Необычная находка

– Ура! Раскопки! – на весь факультет закричала девушка, задрав зачетную книжку выше головы. Со стороны это выглядело так забавно, что проходивший мимо нее преподаватель антропологии едва сдержался, чтобы не рассмеяться.
Первого июня одна группа археологов меняла другую на раскопках кургана в степи. В экспедицию ехали четыре преподавателя, лаборант и несколько студентов, специализирующихся на кафедре археологии, древней и средневековой истории.
– Вы хотели меня видеть? – антрополог заглянул в кабинет завкафедрой археологии.
– Да. Проходите, Игорь Александрович, – завкафедрой сделала пригласительный знак рукой.
Антрополог прошел внутрь и сел на стул напротив начальницы.
– Игорь Александрович, у меня к вам дело.
– Внимательно слушаю.
– У Бутенко заболела жена. Не могли бы вы побыть исполняющим обязанности начальника экспедиции, пока я не приеду?
– Но ведь я не археолог, - возразил Игорь Александрович. – Справлюсь ли я?
– Вы уже три года работаете на нашей кафедре. Лена вам поможет, если что. А я приеду пятого июня. За пять дней ничего не должно случиться.
– Но почему я, Анастасия Романовна?
– Никитин слишком увлекающийся. Он может позабыть обо всем разом. Даже поесть.
– Знаю, – антрополог вспомнил, как его вышеупомянутый коллега погружается в исследования, стоит только что-нибудь откопать.
– Лена не подходит по должности.
– А Коробкова?
– Надежда Эольдовна слишком мягкосердечная. У нее студенты будут на ушах стоять. А вы – начальник антропологической лаборатории. Пять дней. Всего лишь пять дней.
– Хорошо, уговорили, – согласился Лебедев, скрепя сердце.
Игорь Лебедев был врачом-судмедэкспертом и работал в морге. Чуть более трех лет назад он развелся с женой и был в подавленном состоянии. Сердобольные друзья, среди которых был муж лаборантки Лены, решили ему помочь. И нашли … работу. В то время в возрасте 70 лет скоропостижно скончался антрополог Дьячков. Надо было срочно найти ему замену, поскольку уже шла середина сентября, и маленькие первокурсники остались без антропологии. Так судмедэксперт Лебедев стал антропологом на истфаке на полставки. И вот теперь ему еще предстоит возглавлять целых пять дней экспедицию, пока не приедет завкафедрой.
– Твоих рук дело? – спросил Лебедев у Лены, когда вышел из кабинета Крюге.
– На этот раз – нет, – честно призналась лаборантка.
– Надеюсь, что ничего не произойдет, – с этими словами Игорь попрощался с Леной и ушел. Он еще раз взглянул на радующуюся поездке студентку и пошел по своим делам.

Когда вторая группа археологов прибыла на смену первой, те уже успели докопаться до могильных перекрытий. И если бы не нужда в возвращении в университет, первая экспедиция осталась бы посмотреть, что там внутри. Но сессия… Студенты ждут, и надо ехать.
На следующий же день после прибытия археологи взялись за работу. Разобрали перекрытия, и наконец перед их взорами предстало содержание могилы во всей красе. Захоронение датировалась III веком до н.э. В нем лежала хорошо сохранившаяся женщина в погребальной одежде и обуви. На ней было много золотых и серебряных украшений с драгоценными камнями, а в руках обнаружен свиток. В могиле не увидели жертвоприношений, еды, вина, оружия и предметов обихода. Только женщина и свиток. Для той поры захоронение было не типичным.
Сразу же после того, как покойницу извлекли из могилы, антрополог принялся ее исследовать.
– Удивительное дело, – сказал он своей студентке, когда та пришла посмотреть на найденные останки. – Она сохранилась просто идеально! Это необычно для нашего региона. Здесь нет ни пустыни, ни вечной мерзлоты. Очень странно. А ты посмотри на ее нос и уши! Даже они не разложились!
Студентка слегка сморщилась.
– Даже глаза сохранились! Зубы в идеальном состоянии! У меня такое ощущение, что она только что из морга. Такого не бывает! – Лебедев в восхищении скакал перед покойницей.
– Игорь Александрович, – студентка подошла к трупу ближе, – а вам не кажется, что у нее какие-то странные уши?
– Да, Васнецова, уши у нее, действительно, странные, – согласился антрополог. – Мне не известно о таких аномалиях ушной раковины. Надо будет ее показать специалисту.
– А, это, Игорь Александрович, она не испортится случайно?
– Даже не случайно, а закономерно. А мы ее в холодильник положим! Материал на анализы я уже отобрал. Инна, у тебя еще что-то есть?
– Нет, – девушка помотала головой.
– Тогда иди займись делами. Мне ты тут сейчас не поможешь, а скорее помешаешь.
– Хорошо, – Васнецова немного обиделась. Как что-то интересное, так ее тут же отсылают. Лебедев любит работать без студентов, даже те, кто у него специализируется.
– Так я ничему не научусь! – в возмущении жаловалась Инна своей подруге – лаборантке Лене. Их связывала удивительная дружба. Лаборантке исполнилось 30 лет, и она была замужем. А Инна – двадцатилетняя студентка, притом не самая блестящая, но исполнительная. Ее научный руководитель Игорь Лебедев никак о ней не отзывался. А когда Лена и Анастасия Романовна спросили у него, возьмет ли он Васнецову в аспирантуру, Лебедев скривился.
 – Лебедева можно понять, – ответила Лена. – А вдруг студенты что-нибудь сломают или испортят? А ему отвечать. Знаешь, сколько всего испортили при Дьячкове? Правда, при Игоре в антропологической лаборатории больше не пьют.
– А раньше, что, пили? – удивилась Инна.
– Да Дьячков и сам любил это дело. Видишь, как на Лебедева смотрят?
– Как?
– С неприязнью. Он не позволяет выпивать. Говорит, как Крюге приедет, так – пожалуйста. Переживает очень.
– А Анастасия Романовна когда приедет?
– Через два дня должна быть. Если ничего не случится.

Лебедев был в восторге. Он аккуратно уложил мумию в холодильник, предварительно вытащив их него все полочки. Так экспедиция осталась без единственного холодильника, и, видимо, навсегда. Кто ж захочет пользоваться вещью, в которой полежал древний мертвец? Едва хлопнула крышка холодильника, установленного в лаборатории, Игорь дольно улыбнулся. Теперь он мог спокойно работать и наслаждаться природой, погодой, а по вечерам даже ходить на рыбалку. Рядом с раскопками протекала небольшая речушка с заросшими камышом берегами. Когда по вечерам заканчивались работы на раскопках, можно было рыбачить и купаться. Лебедев не проявлял интереса к найденным в могиле вещам. Он просто отдал вещи с покойницы археологам, а вот свиток из рук покойницы приняла Коробкова.
Свиток, надо сказать, был интересным. Он был сделан из бумаги, хотя в первом тысячелетии таких не делали. Его состояние оценивалось как очень хорошее. Только вот язык был не известен. Но археологов это не смутило и не расстроило. Они радовались как дети и, сидя у костра, строили догадки и предположения, очень живо обсуждая найденное. Лебедев сказал им, что без должной экспертизы в лаборатории он не может ничего сообщить. Конечно, передвижная лаборатория, для которой собрали отдельный домик, была очень хороша, но ее мощностей все же не хватало.
Ранним утром Лебедева разбудила Лена. Она сказала ему, что Коробковой очень плохо. Действительно, у женщины был бледный вид, низкое давление, слабость и болел желудок. Игорь померил давление, температуру, осмотрел больную, сделал ей укол и рекомендовал отдых в этот день.
– Что с ней? – спросила Лена у антрополога.
– Похоже на алкогольное отравление. Но точный диагноз возможен только после вскрытия.
– Ты с ума сошел, Игорь?!
– Профессиональный юмор, – Лебедев заулыбался во все зубы и закурил.
– А ты можешь у нее анализы взять? – Лена выглядела озабоченной.
– Могу, конечно. Только думаю, что это будет пустая трата времени. Пусть полежит, отдохнет. А там видно будет. Станет хуже, отправим в больницу.
– Но, Игорь, ты же врач!
– Лена, я же не терапевт. Я вообще не имею права лечить, – Игорь почесал затылок.  – Так что извиняй, – он развел руками.
– Что случилось? – Васнецова, разбуженная суетой в лагере, подошла к Лене и Лебедеву.
– Надежда Эольдовна приболела, – ответила Лена.
– Ой, а что с ней?
– Ничего страшного, – сказал Игорь. – Просто не докучайте ей какое-то время.
– Хорошо, – Инна уползла в душевую. Лена тоже ушла по своим делам, а Лебедев присел на лавочку и уставился в голубое, без единого облачка небо, освещенное утренним, но уже жарким солнцем. Степь еще не успела выгореть. Море цветов, ароматов, жужжащих насекомых и птичьих голосов раскинулось над землей.
– Красота, – изрек Игорь, докурил сигарету и тоже пошел в душевую.

К вечеру пошел дождь. Он начался так внезапно, что археологи, не заметившие его приближение, повыскакивали из кургана и кинулись под навес. Уже к восьми вечера люди хлюпали по лужам, небольшой дождик плавно перешел в непрекращающийся ливень. Заболевшей Коробковой стало еще хуже. Тогда Лебедев принял решение отправить ее в больницу.
– Анастасия Романовна будет недовольна, – сказал один из преподавателей, когда карета «скорой помощи» повезла Коробкову в сторону города.
– Анастасия Романовна будет недовольна, если кто-нибудь умрет. Если заболеете вы, Петр Николаевич, то я и вас отправлю лечиться.
Решение отправить больную с раскопок далось Игорю непросто. Он заходил к палеоботаникам, чтобы спросить не нашли ли они чего-нибудь подозрительного в грунте. Но те ответили отрицательно. Лебедев же сомневался. На теле женщины не было обнаружено следов насильственной смерти. Вывод напрашивался сам собой. Молодая женщина лет 25 могла умереть от отравления, болезни или при родах. Но родовые пути покойницы выглядели вполне здоровыми. Более того, эта женщина ни разу не рожала. Он изучал ее тело на остатки ядов, но результата пока не было. Признаков онкологии и метастазов не обнаружилось. Словом, перед ним на препарационном столе лежала сплошная загадка.
В любом случае в больнице проведут обследование. Лебедев созвонился со стационаром и попросил врачей подержать ее на карантине, если это будет возможным.
Через два дня с теми же симптомами слег Никитин. Накануне весь вечер он возился со свитком и очень ему радовался, а утром не вышел на работу. Когда ближе к полудню приехала Анастасия Романовна, Никитин был в плохом состоянии и готовился к отправке в больницу. Лебедев все же взял у него общий анализ крови и теперь изучал «материал».
– Два одинаковых случая за два дня, – Лебедев побарабанил пальцами по палатке.
– Может они некачественный алкоголь выпили? – предположила Крюге, уже посвященная во все подробности.
– Они вообще ничего не пили, Анастасия Романовна, – Лебедев повернулся к ней лицом. – Я имею в виду алкоголь.
– Не пили? – завкафедрой удивилась.
– Ну, я им не разрешил, – с неуверенностью произнес Игорь.
– Надо чаще вас начальником экспедиции ставить. А то мои коллеги, они как дети. Стоит им найти что-нибудь, так тут же обмывают!
– Не смешно, Анастасия Романовна, – мужчина посерьезнел и вперился взглядом вдаль.
– Я понимаю ваши опасения, – Крюге тоже посмотрела в степь. – Но полагаю, что это совпадение.
– В любом случае для выводов пока рано. Идемте, я покажу вам нашу красавицу.
– С удовольствием.
– Вот халат, перчатки и бахилы, – Лебедев выдал «комплект» завкафедрой.
– Для чего все это? – спросила женщина.
– Чтобы грязь туда-сюда не таскать, – он провел завкафедрой в лабораторию.
Крюге долго восхищалась найденной мумией, рассматривала ее и так и сяк, а Лебедев в это время докладывал ей о проведенной работе.
– Что ж, – сказала в конце его рассказа Крюге, – очень хорошо. Я ни разу за три года не пожалела, что приняла вас на работу, – Анастасия Романовна была довольна. – Хоть в самой археологии вы не сильны, но заполучить такого специалиста на кафедру – это счастье.
– Вы меня явно перехваливаете. Идемте я вам хозяйственную часть сдам.
– Может не стоит? Вы так хорошо справляетесь!
– Нет уж. У меня работы с покойницей достаточно, чтобы еще и экспедицию возглавлять.
– Ладно, идемте, – Крюге рассмеялась.

– Это уже не смешно! – на следующее утро Лебедев наблюдал уже двух больных студентов с теми же симптомами. – Знаете, что я скажу, Анастасия Романовна?
Крюге была взволнована и бледна. Рядом с ними стояла не менее бледная и встревоженная Лена.
– Таких совпадений не бывает, – Лебедев поставил жирную точку. – И думаю, что нам нужен эпидемиолог.
– Но, Игорь Александрович! – взмолилась Анастасия Романовна.
– Общая соматическая слабость, низкое давление, компенсаторная тахикардия, тошнота, боли в желудке. И уже четыре человека. И это за пять дней. Может это вирус какой-то.
– Вы звонили в больницу?
– Конечно. Врач сказал, что пока ничего не понятно. На отравлении не похоже. Остается нервное или вирусное. Но все эти люди разные. У них даже возраст разный. Коробкой – 40 лет, Никитину – 57, а студентам – 20 и 21.
– Игорь Александрович, как вы думаете, это опасно?
– Не могу сказать.
– А может их какое-то насекомое укусило?
– Я не нашел следов укусов. И сколько насекомых живет в нашей области, укус которых приводит к таким последствиям?
– Что мы будем делать? – спросила Крюге.
– Карантин. Я предлагаю карантин.
– А что делать с детьми?
Игорь задумался.
– Их надо в больницу. Я вызову «скорую». Даже если это было банальное отравление, то в степи их все равно нормально не вылечить. Тем более даже не зная от чего. Лена, никому не говори о том, что слышала.
– Могила, – твердо ответила Лена.
– Не говори так, доченька, – с опаской сказала ей Анастасия Романовна.
– Больше не буду, мама.

