ЭПИСТЕМОЛОГИЯ ВЕРЫ У РИЧАРДА ХУКЕРА
Корнелиу Симут (2011)
Введение. Хукер как философ
Ричард Хукер был широко известен как философ, прежде всего из-за его использования концепции разума. Хотя понятие разума присутствует во всех его работах, специфическим следствием его оказались определенные схоластические приемы, применявшиеся не столько самим Хукером, сколько различными учеными в течение последующих двух столетий. Таким образом, наше исследование будет сосредоточено на разуме и его влиянии на конкретные аспекты мышления Хукера, а именно на общее и особое откровение, и учение об оправдании. До 1970-х годов историки, сосредоточенные на теории Хукера, не были особенно заинтересованы в опровержении мнений друг друга. Научный спектр изменился, однако, к началу 1970 - х годов. Новое поколение исследователей начало серьезно сомневаться как в мотивации Хукера, так и в предназначении его работ. С учетом этого фокус исследования изменился и взаимодействие различных мнений о Хукере резко выросло.
В этой работе мы сосредоточимся на идее разума у Хукера с особым акцентом на различные аспекты его богословия. Данная тема предполагает конкретный образ Хукера, который колеблется от проницательного полемиста до гибкого организатора и пастыря, и от мыслителя-экзистенциалиста до реформатского богослова. Мнения о важности для него разума как авторитета в области богословия рядом с Писанием, очевидно, различаются. С одной стороны, разум имеет величайшую важность для Писания, и нет никакого реального знания сверхъестественного без разума, ибо разум - это то, что показывает правдивый характер Писания. С другой стороны, хотя разум важен, он не является решающим, так как Писание является единственным авторитетом, который сообщает истину и изменяет человеческую жизнь. Тем не менее, несмотря на то, как Хукер был воспринят различными учеными в последний период исследований, нам очень важно найти собственную точку зрения на то , что можно счесть философским в его трудах, а именно понятие разума и эпистемологию в целом, как видно в его "Проповеди об уверенности и стойкости веры в избранных" (1586).
Вера и знание
Хукер начинает свою проповедь с описания ее эпистемологии. Для его богословия очень важно то, как он устанавливает границы, в пределах которых люди осуществляют свои естественные способности для того, чтобы знать и исследовать их существование. Хотя первая мысль Хукера направлена на веру, и он отмечает возможность того, что вера, как правило, слаба и в святых людях, и от этого страдали даже пророки, далее он аксиоматически устанавливает двойную эпистемологию. Отправной точкой эпистемологии Хукера является разграничение двух сфер - царства духовного и естественного. Хукер не обсуждает, имеется ли онтологический разрыв между ними, хотя это должно быть очевидно из всего его богословия. Ясно, однако, сразу, что согласно формулировкам Хукера существует эпистемологический разрыв между духовной и естественной сферами. Таким образом, он делает вывод, что есть два типа людей - естественные и духовные. Его фактическое утверждение состоит лишь из логического вывода , что естественные люди не могут признать Божественных вещей, которые, очевидно, принадлежат к духовной сфере.
Духовный человек
Хукер, следовательно, предполагает существование духовных людей, которые имеют три характеристики. Во-первых, духовные люди имеют просвещение благодатью Божией (1), что признавал также Брэдфорд (2). Во-вторых, они непосредственно руководимы Богом, и, в-третьих, у них есть вера. Наиболее важный момент , которого касается Хукер на данном этапе своего аргумента - это качество веры. На основании своих наблюдений относительно ежедневного существования духовных людей в естественном мире Хукер замечает, что качество их веры обычно ниже желаемого. Он утверждает , что вера этих людей слаба, и что-то мешает им осуществлять и практиковать сильную веру. Важность Авв.1.4 - текста, на котором построена вся проповедь - в том, что он оказывается уместным для аргумента Хукера. Пророк пишет: "Закон потерял силу, и суда правильного нет; как нечестивый одолевает праведного, так и суд происходит превратно". Для Хукера этот конкретный текст важен, поскольку он показывает независимость веры по отношению к закону. Это согласуется с Тиндейлом, который пишет, что оправдывающая вера отделена от закона (3). По-видимому, духовные люди, которые имеют веру, могут становиться слабее в вере, если они становятся постепенно ближе к закону. Это жизненно важно для сотериологии Хукера, потому что он понимает, что вера и закон как средства спасения полностью исключают друг друга. По Хукеру, чем более духовные люди цепляются к закону, тем слабее их вера.
