Астронавт. Часть 2

Алекс Боуи
Глава 2. Слепая Вера.
Всё походило на ужасный фильм,  снятый режиссёром самоучкой, в котором всё крутится близко от главного героя, и то сцепляющее звено, которое и меняет сюжет, никак не может найти объектив камеры. Постоянные поиски себя на трезвую голову, вызывали лишь ступор, и не желание выходить в мир, в котором и так хватало интересных линий судьбы. Разве в праве я менять чью – то судьбу, споткнувшись где – то в парке ожидая помощи, или при входе в торговый центр, скупая алкоголь, очередного потерявшегося в жизни человека. Мне вполне хватало своих серых стен, не убранной квартиры, и громкой музыки, неважно какой, главное чтоб она не была уж слишком весёлой. Вчерашние посиделки, остались в прошлом,  и вставать на работу мне сегодня не будет нужно. Пусть обучает их кто – то другой, должны же они справиться, и картина маслом во время их разрушений на звездолёте радостных звезд, меня не особо волнуют сегодня.

Да и с моим мнением была согласна, и моя машина, на которой я постоянно ездил на работу, в это утро она не собиралась заводиться, и издавала вполне под этот случай звук. В моём словарном запасе было мало интересных слов, я не был заумным человеком. Для меня проще было говорить, так как оно есть, чем стоять и ждать, пока перекати поле в голове, уменьшит свой ход. И так, и произошло стоя со своим псевдо конем уже ночью, у которого были повреждены половина органов, из – за старости, и, и за любви своего хозяина, врезаться в каждый столб. Изрядно приняв на грудь, я в негодование кричал, что – то невнятное, что – то требовал от неба, и от бога, который наверняка, приземлился где – то там за облаками, и слышит каждое моё слово. И это вряд ли было из – за машины. Я просто признавал, что упустил свой смысл жизни, обрёл только нить, за которую я держусь и посей день, и это меня убивает, что – то в душе так, и скрежет своими ногтями из металла, и я не смог больше держать это в себе.

- Слушай, ну покажи мне ту дорогу, по которой мне надо идти. Ведь я больше не могу так, не могу. Разве так трудно помочь?

Ответом на все мои вопросы, был дождь, который мелкими каплями впитывался в мою одежду. Пытаясь меня загнать обратно, в то стоило одиноких людей, который по своей привычке должны проживать своей век, ничего не знаю, и умирая под следствием пальца на курке. Но вмиг обретя сотню сил, храбрости на миллионы не обдуманных поступков. И моё последующее желание было как раз кстати, опровергнуть теорию о том, что все дороги ведут домой. Я брёл по улице, думаю зайти в какой-нибудь автосалон, и приобрести, наконец – то, что – то стоящее, на чём можно будет на полной скорости влететь в закат, и гордо потушить свет всем вокруг. Путешествие было долгим, но бессмысленным, так и не найдя в своей округе автосалона, и те такси на которые я был намерен пристально взглядом обуздать, быстро проезжали возле меня, будто по чей – то указке не ловко избегая. Достав из кармана телефон, быстро перебирая имена, тем кому я никак не мог позвонить, даже по пьяни, я нашёл номер Робби.

- Бери трубку живей, мокнув под дождём, ожидая голос, после многочисленных гудков.

- На связи Робби Гибсон, сказал он.

- Робби,  это я Дэвид Джонс, ты можешь заехать за мной?

- Ой, но сейчас два часа ночи, вы уверены?

- Да, записывай адрес, третье авеню, там справа будет большой торговый центр - у Эда, подъезжай туда.

- Хорошо, скоро буду.

Долго не ожидая, он быстро подъехал, будто бессонно наблюдая в телефон, ждал  моего звонка. Выйдя налегке утончённой походкой из машины, и явно принарядившись, он подходил, и был ближе и ближе.

- Экстрасенс чертов. Ты знаешь, где я могу купить машину? спросил я.

- подождите, есть один возле моего дома, но там высокие класса машины, и по цене они стоят как три мои.

- пойдёт, давай туда.

Забравшись в его машину, мы на маленькой скорости, устремились вдаль. По середине было специальное детское кресло, и безделушки разные напичканные в машину.

- у тебя есть дети? спросил я.

- Так точно, командир.

- Давай просто Дэвид, мы сейчас не на базе.

- Простите, да есть ребенок, Сью, ей 5 .

Он достал её фотографию, из кошелька, совсем забыв про дорогу, было видно, что он очень сильно любит свою семью, и говорил о них с такой страстью.

- красивая, Робби она у тебя красавица.

- вся в мать

- ну это понятно, сказал я

- Как относиться твоя семья, к твоему первому полету на орбиту?

- Они переживают, но я хочу, чтоб они гордились мною, ведь, что со мной может произойти там, мы же не на Марс летим, правильно.

- Да верно, но всё ровно, надо быть внимательнее.

- А у вас есть семья?

- Нет, нету, ну я рад, что у моих напарников она есть, значит весь корабль есть кому обклеить счастливыми фотографиями, и солнечными рисунками детей.

- Жалко, что у вас её нету,  когда есть семье, всё не кажется таким бессмысленным. Ну может придёте к нам на ужин в воскресенье, моя жена готовит потрясающее мясо, с вкуснейшей полировкой, да и Чарли придёт со своей семьёй, у него она большая, три сына, и две дочки.

- Не знал, что у Чарли есть семья, он не похож на семейного человека.

- Да просто вы особо не знакомы с ним, он замечательный человек, совсем не такой, каким вы его могли видеть в баре, просто ему не нравиться, что вы так легкомысленно относитесь ко всему, но знаете мы вас всё ровно уважаем, вы для нас пример.

В этот момент до меня дошло наконец – то, что надо идти на работу не только для себя. У этих ребят есть семья, а я пропускаю учения, не говорю как правильно летать, что переключать чтоб не было перегрузок. Ведь им есть, что терять, а я в своей погоне на колеснице, и с эгоистичными поводьями в руках, могу всех нас погубить.

- Так стоп, возвращаемся обратно, отвези меня домой, сказал я.

- Без проблем Дэвид.

Доехав до своего дома, я попрощался с ним.

- вы завтра придёте на учения к нам? сказал Робби.

- обязательно.

В улыбке привычной, какой умел улыбаться Робби, он поехал обратно к себе, думаю и до двери своей он так же будет продолжать улыбаться, а уже в постели с женой засмеётся, что есть силы. Он был странным весьма странным, но это не отталкивало, а скорее дополняло его образ.

Через пару месяцев предстоял полёт, ребята научились летать на тренажёрах, и все свои учения проходило с отличием. Копаясь в лабораториях, они модернизировали систему, и уже под водой пытались их подключить к станции. Я в этом не особо разбирался, моё дело было другим, доставить их ближе к станции, и проследить, чтоб с ними ничего не случилось. Всех этих учений можно было избежать раньше, так как таким систем ещё не было, и простой полёт на орбиту обходился в два учения. Новую машину я не стал покупать, а починил старую, заменил почти всё, ведь она была памятью прошлых лет, так что избавиться от неё было бы не честным, по - крайне мере перед теми светлыми мгновеньями, которые мы с ней пережили. Пить я стал меньше, теперь не напиваясь я мог быть там где должен быть, а не обычно как раньше в пьяном бреду волочь своё тело к глубокой ночи, в поисках ещё большей темноты. Ужин у семьи Робби был перенесён, но в последствие состоялся, прошёл он очень даже, можно было сказать прекрасно, его семья была рада меня видеть, как я понял потом, Робби рассказывал про меня много разных историй, но только хорошие, а про плохие он умалчивал. Про те когда, я им в отсек забросил живого бобра, помню визг Робби, он чуть с тренировочным модулем, не пошёл как с избой. А с Чарли мы тоже с дружились со временем, и теперь мы хоть общались. 

-вы уж позаботьтесь о них, сказала Жена Чарли.

-вы не волнуйтесь, все пройдёт отлично.

- дайте слово.

- Я клянусь вам, что всё будет хорошо, я обещаю вам, сказал я.

- слышала милая, сказали Робби, и Чарли своим женам.

И рядом со мной в этот момент кружили дети, Робби, и Чарли, в их них руках были игрушки в виде самолётов, и кораблей, они так же как их отцы, стремились туда вверх, и были настолько счастливы.

Через несколько дней придёт время  лететь в космос, я волновался, давно уже такого не было. Меня стало тошнить перед учениями, и это меня пугало, но потом я как – то свыкся, и научился жить с этим страхом. Вообще это в порядке вещей, мало ли, что может произойти, ведь в невесомости нету звуков,  и безжалостный крик, не услышат даже ближайшие планеты. Я думал о ней, понимая, что всё испортил тогда, и что наша история могла вполне быть толчком для многих пьес в театрах. В то время меня заботила не она, а полёты. Я был целиком в них не замечая как теряю, хотя она была так рядом на расстояние руки, и я мог до коснуться до неё. Но ценить начинаем лишь когда потеряем, и то что казалось важным вчера, уже не важно в эти уползающие секунды. Эти полёты стали для меня чем – то привычным, и не нужным, а она превратились из девушки, которая даже не была в моём вкусе, в ту, что и есть самое важное в моей жизни, и сейчас она даже дальше чем все эти звезды, и планеты.

Нам предстоял полёт, все были готовы, отчёт пошёл.
Десять. Девять, Восемь, Семь, Шесть , Пять ….
И мы отправились туда в невесомость, корабль шатало, мы выходили из атмосферы земли, и приближались к открытому космосу, и избитая фраза была как раз к месту.
- когда закрывается одна дверь, то открывается другая.
Мы вошли в открытый космос.