На удивление Лебедева студентам к вечеру стало лучше, но он все равно не позволил им работать. И весь следующий день ребята тоже лежали. День прошел спокойно, без происшествий. А вечером опять пошел дождь.
В ту ночь Васнецова плохо спала. В одноместно палатке было душно, и девушка решила вылезти подышать свежим воздухом. Дождь уже кончился, в воздухе пахло озоном и степным разнотравьем. Молодой месяц отражался в еще не успевших  высохнуть лужах. Инна вытащила раскладной стульчик на улицу и уже хотела было присесть, как увидела какую-то странную тень, похожую на человека. Васнецова вздрогнула, словно ее объял могильный холод. Оцепенев от ужаса, она стояла  некоторое время на месте. Тень, видимо заслышав шорох, быстро исчезла за палатками в стороне лаборатории. Инна с трудом пришла в себя, сердце колотилось, и она с трудом отдышалась, как после эстафеты на время.
«Что же делать? – спросила саму себя девушка. – Надо сказать кому-нибудь. Анастасии Романовне? Нет, плохая идея будить завкафедрой ночью. У нее еще инфаркт приключится! Лене? Что мы с ней вдвоем сделаем? Студентов звать бесполезно. Лебедев? Неудобно как-то к мужику ночью в палатку взламываться», – Инна захныкала, но все же переборов страх, направилась к палатке своего научного руководителя.
– Игорь Александрович, – Инна влезла в палатку, боясь поставить весь лагерь на уши своими криками. – Игорь Александрович! – видя, что Лебедев не просыпается, она принялась его бесцеремонно тормошить.
– Что случилось? – Лебедев подскочил. – Кто-то заболел? Умер?
– Нет, Игорь Александрович. Извините, пожалуйста, – Инна была очень напугана. – Я видела кого-то в лагере.
– Когда? – Лебедев сел в постели.
– Только что. Я вышла подышать воздухом и увидела человека, а он убежал.
– Пошли, – скомандовал антрополог. – Только я оденусь. Подожди снаружи, я быстро.
Инна сбивчиво рассказала Лебедеву, что видела и слышала, пока они ходили проверяли сохранность находок.
– Слава Богу! Все на месте, – Игорь присел на стул возле лаборатории. – Ты не замерла? – он посмотрел на трясущуюся девушку в спальной одежде.
– Немного, – ответила та, поежившись.
– Пошли чая попьем, – предложил он. – Время четыре часа утра, – небо уже начала светлеть. – Только иди оденься сначала, пока не простыла.
– Я боюсь.
– Кто бы это ни был, он вряд ли вернется, – после этих слов Инна, опустив голову, пошла одеваться.
Лебедев налил чай в кружки и, поставив одну перед Инной, сказал ей:
– Не болтай никому, что видела. Будет паника. Хоть студентов немного, но все же. Договорились?
– Да, Игорь Александрович. Но кто это мог быть?
– Пойдем следы посмотрим, как станет светлее.
Инна уселась поудобнее и взяла в руки кружку с чаем. Опять пошел дождь. Девушка с тоской взглянула на бледнеющее небо из-под навеса.
– Погода нам не благоволит, – задумчиво проговорил Лебедев и глубоко затянулся. Инна посмотрела на него и окончательно пожухла.
Игорь Лебедев был высоким мужчиной с весьма приятной наружностью. Ему было 33 года. По нему сохла половина девчонок факультета. И это было даже неудивительно. 190 роста, худощавый, темные волосы, серо-зеленые глаза, прямой длинный нос и приятный овал рта. Как преподаватель Лебедев был обычный. Читал лекцию без лирических отступлений, не поддавался на провокации. И всегда за собой таскал кучу костей. Первокурсники шарахались от черепов, особенно, когда на семинарах препод заставлял наглядно демонстрировать ту или иную кость. Васнецову это тоже миновало. Она даже чуть сознание не потеряла, когда ей предложили это сделать.
А дождь уже не просто шел, он лил как из ведра, покрывая все возможные следы глубокими лужами.
– Вот и еще один день работы накрылся медным тазом, – весело сказал Игорь. – Слушай, Инка, а как ты это делаешь? – спросил он вдруг.
– Что, Игорь Александрович? – Васнецова еще сильнее вжалась в стул.
– Волосы. Ты их накручиваешь?
– Нет, – Инна потрогала свои вьющиеся рыжие волосы, закрывающие половину ее шеи.
– Нет, серьезно.
– Я не знаю, как мне избавиться от этого проклятья вьющихся волос и сделать их прямыми.
– Ну, можно просто побриться на лысо. Нет волос – нет проблем.
Инна сникла еще сильнее и готова была растечься унылой лужицей под стулом, когда Игорь отправил ее спать.

– Еще один незапланированный выходной, – проговорила Лена. Прячась под навесом от дождя. – Видимо, мы проведем здесь времени больше, чем планировалось.
– А разве никто не приедет нас сменить? – спросила Инна.
– Уже нет, – Лена поставила чайник. – Работы тут практически подошли к концу. Первогодки поедут на другие раскопки. Больших отправят с ними.
– Значит, мы тут можем быть, пока не кончатся продукты, – заключила Васнецова. Лена рассмеялась.
– Типа того.
– Пойду схожу к Лебедеву, – вдруг сказала Инна. – Может у него для меня дело найдется.
– Сходи. Игорь – человек добрый. Он тебе обязательно поможет.
– Пошли со мной.
– Не хочу. Меня от этой покойницы почему-то в дрожь бросает.
– Честно говоря, она мне тоже не нравится. Лежит так, будто спит. Я слышала, что есть такое поверье. Не разлагаются только либо очень святые, либо очень грешные.
– Ну вот. Теперь я буду думать, что с ней что-то не так. Пойду и я поработаю. Третий день подряд дождь! Тоска зеленая.
На этом девушки разошлись. Лена пошла к археологам, а Инна – к антропологу.

Лебедев сидел в лаборатории. Он просматривал различные результаты анализов и перечитывал свои собственные записи и пометки. Странное заболевание и чужой в лагере заставили его задуматься о возможной связи этих событий. Васнецовой он доверял. Вряд ли девушка стала бы его беспокоить по пустякам. К тому же со зрением у нее было все в порядке, да и с нервами – тоже. Накануне она не употребляла спиртного, и ей не могло почудиться. Возможно, кто-то хотел сделать недоброкачественную сенсацию на раскопках. В лагере, исключая Анастасию Романовну,  было десять человек: четверо преподавателей и шесть студентов. Крюге приехала уж после того, как двое заболели. Кстати, Коробкова и Никитин также быстро поправились, как и двое студентов. Но для профилактики их оставили в стационаре еще на неделю. Итак. Десять человек могли рассказать о необычных находках на раскопках кому угодно. Они могли написать об этом в соцсетях, рассказать по телефону или разместить заметку в блоге. А там дело техники. От города до кургана можно было доехать за пять часов. Но человек не животное или птица, ему нужна стоянка. А значит, если поискать, то можно найти тех, кто замешан в этих странных событиях.
Чем-то иным объяснить происходящее Лебедев не мог. Само собой Игорь не верил в мистику, проклятья, магию и ходящих мертвецов. Всякий раз, когда ему привозили труп на вскрытие, он находил причину смерти. Никакой мистики. Все просто. Не проклятья и порча убивают, а люди. Одни убийства попроще и обыденнее, другие – поизобретательнее. Но результат всегда один: убийца – человек. «Если это человек, – невесело подумал Лебедев, – то его можно вычислить. Но сначала нужно сузить круг подозреваемых.»
Игорь уже проклял себя за то, что не взял у Корбковой кровь на анализы. Хотя  исследования крови Никитина и двух студентов показали лишь падание уровня гемоглобина.
«Нет, тут все же что-то не то. Если бы это было отравление, то оно как-то должно было произойти. И чем? – Лебедев прошелся по лаборатории. – Надо осмотреть окрестности, – решил он. – Подсохнет, схожу.»
Вошедшая в лабораторию Васнецова прервала его размышления.
– Игорь Александрович, – спросила она, – у вас есть для меня работа?
– Нет, – ответил Лебедев. – Слушай, Инка, ты хороший следопыт?
– Не очень, – девушка натянуто улыбнулась.
– И я тоже не очень, – Лебедев посмотрел в хмурую даль.
– А что такое?
– Надо осмотреть окрестности, как чуть подсохнет.
– Хорошо, – согласилась Инна. – Мне уже надоело тут сидеть без дела.
– Только никому не говори.
– Конечно, Игорь Александрович! Но почему? Разве нельзя сказать Анастасии Романовне?
– Инна, – антрополог подошел к ней вплотную, – дело серьезное. Мы с тобой проведем небольшое расследование. А когда будут результаты, тогда и Анастасии Романовне сообщим. Вон они как радуются находкам! Не стоит их расстраивать. Поняла?
– Да, – Инна кивнула головой и сглотнула. Он еще раз взглянул на девушку и отошел в сторону.
Инна Васнецова была красивой девушкой. 170 сантиметров ростом, стройная, короткие рыжие вьющиеся волосы, красивые зеленые глаза, небольшой нос и тонкие губы. Инне было 20 лет, она только перешла на четвертый курс.
– Я никому ничего не скажу, – проговорила Инна.
– Отлично. Слушай. Вот тебе задание. Посмотри в соцсетях, писал ли кто-нибудь из наших о находках на раскопках. А я пока анализами займусь.
Девушка согласилась и пошла к себе в палатку.
– Инка! – вдруг окликнул ее Лебедев.
– Да, Игорь Александрович, – девушка подошла к нему.
– Если тебе вдруг станет нехорошо, сразу ко мне. Какова не была бы причина, – после этих слов Игорь пошел заниматься своей работой, а Инна – выполнять поручение своего научного руководителя.
К трем часам дня дождь прекратился, и вышло солнце. Лебедев, отметив про себя положительные изменения в погоде, как бы невзначай подошел к Васнецовой, когда та пила чай на кухне. Оглядевшись по сторонам и не заметив посторонних, он тихо сказал девушке:
– Завтра в четыре утра.
– Угу, – коротко кивнула Васнецова, а потом нормальным голосом спросила: – Игорь Александрович, вам чай сделать?
– Будь так любезна, – ответил антрополог и сел за стол. На кухню пришла Крюге. Забрав свой чай, Инна, мило улыбаясь, ретировалась к себе в палатку.
– Что это с ней? – недоуменно спросила Анастасия Романовна.
– Когда я сюда пришел, она уже была такой, – ответил Игорь. По тому, как он это сказал, можно было подумать, что Васнецова сошла с ума.
– Как успехи? – завкафедрой села с рядом Лебедевым.
– Ничего нового. А у вас?
– Так же, как и у тебя. Васнецова тебе помогает?
– Да, делает мелкие поручения.
– Справляется?
– Не жалуюсь. А в общем она тихая спокойная студентка, не мешает, под ногами не болтается, водку не пьет. Не зря я взял ее на эти раскопки. А ведь не хотел еще!
– Ну и славно. Слушай, Игорь, мы сегодня вечером решили отметить наши находки.
«Карты в руки, – подумал Лебедев. – Завтра рано не встанут.»
– Анастасия Романовна, вы же знаете, что я на работе не пью, – Игорь заулыбался.
– Так у нас же выходной! Студенты будут отдельно, если ты их стесняешься.
«Ага, – подумал про себя антрополог, – это до пятой стопки они будут отдельно, а потом все в куче. Проходили мы это!»
– Лебедев, не будь занудой, – сказала ему Крюге. – Не надо прикидываться, что ты такой правильный. Я-то помню, как вы с моим зятем напились на дне рождения Лены.
Игорь слегка покраснел. Тогда они втроем, включая саму именинницу, слишком хорошо посидели. Лена даже хотела позвать в гости свою подругу Инну, но Анастасия Романовна ее во время остановила, сказав, что Игорь на утро такого позора не переживет. А утром было действительно тяжко.
– Да, тогда мы слегка переборщили, – согласился он.
– Так что, Игорь, не выпендривайся с отрывом от коллектива.
– Ладно. Только свой спирт я вам не дам.
– Зачем нам твой спирт, когда у нас есть хорошее вино? В общем, ты понял, да? В восемь чтобы был с нами.
– Так точно! – Лебедев козырнул, а Крюге, покачав головой, удалилась с кухни.

