек ни чего не было. – Извини Макс, я не жмот, указание сверху. – Ткнул Вальдир пальцем вверх.  – Сегодня тебе в дорогу.
   Но меня это мало волновало. Спокойно, опасаясь сорваться, я приступил к расспросам. Высказал все свои идеи и сомнения.
  –Да, Макс, ты прилежный ученик. – Улыбнулся Вальдир. – Все мы, европейцы, арабы, египтяне, персы и часть индийцев, потомки древних ариев. Я могу продолжить перечисление народов, на это уйдёт много времени. Ты Америки не открыл. Возьми русское радость, это Ра даст. Радуга – дуга Ра, рассвет пояснять или рай. Я тебе сейчас могу набрать столько слов из Скандинавии, Индии или Персии, относящихся к древнеарийскому языку. То же латинское культура, это культ Ра, то есть почитание Ра.
  –Ты не видел ливийские отряды, отправляющиеся в стан Александра, даже и не подсчитаешь сколько среди них рыжих и голубоглазых.
  –Но… – Попытался возразить я.
  –Всему своё время Макс. – Остановил меня собеседник. – Как только придёт время, будут сделаны великие открытия археологов о нашей подлинной истории.
   Далее, Вальдир поведал, что сам подбрасывал в археологические раскопы вещицы, что бы вести  мысли археологов нужном русле или наоборот, сбить со следа, как выразился он. – Некоторые вещи нельзя находить раньше положенного. 
  –А однажды пришлось выкупать браслет из Атлантиды. – Продолжал он. – На Пиренеях. Крестьяне раскопали древний храм, они и не поняли что это, а один парень хотел подарить эту вещицу своей невесте, пришлось повозиться с упрямцем.
  –Ты что, его того? – Удивился я.
  –Нет, зачем. Что бы заполучить вещь надо предложить денежные знаки. Но в том деле было по другому. Этот красавчик собирался жениться, и во что бы то ни стало, горел желанием подарить эту вещицу будущей супруге. Но вся загвоздка была в том, Макс, что на этом браслете был почти весь алфавит атлантов. А этого допустить было нельзя. Да сколько наших агентов бродит по ювелирным лавкам, по восточным базарам, скупая всякое барахло. 
  –А что с храмом? – Поинтересовался я. 
  –Да ни чего, растащили блоки и кирпичи на хозяйственные нужды.
  –И вы допустили это. – Не унимался я.
  –Макс, – Вальдир посмотрел на меня с укоризной, – если мы будем охранять всё, что находят люди из прошлых эпох, то нам придётся увеличивать штат до нескольких миллионов.   
   После ухода Вальдира мне попался документ, к которому было привязано пять листков на греческом. Я не сразу понял что это. Непонятные слова, написанные то ли греческими буквами, то ли кириллицей. На копии документа был перевод на греческий. В самом документе, в его переводе, шла речь об арийском пантеоне богов. Даже существовала небольшая цветная гравюра, краски выцвели, да и бумага пожелтела, но качество бумаги и самой гравюры было превосходным, раз она сохранилась тысячелетия. Это был оригинал, без сомнения. Некоторые фигуры богов и их имена выцвели и истёрлись, да и сам переводчик, честно признавался, что не может прочесть часть написанного, поэтому то и оставляет пробелы. Да и сохранность карты оставляла желать лучшего, названия государств читалось хорошо, так как были написаны крупными жирными буквами. Название священной для ариев горы Арарат, тоже хорошо сохранилось, написанное хоть и мелкими, но жирными буквами. Но самым невероятным было то, что некоторые названия можно было прочитать по русски, хотя некоторые буквы были немного изменены, а вот «А», «Р» или «Т», читались всё так же, «Я» была немного другой. Греческий, латинский и финикийский алфавиты были упрощенной копией арийского, это сразу бросалось в глаза, они были у меня под рукой, у меня было с чем сравнивать. К сожалению, старославянского алфавита у меня не было в наличии, но я не унывал, как только появится сравню и его. 
   Главное место в пантеоне занимало верховное божество ариев – Ра, восседавший на резной колеснице, запряжённой огнедышащими конями, к именам второстепенных божеств приставлялось имя главного – Ра. А имена арийских божеств, наводили на размышления. Ра Ма, Ра Мул, здесь были и Пет Ра, Ивен Ра, Инд Ра, Афф Ра, Мер Ра. Причём, у имени Пет Ра, в скобках стояло и другое произношение этого божества –Упет Ра. Каждому божеству посвящались планеты и звёзды, города или определённые территории. Сам пантеон охраняли огромные чёрные кошки. На гравюре было подписано – Пантеон Ра, но было не совсем понятно, то ли это название самого пантеона как к примеру греческого Олимпа, или же это имя кошки, хотя, далеко ходить было не надо – пантера.
   Тут же, мне пришло в голову, Упет Ра – Юпитер, Венера – Ивен Ра, ну а Маркур Ра, очевидно Меркурий. Венчал небесный пантеон Солярис, обиталище светоносного Ра. Да и в произношении Пет Ра было что то знакомое – Пётр. На какое то время я задумался.
   Особое место в верованиях ариев занимал огонь, и не только огонь, но свет вообще. И ещё, служители культа у ариев именовали себя магами. А магистры являлись первосвященниками иверийцев.      
   В конце документа была ссылка на два религиозно-культурных центра восточного средиземноморья, Петру и Пальмиру. Автор не жалел похвал и эмоций, описывая эти прекрасные создания, рук человеческих. И если Петра являлась религиозным центром, и без пояснений понятно кому посвящённая, то Пальмира в большей степени культурным, куда приезжало множество путешественников, в том числе из Тартарии и Арианы, ради того, что бы взглянуть на это великолепие.
   Часто попадалось и знакомое всем с детства – абракадабра. Если судить из контекста, где применялось это слово, то это было что то наподобие того, как греки клялись священным Олимпом, а египтяне Осирисом, то есть, клятва телом и духом Ра. Клятва в своих самых чистых и благородных намерениях. Насколько я понял. Но в некоторых случаях это слово применялось к заговорам, где фигурировали документы оккультного содержания.
   Если египтяне отожествляли Ра прежде всего с Солнцем, то в арийской мифологии это было божество света, чистого белого света, символ просвещения, радости и единения. У него было три главных помощника, Ра Ма, Пет Ра и Инд Ра, далее шли другие божества. Ра Мул, к примеру, был возницей Ра, управлявший тройкой огнедышащих коней, он был медлителен, за что не раз получал взыскания от своего повелителя. Его даже сравнивали с животным, и получившим от него имя – мул. Но Ра Мул был не только возницей, но и телохранителем великого, бесстрашный боец.
    Пет Ра, Ра Ма и Инд Ра так и назывались – святая троица, а если точнее – светлая троица. Если Пет Ра являлся идеологом, если можно так выразиться, который отвечал за обряды и само святое писание ариев, его ещё называли столпом веры, монолит на котором стоит пантеон. То Ра Ма был больше похож на профсоюзного деятеля, часто спускавшегося на Землю и общавшегося с людьми, Инд Ра же был философом, который размышлял о мироздании и смысле жизни.
   Деяния богов пантеона были чем то похожи на греческие мифы. Здесь, как и на Олимпе, существовали как боги, так и богини, и был ещё достаточно большой список полубогов, то есть, детей от браков богов и людей. Существовал и небольшой отрывок легенды как Ра Ма с Ра Мулом, выполняя очередное задание Ра, основали новый город, и поначалу им пришлось даже жить в логове волчицы, среди корней огромного дерева.   
   И тут до меня дошло, не о Риме ли идёт речь. Только там были Рэм и Ромул, но как это всё похоже. Может, римляне попросту возродили древнюю легенду, да и название Рима в итальянском  языке – Рома. Если мои догадки были верны, то Рим намного древнее, чем это принято считать. Хотя, сколько городов и крепостей основали приближённые Ра, трудно было сосчитать, только в просмотренных документах я насчитал с десяток, а потом сбился.
   Я не знал, позволят ли мне ещё поработать с этими документами, поэтому, для себя, скопировал все буквы арийского алфавита, а так же, переписал все фразы, где попадались знакомые корни слов. Как смог скопировал карту, благо дело, чистой бумаги было достаточно, для внутреннего пользования.
   Но самым интересным и непонятным являлось божество Мер Ра. Если рассматривать его с сточки зрения русского человека, то здесь и переводить ни чего не надо, надо только слить оба слова в одно. Но вот в некоторых источниках Мер Ра произносилось как Кхим Мера, а изображалось как коза с головой льва. Я долго разбирался и наконец то до меня дошло. На пантеоне это божество изображалось в мужском обличии и являлось проводником душ праведников в рай. Для грешников Мер Ра превращался в химеру, Мер Ра карающий, способный принимать разные обличия монстров, но чаще всего был именно козой с головой льва и хвостом змеи. Он, как и в греческих мифах задавал вопросы умершему, определяя меру его ответственности или, проще говоря, меру его вины. В русском языке так и осталось, но уже в одном слове – мера. Так вот, если грехи были велики, Мер Ра превращался в монстра, по представлениям ариев, и утаскивал грешника в ад. Народ трепетал перед этим божеством, и в исписанных листках было несколько советов как его обмануть, там, между двух миров, миром живых и миром мёртвых. 
   Когда Вальдир мчал меня на своей повозке из камышового мира, я видел огромную статую химеры, ещё не представляя, что это создание откроется мне и с другой стороны.
   Это божество выполняло сразу несколько функций, и проводник, и карающий перст и судья. Тут же, мне на ум пришло, умер – у Мер Ра, смерть – с Мер Ра. Но он был связан не только со смертью, это был даже какой то эталон поведения человека в его жизненном пути, что бы на смертном одре не было ни стыдно, ни страшно перед суровым судьёй. Мне попался отрывок художественного произведения, где пожилой человек, предчувствуя смерть, мысленно обращается к Мер Ра за советом, правильно ли он поступал в те или иные моменты своей жизни.
   Я был уверен, что описание арийского пантеона и карта являлись скорее всего подлинниками, так как и не специалисту было понятно, что бумага старая. Даже не бумага, а что то наподобие прочного картона, когда то имевшего глянец, несколько пятнышек которого, осталось.
   Не менее интересными были и имена, которыми подписывались чиновники разных рангов, а так же и деятели культуры – Гавриил, Михаил, Ариил, Рафаил, Кирилл, это только то, что касалось Тартарии, несколько документов от северного соседа, так же, были прилежно переведены. Здесь же, в Иверии, окончание ил заменялось на эль – Рафаэль, Гавриэль, Ариэль…
   Мне на глаза попался документ из личной переписки двух компаньонов. Кроме цен на зерно масло и прочие товары, Михаил, очевидно житель Тартарии, приглашал компаньона Ариэля, живущего в прекрасной Пальмире, на рыбалку в священных водах Волги – Ра.
   Я сделал ещё одно удивительное открытие, цифры, которыми человечество пользуется уже много столетий, и которые считаются арабскими, пришли к нам от ариев. На карте, был нанесён масштаб, так там и были всем известные ноль, единица, восьмёрка, девятка. Может были и другие цифры, но многие значки попросту невозможно было разобрать.
   Вставал вопрос о достоверности прочитанного мною. Но если исходить из всем известных фактов. К примеру, в святом писании как раз таки и говорится о вавилонском столпотворении, и о том, что когда то люди говорили на одном языке. Развалины Петры и Пальмиры существуют на самом деле. А в Индуизме действительно есть божества Рама и Индра, вполне возможно, что они перешли из арийского пантеона. Да и древнее название реки Волги – Ра. 
   К вечеру, когда жара уже стала спадать, я получил задание, необычно, не как всегда. Мы сидели в беседке, с Паленой и её детьми, тут же была и соседка со своими чадами, когда прибыл Пентауэр с донесением. – Уважаемый Вальдир передал тебе в срочном порядке. – Сообщил Пентауэр, протягивая свиток папируса, на котором был только один символ – анкх.   
  –Вот так всегда, – вздохнула Палена, – дела, дела.
