Сегодня, когда я проснулся, а это было раннее утро, первое, что пришло в голову, это то, что нужно обязательно и неотлагательно поехать к той, от которой сердце моё, билось не ровно. Хочется сказать её имя, но понимаю, что не скажу. И это не какая ни будь тайна или секрет, а личное уважение к этой девушке. Распространятся по этому поводу, никто не хочет, а если глубже разобраться, то может выйти ещё и конфликт. Знаю, что я её больше, чем уважаю, но на этом всё и заканчивается, ведь она не знает про мои чувства, а я не говорю.
Когда я к ней приехал, мы, сидели за столом и пили чай, с каким - то жёлтым печеньем и разговаривали. Естественно она улыбалась моим шуткам, как вдруг неожиданно для меня сказала: « Сань, мне кажется, я тебе нравлюсь»
Мне было интересно такое начало, конечно, потом интерес стал пропадать, но это было потом, а сейчас я её спросил и спросил необдуманно:
- А ты знаешь почему, ты мне нравишься?
- Почему? – улыбчиво спросила она меня.
- Есть много пунктов, но один из них - ты не знала о том, что мне нравишься.
- А какие другие пункты?
Я посмотрел на неё и всё, будто наступил на маленький ржавый гвоздь, почувствовал рану, и почти серьёзно ответил:
- Может быть, прекратим этот разговор, пока он не зашёл слишком далеко?
- Но мне хочется знать, - и это прозвучало как требовательно с одной стороны, так и мило с другой стороны.
- Тем не менее, ты хочешь продолжить тему, не смотря на то, что я тебя попросил?
- Да. Скажи мне.- Сказала, она не шутя.
Как это получилось, что я оказался в мышеловке и поскудней всего не мышью, а сыром. Да, маленьким кусочком, что уже находился в желудке у мыши.
Я взглянул на её серьёзное лицо, но не в глаза, а на стройный носик, и подумал, как начать разговор. Но знал точно дело до драки не дойдёт и вдруг она начала смеяться. Смеялась и говорила: « Саня, ты серьёзный. Саня, ты серьёзный»
Ну да, она никогда не видела меня таким. У меня появилось несколько секунд, чтобы собрать в единую кучу, все мои мысли. Так же знал, что разговор будет продолжен. Ведь она всегда получает то, что захочет. Вот поэтому я и оказался в мышеловке. Настал момент, когда она села удобно на стуле и вопросительно, но с улыбкой на меня посмотрела. Я сделал выдох и начал говорить:
«Мне очень нравится твоё мышление, об этом говорит твоя милая улыбка. Мне нравится твой голос, и он заводит меня до исступления, а твой смех, мне хочется слышать и слышать. Порой кажется, что твой нежный взгляд, проникает в мою душу, от этого мне становится очень приятно. Я хочу, что бы ты, видела меня насквозь и прочитала все мои мысли, а мысли мои о том, что красивое твоё личико, сияет от безграничного счастья. Мне нравится твоя походка, жесты и даже когда ты, сердишься или споришь. Ты, очень мне нравишься».
Я замолчал, не от того, что закончились мои слова, а от того, что не хотел уплотнять их. Она смотрела на меня и молчала. Но я понял её молчание по - своему. Ну конечно по своему, я же не могу понять по - иному. Хотел дальше продолжить говорить, но продолжил только в своих мыслях: « Ты для меня – солнышко. И как бы я не хотел достать его, увы, никогда я его не достану. Но оно, даёт мне свет и согревает мою душу», - хотелось мне это сказать. Но сам понимал, что в жизни разное бывает. И тут она своим нежным голосом проговорила:
- Мне стоит подумать об этом.
- Не утруждай себя, пускай это будет для тебя, неважно. Сейчас выйдем на улицу, пройдёмся, и ты забудешь о том, что я говорил.
- Мне нужно, тебе дать ответ.
- Не надо никакого ответа. Я не хочу, чтобы в твоей умненькой головке выросло глупое сомнение.
- Но я не хочу, чтоб бесследно пропало твоё красивое признание.
- Когда, мы сегодня на улице попрощаемся, ты пойдёшь домой, возьмёшь свой мольберт и выйдешь в лес. И напишешь на холсте, сочетание моего признания с жёлтыми листьями, но чтоб на нескольких листочках, были свежие капельки осеннего дождя.
И от этой моей фразы наступило молчание. В комнате для меня стало душно, но не только мне и мы, вышли на улицу. Шли по аллее, где было полно лавочек.
- Давай присядем,- предложил, я.
- Давай, - она ответила и села совсем рядышком со мной.
- Посидим немного на этой лавочке, потом пересядем на другую лавочку.
- Зачем?
- Мы, будем переходить от лавочки к лавочке и на той, где будет нам приятно, останемся сидеть.
Когда, наконец, нашли лавочку, почти возле старой церкви, где нам обоим было приятно, она взяла мою руку, своими нежными ручками и спросила:
- Тогда зачем ты, мне об этом сказал?
- Ты спросила, а я просил об этом не говорить, но ты настояла.
- Какой же ты жестокий.
Я ничего не ответил. Да и просто не привык оправдываться. С одной стороны, я не хотел причинить ей вреда, с другой, себе. И если я затронул её нежное чувство, то разве мог я об этом знать. К сожалению мне не видно и не слышно, того колокольчика, который висит в душе и играет то мелодичную мелодию, то просто неудержимо звенит.
Мог ли я быть жестоким? Нет, я не жестокий. В этой ситуации большую роль сыграла моя невидимая защита. Но перед чем, так и не понял.
- Ну почему ты, мне раньше об этом не говорил? – продолжала она расспрашивать меня.
- Я думал, зачем тебе навязывать, то, что тебе не нужно.
Она посмотрела на меня, опять мило улыбнулась, но эта улыбка очень много о себе говорила. Эта могла быть улыбка жалости, к моей особе, так же могла означать согласие – мол, ты прав. Или, лёгкое огорчение, за того, что я невнимателен к ней. Или ещё означать самое простое – как хорошо, что ты говоришь, а то я так устала от тишины.
Она сидела, моргала своими глазками и загадочно улыбалась. Но потом, когда всё обдумала, сказала:
- Неужели я тебе так нравлюсь?
- Ты даже представить этого не можешь. Я ради тебя готов на всё и даже с твоих ладошек бы, яд выпил.
- Зачем такая жертва? Я ни кого не хочу отравлять и тем более брать в свои руки яд. Но если хочешь, что то мне доказать, то напои меня, со своих ладоней той субстанцией, что называется – любовью.
В этот момент я приблизился совсем близко к ней и когда мои губы соприкоснулись с её губами, то с церкви послышался звон колоколов. И мне в тот же миг показалось, что это наши души, где находятся маленькие колокольчики, играют мелодичную мелодию.
В тот же день мы, пошли в лес, не забыв, конечно мольберт и вдвоём писали на холсте – сочетание наших признаний, с красивыми жёлтыми листьями, а на нескольких листочках изобразили свежие капельки осеннего дождя.
Александр Литий.