Лебедев старался пить аккуратно, помня о деле, запланированном на утро. А Васнецовой вообще запретил это делать. Археологи тесным кружком расположились у костра под звездным небом, пели песни и рассказывали всякие истории. Студенты, как водится, сидели, раскрыв рты, и постоянно просили новых историй про раскопки и всякую мистик на них. А потом кто-то обратился к антропологу с просьбой рассказать что-нибудь эдакое из практики. Ну, Игорь и рассказал им какое-то жуткое убийство и то, как он проводил вскрытие. На вопрос: «Кто же оказался убийцей?» – он ответил, что не знает, так как только делал вскрытие и не более. После этой чудо истории студенты потеряли интерес к Лебедеву окончательно. Так Игорь добился своего и пошел спать. Васнецова ушла на целый час раньше, поскольку сидеть трезвой в пьяной компании было невыносимо.
Песни под гитару закончились около трех ночи, а через полчаса проснулись Лебедев и Васнецова. Игорь запасся едой и питьем на двоих. Кое-что им удалось перехватить  в лагере. И уже в четыре часа они вышли за пределы экспедиции. Антрополог прихватил с собой фонарик и скальпель на всякий случай.
Утро было тихим и безветренным. Только насекомые стрекотали в траве.
– Значит, он ушел за лабораторию? – переспросил Игорь у девушки.
– Да, Игорь Александрович, – подтвердила  та. – Я не могла ошибиться.
– Тогда пошли искать следы, – радостно изрек антрополог.
Но следов не находилось. Лебедев предположил, что обычно стоянки разбиваются у реки, и предложил обыскать берег. Так они ходили туда-сюда до девяти утра, пока обессилившая Васнецова не села на траву.
– Ничего, – Игорь сел рядом. – Будешь? – он протянул ей бутылку воды. Девушка попила и вернула ее обратно. Лебедев тоже сделала несколько глотков. – Ладно, пошли обратно, – он улыбнулся Инне.
– Игорь Александрович?
– А?
– Вы не думаете, что я вас обманула?
– Нет, – отрицательно покачал он головой, поднялся и подал девушке руку. Он не смело взялась за нее, встала и отряхнулась.
– Зачем тебе это было? – Игорь пожал плечами.
– Не зачем, – ответила притихшая Васнецова.
– Не расстраивайся. Кстати, ты что-нибудь нашла?
– Ничего.
– И тут ничего. Ладно, пошли в лагерь. А то нас искать будут. Еще какой-нибудь фигни понапридумывают.
Лебедев и Васнецова вернулись обратно к десяти утра, промокшие и грязные с ног до головы.
– Игорь! – к ним подбежала Лена. – Где вы были?! Мы вас самого утра ищем.
– Что случилось? – спросил Лебедев.
– Маме плохо.
– Как плохо?!
– Совсем плохо.
После душа и чая Васнецова справилась у Лены о самочувствии Анастасии Романовны, а потом пошла к Лебедеву, чтобы получить какое-нибудь задание. Своего руководителя Инна застала в возмущении и негодовании.
– Вот, посмотри, – он показал на дощатый настил в лаборатории. – Я же просил! Без бахил не входить. Или разуваться на входе. Неужель же это так сложно! Конечно, в полевых условиях содержать лабораторию в стерильности трудно. Ну, давайте здесь вообще грязь по колено разведем! – Игорь всплеснул руками и нецензурно выругался. – Давайте, ходите здесь в кроссовках, грязными ногами! Вот и я сейчас пойду лопатой грязи натаскаю. А потом меня спросят: «Игорь Александрович, а почему анализы не получились?» И около холодильника грязи больше всего. Как будто назло топтались именно тут.
Игорь открыл холодильник с мумией и схватился руками за голову.
– Что это? Охренеть! И тут все в грязи!
Васнецова никогда прежде не видела его в таком состоянии. Антрополог, как и большинство преподавателей, был культурным и воспитанным человеком. Инна ни разу не слышала от него столько ругательств, как сейчас.
– Это ж какому имбецилу в голову пришла такая идея?! Я же здесь все опечатал. Охренеть можно!
– Игорь Александрович, – попыталась вмешаться Инна, – успокойтесь, пожалуйста.
Лебедев закрыл холодильник и, покачав головой, вышел на улицу покурить.
– Я найду того, кто это сделал.
– Игорь Александрович, но ведь это всего лишь грязь, – тихо возразила Инна.
– Всего лишь грязь?! – он встал вплотную к девушке и посмотрел на нее взглядом, полным ярости. – Васнецова, тебе знакомо такое слово «контаминация»?
– Нет, – Инна отрицательно покачала головой.
– Это заражение древней ДНК новой. Весьма осложняет анализ ДНК. Хорошо, что я еще раньше отобрал образцы на анализ, – Лебедев сделал усилие и попытался взять себя в руки.
– Извините, я не знала, – проговорила девушка и опустила глаза.
– Ничего страшного. Это ты меня извини. Не сдержался, – Игорь запустил пальцы в волосы. – Ты что-то хотела? – он закурил и сел на лавочку.
– Спросить у вас задание для меня.
– Отлично. Сейчас пойдем лабораторию отмывать. Да и нашу красавицу нужно в порядок привести.
– Хорошо, – согласилась Инна. – Я пойду за водой.
– Не надо. Я сам принесу.
После уборки в лаборатории антрополог вытащил мумию, чтобы помыть ее от грязи. Но едва он положил покойницу на стол, как тут же схватился за сердце.
– Игорь Александрович, вам плохо? – с озабоченностью в голосе спросила Васнецова.
– Инна, я же сделал ей вскрытие, – смертельно бледный Игорь повернулся к девушке лицом.
– Да, я хорошо это помню, – Инну до сих пор мутило при воспоминании об этом процессе.
– На ней ни царапины, – антрополог безвольно опустился на стул. – Это – подлог, – его глаза округлились, а взгляд стал отсутствующим.
– Но как? – удивилась Инна. – То же лицо, тело. Не мог же кто-то сделать пластическую операцию человеку, а потом убить его и подложить в нашу лабораторию.
– Не мог, – прошептал Лебедев. – И никто не мог узнать, как она выглядит. И ее могила все это время была не тронутой. И вообще, это невозможно.
– Но что же это тогда? – Инна подошла к нему и посмотрела в глаза. – Что, Игорь Александрович?
В повисшей тишине было слышно, как бьется ее сердце.
– Если бы я только знал, – устало проговорил Лебедев. Он поднялся и начал осматривать тело. Васнецова села на стул.
– Не может быть! – через некоторое время воскликнул Игорь. – Не может такого быть!
– Что там? – Инна бросилась к трупу.
– Видишь грязь на ногах? – мужчина рассмеялся. – Видишь?
– Да, – тихо ответила девушка, а потом медленно съехала на руки успевшему ее поймать антропологу.
Васнецова пришла в себя на лавочке около лаборатории. Рядом с ней на корточках сидел Лебедев с нашатырем в одной руке, а второй поддерживал ее за голову.
– Ты как? – спросил ее антрополог.
– Нехорошо, – честно призналась она.
– Глюкозу уколоть?
– Нет, не надо.
– Извини, Инна, – Игорь сел рядом с ней. – Мне не стоило тебе это показывать.
– Она, что, ходила? – с ужасом в голосе спросила Инна.
– Похоже на то. Но я не верю в такое, – он помотал головой. – Такого не бывает. Должно быть научное объяснение, – он закрыл руками лицо. – Хотя никакое научное объяснение не годится для этого случая. Одно то, что она не разложилась в этой земле подобно тысячам ее предшественников и потомков, – это уже не объяснимое нечто. Я пойду ее помою и убери обратно, – Игорь поднялся.
– Я – с вами, – девушка медленно поднялась, хоть ей было нехорошо.
– Может не стоит?
– Я не оставлю вас там одного.
– Ладно. Но если вдруг что, сразу беги.
После того, как дела с мумией были окончены, антрополог и его студентка сели на кухне пить чай. Игорь при этом как-то неудачно пошутил про сто грамм, но шутка прошла незамеченной.
– Игорь Александрович, что мы будем делать дальше? – спросила Инна.
Лебедев задумался. Он покрутил в руке чашку с  чаем и поставил ее на стол.
– Надо поймать ее на этом, – твердо сказал Игорь.
– Сделать засаду? – уточнила Инна.
– Нет. Мы же не знаем, что она сделает с нами, если увидит первой, – он закурил и посмотрел в небо. – Мы будем сидеть у костра и наблюдать за лабораторией с расстояния. Если она выйдет, то мы ее заметим.
– Хорошо, – Инна кивнула.
– А теперь давай освежим наши знания о живых мертвецах.
– Да. Тогда я пойду к себе.
– Благоразумно. Не стоит привлекать к себе внимание. Да и лишние разговоры за нашими спинами нам ни к чему. Если тебя спросят, почему ты ничего не делаешь, то скажи, что я уже поставил тебе день за уборку в лаборатории.
На этом Лебедев и Васнецова разошлись до поздней ночи.

В одиннадцать часов вечера весь лагерь уже спал. Никто не выпивал и не пел песни. Надо сказать, что из-за неведомой болезни настроение у людей было подавленным. Им даже не хотелось сплетничать. А повод для сплетен был шикарный. Тихоня Васнецова и серьезный Лебедев. Никто даже помыслить об этом не мог. Нет, не потому, что Васнецова лицом и фигурой не вышла. Просто Лебедев старательно делал вид, что студентки его не интересуют. Он не позволял себе ничего лишнего ни во взгляде, ни в словах, ни тем более в действиях. Девушки приходили к нему в лабораторию и на кафедру, улыбались, строили глазки, но уходили ни с чем. А тут Васнецова! Инна Васнецова, которая ни разу даже не попыталась. Хотя возможно именно в этом и был залог ее успеха. Многие члены экспедиции подумали об этом, но никто так и решился озвучить.
Лебедев и Васнецова снова встретились около догорающего костра где-то в полдвенадцатого ночи. Они оба хорошо оделись и запаслись едой и питьем. Ведь сидеть им предстояло всю ночь.
– Она нас увидит, – констатировала Инна, грея руку у костра.
– Конечно, увидит, – согласился Игорь закуривая.
– А если она нападет на нас? – поинтересовалась девушка.
– У меня есть скальпель.
– И что вы им сделаете против живого покойника?
– Тише, нас могут услышать, – шикнул Игорь.
– А если она умная и все поймет?
– Даже если так. Предлагаешь пойти спать?
– Я не усну.
– И я – тоже, – он посмотрел вверх.
Ночь была тихо, ясной и звездной. Дул легкий ветерок, колышущий густую высокую траву. Вдалеке от лагеря завыл волк, к нему присоединился второй, а потом и третий. Где-то неподалеку отозвалась лиса, и у без того напуганной Инны сжало от страха сердце.
– Страшно? – спросил у нее Игорь.
– Угу, – девушка кивнула.
– К сожалению, лекарства от страха у меня нет, – сказав это, он замолчал и уставился на огонь.
После продолжительного молчания Васнецова попросила:
– Игорь Александрович, расскажите, пожалуйста, что-нибудь.
– Что, например?
– Не знаю какую-нибудь забавную историю.
– Все мои забавные истории в этой ситуации лучше не слушать, – Лебедев невесело рассмеялся. – Кстати, о забавном. Крюге почему-то у меня интересовалась, возьму ли я тебя в аспирантуру.
– Вы находите это забавным? – Инна обиделась.
– Еще вчера находил. Но вот сегодня уже нет.
Так они плавно перешли к разговору об учебе, о предметах, что нравится, а что – нет. За болтовней и едой ночь начала переходить в утро. В четыре часа утра начало светать. Ветер стих, на траву легла роса, а на землю стал спускаться туман. Васнецова начала клевать носом. И тут наконец случилось то, ради чего Игорь и Инна просидели всю ночь у костра. Дверь в лабораторию открылась изнутри, и оттуда вышла нагая женщина. Она огляделась по сторонам, а Лебедев и Васнецова от ужаса вцепились друг другу в предплечья и с открытыми ртами наблюдали, как покойница направляется к палатке, где хранились ее вещи. Благо, там никого не было. Женщина вышла оттуда через пару минут. Она еще раз посмотрела по сторонам, задержала свой взгляд на речке, а потом обратила внимание на живых, сидящих за костром. Ее лицо озарилось явным беспокойством, и она быстро исчезла в лаборатории.
Только через минут пять Лебедев и Васнецова отпустили друг друга. Их лица были смертельно бледны, а глаза широко открыты. Они просидели, глядя на лабораторию довольно долго. А потом Инна тихо заплакала. Игорь пришел в себя и, жалея девушку, прижал ее к себе.
– Вот тебе и нате из-под кровати, – едва слышно изрек он, а потом погладил Васнецову по голове и прошептал: – Тише, Инна, тише. Она ушла, – Игорь продолжал смотреть на дверь. – Не плачь. Пойдем отсюда, иначе ты весь лагерь перебудешь.
Лебедев аккуратно взял девушку за плечи и повел к речке, постоянно оглядываясь назад. Светало быстро, вот уже край солнечного диска поднялся из-за горизонта.
– Игорь Александрович, – Инна взяла себя в руки и утерла слезы, – что же теперь делать?
– Ее нужно сделать окончательно мертвой, – жестко ответил Игорь, глядя за горизонт. – Разрубить и сжечь, а пепел рассеять.
– Но Анастасия Романовна… Она же убьет нас за это!
– Инна, ты вообще о чем? У нас по лагерю живой мертвец ходит! – он резко повернулся к девушке и схватил ее за локти. – Живой мертвец! – его глаза заблестели безумным блеском, а голос спустился до шепота.
– А если это не поможет? – Инна с волнением посмотрела в глаза антропологу.
– Я не знаю, что тогда, – честно признался тот.
Вблизи от берега послышались шаги, и Лебедев с Васнецовой молниеносно обернулись на шум.
– Лебедев и Васнецова! – воскликнула Анастасия Романовна. – Кто бы мог подумать! Лебедев, у тебя вообще стыд есть? Не на раскопках же этим заниматься.
– Анастасия Романовна? – антрополог и студентка издали вздох облегчения.
– А вы кого ждали? Папу Римского? – спросила Крюге.
Игорь и Инна переглянулись друг с другом. Девушка посмотрела на своего руководителя взглядом, полным мольбы о помощи. Лебедев же выглядел растерянным. И только после того, как он посмотрел на завкафедрой, до него стала доходить вся щекотливость сложившейся ситуации. Васнецова же после всего пережитого была просто в шоке. У нее не было сил ни плакать, ни смеяться, ни оправдываться. Она просто стояла и молчала. Крюге тоже молчала, переводя взгляд с антрополога на его студентку и обратно, и ждала, что они скажут.
– Анастасия Романовна, – наконец выдавил из себя Лебедев, – вы не о том подумали.
– Игорь, голубчик, что я могу подумать, наблюдая такую страстную сцену? – спросила завкафедрой. – Я не слышала, что вы говорили. Но наблюдать за вами было очень интересно. Кто бы мог подумать! И давно это у вас?
Игорь помолчал несколько секунд, взвешивая ситуацию и обдумывая, что сказать.
– Анастасия Романовна, пойдемте, я кое-что вам покажу, – он наконец-то решился. – Инна, идем.
Завкафедрой, пожав плечами, в предвкушении восхитительных оправданий со стороны антрополога последовала за ним и его студенткой.

