Сумасшедший

Серый городишко укладывался спать. Заоконные вечерние огни спального района заметно поредели. Редкий уличный фонарь лил желтую грусть на изъеденный выщерблинами мокрый тротуар. Повсюду слышалось неприятное шебуршание и хлюпанье осеннего дождя. Из-за непогоды дороги были унылы. Пользуясь случаем они отдыхали от назойливых машин.
Возле еще работающего киоска стоял ссутуленный худой человек. Несмотря на глубокие сумерки рассмотреть неизвестного возможность еще была. Его измождённое лицо было видно в те мгновения, когда красным разгорался кончик папиросы, которой он часто затягивался.
Одет человек был в глухо запахнутое длинное пальто, воротник которого он поднял, защищаясь от ветра. На голове красовалась мятая шляпа, с которой несколькими струйками стекала вода. Левую руку он держал под пальто у груди. Казалось, человек находился в ожидании. Его нервное поведение отчетливо прослеживалось по тому, как он курил. Курил он, быстро поднося папиросу, коротко втягивая дым, и тут же нетерпеливо выпуская его. При этом он часто озирался по сторонам. Спокойствие замирающей на долгую зиму провинции навевало уныние и сонливость.
Человек в длинном пальто и промокшей шляпе был сумасшедшим.
Его возраст давно перевалил сорокалетнюю отметку. Семьи у него не было. Есть ли у него дети, он не знал и не задумывался над этим. Жизнь его серая и тоскливая, как и теперешняя погода, не удалась. Молодость он помнил, но никогда не обращался к ней. Он уже давно жил только одной дурной идеей, которой он отдал всего себя без остатка.
Когда это произошло с ним и что послужило этому его поведению, узнать уже не представляется возможным. По всей видимости, это началось еще в институте.
В табуне идеальных учеников и студентов он не состоял, а присущие ему  ненормальности уже в те далекие годы малозаметно, но проявлялись. Его одолевала одержимость в своем неверии науке, как таковой. Ему всегда казалось, что все как-то не правильно с этим в мире. Первое чем он удивил сокурсников, это попыткой доказать недоказуемое, а именно теорему Ферма. В  своих выкладках он воспользовался оригинальным, в отличие от подавляющего большинства, подходом к решению теоремы. Во-первых, он не стал искать самого решения данному уравнению, а окунулся в поиск доказательства ее справедливости.
Не став тратить время на применение различных стандартных методов к решению данного уравнения, он предложил его графическое определение с помощью функций. И графики настырно вырисовывали ему суммы площадей при различных слагаемых каждого возведения в степень, безнравственно указывая на некую существующую между ними параллельность. Пользуясь правилами сложения-вычитания площадей и свойствами корней, он неожиданно наткнулся на очень интересную деталь этой загадки: в уравнении Ферма твердо стоит сумма, а в свойствах корней по какой-то причине выявляется умножение. После этого ему осталось доказать самую малость, что дельта площадей при сравнивании площадей, полученных отдельными функциями уравнения ни при каких числовых значениях не сможет быть равна дельте от произведения этих же площадей.  Там как-то не согласуется степень возведения. Более того признаки параллельности исследуемых функций не давали надежд даже на подобие какого либо их соприкосновения, а не то что где-то имеет место точка пересечения, являясь решением уравнения Ферма. Однокашники некоторое время таращились на его каракули, но прилагая ко всему только известную точку зрения и вскоре потеряли всякий интерес к чудаку.
После того, как его почти публично, высмеяли и, при этом, даже не подумали, каким бы то ни было образом разобраться в его доводах с иного ракурса, он навсегда «ушел в себя».
А этот уход в иной, непривычный обычному мир, из зачатков душевного обозления вырастил в его сердце месть, основанную на желании стать сверхчеловеком.
К славе, в доступном для нас понимании, этот немолодой уже человек, относился более чем равнодушно, ибо понимал, что славу сделали искусственно для содержания государства – любой одаренный славой, как правило, ей не соответствует, а редкие исключения отчего-то быстро уходят в мир иной. Состоявшихся гениев власть умышленно славит только тогда, когда они по самой сути уже ей безвредны и не представляют какой либо угрозы.
Изобрести что-нибудь такое, чтобы стать богатым или овладеть всем миром он не желал потому, что не считал это конечной задачей эволюции разума на земле.
Этот человек был ненормальным и потому сразу ступил на последнюю ступень исканий человечества - на ступень всеуничтожения, полной деградации разума. Этой ступенью не был вечный двигатель или источник сверхэнергий.  Ссутулившийся человек, стоящий возле киоска, давно сошел с ума, и все свои возможности и силы приложил к поиску абсолютного оружия.
«Не там ищите!» – настойчиво кричало его больное самолюбие.
К загадочной своей деятельности он отнесся очень серьезно и с полной самоотдачей. Лет пятнадцать он «лопатил» научные выкладки о психологии человека, тщательно изучал археологию, загадочные артефакты, необъяснимое, технические и прикладные науки, алхимию, судьбу и помыслы известных политических деятелей. Его крайне беспокоили и теневые, малоизвестные политики, их жизнь, заслуги, внутренний мир. Не остались без внимания и естественные науки. Его интересовало все, что имеет место, но с точки зрения пользуемых человеком наук невозможно. Долгие годы он был погружен в кромешный ад исканий, доказательств, выкладок и прочей ерунды.