   Жена Вальдира расстроилась наверное ещё и потому, что недосказала мне историю про свою подругу Аглаю, про которую я знал из отчёта Вальдира.   
   Пыля по раскалённой дороге к храму, я размышлял как мне парковать свою колымагу. – Веди себя уверенно, бросай вожжи тому, кто стоит у привязи, в добавок медное кольцо. – Говорил Вальдир, – не забудь сказать распряги, если надолго, или не распрягай, а будешь выходить, отдашь ещё кольцо. 
   Дело в том, что до Александра египтяне, даже при персах, больше доверяли весу металла, чем чеканным монетам, хотя, именно ко времени прихода греков, Египет постепенно перешёл на монетные отношения.
   Всё прошло как нельзя чётко, даже сам того не ожидал. У длинного шеста, под навесом, метрах в трёхстах от храма, под навесом сидел в одиночестве паренёк, рядом стоял лишь ослик. При моём приближении паренёк встрепенулся, поднялся навстречу.   
  –Распряги, присмотри, – сказал я, наверное коряво, но парень понятливо кивнул, а когда я полез в свой кошель его взгляд прирос к нему, – держи, – я протянул подростку сразу три кольца и видя на его лице неописуемую радость, отправился к храму.
   Надо было подъехать ближе к храму, размышлял я, шагая по разогретой солнцем земле. Но я зря переживал, проник за заветную дверь незамеченным. И тут появилась новая проблема, ни какой лестницы и в помине не было, половина подсобной комнаты была заставлена строительным инвентарём. Вновь пришлось искать тайные рычаги и углубления, и вот я на лестнице, в полной темноте. 
   Наконец, после долгих блужданий я всё в том же коридоре, где то впереди маячит свет. Я шагаю в предчувствии встречи с Мастером – Элизбаром, с которым, в последнее время меня связывала какая то невидимая нить, как близкого человека, которому доверяешь как самому себе. Но встретил меня незнакомый мужчина. – Здравствуй Макс, проходи. – Незнакомец назвался Арихом и сообщил мне, что Элизбар прибудет, как раз к инструктажу. А пока, как я понимал, Арих должен скрасить моё одиночество. 
   После нескольких дежурных фраз мой собеседник предложил. – Если ты не прочь, перейдём на египетский, – предложил Арих, – я тебя подучу, если надо, – я не был против, до этого мы говорили на греческом, но поинтересовался, об его осведомлённости.
  –Элизбар просил присмотреть за тобой. – Обнажил Арих в улыбке, ровные белые зубы.
  –Как тебе страна пирамид? – Поинтересовался Арих, – ещё не бывал в храмовых комплексах?
  –Я отрицательно покачал головой. – Я тебе не о храмах, а о том, что находится под ними.
   Теперь мне пришлось насторожиться и я вопросительно взглянуть на собеседника. 
  –Да не напрягайся, это не такая уж важная тайна. – Просветил меня новый знакомый. – Только те коммуникации, куда требуется особый допуск, считаются секретными, а все остальные вполне доступны для нас.
  –А это, – я обвёл взглядом окружающее пространство. 
  –Это, – Арих встал, дотронулся до стены, – это явно до арийское сооружение.
    Арих стал искать какие то метки или что то там ещё. Как оказалось, работал он в технической группе, которая обеспечивала транспортировку грузов, поддержание подземных и прочих коммуникаций в рабочем состоянии, охрана объектов. К тому же, их подразделение занималось и строительством новых коммуникаций, а так же, следило за исправностью аппаратуры.
  –Вот, смотри, – Арих показывал мне что то, что я не мог рассмотреть, на высоте в два метра, прямо у входа в зал, – все, по крайней мере большинство меток, расположены у входов или же на перекрёстках тоннелей, – поучал меня технарь..
   Оказывается, информация о коммуникациях, куда идёт, глубина и другие параметры, размещалась в особых метках, которые были сделаны так, что, не зная под каким углом, и даже при каком освещении на них смотреть, можно было и не заметить. Но если знать что искать, то всё вставало на свои места. Можно было узнать, по тонким линиям, куда ведёт тоннель, когда построен и даже кем.
   Не смотря на то, что Арих был технарём и совсем недавно перешёл в группу поддержки, которой был придан и я, он прекрасно разбирался во многих вещах, в том числе и в истории. Его информация об арийском и до арийском периоде была бесценна для меня.
   С его слов, а у него уже был допуск в более далёкие времена, чем у меня, до арийцев существовала эпоха атлантов, в эти времена и было построено множество сооружений. Часть подобных тоннелей входила в общепланетарную систему коммуникаций, а кто и когда построил её, было неведомо не только мне, но и Ариху, куда более просвещённому в этих вопросах. 
   С его слов я узнал, что большая часть ирригационных и культовых сооружений, здесь в средиземноморье, досталась ариям от атлантов, в том числе и пирамиды. Но, часть пирамид построили сами арии. 
  –Можно было бы поблуждать в этих катакомбах, – мечтательно проговорил новый знакомый, – но скоро уже сбор.
   И действительно, вскоре мы уже были в небольшом зале, к нам прибавилось ещё десяток человек, но перед сбором я всё же успел спросить у Ариха об особенностях подземелий.
   По его словам, тоннели делились на несколько групп, те, что ещё находились в эксплуатации. На большей части из них стояла защита, что то наподобие сигнализации.
  –И какая защита наиболее эффективна? – поинтересовался я.
  –Да по разному, где то достаточно фантома, а где надо что и посерьёзнее. Силовые поля, куда, кстати, мы и отправимся сейчас, слишком сложная штука. – Откровенно ответил Арих. – Хотя, по сути, силовые поля и те же фантомы или чудовища, примерно одно и то же, просто на выходе разные раздражители. 
   Мы стояли в ряд, как на плацу, Элизбар отдавал последние распоряжения, распределял обязанности. Здесь же, мы прошли через портал, оказавшись на берегу реки, ночью. Я обернулся, на проём разрушенного подвала, под какими то руинами, откуда мы вышли.
  –Не мешкать, – раздался голос, и я, вслед за Арихом взошел по мосткам на небольшое судёнышко, плохо просматриваемое в темноте.   
   Я оказался на носу судна, там же и Арих, нам ни чего не надо было делать, парусом и рулём управляли за нас, и у нас было время поговорить.
  –Что мы вообще здесь делаем? – Поинтересовался я у нового знакомого.
  –Сам толком не знаю. – Отозвался собеседник из темноты. – Разговор шёл о какой то эвакуации, только вот чего или кого, не знаю. 
   Всё путешествие, почти до самого рассвета, мы проговорили, а как только стало светать, были уже на месте. Наше судёнышко было полностью скрыто камышами. По команде мы покинули его и скоро оказались в каком то подвале, или же засыпанном помещении, трудно было определить, в предрассветных сумерках, я смог разглядеть только какие то развалины, прямо перед входом лежала колонна, вросшая в землю.
   Пока Элизбар, вместе со своим помощником, удалился в неизвестном направлении, все остальные были предоставлены самим себе, с единственным условием – не разбредаться.
  –Идём, – увлёк меня за собой Арих.
   Я уже расположился в удобном месте, подстелив шерстяной плащ, выданный перед отправкой, да и многие решили отоспаться, ещё не известно сколько времени нам будет выделено на отдых, но Арих не дал мне этой возможности.   
   С неохотой я поплёлся за спецом из подвальной команды. – Сейчас посмотрим, куда мы прибыли, – с азартом проговорил Арих, – кое что да найдём.
   К сожалению, Арих хоть и разбирался в истории, но только того, что, в первую очередь касалось  подземелий и культовых сооружений. Так что, пока мы были на носу корабля, загрузил меня по полной, всякими техническими подробностями.
   Нам выдали светильники, едва мы сошли с корабля, которые, представляли собой стеклянный шар, величиной с кулак, и светили они не переставая, в случае ненадобности, шар попросту помещался в кожаный мешок. Пока Арих изучал стены подвала, в который мы проникли, я мастерил себе удобную ручку для светильника, как когда то, делал грузило для рыбалки, благо дело, под рукой оказался кусок верёвки. Но не долго я радовался своему изобретению, Арих отобрал его у меня, всучив свой, с недовольным видом заявив, – что то я не пойму, ни каких меток.
   Из оставшейся верёвки я соорудил вторую ручку. Я уже успел заскучать, как раздался взволнованный шёпот, – Макс, иди сюда.
   Я приблизился к Ариху, стоявшему на коленях у развилки тоннеля, по которому мы прошли десятка два шагов. – Смотри, – Арих показывал куда то вниз, в собрание трещин на камнях.
   Я долго смотрел, но ни чего так и не разобрал, в чём и признался. – Дубина, – взволновано шептал Арих, – вот, алеф, – потом ткнул пальцем рядом…
   Ну да, трещина со швом образовывали подобие буквы А.
   Вскоре, моё неверие исчезло и я включился в работу по изучению тоннеля. Арих объяснял мне, как и что, показывая на примере. – Только послеатлантические, – подвел итог приятель.
  –Может ты просто не нашёл, – я попытался смягчить удар, расстроенному Ариху, – поищи ещё.
  –Может и не нашёл, – согласился Арих. 
   Но продолжить исследования нам было не суждено, поступила команда и нам пришлось ретироваться из подвала. Вскоре мы уже поднимались на холм. С вершины открывался удивительный обзор – мы находились прямо таки в сердце храмового комплекса, вдалеке виднелись пирамиды, и ярким дополнением всего этого являлась река. Величественный Нил нёс свои воды, дополняя построенное людьми великолепие, это было что то, второй раз за короткое время я восхищался великой рекой, к тому же на рассвете.
   Спустя какое то время, стало заметным, что странным является то обстоятельство, что в округе полностью отсутствует какая либо человеческая деятельность. Мало того, при более детальном изучении некоторых объектов, находившихся поближе, становилось понятно, что некоторые здания частично разрушены и вросли в землю, а когда мы уже шли к своей цели, следы разрушений были серьёзнее, чем казалось издали.    
   Такого мне видеть ещё не доводилось, следы катастрофы были налицо, мы шли между разрушенных и полузасыпанных строений, при полном отсутствии людей. – Смотри, толкнул меня в бок Арих, – указывая туда, где вообще не было ни каких строений.
   Я взглянул вопросительно на спутника, – аллея сфинксов, до потопа. Здесь были с крыльями и простые, – пояснил он. Я ни чего не заметил, разве что, верхушки крыльев да несколько макушек голов торчащих из под земли.
   Аллея сфинксов в древнем мире являлась не только частью культа и таинством мистерий, но и  аллеей славы, тот, кого провели по ней торжественным маршем, являлся не просто героем общества, но практически неприкасаемым. – Однажды я бывал на одной мистерии, в темноте при свете факелов, всё начиналось именно с аллеи сфинксов. – Шептал в спину Арих. – Это поразительные ощущения, кажется, что начинаешь сходить с ума, люди с головами животных, торжественные гимны звучат в ушах.
   Впереди, прямо по нашему курсу, спиной к нам сидел человек, чернокожий в одной набедренной повязке, и что то выковыривал из земли, совершенно нас не замечая. Но вот, вскочив, прямо таки спиной почувствовав приближавшихся, парень бросился к оружию.
   Элизбар, шедший первым, поднял руку с раскрытой ладонью, как бы говоря – мир тебе.
   Незнакомец, очевидно, разглядев жреческое облачение Элизбара, успокоился, опустив копьё.
   Элизбар перебросился с незнакомцем несколькими фразами на незнакомом языке, после чего тот пустился в пространные объяснения, усиленно жестикулируя и показывая куда то в сторону пирамид.
  –Ты что ни будь понял? – Поинтересовался я у Ариха, когда мы были уже на месте, в полуразрушенном и частично засыпанном величественном храме, в котором ещё остались росписи, местами.   
  –Столько же, сколько и ты. – Усмехнулся он. – Посмотри лучше на это.
