Рубеж полная версия

 История в жанре фантастики, которая повествует читателю о существах, называемых "Потенциалы". Они не отличаются от людей, за исключением, пожалуй, возможностей, которые таятся в каждом из них. Не смотря на то, что тема сверхсуществ уже давно развита, некоторые чтецы, кто успел окинуть взглядом сие произведение, потребовали продолжения.
 
 Рассказ ведется от лица всех действующих героев истории. Каждая глава повествуется от лица одного из персонажей. И рассказывает эта история о людях, которые именуют себя "потенциалами". Способности их практически безграничны. Они обладают чем-то, именуемым как "кокон". Именно он является источником их силы. Сюжет закручивается вокруг новорожденного потенциала, его подруги детства, загадочного лидера одной из общин потенциалов, и конечно-же злодей - Прут, силы которого превосходят любого из его собратьев. Все бы ничего, да только он замыслил что-то ужасное, поскольку научился отбирать силы у других потенциалов, и это не может остаться не замеченным.

 Вы узнаете: о таинственных силах и энергиях, окружающих нас, о структуре мироздания, и как ее видят сверхсущества, переживете вечные проблемы дружбы, любви, ненависти;  познакомитесь ближе с учениями Кастанеды, однако в более искаженном видении автора. Каждая глава заканчивается интригой судьбы одного героя, и начинается продолжением другого. Мир потенциалов таит в себе много интриг и переплетений с нашей реальностью, и только читатель, полая намеки, словно хлебные крошки, сможет сам разгадать все ответы.

Просьба, всех сознательных людей, оставляйте свои отзывы и впечатления от прочитанного. Мне действительно важна ваша критика, особенно если она негативная и более важно - конструктивная. Спасибо!

***

Пролог

Максим стоял в поле. Солнце скрывалось за облаками, словно не желало смотреть на происходящее. Ветер дул порывисто, но ровно, с определенными интервалами времени. В этом можно было проследить своего рода музыку: ритм, мелодия, глухой бас. Однако Максиму сейчас некогда было этим заниматься.
 Метрах в пятидесяти стояла заброшенная постройка, ключевая часть Места Сборки. Она абсолютно не сочеталась с пейзажем, но имела место быть.
 Трава мягко гнулась под тяжелыми потоками воздуха, холодные его порывы отчаянно дули в спину, жестоко подталкивая вперед, к своему противнику. Глотая вкусный вечерний воздух, становилось все тяжелее и ненавистнее двигаться вперед.
 Это можно было сравнить с ранним подъемом с постели. Тебе вроде бы и нужно встать, идти на работу, учебу, школу, но каждая минута, оставленная под теплым одеялом, на мягкой подушке, заставляет цепляться за остатки сна все сильнее.
 Так и Максим все сильнее желал развернуться, отпустить. Оставить все обиды позади, обнять своего врага, дружески похлопать его по плечу и уйти вместе в какой-нибудь кабак, наполнить брюхо хмельной дрянью, попутно обсуждая девушек, своего кретина отчима и идиота за соседним столиком, который натянул носки на вьетнамки.
 Впереди был сложный выбор. Разговор, драка, убийство – возможно, эти действия станут частью того безумия, что привело Максима к этому месту. Сколько горечи во рту осталось. И ее не глотнуть, не выплюнуть.
 Но так бывает только в глупых книжонках, которые так и остаются не дочитанными. Их закрывают на прологе, и бросают гнить на книжной полке, в лучшем случае. Максим был согласен прочесть сотни таких книг, и даже бережно хранить их на верхних полочках, со статусом VIP, регулярно перечитывая, только бы отпустить все это.
 Только бы... Но это всего лишь поле. И книг здесь нет. Только он. Только его враг...
* * *
Часть 1
Пара лебедей
Глава 1 – кремнем влево
От Максима
Мы стояли у входа в торговый центр. Я и моя подруга Лея. Довольно странное имя, особенно для девушки славянской национальности, однако с причудами родителей миришься, даже не осознавая этого.
 Лея была натуральной блондинкой, чему откровенно завидовали многие ее подруги. Даже брови подчеркивали цвет волос. Однако характер этой дамы был далеко не женственным. С детства отец водил ее на стрельбище, а будучи постарше, она увлеклась Страйк болом. Как только она узнала значение слова “прическа”, от короткой стрижки ее останавливали только я и ее папа. Лея, - дерзкая, эксцентричная, но чертовски хороший друг.
 С Лейкой мы знакомы уже девять лет. Кто-то может похвастаться десятью, а то и детсадовской дружбой, однако качеством хвастнуть могут не все.
 Как ни странно, наша первая встреча прошла не совсем успешно. Под "не совсем успешно", подразумевается то, что я выбил ей зубы. Не специально конечно.
 Ее семья тогда только переехала в наш дом, и маленькая Лея сразу-же побежала на детскую площадку, покататься на качелях. Они в нашем дворе были только одни, и на них уже сидел я. Но эту нахалку не остановила такая мелочная проблема, и она, подкравшись сзади, толкнула и сбросила меня на землю. Пока я падал, качели набрали обороты и с размаху влетели ей в губу, тем самым выбив все передние молочные зубы. Так началась история взаимной ненависти.
 Лея всем сердцем верила в то, что именно я во всем виноват, от начала и до конца. Она старалась пакостить мне как могла, не смотря на крепкую порку от ее родителей вследствие причиненного мне ущерба. Однако я никогда не отвечал тем же. Всегда молча уходил, из-за чего она злилась еще больше, а проделки становились еще хуже.
 Дружить мы стали после того, как она подбросила в мой школьный рюкзак собачьи какашки. Не знаю, как и где она достала их свежими (до сих пор не решаюсь спросить), но тогда я впервые не выдержал и отплатил той же монетой. Собачьи я нигде не нашел, поэтому пришлось украсть какашки с лотка моего кота Барсика.
На следующий день Лея постучала в дверь квартиры напротив - моей квартиры. Лицо ее сияло от счастья. Она протянула мне мизинчик и улыбнулась. Недолго думая, я протянул свой в ответ. Никогда не забуду эту улыбку с пустой верхней челюстью…

… - Как курим? - спросила Лея, откинув свои белые волосы за плече резким движением головы. - Тихо или громко?
В своих зубах она уже держала сигарету, а зажигалка была на изготовке.
- Громко. - ответил я, щелкая в руке свой Бик. Кремень зажигалки провернулся, подав искру.
 Мы болтали обо всем. О том, куда стоит идти после института, о наших преподавателях и одногруппниках, о том, какую вкусную шаурму делают в центре города, и какая она отвратительная в нашем районе. Но в те несколько минут, что мы потягивали дым, прозвучал вопрос, который дал старт этой истории.

- Почему ты так поджигаешь сигарету? - спросила Лея.

Я собирался было спросить, о чем это она, но понял, что далее последует конкретика:
- Ты держишь зажигалку кремнем от пальца. Ну типа, все нормальные люди - акцентировав последние два слова, она продолжила, - если держат зажигалку в правой руке и проворачивают кремень большим пальцем, держат зажигалку повернутой кремнем вправо от себя, соответственно и палец находится справа.

Я демонстративно показал, как я зажигаю свой Бик, повернув зажигалку кремнем влево от себя, и Лея одобрительно кивнула.

- Не знаю, чего ты прицепилась. - Буркнул я. - Так привык, рефлекс выработался.

- Цепляются колючки за задницу. - съязвила она.

Мы переглянулись и улыбнулись. Я знал, какие мысли вертелись у нее в голове. У меня были точно такие-же.
 На улице стоял прохладный ноябрь. В это время года было бы идеально сесть у камина, которого у меня нет, выпить горячий кофе, который имелся только в виде стиков, и прочесть пару-тройку глав моего любимого автора, благо его книги были у меня в наличии.
 Лея предпочла бы совсем иной вариант развития событий. Ее идеальный ноябрь, это несколько часов проведенных у плиты за варкой любимого глинтвейна, а после: небольшая ночная прогулка к морю, где и был бы опустошен этот благородный напиток. Разница между нашим представлением идеального ноябрьского вечера состоит в количестве людей, находящихся рядом. Если у Леи это целая компания, то мой список склоняется к нолю. Именно различия сделали нас близкими друзьями. Когда ей нужно погрустить, она приходит ко-мне. Когда я нуждаюсь в настроении - обращаюсь к ней...

... Звездное небо было усыпано мерцающими огоньками, когда я подходил к дому. Мне стоило зайти сразу, но я неожиданно захотел еще раз перекурить. Это было опрометчивое решение, поскольку запах сигарет могли учуять мама с отчимом, но решив, что сегодня я смелый, пачка в руках раскрылась и сигарета быстро оказалась во-рту.
 Зажигалка лежала в ладони. Я вертел ее туда-сюда, вспоминая разговор с Леей. И вправду, почему я зажигаю именно так, а не иначе?
 Мне казалось, что есть какой-то скрытый смысл. Что ответ кроется где-то там, за несколько миллионов световых лет, в бликах звезд. Стоит протянуть руку, и он сам упадет на ладонь. Растворится, нахлынет волной по телу и осознание истины придет ко-мне так-же неожиданно, как осознание того, что деда Мороза не существует.
 Все знают, что его нет. И почти все не смогут дать ответ, в какой момент поняли это. Это просто пришло само-собой. Растворилось в ладони, окатило волной. И мы это поняли.
 А может, так огонь по другому горит? Что, если огонь горит по другому, когда я поворачиваю зажигалку кремнем влево? Закрываю глаза... Я вдруг ясно представил себе, словно кремень, это ручка крана. Я поворачиваю ее по часовой стрелке, и огонь начинает стекать вниз. Ярко синий, чистый и горячий. Я не могу объяснить, но я видел это. Картинка оживала в моей голове с невероятной четкостью.
 Кажется, вот оно. Я словно находился в каком-то трансе, стоя под звездами возле парадной двери своего дома, но глубоко внутри своей головы. Окутан странным коконом мыслей. На удивление, было полное чувство безопасности.
Я понимал, что стою на улице, с закрытыми глазами, и в любой момент кто-угодно может огреть меня по голове в поисках наживы. Но еще больше я верил в то, что был неуязвим. Мой кокон охранял меня. Настоящего меня, что заперт сейчас внутри. Не важно, что будет с телом, я неуязвим.
 Огонь продолжал разливаться в моей голове. Его было не удержать, но это и не нужно. Напор из крана стал настолько сильным и стремительным, что уже не было ничего видно, кроме голубых языков пламени, парадоксально текущих по моему подсознанию, окатывая его огненными волнами. Пламя росло, а вместе с ним росли восторг и страх. Пришел этот страх тогда, когда я понял, что теряю связь с реальностью.
 Пытаясь цепляться за невидимые остатки мира, я тянулся вверх, пробиваясь сквозь прозрачную жижу кокона. Уходя все выше, я проваливался еще глубже, все ближе к огню, который уже казался мне враждебным. Мой взгляд упал вниз. Среди этого огненного потопа, я смог различить маленькую белую точку, которая отчаянно высвечивала путь обратно. Протянул руку... Щелкнул по кремню... Провалился вверх... Дальше от этого блика... Ярче к нему...
 Сквозь мои глаза пронеслось все, что я когда либо знал или мог узнать. Сотни вариантов развития тех или иных событий, которые я пережил и переживу когда-то. Информации было так много, что сортировать и запоминать ее было нереально.
 Я успел схватиться за один фрагмент, и увидел Лею. Она лежала на крыше какого-то дома. Рядом красовалась винтовка ее отца. Один ее глаз был прищурен, другой приставлен к оптическому прицелу. Кажется, это был я. Я стоял в поле. И винтовка была направлена на меня. Палец мягко лег на спусковой курок. Последовал плавный выдох...

Я по-прежнему стоял у парадной двери. Вокруг никого не было. Лишь через дорогу кто-то освещал себе фонариком путь. Городок у нас был не большой, и оживленные улицы ночью могли быть разве что по праздникам. Я думал, что мне стоит расслабиться, прийти в себя после такого странного визита в закоулки своего подсознания. Однако, я обнаружил, что совсем не беспокоюсь, и нет ни страха, ни тревоги. Словно я этим занимаюсь каждый день после завтрака.
 Я поднял голову вверх, и увидел все те же блики звезд. Но один казался ярче остальных. Это была полярная звезда. Это ее я видел остатками зрения, сквозь кокон. Улыбка медленно расползлась по лицу, и в пустоту было отправлено одно слово: "Спасибо!"...
 Метрах в пятидесяти от меня, где была дорога, я услышал хруст сухой листвы и учуял чью-то спешку. Тот человек с фонариком, которого я принял за обычного прохожего, теперь быстро приближался ко-мне. Кокон свернулся, осознание вернулось, а значит и чувство безопасности ушло. А когда нет безопасности - приходят инстинкты.
 Я поспешно вытащил ключ из рюкзака, открыл дверь и стал пристально вглядываться. Человек шел, не сбавляя шаг. Он был уже совсем не далеко, как вдруг остановился. Фонарик в его руке погас. Человек протянул руки вперед, подняв при этом ладони вверх. Как я понял, этим он хотел сказать что-то вроде: "Не беспокойся. Не уходи. Я не причиню тебе вреда!".
 Я конечно, как и любой нормальный человек, не особо поверил этим жестам. Но и уходить пока не собирался. В конце концов, я уже возле дома, и при желании зайду в подъезд, быстро закрыв за собой дверь.
 Мы стояли и смотрели друг на друга, пока он не решился на диалог:
- Покажи еще раз!
Он явно чего-то от меня ожидал. Но чего именно, я не понимал. Да и наркоманов всяких у нас хватало, так что не исключается, что я говорю сейчас именно с одним из них.
- Что показать? - я попытался спросить угрожающе, грозно, но в итоге получился вопрос с непонятной интонацией.
Мужчина осмотрелся по сторонам и озвучил почти шепотом:
- Огонь!
Мне стало не по себе. Как он мог увидеть огонь внутри моей головы, я не знал. Да и о нем ли он вообще говорит. Но одно было ясно наверняка: нужно либо что-то показывать, либо уходить по-английски.
 Я выбрал второе, и не спеша заходил в подъезд, не сводя взгляд с собеседника.
- Постой! - уже громче прокричал он. Человек сделал шаг назад, и продолжил. - Я понимаю. Я все понимаю. Я даже понимаю то, что, возможно, ты ничего не понимаешь. Но все прояснится. Вот, когда начнут происходить странные вещи, найди меня. Я смогу все объяснить.
 Он бросил фонарик мне в ноги, но я резко наклонился и словил его. Человек, как мне показалось, улыбнулся, и ушел обратно. Я выдохнул.
Покрутил фонарик в руке. Обычный карманный фонарь. Засунул его в рюкзак и закрыл за собой дверь...
От Миши
Я стоял возле торгового центра, наблюдая как сгущаются тучи на небе. Мне было назначено рандеву с одной из коллег, а по правде - с горяче любимой девушкой.
 Мы не афишировали свои отношения. Не потому, что в нашем коллективе было это запрещено. Нет, у нас там вообще полная анархия творится: никакого руководства, как такового, самоуправство на каждом шагу. Просто мы пользовались авторитетом среди остальных ребят, а любовные связи могут принести ущерб здравомыслию и право-принятию решений. Так что, в коллективе мы просто вместе. А наедине - мы вместе навсегда. Это устраивало нас обоих, хоть мы и не так часто можем позволить себе остаться вдвоем.
 Линда уже порядочно опаздывала, но я не особо волновался на этот счет. Для нее выйти из на улицу - это целая война. Даже не буду пытаться объяснить, что она делает со-своей внешностью, ибо сам толком не знаю, какие термины к чему принадлежат. Единственное оправдание ее опозданиям, то что она всегда хорошо выглядит.
 Вокруг меня гудели люди: кто-то заходил во-внутрь, кто-то выходил на улицу, кто-то болтал с другом о повседневности.
 Компания девушек стояли напротив меня и делали сэлфи на фоне здания. На дисплее я заметил себя, и подмигнул в кадр. Сразу-же отвернулся в сторону, чтобы не краснеть при виде их реакции. Как я и ожидал, они тихонько посмеялись. Через несколько секунд я услышал щелчок камеры. Думаю, они сделали повторное сэлфи, однако на этот раз я не принимал участия.
 Вот ведь штука получается, если задуматься об этом. За всю жизнь, наши фигуры наверняка не один десяток раз появлялись на фоне фотографий, которые делали незнакомые нам прохожие. На скольких фото мы были запечатлены...
 Сзади послышались торопливые шаги, и я сразу узнал эту ровную, изящную походку. Линда подошла ко-мне и мы поздоровались. После чего, обменявшись мягкими взглядами, зашли внутрь. Ее зеленые глаза сводили меня с ума, стоило в них заглянуть. Я шел сзади, наблюдая ее длинные каштановые волосы перед собой, ощущая их тонкий запах.
 На третьем этаже располагалось очень хорошее кафе, в сторону которого она меня и вела. Сделали заказ, уселись на мягкий диванчик и перешли к делу.

- Итак, - начала диалог Линда. - хорошие друзья сообщили, что Прут был замечен в городе нашего прошлого пребывания. Ходят слухи, что он научился отнимать силы у потенциалов.

- Но каким образом он определяет их местоположение? - спросил я.

- Это не удается выяснить. - Линда сделала глоток чая и продолжила. - Мы пытались освоить подобную технику, но даже на шаг не приблизились. В начале, мы экспериментировали на обычных детях, которые должны были родиться...

Я наставительно поднял бровь.

- Нет-нет! - заверила меня Линда. - Ничего такого. Мы просто устанавливали контакт с матерью, цепляли рефлекс к эмбриону и ждали, когда он родится. Суть эксперимента состояла в том, что после контакта, мы не выслеживали мать, и не знали где и когда она будет рожать. А наши ребята, которые и цепляли рефлекс, должны были почувствовать рождение и местонахождение ребенка.

- И как, получилось? - с не прикрытым любопытством спросил я, все еще не веря, что вижу ее перед собой.
 Двух-недельный выезд Линды по делу казался мне слишком долгим, чтобы сейчас сводить с нее взгляд даже на мгновение.

- Да куда уж там. - Линда опустила голову. - Профаны неотёсанные. Нам всем до Прута еще расти и расти.

- Тут я с тобой соглашусь. - неохотно пробурчал я. - Прут действительно хорош. Его способности подходят к новому рубежу. Я почувствовал это, когда мы с ним в последний раз пересекались. - При одном лишь воспоминании об этом, у меня закололо в груди, но я продолжил. - Однако, если ваша информация верна, и Прут действительно в стране...

- Значит и новорожденный потенциал где-то не далеко. - Закончила за мной Линда.

- Остается лишь найти его раньше, чем Прут. Или хотя бы просто найти, а там уж видно будет...

Мы долго еще болтали, но уже не о делах. Я смотрел, как ее локоны постоянно спадают вниз, и как неуклюже она их поправляет. Это натолкнуло меня на мысль, что я безумно по ней скучал все эти недели порознь...

... Мы вышли из кафе, и попрощавшись, Линда ушла в сторону убежища. Я вдохнул поглубже, и осмотрелся. Девушек с камерой уже давно нет, так что и посмеяться еще раз не получится.
 Напротив меня стоял парень, лет двадцати. Рядом с ним светловолосая девушка. По-началу я решил, что они пара. Однако после нескольких минут наблюдения за их общением, стало ясно, что это просто хорошие друзья. Но в следующие несколько секунд, меня привело в восторг нечто совсем иное. Нечто, сравнимое с появлением ребенка на свет.
 Парень стоял ровно и курил сигарету, а вокруг него внезапно начал образовываться кокон. На что похож этот кокон объяснить очень сложно. Он состоял из всего, что было вокруг парня. Вот он выпустил сток дыма из легких, и дым стал облетать его тело, вырисовывая при этом причудливые решетчатые узоры. Вот, лучи вечернего солнца выглянули сквозь ветви деревьев, и закружились вокруг парня, сплетаясь с густым сигаретным дымом в унисон, обретая яркие мыльные цвета. Вот резкие потоки воздуха, несущиеся по ветру, прильнули к пареньку и закружились вместе с дымом и лучами, образуя куполообразную фигуру, похожую на ветви причудливого дерева, что выросло из под холодного асфальта, и срослось на макушке парня.
 У меня перехватило дыхание. Сердце забилось так, как до этого еще не билось ни разу. Я приобрел что-то новое: новое чувство, новые обязанности, новую привязанность. Когда ты видишь рождение нового потенциала, внутри рождается особое чувство. Так вот я и стал, как это у нас говорят, потенциальным отцом, или отцом потенциала.
 Парень и его подруга потушили сигареты об урну и ушли в сторону дороги. Я не боялся его потерять, однако решил поспешить и позвонил Линде. Вызов длился целую вечность. Парень отходил от меня все дальше. Я нервно затопал на месте, и вдруг на линии послышался голос Линды:
- Миша, что-то случилось?

Моему ликованию не было предела. Я хотел было рассказать ей все в мелочах. Но разговор должен был быть кратким, так как парень был уже на другой стороне улицы. Я вдохнул свежего вечернего воздуха и выдавил:
- Я нашел новорожденного потенциала...



... Уже смеркалось. Вечернее небо, на удивление, было прозрачно чистым. Прогноз погоды обещал жуткий ливень, однако я в очередной раз убедился, что метеорологи даром едят свой хлеб. Я стоял на тротуаре, высматривая окрестности. Тот парень шел через дорогу от меня, сворачивая во-дворы. Я не спешил идти за ним, ведь знал, что все-равно не потеряю. Да и быть обнаруженным не стремился.
 За ним тянулся призрачный след от его кокона. Стоило мне включить свой фонарь, и этот след становился явным. Так что следил я на расстоянии.
 Что случилось мгновением позже, сообразить получилось не сразу. В небо, с того места, где стоял мой потенциальный сын, устремился огненный столп диаметром с футбольный мяч. Пламя было ярко-голубое, почти бесцветное, и струилось спиралью. Я вдруг ощутил странное покалывание по-всему телу. Мой кокон бился в панике, разрывая виски.
 Это могло значить только то, что его точка сборки перешла на новый рубеж, и теперь след от кокона станет неуловимым. Подсознание научится заметать следы с минуты на минуту.
 Я поспешил к нему, на ходу обдумывая что сказать. Но на ум ничего годного не приходило: "Привет, я Михаил, твой потенциальный отец", или "Не бойся, теперь ты стал другим. Я научу тебя подчинять себе законы мироздания и изменять реальность вокруг себя". Хотя, на самом то деле, я ничем ему не мог помочь. Теорию-то я ему расскажу, а на практике ему придется справляться самому.
 Я подошел ближе, и оказался метрах в двадцати от него. Пламя и кокон уже исчезли. Он смотрел на меня, а я на него. Мы изучали друг друга. Однако я делал это немного иначе. Мой взор был устремлен немного глубже. Я видел, как перестраиваются нейронные связи в его мозгу, как в его уже открытый канал закачивается информация о мироздании, обо всем и ни о чем. Информация, доступ к которой он получит лишь частично, и то не сразу. Я видел, как мозг подает сигналы в организм, и тот усиленно начинает выбрасывать адреналин в кровь.
 Значит, парень боится. Мне стоит быть аккуратнее. Новорожденный потенциал очень силен, а новорожденный потенциал, который боится - способен вызвать катаклизмы.
 Я понял, что нужно действовать, поскольку атмосфера накалялась. Уличные фонари регулярно мерцали, ветер словно пытался меня избить, а ветви дерева, что росло рядом, поскрипывали, и кажется, наклонялись в мою сторону. Нужно было что-то предпринять, ведь человек больше боится незнакомца, который молчит, чем незнакомца, завязавшего разговор.
 Я протянул руки вперед, показывая, что не собираюсь причинять ему вред. Хотя, как мне показалось, он не особо в это поверил. Раздумывая о том, что он мне скорее всего не поверит, я пришел к выводу, что нужно дать ему свой фонарь. Когда он убедится в необратимых изменениях, ему нужно будет с кем-то поговорить...

Глава 2 – Лед и Пламя
от Прута
В памяти мелькали события прошлого. Отца давно уж нет в живых, но черт побери, я в это не верю! Этот тугодум отчим шныряет по дому, как будто он хозяин. На кухне, где он свинячит, отец кровью и потом закладывал фундамент, клал кирпичик к кирпичику, штукатурил стены и устанавливал окна. Это его дом, и жить следует по его правилам! Но этому уроду видимо все позволено... Все, да не все.
 Мать сюсюкается с мелким отпрыском своего нового муженька. Они заставляют меня называть его братом, но в нем нет моей крови. Он даже на мать совсем не похож. Все черты лица, цвет глаз, капризный характер и писклявый голос, достались ему от Него. На меня уже давно всем плевать. У них есть новая игрушка, а я просто чужой человек, живущий в соседней комнате. Сын, не оправдавший надежд. Ну ничего...
 Они и не знали, что их ждет. Ведь я был чужаком, приносящим хлеб в этот дом. И я ушел. Однажды ночью, просто собрал вещи и вышел за порог, даже не посмотрев назад. Мне казалось, что сделать это будет сложно. Я год решался. Но когда не-с-кем поговорить, и мысли шепчут на ухо гадости, злость придает решимость, и апатия творит чудеса с принципами.
 Я боялся полной ответственности за свою жизнь. Но в итоге пришел к выводу, что все это время именно на мне и была вся ответственность. Я не боялся, а значит и страху нет нужды возвращаться.
 Я отходил все дальше от порога, и жалел лишь о том, что отцовские старания будут гнить в их руках. Ускорял шаг, и видел в голове четко и ясно, как фундамент дома рушится, стены падают, окна лопаются и рассыпаются. Так не достанься же ты никому. Вечные скитания – вот что я выбрал. Но я ли это выбирал? Моя жизнь, чужие правила. Все с самого начала вело к такому исходу. Как усомниться в судьбе, когда ты видишь ее как на ладони. Ее можно лишь отсрочить, сопротивляясь до последнего.

 ...Всегда любил пробираться сквозь толпу людей. Любил просчитывать дальнейшие шаги, загадывать на перед маневры, предугадывать как обойти очередное скопление тел, не сбавляя темпа. Настолько любил, что это стало моим хобби. Приходится быстро думать, чтобы не остаться на месте.
 Я пробираюсь вперед. Глаза фокусируются на мужчине впереди, боковым зрением я выбираю обходной путь. Подставляю плече, пропускаю девушку в наушниках. С такими всегда легко столкнуться. Мой старый рефлекс помогает мне рассчитать траекторию движения. На тротуаре светятся две линии: красная и синяя. Красная показывает путь, которым сложно пройти, но чаще всего при успешных маневрах, он оказывается короче. Синяя линия - это оптимальное движение. Я редко хожу по синей линии. Наверное потому, что люблю красный цвет.
 Мой зачатый потенциал идет позади меня. Это мой собственный метод слежки. Если идти впереди преследуемой цели, нет шансов быть обнаруженным. К тому же, я оперирую своими способностями, так что такая тактика не поддается человеческому восприятию.
 Сейчас он повернет направо, вслед за мной. Я опережаю его на восемнадцать секунд. Возле его подъезда остановлюсь: восемь секунд на то, чтобы достать сигарету; пять секунд, чтобы поискать по карманам зажигалку. Пять секунд, чтобы обратить его внимание. И дело в шляпе.
 Подхожу к парадной двери. Достаю сигарету. Он приближается. Рыскаю по карманам, ищу не существующую зажигалку. Он подходит:
- Парень, огня не найдется?

Смотрит на меня. Видно, что растерялся. Еще минута, и рядом будут посторонние. "Давай чихлись быстрее, идиот!".

- Извините, не курю. - отвечает он.

- Ничего, я тоже не курю.

 Недоумение на его лице радует меня. Я делаю тягу из сигареты. Этой сигарете зажигалка не требуется. Выдыхаю дым ему в лицо. Глаза медленно закатываются, колени подрагивают, и он падает мне на руки. Двадцать четыре секунды. Нужно действовать. Но уйти не замеченным уже не выйдет. Кладу его на землю, поворачиваю на бок.
 Достаю свою иглу. Прокалываю ему шею, прямиком в спинной мозг. Достаю колбу. Даю ей "щелбан", цепляя к ней рефлекс. Готово! По игле начала течь спинно-мозговая жидкость, однако вытекала она прямиком в колбу в моих руках, находящейся от иглы на расстоянии полуметра. Сосуд плавно наполнялся туманной жидкостью. Восемь секунд. Готово! Прячу колбу в куртку, достаю иглу. Ухожу в сторону тротуара.
 Сзади слышны крики женщины. Она нашла парня. Но не заметила меня. Куда уж ей. Но уже поздно. Я надел капюшон, прицепил рефлекс. Вызвав PSI-явление, за долю секунды сменил свою биолокацию...

... Пространство распахнуло дверь, впуская меня в свои объятия. Вокруг плыли серые цвета и оттенки, переливались градиентом, сверкали в этом месте без источника света. Поверхность, на которой я стоял, была матовая, темно-серая. Она позволяла отличить линию горизонта здесь. Экспанс начал резко сжиматься, и все цвета, словно растянутая резина, стали тесниться друг к другу, приобретая более темные оттенки. Со всех сторон ко-мне приблизились белые соты диаметром в пол метра. Внутри них, словно в зеркале, отображались посещенные мной места, к которым я прикрепил рефлекс. Так я и путешествую сквозь пространство: цепляю к местности рефлекс, вызываю PSI-явление и перемещаюсь в пространство, именуемое Экспанс. Это отправная точка, из которой можно материализоваться в местах, к которым есть привязка.
 Но я уже знал, куда мне нужно. Прибыв в этот город, я выполнил поставленную цель. Следует придерживаться плана. Осталось совсем немного. Теперь следует пойти во временное убежище в этом городе, и отправиться дальше.
 Я протянул руки к нужной соте, схватил ее и поднял над головой. После чего резко отпустил ее, и она упала на меня, поглотив и выкинув на нужную биолокацию...
 Падая сквозь соту, я плавно выплывал из-под асфальта, вскоре твердо встав на ровную поверхность тротуара. Швейцар открыл передо-мной дверь, и я вошел в холл. Большое здание. Простор ни в чем себе не отказывал. Интерьер был выполнен в викторианском стиле. Первое, что бросалось в глаза, это огромная хрустальная люстра на потолке. Стены отблескивали мягкими коричневыми цветами, вход на второй этаж располагался от края стен, для этого использовались винтовые лестницы. По центру располагался ресепшн, за которым находился высокий молодой человек в форме. Он уже успел одарить меня неодобрительным взглядом, что для меня не осталось незамеченным.
 Я, само-собой не выгляжу как их постоянные клиенты: широкие темные штаны, бледно-синяя кофта на молнии, темно-синие кроссовки и грубая щетина на лице. Я подошел к нему и положил руки на стойку. Он хотел было что-нибудь сказать, но я его опередил:
- Повелитель!

Парень растерянно осмотрелся по сторонам, на что обратила внимание охрана, и была готова вышвырнуть меня. Хах, как-же...

- Что, простите? - спросил парень шепотом.

Я прокашлялся и выдавил:
- Мой повелитель. Я заказывал номер в этой лачуге. - Парень хотел было высказать что-то по этому поводу, но я опять его опередил. - Президентский номер. Все уже оплачено. Давай ключи и не заставляй меня ждать!

Он секунду поколебался. Затем на лице всплыло выражение, говорящее о том, что он что-то вспомнил. Повернулся назад, порылся в одной из шкатулок, достал оттуда ключ-карту и подошел:

- Простите, но мне нужен Ваш документ, чтобы удостовериться.

Я пошарил в кармане, достал белый ламинированный кусок картона и дал ему "щелбан". На нем сразу появилась необходимая парню информация, после чего он отдал мне ключ.

- У вас есть багаж? - неуверенно спросил паренек.

Я расправил руки, показывая ему отсутствие такового. После чего плавно зашагал к лестнице, крича ему вдогонку:
- Пока я в номере, никому меня не беспокоить! Никакой прислуги и доставки!

Я не услышал ответа, поэтому предположил, что он кивнул мне в след. Этого было достаточно...

... Я сел в мягкое кресло, и выложил все необходимое на стеклянный столик передо-мной. Игла, колба, маленький шарик из серебра, пузырек с водой и пузырек со спиртом. Взял в руки иглу, окунул ее в спирт. Подержал немного. Затем поднес ее к своей шее. Нащупал пальцами нужное место и плавно воткнул. В глазах промелькнули искорки, и на мгновение все потемнело.
 Когда игла была на месте, я взял серебряный шарик и окунул его в пузырек с водой. Пока вода ионизировалась, я взял колбу с жидкостью того паренька и хорошенько взболтал. Вынул серебряный шарик и поставил его назад в карман. После чего медленно смешал жидкость и воду с готовыми кристаллами серебра. Снова взболтал, чтобы субстанции перемешались между собой.
 Шея ужасно ныла, поскольку я старался ею не шевелить все это время. Подняв колбу на уровне глаз, я дал ей "щелбан", цепляя рефлекс взаимодействия с иглой. Затем стал наклонять ее, пока она не приняла горизонтальное положение и полученный раствор начал вытекать из колбы, тут-же оказываясь в пространстве иглы, уже оттуда вкачиваясь в мою шею. Блаженство...
 Тело почти моментально оцепенело, и в голову стали проникать новые мысли, силы. Я тщательно отсеивал то, что было бесполезным, поглощая лишь самое нужное. Канал связи открыт. Информация поступает огромным потоком.
 Так, это память мальчика. Вот он играет в детсаду с приятелем, тут его первая поездка на велосипеде; первый поцелуй, первый секс. Хм, соблазнительно, но мне не стоит зацикливаться. Это мне не нужно... Листаю каналы. Ага, вот! Его кокон... 17 доступных рефлексов. Хм, не плохо. Мне сегодня везет. Забираем.
 Стоит-ли следовать дальше... Молодой парень, кроме его кокона, вряд-ли есть какие-нибудь полезные для меня навыки. Хотя, я не тороплюсь. Посмотрим что еще есть: знание английского - хрень, давно изучен; прыжок с парашютом - интересно, если доведется совершить сие действие, уже будет полученный опыт, забираю; лизтомания - тьфу, идиотизм. Музыка дрянь, как можно было к ней так пристраститься. Ладно, все что мне было нужно, я получил. Нужно довольствоваться тем, что есть.
 Я вытянул иглу и поставил на столик. Участок с иглой моментально окрасился в бардовый цвет. Нужно отдохнуть. Закрыть канал. И завтра-же в дорогу. Осталось совсем немного.
 Я побрел к кровати, словно подзаборный синяк, опьяненный новым информационным потоком, цепляясь за все, что было более устойчиво, чем я сам. Плюхнулся на кровать, моментально погрузившись в сон. Сознание уплыло, забилось в дальний уголок и истерически билось о виски. Я не обращал внимания. Просто обнял подушку и отчалил...

