Глава третья
Неделя прошла относительно спокойно. У пациентки с гломерулонефритом наметилась, наконец, положительная динамика, её последние результаты анализов были уже вполне приличными. В пятницу Вероника снова дежурила. Работа шла своим чередом: вечерний обход пациентов, оставленных под наблюдение, несколько вызовов в приёмное отделение и в детскую хирургию. Уже в одиннадцатом часу вечера ей позвонила дежурная медсестра из эндокринологического отделения.
- Вероника Николаевна, Вы не подойдите, пожалуйста, к нам в отделение, у нас тут у Заиграевой из четыреста седьмой палаты что-то живот болит.
- Да, конечно, сейчас приду.
Вероника поспешила в третий корпус на четвертый этаж, боль в животе – штука очень коварная.
В четыреста седьмой палате горел свет, ещё никто из пациентов не спал. Веронике сразу указали на койку Заиграевай:
- Вам к Насте, наверное.
Девочка лет тринадцати или четырнадцати, худенькая, с длинными спутанными каштановыми волосами, лежала бледная, с испариной на лбу.
- Здравствуй, тебя зовут Настя? – спросила вероника.
- Да, - голос у девочки был раздражённый, словно ей не хотелось ни с кем говорить.
- Я Вероника Николаевна, детский врач. Расскажи, что у тебя болит?
- Живот…
- А где он болит, можешь показать рукой? – уточнила Вероника.
Настя Заиграева показала на правый бок.
- Так. Сильно болит?
- Трындец как болит, я, наверное, скоро ёжика рожу, иголками назад.! – с душой сказала Настя.
В палате кто-то хихикнул, но Веронике эта ситуация с каждой минутой нравилась всё меньше и меньше.
- Тебя тошнит? – продолжала выяснять симптомы Вероника.
- Тошнит, один раз вырвало. – Девочка поморщилась.
- А давно живот начал болеть?
- С утра ещё.
- Что ты перед этим ела?
- Да ничего, то, что дают в больнице, и всё.
- Ты говорила об этом своему лечащему врачу?
- Да, говорила, - девочка снова поморщилась, – Он тоже спрашивал, что я съела. Сказал, пройдёт.
Когда Вероника пальпировала Настин живот, девочка болезненно морщилась, а когда резко убрала руку, та вскрикнула.
В палату заглянула медсестра и поинтересовалась:
- Вы будете ей что-то назначать, Вероника Николаевна?
- Пригласите, пожалуйста, хирурга. – Вероника уже поняла, что здесь требуется помощь не педиатра.
- Сейчас позвоню. А что ему сказать?
- Скажите, что подозрение на острый живот
- Хирурга?! – с Настиного лица сбежала, кажется, последняя краска. – Меня что, резать будут?!
- Давай сначала подождём, что скажет хирург.
Через несколько минут пришёл дежурный детский хирург, которым оказался Литасов.
- Доложите пациента, – велел он.
Ну и ну! Кем это, интересно, Денис Сергеевич себе воображает? Но не будешь же с ним припираться прямо тут, в больничной палате, на самом деле! Вероника быстро ввела хирурга в курс дела. Осмотрев пациентку, Литасов сказал:
- Тут аппендицит. Давайте, переводите её к нам. Прямо сейчас.
Посмотрев на перепуганную Настю Заиграеву, он совсем другим, гораздо более мягким голосом сказал:
- Ничего не бойся, поняла? Я пойду вперёд и буду тебя ждать. Всё будет хорошо, слышишь меня?
Настя понуро кивнула.
Не удостоив Веронику ни словом, ни взглядом, как будь она мебель, Литасов быстро вышел из палаты. Было слышно, как он говорил по телефону:
- Катя, готовьте срочно три два. Аппендицит у нас.
Вероника была возмущена до предела. С какой стати Литасов решил, что имеет право обращаться с ней, как со своей подчинённой? Но время не ждёт, и, проклиная в душе Дениса Сергеевича, а вместе с ним и всех на свете хирургов с этой их извечной манией величия (кажется, это назевается «комплекс Бога»), Вероника поспешила к сестринскому посту.
На утренней планёрке Вероника вместе со всеми остальными имела удовольствие наблюдать, как Литасов разносил лечащего врача Насти Заиграевой. Впрочем, по сути она была с ним целиком и полностью согласна, ведь из-за халатности врача они могли потерять ребёнка. Администрация, конечно, так это не оставит, эндокринологу влетит так, что мало не покажется. Если откровенно, таких врачей вообще надо гнать из медицины. А ведь доктор Литасов, между прочим, спас девочку. Спас вот этими самыми своими нервными руками с длинными «музыкальными» пальцами.
***
В понедельник этот случай широко обсуждался в больнице. Заведующая педиатрическим отделением, в котором работала Вероника, Яна Витальевна Седова, тоже не обошла эту тему стороной.
- Вот видите, как оно бывает! – говорила она находящимся в ординаторской Веронике, Саше Чернявской остальным работающим вместе с ними педиатрам, - Я всегда говорю вам – будьте внимательнее!
Яну Вероника уважала за её ум, а ещё за то, что, хоть она была достаточно строгой начальницей, за своих докторов всегда готова была вступиться, как мать-волчица. Ей было сорок пять лет, у неё был взрослый сын, уже женатый, который грозил в любой момент сделать из неё бабушку. Внешне это была довольно приятная женщина, короткие светло-русые волосы, носик «уточкой», стройная высокая фигура. У Яны была привычка, глядя на собеседника, щурить глаза, дело было в том, что она близорука, но создавалось впечатление, что вас всё время пристально оценивают.
Ещё в их отделении работали Инна Яковлевна Даниленко, Светлана Александровна Петрова и Надежда Ивановна Сорина.
