Старый бежецкий рынок. Лет триста ему, а может и больше. Развалины. Удивляюсь, как тут еще сохранились арки и стены. Среди этой разрухи, выстроены ряды для торговли.
Толстые цыганки с тапочками и очками. Белорусы с полотенцами. Бабульки со старческой ерундой. Оживленно. Впрочем, не люблю такие места, но это самая короткая дорога на площадь. Иду и нервничаю.
Воняет прошлым и неустроенным настоящим.
Столько дешевого товара и столько же глаз – печальных и голодных.
В наше-то время, двадцать первый век. Тут история или остановилась или часы дали сбой. Пора ремонтировать.
Иду, раздеваемая каждым взглядом. Может на меня и не смотрят, но я чувствую себя голой. Даже разглядывать прилавки не хочу, а все как специально, как те тараканы, лезет в глаза. От напрЯга устала и руки онемели. Скорей бы. Где эта площадь, чёрт бы ее дери.
Скрываюсь под внутренней паранджой.
Платочки, вонючая обувь, сорочки, губки для мытья посуды, свечи, спички, пакеты для мусора, бюстгальтеры и пижама – все в одну кучи.
Базар.
Прижала сумку к самому, можно сказать, сердцу и зачем-то прикрыла грудь. Улитничаю. Прячусь.
Пару раз огрызнулась на слова типа: «куда прешь». Тележку мужик катит, выруливает. Пьянь. Фу, и сама на мгновение опускаюсь на этот уровень. Злюсь.
Опять прилавки – чайники, розетки, батарейки, памперсы, медный купорос.
Мой воспаленный мозг выхватывает абсурдные товары.
Деревянные иконы и плетеные корзинки, веники для бани.
Цветы в горшках, огромное кольцо на продавщице, отрывки телефонного разговора на нерусском языке.
Га-ла, ах-ры, гуль-тор!
Громкий, диковатый смех из палатки.
Крашеная блондинка, с огромными сиськами в обтянутой футболке и обязательно в юбке – курит, спрятавшись за тент, но ее очень хорошо видно, такие формы торчат отовсюду.
Иду. Всего-то минуты три, а мне кажется, уже третий час я здесь брожу.
Удобрения, средство от комаров, цветы в горшках, рассада, рассада, рассада.
И пакетики семян…
Чего здесь только нет, красивые картинки, розочки, гортензии, кабачки, баклажаны, капуста – супер быстрые, самые суперовые – цветущий рай, да и только.
Поднимаю глаза, посмотреть, кто же эту вереницу мечты любого садового продает.
И замираю от неожиданности.
Молодое, божественно тонкое лицо, пшеничные усы и бородка, алые губы, огромный лоб, под которым глубоко запали глаза, оберегаемые пушистыми длиннющими ресницами.
Вот думаю зараза, и почему у мужиков всегда такие классные ресницы, а мы напрягаемся, красим их, наращиваем. Но это я уже потом подумала, ныряя в воспоминания.
А в тот момент, я увидела лицо Христа, разглаживающего и расставлявшего пакетики с семенами огурцов, или еще какой хрени для огорода.
Пальцы длинные, запястья тонкие, руки красивые, большие.
Так и захотелось прикоснуться к ним, даже почувствовала их на своем теле, и мурашки по коже пробежали.
Сложит пачку, обмотает денежной резинкой и положит на прилавок. Ни на кого не смотрит. В своем мире живет.
Вот и на меня даже не взглянул, поверх головы моей смотрел. Вот только улыбнулся снисходительно. Не мне, а себе.
Может слепой? Нет, моргает, реснички свои всем показывает. Хитрец.
В душе екнуло, огонек или зажегся, или погас, но сердце заколотилась.
И семена в пачках вроде как запищали, ожили, душевно тепло стало от этой неожиданной встречи.
Красив, чертовски красив. Влюбиться можно.
Потрепанная куртка, засаленная рубаха и рядом Москвич.
Все как у настоящего деревенского парня.
После этой истории, где бы я ни увидела семена в пакетиках, я вспоминаю того парня.
И зачем, о Господи, ты одарил его такой божественной красотой?
И покупаю семена.
Покупаю любовь…
Бежецк. 2017 год