   Я рассматривал самый большой фрагмент настенной росписи, сохранившейся в храме, неподалёку от входа. Там изображалась как раз таки аллея сфинксов. Теперь я разглядел это во всей красе. Сфинксы были разные, часть с человеческой головой, а частью крылатые львы. Пока я изучал росписи, Арих просвещал меня.
  –Сфинкс в допотопном Египте это не только символ веры, это степень посвящения, в некоторых мистериях это пустынный лев, в других крылатый лев, отчасти, сфинкс стал прообразом птицы феникс.
  –Почему это допотопный? – Машинально спросил я, оглянувшись на приятеля, а тот, весь светился от счастья.
  –Смотри Макс, – Арих показывал какую то надпись, – это писали атланты, вернее их потомки, пережившие катастрофу.   
   Я рассматривал буквы, похожие на греческие, встретив вот так вот, без пояснений, я принял их, может быть, за раннее греческое письмо.
  –А это что за знак? – Такой я видел впервые, в нём были совмещены знак бесконечности и буква «Х».
  –Изначально это было обозначение нулевой точки, точки отсчёта. – Пояснял Арих. – Два круга, от минуса до плюса, наложенные на ось координат, впоследствии лежащая восьмёрка стала знаком бесконечности. В философии этот знак обозначал непреложную истину, начало отсчёта.
  –Посмотри, что ты видишь? – Раскинул руки Арих, поворачиваясь из стороны в сторону, так, что на нас стали обращать внимание другие участники экспедиции, о чём я и сказал приятелю. Тот, тут же сел, – да, что то понесло меня, даже среди своих не надо выделяться, – пробормотал он, – так, что ты скажешь обо всё этом.
   Я не совсем понимал, что от меня требуется. – Краски хорошие, в некоторых местах и не померкли, – выдал я свою эрудицию, – там, где на них не влияли внешние факторы.
   Арих опустил руки, – да не о том я, ты посмотри на объёмное изображение, – обвёл он руками, указывая на стены, – посмотри, объёмное изображение. Храм, что то около двухсот локтей в длину и семидесяти в ширину, и все стены и потолок изображают один сюжет.
   Да, действительно, как я сразу не догадался, все стены и потолок изображали единую сцену, похожую, чем то, на греческую графику, где боги спустились с Олимпа. Трудно было сказать что это за сцена, росписи сохранились частично. Наиболее сохранившийся объект – мужчина в набедренной повязке поднял руки к небу, это на стене, а голубь, от которого сохранилась только голова и часть крыла, был изображён уже на потолке, на фоне неба. 
   На два дня это полуразрушенное строение стало нашим приютом. Далеко уходить нам не разрешалось, но то, что мы здесь не одни выяснилось в первый же день. В окрестностях бродили шайки мародёров и не все были настроены так же дружелюбно как тот чернокожий парень. Но в стычки нам вступать не пришлось, помощник Элизбара, тот, который был одет ни как все, в плащ сталистого цвета, с капюшоном, больше похожим на одеяния католических монахов. Этот парень ни с кем не общался, не снимал свой капюшон, ни чего не делал, сидел и осматривал округу. Едва на горизонте появлялась какая то банда, как сталистый, так я прозвал его с первого дня, выходил к недружелюбно настроенным парням, а после разговора с ним, все недоразумения устранялись.        Не знаю, что уж он им там говорил, но осечек ни разу не было, а на второй день к нам уже ни кто и не походил. Мы не знали не только имени этого человека, но толком и не разглядели его под капюшоном. А он всегда занимал такое положение, что бы его лицо было в тени или чем то закрыто, но несколько раз я всё таки выхватил его образ. Больше всего меня поразил его взгляд, нет, не дикий, но сразу становилось понятно, что этот парень, всю жизнь занимался, отнюдь не ботаникой.
   В первый же день нас разделили на две группы, и разделили нас с Арихом. Я попал в ту группу, которая копала, он же, в ту, которая сортировала. В сотне метров от храма находилось хранилище, где нам и пришлось отрывать дверь. Подручными средствами, палками ножами и всем, что попалось под руку и сетования Элизбара, что не захватили лопат, мы освободили дверь и проникли в подвал. По некоторым признакам я мог судить, что земляные завалы, уже поросшие травой, появились здесь после наводнения, об этом говорили хотя бы промоины между зданиями. Если бы город засыпало, то и характер заносов был бы иным, а здесь, в некоторых местах было явно видно, что земля размыта и разрезана оврагами. Как бывает от мощных водных потоков. Выросшая трава отчасти скрывала следы катастрофы.
   Подвал представлял собой хранилище, где на каменных полках, в хаотичном порядке были разбросаны металлические пластины, испещрённые всё теми же буквами, что и показывал мне Арих. Вся бумага, которой здесь было достаточно, пришла в негодность, рассыпалась прямо в руках. Наша задача состояла в том, что бы собирать металлические пластины и переносить их на базу. То, что было на полках, мы собрали достаточно быстро, а вот на то, что пришлось выковыривать из земли под стеллажами, ушло больше времени.
   Вторая группа, очищала таблички и сортировала их под руководством Элизбара.
   Вечером мы собрались вместе, к ужину. К нам прибилось ещё четверо, неизвестно кого, но Элизбар их не прогнал и даже пригласил разделить с нами трапезу.
   Когда улеглись спать, Арих поделился со мной своими мыслями.
  –Макс, это же то время, сразу после потопа, о чём я много раз слышал, но воочию не видел, – Шептал Арих в самое ухо.
  –Арих, давай спать, я вырубаюсь, – пробовал протестовать я.
  –Да у меня у самого глаза слипаются. –  Продолжал приятель. –  Просто, смотри, комплекс ещё не разграблен, мародёры ещё только вошли сюда, так что, если что найдёшь приберегай, всё что можно унести. Это же просто легенда, сколько раз мне приходилось слышать о потопе…
  –А ты уверен, что это именно библейский потоп? – Уже сквозь сон спросил я.
  –Тот самый, когда закончилась послеатлантическая эпоха и началось время ариев, от этого времени и начинается арийское летоисчисление.
   На следующий день мы собрали последние таблички, под пятисантиметровым слоем земли оказался каменный пол, а то бы нам пришлось копать довольно таки долго. К вечеру всё было отсортировано и упаковано в парусину, причём, пока мы там ковырялись в земле, здесь в храме, появилась и парусина и шесты. Все таблички были упакованы в материю и завязаны узлами, которые нанизывались на шесты, что бы их могли нести два человека, как носилки.
   Арих поведал мне по секрету, что Элизбар договорился с какой то местной шайкой мародёров и они принесли ему кучу свитков, часть из них досталась на сортировку Ариху. – Это что то, – закатывал глаза Арих, – там описаны последние дни допотопного мира.
  –Как же это, – размышлял я вслух, – он им заплатил.
  – Кажется, это те четверо, что прибились к нам вчера. – Сказал Арих. – Но точно сказать не могу. 
   Зато, у меня была добыча, которой и позавидовал Арих, долго и внимательно разглядывавший маленькую фигурку кошки, умещавшейся на ладони. – Мрамор, – дал своё заключение Арих. – Розовый мрамор, – подвёл он итог.   
   Фигурка и вправду была симпатичной, может леопард, а может и домашняя кошка, была вполне реалистично высечена, как перед броском. Уже когда мы заканчивали, я нашёл её в толще ила, и ни на какие уговоры Ариха, продать ему её, или обменять, не согласился.   
   В этот день я устал не меньше чем вчера, но отдыхать нам ни кто не дал. Перед тем как стемнело, мы всей толпой откапывали какой то вход, рядом с храмом у самой аллеи сфинксов, а к ночи, прибыло пополнение. Десятка три мужчин, укутанных с ног до головы, словно восточные наложницы, сели в сторонке, пока мы ещё ковырялись у входа в тоннель. Общался с ними только Элизбар. И только  потом нам стало понятно к чему все эти несуразности.
   Нам дали поспать не более двух часов, а потом, Элизбар угостил нас каким то напитком, похожим на мятный настой с мёдом и ещё чем то кислым. Усталость и недосып как рукой сняло, я чувствовал себя бодрым как никогда, да и пополнение преобразилось. Мы проснулись когда люди с головами птиц и животных, я не сразу и сообразил, что это те, кто прибыл только вечером, разводили костры у входа в тоннель, которые образовывали огненный коридор.
   После недолгого совещания с вновь прибывшими, Элизбар стал распределять обязанности, Арих должен был идти до черты и круга, я до трёх прямых и волнистой. Я не совсем понял о чём речь, но Арих подсказал, – смотри на стены, – выдохнул он, когда мы, гружёные табличками выстраивались что бы пройти через огненный коридор, – да тебе и так скажут, – на последок сказал приятель.
   Перед самым действом мы прошли обряд очищения и окуривания ароматным дымом. И в самом деле, я стал чувствовать себя как то по другому, под затяжное песнопение появилась какая то лёгкость.
   Костры были разложены на той самой аллее занесённых сфинксов. Часть звероголовых выстроилась на алее, затянув заунывный и какой то мрачноватый гимн, другая шла вместе с нами в подземелье. В костёр подбрасывался какой то порошок, от которого распространялся сладковатый дым, похожий на ладан. Впереди шёл Мастер-Элизбар, с посохом, которого я у него до этого не видел.
   – Наверное звероголовые принесли. – Подумал я. 
    Под заунывные звуки торжественного гимна и вой огромных труб, мы двинулись к входу в подземелье. Последнее, что выхватил мой взгляд, это была группа мародёров, которая промышляла где то в округе, их лица были возбуждены, а глаза горели. Что ни говори, а египтяне умели устраивать мистерии, так, что даже зрители попали под очарование действа, а может просто надышались дымом как и я.   
   В тоннеле с ровными, словно станком обработанными стенами, продолжали раздаваться звуки гимна. Только тут я понял что мало что понимаю, хотя, довольно таки хорошо изучил египетский язык. Разум выхватывал отдельные слова, а вот общий смысл песнопений я не понимал.
   Черта и круг были уже на второй остановке, в первую произошла рокировка, и те, кто отсеялся, оставили свою поклажу, которую пришлось нести другим. Мы с Арихом дополнительно тащили чью то поклажу, а на следующей остановке отсеялся и он.
   Я ещё не успел подойти к своим меткам, как уши стало закладывать, появился необычный звон, а в теле дрожь и слабость. Но вот, люди-животные, шедшие рядом, до этого не прикасавшиеся к поклаже, подхватили наши пожитки и двинулись дальше, даже не останавливаясь, мы же поплелись назад. Я шёл так, будто к моим ногам были привязаны гири.
  –Что это было? – Уже на выходе спросил я у Ариха. – Я еле иду.
  –Это силовое поле, про которое я тебе говорил. – Пояснил приятель.   
   С его слов, это было ещё не самое опасное, бывают и такие, что и пройти невозможно, а от других можно получить и дозу облучения, насколько правильно я его понял, а могут и монстры появиться, во плоти и крови. Причём, подобная защита может существовать многие тысячелетия.
   Уже позже, на следующий день, Арих пояснил мне, почему проще пройти сквозь защиту, чем отключить её. 
  –Защита всегда дублируется, – объяснял он мне, ведь я уже был знаком, не понаслышке, с чем то подобным, –  если отключить один вариант, включается другой. 
   В общем, если убрать призраков и демонов, то могут выползти ужасные твари, во плоти и крови, а если и их нейтрализовать, то вполне возможен обвал, смертельный недуг, или тоннель будет затоплен. В общем, пройти может только тот, на кого выписан пропуск. Вероятно, моё посвящение и было тем самым пропуском, и ни кто другой не имел права даже браться за моё задание. И ещё, он сказал такую фразу, а я понял её в том смысле, что некоторые люди рождаются для определённой миссии. И вся жизнь такого человека, с кажущимися случайными совпадениями,  путь к главной цели в его жизни, которую он должен выполнить.   
   Я ещё долго пребывал под впечатлением пережитого, а сколько раз мне снилась эта мистерия, даже и сказать трудно. Люди с головами животных, костры и любопытные лица, наблюдающие за происходящим из развалин.