После рассказа Лебедева, а также демонстрации улик, Крюге долго не могла придти в себя. Игорь отпаивал ее валерианой, а потом горячим чаем с сахаром. Васнецова все это время помалкивала и лишь иногда кивала головой, когда это требовалось. Анастасия Романовна была в ужасе. Первым ее вопросом после того, как она немного пришла в себя, стало классическое:
– Что нам теперь делать?
– Я предлагаю ее разрубить и сжечь, – ответил Игорь. – А отчеты после подправим.
– А если это не может?
– Вы сговорились? – Лебедев чуть было не взорвался. – Васнецова меня тоже об этом спрашивала. Я не знаю. Никогда не видел живых мертвецов. Можно, конечно, попробовать вариант с серной кислотой. Но у меня ее столько нет.
– Хорошо, Игорь, давай сделаем так, как ты говоришь. Только я должна видеть своими глазами, как она это делает.
– То есть вы мне не верите. Что ж, ваше право.
– Дело не только в доверии или недоверии. Просто мне нужно это видеть. И вообще, Лебедев, как ты мог утаить от меня такие события? Почему ты не сказал мне раньше? Я тут черт-те что думала на вас.
– Мы сами только вчера догадались, что происходит.
– Анастасия Романовна, – Инна вмешалась в разговор, – можно я пойду?
– Иди, конечно, – Крюге кивнула.
– Извините, Игорь Александрович, – девушка грустно посмотрела на антрополога.
– Отдыхай, – улыбнулся ее тот. – Пожалуй, возьму ее в аспирантуру, – произнес он, когда Васнецова исчезла из вида.
– Надо увести отсюда студентов, – сказала Анастасия Романовна.
– Ага, чтобы нас потом в подлоге обвинили.
– Но что мы скажем потом? Что случилось с телом?
– Кончилось электричество, и экспонат протух. Кроме меня к покойнице никто не подходит. Ну, кроме Васнецовой. А она с нами заодно. Проболтаться не должна.
– В любом случае живой мертвец нам ни к чему. – Крюге вздохнула. – Главное, чтобы с детьми ничего не случилось, – завкафедрой закурила. – Хорошо, что это здесь вскрылось, а не в университете.
– Согласен.
– Пойду прилягу. И ты тоже отдыхай.
– Если что, зовите.
Лебедев и Крюге разошлись по своим палаткам.
Как и прошлой ночью, Лебедев и Васнецова встретились у костра в половине двенадцатого ночи. Минут через десять у ним присоединились Крюге и Лена. Первоначальная скованность через некоторое время сменилась ни к чему не обязывающее товарищеской беседой. Люди сели поближе друг к другу и разговаривали шепотом. Темы для разговоров были самыми разными, но всегда нейтральными. Лебедев не рассказывал о работе в морге, а археологи о раскопках. Как и накануне, едва забрезжил рассвет, мумия покинула лабораторию и стала осматриваться. Увидев людей у костра, она скривилась, вплеснула руками и вернулась обратно. Крюге и Лена пережили ужас, равный вчерашнему у Лебедева и Васнецовой. Последние опять вцепились друг а друга, но уже не так сильно.
– Это нужно уничтожить, – проговорила Крюге, наконец придя в себя. – Я согласна, Игорь. Иди за топором.
– Может она что-то хочет? – спросила Лена. – Она же еще ни на кого не напала.
– И что ты предлагаешь? – поинтересовалась Анастасия Романовна. – Спросить ее?
– Давайте последим за ней.
– Слабоумие и отвага, – прокомментировал Лебедев.
– Игорь! – недовольно воскликнула Лена.
– Тише ты! – шикнула на дочь завкафедрой. – Игорь, действуй! Мы поможем, если нужно.
– Если что, валите все на меня, – сказала вдруг Инна. – Будут спрашивать, что случилось, скажите, что я ее испортила окончательно.
– О чем ты говоришь? – Игорь чуть было не покрутил пальцем у виска, но во время остановился. – Тебя ж посадят за это!
– А так посадят вас, Игорь Александрович.
– Нашла, о чем переживать в такую минуту. И вообще это аморально.
– Все, я пошла за топором, – Инна решительно двинулась на склад.
– Не надо. Я сам.
– Да что с вами такое? – гневно спросила Анастасия Романовна. – Жизнь и здоровье детей стоит на кону, а вы препираетесь, кто из вас будет сидеть за порчу государственного имущества!
– Извините, – пробормотала Инна.
Дверь в лабораторию снова открылась, и из нее вышла покойница в лебедевском медицинском халате. Он посмотрела на живых недовольным взглядом и двинулась в их сторону. Люди в ужасе замерли в тех позах, в которых застали ее выход.
– Мне стоило понять, что рано или поздно вы догадаетесь, – изрекла мумия, подойдя к костру. – У меня очень острый слух. И я все слышала. Топор, детка не поможет, – она обратилась к Инне. – И сидеть вряд ли кому-то придется за порчу имущества. Надо же! Дожила! Раньше была высшей знатью, а теперь просто имущество, – она фыркнула. – Ладно, хватит лирики. Физическое уничтожение меня проблемы не решит.
– Какой проблемы? – едва выдавила из себя Крюге.
– Может зайдем внутрь? – предложила покойница. – Обещаю, что трогать вас не буду.
Делать нечего. Люди медленно побрели вслед за мумией. Сами виноваты, что захотели увидеть, как она встает.
– Вас, наверное, интересует, кто я такая? И почему я такая, – покойница села на препарационный стол. – Надо сказать, что смелость некоторых граничит с безграничной глупостью. Слабоумие и отвага. Надо запомнить эту фразу. Это ж надо догадаться так, пойти посмотреть на живого мертвеца! И перестаньте хвататься за сердце. Раскапывая чужую могилу, нужно быть готовым ко всему. Признаться честно, мне самой меньшего всего нравится, что я хожу и говорю. И я бы очень хотела бы избавиться наконец от этого проклятия.
– Но простите, – проговорил осмелевший антрополог, – что мы можем для вас сделать? Насколько я помню, серная кислота не снимает проклятий.
– И топор – тоже, – съязвила покойница.
– А что за проклятие-то? – спросила Лена.
– Хорошо. Я расскажу вам свою историю, но прежде я должна быть уверена, что ни одна живая душа в мире об этом больше не узнает.
Археологи переглянулись друг с другом и согласились.
– Тот свиток, что вы у меня нашли, нужно уничтожить, – объявила женщина.
– Простите за вопрос, а что с ним не так?
– Давайте я расскажу все по порядку. Меня зовут Гвендолин аз’Диархэйм. Я –эльфийская принцесса.
– Эльфийская? – с недоверием спросил Игорь.
– Да, а что тут такого? Помнится, вам двоим, – покойница показала на Игоря и Инну, – не нравились мои уши. Вы говорили про какую-то там аномалию. Это доказывает, что эльфы по-прежнему живут вдали от людей. Так вот на счет свитка. Мой отец, Эохайд аз’Диархэйм создал этот в период борьбы за власть. В нем содержится информация о способе создания неких ужасных тварей. Я в этом плохо разбираюсь. Но то, что сделал отец, было в высшей степени аморально, низко и мерзко. Более того он использовал своих отвратительных созданий для того, чтобы выжить наших братьев, темных эльфов из их пещер. Когда я узнала о существовании этих существ, я даже не могла помыслить, что он – дело рук моего отца. Сама-то я в политику никогда не лезла. После смерти нашего владыки, моего родного дяди, отец узурпировал трон. Да и надо сказать, что дядя умер при весьма странных обстоятельствах и явно не своей смертью, – она усмехнулась. – Что касается дел моего отца, то я вообще была не в курсе. Меня выгнали из столицы за морганатический брак. Отцу удалось лишить моего двоюродного брата престола, сфабриковав против него дело. Риан не особо-то сопротивлялся. Он поболтался по лесам с пару лет, а потом отец его отправил к темным в качестве высокорожденного заложника. Но Риан из-за систематического безделья и скуки ухитрился и там вляпаться в расследование. В ходе следствия он и его товарищи и выяснили, что существуют какие-то опасные твари, убивающие людей. Тогда Риан обратился за помощью ко мне. В итоге мы свергли моего отца как узурпатора, убийцу и создателя это жуткой мерзости. Вдаваться в подробности не стану, скоро все проснутся и у нас не будет возможности закончить разговор. Героически мы победили в последнем сражении недалеко от столицы. И тогда же, когда отец был арестован, а мы думали, что с ним делать, появились они, служители подземного мира. Вместе с ними мы отправились во дворец, и демоны сделали обыск. Тогда-то они и нашли этот злополучный свиток. Мы хотели посмотреть, что в нем. Но старший следователь нам сказал, что на свиток наложено не снимаемое проклятие и пока оно действует, живым его нельзя брать в руки. Отца забрали в преисподнею, а свиток сочли слишком опасным, чтобы хранить в мире живых. Следователь Валор сказал, что и в его мире он тоже будет представлять опасность, так как могут найтись желающие завладеть этими знаниями. Он предложил решение проблемы. Кто-то должен согласиться на должность хранителя свитка. Я была слишком шокирована деятельностью отца, чувствовала вину за то, что не остановила его. И я согласилась на это. Демоны клятвенно заверили меня, что найдут способ снять проклятие со свитка. Так я оказалась в этой могиле вдали от родины и моего народа. Местные племена не знали эльфийского. И даже если бы кто-то решился ограбить мою могилу, то он все равно не прочитал бы написанного. Как вы, например. Но прошло 2300 лет, а проклятие все еще лежит. Но тогда мы даже не могли подумать о том, что через 2000 лет появится такие археологи, которые раскапывают чужие захоронения. На тот момент риск был минимальным, – Гвендолин встала со стола.
– Времени у нас мало, – грустно подытожила она свой рассказ. – Проклятие действует с того момента, как вы вскрыли мою могилу. Я не хочу вас огорчать. Но все вы умрете, если ничего не сделать в ближайшее время. Да только вот беда! Я не знаю, сколько у нас есть времени. Может год, а может и неделя.
– Но что же мы можем сделать? – воскликнула ошарашенная всем происходящим Крюге. – Мы же не сведущи в магии!
– Это очень печально, – изрекла Гвендолин. – Хотя все, что вас окружает, похоже на какую-то удивительную магию. Я такого раньше не видела! Ладно, разберемся. Так вы согласны мне помочь или примете свою судьбу, ожидающую любого, кто прикоснется к свитку?
Археологи переглянулись.
– Мы сделаем все, что в наших силах, – ответила Крюге.
– Вот и хорошо. Встречаться будем по ночам, чтобы никто меня больше не увидел. А теперь идите, я должна все как следует обдумать.
Археологов в тот же миг как ветром сдуло.
– Ну и задачка! – воскликнул Лебедев, закуривая. – Уничтожить неуничтожимое!
– Надо переварить все это, – Лена села на траву. – У меня голова кругом. Проклятья, эльфы, демоны, какие-то жуткие создания. Бррр! Надо выпить.
– Да, сто грамм не помешает, – согласился Игорь.
– У тебя спирт есть?
– Он в лаборатории, – Лебедев растерянно заулыбался.
– Игорь, родина тебя не забудет.
– Алкашить с утра плохая идея.
– Так мы ж по сто грамм, Анастасия Романовна!
– Знаю я твои сто грамм, Лебедев.
Алкоголь оказал свое успокаивающее действие. Выпив понемногу, люди разошлись по своим палаткам.