Прояснение его озарило внезапно и во сне. Нет,  он еще ничего не изобрел. Но он уже точно знал, каким оно должно быть, это, так манившее его, абсолютное оружие.
Поразительным было то, что предполагаемое  им не носило сокрушительной силы. Как это ни странно, но это факт. То, что ему подсказал странный сон, буквально ошеломило его самого.
Выходило, что абсолютное оружие должно быть очень просто и общедоступно, легко изготавливаемо в домашних условиях из самого что ни на есть обычного, подручного материла. Совсем не обязательно ему иметь бесконечный ресурс. Вполне достаточно десять-двадцать «выстрелов». Энергия «заряда» не должна быть безмерной и всеразрушающей. Достаточно того, чтобы это оружие обладало мощностью способной убить человека на расстоянии всего 200-300 метров. Как оно должно убивать странный сон тоже указал. Оно должно уметь бесшумно и без раздражающих эффектов варить в прямом смысле слова  белковые молекулы в небольшой области головного мозга, размером достаточным для мгновенной смерти. Бесшумно, незаметно «варить». И все.
- Простота, мощность, достаточная чтобы убить, и исключительная анонимность оружия – вот то зерно успеха, за которое стоит побороться – думал безумец.
Естественно, что эта энергия будет доставлена к жертве электромагнитной волной и, именно она сыграет роль идеального убийцы. А вот какая это волна, как будет реализован его жуткий замысел, он пока не знал.
Зато он знал самое главное. Он знал то, о чем мечтают знать ученые всего мира. Да, он единственный узнал способ,  как изменить состояние покоя постоянного магнита. Он в буквальном смысле слова выковырял физическую суть этого явления. Способ обнаружился случайно, когда он изучал загадочную смерть великого Тесла.
Даже не сомневайтесь, Тесла умер по роковой случайности, неожиданно для самого себя и мгновенно. Однажды он нечаянно, а может и умышленно в своей лаборатории на доли секунды изменил свойство постоянного магнита. И тут же погиб. Возвращаясь в исходное состояние, магнит сделал свое черное дело. Великий ученый не учел, что сначала нужно было бы обезопасить себя экраном или изготовить ловушку для радиального поля-убийцы порождаемого изменением свойств магнита. А поле воспользовалось этой лазейкой и убило гения. Скорее всего, у Николы Тесла сварился участок мозга, либо внезапно свернулась кровь.
Но быть повелителем магнита мало. До создания идеального оружия пока было довольно далеко. Наш герой волею случая оказался на пороге открытия. Потому над множественными техническими мелочами, мокнущему у киоска человеку, по всей видимости, предстояло ещё немало и  изрядно попотеть. Но вот эффект своей выдумки он уже понимал и даже переживая ощущал всем своим телом.
Только представьте: любой желающий, или же обиженный кем-то,  дома, в течение пары часов, используя портативный аккумулятор, пару тройку постоянных магнитиков, медную трубочку и выколупанную из термометра ртуть собирает незатейливую штучку размером с мыльницу. Затем подбирает момент, когда обидчик находится в радиусе 200 метров, нажимает кнопочку и через пару секунд враг без видимых причин замертво падает. Обидчик бесшумно и неожиданно повержен прямо на глазах случайных граждан. Очень вероятно, что рядом будут умерщвлены еще пара-другая человек,  оказавшихся рядом, но это уже издержки.
Обиженный - победитель и абсолютно безнаказан, потому как незаметен и неизвестен. Но только представьте, что эта штуковина общедоступна и проста как шариковая ручка, но обладает скрытыми убийственными свойствами.
Смерть на планете начнет беспощадно прогрессировать. Тут уже никакая государственность и полиция не спасет человечество от всеобщей паники и братоубийства.  Скорее наоборот, эти колоссы рухнут задолго до полного самоистребления человечества.
Уже не более чем через месяц после первых жертв каждый будет уничтожать всех, кто попадет в этот проклятый двухсотметровый радиус. Если же он этого не станет делать, то будет немедленно "сварен" кем-то другим. Каждый будет убивать каждого. Всеобщий хаос начнет праздновать свой черный пир, заходясь в психическом припадке. Это будет такая паника разума,  которою пока трудно даже вообразить. Стоит ли описывать нервозность сотен тысяч тех, у кого вдруг села батарейка, или из двух магнитов, необходимых для создания оружия, под рукой не окажется одного?
Доли секунд будут решать судьбу каждого. И спасения никому и нигде не будет. Постоянное ожидание, страх, смерть соседей, неизвестность того, кто в тебя целит и откуда, дикий ужас - будут буквально сводить планету с ума.
То, что придумал этот сумасшедший, уже более суток будоражило его воображение. Он потерял покой. Дома он не мог находиться. Ему надо было работать, но было страшно. За грудиной сдавливало. Куревом он пытался «раздышать» себя, но, несмотря на то, что на улице было свежо, он задыхался.
В киоске опустились жалюзи, щелкнул замочек и, удаляющийся стук каблучков, оповестил окружающее, что продавщица ушла. Дождь уже не моросил, а рыдал.
В какой-то момент мужчина почувствовал прилив сил, и решился идти дальше. Но, едва сделав пару шагов, почувствовал головокружение. Уже падая в промежуток между киоском и облетевшим кустом, он ощутил острую боль под левой лопаткой и потерял сознание.