   Но мы выполнили свою миссию, спрятали подальше от всех знания древних. Как высказался Элизбар, некоторые артефакты не должны попасть в руки невежд. Ну, вроде как, доверить гранату обезьяне, что произойдёт в следующий момент, не знает ни кто.
   Весь следующий день мы отдыхали. Появилась провизия, вино. Весь день мы были предоставлены самим себе и у нас с Арихом было время для общения. 
  –…Это сложная защита, – уверял меня Арих, – я с такой сталкивался, но сам ни когда не ставил и не отключал. 
   С его слов, любая защита подобного плана строилась на основе так называемой психической энергии, то есть, живой энергии, как он её называл. Которая существует везде и всегда, для которой нет преград во вселенной. И без которой, наша вселенная не может существовать.
   Даже средневековые клады, с соответствующим заговором, имели вполне реальную защиту. А эта, строилась, скорее всего на основе какого либо технического прибора, чаще всего таковым являлся кристалл. Как я уже знал, кристалл, да вообще, любая материя, а кристалл тем более, являлась накопителем информации и энергии. И после соответствующей обработки его оставалось только установить и активировать.   
  –Я сам сколько раз устанавливал что то подобное, – похвалился Арих, – но попроще, а такую, надо устанавливать коллективно.
   Получалось следующее, кристалл устанавливался там, где надо было защитить определённую территорию от несанкционированного вторжения. Как правило, Арих получал кристалл и ключ к активации. – Чаще всего это несколько слов, – поделился он, но бывает и световая комбинация.
   После того как слова произнесены и защита активирована, он покидал это место. Что бы отключить защиту, нужен ключ деактиватор, это опять же слова, но как правило, и устанавливающий их не знал. При нарушении защищённого периметра мог появиться фантом или по простому призрак, какая ни будь зверюга или же вовсе, какое то природное явление, обвал, затопление шахты или ещё что то. Всё зависело от защиты, кто её создавал и кто активировал, это обстоятельство играло огромную роль.
  –А как они вообще изготовляются, эти ловушки? – Поинтересовался я.
  –Не знаю, я получал уже готовые экземпляры, их оставалось только активировать.
   Далее, Арих рассказал историю, в которую трудно было поверить, но я, уже столкнувшийся с двумя сёстрами, поверил. В одной из командировок Арих попал в ловушку, о которой его кураторы попросту не знали.
  – Вылезла зверюга, во… похожая на огромную гиену. – Арих развёл руки, показывая, то ли её объём, то ли степень своего страха, – хорошо, я успел запрыгнуть на уступ, в обычных обстоятельствах я залез бы на него только по лестнице.
  –А тебе не привиделось, может это и был фантом? – Засомневался я. 
  –Ага, и сандалию мою тоже фантом разодрал, – вытирал пот с лица Арих, – тебя Макс там не было.
   Что бы сыграть былые переживания, надо было быть хорошим актёром, а Арих и вправду переживал.
  –Ну а как ты избавился от неё?
  –Сам толком не знаю, может её кто отключил или ещё чего, но раздалось какое то странное эхо, переливчатое. Эта зверюга завыла, так, что кровь в жилах стынет, и растворилась в воздухе, только белесый шар остался, который и уплыл преспокойно, пройдя сквозь стену тоннеля.
   Я рассказал свою историю с шарами, упомянув при этом, что они не представляли особой опасности.
   На что Арих сказал, – просто ты не добрался до самого периметра, не нарушил его, а только подошёл к нему, а то было бы…
  –Может эхо и было ключом деактивации? – Рассуждал я.
  –Может, – согласился Арих. Но с таким я встречался только один раз, и, как правило, если периметр нарушен, то защиту не отключают. Хотя…
  –А как эта защита ставилась? – Поинтересовался я. 
     О ней Арих знал только в теории. – Несколько посвящённых читают заклинание, или же, силой мысли, активируют кристалл, или же, сам периметр.
  –Как это, – удивился я.
  –То место, которое надо закрыть. – Пояснил собеседник. – При подобных практиках можно сделать невидимым определённый участок периметра, к примеру дверь. Но это уже более высокий уровень, может и я когда ни будь дойду до чего то подобного. 
   Но как же это всё было похоже на виртуальный мир компьютеров. Я был немного знаком с тем как работают программы в этих умных машинах, и здесь было что то похожее. 
  –Арих, а как на счёт чудодейственных талисманов? –  Я задавал вопрос не просто так. Здесь в Египте к этому относились всерьёз, даже, при фараоне состояли несколько человек, ведающие всевозможными амулетами и прочими чародейскими атрибутами. – Мой сосед продаёт амулеты на удачу, как зелень на базаре. – И я не ни чего не придумывал, был у Вальдира сосед, который подкатывал и ко мне, с кучей всяких там оберегов и чудодейственных камней.
   Всё индивидуально Макс, засмеялся компаньон, так же как и гороскоп. – Арих вытянул ногу, –  представь, если мои сандалии примерять на каждого.
   А нога у Ариха была выдающаяся, размера сорок пятого, а то и более. – Представь хрупкую девушку в них. – Продолжал хохотать Арих. – Бывают настоящие, дающие результат, а в большинстве случаев это обман. – Став серьёзным, добавил он.
– А лучше не связывайся с этими шарлатанами. Что же твой сосед не обвешается своими амулетами и не станет самым богатым и великим?
   Пожалуй, Арих был прав. Все эти деятели, которых во все времена хватало, торговали удачей и защитой, а сами, по большей части пребывали в нищете.
  –А знаешь Макс, самый лучший оберег это преданный друг, близкие и любящие люди. И это не купишь ни за какое золото и серебро. Если ты получил оберег от близкого, любящего человека, то это намного действеннее, всего этого барахла у таких вот шарлатанов.   
  –Слышали бы наш разговор мои старые знакомые, – сказал я Ариху, – точно бы записали меня в психи.
  –Ну, – выдохнул Арих, – тот, у кого ни когда не болели зубы, не знает что такое зубная боль, так и те, кто не сталкивался с необъяснимым, и не поверит в это.
   Распрощались с Арихом по дружески, обнялись, и кто знает, может судьба ещё ни раз сведёт нас. Через портал я проходил один, где встречал меня Вальдир.   
  –Откуда вообще взялся этот архив? – Мы сидели с Вальдиром в беседке, дожидаясь прибытия Гарика, было уже далеко за полночь. Я пытался разузнать об архиве, из которого узнал о последних днях Иверии.
  –Гарик раздобыл. Когда армия Александра ушла на восток, в пригороде Вавилона мы и раздобыли всё это. Местные раскопали то ли схрон, то ли склеп. Ну, разговор пошёл, дошло и до нас. – Вальдир улыбался. – Мы не вездесущи, но вполне успешны. Старейшины приказали молодым отнести всё обратно в склеп и засыпать землёй.
  –А вы, как я понимаю, перехватили?
  –Естественно. Сделали копии, перевели на греческий, а оригинал сдали в музей.
   Я уже знал, что у хранителей есть свой музей. Конечно же, хотелось там побывать, и Гарик обещал.
  –А почему нельзя обнародовать часть материалов? – Поинтересовался я.   
  –Придёт время и обнародуем. – Пообещал Вальдир. – Если придётся рассказывать общественности о малом, то возникнет много вопросов, и, сказав «А», придётся говорить и «Б», а так, библейские легенды.
  –И про вавилонскую башню?
  –И про неё, – отвечал Вальдир, – это же так, образно, даже в Библии написано, что люди возгордились, а башня это что бы понятнее было, потомкам. А вообще, если разобраться, – на некоторое время Вальдир задумался, – сама библиотека как раз таки и похожа на башню.
   В древности, чаще всего, библиотеки и университеты, а так же места публичных собраний и диспутов, находились в одном месте, так что, тут, речь шла, скорее всего, не о библиотеке, в нашем понимании, а о более масштабном проекте. 
   И ещё, Вальдир поведал мне, что новый свет не был для ариев загадкой, так же, они имели связи и с Австралией.
 Прибыл Гарик и присоединился к нашему разговору, не забывая набивать рот едой, как голодный лев. – Пандора? – Переспросил он. – Да, это богиня из арийского пантеона. Да и само слово пантеон из арийского языка, а Пандора – Панд Ра одна из значимых богинь арийцев.
   Само слово пантеон означало – обитель богов или же пьедестал богов. Но историки стали ставить ставку только на Грецию и Рим, думая, что всё идёт только от них. Панд Ра, так правильно было произносить, являлась хранительницей знаний, потом уже, в зороастризме появилось выражение ящик Пандоры.
   Сама Панд Ра являлась не только хранительницей знаний, но покровительницей магических ритуалов. Вообще, как и многие божества, а не только Мер Ра, Панд Ра была двуликим божеством, в какой то момент она была защитницей и покровительницей, а порой карающей и жестокой. Многие божества арийского пантеона были такими, насколько я понял, грешников они карали, праведники же, получали их поддержку и покровительство.
  –Осирис и Исида, в Египте, это Осознание и Истина. – Продолжил Гарик. – Да и вся мифология Египта говорит о том, что люди иногда теряют осознание истины, поэтому то богиня Исида и ходит по земле, ищет своё осознание среди людей, и иногда находит.
   Вот и получалось, что единая, великая цивилизация ариев рухнула и даже воспоминаний о ней не осталось. А ведь она занимала большую часть Азии, северную Африку и всю Европу. Со слов Гарика, цивилизация ариев ушла в небытие за четыре тысячи лет до рождества Христова. Эпоха ариев, здесь в Египте, историками называется додинастический период. И вправду, династий не было, ведь Египет входил в состав Ивер Ра, а столица находилась в Вавилоне. И ещё, большинство алфавитов мира берут своё начало от древнего алфавита ариев, который, в далёкие времена был распространён от Тихого океана до Атлантики, им же пользовались и в Средиземноморье и в Индии.
  –Кстати, Кирилл и Мефодий не создавали славянской грамоты, они попросту перевели Библию с греческого на славянский. А уже после, когда князь Владимир принял христианство, в огонь полетели не только идолы, но и все писанные документы, а вместе с этим и великое прошлое ариев. Единственное, что осталось, это летоисчисление ариев, позже названное славяно-арийским календарём. Но надо признать, если резами, так называлось древнее славянское письмо, пользовались в основном волхвы и знать. Примерно то же самое было и у других народов, а вот римляне и греки сделали грамоту общедоступной, даже для низших сословий, предварительно упростив алфавит, отбросив, ненужные, по их мнению, знаки. Отчего и прославили своё прошлое.
  –А как же, клинопись, иероглифы? – Поинтересовался я.
   На что Гарик парировал, что в древности пользовались разными значками, для письма, и сейчас, и будут пользоваться в будущем, но основным будет именно этот алфавит, в разных модификациях.
  – Там где вздымается пик священного Арарата, существует город богов – Ак Ра Поль под самыми облаками, там раз в году собираются все боги и богини, на день рождения Ра, в день летнего солнцестояния, что бы поздравить своего повелителя.
  –Ак белый, светлый, чистый, – пояснял Гарик, – Ра, ну а Поль, конкретное место, в данном случае город, то есть, город светлого Ра.
  –И не только Акрополь, но и Некрополь и Рака, и многие другие слова вошли во многие языки из арийского.
  –А рака, как я понимаю – душа Ра. – Сообразил я. – Ларец с мощами святых у христиан.
  –Ты удивительно догадлив. – Подтвердил Гарик. – Ка переводится как душа, даже здесь в Египте, в это самое время.   
   – Ты заметил как схожи арийские мифы с греческими?
   Я ответил утвердительно. 
  –И не только с греческими, поверь мне. Половина арийского пантеона, впоследствии перекочевала в последующие культы, Гера, Диметра, Зороастра и ещё много других. Афродита, Афрасиаб былинный герой из центральной Азии. Ни чего не напоминает? 
  –Афф Ра, – произнёс я. – Божество из пантеона, но там не было пояснений кто он, да и его изображение полустёрто.