от Максима
Почему этот фонарик никак не идет у меня из головы?!
 Я вертел его в руке несчетное количество раз, включал еще чаще, и батарейки должны были сесть уже давно. Пытался разобрать, но не обнаружил никаких отверстий или крышки. Странный фонарь. Но фонарь не самое странное, что случилось.
 Я начал замечать, что люди ведут себя странно. Я сказал бы, что они меня забыли, вычеркнули из памяти. Но при этом они меня помнят. Выглядит это довольно странно: когда я рядом с ними, они словно вспоминают меня заново. Вот иду я по улице, встречаю приятеля. Пройду я мимо или буду идти рядом с ним и молчать, меня никто не заметит и ни вспомнит. Стоит мне к нему обратиться, как он тут же обращает на меня внимание и "вспоминает меня". Нет, ну правда. В глазах человека читается, что он только что меня вспомнил. Словно память обо мне была вырезана и помещена в сундук. А при виде меня она вновь выпрыгивала из ларца и крепилась на свое место.
 Дома та-же история. Родители меня в упор не видят. Я словно чужак брожу по дому, пока не привлеку к себе внимание. Ем с ними за одним столом, наблюдаю как они болтают. Друг с другом. В начале я пытался принимать участие в диалогах, но вскоре мне это надоело и я просто молча ел мамину стряпню. Обижался на них по началу, пока не доказал себе, что это отнюдь не их вина.  Благо сестра единственная, кто обращает на меня внимание, но мне от этого не легче, поскольку ей всего пять лет. Бывало, пройду мимо нее, а она как выпучит на меня свои глазенки. И сразу ясно, что встретились брат и сестра. Говорила она плоховато, но я предпочитал общаться только с ней.
 Чувство, словно меня выкинули из целого мира, не покидает ни на минуту. И самое страшное, что меня это перестает волновать. Еще одна вещь, которую я заметил, это странные ощущения. Сложно объяснить на что это похоже. Словно переживаешь какое-то чувство, но при этом можно ощутить еще и его вкус, визуально на него посмотреть и учуять запах. Это привело меня к ассоциации с переходным возрастом. В этот период мальчик начинает интересоваться своим телом, замечает что, где и как у него растет, болит, меняется.
 У меня тоже кое-что вроде начало расти. Это было новое чувство, и я ощущал его рост, мог наблюдать это и даже делал прогнозы. Словно внутри моего сознания росла своеобразная мышца: извивалась, закручивалась, меняла форму и цвет. Это тоже вскоре перестало меня пугать. Что-то словно говорило мне: "Не беспокойся. Все идет по плану. Расслабься и наблюдай. Это все, что ты можешь." И я с этим соглашался, сам не знаю почему.
 Еще один человек, который "не забыл" меня, это Лея. Я пытался с ней это обсудить, но она то и делала, что глумилась надо-мной. Я отступился. Были догадки, что Лея "осталась" со-мной, потому что с ней у меня глубокая связь, родственная можно сказать. Хотя под эти критерии подходили и родители, и это ставило меня в тупик. Совсем скоро я перестал об этом думать, и просто ждал, что произойдет.
 Три месяца зимы прошли в обычном режиме, не считая странного поведения людей, к которому я уже привык. Наступила весна, но ничего не изменилось, кроме погоды. Мы с Лейкой как обычно шлялись по кафешкам, по выходным я ходил с ней в тир, откуда она не уходит, пока не выбьет себе какой-нибудь дешевый приз. У нее была привычка, которая меня жутко бесила: после очередной полученной плюшевой игрушки, она подходила с ней ко-мне, дергала меня за щеку и тоненько произносила дежурную фразу:
"Держи игрушку, моя маленькая принцесса".
 Мои новые чувства росли, но это все, что было новым. И тогда я вспомнил о том самом фонарике.
 Одной теплой ночью я взял его и вновь стал крутить в руках. Вышел на балкон в одних трусах, перекурил (благо теперь можно было не прятаться от родителей), и светил этим фонарем куда только можно. Была бы тут Лея, она бы точно съязвила, выкинув фразу типа: "В задницу этим фонарем посвети, может поможет". Шутки ради я и туда решил посветить. Как можно было догадаться - ноль эффекта. Светил во все возможные щели, но ничего не происходило. Вспоминал слова того человека, что отдал мне фонарь. С его помощью я смогу разыскать его. Эх, жаль к нему не прилагалась инструкция.
 Во-время одной из моих манипуляций фонарик соскользнул с рук и его свет устремился мне прямо в лицо. Свет заполонил всю комнату и ослепил меня. Инстинктивно я зажмурил глаза, но все равно свет был повсюду. Меня не покидало чувство, что меня пытаются просканировать. Моя новая мышца задергалась, что причинило мне некое неудобство, и даже слегка потянуло на рвоту. Постепенно свет стал ослабевать, и я понял, что фонарик погас, потрогав остывшую лампочку.
Я открыл глаза. И не сразу понял, что сижу не на своей мягкой кровати, не в своей зажатой комнатке, а на холодном полу. Постепенно, темнота вокруг меня словно начала расширяться, освобождая пространство вокруг. Появлялись стены, потолок, затем элементы декора и окна. Большие ящики, решетки на окнах, темные углы. Очень было похоже на склад. Я осознал, что уже нахожусь не у себя дома. Совсем один, в большом холодном помещении, вокруг никого. И в одних трусах...
От Тэнуса
Остатки сна прогнала суета за дверью. Были слышны шорохи и топот ног. Кто-то толкал меня за плече. Я фыркнул, накрылся одеялом и крепче сомкнул веки. В следующую секунду мне отвесили подзатыльник.
 Я моментально поднялся, открыл глаза и ровно сел на кровати , делая вид, что я бодрый. Хотя притворяться особо не пришлось, ибо подзатыльники у нас отвешивает только Миша, поэтому если уж он пришёл меня будить, значит случилось нечто действительно серьёзное.
Я посмотрел прямо перед собой и лицезрел ожидаемого человека. Миша увидел, что я проснулся, и пошёл к выходу из комнаты, на ходу крича мне дальнейшие инструкции:
- Срочный сбор в холле. У нас проникновение. Быть на чеку и не щелкать клювом.

Миша вышел за дверь, едва я успел переварить сказанное. Как только до меня дошёл весь смысл сказанных слов, я быстро оделся, на ходу натянул кроссовки и выбежал за дверь. В коридорах уже никого не было, галдёж доносился из холла. Значит я последний. Я вприпрыжку побежал к остальным, вытряхивая из головы остатки сновидений.
 Когда я оказался рядом с ребятами, первое что я увидел – все скопились в кучу. Центром их внимания было что-то находящееся на полу. Я не желал оказаться в первых рядах, но постарался посмотреть сквозь щель человеческого скопления, что-же там такое. Как оказалось, на полу сидел парень. Мой ровесник, вроде. Совсем голый, в одних трусах. Только в руках он держал фонарик и пристально осматривал всех нас. На секунду мы пересеклись с ним взглядом, и я оступился, отошёл в сторону и опустил голову. Не за чем мне смотреть на него.
Позади послышались шаги, и спустя секунду сквозь толпу стал пробираться Миша. Он подошёл к незваному гостю и протянул ему руку. Мне показалось, что они узнали друг друга. Лицо незнакомца просияло от счастья увидеть хоть один знакомый лик в толпе чужаков.

- Здравствуй, - обратился к парню Миша, слегка улыбнувшись и протянув ему руку. Парень сделал тоже самое, и они обменялись рукопожатиями. – Я уж думал, что мой фонарь уже не вернётся. Но ты все же нашёл Нас.

Парень спохватился, подобрал фонарь и протянул его собеседнику. Миша забрал своё имущество, и помог чужаку подняться. Хотя, я думаю, мы все уже понимали, что он теперь не чужак. У нас пополнение, и он точно новый потенциал. Я это чувствовал, думаю как и остальные.
Сзади снова послышались шаги, и на этот раз уже сквозь толпу протолкнулась Линда, с джинсами и футболкой в руках. Она протянута вещи гостю и встала рядом с Мишей. Парень торопливо надел одежду, стараясь смотреть при этом в пол. Он явно смущался. Миша заметил это, и обратился к нам:
- Давайте не будем смущать нашего гостя…

Мы согласно кивнули и в унисон сели: кто на корточки, кто прямо на пол. Миша сел, скрестив ноги, и Линда села рядом, протянув одну ногу, оставив вторую вертикально, согнув колено. Гость последовал примеру Миши.
- Итак, - нарушил тишину наш лидер, - я Миша. Рядом со-мной Линда. С остальными ребятами ты ещё успеешь познакомиться.

- Меня зовут Максим. – ответил парень. – И я бы очень хотел узнать, что происходит.

Все мы были немного возбуждены. У нас давно не было пополнения, а это всегда радостное событие. Каждый из нас уже представлял, что именно его назначат куратором, каждый – кроме меня. Мне бы не доставило удовольствия обучать новенького. Да и по сути, я сам ещё неумеха, так что на эту должность мне не светит.
Миша сомкнул пальцы и начал свою стандартную речь. Все мы слышали её, когда были на месте новичка, но сердце стучало и ликовало, словно в первый раз:
- Самое главное, что тебе необходимо узнать – ты больше не человек. Это понятие к тебе теперь не относится. Исходя из того, что ты нашёл нас, мои дальнейшие слова не должны тебя пугать. Начну с того, что объясню, что с тобой происходит. Ты уже наверное успел заметить, что окружающие тебя не воспринимают? – Максим кивнул, и Миша продолжил. – Так вот, они в самом прямом смысле тебя не воспринимают: тебя не помнят, о тебе не говорят, тебя не существует. Все это до тех пор, пока ты сам не пожелаешь быть обнаруженным.

Миша встал, и все мы сделали тоже самое. Наш гость поднялся на ноги, и с недоумением на лице произнёс:
- Это все? Я думал, вы объясните мне больше. В моей голове полный бардак, мне не расставить все полочкам без помощи!
Миша положил свою руку ему на плече, и произнёс:
- Я лишь дал понять, что обладают информацией, и могу дать тебе ответы. Свободу воли никто не отменял. И ты сейчас должен решить: уйти отсюда, и никогда не возвращаться, либо остаться, и узнать о себе все.

Ребята стали расходиться, когда Максим дал удовлетворительный ответ. Я побрел в свою комнату, досматривать прерванный сон. В конце концов ещё осталось пару часиков до рассвета, но моё право на теплую постель прервал Миша:
- Тэнус!

Я обернулся, ожидая самого худшего – назначение быть куратором.

- Идём ко-мне в комнату.
- Ты назначишь меня куратором?
- Не глупи. Тебе прежде всего нужно узнать своего соседа. Да и ему не помешало бы привыкнуть к тебе.
С меня словно якорь сбросили. Если бы меня назначили куратором, я бы как минимум удивился. Но и нянькой мне особо быть не хотелось. Но что поделать…

… - располагайтесь, ребята.

В комнате Миши стоял металлический стол у стены с окном,  и три стула. У другой стены стояла кровать с комодом и шкаф возле двери. Ничего особенного, что выдавало бы его превосходство над нами или лидерства.
 Мы с Максимом сели друг напротив друга, Миша сел между нами. Так и начался их диалог.

- Что ж, прежде чем начать отвечать на твои вопросы, я расскажу тебе то, что тебе необходимо знать. – Миша уперся на спинку стула и продолжил. - Кто знает, возможно к концу моего рассказа у тебя и не останется никаких вопросов… Такие как мы с тобой, существа с особым даром, именуемые потенциалами. Неизвестно, как вышло, что мы стали такими, по каким причинам, как много нас на Земле и тому подобное. Мы это мы, и с этим ничего не поделать. Это первое, с чем ты примиришься. Далее… Наш функционал намного шире человеческого, мы видим в большем спектре, с большей перспективой и это несомненно не повод для возвышения своей персоны над человечеством. Ты наверняка уже начал замечать, как растёт твой кокон…
 При упоминании кокона, у Максима задергалась жилка возле виска, и он задал вопрос:
- Это та странная штука, которую я вижу у себя в голове?

- Да. – ухмыльнулся Миша.- это та странная штука. Именно эта
штука является источником твоей силы. Она твоё второе сознание, твой второй мозг, третье лёгкое и второй половой орган, если хочешь. Именно из-за её роста ты стал таким. Загадывая наперед, скажу, что мы также не знаем по каким причинам она растёт у конкретного человека. Самое важное, что тебе стоит знать о коконе – он тебя защитит. Ему стоит доверять больше, чем самому себе. Он знает наперед лучше тебя, все твои мысли и действия конфигурируются и калибруются непосредственно с его участием. По сути кокон, это и есть ты. Просто пока ты не способен это понять правильно… Далее, ещё одна вещь. По мере развития твоего кокона, твоя точка сборки будет смещаться в то или иное положение. И это положение должно закрепиться. В каком именно положении ты закрепишь свою точку сборки, решишь сам. Что такое Точка Сборки… Представь, что ты начинающий велосипедист. Тебе нравится это занятие, и спустя время ты увлекся им в серьез, оттачивая мастерство. Но что, если бы тебе это надоело, и новым хобби стала рыбалка? Ты купил бы снасти, удочку, накопал бы червей и отправился к ближайшему водоему. Точка Сборки определяет род твоих возможностей, но в зависимости от положения, твои возможности приобретут тот или иной характер. И последняя важная вещь, это слои. Скажи, ты знаком с теорией мульти вселенной?

- Да, слышал. Принцип заключается в том, что наша вселенная не одна, и параллельно с ней существует бесконечное множество вселенных…
- Примерно так. Но не зацикливайся на этом. Это лишь для примера. Представь себе эти наслоенные друг на дружку вселенные, но вместо них это один мир со множеством потоков.. Человек, существующий в разных слоях и даже между слоями.
- Вы говорите о параллельных мирах?
- Нет. Ты не так воспринимаешь. Есть слои этого мира, между которыми мы можем перемещаться. Локально, только в этом мире. Никаких мульти вселенных.
- Понял.
- Слоев этих, по сути, очень много. Но мы классифицируем их по своему. Для нас есть два основных слоя: Тональ, и Нагваль. А остальное – это наслоения в конкретном из слоёв.

Макс сидел, втупив взгляд в стол. Переварив полученную информацию, он посмотрел на Мишу и тот продолжил:
- Просто поразмышляй об этом, пообщайся с ребятами, послушай разные мнения из разных уст. Скоро у тебя сложится своя собственная картина. Кокон тебе в этом поможет. Доверяй ему.

Миша встал, открыл дверь, провожая нас к выходу:
- Покажи парню вашу комнату. Тебе придётся пока ночевать здесь, да и большую часть времени ты тоже будешь проводить с нами. Если конечно хочешь получить ответы.
Мне показалось, что из уст Миши это прозвучало как шантаж, но у парня действительно не было выбора. Да и думаю он сам понимает, что скучать за ним никто не будет. Собственно говоря, и ему тут скучать не придётся. Вскоре, кокон внушит ему чувство безопасности, ведь он среди своих.

- Ещё одно. – Максим окликнул Мишу. – Тогда, возле моего подъезда, вы ведь как-то меня обнаружили! Как вы поняли, что я потенциал?

Миша задумался на секунду. На лице дрогнули скулы, и он ответил:
- Мы обязательно поговорим об этом. Но не сейчас. Ты устроил тут переполох внезапным ночным визитом, и у нас ещё осталось несколько часов для сна. Доброй ночи, ребята.

Миша зашёл в комнату и закрыл дверь. Странно это. Максим конечно-же не понял, но я слишком хорошо знаю нашего лидера, чтобы определить – когда у него дергаются скулы, он что-то скрывает…

… - Располагайся. Ребята уже принесли кровать, как я вижу. Если устал, можешь поспать. Я постараюсь вести себя тихо, чтобы не мешать.
- А ты не будешь спать? – Максим уже расположился на своей кровати и лег в удобную позу.
- Я уже не засну. – мне и впрямь не хотелось спать.
- Может поболтаем? – Максим сверкнул улыбкой. – А то мне тоже не заснуть, после такого объёма информации.

Я понимаю его ликование. Он узнал о том, что стал частью чего-то большего, чем он сам. Все мы были как лампочки в первое время. Но у человека есть свойство привыкать и приспосабливаться ко-всему. Наверное по этой причине, термин счастье, недостижим по определению.

- Давай поболтаем. – без особого энтузиазма ответил я. – Но хочу тебя заранее предупредить, что меня в качестве друга лучше не выбирать. Пожалеешь.

Максим нахмурил брови. Он явно не ожидал такого заявления. Но спустя секунду ответил:
- А я вот думаю, что друзей не выбирают. Не знаю, что с тобой не так, или чем ты остальным насолил, но если не будешь сопротивляться, мы сможем быть больше, чем соседями.

Хмм… Что-то есть в этом парне. Он прибыл только сегодня, но уже мыслит как потенциал, а не как человек. Я вижу это, узнаю этот словесный почерк. Ещё один, гораздо способней меня. Пора признать, что ничего толкового из меня не выйдет.
- Как хочешь. – небрежно ответил я.

Похоже, Максим был удовлетворен таким ответом. Мы долго ещё болтали о всякой ерунде. И кажется, мой лёд тронулся. Что-то притягательной было в моём новом соседе. Он умел к себе расположить. Впервые за долгое время, мне было комфортно в своей комнате и не в одиночку…









Глава 3
Здравый смысл

От Леи
Теперь перекур всегда тихий. И кажется, только я одна заметила, что мой лучший друг пропал. Какого черта, спрашиваю я?! Что происходит? Его мама и сошли с ума! Как можно не заметить пропажу собственного ребенка? Я была бы той еще мамашей, но будь это мой ребенок – на ушах стоял бы весь город. Где этот придурок? Почему я должна за него волноваться?
 Я побывала у него дома, когда его мама в очередной раз попросила понянчиться с малышкой. Все вещи на месте, комната выглядит не тронутой. И даже телефон лежит на зарядке. Уйти без телефона!!! Какой нормальный человек в 21 веке выходит из дома без связи?!
 Все наши общие знакомые смотрели на меня котячьими глазами, когда я спрашивала их о Максиме. Они как наркоманы хлопали ресницами, словно что-то вспоминая, но тут-же забывали это. Наркоманы, блин.
 Я даже попыталась пойти в полицию, и была в крайне охреневшем состоянии, узнав, что по их сведениям, такого человека вообще не существует… Хотя, на этих точно не стоит полагаться. Они вид стереотипа, который редко опровергается.

 Папа не пришел. В эту субботу мы должны были вместе пойти на Страйк бол, он обещал научить меня стрелять из укрытия. Он часто шутил, что эти навыки помогали ему пережить очередные ссоры с мамой. Но с тех пор, как мамы не стало, я пообещала ему закатывать скандалы вместо нее, чтобы он не терял сноровку. Только научи, и я буду… Начался сильный дождь, но я все ждала его, надеялась. Что за дерьмо. Почему он не пришел?
 Мокрая, холодная, я зашла в кафе, где мы часто пили кофе после боев. Он рассказывал мне свои армейские байки, а я слушала и жалела о том, что родилась бабой. Да, все-таки нужно подстричь волосы.
 Успокоившись, я решила набрать его. Мой папа не любит телефонные разговоры, и просит звонить ему только в крайнем случае. Что ж, думаю этот случай настал:
-  Алло. Пап?
- Алло, кто это?
- Пап, это Лея. Ты не пришел на тренировку. В чем дело?
- (вздох) Девушка, это не смешно. Кто дал вам этот номер?
- Пап, ты нормальный? Родную дочь не узнаешь?
- Вам, видимо, смешно. Но мне не очень. Удачи вам.
- Да в чем дело? Это что, шутка такая?
- Тебе это наверное кажется шуткой, ведь моя дочь умерла уже очень давно.
- …
- Если вы еще раз сюда позвоните, у вас будут большие проблемы, это я вам как капитан запаса гарантирую.

 … Я шла по узкой улице, и в голове вертелись самые разные мысли. Был поздний вечер, прохожие встречались редко, машины еще реже. Я уже ничего не понимала. Особенно, куда мне теперь идти. Разум кричал о том, что все это злая шутка, и сейчас я приду домой, обниму отца, выпью с ним горячего кофе и забуду все как страшный сон. Но сердце говорило, что все не так просто. Я редко его слушаю, стараясь оперировать критичным мышлением, но в данном случае что-то мне подсказывало, что сердце не ошибается.
 Мой дом стоял за поворотом, но чем ближе я подходила, тем больше замедляла шаг. Что-то происходит. Уже со-мной. Теперь я начинаю забывать. Ворота перед глазами, но я не узнаю адрес. Не узнаю место. Не узнаю город. Себя…

… Прохожий толкнул меня, извинился. Но я не отреагировала на это. Отчаянно сверлю его взглядом, пытаюсь найти что-то знакомое. Прицепиться за привычное. Но его нет. На мосту оживленное движение. Было пять минут назад. Мимо меня проехал “Жук”, красивая машина, хорошая классика. Но далеко уехать он не успел. Моргнул фарами и стал прозрачным, как медуза. Меня бы охватила паника, если б не апатия. Я облокотилась о поручень моста, но он стал растворяться, как и люди вокруг. Странно, я даже не упала. Все вокруг исчезло, заменилось на серое вездесущее пятно, но я все еще стояла, держась за несуществующий поручень. Слышала гул машин, топот сапог и каблука. И даже узнала характерную сигналку “Жука” где-то не далеко. Но в один миг стала не зрячей.
 Я всегда думала, что слепые люди видят лишь тьму. Но оказывается, это не так. Перед ними расстилается матовый туман серых оттенков, помесь света и мрака. Наверное, это честно. Свет и тьма должны вести друг друга, а иначе нет смысла бытия одного без другого…

… Знакомый запах. Я ничего не вижу, но мой нос меня ведет. Я уловила тонкую нить знакомого, и тянусь к ней, как слепой котенок на зов мамы-кошки. По привычке выставила руки вперед, хотя знаю, что преград нет. Наверное, преграды только я сама себе ставлю. Поверхность под ногами стала не ровной. Как у асфальта. И весенний теплый ветер резко окатил меня плотным потоком воздуха в спину. Я пошатнулась, начала падать вперед. Но чьи-то руки подхватили меня. И зрение вернулось мгновенно, даже голова заболела. Знакомый запах пробудил воспоминания. Какого черта ты так долго!!!

От Линды
… - Придется закрыть проект. Мы слишком много времени потратили на изучение этой техники, но не получили желаемого результата.
Даже через динамик телефона, я чувствовала разочарование и огорчение. А может быть, это были мои чувства.

-Мы возвращаемся?

Тяжелый вздох… Как мне сообщить потенциалам, что их годовая работа была пустой тратой времени. Но, кажется, Вика читала мои мысли:
-Ничего. Не волнуйся. Я объясню нашим. В конце концов, мы знали на что идем, и сто процентного шанса на успех никто не гарантировал.
 Я, конечно, прекрасно понимала, что она права. Но легче от этого не становилось:
-Хорошо… Спасибо, Вик.

 Я бросила телефон на стол и обхватила голову руками. Что-же теперь делать? У нас нет будущего. Либо скрываться как крысы вечно, дожидаясь медленной старости, либо выйти в свет, где Прут перебьет нас по одному. Иногда мне кажется, что он может сделать это в любой момент. Что он знает о нас все, и мы до сих пор живы, лишь потому, что нужны ему для чего-то. Или ему просто скучно, а убивать нас всех разом не весело.
 Прочь, прочь. Глупые мысли, глупая дура. Нужно отвлечься. Может, сходить куда-нибудь. Давно мы с Мишей не притворялись нормальной парой. Хах, да только не получится ничего. Он ведь все время таскается с этим новичком. Как будто он особенный. Хотя, зная Мишу, рискну предположить, что он что-то не договаривает. Надеюсь, у него есть на это весомые причины.
 Я решила сходить к Тэнусу, узнать по-больше о его новом соседе по комнате. Как ни крути, мне тоже придется с ним пообщаться, и лучше я буду знать о нем больше, чем он обо мне. Искать долго не пришлось – Тэнус сидел в холле, на кресле у окна. Я и забыла, что сегодня его дежурство.
- Эй, ребенок. – окликнула его. – Как успехи?

Кокон не сразу его отпустил, и лишь спустя пол-минуты у меня получилось до него достучаться. Парень был немного истощен. Ему всегда все давалось сложнее, чем остальным. Он не плохой парень, но способностями не блещет. Первое время Миша пытался это исправить, мучил парня шести часовыми тренировками, но в итоге отступил, ибо результатов не было.
 По сути, в дежурстве нет ничего сложного. Оно слегка выматывает, ибо требует большой концентрации, чего у рассеянного Тэнуса отродясь не было. И Тэнуса старались ставить на дежурство как можно реже, или в более спокойные дни. Суть дежурства заключается в том, что дежурный должен весь день быть на связи со-всеми, кто вышел за пределы убежища. Перед уходом, с дежурным следует установить импатическую связь, чтобы он чувствовал уходящего эмоционально. Это отнюдь не слежка. Дежурный не видит и не слышит, что происходит с ушедшим. Он лишь ощущает базовые эмоции. Таким образом, если кто-нибудь из нас попал в беду за пределами убежища, дежурный об этом узнает, так как чувствует те же эмоции, что и отслеживаемый им субъект…
- Все в порядке? – Тэнус говорил слегка заторможено. Его разум все еще был связан с ушедшими. Да и полностью прервать связь нельзя. Это нарушение протокола, за что последует наказание, если об этом станет известно.

- Да, все ок. – Я села рядом с ним и взяла его за руку. Он понял, что я решила ему помочь, и передал мне часть подопечных.  – Я хотела с тобой поговорить по-поводу твоего нового соседа.

- А что с ним?

- Надеюсь ничего. Поэтому я и решила с тобой пообщаться. Вы вместе живете. Как он тебе?

Тэнус  слегка напрягся, пытаясь связать мысли в речь. Даже с моей помощью, ему было сложно разделять потоки:
- Хороший парень он. И друг не плохой…

- Ооо. – удивилась я. – Так вы теперь друзья?

- Его инициатива. – отчеканил мой собеседник. – Но узнав его поближе, я был не против. Он хорошо к себе располагает. Да и поболтать с ним есть о чем. Но это, конечно-же, пока…

Тэнус слегка опустил голову, но я это заметила:
- Ты думаешь, что он прекратит вашу дружбу?

- Я боюсь этого. Слишком быстро привязываюсь к людям.

Я сжала его руку крепче, и увидела подъем его «достоинства». Затем, увидела, как он покраснел, но старался не подавать виду. Меня это слегка улыбнуло. И одновременно с этим, стало его жаль.
 Насколько бы мы ни были далеки от людей и их недостатков, но базовые, первичные инстинкты и привычки все-же выше любого из нас. Что в древности, сильные и могучие первые люди выбирали себе женщин, а слабые и бесполезные оставались ни с чем; что в современном обществе все обожают идолов и стремятся с ними сблизится, а никчемные захудалые мальчишки даже со сверстницами не могут сойтись; что у нас: сильные выбирают сильных, слабые остаются одни.
 И весь бред о том, что каждый найдет свою судьбу – это сказка для детей, которые верят в то, что отважные рыцари спасают прекрасных принцесс из замка  ужасного огнедышащего дракона. На деле, если принц прибыл только с благими намереньями, без гроша в кармане, то принцесса предпочтет остаться в заключении дракона, но в замке с роскошными опочивальнями.
 Я посмотрела на парня, чей туманный взгляд был где-то далеко, и положила свою голову ему не плече. Он моментально напрягся, но все еще старался не подавать виду. Я думаю, он все прекрасно понимал. Но, как обычно, старался не подавать виду.

- Дружбу в любом случае нужно проверять.- Ответила я. – Если не обжигаться, то нет смысла в боли.

- Я это понимаю. – с неприкрытой грустью ответил Тэнус. – Но терять друзей, наверное, никому не хочется.

Я закинула ногу на ногу, и ответила:
- В любом случае, друзья теряют друг друга. Они либо предают, либо умирают. И что из этого хуже, понимаешь только в конце.

Нужно было менять тему. И вот, я не совсем плавно подошла к вопросу, который все это время меня интересовал:
- Ты можешь показать мне Мишу?

Тэнус слегка замялся, и быстро ответил:
- Извини, нельзя.

Признаться, я удивилась. Простая невинная просьба была отклонена. Я с самого начала заподозрила что-то странное, когда Тэнус не передал мне Мишу в качестве подопечного импата. Миша явно что-то скрывает. И скорее всего, конкретно от меня. Тэнус ответил прежде, чем я успела спросить:
- Он попросил… Никому не показывать…
- Под «никому», конечно-же подразумеваюсь конкретно я?

 Парень ничего не ответил. Я резко встала и отпустила его руку. Весь поток, который был на мне, резко набросился на моего собеседника. В следующие несколько секунд, бедолага запыхался, словно только что пробежал марафон.
 Я медленно направлялась к себе, оставляя Тэнуса в гордом отреченном одиночестве. Что ж, вечером Мишу ждет серьезный разговор.

















Глава 4
Все новое – хорошо забытое старое

От Максима
Место Сборки
Мы с Мишей выезжали из города, и с каждым метром я чувствовал, что моя старая жизнь отдаляется. А вскоре, ее будет совсем не вернуть. Все случилось так быстро, что я так до конца и не поверил в эту историю.
 Потрёпанный «жук» Миши пыхтел и надрывался, но продолжал уверенно ехать вперед. «Бессмертная классика», - сказала бы сейчас Лея. Но я ни черта не смыслю в машинах. Мы неслись мимо зданий, людей, перекрестков. Но я все рассматривал, словно впервые оказался на улице.
 Спустя неделю усердного чтения и попыток переварить полученную информацию, я вновь оказался на свежем воздухе. Миша сказал, что я почти освободился от обременяющих привычек и привязанностей старой жизни. Почти, но не до конца.
 Я не скучал по маме, ведь знал, что ей теперь нет до меня никакого дела. Странное новое состояние: полная отреченность от старых тягот и забот, ясность и прагматизм в мыслях. Нет тоски по родным и близким. Ведь я знаю, что они даже не помнят меня. Но, будь я прежним человеком, я бы непременно переживал об их душевном состоянии, и терзал бы свою совесть, что вот так бросил все и всех.
 Не скучал по друзьям и одногруппникам. По правде говоря, универ и одногруппники – это последнее, за чем я мог скучать.
 В моих мыслях был только один человек – Лея. Она то меня помнила. Посреди всего того хаоса, что творился в моей жизни, она была единственной, кто воспринимал меня. И от этого меня терзает чувство вины, что я бросил своего лучшего друга. Но она по-прежнему была в моих планах. Как только я стану своим, я обязательно решу этот вопрос.
 - Ты так и не объяснил, куда мы едем. – Я старался задавать вопросы аккуратно и деликатно.
 Но похоже, что Миша был готов принять абсолютно любой вопрос хладнокровно, каким бы нелепым, по его мнению, он бы ни был.
 Вообще, поражаюсь его спокойствию. Иногда мне кажется, что вывести его из себя – миссия невыполнима. Особенно, когда он рядом с Линдой. То, что они пара – я узнал практически в первую очередь во-время одной из наших ночных бесед с Тэнусом. Но оставаться таким хладнокровным рядом с этой красоткой – преступление. Хотя я к ней не питаю особых симпатий, видимо потому, что она меня тоже не жалует.
 И то, как Миша меня опекает, довольно странно. Не знаю, может он со всеми новичками такой заботливый. Я не раз видел, как он бывает строг. Особенно, как он любит отвешивать подзатыльники. К счастью, моя голова еще не успела накосячить, чтобы встретиться с его оплеухой…
- Знаешь, Максим, - с задержкой на вопрос ответил Миша. – Я хочу рассказать тебе одну историю…

Я навострил ухо.

- Но не расскажу. Поскольку считаю, что любая стоящая история должна быть услышана не тогда, когда ее хотят услышать, а тогда, когда к ней готовы.

Я согласно кивнул, и мы уставились на дорогу. Выехав из города, дальше наш путь лежал через тяжелую грунтовую дорогу. «Жука» то и дело трясло на ухабах. Окна пришлось плотно закрыть, поскольку пыль быстро поднялась и заполонила все пространство.
 Город остался позади, лишь изредка встречались одинокие деревья и линии электропередач. Неподалеку я заметил стоящее заброшенное здание, экстерьером которому служила длинная зеленая поляна. Я предположил, что мы едем именно сюда, и когда «жук» свернул на обочину и припарковался возле постройки, мы вышли из машины.
 Признаюсь честно, я практически потерял сознание. Стоило мне выйти из машины, как на меня словно обрушили бетонную стену. Грудь сдавило, а в голове все перемешалось. Картинка перед глазами стала двухслойной, и немного позже я понял, что вижу не только то, что впереди меня, но и то, что позади. Две картинки наложились друг на дружку и теперь понять что и где находится невозможно.
 Я слегка крутанулся, и мой вестибулярный аппарат сошел с ума. Теряя равновесие, я начал падать, но услышал ехидный смешок и в ту же секунду меня подхватил Миша.

- Глубоко вдохни. – приказал он. – Дай энергии познакомиться с коконом. Две Точки должны соприкоснуться. Пусть он научится ее обрабатывать.

- Здрасте. – оттарабанил я.

Сделав глубокий вдох, все начало приходить в норму. Но это была другая норма. Выдыхая воздух, наслоенные картинки стали разделяться и в итоге сошлись, дав полную картину. Я словно обрел панорамное зрение. Видел почти все вокруг себя, но пока не понимал как с этим справиться. Обычные движения тут не подходят. Нужно их откалибровать.

- Нравится? – спросил Миша.

- Ахах. Да это потрясающе! – с восторгом ответил я. – Это навсегда?

- А это и было у тебя. Просто оно было не развито. А здесь процесс созревания кокона слегка ускорился.

 Миша пристально на меня взглянул, и задал вопрос:
- А что конкретно в тебе развилось? Я не могу заметить.

Не переставая разглядывать все вокруг, я ответил:
- Зрение. Я вижу почти все вокруг себя!

- Ого. – кажется Миша был удивлен. Мне показалось, что в его голосе прозвучали нотки страха. – Довольно редкий дар. Из нашей группы ни у кого нет таких возможностей.

 Я старался слушать Мишу, но он – последнее, что меня сейчас волновало. Чем больше я вглядывался, тем больше начинал видеть. Не только радиус зрения расширился, но и краски, цвета, оттенки. Мне казалось, что я вижу все таким, какое оно есть на самом деле. Голое, без камуфляжа.
 Первое, что я заметил – это небо. И поверьте мне, оно совсем не голубое. Словно тонкий слой желе намазан на ничто! Все цвета вместе, и в то же время отдельно – вот какое оно. А солнце ярко голубое, почти белое. И теперь мне не больно на него смотреть.
 Я повернулся к Мише, все еще не в состоянии сдерживать улыбку. Он сел на траву и закурил. Я сделал тоже самое. Пожалуй, сейчас это было лучшее решение.

- Итак, - начал Миша, - сегодня мы поговорим о том, что называется Местом Сборки. Собственно, в этом месте мы сейчас и находимся. Насколько нам известно, таких мест не так уж и мало, но обнаружить их не всегда легко. Юному потенциалу это сделать намного проще, ибо чувствительность его кокона высока. Со временем эта чувствительность теряется, и Место Сборки уже не будет производить тот-же эффект, как в первые разы.

- А известно, откуда это место берет свое начало?

Миша затянулся и продолжил:
- Самое вероятное – это рождение потенциала. Место, где родился потенциал, Чаще всего становится Местом Сборки. Но оно так-же делится на первичное Место Сборки, и вторичное Место Сборки.

- Это как?

- Вторичное Место Сборки – это место, где родился потенциал, точка в пространстве, где его силы взяли начало. Разница с первичным Местом Сборки заключается лишь в количестве потенциалов, зародившихся в одном и том-же месте…

- Погоди, - возразил я, - то есть, в одном месте могут родится несколько потенциалов сразу?

Миша явно ожидал этого вопроса. По его выражению лица, я понял, что я опять «не правильно воспринимаю»:
- Действительно, несколько потенциалов могут образовать первичное Место Сборки, но не обязательно «сразу». Время, это константа, которую нельзя менять. А вот пространство – это уже переменная. И в одной и той же точке пространства могут зародиться несколько потенциалов, и не важно, разница в минуту или в сто лет. Для времени это не имеет значение. Скоро ты поймешь, что и потенциалы воспринимают время не так, как люди.

Миша встал и стал осматриваться в поисках чего-то. Затем указал мне пальцем на дверной проем в заброшенном здании и сказал:
- Посмотри на эту дверь. Что ты видишь?

 Я встал и пристально всмотрелся в искомый объект:
- Ну, дверной проем. Без двери правда. Обваленная штукатурка…

- Да? А теперь посмотри на эту дверь десять лет назад.

