Тартюф на Малой Бронной

Светлана Сурина
Это был когда-то обожаемый нами театр- Эфросовский.
Я вошла в фойе - и зарыдала от воспоминаний! Мы были тогда - в 70- 80-е - просто счастливы! И бегали на репетиции Анатолия Эфроса. …
Сейчас отмечают 65-летие театра, и вокруг висели снимки всех его спектаклей, о которых зрители понятия не имеют, а я стояла, совершенно ошеломлённая, и видела всё заново...
 
Слава Богу, в спектакле сохранён дух уважения к тексту классика — никаких современных кунштюков.
Вполне профессиональные актёры, отличный художник.

Очень смешной и даже изысканный шут Сухоруков - Тартюф, но больше всего меня потрясла и доставила наслаждение игра служанки Дорины: это приглашённая специально на спектакль актриса Райкинского «Сатирикона» ( дочь любимого нами актёра Владимира Стеклова)—Агриппина Стеклова. Она страшно некрасива, носатая, под 50, но это была Ниагара!! Дивная пластика рук, все её части - Майя Плисецкая. Он неё шла потрясающая энергетика - она хватала этими руками всех остальных и зримо вкачивала в них живую силу: они начинали двигаться быстрее и играть просто талантливо - только в тех сценах, где была и она. Каждый раз, когда она уходила со сцены или появлялась снова, зал ревел от восторга!!!

Короче, я получила блаженное эстетическое наслаждение. И это было совершенно непредсказуемо! ( Мне придётся извиниться перед Сатириконом за мою прежнюю критику, раз уж они воспитали там такую актрису).

Сухоруков тоже удивил странной гибкой пластикой: он ползал по ступенькам вверх, замедляя движение, как богомол, на каждой ступеньке, в размышлении-- а надо ли ползти дальше: ведь впереди красотка, а с ней ведь придётся что-то делать.

А затем он сходу раздевался - и зал визжал от вида его голого торса, дико волосатого и разрисованного татуировкой ( причём, и то, и другое - его собственные). Он был невероятно смешон, но и горд своим уродством и наглостью!.. Мне он понравился, хотя гротеск был на грани фола…
И уже не так важно было то, что очень хороша Эльмир а(Ольга Ломономова), и очень наивен и искренен Оргон (Самойленко), и чудесная старуха–графиня (старая Эфросовская актриса Антоненко-Луконина), не растерявшая его уроки мастерства, и отличный темп и ритм действа--- была просто радость от прекрасного спектакля и удивление, что в нашей диковатой Москве могут ещё рождаться чуть старомодные ( по-хорошему) постановки с блистательными актёрами.