  –Верно. – Подтвердил Гарик, – бог красоты и гениальности из арийского пантеона, изображался вечно молодым юношей. Был почитаем как мужчинами, так и женщинами, за свой весёлый нрав и дарование молодости смертным.
   Гарик внимательно посмотрел на меня. – Макс, а почему бы тебе не заняться всеми этими пантеонами, если есть желание.
  –Гарик, это как то неожиданно, – растерялся я. 
  –А чего, Вальдир занимается психологией и философией, кроме своих непосредственных обязанностей, управляясь с этим хозяйством. – Гарик обвёл округу рукой, с глиняной чашей.
   Я давно обратил внимание, что Гарик предпочитал пить из глиняных чаш. Просто чаша из обожженной глины, без ручек, без эмали и рисунков, что бы чаша плотно ложилась в ладонь. По его словам, такая чаша приближала человека к первопредкам, – ведь Бог сотворил человека из глины, – смеялся он, а потом всерьёз добавлял, – в чашу входит твоя же энергетика из ладони, и замыкается энергетический круг…   
     –Уже не немой? – Первая фраза Леры, когда мы остались одни. – Говоришь ещё коряво, но понятно. 
   Это была ещё та штучка, я это понял, когда ещё в первый раз увидел её. Надо сказать, она умела себя держать, и самое главное, умела вертеть мужиками, я это тоже понял, когда видел, как гости Вальдира бросали взгляды в её сторону, под злобными взорами жён.
   Поначалу я подумал, что Вальдир с Гариком выписали мне что то наподобие приза за выполненное задание, но не тут то было, им самим надо было от Леры кое что, но сами они к этому подобраться не могли. Только когда мне разъяснили суть задания, я понял, что Вальдир так старается, не для меня, а для общего блага организации. Нужна была какая то вещь и мне нужно было определить место возможного тайника.
   После глотка вина в голове закружилось, и я без всяких прелюдий прижал к себе это прекрасное создание, впрочем, и вина не нужно было рядом с такой женщиной.
  –Какой ты быстрый,– только и успела прошептать обескураженная хозяйка, как будто ждала меня, что бы услышать лекцию по геометрии, но противиться не стала, сменив удивлённый взгляд на другой.
   Не знаю что со мной случилось, но перед глазами стояла Лена, весь обратный путь и думать о Лере не мог. Хотя она была и ласкова со мной, и намёков на подарки не делала, но слишком долго разглядывала мои затянувшиеся шрамы, ни чего так и не сказав.
  –Ну? – вопросительно смотрел на меня Вальдир.
   Я рассказал всё что смог разузнать. – Тайник где то в комнатах или подвале, вход туда есть из покоев, ведь надо же, что бы он был всегда под рукой.
  –Спасибо, вразумил отец родной. – Высказался Вальдир.
  –А чего ты ожидал, Вальдир, что я тебе в зубах принесу то, не знаю чего. Ведь вы с Гариком не говорите мне, что надо искать. – Обозлился я.
  –Ладно, ладно, успокойся. – Примирительно сказал Вальдир.
   Вопрос разрешился с прибытием Гарика, меня сняли со сладкого задания, так здесь назывались подобные акции. – Зря, вообще, мы тебя втравили в это дело. – Заключил он, – она тебя расколола. 
   Мы с интересом смотрели на лидера, ждали объяснений.
  –Я уже получил весточку, – пояснил Гарик, откинувшись на подушки, – сегодня мы не на высоте.
   Мы с Вальдиром переглянулись, не совсем понимая, о чём он.
  –Ты ни о чём не заподозрил, когда Лера разглядывала твои шрамы? – Задал неожиданный вопрос Гарик.
  –Ну… – выдал я, вспомнив, что как то странно, как мне показалось, она ни о чём не спросила, хотя, разглядывала внимательно.
  –Это моя ошибка, – признался Гарик, – сворачиваем операцию. 
   Из его пояснений я мало чего понял, очевидно, и Вальдир не был в курсе. Ясно было одно, конкурирующий клан раскрыл наши намерения. Вообще, многое здесь было странным и необычным. Египтяне, да и оставшиеся персы, подкрашивали глаза и губы, как женщины, не все правда, но большая часть знати, греки хоть и не красились, но хлестали вино не хуже скифов, над которыми потешались даже здесь, находясь в низовьях Нила. Практически весь античный мир был поделен на кланы, не только родовые, особое место занимали здесь военные, жрецы и купцы, которые, по сути, и вершили всю политику. И встречали здесь именно по одёжке, как в знаменитой поговорке, и если ты не из избранного круга, то, что бы войти в высший свет надо было очень постараться, и не только золотом и серебром.
  –Арих ведь рассказывал тебе о сфинксах с крыльями и без них? – Гарик смотрел на меня в упор, он и без моего ответа знал, я понял это и не торопился отвечать. – Так вот, и сфинксы и твои шрамы это степень посвящения, которых здесь великое множество, даже Вальдир их все не знает.
   Я глянул на Вальдира, на Гарика, – а подробнее.
  –Макс, я не могу тебе всего сказать, но Лера поняла, что ты прошёл посвящение и кое кому доложила, а я не просчитал эту ситуацию. Ну ни чего, не последний день живём.
  –Ты хочешь сказать, что моё посвящение, там, в другом времени…
  –Да, да Макс, всё это из одной песни, – не дал мне договорить Гарик, – всё в нашей жизни взаимосвязано.
   Гарик тут же свернул тему, переключившись на ариев, похлопав меня по плечу и похвалив, мол, я быстро схватываю. 
   Я знал, что ни чего у хранителей не делается просто так, не смотря на слова Вальдира, не увлекаться. Не зря мне позволили ознакомиться с этими документами, здесь был свой расчёт.
  –Эти документы, которые мы перевели на греческий, являются нашей интеллектуальной собственностью. Придёт время и все люди Земли узнают свою историю, а пока ещё рано. – Сообщил Гарик.   
  –Как то странно Гарик, всё человечество изучает ложную историю. Даже об Атлантиде больше разговоров, чем о наших прямых предках ариях. – В какой то мере я был возмущён. – Нам говорят, что за пять тысячелетий до рождества Христова люди в Европе ходили в шкурах, а в Египте и Месопотамии только, только стали создаваться первые государства. И ни слова о великой арийской цивилизации от океана до океана на огромном континенте.
   Гарик смотрел на меня внимательно, не перебивая.
  –В музеях выставляют каменные ножи и скребки, лучше бы, выставили клочок той карты. Если, спустя столетия, кто то из археологов наткнётся на закопанный люк теплотрассы из двадцатого столетия, то и выводы будут соответствующими? – Выдохнул я, обиженный ещё и на то, что мне закрыли путь в лабораторию, – не до этого, – сказал, как отрезал, Вальдир.
  –Предположим, что и в двадцатом веке были племена, живущие в первобытнообщинном строе, пользуясь скребками и луками со стрелами. – Спокойно сказал Гарик. – Всему своё время, соблюдай дисциплину. И мне приходится делать то, что мне не очень то нравится.
  –А тот храм, что являлся нашей базой, какому богу он был посвящён? – Перевёл я тему разговора на интересовавшее меня обстоятельство, заранее зная, что переубедить нашего лидера не удастся. 
  –Это не храм, а библиотека, сказать больше, в древности библиотека являлась одновременно и философским форумом и частью высшего учебного заведения, значимое заведение для людей. – Был мне ответ.
   Вот тебе и раз, а мы с Арихом ломали голову, какому же божеству поклонялись там. Дальнейший рассказ Гарика, дополнял то, что рассказывал мне Арих.
   Так и было, атлантический период и послеатлатлантический, а потом пришло время ариев. Из центра Евразии они заселили южные регионы Азии и северную Африку. В Ивер Ра они создали едва ли не образцовое общество, но успехи в познании мироздания превратились для них в трагедию. Гарик не уточнил, а может и сам не знал, явилось ли изменение климата результатом вмешательства человека или же это было естественным процессом. Но многие земли, как в северной Африке, так и на просторах Азии превратились в безжизненную пустыню, а часть территорий и вовсе была засыпана многометровым слоем песка и пыли.
    История единой арийской цивилизации, как ни странно, начиналась и заканчивалась в одном городе. Именно в Вавилоне были приняты два важнейших решения. Когда пришли арии, Вавилон уже тогда был могуч и велик, правда, после предыдущей катастрофы, вселенского потопа, накрывший средиземноморье, ближний и средний восток, а так же и другие территории, лежащие у побережья мирового океана. Вавилон, отстоящий от океана далеко, сохранил свою инфраструктуру, но население уменьшилось в разы, отчего, ни какого сопротивления пришельцам с севера оказано не было. Именно здесь и начиналась великая арийская цивилизация, о которой не осталось даже воспоминаний. Именно после вселенского собрания, на котором решались вопросы веры, землеустройства и династий, и был открыт новый отсчёт. Так называемый славяно-арийский календарь, использовавшийся на Руси до петровских времён, зародился именно здесь, и отсчёт шёл от сотворения мира, арийского мира, насчитавший в себе более семи тысячелетий.
  –Ты ведь с детства слышал выражение, до потопа или допотопный, в нашем понимании, когда то, очень давно. – Обратился ко мне Гарик. – Так вот, это выражение появилось именно в арийскую эпоху, через тысячелетия, дошло до двадцать первого столетия. А ведь ни кто толком и не знает, когда он был этот потоп.
   Город разрастался и приходил в упадок, но за многие тысячелетия его название так и не изменилось – Вавилон. На протяжении многих поколений он являлся религиозным, культурным и торгово-экономическим центром у многих народов. Времена менялись, приходили и уходили захватчики, а Вавилон оставался.
   Именно здесь и закончилась единая арийская цивилизация, за четыре тысячелетия до рождения Христа, в священном писании – вавилонское столпотворение.
   Единая арийская цивилизация перестала существовать, появились новые боги и идолы, единый язык распался на множество, похожих и не очень, как в святом писании, потомки перестали понимать друг друга, а о былом все позабыли, лишь у некоторых народов сохранились имена их далёких предков.      
   –Кстати, слово храм как раз таки является арийским выражением путь к Богу, правильнее сказать путь к свету – к Ра. – Пояснил Гарик.
  –Ты ведь был в имении Мелиссы? – Как то сразу перешёл он к делу, – у нас есть кое какие интересы в отношение её коллекции.   
   Тут же, Гарик набросал изначальный план, который требовал доработки. – Список скульптур, их описание, а некоторые есть в зарисовках, всё получишь вскоре. – Подытожил он первоначальный проект. – Пока отдохни, а потом доработаем, что не так. И смотри, не вспоминай старые долги.
   Я резко обернулся. Да, у меня были кое какие долги по отношению к тем двум бугаям, но прошло время и эмоции улеглись, не было ни злости, ни обиды. 
  –И старых знакомых не тревожь, даже если они сделали тебе добро, – пристально взглянув на меня, Гарик добавил, – можешь сделать им только хуже.
  –Ты думаешь?
  –Уверен. И братьев не вини, они действовали так, как их учили, и по другому они не могут. Помни Макс, дело прежде всего, а не личные обиды.
  –Да я уже и забывать о них стал.
  –Ну вот и отлично, – подвёл итог командор.   
  –Гарик, а при чём здесь моё посвящение и эти сфинксы? – Не утерпел я.
  –Тебе же объясняли. – Удивлённо посмотрел он на меня. – При посвящении ты даёшь клятву, проходишь испытания. В твоём случае, при посвящении мечём, было одно, при посвящении в степень пустынного льва, необходимо воздержание и строгий пост вдали от людей, порой, среди диких животных. Только потом ты готов к посвящению и не факт, что ты его пройдёшь.
  –А если нет? Если тебя сожрут невоспитанные хищники? – Задался я новым вопросом, так как ни чего толком не знал о египетских мистериях.
  –А если сожрут, значит не судьба. – Улыбнулся Гарик. 
   Ещё с вечера мы стали оговаривать детали, с Вальдиром, к нам, позже, присоединился Пентауэр, а на утро меня ждал сюрприз. Лера прислала подарок, коня, не знаю как называлась эта масть, серый в крапинку. Даже я, профан в этих делах, понял, что конь отличный. Коняга вращал зрачками, уши у него ходили в стороны, пыхтел и ржал.
  –Видать хорошо поработал, – ухмыльнулся Вальдир, – раз тебе такого зверюгу прислали в подарок, а может и наживку на крючке. – С серьёзным видом добавил он.
  –Надо связаться с Гариком, а ты пока напиши нежное послание.
  –На греческом?   
  –Ну, в египетском письме ты ещё слаб, а Лера и на греческом поймёт. 
   В тот момент я ещё плохо понимал какая каша заваривается. Написав послание со знаками внимания и словами благодарности, я отдал его Вальдиру. – Пойдёт, – одобрил тот, – подпись поставь.
  –Какую? – Удивился я.
 – Свою, не мою же, имени хватит.
   После полудня прибыл Гарик, мы с Вальдиром объяснили сложившуюся ситуацию. – Да, не вовремя, завтра тебе надо отправляться с партией товара.
  –Не проще через портал? – Предложил я.
  –Нет, – парировал Гарик, – ты должен отбыть официально, при скоплении народа и во время путешествия быть на виду.
   После недолгого совещания было решено отправлять меня речным путём вместе с Пентауэром. – Вот это отправь Лере, – Гарик достал из складок одежды золотой браслет с красными каменьями.
   Но на следующее утро, всё же, произошла заминка с отплытием. Лера всё таки прибыла на пристань и уже после официальной церемонии прощания мне пришлось объясняться с ней.
  –Ты как будто сторонишься меня. – Проворковала она.
   Я как мог, объяснил ей ситуацию, про потребности армии Александра в товарах и прочее. Но, очевидно, эти соображения пришлись ей не по вкусу.
  –Ну что ж, не забудь про меня в дальних краях. – Лера одарила меня таким взглядом, что сомнений не оставалось, придётся ещё побороться с этой штучкой, в прямом и переносном смысле.
   Речной караван, из трёх добротных деревянных ладей и двух камышовых, отправился в низовья Нила. В деревянных лодках находились товары для армии Александра, в тростниковых, то, что должно было продаваться в пути. Я не раз разгружал такие вот суда, после разгрузки некоторые из них отдавались в качестве платы за разгрузку. Они были недолговечны и после того как их уже нельзя было использовать, тростник использовался в качестве топлива или подстилок для животных. 
   Два дня и частые приставания к причалам, обмен товарами, меня мало касалось окружающее, почти весь путь я провёл под навесом, хотя официально и являлся начальником конвоя. Но все вопросы решал кормчий самой большой ладьи, на которой плыл и я. Большую часть времени мы, с Пентауэром, потратили на оттачивание моего египетского, в первую очередь произношения.
   Пентауэр рассказывал свою жизнь, я свою. Врать мне было не надо, я просто излагал факты, не углубляясь в детали, и конечно же, не озвучивая в каком времени они существовали. О работе говорить было нельзя, так как это тянуло на конкретику, называть имена, и тут бы пришлось лгать, а потом путаться в своей же лжи. Я рассказывал истории из своего детства, как рыбачил на реке, или гоняли мяч. – Что это? – Спросил Пентауэр.
  –Да это куча тряпья, связанная в шар, вот и пинаешь его. – Спокойно говорил я. И мне даже врать не приходилось, так как и такое бывало, когда все мячи вдрызг разбиты.
  –Странная забава, – констатировал Пентауэр.
   На каком то причале, рядом с которым стояло несколько убогих хижин, мы и сошли. Нас уже поджидали погонщики и крепкие кони. Разобранная колесница Вальдира была собранна в короткое время. И мы были готовы в путь, распрощавшись с кормчим, оставив товары для армии Александра, под его ответственность.
   Кроме колесницы, в которую взошли мы с Пентауэром, в эскорте были ещё шесть крепких парней при доспехах и копьях, для них были готовы кони.
   Напрасно, потомки недооценивают этот тандем, копьё и щит. Это очень действенная мощь, если добавить к этому профессионализм и слаженные действия. Все парни подобрались рослые без лишнего жирка, мускулистые, я с ними провёл пару тренировок, как действовать в критических ситуациях. Я оказывался и в их кольце, и отскакивал в сторону, в случае атаки. Единственное, что я отверг сразу, так это то, что бы сжаться в клубок, а они образовывали надо мной защиту из щитов, как римская черепаха. Я сказал парням, что если что, то или вместе погибнем, или выживем вместе. После этого, у них изменилось отношение ко мне в лучшую сторону, хотя, по сути, они были обыкновенными наёмниками. С другой стороны, чем больше будет доверия между нами, тем успешнее будет экспедиция. 
   Пять дней пути с визитами к местным купцам и вельможам, с предъявлением таблички с именем Имхотепа, чьим человеком являлся Вальдир и речами наподобие, – высокочтимый Имхотеп, или, уважаемый Вальдир вручает тебе…, – но все эти дни я только и думал, что о встрече с братьями.
   И это были не просто визиты вежливости, обстановка на ближнем востоке изменилась, теперь все земли, включая Египет и Палестину входили в состав империи Александра, поэтому надо было налаживать новые торговые связи. Всем этим и занимался Пентауэр, который взял с собой образцы товаров производимых на подконтрольных Имхотепу территориях. Будущие торговые партнёры предоставляли свои образцы, рассматривая и проверяя на прочность привезённые.
   Наконец, утром мы прибыли во владения Мелиссы. Встречал меня один из братьев, которого, я про себя называл Тоби. Застигнутый врасплох, он, всё же, сумел взять себя в руки, когда увидел во главе чужеземцев своего врага, в глазах его я увидел растерянность, но только на мгновенье. Тут же, на его лице засияла улыбка, причём искренняя, озадачившая, теперь меня.
   Уже через несколько мгновений он обнимал меня и вёл в свои покои. – Что же ты не объяснился, а то мы тебя чуть в рабство не продали. – Говорил он. – А как бы ты поступил? Приходит какой то, и хочет увести у нас из под носа то, что мы добывали годы.
   В общем то, они были правы, по законам своего времени, а я мыслил по тем законам, на которых был воспитан.
   Братец его, тоже опешил поначалу, готовивший встречу в более дружественной обстановке, Тоби, был выслан что бы встретить гостей. Как и у брата, рука Бобби сначала скользнула к кинжалу, но видя довольное выражение физиономии родственника, он успокоился и вскоре мы уже обнимались. А Пентауэр, надо отдать ему должное, тут же, проводил разведку взглядом. Будучи от природы смекалистым малым, он прекрасно влился в команду Вальдира, выполняя возложенные на него функции. Он не только осматривал помещение, входя в него, о чём вчера ещё был разговор, но и прикидывал пути отхода, в случае необходимости. К тому же, опытный глаз сразу же оценивал благосостояние хозяев, и тут же выстраивалась доктрина поведения прибывших. Пентауэр доставал подарок из своих закромов, согласно статусу дома, я вручал, с торжественным видом. 
   Застолье было общим, вся моя свита и приближённые братьев расселись у разостланной большой скатерти, в саду на тенистой лужайке, где мы когда то прогуливались с Мелиссой, неподалёку от того места, где они меня чуть не покалечили. После необходимого по этикету разговора я осторожно завёл разговор о наследстве. Братья уже просветили меня, что Мелисса отправилась на богомолье, предварительно попрощавшись с домочадцами, неоднозначно дав понять, что больше не вернётся. Теперь, братья являлись полноправными наследниками, оставалось только дождаться вестей о смерти хозяйки.
   Честно говоря, эта новость оказалась для меня неприятной, я надеялся на встречу с этой приятной женщиной. Может это и к лучшему, что она отправится в мир иной на святой земле, нежели ей кто то помог бы в этом. Яда в бокал, к примеру.
   Из дальнейшего разговора стало ясно, что охотников на её имущество предостаточно. Да, без власть имущих здесь не обошлось. Но братья уверили меня, что все статуи, показанные мной на рисунках, они сегодня же спрячут от посторонних глаз. Вопрос встал только с ангелочком, с отбитыми крыльями из белого мрамора. Она была небольшого размера, Гарик оговорил её покупку особо. Да и я её помнил. Ещё находясь здесь, прогуливаясь с Мелиссой вдоль ряда статуй, я любовался этой скульптурой, поэтому, его утрата была бы тяжела и для меня.   
   Мыслями я рвался в Хагар, повидаться с Салимом. Может ему нужна моя помощь. Но Гарик уверил меня, что у Салима всё в порядке, и строго на строго запретил мне появляться в порту. Оставалось только верить его словам.
   Задержались в усадьбе до следующего утра, хотя, если честно, я бы сорвался оттуда прямо в тот момент, когда братья отдали мне ангелочка.
  –Демон с ним, с нашим всесильным… – откровенно выразился Бобби, – итак вытянул сколько, а так, скажем, что воля Мелиссы. Будем надеяться, что она больше не вернётся... Долгих лет ей. – Тут же поправился он. – Оглянувшись на меня.   
   На следующее утро, после недолгой торжественной трапезы, обменявшись подарками, мы распрощались, отнюдь, не врагами.
    Ангелочек достался мне довольно таки дёшево, как раз, пока означенные статуи перетаскивались в подвал, шёл отчаянный торг. Пентауэр проявил себя с наилучшей стороны, я бы так не смог, да, этот парень далеко пойдёт. 
   Нам повезло, эти балбесы ни чего не смыслили ни в поэзии, ни в музыке, ни в скульптуре. Они считали – дорогая скульптура, это большая скульптура, но сначала заломили цену. Затем скинули, почувствовав, что сделка может сорваться, затем ещё, и ещё.
   Последние слова прощания и… . С самого прибытия я заметил, что тот братец, которого я пригвоздил своим взглядом, старался не смотреть мне в глаза, я даже замечал в его взгляде что то похожее на панику, при случайном пересечении наших взглядов. Но, к счастью, я уже утратил эту силу, ещё там в камышовом мире, когда кутил с Санькой. Это приобретение и вправду, как и говорил Борей, жжёт изнутри, не давая покоя, но, к счастью, всё прошло без последствий, и я не сожалел об утраченной силе. Лишь однажды, ночью, в доме Хиса, меня будто подбросило, да так, что я слетел с топчана. Накатила какая то чёрная волна, я толком и не понял, во сне или наяву. И только потом осознал, эта сила ушла.
    На первом же привале я приступил к изучению ангелочка. Кроме того, что само лицо было создано неестественно правдоподобным, будто застывший мальчик, на постаменте снизу, были выведены некие значки, часть из которых были процарапаны острым предметом на мраморе, а другие, очевидно, являли собой клеймо и пояснения создателя, вырезанные с особой тщательностью. Среди незнакомых и знакомых символов, был и ещё один, который я встречал только однажды, совсем недавно, когда мы с Арихом разглядывали стены храма-библиотеки. Символ, в котором были совмещены два знака, буква «Х» и знак бесконечности.
   Обратный путь прошёл без происшествий и задержек. Мы, меняли коней и останавливались на ночлег всё в тех же местах, где нас встречали уже как своих.
   Нам оставалось пару переходов, менее суток пути, как пришлось менять свои планы. На одном из причалов великой реки, собралась толпа, даже стояли колесницы, очевидно, действо привлекло внимание знати. На постаменте, собранном из того, что попалось под руку, стояла девушка, почти девочка,  внизу, пьяные матросы и купцы устроили торг. В стороне стояли представители элиты, им участвовать, вместе с чернью, в этом действе, было не с руки.
   Девочка была похожа на ангелочка, который лежал в колеснице, в её глазах застыл ужас.
  –Неужели это невинное создание достанется одному из этих пьяных горланящих матросов, – с досадой сказал я, – для удовлетворения своей похоти.
   Пентауэр, так же как и я, не был лишён благородных порывов, не сговариваясь, обменявшись со мной только взглядом, он произнёс, – попробуем выручить это юное создание, что бы оно не досталось кому то из этих похотливых существ.