Мне даже не пришлось прилагать никаких усилий. Мой кокон словно получил команду и с высшей вычислительной точностью выполнил ее. Теперь я видел большую металлическую дверь. Она была абсолютно целая и новая. Правда поверх нее все-таки просвечивалась настоящая картина. Картинки накладывались друг на дружку, но «прошлое» имело более высокую плотность.
 Мне было немного не комфортно. Чем дольше я смотрел на когда-то стоящую тут дверь, тем больше мой кокон начинал беситься. Он чем-то встревожился и начал истерически биться головной болью.

- Прекрати! – завопил я.

Картинка прошлого тут-же исчезла и кокон успокоился. Мне даже показалось, словно он замурлыкал внутри головы.

- Что это было? – спросил я у Миши.

- Время не терпит зрителей! – надменно сообщил Миша. – В этом плане – оно очень жадное. Мы можем подглядывать за теми событиями, что происходили когда-то, но это нарушение правил природы. Природа не терпит вмешательств в естественный ход событий, и борется со-всеми, кто сует свой нос куда не следует.

 Я призадумался. У меня появилось несколько вопросов, но я решил задать один, ключевой, ответ на который, как мне кажется, даст ответы на остальные вопросы:
- А если игнорировать… Это. И все равно пытаться смотреть в прошлое? Что случится?

- У потенциалов много своих мифов и баек. – Мы с Мишей снова сели и он продолжил, - одна из них как раз касается этой темы. Рассказывали мне об одном потенциале, который якобы сделал так, как ты спросил. У него вроде был диагноз шизофрения или раздвоение личности, я уже не помню. В общем, когда он попадал в стрессовые ситуации, его сознание, как бы, уходило в спящий режим, и во-главе становилась вторая личность. Так вот, проблема была в том, что он ничего не помнил о том, что с ним было, когда вторая личность командовала парадом. Он захотел это выяснить таким способом. В результате, он слишком долго наблюдал за событиями прошлого, и впал в летаргический сон. Ты ведь знаешь, что это такое?

- Смутно. – Честно признался я.

- Ну, это что-то вроде комы. Но при этом, предполагается, что человек все видит, слышит и ощущает. Сердечный ритм практически отсутствует, тело становится бледным, температура падает. В состоянии летаргического сна человека по ошибке можно принять за мертвеца. Был даже случай в ХIX веке. Один герцог отдал приказ хоронить на своей территории людей только спустя три дня после смерти, ибо он боялся, что они будут погребены заживо.

- А если все-таки похоронили? Бывали такие случаи? – спросил я.

- Насчет того, было такое или нет, сказать не могу. Но какое-то время вокруг этой темы раздули такую панику, что даже делали специальные гробы, из которых человек, похороненный заживо по ошибке, мог легко оттуда выбраться или подать сигнал, что он жив. Например, в некоторые гробы ставили трубу, которую выводили наружу, и даже цепляли колокольчик. А священник какое-то время приходил к умершему и проверял, упокоился ли он.

- Жуть какая. – пробормотал я.

- Да уж. – вздохнул Миша. – Паника делает с людьми странные вещи. А тот парень, с раздвоением личности. Многие его знакомые говорят, что иногда видят его в тех местах, где он был раньше. Как призрак – появляется, делает одно и то-же, словно зациклен в петле, и исчезает. Некоторые полагают, что он слился со-временем, и стал эдаким парадоксом… Но, на самом деле я привел тебя сюда поговорить не о шизофрениках, гробах и колокольчиках.

Я улыбнулся, и в ответ увидел Мишину, слегка напряженную улыбку.

- В тот день, когда ты стал потенциалом, мы встретились не случайно…

Начало уже интересное. Сколько-же всего мне предстоит узнать за один день!..

- … Тогда, я случайно стал свидетелем того, как зарождались твои силы. Но не это главное. В нашей природе есть одна особенность. Когда один потенциал наблюдает за рождением другого, у него появляется с ним особенная связь. У нас это называется… Потенциальное отцовство.

Мои глаза округлились. К такому развитию событий я явно не был готов. Но посмотрев на Мишу, я понял, что это для него значит. С каким трудом он выдавил из себя это признание.
 Что ж. Еще несколько фактов к перевариванию обеспеченно. Ну а пока, я просто положил свою руку ему на плече и улыбнулся.

- Известно, кто родился тут? – аккуратно сменил тему я.

- Нам известны только те места, где родился каждый из нашей группы. – ответил Миша. – Это место обнаружили мы с Линдой, совершенно случайно. Но оно оказалось очень мощным.

- А где зародились твои силы?


Миша взглянул вверх, что-то припоминая, и улыбаясь самому себе:
- Мое Место Сборки очень далеко отсюда. Да и всех наших.

- Что-же вы делаете здесь?

- Мы приехали из-за тебя.

Вот тебе новость. Не знал что я такая важная персона:
- А чем я так важен?
Миша снова улыбнулся, и я понял что я опять “не правильно воспринимаю”. Он ответил:
- На самом деле, все произошло случайно. Изначально, мы перебрались сюда по наводке. Предполагалось, что здесь пребывает один потенциал. Очень опасный. Но, мне кажется, это скоро кончится.

- Почему? – спросил я.

- Эх, Макс… Наши уже устали от такой жизни. Постоянно прятаться, переезжать, ограничивать себя. Жить в страхе.

- Кого вы боитесь? Мне кажется, люди для нас безобидны.

- Люди то да. Но есть еще один важный разговор. Дело в том, что не все потенциалы хорошие. Есть те, кто ставит себя выше всех. Со многими такими выскочками мы уже разобрались. Но есть один потенциал. И вот его то все боятся. А кто его не боится, тот о нем не знает. Он один способен изменить мировой порядок, если пожелает. Его силы равны сотням таких как мы. И мы без понятия, как его остановить.

- А что такого он сделал?

- Из того, что мы знаем – он крадет силы у потенциалов. Просто забирает их, и потенциал становится… Нет, даже не человеком. Он теряет себя, свой рассудок. Когда происходит симбиоз сознания и кокона, они становятся одним целым. А представь, что у тебя разорвали сознание на кусочки, и оставили какие-то фрагменты. Кусочки пазла есть, но их мало. Основная часть потеряна. Человек теряет волю к жизни. И это… Существо: потерянное, опустошенное, не способно выжить. Оно не знает как жить, как есть, как справлять нужду. И в итоге просто умирает.

Я закрыл глаза. Мне вдруг стало очень больно. Где-то там, в душе, где секунду назад разрушились наивные мечты. Ведь вправду, я подозревал, что не все так гладко. Не могло быть. Всегда есть добро и зло. И чтобы зло победило, добру достаточно просто ничего не делать. А это зло, очевидно, очень умное. Оно не оставляет выбора! Попытаешься противостоять – умрешь.

- Его зовут Прут. – продолжил Миша. – И если когда-нибудь окажешься рядом с ним, или хоть заподозришь, что это он – беги!

Я кивнул. Все понял. Как-уж тут не понять. Ничто не идеально. Я стал частью чего-то большего, чем я сам. Сбежав от страхов и проблем человека, я финишировал в центре страхов и проблем потенциалов.
 Мы еще немного поболтали, Миша рассказал мне много интересного из жизни потенциалов. Но настроение было уже не то. Вскоре, мы вернулись к машине. Я в последний раз посмотрел на заброшенный дом: похоже, что сгорел или просто был покинут владельцами. По габаритам даже не понятно, был это жилой дом, чья-то дача за городом или даже что-то частное. Предприятие, магазин. Два полуразрушенных этажа.
 Мы отъезжали все дальше, и я постепенно успокаивался. Вот такая ты теперь, моя жизнь. Все осталось по старому, только возросли ставки.
 Уже вечерело, и дорога была слегка оживленной. Все спешили домой. На мосту было особенно прохладно, и я открыл окно, наслаждаясь весенним ветром.

- СТОЙ!!!! – резко закричал я. Миша дернул руль от испуга, и мы чуть не вылетели на встречную полосу. Я горланил на всю машину, активно жестикулировал и смотрел назад в окно, где я увидел Лею…               



Глава 5
От страха к бесстрашию

От Прута
На повышенных тонах
Я ехал на своем Porshe, и чувствовал, впервые за долгое время, что я уже близко. Я был близок к своей цели, и я был близок к границе города, который мне нужен. Мои расчеты оказались слегка запасливыми, как обычно. А это значило, что очередной этап моей работы завершен. И пора приступать к финалу. Чем ближе я был, тем сильнее ощущал присутствие потенциалов. Совпадение это или нет, но они сейчас очень не кстати. Если это та группа, о которой я думаю, они могут подпортить мне планы. Следует быть осторожным и не светиться.
 Мотор мягко рычал, а воздух слышно обтекал рельеф этого красавца. Пожалуй, эта машина, одна из немногих, о чем я буду скучать. Я обратил взор на небо и увидел кружащиеся потоки воздуха. Циклоны двигались мне на встречу со-стороны города. Значит там сейчас  дождь.
 На границе города стояли одинокие домики, а вдали высочил какой-то завод. Трубы выдыхали клубы дыма в небо, окрашивая его колорит в грязные помойные цвета. Твари.
 С тех пор, как я был посвящен практически во все тайны этой планеты, я стал презирать подобные явления. Я узнал столько всего, что у обычного человека волосы б задымились от такой информации. Все эти заводы, фабрики, и прочие производства, отбрасывающие развитие назад. А ведь восемь лет назад одно юное дарование принесло крупной финансовой корпорации чертежи своего двигателя, который мог в корне изменить всю производственную структуру в мире. Экологически чистая работа всего производственного оборудования была бы обеспечена. Но чертеж, мягко говоря, утилизирован, а о его создателе я до сих пор ничего не слышал. Правильно, зачем нарушать рутинный ход событий, если он приносит огромный доход. Мрази.
 Странно, но дождя в городе не было. Значит, я отстаю от графика. Нужно ускориться, иначе потом его будет сложнее найти. Я припарковался на обочине, и зашел в захудалый бар. Здесь громко играл хороший рок и пахло дешевыми сигаретами.

- Виски, пожалуйста. – окликнул я бармена.

- Предпочтение? – уточнил бармен.

- Ирландский. Jameson.

Бармен кивнул, и быстро начал делать свою работу. Я сел у стойки и стал ждать. Через минуту холодный ирландский виски уже остужал мое горло. Да, Jameson, по тебе я тоже буду скучать.
 Я достал свой телефон и приступил к делу. Включил карты, GPS. Мое местоположение быстро определилось. Взглянул на стакан, который минуту назад был мною опустошен. Краешек стекла был слегка надломан. Подойдет. Я провел пальцем по стеклу и оставил небольшой порез. Приложил палец к дисплею телефона, кровь быстро впиталась и запустился процесс поиска. GPS взбесился, стал прыгать по всей карте, пытаясь обнаружить искомую цель. Часто он перескакивал на мое местоположение, задерживался там, но после вновь начинал процесс поиска. Я расслабился и взял у бармена всю бутылку…

- Пьешь в одиночку? – окликнула меня девушка, сидящая рядом.

 Вначале, я даже не обратил внимание, подумав, что обращаются не ко-мне. Но она настойчиво смотрела в мою сторону. Вот те на! Я обратил на нее внимание и стал изучать. Нет, она не потенциал. Но  и не человек. И если она смогла меня воспринять, значит у нее врожденный потенциал. Так мы, потенциалы, называем людей, с редким даром воспринимать потенциалов. И, честно говоря, ей крайне не повезло, что она встретила меня.
 Я улыбнулся ей и завязался разговор:
- Но и ты ведь одна. Не боишься сидеть здесь в одиночку?

- А кого мне бояться? Тебя что ли?

Хм… Смелая девочка. И симпатичная. Каштановые волосы были собраны в хвостик, который плавно приобретал белый цвет. При резких движениях головы этот самый хвостик путешествовал в прокуренном пространстве бара. Глаза ее отражали тоску  и блестели от действия опустошенной банки пива.

- Меня нужно бояться в первую очередь. – заявил я.

Она слегка отстранилась, но любопытство пересилило тревожность:

- А ты у нас значит крутой парень? Настолько крутой, что тебя ранил стакан.

Она посмотрела на мой стакан, по краю которого внутрь стекала моя бардовая кровь. Черт, мне нравится этот человек. Тем интереснее будет… Ладно, не все стоит озвучивать, даже собственные мысли. В этом мире так сложилось, что даже собственные мысли не всегда принадлежат тебе. И оглянуться не успеешь, как какой-то прохвост оформит на них патент.
 Кровь окунулась в остатки виски на дне стакана, я поднял его и со словами: «За одиночество», глотнул эту смесь. На ее лице не было даже тени отвращения. И меня еще больше это восхитило.

- Ну что ж, крутой парень. Я София.

Я протянул ей руку и представился:

- Крутой парень.

Она не ответила на мой жест, явно оскорбилась моим нежеланием разглашать свое имя.

- Твое дело. – буркнул я и отвернулся к стойке, поглядывая в телефон. Точка местоположения все еще бесилась и скакала по карте.

 Этот город начал меня немного удивлять. Первое событие – это дождь. Он так и не пошел. Это хоть и маленькое, но отступление от плана. Второе – эта девка с врожденным потенциалом. Уже второе нарушение моего плана. Странный город. Он не подчиняется мне. Вероятно, причина кроется в том, что я здесь не единственный потенциал, и даже не один из меньшинства.
Во-всем нужно искать плюсы. Много целей для охоты. Значит, придется тут задержаться, чтоб поставить город на колени.
 Я посмотрел в сторону своей недавней собеседницы, но ее уже не было. Затем взглянул на дисплей. Да уж, похоже это затянется. И это немного ставило в тупик. У меня были подозрения, почему GPS не мог найти мою цель. Но это было слишком глупо. Слишком глупо, чтобы быть ложью. Я встал и направился к выходу. Достал пачку сигарет и затянулся.
 Интересное наблюдение – больше половины потенциалов, с которыми я пересекался, курящие. Одна из загадок, которую я не могу разгадать. Почему нас так притягивает эта вредная привычка? Может потому, что для нас она не является вредной! Так-же, как в случае с алкоголем, невозможность уйти в запой и проснуться с похмельем.

- Ты все еще желаешь остаться инкогнито?

Я обернулся и увидел ту самую девушку. Она стояла у двери и курила. Я не заметил ее, когда выходил. Она выбрала позицию, при которой выходящие из бара будут скрывать ее открывающейся дверью. Что же не так с этим городом…

- Я представился более, чем конкретно. В конце концов, мое имя не имеет никакого значения для тебя.

- Почему ты так думаешь?

- Потому что мое имя призвано вселять страх в моих врагов. Если ты знаешь мое имя – значит ты мой враг.

Она рассмеялась. Глупая девчонка.

- Ты считаешь себя крутым, Прут…

Она не успела закончить предложение, поскольку мгновением после мои пальцы сжали ее шею.

- Люб… Лю.. Любопытство… - прохрипела она.

 Я ослабил хватку, но не убрал руку. Она продолжила:
- Ты меня не убьешь, поскольку каким бы крутым и плохим ты себя не считал, ты по натуре исследователь. Тобой руководит любопытство. И тебе любопытно, как я тебя узнала. Почему сегодня не пошел дождь. И почему в итоге тебе все равно придется меня убить.

Что это… Мои руки задрожали, к горлу подступил ком, а в груди разыгрался военный оркестр. Страх! Давненько я не испытывал его. Нет, больше. Вновь приступ паники.
 У меня не было приступов еще со-времен последних дней моей человеческой жизни. Я помню, как иногда, в хорошем настроении ложился спать. Закрывал глаза с улыбкой на лице. И тут-же открывал их в диком ужасе. Стоило мне провалиться в сон, как мое сердце выбивалось из груди. Оно стучало ровно, но бойко и очень громко. Ноги и руки дрожали в напряжении, которое я никак не мог снять.
 Несколько попыток заснуть приводили меня к единому результату – я боялся засыпать. Вставал, бродил по комнате, на грани отключки, так-как спать жутко хотелось. Но не мог. Этот первобытный страх сжимал мозг об одной только мысли о сне. Страх заставлял думать. Думать о таких вещах, от которых я боялся самого себя.
 Но этот страх граничил с любопытством. И поскольку я давно искоренил инстинкт самосохранения, второе меня пересилило. Чертов город. Что с ним не так...

От Софии
Мы зашли обратно в бар. В шее все еще горело, как от пожара, словно Салемские ведьмы устроили шабаш у меня в горле. Какое-то время он изучал меня. Я была достаточно осведомлена о способах «изучения» потенциалами людей. Они не просто смотрят на тебя. Они заглядывают в самую душу, в укромные уголки памяти и меняют свое восприятие о тебе. И если ты не успеешь скрыть от них самое сокровенное – можешь больше не считать это своей собственность. Они как капиталисты – приходят и забирают твое честно нажитое…

- Излагай. – Прут был краток. В моей голове он конечно был безжалостным ублюдком, но испытать это в жизни на собственной шкуре оказалось страшным открытием.

- Ну, единственное, что я точно знаю – ты, это моя вторая личность. У меня врожденное раздвоение личности. Об этом я никогда не распространялась, дабы не попасть в лечебное учреждение закрытого типа.

- Ты соображаешь, что ты вообще несешь? – Прут явно был зол. Я не правильно сформировала предложение. Такой как он, не потерпит заявлений в свой адрес о том, что он второстепенный персонаж.

- Я объясню. – попыталась реабилитироваться. – Я же говорю, ты всю жизнь сидишь у меня в голове.- Я опустила глаза и добавила: Не долгую жизнь. Но у нас нет общения. И никогда не было. Я просто наблюдаю за тобой, вижу что ты делаешь, что думаешь, но практически ничего пока не понимаю.

- И не поймешь. – перебил он меня. – Пока я не объясню. Я шифрую свои мысли таким образом, что только исходная личность способна преобразовывать их в, скажем так, читабельный формат. Это было сделано как мера предосторожности, и очевидно не зря.

- Ты меня еще больше запутал. – я глотнула пива и попыталась произнести это как можно осторожнее. – Теперь я вообще ничего не понимаю.

Прут провел ладонью по своим волосам и сказал:
- Хорошо, тогда объясни то, что ты понимаешь. А я уже дополню картину.

Странно. Он становится все более добродушнее к моей персоне. Но не стоит обольщаться. Второго шабаша в горле я, скорее всего, не переживу:
- Нус… Я знаю, что ты – потенциал. Ты часто упоминаешь об этом в мыслях. Это одна из немногих вещей в твоей голове, которые я способна понять. Еще я понимаю, что ты сидишь в моей голове сколько я себя помню. А самое главное, я понимаю, что ты должен меня убить!

- Значит, ты лукавишь. – ответил Прут. – Если ты это понимаешь, значит тебе известен мой замысел.

Я вздрогнула. Значит, он в любом случае должен меня прикончить. Странное чувство: когда ты сама отдаешь свою жизнь в чужие руки, добровольно, страха нет, ведь это твой выбор; и когда узнаешь, что твою жизнь грозятся отнять силой, становится тесно в груди.

- Я не знаю, какие у тебя планы на меня, но свою жизнь я хотела тебе отдать сама.

Кажется, он удивился. Наверное никто из его жертв еще не просил убить себя добровольно.

- И зачем-же мне тебя убивать, по твоему мнению? – поинтересовался Прут.

Я сделала еще один большой глоток, и ответила:
- Затем, что только так ты свалишь из моей головы. Самоубийство – это грех. А так, у меня есть хоть и маленький, но шанс попасть на небеса.

Прут рассмеялся мне в лицо, да так, что слезы накатились на глазах. Успокоившись, он объяснился:
- Только не говори. Нет, ты правда? Ты веришь в Бога?

- Да, верю! – твердо заявила я. – Я не христианка, не мусульманка. Я просто верю и знаю, что он есть.

- Значит, после всего увиденного тобой, узнанного. Ты все еще подвержена этим предрассудкам…

Я возмутительно буркнула, но он продолжил, словно не обращая внимания:
- Хорошо! Теперь слушай. Я дам тебе ответы на все вопросы. Но учти, хоть мне и наплевать, но ты это можешь как минимум не принять, как максимум начнешь отрицать.

 Я выровняла осанку, и дала понять, что вся во-внимании. Прут взглянул на дисплей телефона, после чего отложил его в сторону и коснулся моей руки. Я все поняла! Увидела, словно в голове прокрутили фильм в быстрой перемотке.
- Ты не унаследовала способности потенциала, однако стала человеком с врожденным потенциалом. Ты перекрываешь мой канал связи с тобой, делая наше общение односторонним. Как сломанный телефон. Динамик работает, а микрофон нет…

Он еще что-то напыщенно бубнил, но я уже не слышала. В ушах засел гул, а шабаш в горле похоже превратился в полноценное празднование Хэллоуина. Гадко. Противно. Мерзко. Голова напряглась до предела, но нет. Слез не будет. Значит, я и не человек, и не потенциал. Вообще не понятно что такое. Разве можно жить с таким грузом. Лучше б я осталась в неведении…

- Будь прагматичнее. – услышала я. – Ты не можешь нести этот груз одна.

Вот те на! Неужели он предлагает свою помощь? Но позже он реабилитировался:
- Я считаю так: если человек не способен нести груз в одиночку, и разделить тяжкую ношу не с кем – смысла волноваться по этому поводу нет. Зачем терзать себя домыслами и «а что было бы если», если ничего не изменится.

Я посмотрела на его каменное лицо. Но именно я научилась его читать, как никто другой. Он может скрыть свои чувства и эмоции от кого угодно, но не от меня. Иногда даже кажется, что их у него нет, однако они просто хорошо замаскированы. И сейчас я вижу, что он мне сопереживает. Однако, даже такое с его стороны можно трактовать по разному: он может сочувствовать мне, как личности, или же как частичке себя. А может, просто проявляется его Эго в этой эмоции: «Посмотрите, я сильный и независимый, а это – жалкий человечишка, страдающий от своих собственных предубеждений и домыслов». Зная его, последнее более вероятно.

- Ладно, - ответила я, - с этим все ясно. Что-же дальше… Со-мной будет?

Прут еще раз взглянул на дисплей своего смарта, на что я ответила:
- Бессмысленно. Разве ты еще не понял? Как ты думаешь, почему стрелка постоянно перескакивает на твое местоположение!

- Не учи ученого! Я давно уже сообразил, что она находит тебя.

- Тогда в чем смысл продолжать?

Прут улыбнулся и ответил:
- А в том, дорогуша, что пока мы с тобой общаемся, я перенастраиваю твою импатию. И скоро ты перестанешь меня чувствовать так, как раньше.

Я съела эту информацию одной большой порцией:
- Постой. То есть, мне не обязательно было просить тебя о смерти?

- Нет.

- Ты знал это с самого начала! Знал, что сможешь все исправить…

- Ну, не все, но твою проблему я уже решаю…

- Тогда зачем был этот спектакль?

- Забавы ради!

Я посмотрела на его самодовольную рожу, и мне захотелось заехать по ней бутылкой дешевого пойла, ибо на дорогое он не заслуживает. Но, тем не менее, таким издевательским образом, он кинул мне спасительный круг. Как косточку глупой собаке.
 Я вдруг поняла, что уже не чувствую его так, как прежде. Связь ушла, рассеялась, а я даже не заметила. И стало как-то… Пусто. Одиноко. Словно от меня отрезали кусочек моей души, оставив нагую и беспомощную перед лицом нового мира. Я ведь так стремилась избавиться от него в своей голове, что даже не задумывалась, как жить без этой связи.

- И что дальше? – спросил Прут.

Я даже не задумалась. В один миг, я вдруг ясно поняла, что будет дальше. Даже если он не даст положительный ответ:
- Возьми меня с собой.

- Собирайся. – моментально ответил он. – Ты слишком много знаешь, чтобы отпускать тебя. Но и убийство не стоит того. Мне любопытно, что будет дальше.
    

От Максима
«Подруга дней моих суровых…»
Машину мы припарковали за мостом, на обочине. Я выскочил из нее и помчался назад, но Миша резко схватил меня за воротник и сказал:
- Долго бежать будешь. У меня есть альтернативный вариант передвижения.

 Миша сцепил своей ладонью мой локоть, что-то пробормотал. Я даже не успел понять, что произошло. Все вокруг стало сжиматься к Мише. Он как черная дыра всасывал в себя окружающее пространство, пока не остались только серые цвета. Затем к нам резко подплывали некие субстанции, похожие на пчелиные соты диаметров в полметра. Миша схватил одну из них, подошел ко-мне вплотную и возвысил эту штуку над нашими головами.

- Лучше закрой глаза. – скомандовал он. – К PSI-перемещениям ты еще не подготовлен, так что экспанс будет тебя отвергать.

Я понял только фразу «закрой глаза», и подчинился. Последнее что я увидел, как Миша роняет эту штуку на нас. Я закричал что было сил, мне казалось, что оно нас раздавит. Секунды две меня швыряло и, словно, разрывало на куски. Я пытался вдохнуть воздух, но очень быстро сообразил, что дышать нечем.

- Спокойствие. – услышал я голос Миши. Затем плавно начал слышать свой громкий девичий визг. Это было так странно. Похоже на резкое пробуждение. Так бывает, когда крепкий сон прерывается громким звуком, например будильника. По-началу его совсем не слышно, однако вскоре сквозь остатки сновидений звук становится все громче и громче, пока окончательно не выдернет из власти сна.
 Я открыл глаза. Мы находились на мосту. Миша тащил меня в сторону узкого тротуара, ибо мы были на трассе. Я осмотрелся. Сориентироваться получилось не сразу. Когда я увидел Лею метрах в двадцати от нас, все резко пришло в норму. Мы побежали к ней. На ходу я выкрикивал ее имя, но она, кажется, не реагировала.
 Только когда я оказался рядом с ней, я увидел все своими глазами. Лея стояла неподвижно, с немым ужасом на лице. В глазах был какой-то серый туман, губы что-то неслышно бормотали. Она держалась за поручень, и была где-то далеко.

- Она тоже потенциал? – спросил я у Миши, после нескольких неудачных попыток докричаться до Леи.

Миша внимательно ее осмотрел, после чего сделал заключение:
- Нет. Но похоже, что у нее врожденный потенциал. Иначе, я не вижу причин, как она могла войти в симбиоз с экспансом.

Я не стал вдаваться в расспросы, сейчас было не до того. Нужно было спасать мою подругу. Миша взял ее за руку и со словами: «жди нас тут», растворился в воздухе вместе с Леей. У меня дрожали колени, и я решил сесть на бордюр.
 Достал сигарету, повернул зажигалку кремнем влево от себя. Похоже, что у меня очень заторможенные реакции, потому что я опять не успел понять, что произошло. Сначала, сигарета в зубах за доли секунды прогорела, оставив только пепел на фильтре. Затем губы словно обожгло из огнемета, фильтр вспыхнул прямо у меня во-рту, и упал на асфальт. Я еле успел отвести зажигалку в сторону, поскольку столб огня, который она изрыгнула, обжег мне лицо. Секунду спустя, зажигалка вылетела из руки и начала падать в реку.
 Я сидел минуты полторы с обалдевшим обгоревшим лицом, и пытался понять, что произошло… Покурил называется. Не успев все обмозговать, рядом со-мной оказался Миша. В его руках вяло раскинулось тело Леи. Практически безжизненное.

- Она будет в порядке. – сказал Миша. – Ей крепко досталось.

 Судя по истощенному виду Миши, ему досталось не меньше. Я встал, надул щеки, пытаясь сказать что-то внятное, но в голову ничего не приходило. Да вообще происходит!!!

- Что с твоим лицом?

 Стоило Мише об этом спросить, как я тут-же вспомнил о жгучей боли, которая лизала мое лицо. Мы с Мишей посмотрели друг на друга, после чего я махнул рукой и подхватил Лею на руки.

- Пойдем к машине. – отчеканил уставшим голосом Миша. – Ей сейчас не желательно резко менять биолокацию.

- Да-да, канешь. – иронично пробормотал я высоким голосом.
 Мы побрели в сторону припаркованной машины. Спустя минут пять, оказавшись у цели, я разместил Лею на заднем сидении. Сознание к ней и не думало возвращаться. Двигатель рыгнул, и мы помчались в сторону дома…

… - Да объясни ты внятно, что произошло! – Линда орала на Мишу во-весь голос. Он же в свою очередь держался за голову, и устало вздыхал. Посмотрел на меня таким взглядом, какого я раньше никогда не наблюдал. Не знаю что это было, но я медленно отвел глаза. Мне стало не по себе. В холле становилось все более людно.

- Успокойся! – тихо прошептал Миша.

Линда замолчала. Десяток пар глаз наблюдал за этой картиной, ожидая объяснений. Кажется, Линда немного успокоилась. На минуту удалилась, и принесла Мише стакан воды. Он осушил его двумя большими глотками и начал:
- Мы нашли человека… Девушку, с врожденным потенциалом.

Воцарилась мертвая тишина. Те, кто перешептывался между собой, резко замолчали. Миша продолжил:
- Она не совсем обычная. Таких мы еще не встречали. Ей каким-то образом удалось проникнуть в экспанс. Но только разумом. Я вытащил ее.

Миша вздохнул, покрутил стакан в руке.

- Нам стоит еще что-то узнать? – с апатией в голосе спросила Линда.

- Макс, - обратился ко-мне Миша. – Ты ведь ее знаешь?

- Это моя лучшая подруга. Я рассказывал о ней. Это она меня воспринимала, в отличии от остальных.

- Молчи! – рыкнула на меня Линда. Затем перевела взгляд на Мишу:
- Ты вытащил ее из экспанса?

Миша кивнул. Он, казалось, был обессилен. Линда взяла его под руку и отвела в комнату. Я повернулся к ребятам. И был не готов к тому, что увидел. Десяток озлобленных глаз сверлил меня взглядом. И лишь Тэнус отрешенно стоял чуть подальше от остальных, и казалось, понимающе смотрел мне в глаза.
 Да что такого я сделал?! Все постепенно стали расходиться, и последний оставшийся, коим являлся мой сосед, подошел ко-мне:
- Добро пожаловать в клуб. Теперь мы друг друга стоим.

 Мы зашли в комнату, и я шепотом спросил:
- Да что такого я сделал?

- То же, из-за чего меня тут не жалуют. Твоя подруга отобрала у Миши один рефлекс. Не специально конечно, отобрала.

Мои глаза округлились. Я был в шоке. Что вообще происходит в этом дурдоме. Тэнус продолжил, увидев мои ошеломленные глаза:
- Понимаешь, когда кто-то заблудился в экспансе…

- Стоп, - перебил я Тэнуса. – Что еще за экспанс?

- Миша тебе еще не рассказывал? Экспанс – это такой тип пространства. Его еще называют зазеркалье, но это устарелый термин. В него можно проникнуть, если научиться вызывать PSI-явление. С помощью экспанса, можно перемещаться в любую точку на планете, на которой ты раньше был, и к которой прицепил маркер. Но это тебе потом объяснят. Сейчас важно то, что твоя подруга каким-то образом забрела в экспанс. Но поскольку у нее нет маркеров, выйти обратно у нее не было возможности. Таких заблудившихся можно конечно вытащить, но ценой большой жертвы. Нужно войти в экспанс и скопировать свой маркер, отдав его потерявшемуся. Однако, отдается не просто маркер, но и полностью рефлекс.

- Постой, - возразил я. – Ты хочешь сказать, Миша потерял способность перемещаться в экспанс?

- Нет. Любой из нас, кто овладел этой техникой, способен перенести его туда. Он потерял свой рефлекс. Теперь он не сможет делать это самостоятельно. И это болезненный шрам на всю жизнь. Но не это главное.

 Я посмотрел на своего друга, и понял, что худшее впереди.

- Самое печальное, что нас с тобой теперь начнут гнобить. И если за прошлый раз уже все начали забывать, то теперь это вряд ли простится.

- В смысле, за прошлый раз?

- Понимаешь, с Мишей такое уже было. Он теряет уже второй рефлекс. И в первый раз это было из-за меня. Я, кретин, заблудился в экспансе, и Миша пожертвовал своим рефлексом, чтобы вытащить меня.

 Мда… Я медленно сел на кровать, и уставился в пол. Не самое лучшее начало…

… Рано утром я тихо вышел из комнаты. Все еще спали, на что я и надеялся. Тихим шагом я подкрадывался к комнате, где расположили Лею. Плавно провернул ручку. Дверь была закрыта.

- Знаешь, я бы убила тебя на месте, если бы умела.
 
 Я резко обернулся. Позади стояла Линда. Она подошла ко-мне и прижала меня к стене:
- Миша рассказал мне, что ты его потенциальный сын. И если бы это было сделано ради тебя, я бы еще стерпела. Но ради какого-то… Человека!

- Этот человек – лучшее, что со-мной случилось! – заявил я.

Линда грозно просверлила меня взглядом, и злобно прошипела:
- Если ты настолько пренебрегаешь своим даром, может тебя лучше избавить от него?

Я понял, что только что приобрел врага. И лучше бы это был кто-то другой. Линда достала из кармана ключ, открыла дверь, бросила его на пол и удалилась. Меня защемило.  Слабость охватила голову, но собрав остаток сил и гордости, я подобрал ключ и вошел.
 Лея тихо сопела на кровати. Ее белые волосы стали еще белее. Кажется, они поседели. Я сел рядом с ней, на краешек кровати, и взял ее за руку. Чувства захватили контроль над телом, и скривив лицо в чуждой мне гримасе, слезы пробежались по лицу.
 Сейчас, мне было абсолютно наплевать на всех: на Линду, которая наверное, никогда меня не простит, на тех, кто всегда будут встречать и провожать меня заговорщицким взглядом. Я чувствовал, что все случившееся с моей Лейкой – полностью моя вина. Я так увлекся своим новым образом жизни, что откладывал дружбу в дальний ящик. Я предал ее. И теперь я мог лишь надеяться, что когда-нибудь она придет в норму и простит меня. И первое условие было приоритетным…










Глава 6
В путь

От Миши
Встреча в Нагвале
 Еще одна частичка моей души. Вот, она была, и в один миг исчезла. Сердце больно вибрировало в груди, словно с этой частицей потеряло одну камеру. Я никого не винил. Это был мой выбор. И мне жить с последствиями. Тревожит лишь то, что эту ношу со-мной разделяет Линда.
 Я сутки не мог встать с постели. Линда носила мне супы, засыпала рядом со-мной, исцеляя мой кокон через Нагваль. Я видел странные, чудесные сны: мы с Линдой живем вместе, у нас двое детей, солнце всегда светит ярко, а соседи приветливо улыбаются. Вот мой первенец сказал первое слово, сделал первый шаг, применил первый рефлекс. Лишь при пробуждении, я начинал понимать, что эти сны мне навязывала Линда. Я, наверное, и не сообразил бы это, если бы во-сне был только один ребенок. Это ведь Линда хочет двоих.
 На второй день я решил выйти из комнаты, хотя Линда была категорически против. Все-же я настоял на своем. Меня встречали приветливые лица друзей, и я даже усомнился, были-ли сны навязаны. Были все, кроме Максима. Мне сказали, что он сутки сидит у постели своей подруги, ждет когда она проснется. Но рассказали мне об этом неохотно.
 Только сейчас я понял, что все обозлились на Макса. И сколько бы я не объяснял ситуацию, похоже, они не собирались менять свое мнение. Линде пришлось рассказать, что Максим мой потенциальный сын. Я думал, что она обозлиться еще больше, но как мне показалось, она смягчилась. Ведь она понимает меня, как никто другой.
 Я все-же пытался добраться к Максиму, но Линда мастерски владела Нагвалем, и когда мне казалось, что я стою у нужной мне двери, я заходил в свою комнату.
 Сейчас я не мог никак возразить, хотя бы потому, что сил не хватало на длительные разговоры. Но у меня уже был свой план. Этой ночью я попросил Линду снизить свою заботу, и ночевал один. Я знал, что это ее не остановит, но действовал хитрее. Погрузившись в сон, я был к нему готов, и моментально он стал сновидением. Оставив свой фантом в этом уютном мирке, я перешел в другой слой. Вокруг меня был экспанс. Приятно, что хотя бы в сновидениях я все еще могу побывать здесь.
 Так, мне не стоит отвлекаться. Линда не дура, и фантомом ее долго обманывать не придется. Главное чтобы эта встреча сложилась… Я шел по экспансу, приближаясь к одинокому парку. Посреди этого серого томного мира, располагался одинокий парк. Место встреч.
 Входом являлась высокая арка, в которой сплеталась виноградная лоза. Серебристого цвета мелкая трава шелестела под пятками. Деревья, чья листва наполнена мягким голубым цветом, скрипели глухим эхо, словно струны виолончели.
 Я шел все дальше, пока не увидел искомое место: пруд, наполненный млечного цвета водой, посреди которого нежилась пара белых лебедей. Я присел на лавку рядом, и стал ждать.
 Спустя минуту ко-мне подлетел почтовый голубь. В его лапке был сверток. Я развернул его, и как ожидалось, он был пуст. Я лишь подумал об адресате, завернул сверток обратно и отпустил голубя. Он взлетел вверх, и его белые перья слились с контрастом неба.
 Тихо здесь. Мы пользуемся этим местом, им пользовались до нас, и будут пользоваться наши потомки. И за все это время никто не решился здесь ничего изменить. Это было идеально умиротворенное место, сбалансированное что-ли. Изменить что-либо – означало испортить все.
 Справа послышался шорох. Я повернулся посмотреть, и увидел своего гостя. Пожилой мужчина, на вид 50-55 лет, с седой щетиной и большой плешью на макушке. Усталое лицо приветливо мне улыбалось. Я улыбнулся в ответ.