Инна Яковлевна, очень интеллигентная, симпатичная женщина тридцати шести лет, была дочерью профессора Якова Самуиловича Шпильмана, офтальмолога, мать тоже была офтальмологом. Её родители были очень строгими, это был тот случай, когда ребёнка не хвалят за пятёрки, а ругают за четвёрки, поэтому у Даниленко с детства выработался «комплекс отличницы», значительно усложнявший ей жизнь. Сама Инна Яковлевна выбрала для себя не офтальмологию, а педиатрию, и была настоящим работоголиком, Вероника то и дело наблюдала, как Даниленко до позднего вечера засиживается за историями болезней. У Инны Яковлевны была дочь-подросток, которая, когда была помладше, часто обижалась на мать и говорила, что та любит чужих детей больше, чем её, раз столько времени проводит на работе, и гражданский муж, довольно успешный бизнесмен. Дочь и любимый мужчина, объединив усилия, постоянно пытались вытащить её куда-нибудь позагорать на море или покататься на лыжах, но удавались им это не так часто.
Надежда Ивановна Сорина, самая старшая в отделении (ей уде перевалило за шестьдесят) была великолепным специалистом, настоящая старая школа. У Сориной было то, что называется «клиническое чутьё» и огромный опыт, молодые коллеги всегда могли обратиться к ней за профессиональным советом.
Светлана Петрова, высокая худая блондинка в очках, постоянно немного сутулившаяся, была на год моложе Вероники. У Светы булла дочка четырёх лет, такая же блондиночка, муж стоматолог, с которым она часто ссорилась, и свекровь, которая не оставляла попыток научить её жить. По части ведения медицинской документации аккуратная Светлана являла собой живой укор всем остальным, но как врачу её было всё же далеко до Инны Даниленко или Надежды Ивановны, которые были, как говорится, врачами от Бога.
У Вероники со всеми в отделении были хорошие рабочие отношения, но по-настоящему дружила она только с Сашей Чернявской.
После того, как Яна Витальевна ушла к себе в кабинет, Саша предложила Веронике пойти в кафе, что-нибудь съесть. По дороге они решили зайти за Мариной Шубиной. В ординаторской у неврологов Марины не оказалось, но, когда они шли по отделению, услышали знакомый голос в одной из палат, дверь которой была приоткрыта.
Их подруга беседовала с пожилой пациенткой, а поскольку бабушка была явно глуховата, ей приходилось говорить довольно громко.
- У Вас были раньше инсульты? – услышали они Маририн вопрос.
- Нет. Ну как, сказать так, чтобы сильно, то нет.
- А «не сильно»?
- Они мне не говорили…
- Кто не говорил?
- Кто, кто - врачи! – раздражённо ответила пациентка, удивляясь тупости врачихи.
- Так у Вас, значит, не было инсультов? – не отставала от бабули Марина.
- Почему? – оскорбилась та, - У меня был этот, как его называют, микроинсульт. Да, они так и сказали: «У Вас микроинсульт», – гордо сказала пациентка.
- Когда это случилось?
-Что – «когда»? – не поняла бабушка.
- Когда у Вас был это самый «микроинсульт»?
- Ну, миленькая, откуда ж я помню! Это ещё муж живой был...
- А когда Ваш муж скончался? – не сдавалась Марина.
- Четыре года назад.
- Так… Понятно. А чем это, эм-м…. состояние проявлялось?
- Какое состояние? – пациентка явно зашла в тупик.
- «Микроинсульт».
- А! Ну, мне стало плохо.
- А что значит «стало плохо», в чём «плохо»? – пыталась внести хоть какую-то ясность Марина.
- Ну, понимаете, как Вам сказать, в чём стало плохо… Ко мне приехала сестра…
- Дай ей Бог терпения! – сказала Саша, воздев глаза к потолку, когда они миновали палату, в которой их подруга застряла явно надолго.
Уже в кафе, сидя за столиком, Саша сказала:
- Представляешь, у Марины сейчас лежит один пациент, я чуть не обалдела, когда его в коридоре увидела – глазам не поверила! Мой первый парень, прикинь.
Чернявская явно была очень взволнована, у неё даже щёки раскраснелись.
- Да ты что! Первая любовь? Надо же, как бывает… А что у него, не знаешь?
Саша погрустнела.
- У него рассеянный склероз.
Вероника даже присвистнула:
- Да уж, хорошего мало.
- И не говори.
И Саша рассказала подруге историю своих первых отношений. С Ваней Малышевым они дружили ещё со школы, потом она поступила в медицинский, он на юридический. Они продолжали встречаться, и всё, вроде, было хорошо, но как-то даже слишком гладко. Ваня – это Ваня, простой, привычный, спокойный «как удав». С ним даже поругаться сложно, Саше порой хотелось специально его спровоцировать, вывести на эмоции. Ну что это за отношения, если в них нет перчинки? Сашина душа жаждала бурных страстей, ей нужен был не тихий огонёк, а пожар. И они расстались. Вскоре она встретила другого молодого человека. Новый роман долго не продлился, но к тому времени, когда Саша рассталась со своим вторым бой-френдом, Ваня уже начал встречаться с другой девушкой. Так их пути разошлись, и вот теперь такая неожиданная встреча. Лучше бы, конечно, ни при таких обстоятельствах…
- Вы поговорили? – спросила Вероника.
- Ну да, мы с ним немножко поболтали. Это было как-то странно. То кажется, что всё только вчера было, а то – как в прошлой жизни.
Вероника сочувственно молчала. Уж не рассказать ли Саше о своих чувствах к Асадову? Пожалуй, не до того, зачем грузить её именно сейчас своими проблемами.
Продолжение: http://www.proza.ru/2017/09/26/1061