   Я кивнул и хлопнул его по плечу, в знак полного согласия, – но, – замялся Пентауэр, – придётся вложится, Вальдир будет недоволен.
  –Это я беру на себя, – уверил я его.
  –Да и Палену подключим, – сообразил Пентауэр, – она не останется равнодушной к судьбе этой малышки. 
   Но стоял вопрос, выкупим ли мы её. Пентауэр отправился не к месту торга, а туда где собрались уважаемые люди. Заранее мы оговорили наше поведение, Пентауэр издали определил, кто собрался там и по какому его знаку мне подходить.
   Вообще, перед любым путешествием, и не только здесь, в Египте, обговаривалось очень многое, в том числе знаки и звуки, подаваемые тайно или явно, ведь в пути может произойти всякое.
   Трое, стоявшие отдельно от всех, к которым и подошёл, с поклоном, Пентауэр, вероятно и являлись здесь главными, и от них зависело решение, а все остальные, даже купцы, зависели от их воли.
   Пентауэр подал знак, и я подошёл, важной походкой. Пентауэр представлял нас, и мы раскланивались. То, что Пентауэр представлял меня как компаньона и брата Вальдира, правой руки высокочтимого Имхотепа, производило впечатление. Имя Рахорес, Пентауэр назвал с особой торжественностью, и я понял, кланяться надо особо торжественно и ниже.
   Рахорес  кивнул в ответ. – Хочешь заполучить эту девочку не для услады, а спасти девственный бутон? – Обратился ко мне Рахорес. – И при этом готов расстаться с приличной суммой.
   Вместо ответа я ещё раз склонился, уже знал, что это лучший ответ.
  –Уважаю. – Произнёс Рахорес и подал знак одному из стоявших поодаль, очевидно хозяину товара.
   После чего, Рахорес хлопнул меня по плечу и, подняв руку в знак приветствия, отправился к своей колеснице. Все остальные, включая и меня, склонили головы. От Пентауэра я знал, что Рахорес, был равен по статусу покровителю Вальдира Имхотепу.
   После продолжительного торга, где Пентауэр проявил себя заправским спорщиком, мы получили то, что хотели. 
   Не слушая проклятий и крики разочарования, к этому времени, двое самых пьяных уже сцепились. Завернув хрупкое тельце в плащ, пристроили её к одному из наших конников. 
   На первом же привале подойдя к ней, я заметил, что девчушка на грани обморока, её била сильная нервная дрожь.
  –Надо дать ей успокоительное, – проговорил Пентауэр из за моей спины, – а то как бы не скончалась от переживаний.
   О чём он там говорил с Марией, а именно так звали наше приобретение, не знаю, но оставшуюся часть пути преодолели спокойно, сдав свой товар на руки Палены.
   Вальдир, конечно же, не выразил удовольствия моему поступку, но и не стал высказывать мне, тем более Палена была рада Марии, которая пришлась ко двору. Уже на следующий день она изменилась до неузнаваемости. Да, в глазах её ещё можно было заметить грусть, оставалось только догадываться, что ей пришлось пережить. Её родные были проданы на невольничьих рынках, но ей самой повезло. И когда её взор останавливался на мне или Пентауэре, глаза её увлажнялись и в них читалась бесконечная благодарность.
  –Не плохо бы выдать парням премию, – намекнул я на охрану, которая проявила себя с наилучшей стороны, – хотя ни чего и не случилось…
  –Без тебя разберёмся, – перебил меня Вальдир, – отдыхай, скоро отправим тебя на базу.   
   Я уже знал, что встреча с Рахоресом не прошла без последствий, и даже Имхотеп выразил Вальдиру своё удовольствие его благими делами, до которого дошли слухи о происшествии. Да, даже в рабовладельческом строе ценились добрые дела. Отчего Вальдир был доволен, всё складывалось как нельзя лучше, для него и компании. И потеря хорошего куша не огорчала, имидж дороже.
   Мария занималась детьми Палены, которая была довольна новой нянькой, а я был предоставлен самому себе. И вновь занялся изучением архива погибшей Ра Ивер. Мне было указано, что бы появляться только во дворе, и не далее, поменьше быть на Солнце, что бы перед переброской на базу сошёл мой загар.
   Гарик сказал, что я вернусь домой в зиму и моя чернота будет смотреться неестественно. Но я подозревал, что тут было ещё что то, мне запретили встречаться с Лерой, даже писать ей. Я и не горел желанием, но выглядело это всё странно, тем более, когда я по ночам прогуливался по саду Вальдира, рядом постоянно находились как минимум двое из охраны, всё из того же отряда, который побывал со мной в Палестине. 
   Что то шло не так или готовилась какая то акция. Я мог только догадываться. Прибыл Николай – Николаус, с которым мне пришлось раскланиваться и знакомиться заново, кругом было полно людей. Лишь на выходе из беседки нам удалось перекинуться несколькими фразами. 
  –Всё нормально Макс. – Заверил меня гость. – С твоими всё в порядке, Лене деньги переправлены, у них всё в порядке, у родителей тоже всё в норме, переслали им твоё письмо.
   Перед отправкой я написал несколько писем, без числа, которые и отправлялись от моего имени, ввиду того, что мобильная связь недоступна. – Потерпи ещё немного, – сказал мне напоследок Николаус. 
   На душе было как то неспокойно, с той поры, как я прошёл посвящение, моя интуиция время от времени давала мне советы, теперь, были не просто советы, теперь внутри меня звенел колокол, набатом, и я не мог понять откуда исходит угроза. Когда братья, Тоби и Бобби замыслили против меня плохое или когда я попался страже, всё было как то понятно, а теперь. Я чувствовал себя как червяк на крючке, не зная с какой стороны подойдёт рыба.
   Перед самым заходом солнца мне пришлось участвовать в совете, Вальдира и Пентауэра, по поводу торговых дел. Я сидел и слушал о ценах на металлы, вино и оливковое масло.
   Раньше я думал, что в древности жили дикари, да и пребывание в Риме, ещё не имперском, укрепили мои убеждения. Заблёванные таверны, грязь и вонь улиц бедноты. Но здесь, в Египте, всё было по другому. Чёткая государственная структура, общество – строго поделенное на касты и кланы. Вальдир с Пентауэром высчитывали соотношение цен на зерно вино, металлы…. Для меня всё это было неинтересно и я отправился прогуляться. 
   Стемнело. Во дворе, куда я вышел, едва солнечный диск скрылся за горизонтом, а в имении Вальдира зажглись масляные светильники, я вдыхал спускающуюся прохладу, прислушиваясь к стрёкоту ночных насекомых. В нескольких шагах от меня стоял мой страж, Ихрамет.
  –Как семья? Здоровы ли родители? – Обратился я к нему.
   Парень поклонился, поблагодарил меня за заботу. В свою очередь справился о моём здоровье. Он, хоть и был молод, но уже имел семью и детей, в походе показал себя достойно, был смел и инициативен, отчего и запомнился мне особо.
   Я пошёл по посыпанной щебнем тропинке, мимо небольшого бассейна, в котором, в жару, приятно было охладиться. Начались кусты, некоторые из них цвели издавая приятный аромат, садовник Вальдира не зря старался. Куст чайной розы оказался последним моим воспоминанием, а дальше, я провалился в темноту… 
   …Откуда то из далека до меня доносились голоса и гулкие звуки. – Как в подземелье, – была первая моя мысль. Затем, в нос ударил невыносимый запах дохлой кошки, смешанный с нашатырём.
  –Он очнулся, убери ветошь, а то, как бы не задохнулся. – Донёсся до меня чей то голос. 
   Я и в самом деле был в подземелье, все звуки подхватывались эхом. Я сидел в деревянном кресле, голый и к тому же, привязанный к нему. Какое то помещение с колоннами, очевидно, было достаточно большим, судя по гулкому эху, но освещалась масляными светильниками только его часть.
  –Ну что сынок, пришёл в себя? – Передо мной сидели трое мужчин, в таких же креслах как и я, вопрос задавал тот, что сидел посередине.
   Оглядевшись, я заметил с боков двух молодых парней, у одного в руках была тряпица, очевидно, с тем ужасным запахом. Свод поддерживали колонны, но ни где не было ни каких надписей или рисунков, а египтяне любили украшать даже собственные подвалы настенными росписями.
  –Удивлён? – Иронично спросил всё тот же человек.
  –Не очень. – Ответил я, только теперь поняв, мой язык чуть не прирос к нёбу.
   Тот, что говорил со мной, вероятно, понял моё состояние и приказал молодым дать мне воды.
   Кислая вода, с добавлением вина, показалась мне божественным нектаром.
  –Ну, рассказывай сынок, кто такой и зачем прибыл в наши края. – Сказал тот, что сидел справа от меня.
   Я молчал, соображая, что будет дальше, эти двое молодых бугаёв не излучали добродушия, а когда под ногти попадают посторонние предметы, можешь рассказать всё что угодно, даже забыть как мать родную зовут. Как то, мы упустили этот момент, не соорудили какую ни будь легенду.
  –Трое уважаемых людей отрывают своё время для беседы с тобой, а ты молчишь. – Вступил в разговор третий, – не уважаешь старших.
  –Меня зовут Макс, Максимус, – поправился я, – я прибыл…
  –Ты прибыл с севера, мы знаем, – перебил меня средний, очевидно он здесь был главный.
  –Расскажи лучше, что это за узоры на твоём теле, где так умудрился исцарапаться. А на ногах то целые поэмы. – Вновь вступил в разговор правый.
   Оно и вправду, когда я очнулся после посвящения и шрамы начали заживать, на ногах явственно проступали какие то надписи, прочесть которые я не мог и ни кто не пояснил мне, что они означают. Лишь под конец, перед самой отправкой к древнему капищу, Кристина проронила – это свидетели. Но я их не видел, ни до, ни после своего посвящения.
   После недолгих раздумий, я решил рассказать о посвящении, тем более, откуда могли знать эти люди о Сибири, да ещё о другом времени. Они, наверное и не знали о тех территориях, но я ошибся.
   Как только закончился мой рассказ, без деталей и подробностей, главный спросил. – Как поживает старшая сестра?
   Я аж поперхнулся и на какой то момент потерял дар речи, про сестёр я не упоминал. Это моё состояние вызвало улыбки на лицах, даже бугаи заулыбались.
  –А ты думал, мы погулять вышли? – С усмешкой проговорил старший.
  –Раз вы всё знаете, зачем спрашиваете, – ответил я вопросом на вопрос.
  Вот так вот всегда, – наставительно проговорил правый, – вы молодежь, всё без стариков знаете, пока сверху ни чего не свалилось на голову.
   Затем, старший приказал поставить кресло со мной напротив него, что было сделано незамедлительно, – сиди смирно и смотри мне в глаза, – приказал он.
   И я смотрел.
  – У тебя были хорошие учителя сынок, – командор положил руку мне на плечо, – я рад за тебя.
   Положение резко изменилось, напряжение спало, правый даже улыбнулся, – не играй в опасные игры парень. 
   Старший подал знак, и меня развязали, отдали одежду, но ещё раз осмотрели узоры на моих икрах. Начался военный совет старцев, меня вежливо попросили, и я, вместе с бугаями, отправился восвояси, вернее, на поверхность.
   Бросив последний взгляд на освещённое пространство подземелья, всё же, я вновь удивился, столь монументальное помещение и ни каких намёков хоть на какую то дополнительную информацию.
   Время двигалось к полудню, жара стояла приличная, Лера преспокойно сидела в беседке увитой виноградом, за низеньким столиком, со всякой всячиной. Глазки внимательные и настороженные, как у хищного зверька. Вот так вот и маленькие собачонки, смотрит зараза, а как только прошёл, цап за ногу и в подворотню.
  –Сдала любимого?! – Я сразу же перешёл в атаку, по хозяйски усаживаясь, наливая себе вина, не спрашивая ни кого. – А я целыми днями только и думал о тебе.