- Здравствуй, Мишка. – произнес старик, присаживаясь рядом.

- Здравствуйте, Егор Степанович. Значит, получили моего голубя?

- Хах. – ухмыльнулся мой гость. – Получил, Мишка, получил. Что случилось?

Я замялся, и встревоженно ответил:
- Вы же знаете, я бы не побеспокоил Вас без надобности…

- А зря. – перебил меня Егор Степанович. – Я человек пожилой, одинокий. И мне тоже общаться с людьми нужно. Тем более с хорошими.

Мы рассмеялись, и мне сразу стало спокойнее. Я продолжил:
- В общем, дядя Игорь. Не буду ходить вокруг да около. Плохо у нас все. Очень плохо. Община наша распадается на глазах, всем уже надоело прятаться и скрываться. Потенциалы хотят свободы. Ведь они для этого и рождены. А сейчас они словно соловьи в деревянной клетке. Была бы хоть золотая, а так…

- Понимаю Мишка, понимаю. Время сейчас конечно другое. В моих столетиях все было иначе. Да, были свои поганцы, свои проблемы. Но мы то жили. Причем с большой буквы. А ваше поколение мне жалко, чего уж там.

- Так вот, - продолжил я. – Недавно стало еще хуже. У нас было пополнение. И это, конечно, радостная новость. Однако случилось кое-что. На одной из вылазок, мы с новичком уже ехали обратно, и встретили человека, девушку…

- Он с ней знаком! – утвердительно произнес Егор Степаныч.

-  Они лучшие друзья. – ответил я. – Но она тоже оказалась не так проста. У нее врожденный потенциал. – Дядя Игорь поднял бровь. – И она как-то умудрилась войти в экспанс.

Старик с изумленным лицом взглянул на меня, и кажется, что-то уразумел. Затем подозрительно огляделся вокруг, и сказал:
- Мишка, срочно собирайся и приезжай ко-мне. Это, как говорится, не телефонный разговор. Она не просто с врожденным потенциалом. Она аномалия. И насколько мне известно, их должно быть две. Короче, нефиг лясы точить. Рюкзак в зубы и на поезд…

Дядя Игорь призадумался, затем резко воскликнул:
- У вас тоже весна сейчас?

Я Кивнул.

-  А месяц?

- Конец апреля.

Игорь Степанович почесал лоб:
- Значит, разрыв не большой. У меня сейчас второе мая. Значит третьего ты должен быть у меня. Если будешь раньше…

- Значит получится, что этой беседы не было. – закончил я предложение, и усмехнувшись продолжил: - Все то Вы учите, Игорь Степанович.

- А как вас не учить-то? – мягко возмутился старик. – Молодежь, вы ж пропадете без нас, стариков. Без нашего опыта.

- Тут я с Вами соглашусь. – пробормотал я.

Мы переглянулись с дедушкой. Встали, обнялись. Знаете, бывает такое, что из-за старости и всех ее проявлений, от пристарелого человека исходит не самый приятный запах. Он не виноват конечно, но все-же. А вот бывает так, как с Егором Степанычем – чувствуется запах легкой старости, мудрости, молодой легкости. И как представишь, что когда-то таким будешь ты – становится совсем не грустно и страшно. А наоборот очень радостно и легко.

- Не раньше третьего! – выкрикнул он мне вслед.

Я наблюдал как он удаляется, затем сам развернулся и побрел к выходу. «Старый потенциал», - подумал я, и по-детски улыбнулся. И все-таки, не все так плохо…

… Пробуждение у меня было не самым мягким. Стоило мне переместиться в слой с иллюзией, что создала Линда, как ясное небо сменилось бурей и ливнем, детки с озверевшими лицами бросились на меня и с криками: «папа, купи конфет», пытались выдрать мне глаза. Откуда-то сбоку подошла Линда. Злая такая…

«Нравится?»
- Нравится?

Пронеслось эхом во сне. Секунду спустя я уже лежал в постели, рядом стояла Линда, и все прозвучало эхом в голове еще раз.

- Я просто решил прогуляться. – попытался я оправдаться.

- А просто сказать нельзя было? – Линда явно была рассержена.

- Знаю я, как это бывает. Никуда бы ты меня не отпустила.

Она хотела было что-то сказать, но сдержалась. Я встал и начал плавно одеваться.

- Далеко собрался? – отрапортовала она.

- Тебе не понравится, но действительно далеко.

 На ее лице застыл немой ужас. Я уже выходил из комнаты, и Линда шла за мной, что-то истерически кричала, но не трогала меня. Я понимал к чему она ведет. Ее план сработал, и на шум собралась толпа.
 Все озадаченно на меня смотрели, с немым вопросом на лице: «куда собрался?». Я вздохнул. Присел на кресло. Как ни странно, я отлично себя чувствовал. Встреча пошла мне на пользу.

- Итак, ребятки! – прогорланил я. – Этой ночью я встречался с Егором Степановичем…

Шум моментально заполонил холл. Радостные крики, каждый из которых в целом описывал один вопрос: «Как он там поживает?».

- Народ, - угомонил я радостную толпу и продолжил. – Я еду к нему. Один. Я рассказал ему, в каком положении мы сейчас, и он назначил мне рандеву. Третьего числа я буду у него. Не знаю, на сколько мне придется задержаться, но постараюсь поскорее вернуться. Думаю, пора нам выйти из тени. И наш старый друг нам в этом поможет.

- Один ты никуда не поедешь! – встряла Линда.

- Ты ведь понимаешь, что тебе со-мной нельзя! Один из нас должен смотреть за этими бездельниками…

- Я и не говорила о себе. – это меня удивило. – Ты возьмешь кого-то из наших с собой. В твоем нынешнем положении, одному ехать опасно.

 Я пораскинул мозгами, и понял, что от меня не отстанут.

- Я поеду. – из толпы вышла Мила. – У меня хорошие оборонительные рефлексы.

Линда недоверчиво кивнула. Затем отвела меня в сторону, пока ребята говорили Миле, что она должна передать дяде Егору от каждого из них.

- Малыш, будь осторожнее… Пожалуйста.

- Я вернусь к тебе. – мой голос был ровным, насколько мне позволяло волнение.

 Я поцеловал Линду, и почувствовал вкус слез на губах. Я так и не понял, чьи слезы это были. Из коридора выглянуло знакомое лицо. Макс пришел на шум. Я посмотрел в глаза Линды, подмигнул ей и пошел к Максиму.

- Миша, прости пожалуйста. Я не знал, что так будет.

Я ничего не сказал. Просто обнял его и прошептал на ухо:
- Я не виню тебя. Это был мой выбор.

Немного отстранившись, я произнес:
- Я так решил. Мне с этим жить, не тебе. И может я утратил способность проникать в экспанс навсегда, но мне даже кажется, что это к лучшему.

- К лучшему? – удивился Максим.

- Понимаешь Макс, - заговорщицки проговорил я. – Если бы не этот случай, возможно я бы никогда не решился на этот шаг. Мы бы так и сидели тут, как крысы. Но пришел ты, а вместе с тобой – перемены.

 Я похлопал его по плечу, и уходя произнес:
- Береги Лею. Она не так проста, как кажется.

Мы попрощались с ребятами, и вышли вместе с Милой за порог. На легке. Нам не за чем багаж. На улице собирался дождь, и я уже предвкушал, как буду смотреть в окно поезда, на скатывающиеся капли дождя, попивая горячий чай.


От Милы
Дорожное приключение

 Почти приехали. – прошептал Миша.

 Мы смотрели в окно. Мимо проносились здания, протекали колеи других поездов. В этом городе все казалось таким-же, будто мы никуда и не уезжали. Это было первым разочарованием этого путешествия.

- Вы давно знакомы с Егором Степановичем? – спросила я Мишу.

Он, не оборачиваясь от окна, ответил:
- Достаточно давно. Он обучал меня, когда я только стал потенциалом.

- Значит, он твой потенциальный отец? – предположила я.

Миша улыбнулся:
- Нет. Мы просто давние знакомые. Друзья можно сказать.

Он отвернулся от окна и уставился на свои руки, сложенные перед собой.

- Что тебя беспокоит? – поинтересовалась я.

Миша забегал глазами по вагону. Но так и не ответил…

… Мы вышли на пирон, и пошли в сторону города – за голосом диспетчера, встречающего прибывших. Кажется, я ошибалась. Этот город был гораздо больше того, где мы сейчас живем. Жизнь кипела, улицы светились. Даже в пять утра здесь было больше людей, чем в том городе днем.
 Мы пошли к автобусной остановке. Наш автобус не заставил себя долго ждать, Миша поднял руку и мы вошли. Автобус был забит. За нами еле втиснулся еще один пассажир. Парень лет тридцати. Дверь закрылась и мы тронулись.
 Ох, эти чертовы запахи. Я постаралась плотнее прижаться к Мише, показывая свое недовольство. Похоже, ему было все равно. Парень, зашедший последним, то и дело поглядывал на меня. Мне, конечно, было приятно, но как любая нормальная девушка, я не подавала виду и игнорировала его жесты внимания. Неужели его не смутило, что я еду с парнем. Со-стороны это выглядит именно так. Миша кажется тоже это заметил, но его это только позабавило, поскольку я ощутила как по его животу пробежала волна насмешки.
 Спустя минут двадцать этой ужасной поездки, мы выползли из автобуса вместе с несколькими пассажирами. Парень, глазеющий на меня, тоже вышел. Я старалась не отставать от Миши, так как он очень быстро ходит, а я намного ниже него. Иногда приходилось делать небольшие пробежки.
 Стараясь не забывать, для чего меня попросили поехать сюда, я с осторожностью поглядывала по сторонам в поисках подозрительного, но конечно-же ничего не происходило. Разве что тот парень, шел позади нас и с кем-то мило ворковал по телефону. Вот сволочь, наверняка это его девушка, а он на меня поглядывал, да еще и сейчас специально идет сзади, и… Засматривается.
 В порыве мысли, я опять отстала от Миши и одной короткой пробежкой догнала его. Иногда, Миша рассказывал мне об интересных местах, которые мы проходили. Я старалась не задавать вопросов и просто не отставать.
 Мы прошли несколько кварталов, завернули в проулок и оказались на улице, с обеих сторон которой располагались красивые двухэтажные дома. Идеальные дачные дома, с садами во дворах, качелями и прочим декором.
 Я заметила, что тот парень все еще шел за нами. Да, он был порядочно далеко от нас, и иногда пропадал  из виду, но все еще следовал по нашим шагам. Это слежка. Я слишком часто с таким сталкивалась, чтобы узнать почерк этой слежки.
 Я взяла Мишу за руку и тихо сказала:
- За нами хвост. На шесть часов. Тот парень из маршрутки. Кажется он один из этих фанатиков.

Миша сделал вид, что не отреагировал. Мы пошли дальше, через всю улицу. Затем свернули влево, на следующую, и встали за стеной углового дома.

- Что делать? – спросила я.

Миша улыбнулся, и ответил:
- Вот поэтому, ребятки, вас и нельзя одних отпускать. Зеленые еще. Установи зеркальную слежку. Вон тот дорожный знак идеально подойдет.

Миша указал пальцем на знак, стоящий на пересечении улиц. Я кивнула и приступила к исполнению. Сжала левую руку в кулак, правой рукой хрустнула на ней средний палец. Рефлекс привязан. Подняла левую руку перед собой, вытянула средний палец так, чтобы получился не приличный жест. Перед нами постепенно стала оживать картинка в воздухе, показывая то, что “видел” дорожный знак. Так мы увидели, что тот парень уже приближался к нам.
 Он остановился на пересечении двух улиц, квартал назад от нас, и стал ждать. Похоже что-то заподозрил. Но нет, к нему подошли еще двое, они о чем-то переговорили и пошли в нашу сторону.

- Плохо дело? – спросила я. – Мы справимся с двоими?

- С чего ты взяла, что их двое. – ответил Миша. – Эти пойдут за нами. Еще человек пять уже идут к нам на перехват.

- Что делать? – растерянно спросила я.

- Ждем. – хладнокровно ответил Миша.


Чтож, ждем так ждем. Долго правда ждать не пришлось. Миша встал рядом со-мной, плотно прислонив меня к стене. Сам повернулся в сторону, откуда вот-вот должны выйти эти двое. Я с немым доверием наблюдала за происходящим: парни вышли в поле зрения, не успели даже отреагировать; Миша проделал некоторые манипуляции руками, и в следующие секунд я не успевала следить за происходящим.
 Миша каким-то образом использовал мой зеркальный рефлекс, перестроил его и стал им манипулировать. Парни, шедшие за нами, угодили в появившееся перед ними прозрачное, еле заметное зеркало, и исчезли. А, нет, не исчезли. Расфокусировав зрение, я наконец увидела всю картину: по всей улице, на разной высоте и с разным расстоянием друг от друга, в воздухе зависли все те-же прозрачные зеркала. И наши преследователи, как игрушки подброшенные в воздух, выпадали из одного зеркала, влетая в другое, и вновь вылетая через другое. Цепь бесконечных зеркальных перемещений.
 Сколько бы мы не учились, мне казалось, что мы никогда не достигнем такого уровня, каким обладает Миша. Как он смог использовать мой, чужой рефлекс? И за короткий промежуток времени выстроил цепочку зеркал, задав нужный алгоритм для того, чтобы наши преследователи бесконечно в них кружили…

- Мы за ними еще вернемся. – отвлек меня Миша от размышлений.

 Он посмотрел вверх. Рядом с двухэтажным красивым домом стояла подуставшая пятиэтажка.

- Забрось нас на крышу. – скомандовал он.

Я встала напротив него. Сжала левый кулак, правым хрустнула мизинец на левой руке. Затем разжала ладонь и резко ткнула его в грудь. Мы провалились сквозь землю, мгновением позже вынырнули на крыше здания из моего зеркала, предусмотрительно установленного несколько мгновений назад. Сразу ощутились перепад температуры и усиленный ветер.
 Миша подошел к краю, осмотрелся и сказал:
- Вон они.

Я подошла, и увидела идущих четверых парней в ту сторону, где только что находились мы. Один из них с кем-то говорил по телефону. Миша посмотрел на меня и сказал:
- Я не хочу тратить силы на этих идиотов. Мне нужно в Нагваль. Сядь и не высовывайся.

Я послушно кивнула. Миша сел рядом со мной, уперся о высокий бордюр и закрыл глаза. Спустя несколько секунд, я поняла, что он уже в сновидении. Краем глаза я выглянула вниз. Успела заметить только как каждый из них по очереди теряет сознание и падает на землю. В эту же секунду Миша открыл глаза.
 Мы вернулись на дорогу. Миша пошел проверять округу, заодно складывая оглушенные тела преследователей в кучу, с прочищеной памятью. Минут через двадцать он вернулся, и мы вернулись на улицу с двухэтажными домиками. Дошли почти к началу улицы, завернули в один из двориков. Подошли к дому, и Миша постучал в дверь.
 На пороге перед нами стоял сонный Игорь Степанович. Увидев Мишу, он сразу обрадовался, и полез обниматься.

- Здравствуй, Мишка, - поприветствовал старик Мишу. – А я только-только с тобой в Нагвале разминулся…


От Леи
И сон бывает явью
Я бежала вперед, и отовсюду доносились хлопки от выстрелов. Вот укрытие. Я присела за ним, и прислушалась. Автомат был на изготовке. Послышались аккуратные шаги. Они были рассеянными и не линейными. Человек шел в мою сторону, но не знал, где я.
 Позади еще одна пара ног приближалась ко-мне. Я вытянула руку, спуская дыхание. Это папа. Один его меткий выстрел, и человек, шедший в нашу сторону, упал. Папа подошел ко-мне, присел рядом:
- Ну что, пиявка, сегодня учимся стрелять из укрытия.

 Давно уже я этого не слышала. Отец называл меня пиявкой, с тех пор, как я научилась ходить. Ибо с тех самых пор я постоянно бегала за ним, дергая за рукав. Просила брать меня с собой повсюду, куда он шел. И все время дергала за рукав. Так вот, и родилась его маленькая пиявка…

 Папа прислонился спиной к укрытию. Прислушался, резко развернулся и выдал одну короткую автоматную очередь. Еще одно тело упало. Он хотел что-то сказать, начинал свое обучение, губы шевелились, но я ничего не слышала.

- Все поняла? – спросил он. – Теперь давай, осторожно, как я говорил.

Меня охватила легкая паника. Я ничего не слышала. Что делать, как. Сзади послышались шаги, отец посмотрел на меня и кивнул в сторону звука сапог. Ну что ж, хрен с ним,  делать что-то нужно. Я постаралась скопировать его движения, резко развернулась, но не поняла, откуда конкретно доносился шаг. Отец рявкнул: «На три часа», я повернула автомат, но слишком поздно. Свист пули, мое плече. Автомат упал на землю, я прислонилась к укрытию. Рана обжигала плече горячей кровью, глаза забегали по сторонам и наткнулись на папин взгляд. Этот тяжелый, укоризненный, разочарованный взгляд. Папа покачал головой, встал, как ни в чем не бывало. Голова показалась из укрытия, короткая автоматная очередь, папа падает…

… Очень мягкая кровать. Или нет. Похоже, я лежала так долго, что спина, затылок, ягодицы уже ничего не чувствуют. Глаза больно открывались, свет от лампочки резал глаза. Мебелью комната не блещет, да и по размерам эдакая комнатка из общаги. Я попыталась встать. Нет, не выходит. Тогда хотя бы приподняться. Годится. Мои вещи лежали рядом, а я была только в нижнем белье. Кому-то мешают пальцы на руках. Если этот кто-то парень.
 В горле ужасно пересохло, но было чувство сытости. Кто то меня кормил. Не знаю как, капельниц тут не было, да и на больницу это было не похоже. Сенсорные чувства постепенно приходили в норму. Звуки стали более резкими, и я услышала шум за дверью. Скорее, было похоже на глухой разговор толпы, где-то не далеко, но не рядом с дверью.
 Неспешный приближающийся шаг по коридору насторожил меня. «Стреляй из укрытия», - промчался голос папы в голове. Инстинктивно я начала искать глазами оружие. Но паника быстро отступила. В конце концов, я все еще жива, и кто бы меня тут не держал, моей смерти они не хотели.
 В замочную скважину проскользнул ключ, дверь открылась. Вошел Максим. Его растянувшееся в улыбке лицо было счастливо, чего не скажешь о моей физиономии.

- Я тебя прибью, сволочь малолетняя! – угрожающе прорычала я.

- Я всего-то младше на два месяца. – пробубнил он в нос.

- Мозги твои младше.  На два столетия! – не переставала я. – Куда ты пропал?

Он сел на стул рядом с кроватью, и все мне рассказал. О том, как стал потенциалом, и как люди перестали его «воспринимать», как он нашел эту группу, как развивает здесь свои таланты, и как набрел на меня на мосту. Похоже, что и он со своими новыми друзьями не понимали, что со-мной происходит. Я, как оказалось, человек с «врожденным» потенциалом, но то, что со-мной произошло, ставит в тупик даже его всезнающих друзей. В общем, сорок минут времени – и я узнала всю историю целиком.

- Ладно, - гневно ответила я. – Хрен с ним, этим экспансом или как там его. Допустим, я ЧВП (Человек с Врожденным Потенциалом), и по идее, я всего лишь могу воспринимать Вас, умников, так?

Максим кивнул.

- Тогда объясни мне, мать твою, - меня распирало от злости, - почему мой отец меня не помнит? Почему я забыла все, что знала, перед тем как попасть в эту дыру, а теперь я все помню? Почему, Максим? ПОЧЕМУ?

Он смотрел на меня, с таким лицом, которое напомнило мне тех самых наших общих знакомых. Когда я спрашивала у них о Максиме, они так-же смотрели на меня, не зная что ответить. Я чувствовала, что больше не могу на него злиться. Не могу! При всем своем желании. Была бы глупой школьницей, обижалась бы до конца жизни. Но он мой друг. Мой «бро», черт побери. С возвращением здравого рассудка и ясности мыслей, я все больше понимала, что он ни в чем не виноват. Никто не виноват. Это выше всего, что было когда либо с нами.
 Я протянула руку, оттопырив мизинец. При этом скорчила гримасу полного… Прагматизма, скажем так. Он дернул мой мизинец, и мы оба выдохнули. Я встала с постели, и принялась одеваться. Перед кем, перед кем, а перед ним я никогда не стеснялась. Хотите верьте в дружбу полов, хотите нет, но он мой младший братик, мой тихий слушатель, невыносимый диктор морали и лучший друг.
 Натягивая шорты, я покачнулась,  и он схватил меня за локоть. Вот она, поддержка. Проявляется даже в мелочах. Я ведь осмыслила все, что он сказал. И поняла, что его восприятие мира изменилось. Изменились чувства к людям. И то, что он сохранил чувства ко-мне – его лучшее проявление нашей дружбы. Его поддержка. Даже когда я самостоятельно не могу одеться.
 - Что дальше? – задала я вопрос.

Похоже, что он сам не знал ответа. Но все таки открыл рот:
- Исходя из того, что ты рассказала – домой тебе точно нельзя. Если меня родители помнят хотя бы тогда, когда я этого захочу, то ты, видимо, забыта всеми.

 Я резко провела рукой по его голове и ответила:
- Ничего, засранец. Придумаем что-нибудь. Всегда придумывали.

 Хотя мне, казалось бы, сейчас намного тяжелее, но я понимала, что он не сможет сохранить стойкость духа без моей помощи. Я справлюсь с этим. Даже, если потеряю отца навсегда, все-равно справлюсь. И справляться с этим я буду поддерживая тонус Макса. То, что его убивает, делает меня сильнее. И потому, я больше не оставлю его. Именно, это я его оставила. Он говорил мне о своих странностях в самом начале, но я не принимала это серьезно. Я не поверила. И плевать, что любой нормальный человек не поверил бы. Я не любая, я лучшая подруга.

- Что ж, принцесса, - обратилась я к нему. – Веди! Будем знакомиться.

- Не лучшая идея.

- Я понимаю. Но рано или поздно, это все-равно произойдет. Так зачем тянуть.

 Он кивнул, и мы вышли из комнаты.

- Давай, для начала, поговорим с Линдой. Пожалуй, она единственный наш союзник.

 Я молчала. Макс взбодрился, и это его озеро, в котором он плавает лучше меня. Я всего лишь чужая рыба, которую случайно занесло сюда течением.
 Мы вышли в холл. Людей было не так много. Все они сидели на диванах, выставленных квадратом, замыкая друг дружку. Молодые ребята. По виду, самому младшему было не больше 16-ти, старшему – под 25.
 На нас моментально обратили внимание, и внимание это было не доброжелательно. Выходя из коридора, нам нужно было свернуть на лево, к следующему. Макс постарался прижаться ближе к стенке, и не обращать внимания, чтобы быстрее выйти из поля зрения.
 Ну что ж. Я, не спеша, прошлась по холлу легкой походкой, медленно свернула к следующему коридору, держа руки в карманах узких шорт. Моя широкая футболка с открытым плечом слегка сползла, открывая розовую лямку бюстгальтера,  но я не обратила внимание. И, похоже, только я одна не обратила внимания. Да уж, парни здесь совсем плохи. Глянув на девчонок, которых тут было не много, я поняла, почему они так заинтересовались мной. Хотя всем своим видом, они старались показать свою неприязнь, но по настоящему возненавидели меня их девочки. Что ж, моя счастливая футболка всегда работает.
 Максим увидел это, фыркнул, не скрывая улыбки, взял меня за руку и увел.

- Узнаю свою Лейку.

- Погоди, - проинформировала я его. – то-ли еще будет.

 Мы подошли к одной из дверей, и Макс постучал. Не дождавшись ответа, я открыла дверь и мы вошли. В комнате стояла девушка, как я уже поняла – Линда. Что ж, она мне уже не нравится! Но именно с этого начиналась наша с Максом история. Не суди по одежке.
 Линда села на мягкий бежевый диванчик, Мы расположились рядом, на стульях. Она посмотрела на меня, одарив не доброжелательным взглядом. Что ж, уже лучше. Затем обратилась к Максу:
- Твоя подруга уже лучше себя чувствует?

- Да, но ей некуда идти. – ответил Макс. Он старался соблюдать соответствующий тон, ведь знал, что получит от меня, если станет прогибаться. – Хотя ее память вернулась, но ее не воспринимают люди. Это странно, не находишь?

- Не волнуйся, ее никто не выгоняет. Мы с Мишей поговорили перед его отъездом. Он дал мне понять, что она не просто с врожденным потенциалом. Это одна из причин, по которой он отправился к Егору Степановичу. Она останется, пока не приедет Миша. А там уже все решится.

- И что дальше? – спросил Макс.

- Ты продолжишь практику. – ответила Линда. – И в ускоренном режиме. Сама не верю этому, но заниматься ты будешь со-мной. Больше за это никто не возьмется.

- Почему-же ты соглашаешься? – встряла в разговор Лея.

- Ради Миши. – коротко донесла Линда. – Не хочу, чтобы его потенциальный отпрыск погиб по неосторожности… Ну или покалечился. Как бы к тебе не относились, Максим, ты являешься одной из ячеек нашего общества. А Сила лучшего из нас равняется силе слабейшего. Будут слабые – будут потери. А это никому не нужно.

 Мы пообщались еще немного, она расспрашивала обо мне, о нас с Максом. В конце концов, она выделила мне комнату. Свою комнату. Как она это объясняла: «Из соображений твоей безопасности». Теперь мне придется ночевать с новой соседкой. Может, это и не плохо. Она конечно не идеал, но это лучше, чем те бабы, на которых я произвела впечатление.
 Мы втроем вышли из комнаты, и Макс показал мне, где живут они с Тэнусом. Похоже, им с Линдой предстояло что-то вроде тренировки, а я явно была там лишняя. Это и не важно. Этот, Тэнус, очевидно, был единственным моим союзником. Так что, стоит произвести на него впечатление.
 Каково-же было МОЕ впечатление, когда я увидела перед собой захудалого, запуганного паренька, стесняющегося даже просто познакомиться.






Глава 7
Заполнение пробелов

От Максима
Сновидения
 Мы с Линдой стояли возле торгового центра. Того самого, возле которого я получил свои силы. Который, очевидно, стал Местом Сборки. Мы приехали сюда на Мишином «Жуке», за рулем которого Линда смотрелась более нелепо, чем Миша.

- Что мы здесь делаем? – спросил я.

- Покажи мне свой первый рефлекс. – заявила Линда.

 Я слегка растерялся. Наши с Мишей тренировки обычно проходят не так. Все начинается с какой-то теории, где я все досконально изучаю, прежде чем к чему-то приступить. Эдакое, изучение инструкции по эксплуатации перед применением.

- Я… Я не знаю, какой он. – я задумался. – Нет, я догадываюсь конечно…

- Хватит заниматься фигней. – Линда похоже была настроена решительно. – Вспоминай. Первый рефлекс рождается в Месте Сборки. Это единственный рефлекс, который создает себя сам. И зачастую, он самый мощный. Так как он первородный. Что ты делал тут, когда был в прошлый раз.

 Я погрузился в воспоминания:
- Мы с Леей курили. Болтали…

- Действия. Только действия. Говоришь, курили? Доставай сигарету.

 Я достал из пачки сигарету. Зажал ее губами, достал зажигалку.

- Подкуривай! – приказала Линда. Она явно чего-то ждала больше, чем я.

 Я прокрутил кремень. Огонек выскочил из зажигалки, и спустя секунду я сделал глоток дыма.

- Не сработало. – разочаровался я.

 Линда ехидно улыбнулась и подняла бровь:
- Да? Ты на зажигалку посмотри.

 Я посмотрел. И пришел в легкий шок. Из нее все еще струился маленький голубой огонек.

- Теперь, возьми его. И направь! – кажется, Линда лучше меня знала, как работает мой рефлекс.

 Я коснулся огонька, и он соскочил с зажигалки прямо мне в ладонь. Стал кружиться вокруг пальцев, как котенок.

 Кажется, Линда была удивлена:
- Ладно, честно признаюсь – завидую.

- Чему? – спросил я.

- Это не просто тупой огонь. Это живая сущность. Я не знаю, как ты ее приручил. И что более важно, как ты остался жив после первой встречи с ней.

 Я начал вспоминать, как при нашей «первой встрече», этот огонь чуть не прикончил меня в моей-же голове. Увлекшись процессом, я совсем забыл, что вокруг ходят люди. Сжал огонек в кулак, и он пропал. Кажется, Линда поняла, и сказала мне:
- Не переживай. Я думала, ты уже понял, что люди нас не воспринимают. Даже если ты захочешь тут землетрясение устроить, никто не заметит тебя. Люди сочтут это за природное явление.

 Это мне нравится.

- Что ж, с первым разобрались. – Линда вздохнула. – Чем вы там с Мишей занимались? Ты уже давно должен был освоить эти азы… Ну да ладно. Теперь, когда будешь один, почаще вызывай своего огненного дружка. Корми его, учи. И он будет расти. Заранее говорю, как именно с ним обращаться – я не знаю. Ты сам постепенно разберешься.

 Я поразмыслил, и спросил:
- А как его называть?

- Да как хочешь. – равнодушно ответила Линда. – Но давно, таких существ называли Фамильярами.

 Я кивнул. Что-же, признаюсь – с Линдой все идет очень продуктивно. И это не может не радовать, не смотря на неприязнь. Похоже, она знает, что делает.

- Ну что ж, создавать новые рефлексы тебе еще рановато. Для начала я познакомлю тебя с тем, в чем являюсь экспертом. Возвращаемся обратно…

… В убежище было пусто. Очевидно, все вышли на прогулку. А я чувствовал себя маленьким ребенком, который находится под присмотром няни. Глаза забегали в поисках Леи, но Линда потащила меня к себе в комнату.
 Когда мы зашли, она приказала мне лечь на диван. И начала:
- Моя любимая часть. У наших способностей есть две стороны медали. Соприкосновение с Тоналем, чем ты и занимался пол часа назад. Сейчас, ты познакомишься с миром Нагваля. Миром сновидений. Для тех, кто в танке, объясняю: сновидение, и сон – это разные понятия. Во-время сна человек не осознает себя спящим…

- А в сновидении, человек знает, что он не спит. Да, я читал.

- Ты будешь меня перебивать, или хочешь чему-то научиться? – Линда угрожающе посмотрела в мою сторону.

 Ладно. Буду вести себя проще. Линда подошла к окну и продолжила:
- Потенциалам войти в сновидение очень легко. Практически у всех получается с первого раза. Ну а в тебе, золотой мальчик, я не сомневаюсь. Запоминай: для того, чтоб войти в сновидение, нужно выполнять определенную последовательность. Сознание должно быть подготовлено. Проще всего, начать считать что-то, например овец. И затем, по инерции, продолжить считать их во-сне. Так ты заметишь разницу, и перейдешь в сновидение. Всегда будь готов увидеть разницу. Понять, что ты находишься во-сне, получается не сразу. А чтобы контролировать сон, нужно убедить себя, что ты спишь. Для этого найди отличия. К примеру, найди во-сне зеркало, и посмотри в него…

- И что я там увижу?

- Ничего. Во-сне мы не отражаемся в зеркалах. Или попробуй завести разговор с прохожим. Спроси его о том, кто он, откуда. Любое существо в твоем сне – это проекция подсознания. Она обладает базовыми функциями, для восприятия ее глазами. Любая другая информация для проекции не доступна. Как только ты поймешь, что ты в сновидении, ты сможешь им управлять… Так, это самое простое. Теперь, поговорим о слоях. Наш кокон может считывать информацию с глобального источника Нагваля. Так мы путешествуем между наслоений. Чтобы выйти из одного слоя, и перейти в другой, достаточно найти край карты. Один слой, как правило, не больше одного километра в площади. Выйди за край карты и ты сможешь перейти в другой слой.

- А как я пойму, куда мне нужно?

- Помнишь пространство экспанса? В Нагвале существует его альтернатива. При первом сновидении, твой кокон начнет трансфер с каналом Нагваля. Ты сам все поймешь. Сначала, даже не заметишь, что все необходимые знания у тебя уже есть. И еще одна важная вещь. Нагваль – штука капризная. Первое взаимодействие самое сложное, поскольку ты не будешь идентифицирован. Скажем так, ты не присутствуешь в регистре, поэтому твой статус – нелегал. Кокон начнет выталкивать тебя из сновидения. Постарайся как можно дольше сопротивляться. Переходи из слоя в слой, чтобы защита кокона теряла твой след. Со-временем, ты станешь своим, и таких проблем не будет… Готов?

- Что, сейчас?

 - А есть какие-то проблемы?

 Я взглянул в окно:
- На улице день. Я вряд-ли усну.

- Начинай считать, об остальном я позабочусь.