Утром следующего дня Лебедев шел в лабораторию. Хочется не хочется, а делать вид, что работаешь, все равно надо. Дойдя до домика, он увидел, как Васнецова ставит на землю около лаборатории банку с цветами.
– Васнецова! – удивился Игорь. – С каких это пор ты мне цветы приносишь?
– Это не вам, Игорь Александрович, – ответила Инна, – а ей.
Лебедев огляделся и проговорил:
– А теперь забирай свои цветы, и пошли внутрь. Еще кто-нибудь увидит, решит, что мы с тобой с ума двинулись, – он хотел показаться строгим, но предательский смех в самом конце все-таки выдал его. Васнецова тоже заулыбалась.
Внутри лаборатории было тихо. Вопреки оживаниям Инны, ожившая покойница не ждала их, сидя на столе. Лебедев посмотрел на Инну.
– Ты же ей цветы принесла, – прошептал он девушке почти на ухо. – Скажи ей об этом.
Инна побелела и замялась.
– Госпожа Гвендолин, – наконец едва слышно выдавила из себя девушка, – я вам тут принесла цветочки. Для красоты, – в конце уточнила она.
Холодильник открылся. Лебедев и Васнецова от страха непроизвольно сжали друг другу руки.
– Я люблю цветочки, – Гвендолин забрала банку у застывшей Инны. – Ой! Какие красивые! Спасибо. Это все?
– Угу, – Васнецова кивнула.
– Тогда свободны.
Игорь и Инна так и вышли из домика, не расцепив руки. Но потом быстро опомнились от страха и отвернулись друг от друга.
Лебедев снял белый халат и повесил его на крючок.
– Чертовщина какая-то! – он сел на лавочку и закурил. – Дьявольщина это какая-то. Вот если вернусь из экспедиции, сразу же пойду в церковь.
– Религиозное рвение – это, конечно, очень хорошо.
Лебедев косо посмотрел на осмелевшую студентку.
– Но как нам расколдовать свиток?
– Нам? – тихо переспросил ее мужчина. – Расколдовать? Да я кроме фаэр болла в игрушке никакого колдовства не видел. Так что спроси, что полегче.
– Ну, есть же там симпатическая магия…
– Инна, не грузи мне мозги. Я и так знаю, что у тебя «отлично» по первобытной истории. Ты мне пять раз уже рассказывала, как сдавала экзамен Лене.
– Я смотрела в интернете, – девушка пропустила мимо ушей его колкость. – Но там только реклама услуг магов.
– Если будешь обращаться к волшебнику, попроси его наколдовать огненный шар.
– Игорь Александрович, я серьезно! – воскликнула в возмущении Инна. – Вы, что, умереть тут хотите?
– Все мы когда-нибудь умрем. Лично я не вижу никаких способов. Была у меня одна пациентка. Ее родственники говорили, что ее как-то то ли прокляли, то ли сглазили. А оказалось обычное убийство с помощью рицина. И как они ухитрились накормить ее бобами клещевины? Но она это уже не расскажет. Вот тебе и вся магия.
– Прохлаждаетесь? – к Лебедеву и Васнецовой подошла Лена. – Я тут подумала, что в этой истории есть несостыковка.
– Несостыковка? – Игорь скривил рот. – Да в этой истории ничего не стыкуется с реальностью! Она сама и есть несостыковка.
– Игорь сегодня в особенном ударе? – спросила Лена у Инны. Та кивнула.
– В общем вот что я думаю, – Лена села на лавочку и закурила. – Странно как-то. Человек написал такой компромат на себя же самого. Насколько я поняла, его стоило закопать в землю живым только за то, что он создал этих тварей. Даже если бы он их не использовал. И вот этот человек накладывает проклятье на свое творение, чтобы тот, кто его возьмет в руки, постепенно умер от неизвестной болезни. Но дело-то в том, что пока он умрет, он расскажет всем о содержании свитка.
– Согласен, – сказал Игорь. – Если б я баловался таким, то зашифровал бы свою писанину. Непонятный ход конем какой-то.
– Более того, если кто-то умирает загадочной смертью, то возникают вопросы.
– Ну да. Иначе судмедэкспертов не существовало бы.
– Слушайте, – Лена присмотрелась к рукам Лебедева и Васнецовой. – А что это у вас за странные синяки на руках?
– Это следы страха, – ответил Игорь.
– Страха? – переспросила Лена. – А похоже на то, будто вас пытали тисками.
– Вот вы, когда ждали появление покойницы, были уже к этому готовы. А мы-то нет!
– Ясно. Так вот, возвращаясь к нашей проблеме. Вы не находите странным сам факт появления такого проклятия?
– Пусть так. И как проблема эльфов двухтысячелетней давности стала нашей проблемой? Если ее не решили тогда, то у нас нет никаких шансов. Можно писать завещание.
– Или не захотели решить, – дополнила Лена.
– Ладно. А теперь скажи, кому выгодно запечь женщину репродуктивного возраста, да еще не представляющую политической угрозы, в вечную могилу? Почему они не спрятали свиток во дворце, сокровищнице или еще где? И вообще, кому это было надо? В этой истории вопросов больше, чем ответов. Но как уже успела меня просветить студентка Васнецова, нет источника – нет истории. У нас только один источник информации. Это наша покойница. И свиток, который мы не можем прочитать. Это беспредметная беседа.
– Инна, ты рассказывала Игорю про историческое источниковедение? – осторожно поинтересовалась Лена у подруги.
– Ну, нужно же было нам о чем-то всю ночь говорить! – начала оправдываться Инна.
– Нашла, о чем с мужиком ночью разговаривать! Так ты никогда замуж не выйдешь, – Лена покачала головой.
– Так, я не понял, это что за намеки?
– Никаких намеков, Игорь. Успокойся.
– Не знаю, что вы там с Анастасией Романовной понапридумывали, но это тоже беспредметные выдумки, – с этими словами Игорь ушел прочь от лаборатории.
– Похоже, ты его сильно задела, – сказала Инна, глядя ему вслед.
– Переживет, – отмахнулась Лена. – Знаешь, Инна, я тебе сейчас совет дам. Не надо пытаться «просвещать» Лебедева. Уж очень ему не нравится, когда он чего-то не знает. Любить тебя сильнее о того, что ты знаешь что-то лучше него, он не станет.
– Да на кой мне его любовь? Слушай, а нас какая-нибудь работа будет?
– Скорее всего, нет. В захоронении все сделано. А остальное… Мама решает, что с этим всем делать. Пока не решится вопрос с проклятьем, нам нельзя в город. Студентов и преподавателей отошлют обратно. Останемся только мы с мамой и Игорь. А Игорю скоро надо выходить на работу в морг. Вот он и бесится. Ждет не дождется, когда к любимой работе вернется. Из-за этой работы от него даже жена ушла.
– Да что ты! – ахнула Инна.
– Он ей мало внимания уделял. В смысле жене. А когда понял, стало поздно.
– Бедный Игорь Александрович!
– Сам виноват. Правда, переживал он сильно. Даже через чур. Тогда-то мы его антропологом и пристроили. Только смотри не выдай меня, что я тебе все это рассказала.
– Конечно, нет! Лен, а если студентов отправят в город, то и меня – тоже?
– Я спрошу и мамы. Но ничего не обещаю.
– А что с Игорем Александровичем? Ему ведь тоже уезжать надо.
– Твоему Игорю Александровичу придется как-то выкручиваться. Не знаю, как, но как-то так. Мы вдвоем в степи не останемся. И что ты так о нем печешься? – Лена прищурилась.
– Игорь Александрович – хороший. Жаль будет, если у него начнутся проблемы.
– Все они хорошие, когда спят зубами к стенке. Пошли загорать, раз дел никаких нет.
Девушки взглянули на дверь в лабораторию и ушли прочь от домика.

Когда через полчаса Лебедев вернулся в лабораторию, у него чуть сердце не остановилось. Гвендолин с неподдельным интересом разглядывала по одному его реагенты.
– Ты что творишь?! – закричал он. – Поставь немедленно на место и никогда не трогай.
– Это, что зелья? – спросила принцесса.
– Нет, это вещества, и половина из них опасна. Либо повредишься, либо сожжешь мне лабораторию. Вот это, – он взял банку, на которой было написано HCl, – концентрированная соляная кислота. Опасная штука.
– А что такое кислота?
– Это такое вещество. И вообще, если тебе нечем заняться, возьми свой свиток и изучи его. Могу принести.
– Не трогай его! – глаза женщина загорелись. – Тронешь – ляжет проклятье.
– Так значит, я не проклят, – уточнил Игорь и загадочно заулыбался.
– Да вроде нет. Но я не знаю, перейдет ли проклятье при длительном контакте со мной и другими проклятыми. Передай тем двум девушкам, чтобы они ни при каких условиях не прикасались к свитку.
– Обязательно. Спасибо за предупреждение. Я пошел. Ничего здесь не трогай. Не хочу потом за лабораторию расплачиваться.
– Ладно, не буду.
– И не ходи здесь. Вдруг кто-то будем меня искать тут, а найдет тебя. Мне смерть от инфаркта здесь не нужна.
– Слушай, мужик, какой ты нудный! Я с первого раза все понимаю, – с этими словами покойница залезла в холодильник, а Игорь покачал головой и вышел.

– Загораете? – Инна, услышав голос своего научника, подскочила.
– Да лежи-лежи, – Игорь махнул рукой и сел на песок. – Я вам новость принес. Наша принцесса сказала, что прокляты только те, кто касался свитка. То есть два препода, Анастасия Романовна и два студента. Свиток не трогать. Понятно?
– Да, – ответили девушки.
– Кстати, Игорь, – Лена повернулась к нему лицом и облокотилась на руку, – у тебя есть дела для Инны? Мама завтра отправляет в город всех, кроме нас с тобой по понятным причинам.
– Нет, никаких дел нет, – Лебедев закурил.
Инна погрустнела.
– Не хочешь уезжать? – спросил ее Игорь.
– Я хочу остаться здесь, чтобы помочь, – ответила Васнецова.
– Да тут, собственно, и помогать-то нечему. К тому же тут опасно.
– Но, Игорь Александрович, ну, пожалуйста!
– Я должен подумать.
– Лебедев, не будь занудой, – вставила Лена. – Девушка переживает за тебя, хочет остаться, а ты думаешь еще о чем-то, – Инна покраснела, как помидор.
– Я вот думаю, что я буду говорить родителям этой девушки, если с ней что-то случится.
– Игорь, ты – зануда. Правильная зануда.
– Васнецова, – Игорь поднялся и посмотрел на свою студентку, – не вздумай купаться в речке. Я не хочу тебе потом вскрытие делать.
– Я ж говорю, зануда.
– Да, Игорь Александрович, – Инна повесила голову.
Лебедев еще раз взглянул на девушек неодобрительно и пошел в лагерь. Васнецова вскочила и побежала за ним.
– Игорь Александрович, – антрополог остановился и развернулся к ней. Инна чуть не врезалась в него с разбегу, но была поймана за руку в нескольких сантиметрах от падения. – Так вы оставите меня? – она неловко отдернулась от его руки.
– Черт с тобой, Васнецова! Оставайся, – он махнул рукой. – Только не ходи в таком виде по берегу. Не надо рыбаков совращать, – с этими словами Игорь ушел. Довольная Инна вернулась обратно к Лене.

– Значит, Лебедев нашел тебе работу, – поинтересовались студенты у Васнецовой перед отъездом с практики, почему та не едет с ними.
– Такой уж он человек, – тяжело вздохнула Инна, делая вид, что ей безумно хочется домой.
– Ну, удачно тебе оставаться.
– Счастливого пути! – девушка помахала товарищам, сидящим в микроавтобусе. Когда автобус тронулся и поехал, она побрела в лабораторию.
– Что, Инка, – подколола ее Лена, – соблазнила Лебедева своим купальником?
– Да ну тебя! – Васнецова отмахнулась.
– Да ладно тебе. Можно подумать ты здесь из-за проклятья осталась. Видала, как он смотрит на тебя?
– Как обычно, – Инна села на лавочку.
– Ну, не знаю, – Лена присела рядом. – А зачем в лабораторию пришли?
– А куда идти-то?
– Интересно, как дела у ее высочества?
Накануне Гвендолин сама забрала свой свиток. Женщина много раз повторила, что она специалист в другой сфере и ничего не обещает. Теперь, когда все лишние уехали, она свободно разгуливала по лаборатории. Крюге вернула ей одежду и украшения, и Гвендолин даже могла выходить днем наружу.
Дверь в лабораторию открылась, и из нее вышла принцесса. Она тоже села на лавочку и вытянула ноги вперед.
– Это не эльфийская магия, – проговорила она. – Это я точно знаю.
– Тупик? – спросила ее Лена.
– Пока точно не могу сказать, – Гвендолин сорвала травинку и в задумчивости пожевала ее. – Солнце, – она посмотрела наверх. – Как давно я его не видела! – женщина помолчала недолго. – Эльфы тоже пользуются проклятиями. Но это какое-то другое. И на гномовское не похоже. И не руны тоже.
– А как ты это поняла?
– Я исследовала нити проклятья.
– А твой отец мог знать такую магию?
– Может быть и мог. Не могу сказать. Я вообще ничего не знаю о его способностях и умениях.
– Гвен, а что означают татуировки-драконы на твоем теле?
– Мой уровень мастерства. Он достаточно высок. У меня девять драконов. У Риана – было одиннадцать, а у его жены – тринадцать. Ну, она вообще верховная жрица! У обычных эльфов таких драконов может и вовсе не быть. Если бы я не умерла, у меня к этому времени уже могло быть драконов пятнадцать. Ну, подождите, служители подземного мира! Вот я окончательно умру и напишу на вас жалобу на имя верховного князя подземного мира. Такое будет расследование, что мало никому не покажется.
– Жалобу? – переспросила Лена.
– Да, жалобу. Пусть разбираются.
– Слушай, Гвен, мы тут подумали, что возможно это не твой отец виноват…
– Я слышала. У меня эльфийский слух. Все, я пошла работать дальше. Меня не беспокоить.
– А она довольно милая, – проговорила Лена, когда женщина ушла.
– Конечно, я милая. Я ведь – эльфиская принцесса! – донеслось изнутри.
– А что делает Лебедев? – спросила лаборантка. – И где, кстати, он?
– Игорь Александрович забрал из лаборатории свой ноутбук и ушел к себе в палатку вместе с удлинителем.
– Интересно, зачем?
– Сложно сказать, я у него не спрашивала.
– Да идите вы уже к своему Игорю! – раздалось из лаборатории. – Не мешайте с вас же пытаться проклятье снять!
Лена и Инна переглянулись, пожали плечами и пошли прочь от домика.