  –Да, конечно же, думал, когда прибыл и хоть бы весточку… – Огрызнулась Лера, очевидно, ещё не совсем понимая, чем всё закончилось, но я на свободе, да ещё наезжаю.
  –Вместо того что бы огрызаться, покормила бы своего господина, а то ведь голоден, как пустынный лев. – Перебил я её.
  –Лера вскинула на меня красивые глаза, подведённые сурьмою. Да, скольких мужиков она так уложила, но сейчас был не тот случай. Она тут же взяла себя в руки, засуетилась, но я уловил то, о чём и подозревал. Нет, эта красавица отнюдь, не была пешкой в чужой игре, она обладала информаций, да и шрамы мои разглядывала слишком внимательно, со знанием дела, а я вот опростоволосился, за компанию с Гариком и Вальдиром. Да и что то мне показалось похожим, в её облике и того командора из подвала. 
   Гарик с Вальдиром появились на тропинке почти одновременно с военным советом из подвала. Я встал, церберы насторожились. Гарик с главным обменялись приветствиями и вошли в беседку. Нас с Лерой выгнали на жару, пока шла беседа командного состава. Рядом с парнями Лера молчала, да и я разговора не заводил, разглядывая окрестности.
   Наверное, это было что то вроде сада или огорода, строений ни каких, кроме беседки, несколько рядов винограда, круглый водоём, для полива, да деревья с какими то плодами. Благо дело, деревья давали хорошую тень, и не пришлось жариться на солнцепёке.
   Лера отошла к остаткам колонны, вросшей в землю и села на неё. Я, помедлив, присоединился к ней. Церберы остались на месте, поглядывая в нашу сторону.
  –Это не наша война Макс, – Лера навалилась на меня, откинув голову на моё плечо, – у меня ни когда не было этих секретных таблиц, но мне было хорошо с тобой.
   Когда я сел рядом с ней, моя нога коснулась её, по телу пробежала дрожь, тут же вспомнилась наша мимолётная встреча. Лера, очевидно, почувствовала моё состояние, но и намёка не дала на кокетство. 
  –Самое неприятное в нашей истории то, что нам с тобой ни когда не быть вместе. – Она повернулась, пристально посмотрев мне в глаза. – И я не смогу родить тебе детей.
   Ещё там, когда я был в её объятьях, увидел наряд жрицы, да и Вальдир говорил, что эти самые жрицы храма золотого сердца дают обет безбрачия. Они не имеют права выходить замуж и рожать детей. Об этом храме и его жрицах было больше слухов и разговоров, чем достоверных сведений, и ни кто толком не знал, где он находится. Сама Лера, когда я рассматривал её наряд, висящий на стене, как мне показалось, была раздосадована моим пристальным вниманием к жреческому облачению, мило улыбалась и ни слова не проронила о своей принадлежности к таинственному храму. Только потом Гарик дал мне кое какие пояснения.
   И в какой то мере мне было жаль её. Ей всегда надо носить маску и уничтожать собственные чувства.   
  –Увидимся ещё? – После долгого молчания промолвила Лера, – я не хотела тебе зла, – это она сказала когда Гарик уже вышел из беседки.
   Я посмотрел ей в глаза. Но нет, это были искренние слова, игрой и не пахло, она ещё могла быть настоящей. Я обнял её.
  –Как получиться, будь счастлива, – я тоже был искренен. Её взгляд сказал мне о многом, ей тоже было нелегко, постоянно быть в роли соблазнительницы, и ни когда не быть женой и матерью.
   Лера помахала мне рукой и я взошёл на колесницу, позади Гарика. Да, надо признать, Гарику шла любая одежда, но здесь, в Египте, он будто бы становился самим собой.
  –Лера дочь того...? – Спросил я уже во владениях Вальдира.
   Гарик внимательно посмотрел на меня. Не нравилось мне его настроение, какой то задумчивый, тихий. Не такой как всегда, уверенный, мобилизованный.
  –Нет, ему бы радоваться, что безболезненно выпутался из этого переплёта, а он о Лере беспокоится. – Вмешался Вальдир.
  –Дочь, – кивнул Гарик, – собирайся, прощайся с кем надо, завтра отправишься на базу.
  –Гарик, Тайный совет? – Я смотрел на командора, но тот молчал. – У Леры ни когда не было этих  таблиц, это была ловушка.
   Но Гарик не посчитал нужным даже посмотреть в мою строну, проигрывать ни кому не охота. 
… За окном детвора кидалась снежками. Стекло приятно холодило лоб. Вот так и я когда то играл, строил крепости и горки со снеговиками. Только здесь, от Николая я узнал об этих шифрах, которые невозможно расшифровать даже с помощью мощного компьютера. Этот код хранители назвали нелогичным. – Всё гениальное просто, – пояснил Николай, – не имея шифровальных таблиц, текст практически не поддаётся расшифровке, даже в нашем, технически оснащенном, двадцать первом веке. В зашифрованном тексте нет ни какой логики, даже слов нет, слова появляются только при расшифровке. Просто нужен ключ. 
   Второй день я на базе, один. Загар сошёл, не без помощи препаратов, вчера, я уже был дома, но перед этим прочитал донесение о своих. Когда требовалось, контора в средствах не стеснённая, и нанимались лучшие сыщики, чаще всего иногородние. У Лены, как и у родителей всё в норме, для них я отсутствовал всего месяц с небольшим, опять же, когда требовали обстоятельства, переход производился в ущерб личному биологическому времени. В данном случае по моей просьбе.
   Вчера, уже занеся руку над звонком, услышал за дверью мужской голос. Трудно передать моё состояние, но тут же, я узнал голос отца.
   Встреча была душевной, едва вырвался что бы дописать отчёт. Но произошли события, которые резко изменили всё вокруг.      
   Настроение было прекрасное, в магазинчике у дома, где я частенько отоваривался, прямо таки кожей почувствовал чей то взгляд. Если бы я увидел перед собой Змея Горыныча, то удивился бы куда бы меньше. Передо мной стояла Кристина.   
  –…Так было надо Макс, – мы сидели за самым дальним столиком кафе, в углу, где уединялись те, кому надо было поговорить по душам. Целый час мы говорили, но казалось, что, так ни чего друг другу и не сказали.
  –Я всё понимаю, не маленький, – обиды во мне не было, у начальства свои виды.
  –Я рада, что ты всё понял правильно, – Кристина одарила меня своей необыкновенной улыбкой, а я, в который раз подумал, что бывают женщины, которые в любом возрасте остаются желанными. Да, Кристина была красива, но у неё было ещё одно качество, она была настоящим другом. – Гарик знает о твоём визите?
  –Да, я настояла об этом.
  –Как там Роза? – Я не мог не спросить это.
  –Всё в порядке, для чего же была нужна я. – Кристина положила свою руку на мою. – Я уверенна Макс, ты будешь счастлив с Леной, а Роза, Роза тоже будет счастлива.
  –С братом они помирились?
  –Да, у них всё хорошо. – Кристина вновь улыбнулась. – Если тебе придётся опять побывать там, затребуешь мой отчёт, там всё подробно описано.   
  –Значит, не было ни каких эмиссаров третьего рейха? – Ещё там, в братстве у меня возникла эта мысль.
   Кристина улыбнулась, – это уже не важно.
   Только теперь я обратил внимание на её усталый взгляд, в котором затаилась тоска.
  –Ты любила его? – Ещё тогда, после посвящения Сюитлана, я замечал этот взгляд, но Кристина умело маскировала свои чувства.
  –Теперь это уже не важно. Он любил другую, которую потерял, давно, там на Родине. – На её лице появилась грустная улыбка. – Он всегда думал о ней, даже иногда называл меня её именем, во сне. Он тебе рассказывал? Про…
  –Да, я в курсе. Трагическая история.
  –Вот, – на столике появился мой нательный крест, – это твой, возвращаю.
   Перед расставанием мы долго молчали, первой не выдержала она. – Да, Макс, бывает тяжело, но в каждой профессии, тем более в нашей, есть свои издержки. Когда ты поднимешься по иерархической лестнице, и в твоих руках будут чужие судьбы, ты будешь думать по другому.   
  –Один только вопрос. – Я поднял взгляд, всматриваясь в её глаза. – Зачем понадобился я, если там была ты?
   Кристина пожала плечами, – это должен был сделать ты…   
  –Макс, Макс. – С трудом, но я понял, что обращаются ко мне. – Макс, глухой что ли. 
   Передо мной стоял Серёга, парень с соседнего дома. Росли с ним вместе, и мяч гоняли, и песни под гитару с девчонками, но после школы наши пути разошлись и теперь только привет – до встречи. 
  –Хотел к тебе в кафе подойти, но ты там был с прекрасной дамой, – Серёга пристроился рядом, заведя свою шарманку. Одним из его качеств была его болтовня, обо всём и в то же время ни о чём.
  –Понравилась. – Автоматически спросил я, думая о своём. У Сереги была ещё одна особенность, он был похож на липучку и требовалось немало усилий, что бы отделаться от него.
  –Ты знаешь, мне кажется, что я видел эту женщину раньше. – Продолжал приятель.
  –Где ты мог её видеть, – я спросил и уже стал выстраивать комбинацию как бы избавиться от него, но тут он выдал.
  –Да мы как то, в футбол гоняли, помнишь, нам лет по десять двенадцать было, я ещё весь в зелёнке ходил, после ветрянки.
  –Серёга. – Я остановился и посмотрел на него. – Вроде бы трезвый.
  –Да я понимаю Макс. Мне и самому кажется это глупо и неправдоподобно. – Заулыбался собеседник. – Но почему я её запомнил. У неё же браслет золотой, тонкий, в виде змейки.
  –Мало ли таких браслетов. – Парировал я. – Скажи ещё, что узнал её.
  –Ну да, узнал. – Не сдавался Серёга. – Вы ждали меня с мячом, кричали, зелёный крокодил, я ведь после ветрянки…
  –Не заливай Серёга, – перебил я его, – вспомнил, а может, придумал.
  –Ну и зачем мне это, – обиделся Серёга, – не хочешь, не надо, – остановился приятель, собираясь идти в другую сторону.
  –Как ты мог запомнить её? Столько лет прошло. – Остановился и я.
  –Да в том то и дело, я из подъезда выбегал и мяч выбросил, не думая, что кто то там стоит, а там стояла она.
  –Ну? – Насторожился я.
  –Так вот, я мячом и попал в эту даму, и выглядела она так же. – Опять заулыбался Серёга. – Понимаешь Макс, я её и запомнил, что она не наехала на меня, а только по голове потрепала, и что то сказала.
  –Ври больше. – Опять ощетинился я, но на душе стало как то неспокойно. – Столько лет прошло, а она не изменилась.
  –Да я понимаю Макс, выглядит это как то смешно и неправдоподобно, но я спросил тебя тогда. Это твоя родственница? Ты сказал нет.
  –Если так и было, с чего ты взял, что это моя родственница? – Задал я резонный вопрос.
  –Так она за тобой наблюдала, я за ней следил, ради интереса.
   Я совершенно не помнил ни тот день, ни как Серёга ходил в зелёнке, может нам было ещё меньше лет.
  –Ну не знаю Макс, я побегу, жена ждёт обедать, да, что я ещё заметил, у неё под браслетом шрам, тоже в виде змейки. – Серёга хлопнул меня по плечу, а я стоял как вкопанный. – Бывай Макс, – и Серега помчался к своей благоверной.
   А я всё стоял, и потребовалось много усилий, что бы сдвинуться с места.
   Уже на базе я стал анализировать ситуацию. А ведь шрам у Кристины действительно был, в виде змейки. Она сама говорила, в юности, на руку попала кислота, и шрам остался на всю жизнь.
   Да, странная, всё таки, штука жизнь, ни когда не знаешь какой она сюрприз преподнесет. Очередная проверка или же стечение обстоятельств. В случайное стечение обстоятельств я уже не верил. А может, так и должно быть.
                Д. Савичев     28.09.2017