 Я улегся поудобнее, и закрыл глаза. «Одна овца, две овцы, три ов…»

… Земля отдалялась все дальше. Я падал вверх. Затем резко повернулся лицом вверх, и уже лежал на поверхности. Это мой двор. А вот и качели. Я пошел в сторону площадки, но сзади резко выбежала Лея и уселась на качели прямо передо-мной. Что-то не так. Четыре овцы, пять овец. Что-то не так.
 Я подошел к Лее, которая весело раскачивалась на качелях. Попытался поговорить. Задавал вопросы. Через минуту, Лея перестала на них отвечать, словно у нее внутри что-то сломалось. И тут-то я заметил: глухой шум, стоявший прежде в ушах, сменился белой тишиной, цвета вокруг были черно-белыми, а стали разноцветными. Лея исчезла, и все вокруг исчезли вместе с ней. Хотя, теперь я не уверен, что кто-то еще был. Теперь я видел гораздо дальше. Раньше, дальность обзора словно поглощал невидимый туман.
 Не долго думая, я побежал прочь. Бежал по прямой, вышел на трассу. Чем дальше я уходил, тем сложнее было передвигать ногами. Словно я увяз в невидимой топи. Немного упорства, и спустя несколько минут, асфальт под ногами исчез.
 Я обернулся, но вместо дороги и домов увидел лишь огромную светящуюся сферу позади. Она источала белый свет, прохладный ветерок и запах асфальта, по которому я только что шел.
 Я осмотрелся. Вокруг были точно такие-же сферы. Десятки, может сотни. Все они были примерно одинаковы, но вскоре я понял, что это не так. Подошел к другой сфере, и моментально мной овладели грустные эмоции. На губах стало ощутимо сухо, в сердце словно воткнули маленькие иголки. В голове заиграла музыка, но казалось, будто она где-то вдали. Я вспомнил. Это лагерь. Последний мой день. Эмоции, которые сейчас овладели мной – это я испытывал, когда расставался с девушкой.
 К черту, не хочу туда. Я развернулся, и увидел еще одну сферу, прямо перед носом. Сфокусировал на нем зрение, и мне показалось, что невидимая снежинка упала на самый кончик. По коже пробежал мороз, переступив с ноги на ногу, я услышал хруст снега, которого на самом деле не было. Окунулся в сферу, словно в сугроб…
 На небе было что-то, похожее на северное сияние, повсюду белый снег, слепящий глаза. Ночь. Удивительно, что не было ни одного холма или возвышенности. Просто пустое пространство с ровно лежавшим снегом на земле. Позади себя я услышал звук хрустящего снега. Обернулся и увидел самого себя. Он шел ко-мне на встречу. Остановившись в десяти метрах, он наклонился, и подобрал снег в руки, слепив снежок. Затем прицелился и бросил в меня. Я увернулся.
 Минут пять, мы перестреливались снежками, смеясь и глотая горячий воздух. А может, и не воздух был горячим, а разгоряченное от веселья горло. Когда я понял, что смеялся только я, было уже поздно. Кто-то подошел ко-мне сзади и резким толчком в спину повалил на землю. Осмотревшись, я увидел еще одного себя. Они стояли надо-мной. Затем подбирая снег, без остановки закидывали меня снежками. Это уже не весело. Снег казался огнем, оставляя ожоги на лице. Поток летящего «снежного огня» в мое тело стал таким мощным, что становилось тяжело дышать. Странно, но мне показалось, что с каждым прилетающим в меня снежком, я словно утрамбовывался вниз, под снег. В голову пришла только одна мысль.
 Я стал копать руками снег, проваливаясь все глубже. Оказавшись в полуметровой яме, я капнул в последний раз, и снег закончился. Внизу, сквозь щель размером в кулак, я увидел небоскребы, высотки, дороги. Это был какой-то город. Я капнул еще раз, чтобы выпасть , но вместо этого меня резко подкинуло вверх, словно я лежал в отверстии гейзера, который с детонировал.
 Я отдалялся от поверхности, и видел как этот слой уменьшался. Круглый клочок земли, километровый и бесконечно белый. Затем, что-то резко ударило меня в затылок, словно я врезался в невидимый потолок. Мгновением позже мое чувство равновесия пришло в себя, и я понял, что лежу на ровном асфальте, вверху пасмурное небо, вокруг те самые высотки.
 Внезапная, безпричинная паника. Она пришла внезапно, и словно детонатор запустила процесс. Мир вокруг меня стал сжиматься, и всасывался в клочок земли подо-мной, пока я не остался стоять в бесконечной пустоте...

… - Ну, как тебе первое путешествие? – Линда все так-же стояла у окна.

 Я принял позицию сидя:
- Это было необычно.

Кажется, она была удовлетворена таким ответом.

- Хорошо, тогда тебе пора побеседовать с Егором Степановичем.

- Ооо. – удивился я. – Он разве не занят сейчас с Мишей?

- И тут начинается самое интересное. – объявила Линда. – Я отведу тебя к нему в Нагваль. Тебе стоит понять одну вещь, - это не очень обычное место. Его построили еще до нас, и оно будет существовать не один век после нас. Как именно оно работает, толком никто не знает. Нам главное уметь им пользоваться. Смысл в том, что ты приходишь туда, и зовешь на встречу желаемого потенциала. И встреча ваша состоится не в одно и то же время. Все зависит от того, кто и в какое время посетил сновидение. Например, ты сегодня вошел в сновидение, и позвал меня на встречу. Мы с тобой побеседовали, и разошлись. Однако, когда ты проснешься, я даже и подозревать об этой встрече не буду, поскольку  я еще не входила в сновидение. Как только я это сделаю, не важно, пройдет день или неделя, для меня эта беседа состоится.

 Я впятился в потолок. Становится все более странно. У меня была масса вопросов по этому поводу, но я решил оставить их при себе. Мы немного побеседовали с Линдой, она провела что-то вроде краткого инструктажа, и мы погрузились в сновидение…

… - Простите, пожалуйста, что прерываю,
 Где нахожусь я, не понимаю.
 Прошу вас помочь отыскать мне подругу.
 Я благодарен за это буду.

- Что ж, паренек, тебе по дороге
Идти лишь вперед, совсем немого.
Дойди до обрыва и прыгни в него,
И выйдешь отсюда, только всего.

…

- Угораздило же тебя забрести в этот дурдом. – Линда стояла рядом со-мной. Мы находились в экспансе.

- Что это вообще было?

- Один из слоев. – ответила Линда. – Кому-то было очень скучно, и он переписал правила. В том слое можно общаться только стихами.

 Мы стояли, пока я не решился спросить, чего мы ждем. Линда не ответила, но вскоре указала пальцем вперед. Я увидел, как постепенно неподалеку от нас стал проявляться какой-то объект. Мы подошли ближе. Это был вход в парк. Очень необычный парк.
 Мы шли по одной единственной тропе, которая привела нас к скамейке, стоящей возле белого пруда. К нам подлетел голубь, и как ни странно, я уже знал, что с ним делать. Дав ему цель, голубь взлетел и слился с небом.

- Ну что ж, удачи. А мне пора.

- Ты уходишь? – растерянно спросил я Линду.

- Это ваш разговор, не мой. – ответила Линда. – Не волнуйся, каждый из нас в свое время был тут в первый раз, знакомился с Егором Степановичем. Считай это собеседованием. Как для приема на работу, но без работы.

 Линда развернулась и пошла к выходу. Я остался один…

От  Софии
Мысли в моей голове…
 Уже месяц прошел с тех пор, как я осталась с Прутом. Ну не верю я, что это его настоящее имя, хоть убейте. Но раскрывать его он не собирается. Мы постоянно кочуем по разным отелям, иногда он снимает частные дома на неделю. Вечно в движении. Я часто остаюсь одна. Он куда-то уходит, и кажется я знаю куда именно.
 В своих мыслях, раньше, я часто становилась свидетелем его жестоких игр. И даже не знаю, хочу-ли я увидеть их воочию. Очень странно. Мне кажется, после разрыва нашей с ним связи, я стала другой. Более холодной, твердой. Словно вместе с ней он высосал частичку человечности. Но в данном состоянии, меня это не тревожило так, как наверное должно было.
 Начало июня выдалось прохладным, что немного радовало. Не хотелось расставаться с весенней погодой, с которой все началось.
 Сегодня я проснулась рано, но Прута уже не было. Вернулся он под вечер. Я заметила на его шее опухшую рану, но не стала задавать вопросы. И так знала, что к чему.
 Ему я нужна была только в качестве повара. Он оставлял мне деньги, причем довольно много, и к вечеру его ждала вкусная домашняя еда. Не знаю, на что я рассчитывала, но точно не на это.
 За очередным ужином, мы сидели друг напротив друга, и я решила с ним поговорить на эту тему:
- Зачем ты взял меня к себе, если я практически не приношу пользы. Или каковы твои мотивы? Что ты собираешься со-мной делать?

- А что ты хотела? – спросил Прут. – Ты просила взять тебя с собой – я взял. Это единственное, о чем ты просила, и я выполнил просьбу.

- Но зачем тебе это? – не отставала я. – Какая выгода от меня?

- Почему должна быть выгода? – он отложил столовые приборы. – Ты считаешь, что я обязательно должен тобой воспользоваться? Исходя из нашей бывшей связи, ты сделала такой вывод?

 Я Забегала глазами по столу, теребя пальцы.

- Ты хочешь еще о чем-то попросить?- продолжал он. - Так ведь никто не мешает!

- Возьми меня с собой. – начала я. – Куда ты уходишь почти каждый день. Что ты делаешь?

- Я отбираю силы у новорожденных потенциалов. Думаю, ты сама это знаешь.

- Но зачем? Ты ведь и так достаточно сильный. Достаточно, чтобы контролировать все и всех. Какой тебе от них толк?

Он посмотрел мне в глаза и сказал:
- Ты права. Я достаточно сильный. И это все результаты моей запасливости. Мне нужно с ними покончить, иначе мой план не сработает.

- Какой план?

- Рано. – заявил он. – Пока, для тебя это останется тайной. До тех пор, пока я не начну тебе доверять.

 Он встал из-за стола и закончил:
- Поэтому завтра ты идешь со-мной. Посмотрим, из какого ты теста…

… Я вымыла посуду. Было странное ощущение. Вроде, я добилась своего, но с другой стороны и добиваться не нужно было. Моя спальня была на первом этаже, но сегодня я решила познать его тепло.  Господи, как-же все странно. Еще недавно я была маленькой девочкой, ревущей от невыносимого голоса в голове, а сейчас, когда я от него избавилась, он стал мне необходим.
 Прут лежал на кровати, раздет по пояс. Смотрел куда-то вверх, закинув руки за голову. Он отлично сложен, грубая щетина придавала ему особенной загадочности, мужской характер. Я очень сильно волновалась, но назад пути нет. Я стою на пороге его комнаты. Там полу-мрак. Он замечает меня, и спрашивает, что я тут делаю. В горле снова салемские ведьмы устроили шабаш. Я подошла к его кровати, и скинула ночничку. Он не отреагировал, и я потеряла горсть уверенности. А может, наоборот приобрела.
 Оказавшись на кровати, я села на него. В глазах сухость, равнодушие. Но под моими бедрами была другая реакция. Я улыбнулась, и к своему удивлению, получила ответную, слегка смущенную улыбку. Он привстал, обхватив меня руками. Грубая ладонь пронеслась по волосам, подтолкнув меня вперед. Я ощутила жар своего тела, как только соприкоснулась с его торсом. Влажный, горячий выдох был прерван его поцелуем, и я не сообразила, как мои руки спустились вниз по его плечам, и уже жадно расстегивали ремень…

… Проснувшись утром, я первым делом прощупала область кровати рядом. Пусто. Ушел? Нет! Не может быть! Я быстро надела ночничку, сброшенную вчера на полу и выбежала из комнаты. На секунду, я почувствовала себя этой ночнушкой: брошенной, безучастной. Спустившись на первый этаж по деревянной лестнице, я застыла на последних ступеньках, увидев его. Прут сидел за столом, а рядом с ним стояли две чашки с горячим кофе и корзинка, наполненная французскими круасанчиками.

 - Я конечно не повар, но кофе приготовить в состоянии. – бодро заявил Прут.

- Ты не из тех, кто приносит кофе в постель? – игриво прощебетала, закинув подбородок на гладкие деревянные перилла…

… Одевшись, и приведя себя в порядок, я окончательно спустилась вниз и села рядом. Кофе не успел остыть. Хотя, мне кажется, тут кто-то постарался. Обычно, за завтраком, при таких обстоятельствах, принято обсуждать всякую ерунду, и стараться есть как можно эстетичнее, стараясь попутно не поперхнуться глотком кофе. Но мы лишь обсудили пару мелочей о том, как мне стоит осторожничать, выходя вместе с ним, дабы не сорвать его планы. И все-же, теперь он стал мне улыбаться. А я добилась своего, и хоть на одну ночь вернула ту самую связь. А может, и не на одну…

… Прут попросил меня надеть что-то более вызывающее. Сказал, что вписал меня в часть плана. Мы приехали на какую-то заправку, почти на границе с городом. Дальше был лес.
 Подъехала еще одна машина, Тойота Королла. Из нее вышел молодой парнишка, лет девятнадцати. Мы сидели в машине, и Прут не громко проинструктировал:
- Подойдешь к нему, попросишь подбросить. Если спросит о нас, скажешь что поссорились и ты не хочешь со-мной ехать. Когда он скажет, куда едет, ответишь, что тебе по пути. Далее он отвезет тебя в лес, по пустой дороге, и остановится. Я буду ехать следом.

- Постой, - возразила я. – С какой стати он в лес поедет? За дровами что-ли?

- Смешно. – сказал Прут с каменным лицом. – Об этом я позабочусь. Главное сядь к нему.

 Я кивнула. Похоже, его позабавил этот жест головой, и я была одарена легким поцелуем.
 Вышла из машины, направилась к нему. Все получилось очень легко, и через несколько минут мы уже ехали по дороге, но оглянувшись назад, я не заметила Прута.

- Ты из этого города? – спросил меня Саша. Мы успели познакомиться на заправке.

- Да. Всю свою короткую жизнь провела здесь.

- Почему-же короткую? – спросил Саша, не переставая улыбаться. – Тебе по виду лет двадцать, это уже четверть жизни.

 Я ухмыльнулась:
- Поверь, для меня эта четверть пронеслась практически за полтора месяца… Слишком быстро все поменялось.

- Это ты о чем? – он старался не отвлекаться от дороги, иногда посматривая в мою сторону.

- Еще недавно я была маленькой глупой девочкой, а сейчас готова сесть в машину к незнакомому парню, который к тому-же подозрительно симпатичен.

 Кажется, он не смутился. Наоборот, осанка выпрямилась, на шее заиграли жилки. Мы все ехали, пропустив уже несколько развилок. Он и не думал сворачивать в лес, а Прута позади все не было. Я узнала, что его отец директор крупной финансовой структуры, из-за чего с друзьями у парня туго. Он старается быть проще, и не проводить времени с мажорами, отпрысками таких-же богатеев, как его отец, ему не интересно. О себе мне толком нечего было рассказывать, зато узнала, что я очень красивая и рисковая. Мы шутили, что он окажется маньяком-насильником, и то, как я буду отбиваться. Когда он спросил, чем я буду защищать свою честь в случае нападения, я показала ему свой маникюр.
 Мы весело проводили время, и искренне смеялись от души. Затем, его словно переклинило. Глаза стали туманными, а движения автоматическими. Он свернул с дороги, и мы въехали в лесную зону. Остановились. Я боялась что-то сказать. Опять этот шабаш.

Сзади донеслись звуки машины. Знакомой машины. Прут подъехал на своем Porshe, вышел. Я оглянулась на Сашу, и кажется к нему вернулся рассудок. Он с опаской посматривал на нас. Не успел среагировать, Прут быстрым шагом подошел к нему, и схватив за голову, швырнул его об машину. Саша потерял сознание с первого удара.
 Я наблюдала за происходящим, находясь в полном оцепенении. Все произошло настолько быстро… Прут достал иглу. Я так часто видела ее в своей голове. Но наблюдать это в реальности… Он позвал меня. Я не услышала с первого раза, и подошла не сразу.
 У саши была разбита голова, и кровь залила всю правую часть лица.

- Возьми иглу. – Прут протянул мне иглу.

 Я смотрела на нее, и пыталась все осмыслить. Прут подошел ко-мне. Он обхватил мое лицо ладонями, и сказал, глядя в глаза:
- Ты хотела этого! Ты понимала, куда и за чем мы едем. Хочешь, чтобы я доверял тебе?

 Он снова протянул иглу. Я взяла ее. Дальше, следуя его инструкциям, я выполняла все машинально. Перед глазами была только улыбка Саши, его веселый профиль за рулем.
 Я воткнула иглу, жидкость потекла в колбу. Смутно вспоминается, что было дальше. Лишь то, как мы отходили к машине, оставляя безжизненное тело новорожденного потенциала.

- Мы не можем его тут бросить! – завопила я. Но Прут не слушал. – Пожалуйста. Я… Прошу.

Прут достал телефон, набрал номер и после ответа на том конце сказал:
- Полиция. Я нашел труп. Приезжайте…

… Мы уже ехали обратно. Всю  дорогу я смотрела в окно, стараясь не думать ни о чем. Но перед глазами все еще мелькал образ Саши. Дома мы молчали. Лишь вечером, он подошел ко-мне за ужином и завязал разговор:
- Ты понимаешь, зачем я это сделал?

- Да. – тихо ответила я. – Тебе нужны его силы.

- Да нет же. – возразил Прут. – Я о том, зачем было твое участие!

Я скользнула глазами по его лицу, и они наполнились влагой. Он продолжил:
- Ты познакомилась с ним. Ты привязалась к нему. Это была твоя самая большая ошибка. Если не хочешь страдать, держи всех на дистанции.

- А как-же я? – спросила, сдерживая слезы с трудом. – Я тоже на дистанции?

- Тоже совершаю ошибки. – признался Прут.

 Я не знала, что мне делать, поэтому просто обняла его…

… Утром, было немного лучше. Я старалась не показывать слабость, поэтому сразу спросила:
- Как ты заставил поехать его в лес?

- Через Нагваль. – ответил Прут. – Я влез в его слои, и дергал за ниточки.

 Я немного призадумалась, и спросила:
- Но, разве, для этого не нужно быть в сновидении?

- Нужно конечно.

- Тогда как? Ты же вел машину! Как ты смог спать и ехать одновременно?

Прут злорадно улыбнулся:
- По-моему, ты забыла кто я. Сон, и сновидение – разные понятия. Когда понимаешь это, можно научиться объединять слои Нагваля и Тоналя. К сожалению, объединить их полностью и навсегда нельзя.
 С последними словами, я заметила как его глаза загадочно смотрели в никуда. Словно он замечтался, как маленький ребенок, ожидающий управляемый вертолет на день рождения.

 Господи, он действительно силен. И я влюбилась в самого сильного злодея из всех.
 Он сказал, что в этом городе у него еще две цели. И тогда его загадочная главная цель будет достигнута. Но самое пугающее то, что по его словам, одного из этих субъектов я знаю…

От Максима
Знакомство с Егором Степановичем

Пожилой мужчина подошел ко-мне и сел рядом. Мы оба смотрели на пруд. Не пода-леку купалась пара лебедей, нежась в брызгах воды и лелея друг друга своими смешными клювами. Егор Степанович первым завязал разговор:
- Здравствуйте, юноша. С чем пожаловали?

Меня слегка сбил с толку такой вопрос. Мне казалось, что повествовать будут мне, а не наоборот. Тем не менее, я собрался, как мог:
- Линда говорила, что каждый из группы проходил этап знакомства с Вами.

Мужчина кивнул и спросил:
- А как ты думаешь, зачем?

Я задумался. Очень логичный вопрос на самом деле:
- Думаю, тут может быть много причин. И верную из нас двоих знаете только Вы.

Старик все так-же смотрел на лебедей. Пока он не пришел, я не обращал на них внимание. Но теперь они казались чем-то притягательным. Забавно, как люди способны лишь находясь рядом… Стоп, я понял:
- Кажется, я понял причину.

Старик рассмеялся:
- Неужели? Никто до  тебя так и не дал мне внятного ответа. Будешь первопроходцем?

Эти слова впитали в себя немного моего энтузиазма, но я ответил:
- Я считаю, Вы должны повлиять на меня. И не только используя птиц.

 Я кивнул в сторону лебедей, и они перестали казаться мне объектом обожания. Кажется, Егор Степанович был удовлетворен моим ответом:
- Ты молодец…

- Максим. – представился я. И мне вдруг стало стыдно, что я не сделал этого раньше.

- Максим. – повторил мужчина. – Ты правильно воспринимаешь.

- Забавно, - усмехнулся я. – Миша вот, постоянно повторяет, что я все не правильно воспринимаю.

- Не возможно воспринимать не правильно. У разных людей может быть лишь разная перспектива. Он не воспринимает так, как это делаешь ты.

- Похоже, что Вы уже знакомы со-мной.

- Напротив, - возразил мой собеседник. – Я общаюсь с тобой впервые. Если Линда объяснила тебе, как устроен счет времени в этом месте, то ты понимаешь. Вот скажи мне, какой у вас там год?

• 2016-й. – быстро ответил я.

• А у меня вот 2022-й.

 Что? Невозможно! Даже с учетом странности времени, это не возможно. Я не постеснялся это сказать:
- А мне кажется, что Вы меня пытаетесь запутать.

- Ты уверен? – спросил Егор Степанович.

Я активно кивнул.

- Что ж, ты прав. У меня сейчас не 22-й.  Скажи мне на милость, как ты это понял?

- Очень просто! – похвалился я. – Человек, обманувший однажды, проще распознается как лжец впредь.


Еще одна порция улыбки с лица старика.

- Хороший ты парень, Максим. Думаю, мы с тобой поладим. Но, теперь о главном. Попробуй вспомнить свое первое погружение в кокон. Опиши, что ты видел. Одна из моих задач – помогать толковать вам информацию.

 Я легко вспомнил тот вечер. Рассказал о синем пламени, о том как выбрался, и как увидел Лею на крыше заброшенного дома. С винтовкой отца. Старик задумался, затем изложил:
- Ты наверное уже знаешь, что время – капризное дитя. Мы можем заглядывать назад, не можем смотреть вперед, и погибаем, если нарушим его правила. Однако вселенная сыграла злую шутку с нашим видом. Каждый из нас, побывав впервые в объятиях кокона, увидел момент своей смерти.

У меня ёкнуло сердце. Неужели вот так. От руки лучшей подруги. Молодым. Но старик поспешил меня успокоить:
- Твоя проблема в том, что твой момент наступит очень рано. Большинство из нас видит, как умирает старик или старуха, иногда до самого конца не узнавая в этом образе себя. Я вот, например, вообще не видел своего конца. Но, разумеется, это не значит, что я буду жить вечно. – старик рассмеялся. – Рано или поздно, мне надоест бессмертие, и я повисну на петле или выстрелю из пистолета в свой старый висок, похлопав старушку смерть по плечу, как равный.
 Мне стало не по себе от таких откровений. Но на то они и откровения, чтоб будоражить кровь в жилах.

- Самое важное, пожалуй то, ты не в силах ничего изменить.

Пожалуй я ошибся. Он не хотел меня успокоить. Это больше похоже на подготовку. К неизбежному.

- Время не терпит вмешательства. Не терпит изменений. Меняя код времени, ты становишься парадоксом. А парадоксы априори должны быть уничтожены.

 Мы замолчали. Егор Степанович мудрый человек. Он дал мне время переварить, смириться. Вот только мудрости его не хватило на то, чтобы понять, что я не могу с этим смириться.
 Он снова уставился на лебедей. По-правде говоря, они начинали меня бесить. Хотелось запустить в них чем-то тяжелым, но как назло в этом месте не было ничего похожего. Это натолкнуло меня на ассоциацию с психушкой. Белые цвета, мягкие стены, смирительные рубашки.

- Это все, что я должен узнать? – придя в себя, спросил я.

- Ты не должен был это узнавать. – с грустью произнес старик. – Никто из вас не должен.

- Тогда зачем? – я посмотрел на него не то с грустью, не то с обидой.

- Такова моя роль во-всей этой истории. – ответил Егор Степанович. – Мне проще это сделать, поскольку я этого не понимаю. Мне ведь не показали мою кончину. Не расстраивайся Максим. Это не повод. Постарайся воспринимать это так: да, ты узнал, как ты умрешь. Но ведь в любом случае, это произошло бы именно так, даже если бы ты остался в неведении. Зато теперь, ты сможешь сделать все, чего не успел бы. Ведь ты обладаешь примерным чувством оставшегося времени. Большинство лишены этой привилегии.

- По Вашему, это привилегия? – спросил я.

- Мне кажется это таковым. Я в это верю. Ведь, как я сказал, мне не показали последнее издыхание. Поэтому я и шучу на счет бессмертия.

 В первые минуты принятия этой информации было как-то тяжело. Но я перестал воспринимать ее как человек, и передал эстафету кокону. Он разобрался. Его апатия и прагматизм – это лучшее, что случалось.

- Нам пора заканчивать. – подытожил мой собеседник. – Возвращайся и живи. Просто живи. Доверяй кокону, он не подведет.

 Я встал, и в последний раз одарил крылатую парочку неодобрительным взглядом. Внезапно, старик слегка приобнял меня, и все тревоги прошли сами-собой…

… Пробуждение было мягким, плавным, - чего не скажешь о послевкусии. Иногда, вставая по утрам, во-рту словно нагадила стая бездомных котов. Знакомо это чувство. Вот оно сейчас гадило у меня в душе.
 Да невозможно с этим смириться! К черту, тоже мне пророк Моисей. Я сам решаю свою судьбу. В комнату вошел Тэнус. Мое кислое лицо заставило его спросить:
- В чем дело Макс?

- Да вот, - ответил я. – с Егором Степановичем пообщался. Узнал, как сдохну.

 Тэнус улыбнулся, и сел рядом. Похлопал по плечу, сказал:
- Не парься, сосед. Рано об этом волноваться.

- А по-моему, самое время. Поскольку, старость я не встречу.


 Я не сразу заметил это выразительное лицо друга. Некая примесь апатии с испугом застыли на его фэйсе. Я спросил,  чем дело. Он меня шокировал:
- Знаешь, друг, а у нас действительно много общего. Говоришь, молодым умрешь? Тогда мы с тобой в одной упряжке. – Тэнус слегка подергивал голову, словно пытался прогнать из головы песню, которая приелась и звучит на повторе. – Я ведь тоже приказал себе долго жить.

 Я обнял своего друга за плече, и глазами задал вопрос. Он ответил:
Меня должен убить Прут. Я видел, как я лежу в постели. Перед глазами его лицо, а затем яркая вспышка.
 Я не мог в это поверить. Никогда не верил в судьбу. В то, что все предопределено, и наша жизнь изложена в глобальном сценарии. Время – капризное дитя, с самым мощным оружием в руках.

От Миши
“Аномальный Бум”
 Мы с Милой сидели на маленькой кухоньке, а Егор Степанович готовил чай. Кажется, после сегодняшней схватки, она стала иначе на меня смотреть. Со страстью в глазах. Только влюбленной девочки мне сейчас не хватало. Я только сейчас заметил, что для этой поездки на ней была слишком откровенная одежда.
 Егор Степанович вернулся с полным подносом: три чашки ароматного зеленого чая, два пирожных с заварным кремом. Как ни старайся, он всегда будет видеть в нас детей.
 Мы синхронно отпили из своих чашек, Мила взяла угощение. Я потянулся за сладким, но дядя Игорь опередил меня. Мы с Милой озадаченно смотрели на происходящее, но практически сразу до меня дошло. Это был лучший комплимент, который мудрый старик мог мне сделать. Считая нас детьми, он так по-детски ухватил сладкое со стола, что сам показался малышом.

- Рассказывайте, ребята. Желательно сразу по делу. – Егор Степаныч повернулся ко-мне и продолжил. – Прости, Мишка, я должен был раньше предупредить. Я слишком долго откладывал, а теперь чувствую, что это скоро случится.

 Я с грустью взглянул в его глаза, и понимающе кивнул. Значит, скоро мы лишимся сильного союзника. Мила в недоумении спросила, о чем это мы, на что я объяснил:
- Мало кто знает о том, что силы потенциалов в престарелом возрасте начинают работать немного иначе. Пока мы молоды, наш кокон способен восстанавливаться сам. Но с возрастом, эта возможность атрофируется. И чтобы восполнить силы, нужно уходить в Нагваль. А если точнее – в Источник Сборки. Только там можно восстановиться полностью, но это занимает время.

- Долго? – спросила Мила.

- По разному, дочка. – ответил Егор Степанович. – Иногда неделю, может месяц. Бывает и так, что мы уходит на года. Один мой друг ушел восемь лет назад, и до сих пор там. Вот я и повидаюсь с ним, узнаю, что его так задержало.

 Старик взглянул на меня, но я понял, о ком он. Речь о моем отце.

- Ладно, - сменил я тему. – Давайте к делу. Времени, как оказалось, еще меньше.

 Егор Степанович кивнул. Я продолжил:
- Мы пришли за советом. Слишком многие из нашего вида погибли  следствии действий Прута. Я лично видел многих из них. Не приятное зрелище. Если мы не будем что-то делать, боюсь случится катастрофа. Потенциал, наделенный такой властью, как у него, способен все изменить. И, я считаю, такой власти не должно быть ни у кого.

- Об этом нужно было думать раньше, сынок. – возразил Егор Степанович. – Когда у него еще не было этой власти.

 Я грустно кивнул, но он закончил:
- Не думай, Мишка, что я в чем-то тебя виню. Храбрость и мудрость приходят к нам с опытом. Я тоже виноват, что не вмешивался. Самое страшное, что мы даже не знаем, что он замышляет. Если цель его – всего лишь поглощение силы, то вскоре он всех нас истребит. Но если что-то большее, то положение вещей не улучшается. В любом случае, нужно все пронюхать. У меня есть несколько знакомых ищеек из другой группы потенциалов. Я поговорю с ними. Если они согласятся помочь, я дам им знать, как вас найти.

 Я одобрительно кивнул. Затем, дядя Игорь попросил Милу принести вина из погреба. Сказал, негоже гостей встречать чаем. Она конечно осталась не довольной, но вышла на улицу и ушла выполнять просьбу.

- Зачем-же Вы ее выпроводили? – с насмешкой спросил я.

- Искать вино она будет долго. – улыбнулся старик. – А у нас с тобой есть о чем поговорить. Расскажи мне о той девушке.

- Ее зовут Лея, - начал я. – Она подруга нашего новичка. Он же оказался моим потенциальным сыном. Заблудившись в экспансе, я вытащил ее, но потерял способность вызывать PSI-явления.

- Сочувствую, Мишка. Ты конечно, дурак, но дурак благородный.

- Да уж. Вечно я в спасители рвусь. Но Вы сказали, что она аномалия. Это что вообще? Я с таким не сталкивался, да и не помню, чтоб Вы рассказывали.

- Да, не рассказывал. – признался старик. – Думал, что все они погибли. Понимаешь, Мишаня, было время, когда у потенциалов как по сговору рождались аномалии. Мы тогда назвали это “Аномальный бум”. Вот как ни крути, а дети рождались такими. Способностей не было, кокон так и оставался в зародышном состоянии, и чаще всего эти бедолаги даже до двадцати не доживали. Все погибли, поголовно. Кто, как твоя знакомая, попадали в экспанс и там зачахли, кто в сновидении умирал от кошмаров. Много случаев было. Наше сообщество даже приняло решение не увеличивать популяцию. Боялись, сам понимаешь. Но время прошло, все как-то стали забывать об этом, и вроде все наладилось. Причины этого бума так никто и не знает.

- Но Вы сказали, что их должно быть две? – перебил я его.

- Да, должно быть. – признался дядя Игорь. – Понимаешь, многие наши тогда активно занимались изучением этой эпидемии. И вычислили одну закономерность. Одна аномалия не могла погибнуть. Всегда умирали двое. Допустим, одна забрела в экспанс и там погибла. В это-же время, где-то в другом месте погибал один потенциал. Просто падал замертво без причины.

- Постойте, потенциал?

- Да, Миша, потенциал. Причем тот, кто никак не был связан с аномалией. Они даже знакомы не были. Каждая погибшая аномалия тогда забрала с собой многих из нас. Только несколько десятилетий назад мы постепенно стали восстанавливаться, но нас все еще мало.

 Мда уж. Этот мир полон тайн.

- И что-же нам делать? – спросил я.

- Берегите эту девочку. – ответил старик. – Она первая аномалия за много лет, кто выжил.

 Мы сидели в тишине следующие несколько минут, каждый где-то глубоко внутри. Мила вернулась с графином вина, разлила его на троих. Егор Степанович достал батон хлеба, копченую колбасу. Мила нарезала, выложила на блюдце.

- Давайте выпьем за хаос. – поднимая бокал, предложил я тост. В связи с непонимающими лицами, смотрящими на меня, я продолжил: - Когда царит порядок, границы между хорошим и плохим становятся твердыми и нерушимыми. Порядок вводит нас в зону комфорта, где чувство свободы делится на всех. И только посреди хаоса, приходится самостоятельно выбирать. Учиться различать белое и черное. Хаос заставляет добрых людей принимать свет.

- Хороший тост. – поднимая бокал, одобрил Егор Степанович.

 Мы выпили, и я почувствовал приятный холодок, щекотавший нутро. Дальнейший разговор коснулся темы сегодняшнего происшествия. Егор Степанович, похоже удивился, что в его городе обосновались эти фанатики.
 Есть такое “сообщество”, людей с врожденным потенциалом. Они узнали о нашем существовании, и в лучших традициях первородных инстинктов человечества – захотели сил и власти. Вот и пытаются захватить потенциалов и, как я понимаю, опыты на нас ставить.
 Егор Степанович обещал разобраться. Время быстро пролетело, и за окном уже показались звезды. Так что, мы остались на ночь.
 Перед сном я позвонил Линде. Рассказал о событиях дня, и о том, что пора готовить наших гусениц к превращению в бабочек. Узнав об успехах Максима, я очень обрадовался. Ему стоит быстрее учиться, и хорошо, что он с этим справляется. Я спросил о том, известно-ли что-то о Пруте, но наши люди потеряли его след. Чтож, похоже он покинул этот город и направился в следующий, минуя нашу группу. Поэтому, я предложил не пропускать праздник Тоналя, который уже вот-вот наступит.

Глава 8
Праздник Тоналя

От Миши
Мы с Милой вернулись домой. Теперь, я вправе считать это угрюмое помещение своим домом. Оно было символом нашего бездействия, скрывало нас от угроз внешнего мира. Теперь-же, я приложу максимум усилий, чтобы превратить его в изобилие надежды, на лучшее будущее.
 Первое, что я сделал по возвращении – крепко обнял Линду и публично поцеловал, признавшись в своих чувствах. Отныне никакой сдержанности. Все правила будут нарушаться, иначе я оскверню слова, оглашенные в своем тосте.
 Холодная и мрачная атмосфера сменилась весельем и овациями, как только я рассказал о дальнейших планах. И если сначала всех слегка отпугнули шедшие изменения, то новость о том, что мы встретим праздник Тоналя – изменила обстановку к лучшему. Ребята готовились, доставали свои лучшие наряды и активно обсуждали предстоящее событие.
 Я решил не рассказывать о происхождении Леи никому, кроме Линды. Их может это отпугнуть, а они и так не очень хорошо к ней относятся. У Максима тоже были свои заботы, поэтому его я пока также решил не посвящать. 
 Мы с Максимом поговорили о его встрече с Егором Степановичем. Он помрачнел, и кажется очень обеспокоен. Время лечит раны, но боюсь, у него времени катастрофически мало. Я много думал об этом, даже предложил Максиму как-то отстраниться от Леи. На что он ответил, что однажды уже предал ее.
 Эти новости меня очень расстроили. Но на публике я старался не подавать виду. Что касается праздника, это действительно знаменательное событие для каждого из нас. Праздник Тоналя для потенциалов. В этот день мы выходим в свет, и показываем себя во-всей красе. Некоторые из нас называют этот праздник днем Анархии. Мы делаем все, что нам угодно. По традиции, в этот день потенциал не только высвобождает всю свою энергию, но и все свои скрытые тайны. Обычно, принято признаваться в любви, если до этого сдерживался; некоторые устраивают дружеские дуэли, соревнуясь в силе и мастерстве. Один потенциал бросает вызов другому, и наблюдатели дают им общее задание. Тот, кто справился раньше или справился вообще, выходит победителем.
 Пожалуй, самое необычное в этом празднике – это дата. Потому что ее нет. Праздник Тоналя – это сутки, которые выпадают из реальности людей. Шестого июня, после полуночи, для людей наступает привычное седьмое июня. У потенциалов начинаются, так называемые, пустые сутки. Люди просто исчезают, и двадцать четыре часа мы живем одни на этой планете.
  Шестого числа все были как на иголках. Ожидание просто убивало. Некоторые ребята легли спать еще днем, чтобы время быстрее промчалось. Велись активные обсуждения того, кто чем займется. И даже были запланированы несколько дуэлей. У нас были ребята, которые не особо ладили между собой. Обычно, после таких дуэлей, все разногласия оставались в прошлом. Это помогало установить дружеские связи с оппонентом…

От Максима
Узнав о празднике, я был удивлен. Не знал, что и у потенциалов существуют подобные традиции. Для меня вся эта шумиха оказалась в новинку. Но это стало поводом для того, чтоб на время неприязнь ко-мне с Леей остыла. Более того, ребята очень добродушно стали ко-мне относиться, и помогли нам с Леей правильно подготовиться. Именно нам, поскольку Миша заявил, что никто не останется в стороне. Так, Лея сможет поближе познакомиться с миром, в котором мы живем. Собственно, меня это тоже касалось.
 Во всей этой шумихе не участвовал только Тэнус. Я давно понял, что он заядлый интроверт и затворник. Принимая участие в подготовке, было бы решением отдалиться от него. В мыслях проскальзывало слово предательство. Поэтому я пошел другим путем, и попросил его помочь в подготовке. Таким хитрым способом, мне удалось его вытащить из комнаты и приобщиться к остальным. И я видел, что будучи со-мной и Леей, ему было комфортнее в толпе.
 Кажется, все стало налаживаться. Я правда, стеснялся того, что мало чем овладел, и показать мне толком будет нечего. Один рефлекс. Миша сказал, что я вполне готов самостоятельно создавать второй. Но я даже не знал с чего начать. Как оказалось, этому меня никто учить не будет. Такие вещи только между мной и коконом. Поскольку все были заняты подготовкой, я иногда находил время для уединения с Леей и Тэнусом. Тэнус объяснял, как он создавал свои рефлексы. Оказалось, у него два рабочих рефлекса, что по меркам среднестатистического потенциала считалось малым. Однако, он продемонстрировал мне один из них. Фантазия моего друга меня поразила, и кажется ему было приятно, что я так ярко отреагировал.
 Тэнус подошел к столу и взял в руки шариковую ручку. Затем провел ею в воздухе, написав свое имя. Я вначале подумал, что это все, но он оставил ручку, засунул руку в карман и вынул из него свой рюкзак, забитый под завязку. Рюкзак, который по всем правилам никак не мог уместиться в маленьком кармане джинс. Не упуская момент, пока наши с Леей лица скривились в замешательстве, он достал из ящика стола зарядное для мобильника, и воткнул в розетку. Показал свой телефон – процент заряда был 34%. Подключил его к питанию на секунду и сразу же отсоединил . Телефон моментально зарядился до ста процентов.
 Я заметил, что каждый раз перед выполнением всех манипуляций, он касался рукой правой мочки уха.