Вечером, когда люди сидели у костра, к ним присоединилась Гвендолин. Она пришла без приглашения и присела корточки. Увидев ее, люди боязливо замолчали.
– А знаете, может быть, вы не так уж не правы насчет моего отца, – сказала она, кинув маленькую палочку в огонь. Склонив голову на бок, она посмотрела, как та горит.
  – Но вот только вот вопрос, кому это было нужно, – принцесса бросила вторую палочку.
– Боюсь, теперь мы это никогда не узнаем, – констатировала Анастасия Романовна.
– Есть способ, – Гвендолин усмехнулась. – Но мне нужны благовония.
– Какие?
– Любые, какие найдете.
– Завтра съездим в город. Лена, ты поведешь машину.
– Ок, босс, – отозвалась лаборантка.
– Еще что-нибудь надо? – спросила Крюге у эльфийки.
– Больше пока ничего. Пойду проверю свои навыки.
– Слушай, Гвендолин, – спросил ее Лебедев, – а ты можешь наколдовать огненный шар?
– Это вообще элементарно! Это каждый может!
Игорь скептически посмотрел на нее.
– Только сначала нужно проверить, что я могу вдали от живых, – Гвен поднялась на ноги. – Если кто-то из вас пострадает, с меня в подземном мире шкуру сдерут.
– А если с тобой что-нибудь случится во время проверки? – поинтересовалась Лена.
– Меня охраняет мощное заклятье. Сомневаюсь, что мне может что-то навредить, – сказав это, принцесса ушла.
– Интересно, ей можно доверять? – спросила завкафедрой, когда Гвен была достаточно далеко.
– Вопрос риторический, – прокомментировал Лебедев.
Археологи посидели еще немного и разошлись по палаткам. После отъезда основной части экспедиции их перенесли поближе друг к другу. Анастасия Романовна и Лена вообще спали в одной палатке. Инна не решилась к ним напрашиваться, хоть ей было до жути страшно. Напрашиваться к Лебедеву она тоже не стала по понятным причинам. Один факт того, что антрополог не отправил свою студентку обратно в город, вызвало у Крюге косой взгляд. Инна первой спряталась у себя и зажгла фонарик. Когда в лагере было много народа, засыпать было проще. А сейчас она просто таращилась в потолок палатки и ждала, когда начнет светать. Через довольно долгий промежуток времени послышались шаги. Это вернулась Гвендолин. Она села у костра и разожгла его. Васнецова не стала выходить к ней из-за страха. Постепенно сон сморил девушку, и она уснула.
Утром Анастасия Романовна и Лена уехали в город. Гвендолин была в это время в лаборатории, когда Лебедев и Васнецова заглянули туда. Женщина сидела, откинувшись к спинке стула, закрыв глаза. Видимо, некоторые привычки неизменны даже после смерти.
– Что вам надо? – спросила Гвендолин.
– Мы пришли узнать насчет твоих способностей, – ответил ей Игорь.
– С ними все оказалось в порядке.
– А что ты сейчас делаешь?
– Составляю заявление на имя князя подземного мира с требованием скорейшего расследования.
– Тогда не мешаем, – Игорь и Инна тихо вышли наружу.
Вечером, когда Анастасия Романовна и Лена вернулись обратно с благовониями, Гвендолин на некотором расстоянии от лагеря провела какой-то странный обряд. Она зажгла благовония, села на колени, что-то прошептала, а потом сожгла свое заявление, наколдовав маленький огненный шар. Увидев волшебство, Лебедев выдал:
– Кастую фаэр бол!

