Галлюциноген № 666
– Бог накажет!
– Ну да. Он и создал вас, чтобы наказывать. Чтобы вы ползали в ногах, вымаливали прощение за то, чего не совершали.
– Богохульствуешь! Ты полон грехов! Покайся!
– Но, что есть грех?
– Читай заповеди: не убий, не укради...
– Убивают и воруют. За это ничего не получают.
– Грех — виден, раскаяние — нет!
Он вышел из Храма. Он, падший ангел, паданг. Грустно улыбнулся. Это был последний священник на Земле, с которым Люци пообщался. Все твердили одно и тоже. Как заезженная пластинка, как переливание из пустого в порожнее. Что же это? Нет ни одного человека в мире, чтобы смог осознавать приоритеты добра и зла?! Странно...
Некоторое время он рассматривал барельефы на стенах. Иисуса (усмехнулся. Даже рядом не валялся.) Божьей Матери (согласился. Сходство есть. Только было всё по-другому.) Ему выгодно как человек воспринимает библейские сюжеты, а вот ОН — давно отвернулся. Ушел...Да и вообще, дела прошлого обстояли иначе.
Мимо пробежали послушники. Один внезапно остановился. С удивлением взглянул на паданга. Побледнел. Перекрестился. Попятился. Сломя голову умчался. «Почувствовал» - самодовольно констатировал Люци. Осмотрелся.
Петербург ему нравился, однако считал город холодным. Безжизненным. Здесь слишком много его поклонников. Почти все пороки. От зависти до братоубийства. Суть любого мегаполиса. Жаль, что понимают это единицы. Было бы с кем вступить в дискуссию.
«Интересно. Почему человек дал мне такое банальное число? Обычный счет...Один ненормальный использовал в книге Откровений в виде подтекста «поймет мудрый», а толпа и рада. Подхватила. Трясется от страха. Мои князья, богатые кукусики, по моему наущению, используют догму для своего капитала. Молодцы! Особенно магнаты-толстосумы, ученые и лже-философы. Безразличие, безразличие, безразличие — очаровательная музыка! Разделяй и властвуй. Как всё просто. Потребности тела никто не отменял. Надо питаться, одеваться, ха — балдеть! Для этого надо работать (ещё три раза) и так до самой смерти. Великолепно! Великолепно, да не всё. Мне число присвоили. А, Ему?»
Кто-то подходил сзади. Маленький и безобидный. Обернулся. На него смотрели ясные глаза малыша. Четыре года семь месяцев три дня восемнадцать часов.
Сделал «участливое» лицо:
– Ты что, потерялся?
– Я ищу папу. Для себя и мамы. Не хотите им быть?
Люци «поёжился». Что-то в его глазах было от Него. Отца. Сказал, мрачно:
– У меня своих «детей» полно. Оставайся в одиночестве. И, вообще — мне некогда. «Вот привязался! Вечно у детей прозорливости больше, чем у старцев!»
– Тебе плохо? А ты погладь себя по больному месту. Скажи: Бог мне поможет...
Паданг «вздрогнул». Потом, вздрогнул по-настоящему. «Проник» во всю жизнь мальчика, вплоть до смерти. Второе пришествие Христа?! И вот так, здесь, посреди Петербурга?! Без «прикрытия» ангелов?!
Рука непроизвольно потянулась к горлу ребенка. «Но это неправильно! Слишком просто. Очередное испытание...Малыш должен быть возвеличен, охаян, распят. Новая религия. Новый виток по спирали. Нет!!!»
С трудом удержался. Прохрипел:
– Уйди...Не до тебя сейчас...
Мальчик снял с себя крестик. Вложил его в руку Люци:
– Я тебя прощаю!
Люци исчезал из города. Сейчас ему надо перемещаться в ноосферу, но почему-то не хотелось. Его ждали слуги. Крестик прожег ладонь, вернулся на шею малыша...Самопожертвование...
Впервые за пятьдесят тысяч лет, паданг плакал...