- Этот рефлекс усиливает базовые свойства выбранного объекта. – объяснил он. – Так, ручка смогла писать не только по бумаге, но  и по воздуху, вместительность кармана увеличилась, а зарядка. Ну, вы видели. Есть конечно свои нюансы. Этот рефлекс не всегда дает ожидаемый результат. Например, оказалось, что с его помощью я могу усиливать работу любого чужого рефлекса. Я работаю над созданием следующего, но пока результат слабый. На создание этого ушло пол года. Это довольно долго.

 Тэнус объяснил, как он его создавал. Из всего сказанного, я смог построить одно заключение – нужно следовать указаниям кокона.

От Тэнуса
Я нашел двух новых друзей. Они потрясающие ребята. Но Лея конечно удивительная девушка. Ее свобода в выражениях и действиях иногда заставляет смущаться и краснеть, хотя именно ей все побоку. Прагматизм, который проявлялся в ней, был сильной причиной для дружеской зависти.
 Мы с ребятами отлично проводили время, и во время одной из наших вечерних бесед, я открылся перед ними. Тема разговора коснулась старой жизни. Я рассказал, как я жил в детдоме. Родителей я никогда не знал, и мне о них не говорили. Говорят, что в детдоме закаляется характер, но в моем случае все было не так. Ко-мне вечно придирались, а я не мог ответить. Лишь в тот день, когда я стал потенциалом, мне стало очевидно, что уже несколько дней ко-мне никто не пристает. Я даже голодал, пока не решился попросить еды. Обо мне попросту забыли. Поэтому, когда я вышел за территорию, никто и глазом не моргнул.
 Два года я жил в странных условиях: находил подработку, но на следующий день начальство даже не узнавало меня. Когда искал квартиру на съем, заметил то же самое. Мне даже не приходилось за нее платить постоянно. В первый раз, познакомившись с хозяйкой или хозяином, я платил деньги (обычно старался искать суточные варианты), после чего жил там до тех пор, пока не въезжали новые жильцы. Обо мне ведь попросту забывали.
 Спустя пол года, я встретил Мишу. Это была странная встреча. Тогда я подрабатывал волонтером, каждый день знакомясь с начальством заново. У меня всегда получалось собрать много пожертвований. Миша проходил мимо меня, и само собой ощутил присутствие потенциала. Тогда я тоже ощутил, но еще не понимал, что это.
 Миша все объяснил. Так я узнал, что я не один такой. Он привел меня в группу. Дал мне дом. Мы вместе разобрались, каков мой первородный рефлекс. Оказалось, из-за него у меня получалось собирать много пожертвований. Вскоре, я развил его, и смог самостоятельно выбирать объекты его применения…

… Крики были настолько громкими, что ничего не было слышно. Убежище осталось позади. Мы вышли все вместе. Нас встретил слабый летний ветерок и знойный жар солнца. Как ни странно, но на небе плотно сгущались тучи, и двигались в нашу сторону. Чтож, похоже нас ожидает летний дождь.
 Мы шли по улице одной большой толпой. Черт, 24 потенциала. Кажется, нам сам черт не страшен. Впервые за долгое время я чувствовал себя как нельзя лучше. Макс, Лея – где вы были раньше. С этой мыслью я взглянул на своих друзей, и кажется они все поняли. Достаточно одного доброго взгляда, и ребята улыбнулись мне, а Лея повисла у меня на шее с вопросом:
- Когда начнется веселье? Чем таким вы занимаетесь.

 А ведь и вправду. В чем дело? Ребята в полной боевой готовности шагали по тротуару, но их что-то сдерживало. Всех нас что-то сдерживало. И я понял. Подойдя к Мише, я окликнул его:
- Миша, кажется, дело в тебе.

- Ты о чем? – удивился он.

- Мы настолько привыкли все время действовать осторожно и по твоей указке…

 Миша понял. И обратился к толпе:
- Народ! – несколько десятков пар глаз уставились на Мишу. – Сегодня я не ваш руководитель. Валите, - с сарказмом в голосе произнес Миша. – и с кислыми минами возвращаться запрещается.

 Это было действительно красиво. В миг, каждый совершил “свои” манипуляции, вызывая PSI-явление. Я даже и не знал, что у каждого из нас перемещение в экспанс выглядит по разному. Вспышки, гаммы самых разных цветов; один за другим ребята перемещались в экспанс, сжимая пространство вокруг себя. Настолько плотно и быстро все произошло, что на том месте, где они находились еще секунду назад, пространство исказилось словно в стекле калейдоскопа. Тротуар изогнулся в спираль,  стоящее рядом здание словно сделало глубокий вдох.
 Довольно плавно метаморфозы приобретали прежнее состояние. Как-же все-таки странно устроен мир. Мир, в котором люди живут, но не видят дальше собственного носа.
 Я оглянулся по сторонам. Из всей компании остались я, Макс, Лея, Миша и Линда.

- Тэнус, - обратился ко-мне Миша. – А ты чего ждешь?

 Я посмотрел на ребят и ответил:
- Я предпочту остаться с друзьями.

 Вот и Миша звонко, весело рассмеялся. Теперь это можно считать праздником. Он окинул нас добрым взглядом, и взял Линду за руку. Со-словами: ” Не шалите, ребята”, - они с Линдой откланялись.
 Чтож, у нас тоже были свои планы. Единогласно, мы договорились посетить Место Сборки за городом, устроив там пикник. Мы зашли в супермаркет, чтобы запастись провизией. Возможно, за некоторые наши поступки, нас стоит осуждать, тем не менее мы не устроены иначе. Первое время я сам себя корил за то, что приходя в любой из магазинов, я просто брал, что мне необходимо, и уходил. Никто ничего не замечал, словно я был невидимкой.
 Вскоре я понял, что по другому, ну никак не получится. Еще позже, мой кокон искоренил во-мне угрызения совести на этот счет.

- Как у вас все просто, оказывается. – сказала Лея, когда мы вышли из магазина с полными пакетами.

- Да я сам в шоке. – отозвался Макс.

 Поскольку, ни я, ни Макс пока не умели самостоятельно вызывать PSI-явления, добираться пришлось пешком. Но дорога была веселой и оживленной беседами о том, о сём. В конце концов, с горем пополам, мы добрались...

… - Какой цвет ты презираешь? – Лея хлопнула правой рукой Тэнуса по плечу.

 Мы сидели треугольником вокруг белого покрывала, на котором располагался, скорее шведский стол, нежели обычная еда для пикника.

- А разве можно презирать цвет? – удивился я.

 Лея без остановки хихикала, пребывая в слегка “воздушном” настроении.

- Ну, я вот серый презираю. – призналась Лея. – Бесполезный цвет.
- Почему? – с ухмылкой на лице спросил я.

- А потому, мальчик мой, что он бесполезный. Вот, есть черный, и есть белый. А серый на хрена, спрашивается?

 Я пожал плечами. Лея очень странный человек. В том плане, что ее иногда не совсем пристойное поведение, откровенность и присутствие мата в речи, почему-то не придавали ей негативный оттенок. Как ни странно, они хорошо гармонировали вместе.

- Ладно, перевел я тему. – Хотите салют?

 Ребята кивнули в знак одобрения. Я достал из рюкзака метровый в длину салют, раскрашенный яркими цветами. Отошел немного в сторону, воткнул его в землю. Поджег.
 Почесал мочку уха, присвоил рефлекс. Салют стремительно взлетел, взорвавшись в высоте. Мой рефлекс усилил его атрибуты, и вся область неба, вплоть до горизонта, моментально заполонилась маленькими разноцветными огнями, которые повторно взрывались на еще более мелкие огоньки. Бардовые, сиреневые, голубые, желтые. Я думаю, все потенциалы города увидели этот салют.
 Ребята встали и подошли ко-мне. Лея, оказавшись между нами, обняла нас за плечи, и не громко произнесла:
- С праздником, потенциалы.

- С праздником, чудная. – ответил я, посмотрев на нее веселыми глазами.

- С праздником, голубки. – встрял Макс, и последующие несколько минут бегал от нас, получая подзатыльники при неудачных маневрах.

 Мы резвились на сочной зеленой поляне, в лучах уходящего солнца, и громко смеялись, перекрикивая взрывы салюта. Весь мир был у наших ног, все небо усеяно нашими звездами. И наплевать, что ждет всех нас. Мы будем вместе, и вместе переживем все трудности. А если кто и не сумеет, я буду до последнего держать его за руку.

На улице уже порядком темнело, да и воздух становился прохладнее. Мы приняли решение собираться, и собрались в дорогу…
 До убежища оставалось кварталов десять.
 Не подалеку, я заметил Мишу с Линдой. Они что-то бурно обсуждали, и видимо также шли в убежище. Я засомневался, стоит-ли прерывать их, но Миша сам нас заметил и подозвал.

- Твоя работа? – спросил Миша, показывая пальцем вверх. – Красиво!

 Я поднял голову. Даже спустя сорок минут, салют еще не до конца рассеялся. Мы растелились на весть тротуар и не спеша шли в убежище. Странно было осознавать, что пустые разговоры ни о чем приносят столько позитива. Еще более странным было то, что я, как оказалось, вполне способен принимать в них участие. Линда громко хохотала, иногда о чем-то перешёптываясь с Леей на ухо, из-за чего они обе, тихо и злорадно посмеивались, глядя на нас.
 Такое количество улыбки на Мишином лице я не видел ни разу в жизни. Максим шел рядом со-мной, на ходу иногда слегка толкая меня в плече. Я чувствовал друзей. Нет, больше. Наверное, так чувствуешь себя в семье. И хорошо, что у меня ее никогда не было, - не с чем сравнивать.
 Максим остановился, схватился за голову.

- Это лицо. – прокричал он.
 
Мы с Мишей подбежали к  нему и схватили за локти. Миша сильный импат, он проник в мысли уязвимого сейчас Макса и увидел тоже, что и он. Миша потянул его в переулок и мы последовали за ним. Я осмотрелся. Переулок пуст.

- Миша, выходи! – прогремел чей-то голос на всю улицу. – Он мой!

 Линда вцепилась в Мишу, плача и умоляя его остаться. Миша отмахнулся.

- Тэнус, помоги! – прошептал Миша.

 Я не сразу сообразил, но кивнул.
 Миша вышел на тротуар, уставившись вперед.
 Из Красного Porshe вышел Прут.

- Ну как твоя рана, зажила, надеюсь? – крикнул Прут.

Из машины вышла девушка и молча наблюдала, используя ее в качестве прикрытия. Миша плавно передвигался вправо, отходя от нас. Он не хочет, чтобы мы попали под перекрестный огонь.

- Я ее знаю! – произнес Максим, придя в чувства. – Та девушка, за машиной. Я клянусь, что уже видел ее где-то.

 Я смотрел на Мишу и уже был готов.
 Резкий свет ударил в глаза. Я дернул ухо, подумал о Мише. Дать ему столько сил, сколько смогу…



От автора
Схватка

 Свет ударил по глазам. Миша подпитался от Тэнуса. На мгновение вошел в Нагваль, нейтрализовав ослепление. Импульс красной энергии стремился к нему. Миша парировал.
 Прут щелкнул пальцами, оказавшись с Мишей лицом к лицу. Мощный апперкот по челюсти, и Миша пошатываясь, отступает назад.
 Прут развел руки, и улица заполонилась его копиями. Абсолютно все повернулись в сторону Миши и начали бежать на него. Он сжал кулак, и  почти все «Пруты» словно всосались внутрь, исчезнув.
 Миша протянул ладонь, начав вращаться вокруг себя со скоростью урагана, сжимая оставшиеся копии врага. Еще удар в горло. Сгусток крови отправляется на тротуар. Задыхаясь, он собирает потоки воздуха и вращает вокруг себя, создавая воздушный барьер вокруг себя.
 Удар в спину. Прут без проблем прошел барьер. Миша падает на колено. Удар в колено, и он шлепается лицом о тротуар, теряя сознание.
 Стеклянная витрина магазина скручивается в гибкое подобие плети, и обхватывает шею Прута сзади. Линда вышла из проулка. Прут обернулся. Лицо его окрасилось в темно-бардовый цвет. Тэнус подпитал Линду, стекло расползалось от шеи, все больше покрывая тело Прута.
 Шатаясь и повторно почти теряя сознание, Миша отходит к проулку, опираясь на стену здания.
 Стекло от шеи Прута подобралось ко-рту. Он стал всасывать его, быстро поглотив.
- Помогать – вредно для здоровья! – громкий крик, Прут дергает мочку уха, и Тэнус падает без сознания.

 Максим наклонился к нему. Из разбитой головы растекалась кровь. В груди что-то екнуло. В глазах вспышка. Кокон истерически забился о виски. Он что-то подсказывал Максиму. Выход из ситуации.
 Максим вышел из проулка. Прут повернул ладонь, и сила притяжения  стала откланяться в сторону. Ребята наклонились вперед, стараясь не упасть. Земля словно возвышалась, повышая линию горизонта.

- Это образ. – прохрипел Миша, захлебываясь в крови. Он единственный, кто твердо стоял на земле и не падал. – Он внушает это вам. Не верьте!

 Но Максим не слушал. Кокон внутри был готов разорвать тело и выскочить. Почти падая в проулок, который теперь был практически под ногами, Максим яростно закричал.
 Вместе с криком, в Прута устремился поток голубого пламени. Он парировал, но огонь быстро расстилался по асфальту. Земля закипела, и Максим стал проваливаться в топь горячего асфальта, обжигая ноги.
 Миша протянул руку. Линда схватила ее, дернула и прижала любимого к себе. Лея протянула руку Линде, другой рукой сжимая неподвижную ладонь Тэнуса. Схватились.
 Свободная рука легла на плече Максима. Экспанс, серая тьма.
 Резкий выброс в холл убежища.

От Тэнуса
“Все звезды наши”

Мрак перед глазами. Кто-то стоит рядом. Держит за руку. Максим, Лея. Жгучая боль по всему телу. Сердце таранит грудную клетку, кровь в голове пульсирует, взрывая мысли. Словно мой рефлекс обращен против меня.
 “Вот и все” – мелькнула мысль в голове. Такой у меня конец. В памяти прокручивается салют. Лица друзей. Улыбки.

- Макс, это конец. – шепчу я в пустоту.

- Нет, дружище. – эхом доносится его голос . – Это начало.

 Я сжимаю руку крепче. Слышу его тихое сопение, и громкий плач Леи. Тело словно парит в воздухе, и каждая его клеточка больно вибрирует. Снова образы всплывают в памяти. Миша, смеется. Линда мягко прижимается к нему, улыбаясь. Рядом Лея, ее рука на моем плече.

- Бесполезный цвет. – говорит она. – Есть белый, и есть черный.

- Я презираю серый цвет. – ответил я.

 Она улыбнулась.
 Максим стоит сзади. Я разворачиваюсь к своему другу. Я хочу проститься.
 Это не Максим.
 Прут смотрит мне в глаза. Этот жестокий взгляд, граничащий с безумием. Он проходит сквозь меня, и я падаю в пустоту. Все звезды были нашими. Жаль, я не могу взять их с собой…





Глава 9
Игры Разума

От Прута

Мы вернулись в новое временное жилье. На этот раз, я снял двухкомнатную квартирку. Из ее окон обозревалась большая часть города, так как промышленный и бизнес районы, со своими высотками, остались позади. Передо-мной ожила картина жилого района.
 София так и не вышла из машины. Я наблюдал из окна, как она сидела на переднем сидении, тупо глядя перед собой. Я знаю что с ней происходит. И я знаю, что это нельзя исправить. Наша связь стала сокращать ее жизнь, как только я оказался достаточно близко к этому городу. Разорвав связь, я не только прекратил процесс быстрого старения, я прекратил процесс развития.
 Импатия – странная вещь. Она служит источником всех чувств и эмоций, вдохновения и жизни в целом. София не только теряет чувства, она теряет рассудок. Вскоре, она потеряет волю к жизни…

… Давай, родная, тебе нужно поесть. – я заносил в комнату это «безжизненное» тело Софии. Она даже перестала моргать глазами, и многие сосуды полопались. Радужка пожелтела, значит процесс дошел до органов. Она распадается изнутри.
 Я положил ее на кровать, и понял, что бесполезно сейчас что-либо делать. Она умирает.
 Но есть один вариант!
 Практически не выполнимый, но стоит попытаться. Миша со своей шайкой даже не подозревают, что я давно их выследил. Я научился отслеживать чужие маркеры. Я мог бы отправиться туда, и перебить их всех. Схватка на улице? Ха-ха. Да я играл с ними. Мне было интересно, чему научился Миша с прошлого нашего раза. И Максим… Такого я не ожидал. Он очень многое унаследовал. О чем он даже не подозревает.
 Выбор был не прост: отправиться туда, и покончить с ними, тем самым обрекая Софию на смерть; либо вынудить их помочь мне, и спасти ей жизнь, откладывая свои планы.
 Обратиться за помощью… Именно так. Я слишком хорошо знаю Мишу, чтобы понять, что угрожать ему нет смысла. Даже, если я возьму в плен его красотку. Она мастер по части Нагваля, и скорее покончит с собой, прежде чем я успею что-то сделать.
 Без вариантов. Я не дам Софии погибнуть. Даже убийцы и психопаты, как оказалось, умеют любить.
 Я еще раз посмотрел на Софию. Мне стоит поторопиться.


От Максима
 Его рука уже давно остыла. Но я все еще держал ее. Страх и паника охватили мой разум. Тэнус не смог обмануть время, не смог его изменить. Значит и мне не удастся. Мой друг лежал в постели, и еще пару часов назад мне казалось, что он просто тихо спит. Эта иллюзия была развеяна, как только его тело приобрело серый оттенок.
 Лея давно вышла из комнаты. Кто-то несколько раз пытался войти, но во-мне внезапно рождалась неистовая ярость, и я вышвыривал каждого, в итоге заперев дверь на замок.
 Вы не любили его! Не любили, как я. Вы не знали о нем ничего, как ему было сложно среди вас. Как он пытался заслужить ваше прощение за проступок перед Мишей, хотя сам Миша давно его простил. И я убью каждого из вас, кто попытается к нему подойти!
 Замочная скважина заскрипела. Я сжал кулаки.
- Максим, все в порядке. – это была Линда. – Я войду?

 Я ничего не ответил. Она расценила мое молчание, как согласие, и прошла к окну. Я не видел ее, но по спине пробежал ее взгляд.

- Как Миша? – отчеканил я.

 Линда закурила. Протянула мне сигарету.
 Я решился, и встал. Аккуратно положил руку друга на грудь, я подошел к ней и мы закурили.

- Он будет в порядке. – тихо произнесла Линда. – С ним и не такое бывало.

- Тэнус предвидел свою гибель, ты знаешь? – так-же тихо сказал я.

 Мы общались в пол-голоса, словно боялись кого-то разбудить.

- Нет, Макс. Он никому об этом не рассказывал.

- Где Лея? – спросил я.

Линда держалась как могла, стараясь не заплакать:
- Она на улице. Сидит у входа, и добивает вторую пачку сигарет.

В отличии от Линды, я уже давно пролил все слезы:
- Кажется, сегодня табачные киоски будут довольны выручкой. – зачем-то сказал я.

 Линда не выдержала. Слезы тихо скатывались со щек одна за другой. Я обнял ее, и она произнесла заплаканным голосом:
- Неужели, вот-так?

 Я расслабил мышцы на лице, опустив подбородок на ее плече, и почувствовал покалывание, словно кожа возле глаз и скул вот-вот лопнет.

- Я боюсь его. – признался я. – Но я убью его…


От Миши

 Я снова проснулся. Не знаю, наверное уже в шестой раз. Или одиннадцатый. Я даже не понимал, какое время суток за окном. Пролежав несколько минут, слабость вновь вернулась и я стал отключаться.
 В этот раз, я вошел в сновидение. Это был холл нашего убежища. Он был пуст, и только Тэнус одиноко сидел на кресле. Мой мозг составлял сон, на основе пережитого за прошедший день. Я вспомнил, как Прут использовал зеркальный рефлекс против Тэнуса, и тот отключился. Надеюсь, он в порядке.
 Сквозь открытое окно влетел белый голубь. Он приземлился на столик, рядом с Тэнусом, и активно по нему перемещался. Я подошел ближе, посмотрел на него. К его лапке был прикреплен сверток. Должно быть Егор Степанович связался с ищейками.
 Взгляд Тэнуса был устремлен в никуда. Я развернулся и направился к выходу, чтобы отправиться в парк.

- Не надо. – послышался его голос сзади. Я обернулся, но холл уже опустел.
 Я открыл дверь и вышел…

… С парком что-то происходило. Ярко-голубая листва деревьев окрашивалась в черный цвет, словно гуашь, в которую макнули ядом. Трава под ногами резко возвышалась вверх, напоминая острые иглы. Иногда действительно казалось, что она режет стопу.
 А вот это действительно странно. Еще издалека я заметил темное пятно, но подойдя поближе, все прояснилось: млечная вода в пруду стала вязкой топью, а лебеди исчезли. На их месте сидели два черных коршуна.
 На лавке кто-то сидел. Внезапно, меня охватила ярость. Ведь только один человек может производить такой эффект на это место.
 Прут встал и повернулся ко-мне, но резким толчком я сбил его с ног. Сев на него сверху, я сжал пальцы на его шее.

- Ты ведь знаешь, здесь это не поможет. – спокойно произнес он.

- Зато мне поможет! – выкрикнул я, и зарядив кулаком по его роже, встал. – Зачем ты здесь?!

 Прут встал, отряхнулся:
- Это прозвучит глупо, но мне нужна твоя помощь.

 Я дико рассмеялся, в безумии ухватившись за голову:
- Помощь? Да ты больной!

 Прут не отреагировал, но ответил:
- Выслушай меня. А затем делай, как знаешь.

 Меня раздирали противоречия. Но здравый смысл все-же вернулся, и я сел на лавочку. Прут хотел сесть рядом, но я одарил его озлобленным взглядом, и он остался стоять.

- Моя… Подопечная – умирает. Она невинна, и я просто хочу сохранить ей жизнь. Помочь ей сможете только вы.

- И с какой стати нам это делать? – спросил я.

- Потому что вы хорошие люди. – ответил Прут. – И она хороший человек. Она не заслуживает этого. Мое предложение таково – вы принимаете ее в свою группу, заботитесь о ней, а я раз и навсегда оставляю вашу группу в покое. Все, кто рядом с тобой, в том числе и ты, будете неприкосновенны.

- Что ты задумал, Прут? – недоверчиво спросил я. – Что, мать твою, в этой больной голове?

 - Я хочу спасти ей жизнь…

- Это я уже понял. В чем твой план? Чего ты добиваешься всеми этими смертями?

- Я думал, вы и так все давно поняли. Власть. Банальная власть.

- Неее. – протяжно выдавил я. – Не может все быть так банально.

 Прут подошел, и все-таки сел на лавку. Я сдержался, чтобы не врезать ему.

- Вспомни Бритву Окаммы. – сказал Прут.

 Я понял, к чему он клонит и ответил цитатой:
- «Самое простое решение зачастую является самым верным». Я помню эту презумпцию. Старик Аристотель…

- Так что, не стоит далеко ходить. Вы имеете право считать меня маньяком, террористом, убийцей, кем, собственно, я и являюсь. Но мои мотивы прозрачны и поверхностны. Так что? Ты согласен?

- Мне нужно все обдумать. – сказал я. – Посоветоваться с остальными.

- Я понимаю, - вздохнул Прут. – Но у нее совсем нет времени. Клетки ее тела уже распадаются. Очень скоро, ее будет не спасти.

 Не знаю, зачем. Почему и руководствуясь чем, я согласился. Мы заключили соглашение. Прут дал адрес, где ее забрать.

- Откуда мне знать, что это не ловушка? – спросил я.

- Если бы я хотел убить тебя, я бы давно это сделал. Тем более, мне придется уехать из этого города. Она погибает, потому что я рядом. Чтобы сохранить ей жизнь, мне стоит быть как можно дальше.

 Я поверил ему. Не знаю почему. Что-то старое, давно забытое вернулось ко-мне. Я вспомнил, каким он был раньше, когда еще мы были зелеными новичками в группе моего отца. Он всегда был вспыльчив, но его стремление быть полезным, помогать и обучаться радовало. Господи, как он превратился в это чудовище?
 Сегодня, я узнал в нем того, кто когда-то делил со-мной комнату в лагере, помогал в трудную минуту и влезал в драку за меня.
  Я вышел из сновидения и очнулся. В комнате никого не было. Похоже, мои раны затянулись. Это сделал Прут. И я подумал, что для него не все потеряно. Он способен на любовь, способен на жертву. Но если не получится достучаться до этих качеств, я убью его. Даже ценой собственной жизни.

От Максима
Нет конца безумию

 Я вышел на улицу. Лея сидела на пороге, докуривая очередную сигарету. Ее руки тряслись, волосы растрепались. Я сел рядом, она бросила окурок на проезжую часть.
 Сжал ее трясущуюся ладонь, прижал к себе. Она уткнулась лицом в мое плече. Не буду лгать, говорить что все хорошо. Это дешево и не честно.

- Я гуляла по городу несколько часов. – сказала Лея. – Забрела на наши качели. – Лея настолько резко начала рыдать, что я ничего не понял. – Макс, я встретила твою маму. – ее плач стал безжалостным ударом по моим ушам. – Макс, она…

 Дальше, она была не в состоянии связать и двух слов. Наверное, она еще не совсем поняла, что я не отношусь к маме так, как раньше. Я скучал, но не тосковал.
 Я попытался ее успокоить. И она выдавила из себя финальную фразу:
- Она не помнит Софию! -  прорыдала Лея. Затем еще громче выплакала. – Макс, она не знает, что у нее есть дочь!

 Сложно описать, что я чувствовал в этот момент. Так, по-порядку: мама не помнит меня, я выпал из ее жизни. Мама не помнит Софию. Свою маленькую дочь.

- Что происходит? – беспристрастно спросил я мир.

 Лея никак не могла унять эмоции. Мне-же проще, - все возможное горе, я выплакал в течении этой ночи.

- Она помнит меня! – продолжила рыдать Лея. – Но ни о тебе, ни о Софии не знает!

 Лея посмотрела на меня безжалостным взглядом и спросила:
- Что, бл*ть, творится? Куда пропала эта маленькая девочка?

 Если бы я мог ответить. Если бы я мог понять. Единственное, что я мог, я сделал.
 Поднял дрожащее тело Леи на ноги, и отвел в комнату Линды. Посидел с ней несколько минут. Она, на удивление, быстро заснула.
 Я вышел в коридор. Пусто. Все, как крысы, попрятались в свои щели. Щелчок открывающегося замка. В этой мертвой тишине, он был пугающе громким.

- Максим. – голос Линды. – Если ты не отговоришь его, я убью его.

 Отговорить. Кого. От чего. Да я срать на все хотел! Мой внутренний голос разрывал связки в беспощадном крике. Я влепил кулак в стену, из нее во-все стороны выплеснулся голубой огонь, словно ее окатили водой.
 Я повернулся к Линде. Наверное, я запомню этот ужас в ее глазах на всю жизнь.

- Поговорить. – с апатией в голосе начал я. – Отговорить. Убить… А похоронить? Нет? Всем плевать?

 Линда не ответила. Все-равно. Я медленно вошел в комнату Миши, откуда вышла Линда, минуя ее испуганные глаза. Закрыл дверь.
 Миша сидел на кровати. Ему уже лучше, это хорошо. Я рад. Нет, честно, это наверное самое лучшее, что случилось за прошедшие сутки. Миша поправился невероятно быстро, даже рваные раны на лице почти затянулись.
 Я сел рядом.

- Тэнус погиб. – то-ли спросил, то-ли сказал Миша. – Я только что узнал.

- Что ты уже натворил? – спросил я, игнорируя сказанное.

- Макс, - обратился ко-мне Миша. – скажи – ты в состоянии сейчас, здраво воспринимать информацию?

 Словами не передать, как я сейчас был на него зол. Но чувство уважения и восхищения этим человеком перекрывало злость. Он удивительный! Сохранять спокойствие, даже при таких обстоятельствах. Хладнокровие.
 Мне стало немного стыдно. Промелькнула мысль, что Миша прав. Только он один единственный из всех сейчас прав. Горе – плохой советник. Я сжал в кулак тот мизер хладнокровия и рассудительности, что еще оставался во-мне, и ответил:
- Да. Можешь на меня положиться. Всю свою злость я выплеснул минуту назад.

- Пожалуй, не буду ходить вокруг. – начал Миша. – В сновидении, Прут позвал меня на встречу…

Стол, стоящий справа от меня, быстрым движением руки перевернулся вместе со-всем содержимым. Миша взял меня за руку, но я выдернул свою.

- Все нормально. – сказал я. – Я в порядке.

Миша рассказал мне в деталях все, что произошло при встрече. Очень красочно он старался описать то, как он набросился на Прута. Наверное, думал, что это сделает рассказ для меня легче. Но я перенял хладнокровие у Миши.

- Значит, мы должны ее приютить? И он оставит нас в покое. – под итожил я.

 Миша кивнул.

- Вот только я его не оставлю.

- Макс,- произнес Миша. – Никто его не оставит. Я не знаю, может, эта девушка действительно невинна, но Прут. Когда я заключал с ним договор, я еще не знал, что он сделал.

 Миша встал и произнес:
- Нужно ехать. По его словам, дела у нее совсем плохи.

 Я поднялся. Мы вышли из комнаты. Встретившись с Линдой глазами в коридоре, она все поняла…

… Мы ехали по указанному адресу. «Жук» беспокойно стонал, но мы не обращали внимания.

- Я расскажу тебе кое-о-чем. – начал Миша. – Наша с Прутом история длиннее, чем кажется. Со-всей этой шумихой, ты так и не узнал многого. Потенциалы, в отличии от людей, живут намного дольше. Мне 48 лет.

- Линда намного моложе тебя, я так понимаю? – спросил я.

- Да, ей 22 года. После переходного возраста наши тела начинают стареть медленнее. Но я хочу рассказать о другом.

 Я откинулся поудобнее, хотя это было крайне сложно сделать. Тело было напряжено, как натянутая резина. Миша продолжил:
- «Очень давно, когда мы были примерно твоего возраста, Прут и я были в одном лагере. Это сейчас, такие места называют убежищем. Раньше, это были тренировочные лагеря. Туда приезжали потенциалы, которых удавалось найти. Прут и я были друзьями»…

Для меня это стало откровением.

- … «Его обнаружили, когда он был совсем один. Никто ничего не смог узнать о его прошлом. Он не рассказывал. Тренировочный лагерь тогда держал мой отец. Это была не редкость, когда у потенциала рождается ребенок потенциал. Мы с Прутом подружились. Честно говоря, вы с Тэнусом мне сильно напомнили те времена.
 Прут был одиночкой, ни с кем не шел на контакт. Нас поселили в одну комнату, и волей случая нам пришлось общаться. А вскоре завязалась дружба. Как оказалось, Прут был очень верным другом. Иногда, его верность граничила с агрессией»…

Почему меня это не удивило?

- «Он всегда стоял горой за нашу дружбу. К сожалению, мой отец был против. Он видел, в кого превращается Прут. Жаль, я не замечал. Прут овладел зеркальным рефлексом. Это было большой редкостью, мало кому давалась эта техника. Она заключалась в том, что владелец зеркального рефлекса мог обратить рефлекс противника против него самого. Нужно было лишь найти стартер»…

- Стартер? – спросил я.

- Ну, так мы называем действие, после которого начинает работать рефлекс. У тебя, к примеру, это зажигалка. Или подобное действие, вроде имитации вращения кремня – щелчок пальцами.

 Я кивнул.

- «Так вот. У моего отца был рефлекс, который он называл «Темница разума». С помощью него, папа мог закрывать сознание человека в собственной голове. Однажды, Прут с отцом повздорили. Мой папа вышел из себя, и применил этот рефлекс. Но Прут отразил его.»

- Что стало с твоим отцом? – спросил я.

- « Он был заключен в собственной голове. После чего, как мы поняли, он нашел способ перейти в Источник Сборки.»

- А это что такое?

- «Источник Сборки – это место, где потенциалы могут восстановить свои силы. У нас в старости атрофируется способность поглощать энергию самостоятельно. Поэтому приходится перемещаться в Источник Сборки».

- На долго?

- «Это не предсказуемо. Иногда потенциалы уходят на считанные дни, чаще на месяцы. Бывает, на годы. Мой отец там уже очень долго. И, честно говоря, я потерял надежду, что он вернется. Ну, а Прут… Он возненавидел весь мир. Он так-же загадочно ушел из нашей жизни, как и появился.»

 Признаться, я проникся. Даже пытался найти повод не ненавидеть эту сволочь. Но не нашел. Слишком много пробелов.

- Моя младшая сестра пропала. – неожиданно сказал я, и рассказал Мише услышанную от Леи историю.

- К каким чертям катится мир! – акцентировал Миша…

… Мы приехали. Нашли квартиру. На стук никто не отреагировал, так что благополучно вышибли дверь.
 На диване лежала девушка. Черт, я точно ее где-то видел. Она была бледна, как снег. Мы отвезли ее в убежище. Она заняла комнату Миши.
 Когда мы возвращались, в холле уже стали блуждать потенциалы. Ничего не объясняя, мы пронесли почти безжизненное тело девушки мимо них. Линды нигде не было, а она нужна была, как никогда. Вылечить ее мог только потенциал, мастерски используя энергию Нагваля.
 Лея проснулась, и узнав, в чем дело, решила взглянуть на гостью. Я был готов застрелиться на месте от удивления, поскольку, стоило Лее коснутся незнакомки, и ей становилось заметно лучше.

- Как тебя зовут? – спросил Миша.

 Девушка, еще не в состоянии прийти в сознание полностью, с трудом произнесла свое имя:
- София.

 Мы с Леей переглянулись. Быть этого не может, просто совпало. Но когда Лея выразила свои мысли по поводу того, что она действительно очень похожа на мою сестру, все сомнения отпали. Остатки недоверия исчезли тогда, когда я проверил родимое пятно на лодыжке.
 Мир обезумел! Как, объясните мне, маленькая девочка за несколько месяцев выросла лет на двадцать?























Глава 10

От Прута
Слияние

Я находился в Великобритании, графство Уилтшир. Прошла неделя с того времени, как я покинул город, и Софию. Я знал, что теперь она в безопасности, чувство тревоги не покидало меня. Не силен я в любовных делах, но наверное это нормальные ощущения. Так что, я старался на этом не зацикливаться.
 Меня ожидал предпоследний этап моей работы. Один из самых важных, и самых энергоемких. Вокруг меня бескрайние зеленые просторы, а впереди – цель. Да, тот самый Стоунхендж, который связан с мифами мистических ритуалов, жертвоприношений и даже уфологи смогли приплести сюда историю об инопланетянах.
 Иногда, я поражаюсь глупости и некомпетентности людей в подобных вопросах. Но я могу рассказать настоящую историю этого сооружения. Начать стоит с того, что потенциалы – намного более древняя раса существ, чем люди.
 В далеких древних временах, когда наши предки называли себя шикари (shikari), что сейчас на языке хинди значит «охотник»,  одна могущественная община построила Шур`оо, а уже люди назвали его Стоунхендж. Тогда, охотник трактовался как «исследователь», хотя дословно перевести смысл этого слова не возможно. Это планировалось, как место огромной силы, неисчерпаемого источника энергии для шикари. Чтобы сделать его таковым, местных детей, будущих потенциалов, приводили сюда в момент зарождения их «Киай Джараха» (кокона), чтобы сделать Шуроо их Местом Сборки. По известным мне данным, которые я изучил, в общей сложности здесь зародилось свыше двухсот «Киай Джараха».
 Изначально, Шуроо предназначался старикам и заболевшим, кто нуждался в энергии Нагваля. Благодаря Шуроо, не было необходимости перемещаться в Источник Сборки для восполнения энергии.
 Однако, этим местом заинтересовались многие другие общины, и стали его посещать. Именно, посещать! В те времена еще никто не знал, что такое война, и что нет способа мирно договориться. Шуроо стал ресурсом неисчерпаемой энергии с открытым доступом для всех.
 Но, как и везде в те времена, пришли люди. Исследователи, как они себя называли. Мощь Шуроо была настолько велика, что стала почти осязаема. И люди сумели ее воспринимать. Шикари, дабы не вовлечь людей в мир, о котором им знать не следует, опечатали Шуроо и скрыли его силу от посторонних глаз, в том числе и своих. Так, мощнейший источник силы, когда-либо существовавший, был потерян для всех.
 Однако остались те люди, кто пережил, кто успел осознать мощь Шуроо, и узнать о шикари. Их потомки создали свою глобальную организацию, на протяжении столетий почти безуспешно пытающихся отлавливать шикари, и использовать в своих целях.
 Мощь Шуроо была опечатана и сокрыта. Но не уничтожена. И я верну этому храму прежнюю силу…

… Я стоял в центре Шуроо, возле Алтарного камня. Этот шести тонный монолит зеленого песчаника еще сыграет свою роль. Вокруг меня тридцать сарсеновых камней образовывали круг, диаметром в 33 метра. Действительно – место силы.
 Я ткнул указательные пальцы в виски, держа их горизонтально. Спасибо отцу Миши, что дал возможность узнать о таком замечательном и полезном рефлексе.
 «Темница разума» выплеснулась из моей головы, окутывая Шуроо плотным серым туманом. Красные огоньки мерцали вокруг, на расстоянии полу-метра друг от друга. Бардовые линии плавно возникали и соединяли их между собой, сопровождая точки соприкосновения мгновенными вспышками. На мгновения, возникали лица детей, исчезавших так-же внезапно, как и возникав. Лица всех ныне забытых «строителей» Шуроо, их внутренняя энергия, опечатанная давным-давно.
 Ну что ж, красавец, пора тебя освободить! Я щелкнул пальцами, и привел в исполнение зеркальный рефлекс, отражая «темницу разума». Мгла вокруг переходила из газообразного состояния в твердое, и плотный туман, окрашенный в красные оттенки, застыл.
 «Пора вобрать в себя твое величие!»
 Я шевельнул рукой, и хрупкие сгустки стали трескаться и рассыпаться, подобно лопнувшему стеклу. Менее минуты, и солнечный свет стал проникать сквозь трещины. Когда все осколки тумана опали наземь, Шуроо засиял в лучах небесного светила, а вся поляна окрасилась кровавым глянцем. Я не спеша покидал центр, выходя наружу. Под ногами трескались осколки, в которых я отражался.
 Вот и все! Ты свободен, могучий гигант. И ты принесешь миру пользу.

 Я уже очень давно не был так собой доволен. Более пяти лет сбора информации, планирования, еще больше времени на осуществление и воплощение в жизнь. И вот, я почти у цели. Последний штрих. Самый сложный, учитывая обстоятельства. Но я не для того потратил четверть века, чтобы спасовать. Теперь, пора восстановить силы и возвращаться в город. И у меня есть достаточно времени, чтобы придумать, как прогнать Мишу и его людей оттуда. Жаль, лишь один человек не смог оценить проделанную мной работу…

От Миши
Раскол

 Лея старалась не отходить от нашей гости. За несколько часов, до наступления темноты, девушка уже практически полностью восстановилась. Распад клеток прекратился, органы восстановились, появился аппетит.
 Мы с Максом обсудили похороны. Я объяснил, как у нас это происходит, и что у нас это называют «транспортировкой». Максиму было очень сложно снова войти в комнату. Мы отвезли тело к Месту Сборки за городом, где вскоре все наши собрались. Я объяснил Максиму, что Лея не может присутствовать, так как по старым традициям, человеку не место среди нас. К тому-же, она занималась Софией.
 Мы положили тело на траву. Встали вокруг него, взялись за руки. Каждый сказал что-то на прощание. Максим воздержался.
 Затем, я вышел вперед, и начал транспортировку:
- «Naihvalee, hantar ek nae ghar kee jaroorat hai»

 Я отступил. Тело Тэнуса стало плавно исчезать, становясь похожим на призрак. Я схватил Максима за руку. За секунду до полного исчезновения, Тэнус раскрыл глаза, сделал глубокий, безумный вздох, и исчез. Максим рванул к нему, но я держал его.

- Что это было? – закричал Максим. – Он… Он!

- Успокойся, Макс. – сказал я.- Так должно быть.

 Я встретил его ошеломленный взгляд, и объяснил:
- Мы никогда не исчезаем бесследно. Жизнь на земле – одна из многих. Смерть, это транспортировка в Источник Сборки. Каждый оказывается там после кончины. Но перед транспортировкой, умерший на секунду возвращается в Тональ, словно воскресает. Так было всегда…


… Линда так и не объявилась. Кажется, ее вера в меня и терпимость окончательно рухнули. Я не волновался за нее, ведь знал, что она о себе позаботится. Я волновался о себе, ведь знал, что не справлюсь без нее.
 В убежище я долго оттягивал разговор о нашей гостье. Но ко-мне подошел Валера, и настойчиво попросил объяснить. За ним стояла вся община, и выбора не было, кроме как рассказать всю правду.

 На следующее утро они пропали…

 Ушли, оставив записку: « Мы не будем жить с врагом под одной крышей. Прости, но в свете последних событий, мы перестали воспринимать тебя, как лидера.»

 Нас осталось четверо: я, Максим, Лея и София. Стало пугающе тихо.
 
Когда София полностью пришла в норму, мы решили с ней поговорить.

Она рассказала, как познакомилась с Прутом, рассказала о импатии с ним, как перемещалась с места на место, как начала терять чувства и эмоции.

- Ты знаешь, что ты моя сестра? – спросил Максим.

- Да, Макс, - ответила София. – Я помню тебя. И Лею помню. И я помню, как однажды утром тебя не стало.

- Но что с тобой случилось? – озадачено спросила Лея.

- Я выросла. – иронично ответила София.- Как только Прут оказался достаточно близко. Я нашла его с помощью образов в голове, которые исходили от него. Я жутко боялась быстрой старости, и не хотела такой жизни. Я просила убить меня, но он вылечил.

- И все-же! – Макс возмутился. – Как? Даже если ты выросла за несколько дней на несколько десятков лет – ты должна быть маленькой девочкой в теле взрослой девушки.

- Почему? – удивилась София. – Для меня время шло быстро, но оно шло так, как должно было. Я приобрела все навыки, знания, чувства, которые должна была приобрести. Просто немного раньше.

 Мы были крайне озадачены. Одна только София, похоже, пребывала в спокойствии.

 Мы рассказали ей, что заключили сделку с Прутом, почему она здесь оказалась. Максим хотел с ней пообщаться, узнать ее лучше, но понял, что она его совсем не воспринимает. Можно сказать, что она прожила двадцать лет за несколько дней, и все это время, не зная своего брата.
 А вот Лея, похоже, ей понравилась. Мы с Максом вышли в холл, сели и закурили прямо внутри здания. Уже было все равно.

- Ты ведь знаешь, что Прут объявится. – сказал Максим.

 Я кивнул.

- Он отнял у меня все. – продолжал Максим. – Он забрал моего друга, забрал детство у моей сестры и лишил ее невинности.

- Макс. – перебил я. – Теперь, когда мы и так в полной жопе, я хочу рассказать тебе о поездке к Егору Степановичу.

- Ну, удиви меня.

 Я рассказал об «Аномальном Буме», о том, что Лея аномалия. И высказал свои догадки по поводу того, что София вторая аномалия.

- Егор Степанович рассказал, что аномалии погибали по самым разным причинам. Лея должна была погибнуть в экспансе, а София, как я понимаю, от быстрой старости.

- Похоже на то, - согласился Макс. – но есть одна не состыковка. Ты сказал, что одна аномалия была связана с потенциалом, и после ее гибели умирал и потенциал. А это значит, что либо одна из них аномалия, а другая потенциал - что крайне мало-вероятно, либо они обе аномалии, и в случае их смерти – умрут два связанных с ними потенциала.

 Мы переглянулись. Макс увидел рядом с креслом рюкзак Тэнуса. Достал из него бутылку виски.

- Мы взяли это в магазине, во время праздника. Кажется, ирландский.

 Максим откупорил пробку и, сделав глоток, дал мне.

- За Тэнуса. – сказал я, и сделал большой глоток.

- У меня к тебе одна просьба –  произнес Максим.

 Я повернулся к нему. По коридору послышалось эхо. Лея и София разговаривали. Максим не обратив внимания продолжил:

- Не говори Лее о том, кто она. Она этого не заслужила…

 Сегодня я решил отдохнуть от сновидений. Но, видимо, кто-то посчитал это не целесообразным.
 Из сна меня выдернуло моментально. Передо-мной возникло зеркало. В нем отражался голубь, который стучал клювом по ту сторону стекла. Первая мысль – Егор Степанович…

… Я входил в парк. Все краски и цвета вернулись на место, озеро вновь стало млечным, правда вместо лебедей, в пруду покачивалась небольшая канонерка. Ее паруса были спущены, а на борту никого не было.
 На лавочке сидела девушка. Я поторопился, но поняв, что это не Линда, замедлил шаг.

- Эбигейл! – радостно воскликнул я. – Рад тебя видеть.

 Мы обнялись и сели. Эбигейл была ярко рыжей девушкой, во-всех смыслах: волосы, кожа, веснушки. Ростом ниже среднего, что делало ее похожей на ребенка, в ее неполные 34 года. По человеческим меркам, она выглядит на девятнадцать.

- Как поживают наши английские друзья? – спросил я.

 Эбигейл состояла в британской общине. Мы познакомились через Егора Степановича, который поддерживает связь со-многими потенциалами со всех уголков мира.

- У нас появились тревожные новости. – проигнорировав мой вопрос, ответила девушка. – Егор Степанович попросил меня разведать насчет некоего Прута, перед тем как он ушел в Источник…

- Уже ушел? – озадаченно спросил я. – Как жаль…

- … Я закончила свои дела, и занялась Вашей просьбой. Долго искать не пришлось. Он в Англии.

 Я удивленно поднял брови.

- В графстве Уилтшир. – продолжила она. – А ты ведь знаешь, что там?

 Я почесал затылок:
- Уроки истории я прогуливал, но, по-моему, там Шуроо?

- Верно! – подметила она. – А теперь лучше держись крепче. Потому что ваш Прут взломал защиту Шуроо, и возобновил канал связи. Стоунхендж снова активен.

 Становится все интереснее. Значит, Прут не обманул, когда сказал, что уедет из города. Но Шуроо. Это большая проблема.

- Люди уже заметили? – спросил я.

- Еще нет  – последовал ответ. – Канал связи еще нестабилен. Но скоро, поток станет осязаем. И люди начнут воспринимать нас. Миша, - обратилась она ко-мне. – Скажи, у Вас есть догадки по-поводу его замыслов?

 Я рассказал ей всю историю целиком. В частности о том, что наша группа распалась, и нас осталось двое потенциалов. Узнав о Лее и Софии, она обещала пообщаться со старшими, и разузнать подробнее о том, как им помочь. Я поблагодарил.

 - Почему корабль? – спросил я, еще раз взглянув на канонерку.

 Эбигейл улыбнулась:
- Я ведь файндер. Ну, ищейка по-вашему. Много странствую. А корабль в море именно это и символизирует.

 Логично.

- Перебирайтесь к нам. – предложила Эбби. – Стоит еще обсудить со-старшими, но это формальность. Друзья Егора Степановича – наши друзья.

 Я улыбнулся. Нас и впрямь ничего не держало в этом городе. Но был ряд обстоятельств. Уехать отсюда, значит навсегда потерять Линду, и возможные нежелательные последствия для Софии. Ведь, чем ближе она к Пруту, тем хуже ей будет.

- Я подумаю. – ответил я. – Обговорю с остальными.

 Эбигейл кивнула. Мы встали, обнялись на прощание, и она ушла в свою сторону. Я не хотел уходить. Не хотел возвращаться в обременяющую реальность. Как было бы хорошо, если б эти два мира гармонировали, существовали друг в друге. Я оглянулся. Да, таких мест на земле не встретишь.
 И тут до меня дошло.
 Я идиот! Как я мог раньше этого не заметить? Я знаю, что задумал Прут!

 Я выбежал из парка и перешел в другой слой. Странно, но у меня не получалось пробудиться. Возможно, я слишком глубоко погрузился.
 Такое случалось с каждым, хотя бы раз в жизни. Вырваться из когтей сновидения не получалось обычным способом. И я решил прибегнуть к лучшему варианту.
 Я перешел в другой слой. Вокруг меня буйствовал ветер, я стоял на краю скалы, а внизу беспокойное море грызло камни. Высота приличная, смерть будет мгновенной. Я разбежался, и прыгнул вниз.
 Столкновение с водой было похоже на удар в лицо бетонной стеной. Но я все еще был жив. Когда я вынырнул, ран на теле не было, а находился я уже на солнечном пляже с кучей загорающих.
 Я вышел из воды и сел на песок. Странно. Возможно, нужно что-то другое. Более жесткое. Я начал рыть песок руками, выкопав яму глубиной в четверть метра. Сквозь образовавшуюся щель я увидел внизу пустыню. Капнул еще раз, и мощный поток энергии подкинул меня вверх, выкинув в очередной слой Нагваля…

… Я перепробовал двадцать разных способов самоубийства, прежде чем понял, что это бесполезно. Я прыгал на острые шипы, вешался, вскрывал вены, меня съедало чудовище в одном из слоев с кошмарами. Все бес толку. Я не мог покинуть сновидение.
 Попытка проникнуть в Парк Встреч, и позвать на помощь ни к чему не привела. Туда я не смог переместиться. Я застрял. И, конечно же, понятно, чьих это рук  дело.

От Леи
В безумии нет смысла

 София все-еще приходила в себя. Она милая девчонка, и мне жаль, что ей пришлось все это пережить.
 Я вышла в магазин, за сигаретами. Макс предложил сделать это вместо него, но я захотела именно купить, как человек. Все-таки, я являюсь таковым.
 Возле ларька, я пять минут вспоминала, какие именно я курю. Так и не вспомнила. После фразы продавца: «Девушка, а голову вы дома не забыли?»…
 Забыла. Забыла, откуда я пришла. Адрес убежища. Меня охватила паника. Опять, все по-новой. Я теряю память, как в прошлый раз. Но сейчас этот процесс был медленнее.
 Жуткая злость. Сейчас, если что-то происходит, винить можно только одного… Потенциала. Эту сволочь. Что происходит.
 И, раз уж я не способна помочь в качестве потенциала, я помогу как человек. Хватит.
 Надела рюкзак, вышла на дорогу. Остановила такси, назвала адрес уже не моего дома. Странно, но я не сразу его вспомнила. Неужели я так быстро привыкла к чужой жизни? Ключ от дома у меня есть, отец все равно на работе. Никто и не заметит, что я была там. Главное, делать все как можно быстрее, пока я еще помню, что делать.
 Пятнадцать минут, и вот я у ворот. Вошла. И снова в слезы. Я уже не смогу сюда вернуться, в качестве тайного гостя, разве что. В комнате отца был беспорядок. Конечно же, этого следовало ожидать. Все порядки в доме наводила я. Странно, что армейский человек не смог себе привить любовь к порядку и личной дисциплине.
 Заглянула под кровать. Да, вот она. Снайперская винтовка моего отца – DSR-1.  Считается одной из самых метких, в идеальных условиях конечно же. Она была сложена в коробку, в разобранном виде. Благо, для меня это не проблема. Патроны лежали рядом, в маленькой коробочке. Я взяла жменю и положила в карман.
 Внезапно, с улицы донеслись звуки автомобиля. Отец въехал во двор. Почему он не на работе?
 Вот-же дура! Как я могла забыть про охранную сигнализацию! Пришлось быстро думать.
 И додумалась я до самой идиотской мысли. Поспешно собрала винтовку. Встала за дверью, и ждала.
 Отец вошел в комнату. Осмотрелся. Когда заметил меня, было уже поздно. Я наставила на него винтовку.

- Я уйду, и никто не пострадает. – заявила я.

- Девочка, не глупи. Опусти оружие. – отец как всегда спокоен.
 
 Для большей убедительности того, что я умею обращаться с оружием, и серьезно настроена, я соблюдала все правила, которым он меня учил: стойка, разметка локтя. Неуч держал бы палец на спусковом крючке, я держала на изготовке.
 Трюк удался, папа это заметил, и старался не делать резких движений. Никогда бы не подумала, что придется применять свои навыки на нем.
 Плавно, лицом к нему, я выходила из комнаты.

- Отвернись! – крикнула я.

 Отец послушно отвернулся. Я опустила винтовку, достала связку ключей и закрыла комнату на замок. Время.
 Я выбежала из дома, и побежала в противоположную сторону, бегая зигзагами, минуя дома и проулки. Нашла тихое место, села под стеной здания. Разобрала винтовку и сложила в рюкзак.
 Стоп. Где я была? Что за! Черт. Все повторяется! Я знала, что я должна это помнить. Но этого нет. Память, снова пропадает. Уже медленнее, но пропадает. Главное, помнить цель. И успеть узнать, где его найти, прежде чем все случится опять…
 На телефон пришла смс. От Максима: «Лейка, прости, но я все закончу. Там, где все берет начало. Надеюсь, увидимся. Твой бро».
 Все так быстро. Так стремительно. Память, обрывки картин в голове.
 Собраться. Сейчас это самое важное. «… там, где все берет начало…». Никуда ты от меня не денешься, маленькая принцесса. Я выбью тебе еще одну плюшевую игрушку.



















Глава 11

От Грэйс
Архив

 Влияние младшей на славянскую группу потенциалов радует. Эбигейл не только хорошая ищейка, но и отличный связной. Приютить разбитую и разобщенную группу шикари к нам – отличное начало международных отношений.
 Вся эта история заставила меня посетить архив. Аномалии не появлялись уже больше века, и шанс понять их – это отличное наследие. К тому-же, я полагаю, это все не спроста. Они могут помочь в борьбе с Прутом, который, несомненно, возомнил себя лже-Богом.
 Архив, тайно находившийся в Лондонской библиотеке, представлял собой круглую комнату, заставленную стеллажами со свитками и рукописями. Стеллажи располагались спиральным лабиринтом, так что хоть комната и была маленькой, но в поисках нужной информации придется долго ходить.
 Посредине комнаты рос и процветал широкий дуб, в стволе которого по кругу были вырезаны пять мест для сидения. Листья дерева ярко светились зеленым цветом, так что с освещением в комнате проблем не было.
 Древние шикари предпочли именно зеленый цвет, поскольку он очень успокаивающе действует на нервную систему. Не могу с этим поспорить.
 После двадцати минут усердных поисков и блужданий в лабиринте, я наконец нашла нужные свитки, и сев в одно из отверстий растения, принялась изучать материал.
 К своему удивлению, на эту тему оказалось много полезной информации, и несколько серьезных исследований. О них так никто толком и не узнал. Наверное, потому что все они проводились в период конца «Аномального Бума», и мало кого интересовала минувшая опасность.
 Чтож, я получила ответы. Спасибо строителям этой миниатюрной библиотеки за их находчивость и предусмотрительность к будущему ленивому поколению. Я просто положила свитки в сидение, и они растворились, вернувшись обратно на свои места…

… В Сигмале сегодня было очень тихо. Эта высокая башня с «бесконечной» винтовой лестницей отражала громким эхо каждый мой шаг. Я поднялась на последний, двадцатый этаж, и очутилась у двери своего зала. Возле нее сидела Эбигейл. Нет, даже не сидела – разлеглась.

- Эбигейл! – строго воскликнула я. – Где твои манеры?

 Она неохотно встала на ноги, и продемонстрировала свой неуклюжий и безобразный реверанс. Моему возмущению не было предела. Как все-таки далеко упало яблоко…

…  - Миша еще не дал ответа – начала отчет Эбби, когда мы вошли. – Но я уверена, что они к нам присоединятся.

 Эбигейл закинула ногу на стул. О, монархи! Откуда в моей дочери столько уличных нравов?

- Ты говорила об аномалиях – заметила я. – Вы общались лично?

- Неа. – отчеканила дочь. – Ток с Мишей.

 Ясно. Я подошла к дочери, непринужденно обняла ее и ласково прошептала: «Поди прочь с глаз моих, негодяйка. Сил нет терпеть твою «женственность»».

 Она нагло кивнула и выбежала из зала.
 Я откинулась в кресле и закурила. Панорамные окна и «Радужка Шикари» – одно из преимуществ быть старшей. Какая же беда обрушилась на нас с этим Прутом? Если люди начнут нас воспринимать, спокойной жизни нам не видать. С другой стороны – слишком уж долго мы жили спокойно.
 Так что, я расслабилась и блюла события…
От Максима
Один на один

 София крепко уснула, а Лея вышла за сигаретами, в то время как я бродил по уже пустым комнатам. Неделю мы сидели взаперти, обдумывая дальнейшие действия. Подумывали перебраться в Лондон, к английской группе потенциалов.
 Я искал что-нибудь полезное, оставленное предыдущими владельцами. Пустые шкафы, комоды, остывшие постели.
 Либо я не достаточно вжился в роль потенциала, либо они переусердствовали. Столько лет жить вместе, делить кров, доверять друг другу. И бросить все это в один день. Мы, наверное, сами в этом, отчасти, виноваты. Не нужно было скрывать от ребят многие факты. Хотя, если они разуверились в лидере, это конец. Наверное, в их глазах он выглядел слабым, поскольку пожертвовал своим рефлексом ради обычного человека. Я же, напротив, видел в этой жертве огромную силу и стойкость.
 Если таков их выбор – они нам не нужны.
 Миша долго не просыпался, и я решил его навестить. Войдя в его комнату, я оторопел. Миша был бледно серым и судорожно вдыхал воздух.
 «Он в порядке» - прозвучал голос в голове. Этот ненавистный голос! «Он проснется, но не сейчас. Сейчас, ты придёшь ко-мне. И все кончится, обещаю».
 «Как я могу тебе верить?» - спросил я голос. «Ты уже нарушил одно обещание! Ты обещал не возвращаться, не трогать нас».
 «Я обещал не причинять вреда Мише и тем, кто рядом с ним» - поправил меня Прут. – «Но Миша сейчас очень далеко. Да, я жульничаю, но обещание сдерживаю».
 Я чувствовал свою беспомощность. И ничего не мог сделать. Поэтому, согласился на встречу. Назначена она была за городом, в Месте Сборки с заброшенным зданием.
 Как он это сделал? Как проник в мою голову? Что он такое? Прежде, чем погибнуть от его рук, я получу ответы!
 Я вышел из убежища. Вновь собирался дождь. И я уверен, что и на этот раз его не будет. Лея, похоже, и не думала возвращаться. Надеюсь, с ней все в порядке, и ее долгое отсутствие это не ЕГО рук дело.
 Я вызвал такси. Пока мы ехали, я долго и усердно думал. Машина мчалась на высокой скорости, водитель явно нарушал правила. Так же, как и я их сейчас нарушаю. Друзья мне этого не простят. Но я искренне надеюсь на честность этой встречи. Смешно. Но ничего другого не остается. В начале Тэнус, теперь, похоже, Миша. Это стоит прекратить.
 Я никогда не лез в герои, не стремился быть рыцарем. Я и сейчас очень боюсь последствий своего решения. Но, я подумал, что не ради себя, так ради друзей стоит совершать правильные поступки.
 Настроив себя этой мыслью, я уткнулся в окно…

 … Я стоял в поле. Рядом заброшенное здание. А тучи собирались все плотнее. Не обмани меня в этот раз, серое небо.
 Прут вышел из здания. Мы смотрели друг на друга. Он ничего не предпринимал.

- Пойдем – позвал он, и зашел в здание. Я собрался, и последовал за ним.

 Внутри здание совсем не было заброшенным. Мебель, картины на стенах – самый обычный дом. Кажется, я понял, как он это делает.

- Присаживайся – указал он мне на диван. Я сел. – Чтож, пожалуй, тебе интересно, зачем ты здесь?

- Как ты влез в мою голову? – спросил я.

 Прут засмеялся:
- Я всегда там был. Как и ты в моей. Как и София. Как и многие другие.

 Прут сел в кресло напротив.

- Ты убьешь меня? – спросил я напрямую, стараясь не показывать страх.

- А ты хочешь, чтобы я тебя убил? Почему, если я убийца, то априори должен убивать всех своих собеседников?

- Тогда, что я тут делаю?

 Прут ухмыльнулся. Я видел, что его так и распирало. Он хотел мне все рассказать:
- Ты можешь узнать все. Теперь, все могут узнать.

- Почему именно сейчас? – удивился я.

- Потому что уже ничего не изменить. Я сделал то, что мне было нужно. Так что, можешь задавать вопросы.

 Я растерялся, и задал самый, как мне казалось, логичный вопрос:
- Ты позвал меня поговорить?

 Прут не ответил, и я решил не упускать шанс:
- Расскажи о своем плане. Что именно ты задумал?

- Уже ничего. – ответил Прут. – Все сделано, осталось лишь ждать. Но, я расскажу тебе всю историю. И план мой был настолько прост, что я в недоумении, как потенциалы раньше не узнали мой замысел.

 Прут достал большую монету из кармана.

- Представь, что это наш мир. Решка – это Тональ. Орел - это Нагваль.

 Прут стал плавно жонглировать  монеткой между пальцами:
 - И мы можем путешествовать между слоями этих двух миров. Но что, если…

 Прут подкинул монету вверх,  сжал руку в кулак и монетка упала на него ребром.

- … Объединить обе стороны! Ты не думал, что будет?

 Я подумал. Но не о том, что случится, а о том, что он больной на голову. Тем временем, Прут продолжил:
- Эта идея жила во мне с тех пор, как я узнал о существовании обоих миров. Скажи, в чем смысл иметь такие силы, если их никто не замечает?

- Ты хочешь вовлечь в это людей? – спросил я.

- Не просто вовлечь, - поправил меня Прут. – Сделать действующими лицами. Скоро, они начнут нас воспринимать…

- И ты подчинишь их – закончил я.

- Естественный отбор. – сказал Прут. – Все просто.

- Как в твои планы вписывались убийства потенциалов? – поинтересовался я.

- На самом деле, если правильно воспринимать, я никого не убивал. Я возвращал свое. Понимаешь, в самом начале, я знал, что мне не хватит сил на осуществление своего замысла. Мне нужно было больше могущества. И я нашел способ. Около года, я развивал рефлекс, с помощью которого я смог копировать энергию кокона. Но два кокона не могут существовать в одном теле, поэтому я, скажем так, разбросал восемнадцать искусственно созданных коконов в Нагвале. И они прижились в сознании самых подходящих носителей. Мне оставалось лишь подождать, когда они вырастут и их силы начнут проявляться. А затем, я просто забирал свое.

 Я… Нет, я отказывался в это верить. Но Прут увидел в моих глазах это отторжение, и подтвердил мою догадку:
- Да, Максим. Ты мое детище. Как оказалось, не все сложилось идеально, но все-таки сложилось. Например, я не думал, что два кокона приживутся в сознании брата и сестры. А один из них вообще выбрал человека, в котором так и не смог развиться.

 Я посмотрел ему в глаза, и он ответил:
- Да, Максим. Я говорю о твоей подруге. Она стала аномалией. И ее кокон привязался к кокону Софии. Из-за этого, у обеих они так и не смогли достичь зрелости.
 Все. К черту. После такого откровения, я готов ко-всему. Я верил ему. Верил всему, что он сказал. Сейчас, как никогда раньше, я чувствовал правду  в его голосе, и мой кокон отвергал сомнения и подтверждал его слова.
 Значит, мои способности вовсе не мои. И моя жизнь была подарена мне психопатом.
 Прут встал. Я понял, зачем он все это рассказал. Он хочет ввести нас в отчаяние.

- Ты можешь идти – сказал он. – Миша проснется, я не стану его долго удерживать. Я хочу, чтобы оставшееся время вы подумали над этим. И выбрали верную сторону.

- Одного я понять не могу – озадаченно ответил я. – Из всех живых носителей, остались я, Лея и София. Почему ты не убьешь и нас?

- Максим, - Прут посмотрел на меня с невероятным сочувствием в глазах. – Может быть, я и убийца, но убийства не приносят мне удовольствия. Я был молод, и не мог рассчитать точно, энергии скольких коконов мне потребуются. Ваши жизни мне больше не нужны. Поэтому, я оставлю их на Ваше усмотрение.

 Мы вышли на воздух. Даже не заметили, как пошел дождь. О, наконец-то. Долгожданный, теплый и невероятно мягкий дождь. Мое панорамное зрение заметило силуэт позади, на крыше. И, кажется, Прут забеспокоился…

От Леи
Под прицелом

 Я ловила такси под бурым небом. Тучи над головой сгущались, солнце скрылось, как и моя надежда на успех. Дождь должен быть! Погода, хватит обманов.
 Ослепительный свет в глазах!
 Я на крыше заброшенного здания. Что? Как, черт возьми? Только что я стояла на улице и… Что я делала? Воооот черт! Нужно торопиться. С остальным разберусь позже.
 Внизу послышался тяжелый шаг. Я легла и затаилась. Сквозь щель расколотого бордюра я увидела Прута. Он закурил. Вот моя цель. Помни об этом, Лея. Помни!

- Опять обманываешь меня? – воскликнул он.

 Я прижалась еще ниже, но, похоже, он говорил не со-мной. Его взгляд был устремлен в небо. Черт, идеальный момент… Для… Для… Соберись, идиотка! Ты здесь для!
 Я прощупала рюкзак и наткнулась на оружие. Винтовка. Понятно. Сейчас доставать ее слишком рискованно, он может услышать. Нужно выжидать.
 Прут докурил и зашел внутрь. Черт. Терпение, Лея, терпение. Роскошь, которую моя память не может себе позволить.
 В следующие несколько минут приехал Максим, Прут встретил его и зашел в здание вместе с недругом. Я достала оружие и собрала его. Хоть это еще не забыто. Патрон на месте, оружие на изготовке, позиция занята.
 Остается надеяться на мышечную память. Кто-то мне говорил о том, что даже человек с амнезией не теряет мышечную память, и без труда справляется с задачами, которые он выполнял раньше. Надеюсь на это. Хотя в моем случае, похоже, далеко не амнезия.
 Черт, как странно осознавать, что есть память, но она не доступна. Помнить то, за что мозг отчаянно цепляется, но знать, что это не все. Это жутко бесило!
 Я лежала минут пятнадцать, прежде чем из здания вышли два человека. Это были двое молодых парней. Один с грубой щетиной, хорошо сложен и, похоже, в моем вкусе. Другой, напротив: светлый, худощавый, с поникшим взглядом. Я прицелилась. Глаз бегал из стороны в сторону, с одного на другого.
 Пошел дождь. Капли мягко падали на металл, разбиваясь и исчезая. Кто из них моя цель?..

 - Удачи, Максим. – сказал небритый.
 Максим! Это имя вспыхнуло в моей памяти обрывками картинок, как старая кинолента. Я плавно выдохнула и спустила курок…

… Я открыла глаза. Дождь прекратился. Память…
 Вернулась, черт! Что я наделала?!
 Мой взгляд скользнул сквозь щель и застыл немым ужасом. Максим лежал на земле с окровавленной головой.
 Нет-нет, так быть не может. Не должно быть. Я спустилась вниз, и подбежала к безжизненному телу. Он мертв.
 Рыдая, разрывая связки, я прижала его к себе. Холодный. Хватала его за голову, руки, сама не знаю зачем. Мой друг, мой лучший друг, не уходи. Ты не посмеешь оставить меня одну, среди этого цирка уродов.
 Его глаза были раскрыты, и стеклянный взгляд застыл.

 Посреди холла стоял Миша, судорожно тыкая в свой телефон. Мы появились настолько внезапно, что он не сразу нас заметил. Опять эта не понятная телепортация. Я держала в руках тело друга, уже не разбирая своих мыслей в голове.
 Миша перевел взгляд на нас. Не спеша подошел, упал на колени. Положил руку на Максима, убеждаясь в очевидной истине. Затем, спокойно встал и с каменным лицом вышел на улицу.
 Мои неистовые крики резали слух, избивая его громким эхо, и даже собственные мысли было не услышать. Это конец.
 Дождь не прекращался, а усиливался и перерастал  в настоящую бурю. Капли громко разбивались о крышу здания, так же, как и мои надежды докричаться до безжизненного тела.
















Часть 2
Пара коршунов

Пролог 2

А краски щедро распылялись,
Наземь осыпавшись росой.
Душа и тело заплетались
В формат изысканный, простой.
И горизонт стал вертикальным,
И в небе сто теперь светил.
Велик сей мир, парадоксален,
Воскрес! Восстал! И воспарил!

