Час сумерек. Ещё хранит трава
дымящиеся запахи – и крови,
и мускуса, – одно из двух условий
введения и выхода – в слова,
безмысленные. Шкуры натянув,
пробитые, искусанные латы –
опять летишь, ловушки обогнув,
над естеством разорванно-разъятым...
И в гроте гроздья выжимаешь, вниз
струю направив, славный Дионис.
Всё постороннее, всё лишнее – вовне.
Один, внимаю с гибельным восторгом,
как женщина, живущая во мне,
совокупляется, то с демоном, то с богом,
напившись до безумия.
И я
бы мог – да велика петля...
И с непривычки запинается язык,
беспочвенные образы и звуки
ловя. И в оловянные тазы
бьют без конца бесчувственные руки.
Но в гроте гроздья выжимает, вниз
направив ствол, лукавый Дионис.
27 сентября 2017 г.