Логический итог этого рассуждения таков, что только вера может действительно и фактически соответствовать спасению. Несмотря на то, что это лишь умозаключение, Хукер обсуждает проблему закона именно в эпистемологии. И закон, и вера являются средствами знания (4). Это не означает , что эпистемология находится на том же уровне, что и сотериология, или что Хукер путает их. Он лишь оценивает закон и веру с точки зрения тварного порядка, в котором существование как духовных , так и естественных людей ясно показано, хотя и разграничивается. Его толкование Авв.1.4 приводит Хукера к описанию закона и веры как средств познания совершенно непримиримых и исключающих друг друга. Это означает , что человек не может выполнять требования закона без веры, которая является даром Божиим (5), без внешней помощи от Бога (6), а также без благодати (7).
Концепция знания и науки
Поскольку его аргумент предполагает дальнейшее развитие, Хукер мягко меняет свою терминологию таким образом, что закон, который так явно терпит неудачу как средство познания, внезапно заменяется понятием науки (8). Поэтому он говорит о вере и науке как о средствах познания. В связи с этим, Хукер проявляет свою уверенность в вере в ущерб науке: "Естественные люди не знают Бога и чужды Ему, ибо Его нужно постигать духовно. "Но те, кто научены Богом в свете благодати - почему они так слабы в вере? Почему они стремятся к закону настолько скрупулезно, что это порождает в них страх и нерешительность? Довольно странно, что когда - нибудь они должны представить себе закон , чтобы потерпеть неудачу, но не кажется странным, если причиной тому оказывается разум. Если вещи, в которые мы верим, рассматриваются нами как таковые, то действительно можно сказать, что вера является более определенной, чем наука" (9).
Таким образом, для Хукера ясно, что вера качественно сильнее, чем наука, по степени уверенности, которую они обеспечивают людям, задумавшим исследовать все свое существование с конкретной целью постижения себя и мира и обретения знания о них. Хукер, по- видимому, считает, что само существование выходит за пределы тварного порядка. Он пишет , что есть некоторые вещи, в которые мы верим, и для него ясно , что они существуют, и мы знаем об их существовании по вере. Наука, тем не менее, как еще одно средство познания, также должна быть в состоянии исследовать их. В этом отношении Хукер скептически относится к возможностям науки исследовать те вещи , которые выходят за рамки тварной или естественной сферы. Эти вещи духовны, так что только вера может реально получить точные знания о них. Наука слабее, чем вера, хотя обе они пытаются исследовать духовные вещи за пределами области тварного порядка.
Двойная концепция уверенности
Двоякая эпистемология Хукера становится яснее, когда он вводит свою двойственную концепцию определенности. Как ни странно, Хукер не придает ей значения применительно к уверенности в науке, но к к вере, а более конкретно к христианской вере. Он отказывается далее обсуждать науку, потому что он считает , что наука занимается только знанием того, что мы имеем через чувства. Кажется, он убежден, что какие-либо знания через чувства не могут не быть связаны с наукой, а наука предлагает только подверженные ошибкам доказательства и демонстрации. Вот почему он не возлагает больших надежд на науку как на средство знания, и он начинает анализировать эпистемологию христианской веры, к которой он крепит свою двойную концепцию определенности. Таким образом, вера должна рассматриваться по отношению к определенности доказательств и уверенности в приверженности: "В том, о чем мы знаем путем доказательств и демонстраций, мы не можем быть так уверены, как в принципах статей и выводах христианской веры. В отношении таковой следует отметить , что существует определенность доказательств и определенность свидетельств" (10). Следующим шагом Хукер должен рассмотреть как определенность доказательства, так и уверенность в приверженности более подробно.
Достоверность доказательств
Хукер определяет достоверность доказательств путем соединения двух основных понятий. Первое - это то, что определенность доказательств связана с человеческим разумом, а второе - что она отображает проявление истины. Важно отметить, что для Хукера первым аспектом веры является согласие ума с фактами о тех вещах, на которые вера направлена. Когда Хукер упоминает ум, то ясно , что он указывает на человеческий разум (11). Картина Хукера о достоверности доказательств, которая непосредственно связана с разумом, предлагает четкое объяснение того, как человек должен исследовать окружающую действительность. Ради определенности доказательства вера призывает человеческий разум для того, чтобы он должен был понять проявление вещей , которые она исследует. Хукер, однако, делает жизненно важное наблюдение. Функция человеческого разума в том , чтобы выразить согласие или обозначить проявления вещей, но он не может исследовать истину этих вещей. Вера, очевидно, связана с духовными вещами. Когда Хукер обсуждает методологию разума в качестве важнейшего подспорья веры, он имеет в виду духовные, а не природные вещи, которые изучаются наукой. Следовательно, человеческий разум, видимо, обладает способностью изучать духовные вещи (13), но только в той степени, в которой он согласен с их истиной. Человеческий разум не может постичь истину духовных вещей; он может только признать ее. Хукер объясняет: "Определенность доказательств состоит в том, что когда ум, рассуждая, приходит к согласию с тем или иным, то не потому, что это правда заключена в нем самом, а потому, что истина этих вещей открывается нам. Мы воспринимаем вещи как таковые наверняка не сами по себе, а потому, что они становятся для нас очевидными, как открываемые извне" (14).
В связи с этим, анализ Хукера о достоверности доказательств имеет важное значение, потому что он вводит здесь свою концепцию откровения. Таким образом, человек исследует сферу своего существования, потому что есть два способа откровения , которые помогают ему. Хукер, во-первых, упоминает свет благодати, а во-вторых, свет природы. Понятно, что для Хукера эпистемология человека напрямую обусловлена внешним фактором, таким, как откровение, которое состоит из света благодати и света природы. Но важно отметить, что как благодать, так и природа являются внешними по отношению к человеку. Соответственно, когда человек исследует вещи духовного мира, он использует как свет благодати, так и свет природы, которые сами по себе являются внешними средствами откровения (15). Достоверность доказательств, однако, больше озабочена светом природы, потому что он раскрывает доказательства истины, насколько они касаются духовных вещей. Человеческий разум, что приводит к достоверности доказательств, на основе естественного света (16) предлагает человеку доказательства или ясное проявление истины духовных вещей. Несмотря на то что свет благодати должен иметь большое влияние на человеческий разум, Хукер осознает , что последний не может подтвердить бытие духовных вещей в пределах , предусмотренных в свете природы. Духовная сфера как таковая по Хукеру выявляет иную эпистемологию, в результате чего ангелы и духи праведников получают знания о духовных вещах.
Таким образом, следуя Кранмеру (17), Хукер говорит о свете славы, которая доступна только для тех существ, которые существуют в духовной сфере. Насколько обитатели естественной сферы обеспокоены постижением вещей духовного мира, они прежде всего должны проявлять свою веру в соответствии со свет благодати и , следовательно , получить уверенное доказательство истинности духовных вещей. Хукер, тем не менее, внимательно наблюдает за миром, и видит, что видимое - это не то , что на самом деле происходит. Таков свет природы, который предлагает основополагающую уверенность человеку, когда он осуществляет свою веру.
Первейший аспект человеческой природы предполагает, что вера касается оснований, а также доказательств того, что разум воспринимает при свете природы. Соответственно, человек сначала получает определенность доказательств в отношении духовных вещей, когда он пытается исследовать по вере. Хукер пишет: "Также верно, что вещи не очевидны нам потому, что мы в них уверены, но мы становимся уверены в них, потому, что они более очевидны. Истина о чем-либо очевидна, когда человек, слушающий ее, может больше не сомневаться в ней, и, слыша, наш ум может полностью согласиться с тем, что это правда. Если это так в вопросах веры, то ясно, что не всегда люди имеют равную уверенность в них, ибо верующие могут иногда верить твердо, а иногда сомневаться. И в этом нет ничего удивительного. Ангелы и праведные души на небесах обладают полной уверенностью в духовных вещах, которые очевидны им в свете славы. То, что дети Божии имеют при свете благодати, не является менее очевидным, но наряду с этим у них есть свет природы, который не может исключить сомнений" (18).
Затем Хукер возобновляет двойственность его гносеологии. Он, кажется, убежден в различном по существу характере природной и духовной сфер. Достоверность доказательства должна быть использована в качестве средства познания в естественном мире, так как вполне нормально, что твердые и разумные доказательства должны предложить определенность для того, кто исследует естественную сферу. Хукер, однако, не может полностью отделить определенность доказательств от духовного царства. Причина, по которой он фактически вынужден использовать определенность доказательств, по крайней мере, частично относится к постижению духовной сферы, но это проявляется лишь позже, когда Хукер начинает обсуждать праведность Христа (19), самого Источника спасения (20), в чем он следует определению спасения у Кранмера. На данный момент можно сделать вывод о том, что только вера создает определенность доказательств вечного бытия Христа. Несмотря на то, что Он из духовного царства, Христос жил в естественной сфере. Очевидно, по Хукеру, что определенность доказательств работает лучше в естественном мире. Но определенность доказательств является частью веры. Несмотря на это, такая определенность в первую очередь рассматривает человеческий разум по отношению к вещам естественной сферы, и тем не менее она признает духовные вещи. Христос при этом живет в естественном мире; следовательно, истинная вера во Христа (22) обязательно должна состоять из психического или интеллектуального согласия с Его существованием, но это не единственный аспект истинной веры, как правильно замечает Тиндейл (23).
Вера предлагает верующим уверенность доказательств в вопросах, относящихся к духовной сфере, таких, как причина земного существования Христа, хотя разум не может исследовать эту истину. Истинная вера обязательно включает в себя человеческий разум, потому что Христос жил в естественном мире, который доступен этому разуму. Тем не менее, истина земного существования Христа не может быть исследована разумом и не может быть одобрена уверенностью доказательств; разум может лишь допустить эту истину.
Достоверность приверженности
Хукер затем вводит второй аспект его доктрины веры, путем объяснения уверенности в приверженности. Вера состоит не только в достоверности доказательств, которая связана с человеческим разумом, но и в достоверности приверженности, которая непосредственно влияет на человеческое сердце. На самом деле это вполне соответствует Тиндейлу, который пишет , что новое сердце приходит от веры, которая исходит от Духа (24). Хукер , кажется, убежден, что в некоторых случаях доказательства духовного царства не столь очевидны, но в истинной вере есть что-то, что заставляет верующего искренне придерживаться духовных вещей, несмотря на отсутствие явных знаков.
Таким образом, для Хукера вера - это не просто интеллектуальное согласие с бытием духовных вещей с помощью разума, но и твердое доверие к этим вещам (25), как и у Кранмера (26), даже там, где очевидные доказательства отсутствуют. Другой же момент, который мы называем уверенностью или достоверностью приверженности, возникает тогда, когда благодать уделяет нам способность придерживаться того, во что она дает верить. Эта уверенность не менее важна, чем предыдущая, и вот почему. "Вера христианина открывает его к словам закона и обетованиям Бога не только как истинным, но и как благим, и поэтому даже тогда, когда доказательства, которые он имеет в отношении истины, настолько слабы, что его немощь не дает ему согласиться с ними, в нем остается доверие к тому, что возвещается, и как бы он ни был слаб и боязлив, если его дух когда-либо действительно вкусил небесной сладости, то весь мир недостаточен для него, и ничто не может сбить его с пути, но он надеется даже вопреки надежде и верит даже вопреки здравому смыслу, будучи убежден вместе с Иовом: "Даже если Он убивает меня, я буду надеяться". Ибо есть урок, что навсегда запечатлелся в нем: "А мне благо приближаться к Богу" (27).
Этот отрывок имеет особое значение, так как, с помощью определенности в приверженности, Хукер придает вере нравственный аспект (28) Он также объясняет содержание веры таким образом, что вера открывает верующим не только истину, но и благость обетований Бога (29) и слов закона , поскольку, как справедливо замечает Тиндэйл, мы признаем обетования Бога по вере (30). Хукер ясно дает прямую ссылку на закон Бога, который тесно связан с Его обетованиями. И закон , и обетования Божьи - это духовные вещи, которые не могут быть поняты человеческим разумом (31). Отсутствие разумного доказательства столь отчуждает от закона и обетований Божиих, что человеческий разум не может быть просто убежден ими. Однако, следуя Кранмерк (32), Хукер пишет, что вера не только интеллектуальное согласие в отношении духовных вещей , но и сердечное доверие к ним, и эти духовные вещи включают закон и обетования Бога, как подчеркивает Тиндейл (34).
Несмотря на то, что это не придает никакого другого содержания закону и обетованиям Бога, Хукер будет позже говорить о Христе (35) Таким образом, закон и обетования Божьи тесно связаны с Христом. Как и в случае достоверности доказательств, уверенность в приверженности должна пониматься христологически. В связи с этим, подчеркивает Хукер, вера есть доверие во Христе (36), что идентично определению Кранмера (37). Содержание веры есть Сам Христос. Хотя вера имеет двойную конституцию, так как она формируется за счет как уверенности доказательства, так и уверенности в приверженности, Хукер пишет, что уверенность в приверженности должна иметь преимущество и просто быть сильнее. При наличии достоверности доказательств вера может согласиться только с истиной закона и обетований Бога, как они раскрываются в Личности Христа (38). Такая вера не является полной. Только благодаря уверенности в приверженности вера выходит за рамки своего интеллектуального измерения и становится полным доверием (39). Таким образом, через доверие вера не только признает, но также фактически воспринимает истину закона и обетований открывшегося во Христе (40). Несмотря на отсутствие разумных доказательств, которые предлагают определенность, истинная вера полностью и всецело усматривает истину в духовных вещах и с уверенностью присоединяется к ним. На самом деле, ничто не должно разрушить уверенность в приверженности, потому что доверие - это единственный способ понять закон и обетования Бога во Христе (41). Логическая реальность не дает никаких доказательств того, что природные вещи могут противоречить духовным, потому что нет одновременного онтологического и эпистемологического разрыва между естественной и духовной сферами.
В итоге можно сказать, что двойная эпистемология Хукера тесно связана с его двойственной доктриной веры, которая состоит из достоверности доказательств и уверенности в приверженности. Таким образом, первый компонент веры - это интелектуальное согласие на земное существование Христа, что дается определенностью доказательства, но наиболее важным аспектом веры является твердая вера в закон и обетования, которые Бог открыл во Христе, что определяется уверенностью в приверженности.
Вывод
Эта статья посвящена эпистемологии веры, которая раскрывается в первую очередь в проповеди Хукера об уверенности и стойкости. Одна из главных проблем Хукера в связи с эпистемологией веры - это связь между верой и знанием. Таким образом, Хукер объясняет, что одним из самых важных аспектов человеческого существования является духовность, поэтому он посвящает значительные усилия определению духовного человека. Затем он объясняет концепцию науки, которая является основополагающей для человеческого знания, но не обязательно ведет к познанию Бога, и, наконец, обрисовывает двойную концепция уверенности: уверенности доказательств и приверженности. Важно, однако, отметить, что анализ Хукером этих понятий тщательно выполняется в более широком контексте веры. Таким образом, даже если концепция уверенности может быть сколько-нибудь рациональной, она должна восприниматься через призму веры. Следующим шагом для Хукера является определить достоверность доказательств и уверенности в приверженности. Достоверность доказательств, очевидно, связана с человеческим разумом, но использование разума в целях раскрытия духовных вещей очень ограничено. Разум может согласиться только с истиной духовных вещей, которая раскрывается через Божье откровение, в то время как только вера может исследовать их должным образом. Уверенность в приверженности также связана с верой, но она обращается прежде всего не к разуму, а к человеческому сердцу. В данном конкретном контексте Хукер упоминает реальность нового сердце , которое является результатом веры, но вера также создана Святым Духом. В тесной связи с уверенностью приверженности идея веры является не только интеллектуальным соизволением, но и твердым доверием к духовным вещам, которые раскрыты мужчинам и женщинам только через средства веры и благодати и работу Святого Духа.
1 К деталям о важности Св. Духа для просвещения разума см. McAdoo, The Influence of the Seventeenth Century on Contemporary Anglican Understanding of the Purpose and Function of Authority in the Church;, in G. R. Evans (ed.), Christian Authority. Essays in Honour of Henry Chadwick (Oxford: Clarendon Press 1988), 262-263.
2 Bradford, Writings, Cambridge 1848 371-372.
3 Tyndale, Prologue to the Romans, 123.
4 См. также Bethell, The Cultural Revolution of the Seventeenth Century, L.,1951, 22.
5 Cv/ nfr;t Thornton, Richard Hooker, L.,1924, 56; Griffith Thomas (ed.), The Principles of Theology, 2005 185; Collinson, Archbishop Grindal, Berkeley 1979 41.
6 Kirby, Richard Hooker;s Doctrine of Royal Supremacy, Leiden 1990 50.
7 Barnes, The Supplication of 1531, lxxxvii.a.
8 См. также Harth, Swift and Anglican Rationalism, Chicago 1961 41.
9 Hooker, Certaintie (Works V, Cambridge 1849 69.16-24).
10 ibid. 69.24-70.1.
11 О важности разума у Хукера см.: Shirley Richard Hooker and Contemporary Political Ideas, L.,1949 88; Hillerdal, Reason and Revelation in Richard Hooker, Lund 1962 71-75; Hoopes, Right Reason in the English Renaissance, Cambridge MA,1962 127; Speed Hill, The Evolution of Hooker‘s
Laws of the Ecclesiastical Polity ;, 117-158; Orr;, Anomy and Reason in the English Renaissance;, Journal of the History of Ideas XLVII/2 (1986), 186; Sykes, Richard Hooker and the Ordination of Women to the Priesthood, Sewanee Theological Review 36/2 (1993), 200-214 or Sykes, ;Richard Hooker and the Ordination of Women to the Priesthood;, in Janet M. Soskice (ed.), After Eve (San Francisco Colins, 1990), 119-137; Davis, For Conformities Sake‘: How Richard Hooker Used Fuzzy Logic and Legal Rhetoric against Political Extremes;, in McGrade, Richard Hooker and the Construction of Christian Community, Tempe 1997 339.
12 В деталях о способности разума и ее отношении к вере и благодати см.: Newey, The Form of
Reason: Participation in the Work of Richard Hooker, Benjamin Whichcote, Ralph Cudworth and Jeremy Taylor;, Modern Theology 18/1 (2002), 7.
13 О роли разума в постижении духовных вещей см.: Tebeaux, Donne and Hooker on the Nature of
Man: The Diverging ;Middle Way‘, 31.
14 Hooker, Certaintie (Works V, 70.1-6).
15 Sommerville, Richard Hooker, Hadrian Saravia, and the Advent of the Divine Right of Kings, 231.
16 См. также Hunt, Religious Thought in England, L.,1896 60.
17 См. также дискуссию Кранмера об образе славы: Cranmer, Annotations on the King;s
Book, 12.
18 Hooker, Certaintie (Works V, 70.6-19).
19 Allison, The Rise of Moralism, 3; Booty, The Spirituality of Participation in Richard Hooker;,
Sewanee Theological Review 38/1 (1994), 11.
20 Hooker, Certaintie (Works V, 71.28).
21 Cranmer, Annotations on the King;s Book, 12.
22 Для оправдания не необходимо ничто, кроме истинной и живой веры. Collinson, Archbishop
Grindal, 41.
23 Tyndale, Exposition of First John, 121.
24 Tyndale, Prologue to Romans, 123; Gane, The Exegetical Methods of Some Sixteenth Century
Anglican Preachers: Latimer, Jewel, Hooker, and Andrews, 35.
25 Griffith Thomas (ed.), The Principles of Theology, 191; Sedgwick, ;The New Shape of Anglican
Identity;, Anglican Theological Review LXXVII/2 (1995), 189.
26 Cranmer, The 1538 Articles, 4.
27 Hooker, Certaintie (Works V, 70.31-71.15).
28 См. также Sedgwick, Revisioning Anglican Moral Theology;, Anglican Theological Review LXIII/1
(1981), 10.
29 Malone, The Doctrine of Predestination in the Thought of William Perkins and Richard Hooker,
107; Kirby, Richard Hooker;s Doctrine of Royal Supremacy, 46.
30 Tyndale, Prologue to Romans, 124.
31 См. также Hillerdal, Reason and Revelation in Richard Hooker, 75.
32 Cranmer, The 1538 Articles, 4.
33 Hooker, Certaintie (Works V, 71.1); Sedgwick, The New Shape of Anglican Identity;, Anglican
Theological Review LXXVII/2 (1995), 189.
34 Tyndale, Exposition of First John, 121.
35 Hooker, Certaintie (Works V, 71.28).
36 Griffith Thomas (ed.), The Principles of Theology, 191; Collinson, Archbishop Grindal, 41;
Sedgwick, The New Shape of Anglican Identity, Anglican Theological Review
LXXVII/2 (1995), 189.
37 Cranmer, The 1538 Articles, 4.
38 Kaye, Authority and the Interpretation of Scripture in Hooker‘s Of the Laws of Ecclesiastical
Polity;, The Journal of Religious History 21/1 (1997), 97.
39 Griffith Thomas (ed.), The Principles of Theology, 191.
40 К важности Божьего откровения во Христе для Хукера см.: Booty, Hooker and
Anglicanism: Into the Future;, Sewanee Theological Review 36/2 (1993), 220.
41 Collinson, Archbishop Grindal, 41.
Перевод (С) Inquisitor Eisenhorn