***















Глава 1
Сигмаль
От Миши

  Наверное, вся прелесть того, что люди нас не воспринимают, в том, что это нам необходимо временами. Многие люди отдали бы все, чтобы их не донимали утешениями или случайными беседами, когда те в горе. В такие моменты, чувство одиночества делает тебя ближе к человеку, которого потерял.
 Мы летели в самолете. Частным рейсом, так что кроме нас на борту никого не было. Я, Лея, София. Прошла неделя с момента гибели Максима. Мы транспортировали его, как полагается потенциалу.
 Лея почти не разговаривала, почти не ела и большую часть времени уединялась, думая, что никто не слышит ее плач. Я старался не оставлять ее одну, особенно когда ее слезы умолкали. Мало-ли что ей взбредет в голову. Хотя за все то время, что я ее знаю, мне довелось убедиться в том, что эта девушка гораздо сильнее нас всех. И стойкости ей не занимать.
 Мы сидели на мягких креслах, София расположилась возле иллюминатора. Лея сидела рядом с ней, а я напротив.

- Лея, - обратил я ее внимание. – Мы с тобой это не обсуждали, но мне кажется пора.
 Мне было ни чуть не лучше, чем ей. От души откалывались кусочки, один за другим, с каждой новой мыслью о Максиме. Но и молчание - не было вариантом.

Она забегала глазами, выбирая нужную мысль для ответа, но я ее опередил:
- Ты ведь понимаешь, что все это случайная, роковая ошибка? Твоей вины в этом нет.

- Да заткнись! – перебила она меня. Печаль и смятение в ее лице так быстро сменились гневом и злобой, что я слегка опешил назад и заерзал на месте от неожиданности. – Нет вины говоришь? К черту твои утешения! Хочешь знать все детали, я расскажу. Но не надо меня жалеть!

 Я слабо кивнул, стараясь не делать резких движений. София, похоже, даже не реагировала на нашу проблему, и молча смотрела вдаль.

- Я потеряла память, как раз, когда они вышли из здания. – уже спокойнее, но тяжело продолжила Лея. - Я сидела на крыше и целилась в них. Не зная цели. И выбрала Максима. Когда я выстрелила, последнее что увидела, то как Прут исчезает.

- Но кто перенес вас в убежище? – поинтересовался я.

- Я сама! – ответила Лея. – Похоже, ты не просто лишился возможности, как вы говорите, менять биолокацию, но и отдал эту возможность мне. Так, я перенеслась на крышу здания, а оттуда к тебе.

- И все равно кое-что не сходится. – озадачено произнес я. – Во-первых, чтобы вызывать PSI-явление, нужно перемещаться в экспанс. Во-вторых, для этого нужны маркеры. У тебя их не было, и даже если предположить, что ты сохранила мои – у меня не было маркера на Место Сборки за городом. Я предпочитал добираться туда своим ходом. Ну и в-третьих, наверное самое важное – мы не можем менять чужую биолокацию. Ты могла переместиться одна, но не с Максимом. Не важно, - я постарался сказать деликатнее. – Жив человек, или мертв, - он имеет свою биолокацию…

 Я еще обдумывал несколько мелочей, но Лея села рядом со-мной и обняла. Я был слегка шокирован, но ответил тем-же.
Именно из-за таким деталей в ее поведении, я молча боялся и восхищался ею. Ее причуды часто шли в разрез элементарной логике. Бойкий, переменчивый характер, как внезапный снег в начале июля.

- Не умирай, пожалуйста. – прошептала она, не выпуская меня из объятий. – Мы будем часто болтать. Только Будь.

 Я сдержал слезы, что в последнее время давалось с трудом. Ее просьба прозвучала так по-детски, так наивно. Я представил свою жизнь, как йо-йо в руке. Я бросаю его прочь, но тонкая нить возвращает его обратно, и я сжимаю кулак.

- Кажется, мы на месте. – внезапно огласила София.

- Добро пожаловать в Лондон. – объявила внезапно появившаяся стюардесса. – Аэропорт «Хитроу»…

… Мы шли по широкому залу, и в толпе людей я смог различить табличку: «Шикари». Это была Эбигейл.
 Мы поприветствовали друг друга, и я представил ей девчонок. Как все-таки хорошо, что для потенциалов не существует языковых барьеров. Линда всегда шутила по этому поводу, что когда Вавилон пал, и все стали говорить на разных языках, потенциалы в это время были на прогулке за городом. Некоторое время в такси, которое отвезло нас куда-то за город. И такси-ли это было вообще. И вроде, таксиста я так и не увидел за рулем. Но мы вышли из машины, и впервые за долгое время у меня освежился воздух в груди.

 Знаменитый Сигмаль. Высокая двадцатиэтажная башня, созданная из чистой энергии. И это не метафора: ее стены излучали мягкий белый цвет, но настолько плотный, что невозможно было заглянуть сквозь них внутрь.
 Сигмаль был построен на окраине Лондона, и благодаря энергии Нагваля, из которого он был соткан, люди не способны его воспринимать. История этого сооружения уходила глубоко в прошлое, в начало времен Шикари. Как мне известно, построено оно было восемнадцатью старешинами одной из первых общин потенциалов. Они принадлежали самым разным культурам и странам.
 Эбигейл подошла к двери. Как оказалось, тут имелась дверь. Ее сложно было заметить, если смотреть не вооруженным взглядом. Лишь сфокусировав зрение в правильной точке, я смог ее разглядеть. Ее размеры были не больше спичечного коробка. Однако, приближаясь к башне, дверь неестественно быстро росла. У самого входа, она приобрела ширину и высоту обычной входной двери. Эбигейл коснулась ее края, и отодвинула дверь словно шторы. Мы вошли…

От Софии
 Нам с Леей выделили отдельную… Не знаю, можно-ли это назвать комнатой. Поскольку ее размеры впечатляли.
 Внутри башня выглядела примерно так-же, как и снаружи. Правда свет от стен и любых других поверхностей был более тяжелым, тусклым. На ощуп, эти стены очень напоминали шершавый камень.
 Наша комната была похожей на широкий, и длинный коридор, уходящий в даль по дуге, подчеркивая округлость башни. Нам достался вид на далекий, но красивый город. И я очень хотела бы там побывать. Отнюдь не проездом.
 Лея со-мной не разговаривала. Возможно потому, что я не скорбила по ее другу. Да, мне сказали, что он мой брат. Но я его совсем не знала. Иногда я ловила на себе озлобленный взгляд Леи, и старалась по возможности ее избегать.
 Миша уже час где-то пропадал, а нас тут всячески ублажали: еда, напитки, все дела. Я с удовольствием принялась лопать угощения, но вновь словил этот взгляд от Леи, мне встал ком поперек горла.
 Миша все-таки вернулся. Как раз вовремя, ибо складывалось ощущение, что еще несколько минут на едине с Леей могли стать для меня фатальными. Он был не один. Рядом с ним стояла важная, статная дама. По человеческим меркам, я дала бы ей лет сорок. Значит, ей уже далеко за сто, скорее всего.
- Здравствуйте, дамы. – обратилась она к нам. – Рада приветствовать Вас в нашей общине. Меня зовут Грэйс, я одна из трех старших лондонской башни. Михаил рассказал мне вашу историю. – Она повернулась в сторону Леи. – Сочувствую вашей потере.

 Мы представились, и она увела нас из комнаты. Поднявшись на самый верх, вошли в ее зал.

- Я взяла несколько свитков из нашей библиотеки по просьбе Михаила. Вы можете с ними ознакомиться, - это вся информация, известная об аномалиях.

 Лея подошла к столу, взяла один большой закрученный свиток пергамента и села, начав его изучать.

- Либо я могу Вам все рассказать. – продолжила Грэйс. – Меня заинтересовал ваш случай, и я уже ознакомилась с исследованиями аномалий. Лея, - обратилась Грэйс. – Насчет Вашей ситуации, при подробном анализе и изучении свитков, я поняла, к какому потенциалу Вы были привязаны.

 Лея иронично подняла бровь.

- Я думаю, Вы и сами уже догадались. – смутилась Грэйс. – После его смерти, ваша память была возвращена, и угроза смерти устранена. Вот, пожалуй, самое важное, что мне удалось узнать. Аномалия связана с одним из потенциалов. Если умирает аномалия – умирает и потенциал. Однако, если потенциал умирает раньше аномалии, угроза смерти для нее стремится к нолю.

 Грэйс подошла к Лее, посмотрела ей в глаза и нежно прощебетала:
- Не расстраивайтесь, девушка. Как ни прискорбно это осознавать, и мне жаль, но Ваш друг был обречен. Либо он один, либо вместе с Вами. И мне кажется, он был бы рад отдать за Вас жизнь, так-же, как и Вы за него, полагаю. Но Ваша жертва была бы бессмысленной.

 Было видно, что Лея еле сдерживается, чтобы не дать в глаз этой самодовольной гордой сучке. Но, она нас приютила, и нам придется подчинятся их правилам. Хотя это и не в правилах Леи, насколько я понимаю.

- Однако, - продолжила Грэйс. – это еще не все. Нам также стало известно, что аномалия по непонятным причинам всегда стремится к своему потенциалу. Она находит его любой ценой, при этом методы, которыми руководствуется аномалия, не поддаются логике.

 Мы внимательно слушали. И кажется, я поняла, к чему клонит эта “дама”.

- Вы хотите сказать, что я аномалия Прута? – спросила я очевидную вещь.

 Грэйс кивнула. Честно говоря, я не особо удивилась, но это стало поводом для других размышлений. Что-же на самом деле я чувствую к Пруту: любовь, или просто нелогичное влечение?
 Однако, с этого момента мне стало ясно одно – из этой башни меня не выпустят. По-крайней мере живой.
- Не волнуйтесь, моя дорогая. - словно читая мои мысли, сказала Грэйс. - Мы ведь не варвары. Вам ничего не угрожает...

Грэйс отошла к окну, уставилась в даль, и добавила:
- Разумеется, если Вы не за одно с преступником.

 В этот момент мы с Мишей переглянулись. Похоже, он один на моей стороне. Лея на это заявление никак не отреагировала. Мне даже показалось, что на секунду она слегка улыбнулась. И это была явно не добродушная улыбка.





Глава 2
Финал

От Прута
Гора

 Парк встреч претерпел изменений. Мои старания отразились и на нем, что стало для меня небольшой неожиданностью.  Трава под ногами резала ноги, словно маленькие металлические прутья. Весь колорит парка сменил яркие цвета на помесь черного с красным.
Листва деревьев исчезла, словно осыпалась в никуда, оставив нагие ветки и сучки. Озерная вода стала багровой, на месте лебедей теперь сидела пара коршунов.
 Я не сразу услышал шаги, быстро приближавшегося собеседника. Карлос сел рядом, вид был слегка встревоженный.

- Не переживай так. – сказал я. – Они не посмеют сунуться к вам в Штаты. Ты ведь выполнишь мою просьбу?
 Карлос кивнул:
- И что дальше? Я не сомневаюсь в тебе, твоя работа слишком впечатляет, чтобы подвергать ее сомнению. Но что делать мне? К чему готовиться?

- Готовься к переменам. – ответил я. – Тот день, когда я приду за Софией – это и будет точка невозврата. В этот день мир изменится навсегда.

 Карлос слегка замялся. Несколько раз его губы нервно дернулись, словно он хотел что-то сказать, но сомневался в формулировке. И все-же, высказал свою мысль:
- Если не секрет – каковы твои мотивы? То есть, зачем тебе все это?

- Затем, что я могу. – ответил я. – Могу переделать мир, могу изменить порядок. А ты бы не воспользовался таким шансом?

 Карлос задумался. Затем кивнул в знак согласия и спросил:
- А Парк Встреч?

- Он не входил в мои планы. Это погрешность, побочный эффект если хочешь. Изменения претерпел весь мир, в частности и те места и события, которые не входили в мои планы.

 Я встал. Наша беседа приобретала оттенки бессмыслицы, а у меня еще было много работы. Карлос остался сидеть на лавке, тупо глядя на пару коршунов, видимо, что-то пытаясь переосмыслить.
 Сегодня, я планировал воплотить в жизнь одну свою давнюю фантазию. Следовать строго по плану конечно продуктивно, но никто не отменял творческий подход. Если я перестраиваю мир, почему бы не создать свой собственный кусочек?
 Я вышел из парка и направился в следующий слой. В ту сферу, путь к которой я очень долго откладывал. Войдя в сферу, я оказался в нашем маленьком мире. Когда-то, мы с Мишей построили этот слой для себя.
 Небо здесь было очень плотным, застеленным темным матовым контрастом. Я стоял на ровной поверхности, которая полностью состояла из металлических прутьев, как и все в этом слое. Прутья хаотично тянулись сверху-вниз, слева направо, образовывая некие «металлические джунгли». Я прогуливался по извилистым острым тропинкам, то спускаясь вниз, то поднимаясь вверх по крутым тропам. Причудливые фигуры, в которые заплетались прутья, напоминали деревья, лианы, различного рода растительность.
 На одной из развилок я резко свернул направо, и джунгли закончились. Пробираясь сквозь плотные скопления металла и извилистых прутьев, я не сразу смог привыкнуть к следующему пейзажу. В момент, расфокусировав зрение, я увидел свою цель. Передо мной расстелилась огромная пустошь, в центре которой возвышалась высокая гора. Она, как и все вокруг, полностью состояла из металлических прутьев, самой разной толщины. Прутья переплетались между собой, в некоторых местах резко ломались, меняя цвет, словно начиналась другая горная порода.
 Высота горы составляла примерно два километра, и практически пропорционально со всех сторон, напоминая конус, уходила вверх. Мне как раз нужно было попасть на самую вершину. Однако, подниматься вверх не было нужды.
 Я побродил у подножия, и нашел небольшую пещерку. Вошел внутрь. Слева, на стене пещеры, нащупал давно установленный там факел. Как и все прочее, он полностью состоял из мелких прутиков. Направил его в пустоту, и в нем закипел серый огонь.
 Я шел вглубь пещеры, и каждый мой шаг отражался звонким, многократным эхо. Наконец, я уперся в тупик. Прислонил горящий факел к стене, и она начала плавиться и стекать вниз, открывая проход к вершине горы. Сквозь первую щель в стене просочился багровый луч тяжелого света, ударив мне в глаза.
 Когда отверстие стало достаточно широким для того, чтобы стать проходом, я бросил факел и вошел. На вершине горы ветер обдувал со всех сторон, а поверхность была более неровной, извилистой. Оказавшись в центре, я осмотрелся. Металлические джунгли, пустынные тропы и карьеры. Где-то у подножия, я заметил едва различимый порыв воздуха. Он подхватил вверх частицы серой, ржавой пыли, и закрутил ее в воронку.
 Что ж, пора просыпаться. Я скомандовал кокону, и ощутил дикое напряжение внутри себя. Острая пульсация прошла волной по телу. Кокон пытался выполнить поставленную задачу, а это было не очень просто. Вокруг меня, весь этот слой, вся его металлическая структура, начала сжиматься, трескаться, сопровождаясь громким, глухим скрежетом ломающегося метала. Весь пейзаж, весь слой сжимался к одной точке – к центру горы, до тех пор, пока вокруг не остались холодные серые оттенки Экспанса.
 Я взглянул вверх, где меня уже ждала огромная сота, размером во всю гору. Она плавно снижалась ко-мне, поглощая меня и вершину горы, на которой я стоял.
 Я смотрел вверх, всматриваясь в соту, в которой, как в зеркале, отражалось пасмурное небо пригорода Лондона. Сота плавно проскользнула вниз, поглощая меня. Мгновением после, я оказался на равнинной пустоши, устремляясь все выше, с каждым метром горы, которая медленно протискивалась сквозь соту, преодолевая барьер между Тоналем и Нагвалем.
 В какой то момент, скорость подъема резко увеличилась, и мы на огромной скорости поднимались все выше, пока гора не переместилась целиком. Я стоял на самой вершине, словно находился в центре вселенной. Сейчас, как никогда раньше, я ощущал огромный прилив сил. Казалось, столь сложное применение рефлекса должно было меня немного истощить.
 Но я был сильнее, чем когда-либо. Большую часть своих сил я черпал из энергии Нагваля. И теперь, когда слияние стало настолько осязаемым, ощутимым – настоящим! Теперь я стал всесильным.
 Сота, которая транспортировала мой слой в Тональ, в реальный мир, стала расширяться. Из свободного пространства, незанятого горой, стали вырываться металлические прутья, словно гигантские змеи, обволакивая собой все вокруг.
 Они стелились над землей, прорывались сквозь почву, закручиваясь вместе с корнями деревьев и прочих растений. Привычный, «органичный» мир перерождался, становился гибридом – помесь мягкой естественности и твердого металла.
 Я начал видеть. Видеть все по настоящему. Я смотрел на одинокий, высокий и могучий дуб, стоявший посреди пустоши. Но видел отнюдь не его. Я наблюдал время: вот маленький росток прорвался сквозь землю, он тянулся к лучам солнечного света, подземные воды питали его тогда еще хрупкий, тонкий стебель. Но он знал свою цель, он рос. Он зеленел и креп, его ствол становился шире и выше, корни прорастали все глубже, соки живили его, словно кровь в венах.
 Я наблюдал пространство: все, что вокруг меня. Все это – лишь цифры. Сочетание различных комбинаций и сложные уравнения. Цифры, существование которых непреодолимо сложное, не подвластное даже самому максимуму того воображения, на которое способны все существа вселенной, вместе взятые.
 Я видел новое: что то, чему не просто нет названия, о существовании этой вселенской константы даже не подозревали. Я смотрел на одну точку, одну любую точку, располагающуюся на любом пересечении пространства и времени, и наблюдал как происходило зарождение всего. Как маленький клочок энергии взорвался в абсолютной пустоте. И вот, вот она вселенная! Вселенная таких же сгустков энергии, нескончаемая и неисчислимая. Вселенная новых начал и концов. Она уже трещит по швам, распадается, сжимается и визжит, словно свинья на убой. Вселенную глотает та самая пустота, то самое ничто, которое когда то позволило крошечному сгустку стать бесконечным.
 Я улыбнулся, и по щеке спустился ручей слез. Маленькие, невозможно мелкие хаотичные частицы вступали в реакцию друг с другом, начиная свой вселенский танец, увлажняя мою сухую от ветра кожу.
 Тела больше нет. Его и не было. Одна из иллюзий, порожденная все тем же маленьким сгустком энергии, с которого все началось. Я видел все. Я знал все. Я стал всем.




















Глава 3
Занимайте места в первых рядах

От Карлоса

Долгий путь. Процесс, зачастую, всегда идет по одному сценарию. Но все решает результат. Возможно, Вы едете на старом, ржавом поезде, в плацкарте с матерью-одиночкой, ее вечно кричащим чадом и одиноким стариком с тростью. Запах мудрой старости, женского пота и детского дерьма – это процесс.
 Либо, Вы летите в хорошем самолете, в удобном (до поры до времени) кресле, слушаете гудящий шум двигателей и любуетесь ровной походкой стюардесс. Вашу грудь слегка сдавливает по-мере того, как самолет набирает высоту, но это проходит, и Вы с трудом засыпаете – это процесс.
 Вы сходите с поезда/самолета. Волосы треплет сонный утренний ветер, запах нового места волнует организм. Но все это проходит. Вы видите, как на встречу бежит тот самый человек. Тот, ради которого пришлось терпеть детские испражнения и пьяные байки пассажиров по соседству;
Ради кого Вы пытались перебороть бессонницу на высоте, где даже птицы не летают. Ради кого старались не смотреть на идеальные формы и изгибы стюардесс, ловя себя на пошлых мыслях, но тут-же отгоняя их.
 Этот человек улыбается, на бегу спотыкаясь и вытирая слезы от радости встречи. В этот момент, Вы понимаете, что длинное путешествие было проделано лишь ради этой улыбки – это результат.
- Мир полон процессов. Люди полны процессов. Нам – потенциалам, в большинстве случаев удается избегать процесс. Мы приемлем лишь результат.
Десять пар глаз смотрели на меня в полной тишине. В Зале Процесса в Сигмале всегда было тихо. Шумные споры, басистые дебаты и полемика в этом месте всегда звучали на уровне громкого шепота.
 У этого зала не было стен. Он был очень похож на экспанс. Серая, глянцевая поверхность под ногами. Я стоял в центре спирали Фибоначчи. Она была нарисована на глянце под ногами, и вилась все дальше и шире от центра, где не было видно ее конца. Потенциалы стояли передо-мной, скучковавшись группами. Трое молодых людей: юноша и две девушки, трое старейшин Сигмаля: Грэйс, Эмилия и Валарион, четверо не знакомых мне потенциалов: две женщины, одна пожилая дама и мужчина средних лет, с головы до пят покрытый татуировками.
 Я приземлился в Лондоне меньше часа назад, получив приглашение в Нагвале, в Парке Встреч. Там-же мне дали маркер Лондонского Сигмаля. Проснувшись, я съел свой завтрак и благополучно переместился в Лондон. Простой результат, без процесса…
 Грэйс шагнула вперед, и обратилась ко-мне:
- Карлос. Дошли-ли слухи до Вашей общины о событиях…

- Да, Грэйс. – перебил я ее. Не хотел слушать этот напыщенный английский акцент. Британцы всегда славились своей заносчивостью и высокомерием.

 – Мы в курсе положения, в котором оказался Тональ. В Штатах уже наблюдаются… Признаки.

- Признаки? – поинтересовался Валарион.

- Самолет взлетел в аэропорту, и через двадцать минут приземлился. В том-же аэропорту. Пилоты утверждали, что полет длился как и полагается, четыре часа. Они так-же были убеждены, что посадка произошла в пункте назначения.

Так-же, жители поселка Милвилл, Висконсин, стали жертвами потопа. Они утверждают, что в небе внезапно появился огромный шар воды, который рос в течении нескольких часов, а затем лопнул, словно мыльный пузырь.

Я обвел взглядом всех присутствующих, и замолк. И вновь Грэйс взяла слово:
- Все указывает на вмешательство Прута. Он в серьез заигрался в Бога. Что будет, если соединить Тональ и Нагваль… - Грэйс вильнула бровями, показывая, что ее вопрос ушел в пустоту. – В этом зале не было собраний уже очень много лет. Здесь решались исключительно важные проблемы…

- Не льстите себе. – вновь перебил я Грэйс. – Здесь решались вопросы, которые казались важными Вам, и другим британцам.

Грэйс опешила назад, слегка покрылась румянцем, но все еще сохраняла свою идеальную осанку. Я продолжил:
- Я в курсе таких событий и проблем, которые до Вас доходили лишь в виде сплетен и мифов. В отличии от Вас, - я акцентировал взглядом “трио”, старейшин Сигмаля. – Другие общины не выносят ссору из изьбы.

 По недоумеванию на лицах “трио”, и легкой улыбке славянских потенциалов, стало понятно, что не все поняли точный смысл этого выражения.

- Но так уж вышло, что это событие – действительно глобального масштаба. Мир меняется. Вот только я так и не получил достойного объяснения, почему я здесь.

Кажется, Грэйс удивилась. Она хотела что-то сказать, и я специально дождался момента, когда она откроет рот, чтобы вновь перебить ее:
- Мир меняется. Прут ведет его за руку к постоянной инсомнии. Но я не вижу причин вмешиваться.

- Значит, Вы не намерены оказывать сопротивление? – спросила меня пожилая дама, с которой я не был знаком. – Вы просто принимаете волю преступника? А может, Вы и сами за одно с ним?

 Я улыбнулся:
- Давайте смотреть на вещи реально. Мы с Вами – не власть. У нас нет никакой системы, и называть его преступником не в нашей компетенции. Он делает то, что считает нужным. Так-же как и я говорю то, что думаю. Если Вы намерены остановить осуществление его замыслов. Что ж, Вы, скорее-всего опоздали.
 Слияние уже началось, и как это остановить я не знаю. Судя по-всему, Вы тоже не имеете понятия. И Вам страшно. Не буду скрывать, я и сам напуган. Любые перемены – это риск. Но стараясь мыслить глобально, я вижу в этом нечто хорошее, творческое, если хотите. Меня не волнует, какими методами он пришел к результату слияния, сколько трупов на его совести и как дальше будут развиваться события. Я сижу в первом ряду. Мне остается лишь запастись поп-корном.
 Я перевел взгляд на девушку, которая, как мне сказали, является аномалией Прута, и продолжил:
- А Вы, моя дорогая, можете пойти у них на поводу, и дожидаться своей смерти – ибо рано или поздно они придут к этому.
 Я неторопливо сделал несколько шагов в ее сторону и начал размышлять в ее голове:
- «Либо возьмите мою руку, и мы уберемся отсюда к чертовой матери».

 Валарион моментально побледнел, но секунду спустя его лицо налилось кровью и он сделал резкий шаг в сторону Софии. Однако опоздал, поскольку ее рука уже сжимала мои пальцы, а над нашими головами мерцала сота, выталкивающая нас из экспанса в штат Техас…

От  Максима
Источник

Яркая вспышка в глазах. В голову словно угодил разряд молнии. Вокруг синяя мгла. Я не понимал что делать, пока не расслабился. Как оказалось, все это время я не был ослеплен. Я все видел, просто мое зрение не было готово. Внутри меня воцарилась безмятежная легкость, словно я сбросил тело. Кокон в голове что то перенастроил, и я почувствовал себя радиоприемником, которому вручную задают нужную частоту для приема станции. Вот только на какую станцию меня настроил кокон я не понимал.
 Наконец, я стал различать что то. Оказывается, все это мгновение, которое показалось мне невозможно долгим, я смотрел вверх. Чуть позже, в то же мгновение, я понял, что и вовсе нахожусь в горизонтальном положении, устремив взгляд на нечто, что можно было бы назвать небом.
 В нем играли и переливались синие и красные цвета, образовывая не то звезды, не то миниатюрные тучи. Еще позже, но в то же мгновение, кокон вновь внес поправки, и я сообразил, что и вовсе не было никакого мгновения. Чувство времени просто выпало из моего восприятия. Вновь, словно юный радиолюбитель, кокон «повернул рубильник», и линия горизонт растаяла, а краски заполонили собой все. Я попытался осмотреться, но понял, что смотреть некуда, и, собственно, нечем. Вот и чувство пространства выпало из моего восприятия.
 Кокон внутри успокоился, и вновь произвел нечто похожее на мурлыканье. Работа завершена.

- Рад, что ты освоился. – сказал Первый.

- Погоди, он еще не настроился на нашу частоту. – подсказал второй.

- Не пытайся нам ответить, Максим. – вновь подал голос первый. – Как только ты сможешь, то поймешь это.

- Где твои манеры? – вмешался второй. – Мы даже не представились.

- Прошу прощения. – извинился первый. – Я Михаил. Ты слышал обо мне, как об отце своего наставника – Миши.

- А я Тэнус. – представился второй.

- Тэнус. Как ты? – спросил я первое, что пришло на ум.

- Так же как и ты, друг. – Весело ответил Тэнус. – Так же, как и все остальные.

- Остальные? – спросил я.

- Да. Миша, Лея, Линда, и остальные.
Я немного растерялся. Не могло этого быть:

- Ты хочешь сказать, что они тоже погибли?

- И да, и нет. Понимаешь, здесь – в источнике, все иначе. Здесь все, кто когда-либо рождался, жил и умирал. По сути, в том времени, когда ты погиб – Лея, Миша и остальные все еще живут. Но Время – оно как река. У него много течений. Какое то из течений непременно занесет всех к своему концу. И когда это случится – они попадут в самое начало. В источник, где времени нет.

 Я понял. Я увидел всех остальных. Они все это время… Нет, даже не так. Они были здесь. Находились рядом. И я увидел сотни, тысячи других вариантов развития событий, миллионы диалогов, где я так же встречал своих друзей в источнике, где они оказывались новичками. Все это происходило сразу, свободно и легко.
 Вот, я спрашиваю у отца Миши, что случилось с нашим миром, что натворил Прут. И он рассказывает историю во-всех деталях. А здесь, я встречаю Тэнуса, и он задает мне те же вопросы, на которые я отвечаю.
 Я вхожу в источник. Его голубые воды остужают мой кокон, и он вновь мурчит, словно котенок. Я снова дома. Я был здесь когда то. Очень давно, еще в начале времен, когда само понятие о времени только начинало зарождаться. И я вновь вернулся. Вернулся, так и не уходив.

От Леи
В чертогах безумного порядка

Я бежала на качели, в предвкушении веселья, в объятиях беззаботности детства. Но мои планы резко нарушились, поскольку качели были заняты соседским мальчиком.
Я подошла к нему и толкнула, сбросив с качели. Резкая боль во-рту, и я выплевываю зуб вместе со сгустком крови. Слезы, истерика – и вот я на руках у папы, уже спокойная, играюсь со своим водяным пистолетом…

… - Как курим? – спросила я Макса. – Тихо или громко?

 Вокруг него закружились потоки воздуха, лучи солнца прильнули к нему, обвивая тело. Но я не отреагировала. Солнце так-же слепило меня, и все это мне, вроде как, показалось.
 Мы попрощались, и я пошла домой. Все еще думала о том, что, возможно, мне не почудилось. Но критичность внутри меня отрицала увиденное, и я постепенно успокоилась.
 Отец вернулся домой. Расстроенный. «что стряслось?», спросила я…

… Тэнус все кричал и кричал, а лицо его стало ярко красным. «Я убью его» повторял он раз за разом. А я всеми силами пыталась его успокоить, объясняя, что это спорт. Так бывает, парень не рассчитал траекторию движения и врезался в меня на бегу, ударив прикладом ружья по голове.
 Я обняла своего милого, злого Тэнуса, приложив к его шее пакет со льдом, к которому я прижалась раненой головой. Он вздрогнул от внезапного холода, но обнял меня в ответ…

… - Ну что ж, ребятки. – обратилась я к мальчикам. – Жду вас через несколько секунд.
 Напротив меня стояли Макс и Тэнус, мило улыбаясь. Мы находились за городом, в месте, которое потенциалы называют Местом Сборки. Макс сильно постарался, чтобы я научилась воспринимать потенциалов. И для меня открылся целый мир.
 На часах две стрелки смотрели ровно вверх. Секундная медленно тикала, подбираясь все ближе к отметке «двенадцать». Три, две, одна. Я посмотрела на ребят, и передо мной резко очутилось лицо Тэнуса, а мгновением спустя я ощутила вкус его губ.
 Полночь. Ребята исчезли, оставив меня наедине с цокотом кузнечиков в траве. Праздник Тоналя, или Нагваля, или как там оно называется. Все время путаю.
 На мое плече легла рука, затем второго плеча коснулся еще кто то. Я обернулась, и увидела Макса и Тэнуса. Что для меня мгновение – для них длилось целые сутки…

… Мы ехали по дороге: я, Тэнус, Макс, и Миша за рулем. «бессмертная классика», - подумала я, огладив рукой заднее сидение Мишиного «Жука».

- Вот сейчас я ей устрою взбучку. – все продолжал ворчать Миша. Макс что то ему толковал, просил не горячиться.
 И все-таки, не понимала я эту Линду. Миша отличный парень: сильный, волевой, с качествами настоящего лидера. И так глупо себя повести, виляя хвостом перед его лучшим другом. Благо, Прут оказался настоящим другом, и не подпустил ее к себе, когда она пыталась его поцеловать. Я посмотрела на Тэнуса, прижалась к нему так крепко, как смогла.

- В чем дело, солнышко? – спросил он.
 
Я ничего не ответила. Лишь уткнулась носом в его шею и вдохнула полной грудью запах своего личного счастья…

… Я открыла глаза, и яркий свет люминесцентных ламп в палате ослепил меня. Только что я была во-мраке, а сейчас свет ярко и больно режет глаза. Наверное, это правильно. Свет и тьма должны вести друг друга, чередоваться, сменяясь на вахте жизни и смерти.
 Я повернула свою голову, и это стоило мне жгучей боли в шее. Я стерпела, стиснув зубы. Тэнус стоял у окна, всматриваясь в рекламный щит. Конечно, за время, проведенное в больнице, я успела изучить его вдоль и в поперек. Сомневаюсь, что его интересовала реклама новой зубной пасты с нано роботами, восстанавливающими зубную эмаль. Он просто ждал.

- Дорогой – почти шепотом, произнесло мое охрипшее горло.

 Он обернулся. Все так же молод, как всегда. Для него все словно пролетело за несколько лет. Тэнус подошел ко-мне, взял за руку и улыбнулся. Я слишком хорошо его знаю, и могу распознать за этой фальшивой улыбкой боль и горечь.

- Я позову мальчишек. – сказал он.

 Но я сжала его руку и не отпустила. Я знала, что Макс где-то рядом. Он нас слышит. И я оказалась права. Максим вошел в палату, пропуская перед собой двоих мальчишек, своих подопечных потенциалов. Мои милые мальчики.
 Они подошли к кровати, легли рядом со мной и обняли. Я старалась не плакать. Слабость охватила все тело, и я так и не поняла, были ли слезы.
 Максим подошел к Тэнусу. Грустные глаза лучшего друга осмотрели меня с ног до головы.
 «Да, Макс, все по прежнему. Ты проверял меня уже сотню раз. И даже в сто первый, я все еще умираю. Ничего не изменилось».
 Максим и Тэнус столько лет продлевали мне жизнь, поддерживали ее во-мне. Но я всего лишь человек. Сто шестьдесят восемь – даже эта цифра для меня уже слишком велика. Я человек, я не умею как они. Я устала. Мое тело почти не состарилось, но душа уже кряхтит и трясется, толкая дверь потустороннего мира.
 Мы практически не говорили. Хотелось сказать. Столько всего важного. Но не было важных слов. Важно лишь то, что все они сейчас здесь.
 Мой возлюбленный супруг. Замечательный, тихий и романтичный. Как он терпел такую неугомонную дуру, до сих пор не понимаю. Но он был рядом. Всегда.
 Мои милые, светловолосые мальчики. Вам всего по десять лет. Как жаль, что я не застану ваш школьный выпускной, не познакомлюсь с девушками, которых вы приведете в дом с глазами, полными счастья. Не пожалею вас, не утешу, когда вы решите, что весь мир ополчился против вас. Не преуспею, как самая никудышная бабушка в мире. Как жаль.
 Мой самый лучший друг. Ты был со-мной всегда. С первым выбитым зубом, и с последним совершенным вздохом – ты будешь со мной.
 Я в последний раз осмотрела этих родных мне людей. И успокоилась. Все в порядке, я готова. Бери меня за руку, костлявая. Я слишком долго от тебя бегала. Но, как всегда было, я решила все сама. И ухожу с тобой по своей воле.
 Свет ламп начал меркнуть и бледнеть. Опять перебои с электричеством. Но нет. С электричеством все в порядке. Я просто закрыла глаза.





















Эпилог
От Маленького Сгустка Энергии

 Тяжелое. Всепоглощающее и безымянное ничто. Я распахнулся, словно бутон цветка, и мои лепестки завибрировали. Меня со всех сторон щемило, сдавливало это ничто. Я не ведал о его происхождении, не знал, угроза ли это. Единственное, что я знал – энергию. Она вокруг меня, она внутри меня. Она – это я. Я создал хронологию, и осознал, что мне есть, что вспомнить.
 Но нужно ли мне это? Я создал причинно-следственную связь, и понял, что у меня есть цель. У меня есть смысл. Я и есть сам смысл!
 Кем я был, когда не был собой? Я создал время, и понял, что вопросы о прошлом не имеют смысла. Один ли я такой? Я создал пространство, и понял, не знаю ответа на этот вопрос. Но у меня уже было что-то.
 Мне стало любопытно. Я создал скорость, и спросил «ничто», может оно «что-то»? Вопрос остался без ответа, но мне и не нужны ответы. Я назову тебя Эфир. Я сделал первый толчок. Эфир все еще сдерживал меня.
Во-мне что-то детонировало. Я коснулся Эфира, и взорвался, устремившись в одном направлении. Но этого мало. Одна плоскость. И я стал расширяться, устремляясь к четырем точкам.
 И вот, я уже не маленький. И эфир уже не сдерживает меня, а расступается передо-мной. Я мчусь все дальше. К своей цели, которую сам себе выдумал. А может, это она меня придумала? Ведь, не важно, кто ты. Важно лишь, чтобы твое существование не было бесцельным. Я вот нашел свою цель. А ты?