Ближе к обеду следующего дня в лагере появился человек в странной одежде. На нем был надет халат черного цвета и высокая шапка. Археологи, увидев его, вышли на встречу.
– Добрый день, – незнакомец поприветствовал людей. – Старший следователь по особо важным делам капитан Иванов, – он показал табличку. – Где я могу найти Гвендолин аз’Диархэйм?
– Вон там, – Лебедев указал на лабораторию. – Прошу быть аккуратными и ничего не испортить.
– Само собой, – ответил странный следователь. Но не успел он и шага ступить, как Гвен вышла сама.
– Гвендолин аз’Диархэйм, – представила она. – С кем имею честь беседовать?
– Капитан Иванов, старший следователь по особо важным делам.
– Быстро же вы! Я уже и не чаяла видеть представителей вашего ведомства.
– Приношу извинения, ваше высочество. Мы собирали информацию и решали, что делать.
– Две тысячи триста лет? – съязвила Гвендолин. – Вы уже знаете, как расколдовать свиток?
– Ну, вы же понимаете, госпожа, что не все так просто.
– Еще как понимаю, – принцесса обошла его со спины. – Присаживайтесь, она указала на лавочку. Наш судмедэксперт уж очень за свою лабораторию переживает. Не будем давать ему повода.
– Вы предлагаете беседовать при живых? – удивился следователь.
– Живые, мертвые – какая разница? Если мы с вами не пошевелимся, то эти люди, – она указала на сбившихся в кучу археологов, – рискуют перейти в ваше ведомство раньше времени. А некоторые из них одной ногой уже в нем.
– Как скажете, – Иванов пожал плечами. – Мне нужно взять у всех вас показания. Я все же настаиваю на том, чтобы провести эту процедуру в уединенном месте. Как вам известно, свидетелей скопом не опрашивают.
– Идите в лабораторию, – сказал на это Лебедев. – Вы уже пять минут болтаете, а толков нет.
– Тогда приступим, – с этими словами следователь зашел в домик.
Каждый по очереди давал показания, а следователь все подробно записывал. На процедуру опроса ушло немало времени. Гвен пробыла в лаборатории дольше всех. Она рассказала Иванову о том, что произошло, а также и том, что ей удалось выяснить насчет проклятья.
– Значит, вы подозреваете в наложении проклятья на свиток кого-то другого? – уточнил у эльфийки Иванов, когда закончила говорить.
– Да, – ответила та. – Отец вряд ли стал бы делать его неуничтожимым.
– Но почему вы не заявили об этом еще тогда?
– Уважаемый капитан Иванов, – Гвенолин придвинулась к нему вплотную, – тогда мы все были в растерянности. Победить-то мы победили, но вот что делать дальше? А тут еще и записи, способные вернуть в мир хаос. Да и не знали об этих записях! Подозревали, но никогда не говорили вслух. Не обсуждали друг  другом. И эта страшная находка в покоях моего отца окончательно выбила нас из колеи. Следователь Валор, который нашел свиток, сообщил нам о страшном проклятии. Риан хотел посмотреть его, но ему не позволили. Вина отца была окончательно доказана, и его забрали в преисподнюю.
– Мне это известно. Я изучал материалы дела. Генерал Валор – очень грамотный специалист.
– И что я могла заявить?
– То есть вы обвиняете генерала Валора в случившемся?
– Я никого не обвиняю. Тем более генерала. Я хочу, чтобы в этом деле наконец разобрались, чтобы проклятие было снято, а я наконец обрела вечный покой, который я, несомненно, заслуживаю за мои мучения и спасение моей страны от узурпатора.
– Извините, – в их диалог вмешался вошедший в лабораторию Лебедев. – Обычно следователи поторапливают патологоанатома с экспертизой. Правда, потом дело по полгода расследуется. А теперь мы поменяемся ролями, и торопить вас будет судмедэксперт. Мне сейчас позвонили из больницы и сообщили, что нашим двум преподавателям стало хуже. Врачи не понимают причины, и им затруднительно будет бороться за жизнь пациентов. А еще у нас есть два проклятых студента. Они сейчас уже дома. И если они тоже попадут в больницу, то мы рискуем оказаться в неприятном положении. Хорошо звучит: двое преподавателей и двое студентов чем-то заболели на раскопках? Да прокуратура нас трясти день и ночь будет! И не надо забывать, что Анастасия Романовна тоже трогала этот свиток. А кто не пострадал во время раскопок? Лебедев и Крюге-младшая. Лене болезнь и смерть матери не выгодна. А вот насчет меня будут возникать вопросы. И вообще. Разве вы не знали, что есть археологи? Они уже лет двести, как есть. И что велик тот шанс, что люди раскопают не то, что надо.
– Знали, конечно, – ответил на это Иванов. – Ваши претензии справедливы. Но и нас поймите. У нас работы полно. Каждый день кто-то умирает. Мы закапываемся в бумагах.
– Уж про смерть и бумаги мне не рассказывайте!
– Хорошо, - следователь поднялся. – Я передам всю информацию князю.
– Товарищ капитан, а вы не могли бы принести нам материалы дела?
– Это запрещено правилами. К сожалению, нет.
– А заставить человека, ни в чем не повинного, сторожить свиток два с лишним тысячелетия в могиле, разрешено? – Лебедев чуть не сплюнул со злости.
– Я спрошу у владыки. Все, я откланиваюсь. Ждите решения князя.
– И сколько нам ждать?
– Столько, сколько потребуется.
Иванов ушел, а Лебедев, пнув стул с недовольным выражением лица, закурил.
– Генерал Валор, – вдруг проговорила Гвен. – Как он поднялся по карьерной лестнице! Особенно после того, как раскрыл дело и спас мир от опасного преступника, – она усмехнулась.
– Интересно, – спросил Игорь, – если эта пакость, описанная в свитке, так описана, то почему твоего отца так легко победили?
– А кто сказал, что это было легко? На самом деле нам пришлось очень тяжело, многие погибли.
– Но все же вы его победили, а созданий уничтожили. Значит, не все так плохо. Может опасность свитка преувеличена?
Гвен подняла бровь от удивления.
– Мне не хочется тебя расстраивать, Гвен. Но где гарантия, что свиток на деле не так опасен, как его разрекламировали?
– Раз…что? – переспросила принцесса.
– Ну, представили в таком свете, – Игорь мысленно выругал себя за то, что забыл из какого времени покойница.
– Но зачем это было нужно?
– Чтобы при возможности им воспользоваться, предварительно завладев.
– Но кто мог это сделать?
– Тот, кто его нашел, ваш брат, его помощники. Да кто угодно!
– Риан – законный правитель. Ему не нужно укреплять свою власть сомнительными методами. Народ и так за ним пойдет. К тому же, обнаружив записи, он запросто мог их забрать себе. Мог их просто оставить во дворце. Слишком сложный и не оправданный ход. Более того, ни у кого не оставалось сомнений, что какие-то записи существуют. А если бы информация из свитка потребовалась темным, то они просто оставили его в библиотеке Риана, а потом сделали бы копии. Все очень просто.
– А что если это сделали не люди?
– У нас нет доказательств против Валора. И как их собрать, представления не имею. Валор там, а мы здесь. У него в руках информация и власть, а у нас ничего.
– Это понятно, – Лебедев еще немного постоял в лаборатории и вышел наружу.
На улице около машины стояли Лена и Анастасия Романовна. Они собрались в больницу, чтобы проведать Коробкову и Никитина.
– Игорь, ты с нами? – спросила Лена у антрополога.
– Боюсь, что нет, – Лебедев вздохнул. – Я не могу оставить Васнецову одну. Вчера звонили ее родители. Они переживают, что все уехали, а их дочь осталась. И попросили меня получше за ней приглядывать.
– Тебе родители Инки звонят? – Лена округлила глаза.
– Бывает. Мы в соседних кварталах живем. Как-то в магазине встретились. Раз уже пообещал, то буду присматривать. Да и в любом случае, кто-то из старших должен здесь остаться.
– Тогда мы поехали.
– Давайте.
Игорь благоразумно не стал рассказывать о том, как состоялось его знакомство с родителями Васнецовой. Зимой, еще до нового года, он зашел в магазин и встретил там Васнецову с огромным пакетом. Они поздоровались, и каждый пошел в свою сторону: он – за покупками, а она – домой. Но уже через пару минут Игоря замучила совесть. Девчонка в одиночку тащила тяжеленный пакет, а он даже ей помощь не предложил. Игорь чертыхнулся и пошел вслед за Васнецовой.
– Может вам помочь? – спросил он, нагнав девушку.
– Нет, спасибо, – та смущенно заулыбалась.
– Женщинам не очень полезно таскать тяжелое, – с этими словами Лебедев забрал у нее пакет.
– Почему вы сами столько носите? – поинтересовался антрополог по дороге.
– Папа заболел, а мама его лечит. У него радикулит. Вот меня и послали за продуктами. Ничего, мне не впервой, – Инна заулыбалась.
Родители Инны сначала приняли Игоря за приятеля девушки, а потом начали извиняться перед ним, узнав, что он на самом деле ее препод. И в качестве извинений предложили выпить чая. Ну, Игорь и не отказался, а все потому, что у них оказался торт. Естественно, что после этого родители Инны ему периодически звонили, чтобы узнать, все ли в порядке у их дочери. Вот такая вот оказалась цена у чая с парой кусочков торта.
Проводив семейство Крюге, Игорь сел у потухшего костра и положил голову на руки. Настроения что бы то ни было делать не было. Утром ему позвонили из больницы и сообщили, что состояние больных преподавателей резко ухудшилось. Причина пока не ясна. Но Лебедев-то знал, в чем она заключается. Коробкова была первой, кто взял свиток  руки. И теперь врачи пытались сделать все, что было в их силах. Значит, действовать нужно быстро и решительно, пока никто не умер. А тут следствие, которое могла потребовать слишком много времени. Но вот в том-то и вся беда, что у людей его не было. Игорь вспомнил улыбающееся и смущенное лицо Васнецовой, когда он забрал у нее пакет. Неужели и она тоже умрет? Как же он тогда посмотрит в глаза ее родителям? Что он им скажет? Правда, Инка не трогала свитка. Но зато постоянно соприкасалась с проклятыми. Игорь ничего не знал о проклятьях и опасался, что дело может принять дурной оборот.
Через два часа вернулся Иванов с материала дела. Они были записаны на бамбуковых свитках и походили на циновку, а язык – на иероглифическую письменность. Свитков было двадцать штук.
– Что это? – спросил Лебедев, покрутив в руках один из них.
– Материалы дела, – спокойно ответил Иванов. – Как вы и просили.
– А почему они так выглядят?
– Потому, что написаны в III веке до нашей эры.
– А почему у них такой язык?
– Мы используем унифицированную письменность с III века до нашей эры.
– Отлично! И что нам теперь делать?
– Не могу знать. Вы просили – я принес. Да, кстати, оставить их я вам тоже не могу. Хотите, делайте копии. Но учите, мне скоро нужно возвращаться в управление. И еще, Игорь Александрович, от вас нужен отчет судмедэксперта о состоянии больных. Хотя бы на первый день.
Игорь вздохнул.
– Васнецова! – крикнул он. – Васнецова! Иди сюда!
– Я тут, Игорь Александрович, – девушка выскочила из палатки.
– Вот тебе материалы дела. Иди отсканируй.
– Это, что, китайский? – скривилась Инна. – Час от часу нелегче.
– О Боже! – Лебедев от злости закусил губу до крови. – Только китайщины нам и не хватало! – он взглянул на следователя. У последнего был явный южный тип монголоидной расы. – Сплошные палки в колеса!
– Анастасия Романовна немного понимает в этом, – проговорила Инна.
– Но не в древнем же языке! Да еще и про эльфов! Товарищ капитан, а у вас случайно переводчика нет?
– Вы слишком много хотите, доктор Лебедев, – вкрадчиво ответил Иванов. – Великий князь Янь и так был слишком добр к вам. Он вошел в положение людей и велел нам разобраться с проклятьем. Но проклятый свиток – слишком важная улика, чтобы его уничтожать. Правда, мы пока не знаем, как это сделать.
– Проклятье! – Игорь всплеснул руками. – Следы изнасилования – тоже очень важная улика. Так давайте не будем лечить потерпевшую до самого суда!
– Об этом никто не говорит.
– И вообще я не могу вечно сидеть в степи. У меня, к вашему сведенью, еще и другая работа есть. Да и остальные тоже не могут тут надолго оставаться. А еще мы должны отчет о раскопках предоставить.
– Об этом не беспокойтесь. Мы все уладим.
– Хорошо бы. Только пока я вижу, что вы улаживаете важные дела по две тысячи лет. У вас бланк отчета есть? И учтите, китайского я не знаю. Латынь и русский.
– Хорошо-хорошо. Бланк сейчас дам.
– Что ты делаешь? – Гвен вылезла из холодильника и с широко раскрытыми от удивления глазами смотрела на процесс сканирования.
– Ммм… – Инна подумала о том, как объяснить принцессе, что такое сканер, хотя сама толком этого не знала. – Делаю копию изображения вот сюда, - девушка показала на компьютер.
– Ничего себе! – Гвен была полностью поглощена занимательным процессом. – Вот это магия! В мое время такого не было.
– К сожалению, это просто технология, – грустно ответила Ванецова.
– О-о, ваши знания и умения переплюнули даже эльфов!
– Слушай, Гвен, а как у  тебя с китайским?
– Никак.
– Это плохо. А скажи, как ты выучила русский?
– Это магия такая. Я слушала, вникала в язык, ну, а там дело техники. Если я могу понимать язык животных и растений, то и людской для меня не проблема.
– А китайский?
– Да что ты заладила китайский да китайский! Зачем он тебе?
– Вот это, – Инна показала Гвен свитки, – написано на древнем китайском языке. У нас его никто не знает.
– Понятно. Значит, нужно перевести. Тогда мне потребуется учебник и словарь.
– Это не проблема.
– За ними ж библиотеку надо ехать!
– Не надо, мы их из интернета возьмем.
– Из ин… откуда?
– Интернета. Это тоже такая технология. Весь мир в одной коробке!
– Теперь я понимаю, почему вам не нужна магия. Хотя телепортироваться куда быстрее, чем ездить в той коробке, куда сели ваша начальница и лаборантка. Значит, нам библиотека не нужна?
– Нет. Сейчас закончу и поищу тебе книги. Только тебе придется их за компьютером читать, потому что на распечатку у нас ни бумаги, ни картриджа не хватит.
– Ужас!
– Я покажу тебе, как читать за компом.
– Обалдеть!
Была уже глубокая ночь, Инна мирно посапывала носом, положив голову на стол рядом с ноутбуком. А Гвен, отъявленно матерясь, познавала азы древнего языка. Как хорошо, что она была волшебницей, и познание нового мира ей давалось довольно быстро. И благо ей не нужно было отвлекаться на сон и еду. Лебедев заглянул в лабораторию где-то около двенадцати ночи.
– Ну, как успехи? – спросил он шепотом у Гвен.
– Это какая-то катастрофа, а не язык! – также шепотом возмутилась эльфийка. – Ужасно! Хорошо, что мне разговаривать на нем не надо! Только перевод.
– Я смотрю, ты освоилась с технологией!
– Ну, я же волшебница!
– Ладно, не буду мешать. Если что-то будет надо, зови, я в палатке.
– Игорь, надо бы девушку спать уложить, – прошептала Гвен, указывая на Васнецову.
– Сейчас отнесу ее, – он аккуратно поднял Инну на руки, а Гвен открыла ему дверь.
Уложив студентку в ее палатке и укрыв одеялом, Игорь ушел к себе спать. Анастасия Романовна и Лена остались в городе из-за того, что завкафедрой сделалось нехорошо. Так что Игорь опять остался за старшего.
Утром прибыл следователь Иванов. Видимо, начальство вделало ему втык за отказ в помощи с переводом материалов дела. Он сразу же пошел к Гвен в лабораторию. После этого дело пошло на лад. К трем часам дня все свитки были переведены, так как их было немного.
– Что? И это все? – Лебедев внимательно прочитал «дело». – Столько много шума, и так мало написано! – он потряс бумагами перед лицом Иванова.
– Ну, знаете ли, Игорь Александрович! – терпению следователя пришел конец. – Не могли бы вы быть повежливее? Я ведь официальное лицо.
– Мы здесь все официальные лица, – парировал Лебедев.
– Все претензии к Валору. Это он вел дело.
– У нас бы по десять раз на допрос вызвали для уточнения всяких деталей. А здесь как-то все слишком быстро закончилось.
– Я тоже обратил внимание на то, что пыток не было. Клиент слишком быстро признал вину во всем. А допроса свидетелей считай, что нет. Я доложил об этом князю Яню. И сказал, что для того, чтобы запечь человека в могилу на такой срок, здесь писанины маловато.
– А как он, ваш князь, согласился-то на то, чтобы Гвен охраняла свиток?
– Князь и не знал подробностей. Не может же он каждое злодеяние лично рассматривать! Тогда шло дело императора Цинь за преследование конфуцианцев. И великому князю было не до эльфов. Вот был у нас один мужик, которого закрыли всего лишь за чуму на 600 лет в восемнадцатом кругу ада, из которого нет возвращения. Правда, он должен был там сидеть вечно в живом теле и мучиться. Но потом отпустили обратно на землю в том же теле исправлять прегрешения.
– Вот это у вас наказания! – Игорь присвистнул и закурил.
– Какие есть! Так что не твори злое, иначе к нам попадешь. Хотя к нам практически все попадают. По делу того мужика свитков сто наберется. Хотя и свидетельских показаний было мало. А кого опрашивать? Никто не видел, как мужик чуму колдовал. А умершие и знать не знали, кто их на тот свет отправил. Короче суть да дело, и среди чиновников стали нехорошие слухи появляться, что дело-то сфабриковано. И тогда князь принял решение отпустить бедолагу обратно, а дело само замять. Следователю дисциплинарное взыскание сделал за то, что тот спустя рукава работал. Правда, пытки применялись в тот раз, но преступник так и не сознался. Думаю, он какую-то магию использовал. А следователем тоже Валор по тому делу был.
– А зачем вы такого бестолкового следователя держите?
– Других нет. Мало кто хочет с человеческой грязью возиться.
– Понятно. Давай к нашим баранам вернемся. Свидетельских показаний нет. Круг подозреваемых слишком велик. Наложить проклятье на свиток мог вообще кто угодно. Начиная с Риана и заканчивая самим этим Валором. Алиби ни у кого нет. И странно, что дело решилось на месте. Допрос подозреваемого вообще смешон. Он во всем сознался, и на том следствие закончилось. Подозреваемый поставил подпись под документом, который, скорее всего, и прочесть-то не мог. А значит, в деле может быть написано вообще все, что угодно, даже не имеющее отношение к происходившему.
– Великий князь Янь тоже считает, что тут не все чисто. Ему еще тогда это решение не по душе пришлось. Но беда в том, что оно уже вошло в силу. Валор был наделен самыми широкими полномочиями.
– Предположим, что Валор хотел завладеть этим свитком. Но почему он тогда просто не забрал его себе.
– Преступник на допросе рассказал бы о свитке, и у Валора начались бы неприятности. А у нас умеют добывать правду. Проще припрятать вещь под благовидным предлогом, а потом воспользоваться ей при удобном случае.
– И вот он этот удобный случай настал. Хорошо, что Гвен догадалась вас вызвать.
– Мы бы пришли в любом случае. Даже если бы нас и не звали. Но обращение Гвендолин опередило отправку на землю самого Валора.
– А кто он вообще такой этот Валор?
– Три тысячи лет назад он был эльфийским владыкой, но погиб на войне. Эльфы живут, пока их не убьют. Вот и он бы еще жил да жил себе, но предательская стрела с ядом сделала свое дело. За благородство души и праведную жизнь его сделали следователем в нашем ведомстве. К тому же мы мало что знали об эльфах. Да и сейчас это не изменилось. Возможно, у Валора остались честолюбивые мечты.
– И он решил захватить мир с помощью этого свитка. А наивную Гвен сделать хранителем его прелести. Черный властелин какой-то!
– Я должен доложить об этом князю.
– Товарищ капитан, а как тебя зовут на самом деле. На русского ты не похож, да и на местных калмыков тоже.
– Янь Сунь, или Янь-младший. Князь не мог отправить на дело того, кому не доверяет.
– Янь, а ты можешь посмотреть на свиток, если, конечно, не боишься проклятья? Может у тебя получится про него узнать больше.
– Я не силен в магии.
– Но все же. Или приведи того, кто понимает.
– Хорошо, я посмотрю.
Иванов долго крутил свиток в руках, изучая, а потом усмехнулся и сказал:
– Да это ж магия демонов подземного мира! Поэтому никто не может понять, что с ним. Отец, то есть князь Янь, мог бы сразу разобраться с эти. Но свитка-то в результате он так и не видел. Мне надо показать это князю, – сказал он Гвен.
– Я не отдам его, – принцесса отобрал у Иванова вещь. – Я не уверена, что могу доверять, кому бы то ни было.
– Я вас понимаю, ваше высочество. Тогда пойдемте со мной.
– Так, стоп, – вмешался Лебедев. – Гвен никуда не пойдет. Я надеюсь на ваше понимание наших причин. Я не хочу сидеть в тюрьме за утерю всего того, что мы тут раскопали. Сначала вы обеспечиваете нам безопасность с отчетами, снимаете проклятье с людей, а потом можете идти куда угодно и делать все, что вам вздумается. Где гарантия, что не приедет проверка, а у нас ни останков, ни вещей. Вообще ничего и пустая могила. И где гарантия, что вы вернетесь обратно? Что мне тогда, вешаться что ли? Моя начальница заболела, ее дочь уехала с ней. У нас и так тут нарушение с отъездом практически всей экспедиции. Да еще и студентка осталась. И знаете, что? Ее тоже посадят в случае чего, как мою соучастницу. И никто не сможет доказать обратного.
– Что ж, понимаю, – Иванов вздохнул. Он подумал некоторое время, а потом добавил: – Вот что. Давайте составим протокол повторного допроса и осмотра.
– Вот это другой разговор, – Игорь немного остыл.
– Жаль нельзя никак зрительно передать князю то, что я видел.
– А ты можешь сделать так, чтобы это проклятье стало видным и нам?
– Могу, конечно.
– Тогда я за фотоаппаратом. Будем картинки делать.
Сделав все дела, Иванов отправился в управление. А Васнецова, Лебедев и Гвен сели у костра. Они сидели в сгущающихся степных сумерках и смотрели в ясное небо. Инна плакала. Игорь пытался ее утешить, но тщетно. Слов утешения у него не было. Гвен молчала, а на глазах у нее блестели слезы. Словно живая, она испытывала сильнейшие горе и обиду.
– Я столько лет провела в этой могиле, – наконец сквозь слезы выговорила она, – из-за глупых амбиций погибшего на войне эльфийского владыки, моего деда. Из-за жадности и властолюбия своего же отца. И никто не виноват в том, что я оказалась слишком наивной и внушаемой. Я думала, что это принесет пользу моему народу и избавит мир от еще одного зла. Я слишком любила лес, животных и деревья. Но я ничего не смылила в реальной жизни! Вот в чем моя ошибка. Некого винить. Слышишь, девочка, нельзя быть наивной и доверчивой. Пусть это будет тебе уроком на всю оставшуюся жизнь. Пойду пообщаюсь с животными. Чувствую, что настает пора мне уйти из этого мира, – с этими словами эльфийка ушла в темноту.
Инна разревелась еще сильнее.
– Игорь Александрович, почему все так получилось? – спросила девушка сквозь слезы. Она пытливо посмотрела ему в глаза, словно он должен был знать ответ.
– Не знаю, Инна, – он покачал головой. – Наверное, потому, что человеческая душа полная неизвестного. Я вот никогда не мог понять, почему ушла моя жена. И, наверное, не пойму. Может я уделял ей мало внимания. Может плохо помогал по дому. А может что-то не то сказал или сделал. А может все сразу. И у нее лопнуло терпение.
– Вы по ней скучаете?
– Первые два месяца было тяжело, – Игорь посмотрел на костер и закурил. – Но потом стало лучше. У меня появились вы, студенты, и скучать стало некогда, – он улыбнулся.
– А вот у меня был парень, – тихо проговорила Инна. – Он тоже меня бросил. Сказал, что я слишком люблю антропологию и кости и посоветовал мне идти к своему научнику. Особенно после того, как он видел, что вы мне помогаете с пакетом, – Инна слабо улыбнулась и замолчала.
– В смысле идти к научнику? – переспросил Игорь. – И как он вообще понял, что это я тебе помогал?
– Так он студент с моей группы. Женя Локтев.
– Черт! – Лебедев от удивления подавился дымом и закашлялся.  – Однако благими намерениями устлана дорога в ад, – дополнил он, усмехнувшись. – То-то я какие-то косы взгляды со стороны твоей группы наблюдаю в свою сторону. Приревновал, значит, тебя парень ко мне. А ты, видимо, ему про антропологию день и ночь рассказывала, как мне тогда про источниковедение. Не умеешь ты, Инка, во время остановиться!
– Да он меня даже слушать не стал! – возмутилась Инна. – Понимаете? Я ему про одно, а он мне заладил, что всегда знал, что между нами что-то есть.
– Даже так? – Игорь скривился и посмотрел на Инну. – А я просто хотел помочь своей студентке с тяжелым пакетом. Просто по-человечески. А почему он не подошел у нам? Почему не помог тебе?
– Обиделся, говорит. Я не смогла его потом разубедить ни в чем.
– Понятно. Ладно, Инка, иди спать. Что я скажу твоим родителям, если ты заболеешь?
После ухода Инны Игорь еще долго сидел у костра. Он размышлял о судьбе Гвен и опасался того, что она начнет мстить всему живому. Ведь если эльфийский владыка заимел темные мысли, то, что мешает тому же произойти с его внучкой. Особенно после предательства ее родственника. За размышлениями Лебедев не заметил, как ночь вошла в свои права. Потушив костер, Игорь отправился спать.
– Нет, в церковь я все же схожу, – сказал он сам себе, выкинул окурок в потухший костер.

Утром к Лебедеву подошла Гвен. Она внимательно посмотрела на антрополога и спокойно проговорила:
– Я понимаю твои опасения насчет меня. Но хочу тебя заверить, что мстить живым я не собираюсь. К тому же я вам все благодарна. Если бы не вы, то я еще неизвестно, сколько лежала бы в земле. Если кому и мстить, то Валору. Но как по мне, так лучше восстановить справедливость. Все-таки я из королевской семьи.
– Это, конечно, хорошо, – ответил ей Игорь, но сам подумал, что очень сложно быть полностью спокойным рядом с живым мертвецом. – А как же твой брат Риан? Если эльфы живут так долго, то возможно, он еще жив?
– Может и так. Но я все равно не смогу увидеть свою семью. Я пойду проведу еще немного времени среди животных. Там, куда я отправлю после того, как все закончится, животных нет. Не мешай мне без нужды. Когда придет Иванов, попроси его принести книг по магии демонов нижнего мира. Если у него ничего не получится с этим проклятьем сделать.
– Хорошо, – согласился антрополог.
Эльфийка ушла, и он остался один посреди лагеря. Васнецова еще не выходила из палатки. Полночи она проплакала, уткнувшись головой в подушку. Игорь слышал это, но успокаивать ее не стал.
Едва Лебедев успел сделать себе завтрак, как появился Иванов. Он словно вырос ниоткуда рядом с палатками и уверенно подошел к Игорю. Они поздоровались за руки, и Лебедев спросил:
– Какие новости?
– Валор задержан, дает показания. Видимо дело будет долгим. Валор за все эти годы заработал непререкаемый авторитет среди своих подчиненных. Он пока ни слова не сказал о проклятье. Князь посоветовал мне найти мага, изгоняющего демонов, но держать дело в секрете.
– Почему? – удивился Лебедев.
– Да видишь как? Оказалось, что наша Гвен и тот мужик с чумой родственники.
– Вот так!
– Беде быть, – Иванов сел на стул рядом с Игорем. – Дело серьезное. А если еще и окажется, что мужика того подставили, то он захочет мести. И подданные недовольны. Причем даже не демоны, а чиновники верхнего мира.
– У вас еще и верхний мир есть? – с недоверием спросил Игорь.
– Когда умрешь, все узнаешь. В общем вляпались мы. И как теперь им, Гвен и ее родственнику, возместить две с лишним тысячи лет могилы и шестьсот лет ада?
– Дела! Но вот вопрос. Где ж мы в степи экзорциста найдем, да еще и в секрете?
– Плохо дело.
– Я вообще ни одного мага не знаю. И вряд ли они в наше время существуют. Да, кстати, Гвен просила тебя книжки по магии подземного мира принести. Есть такие?
– Книги есть. Я помогу ей их прочитать. Сейчас схожу за ними. А где же ваша девушка-красавица?
– Васнецова, что ли?
– Она самая.
– Спит. Она сильно вчера расстроилась и всю ночь плакала.
– И ты что ее не утешил? – удивленно спросил Иванов и хитро улыбнулся. – Такую-то красавицу!
– Да надоели мне ее слезы. Я и так и сяк пытался, а она не в какую. Хочет рыдать, пусть, пожалуйста. Только не нравится мне то, что она так убивается по Гвен. У нашей принцессы может нехорошее от этого в душе родиться.
Инна вышла на звуки разговора.
– Товарищ капитан! Как хорошо, что вы здесь! – она кинулась к следователю. – Это же несправедливо!
– Здесь все несправедливо, – ответил Иванов. – Что, на твой взгляд, несправедливее всего?
– Гвен… Она хорошая. Она не причинила никому вреда. Это несправедливо, что она должны уйти из нашего мира!
– Пути живых и мертвых различны, – проговорил Иванов. – И чтобы быть с вами, ей нужно поддерживать себя. На это уходит много сил. Сейчас ее держит сила проклятья, но потом, когда оно спадет, все изменится. И ей придется причинять вред живому, чтобы оставаться в этом мире.
– А нельзя ли ее как-нибудь оживить. Наш преподаватель по истории Востока рассказывал, что есть какие-то пилюли бессмертия.
– Есть-то они есть, да кто ж нам их даст! Это первое. Даже если князю Яню удастся уговорить Небесного императора дать их нам, то мы можем столкнуться с другой проблемой. Если сделать это сейчас, то проклятье падет и на саму Гвен. И все умрут, включая ее. А если дать пилюлю после того, как она снимет проклятье, то можно не успеть. Не советую вам давать ей ложную надежду. Ее обида и так высока. Ей не стоит надолго здесь задерживаться.
– Но может хоть как-нибудь? – не унималась Инна.
– Фуух, - Иванов вздохнул. – Пиши прошение на высочайшее имя. Сейчас продиктую, что писать. Игорь, ты подпишешься?
– Да, – ответил тот.
Когда Лебедев и Васнецова подписали бумагу, Иванов забрал ее и сказал:
– Это займет какое-то время. Передайте Гвен, что я вернусь с книгами ближе к вечеру. Их надо еще найти и собрать.
После того, как следователь исчез, Игорь повернулся к Инне и строго проговорил:
– Возвращение к жизни – это, несомненно, здорово. Но где она будет жить и что будет делать? Семьи у нее нет. Профессии – тоже. Да ладно, даже документов и денег. Не может же она жить в лесу?
– Но как же тогда? – возмутилась Инна. – Ведь это же несправедливо!
– Справедливая ты наша! – Игорь вздохнул и закурил. – Две тысячи лет провести в могиле, а потом вернуться к жизни. Не слишком ли это круто? Это все равно, что муж умер, а потом воскрес через несколько лет. А жена уже вышла за другого. И что тогда? Вот он я. Любите меня обратно! Иванов прав. Гвен может превратиться в мстительного духа. А с ее умениями это весьма и весьма опасно. Честно, я боюсь, когда она ходит к животным. Вдруг она станет ненавидящей все и вся из-за растущей обиды? Видела, она вчера плакала. А тут ты еще со своими слезами! Думаешь, ей лучше становится, когда ты оплакиваешь ее смерть? Зачем ты ее еще больше привязываешь к этому миру? Я уже и так и сяк пытался тебя успокоить. В следующий раз, когда начнешь плакать, уколю тебе успокоительное. Все понятно?
– Да, Игорь Александрович, – тихо ответила Инна, не ожидавшая такой отповеди.
– А теперь пошли завтракать. Я так и не успел поесть за разговорами.
– Можно я тогда умоюсь?
– Да, иди. Еда и так остыла, – Лебедев махнул рукой.
Пока Инна принимала душ в кабинке, к Лебедеву подошла Гвен. Постояв немного молча, она скривилась и спросила, посмотрев на антрополога:
– Эта женщина, что, ведьма?
– С чего ты взяла? – удивился Игорь.
– Зачем она так воет в этой коробке? Она, что, злых духов призывает?
– Это она так поет.
– Поет? – Гвен сморщилась и отошла в сторону. – Попроси, чтобы больше не пела, а то мне не по себе становится даже.
– Кстати, я передал Иванову твою просьбу. Он сегодня обещался принести книги.
– Очень хорошо, – обрадовалась Гвен и снова ушла в степь.
Игорь дождался Инну, и они сели есть.

Вечером вернулся Иванов с кипой свитков и вместе с Гвен засел за изучение магии. Следователь отметил, что эльфийка – весьма способная дама. Она быстро вникала в написанное, делала какие-то пометки и записи. В общей сложности на изучение книг ушло где-то около суток. За это время Иванов успел сходить в управление и вернуться обратно.
– У меня хорошие новости, – по секрету сказал он Лебедеву и Васнецовой. – Гвен сможет вернуться к жизни, если пожелает.
– Здорово! – воскликнула Инна.
– Правда, какое-то время она будет находиться под наблюдением. Ей также предоставлено право выбора места жительства.
– Значит, справедливость все же существует, – произнес Лебедев.
– Само собой. И ее вклад расследование и помощь живым тоже будут оценены по достоинству. Возможно, ее даже поселят среди небожителей. Если она, разумеется, захочет.
– Это хорошо. А как быть с нами, с археологами?
– Смастерим что-нибудь. Ваша репутация не пострадает. Не переживайте.
– Отлично.
– Нашла! – раздался крик из лаборатории. – Нашла! – Гвен выскочила из домика.
– Неужели?! – Иванов, Лебедев и Васнецова кинулись к ней.
– Да, – гордо ответила женщина. – Нужно расположить знаки «добродетель», «справедливость», «великодушие» и «гуманность» по краям свитка, а в середине поставить знак «человек».
– И это должно сработать?
– Да. Мне нужна красная и черная тушь.
– Я принес собой, – сказал Иванов. – Вы уверены, что справитесь с написанием?
– Мне надо потренироваться.
– Идемте, я вам помогу.
В течение трех часов Гвен мучила тушь, кисточку и бумагу. К концу третьего часа у нее стало получаться так, словно она всю жизнь писала эти знаки.
– Все, я готова, – Гвен сосредоточилась. – Игорь, Инна, спасибо вам за все. Попрощайтесь от моего лица с Анастасией Романовной и Леной, потому что я их больше не увижу. Будьте счастливы, - она смахнула слезу с лица.
– Гвен, – Иванов остановил ее, взяв за правую руку, держащую кисточку, – подожди. Я должен тебе сказать очень важную вещь. За все твои страдания во имя высокой справедливости и человеколюбия тебе позволено вернуться в жизни.
Гвен замерла. Иванов достал из халата небольшую шкатулку и открыл ее. Внутри лежала небольшая жемчужина.
– Это – пилюля бессмертия, – сказал он. – Возьми ее. Тебе также позволено выбрать место жительства. Ты даже можешь стать небожительницей. У тебя в распоряжении будет целый дворец.
– Стать небожительницей – это все равно, что умереть для этого мира, – усмехнулась Гвен. – Впрочем, мне здесь все равно нет места. Мой муж, должно быть уже женился на другой. Детей у нас не было. Отец и мать умерли. Жить с людьми я не смогу. Значит, дворец на небе – самое лучшее для меня место. Интересно, там будут животные?
– Сколько душе угодно!
– Спасибо, – она грустно улыбнулась. – А я смогу иногда посещать землю и общаться с земными созданиями?
– Разумеется.
– Тогда, я выбираю жизнь, – Гвен взяла жемчужину и проглотила ее, после чего смело взяла кисть и обмакнула ее в тушь. На свитке один за другим появлялись знаки. Через некоторое время они засветились фиолетовым огнем, а потом стали светлеть, словно набирая силу. Свиток оторвался от стола, весь заполнился золотистым светом. Внезапно раздался хлопок, свечение исчезло, и свиток упал.
Гвен бессильно сползла на стуле. Какое-то время ничего не происходило, но потом послышалось сопение. Женщина вздрогнула как от боли и едва слышно вскрикнула. Ее глаза открылись. Она осмотрела свои руки, затем приложила пальцы к носу, а другую руку к – сердцу.
– Я дышу, – проговорила она. – Сердце бьется!
Лебедев и Васнецова не могли поверить своим глазам. Они стояли, как вкопанные, и смотрели на нее с открытыми ртами и глазами.
– Что с проклятьем? – взволнованно спросила Гвен.
– Оно спало, – торжественно объявил Иванов.
– Ура!!! – крики радости четырех людей огласили всю округу.
– Иванов, – сказал Лебедев, когда все отошли от эйфории, – я надеюсь, что вы останетесь с нами, пока не приедет Анастасия Романовна. У меня тут дорогое оборудование. А сторож из меня никакой.
– Договорились, – неожиданно легко согласился следователь.
На том порешили. После всего пережитого люди почувствовали сильную усталость вместе с облегчением и разошлись  по палаткам. Иванов остался у костра сторожить имущество археологов, а Гвен улеглась в палатке завкафедрой. