Если на легких ногах промчаться по крупной и разноцветной гальке, зачем-то утопленной в сером бетоне ступеней, и выскочив из подъезда не останавливаться, бежать дальше вдоль нашего двухэтажного дома за дощатые сараи, то можно увидеть бухту, фрегат у старого скрипучего причала, а за бухтой открытое море темно-синее, почти черное к вечеру. Паруса фрегата убраны, но точно известно,- они лазоревые. А какие же еще? чего зря быть такому красивому , певучему слову "лазоревые"?Наверное и цвет хороший, вот бы посмотреть.
Борта корабля набраны из свежеобтесанных досок. Воздух пахнет йодом, водорослями и сосновой смолой.
А еще вокруг шум волн, скрип мачты и крики чаек. Иногда урчание синего "запорожца" дяди Юры Кругликова. Дядя Юра строгий, но он зубной врач, поэтому умеет разговаривать и с детьми, и с самыми глупыми взрослыми. Справа за лобовым стеклом у автомобиля небольшая ретушированная фотография- портрет Сталина.
"Запорожец" не вовремя выехал из гаража и стоит на причале. Стоит , тарахтит мотором , но вид не портит и пираты, словно на подбор, в потертых кепках- восмиклинках, легко его обходят. Пираты всерьез заняты, - таскают в закрома картошку нового урожая. Картошка насыпана в огромные, даже с виду неподъемные джутовые мешки - чувалы.
Пиратам приходится иногда остановиться, чтобы передохнуть. Тогда они курят папиросы с заломанными гильзами и украдкою пьют портвейн номер 33 из бутылки-огнетушителя. Выпивают за раз по половине граненого стакана, вытирают рукавами усы и вкусно ухают. Вина огромное количество- целых три бутылки стоят в тени сарая прикрытые телогрейкой.
За причалом - линия береговой обороны, грамотно эшелонированная и мощная, куда там линии Мажино. С заглубленными казематами, ДОТами ,траншеями, блиндажами. Невероятно укрепленная, нерушимая и последняя. Впрочем почему только береговой? Позиции окружают весь наш дом. Дом старый, двухэтажный. У него есть собственное имя. Шанхай называют его взрослые.
. Сейчас никто не атакует наши окопы, но мы готовы. Мы были и жили мирно, но опять грохочет в небесах канонада далеких сражений. Пока не у нас, а в соседнем дворе...
Там линия обороны слабая, никчемная линия оброны, потому что в соседнем дворе никто не сгружал автокраном " Ивановец" бетонные конструкции . А у нас сгружали.
- а для чего это все сюда привезли?
- для чего-то...
А мы знаем для чего.
В потерне ДОТа сидит Серега Самоделкин и выжигает увеличительным стеклом на спинке скамейки слово "дура".. буква "а" не получается и он аж высунул язык от усердия- старается завернуть виляющий хвостик у этой нелепой буквы, но сам плохо понимает куда именно надо завернуть и потому нервничает, а хвостик буквы все дальше и дальше убегает в сторону ангаров.
Чуть дальше за огородами, сразу за кустами вкуснючего шиповника, пустырь и вечная стройка. Старостройка.
Под ней, в подземных многоярусных тоннелях , располагаются космические силы нашего двора. Крейсера- люлька от мотоцикла "Урал", боты - две старые покрышки от "Кировца", и огромный ударный линкор- настоящий остов автомобиля " Победа", со стеклами и мотором.
В нашем дворе есть все, что вообще существует в мире. Точнее все, о чем мы уже успели узнать.
И мотоцикл, и милиционер Паша со второго этажа, и бордюры, даже цыгане. Судья, военком, пенсионеры. А еще три добрые бродячие собаки, без счету стремительных кошек, заросли гигантского ревеня под окнами и старая новогодняя елка, которая несколько лет торчит из ревеня словно скелет календаря.
Посреди двора стоим мы.
Нас восемь. Вообще-то девять, но Серегу родители "загнали". Так мы говорим- "загнали", это означает выдернули в свой мир. Опасный и чужой, не наш, взрослый, неизбежный.
Но мы не боимся.
Мы столько знаем, столько пережили, и войны и самое главное -мир. Отыскали Эльдорадо, спасли Скотта, видели Атлантиду в темной толще океанской воды. Красные пески Марса хранят отпечатки наших кед, а в реках Венеры потеряно немало крючков на коварных подводных корягах. Чернобокие, хищные имперские дромоны несли нас душной тропической ночью в десант на Александрию. Отсвечивали в сером свете Луны бликами смертей наконечники контарионов.
Мы соль земли, надежда и опора, не солжем, не предадим, не отступим.
Поэтому и не боимся взрослого мира.
Просто жаль, что Серега не сможет сегодня охотиться на китов.
Но гарпун он нам оставил. Хороший гарпун, ни у кого такого нет.
Из легкого и прочного алюминиевого уголка.
Тусклое серебро, серебро...
Чего нам бояться?
Ну чего?
Слаба эта их взрослая жизнь, слаба.
Да ты послушай, слышишь- слышно же...
- Сергааааааа выходиииииии...
А на старых фотографиях, на которых все еще живы- ничего не меняется.,
Бездомные в обнимку с олигархами, новая тельняшка у Петьки, одна большая страна и все впереди.
Мертвые подают отвертки живым, спившиеся разливают лимонад на дне рождения калеки, а пропавший без вести дурашливо пристраивает рожки из растопыренных пальцев к голове серьезного как учитель географии, но волосатого как хиппи политолога- идиота.
Подумать только , она уже полковник....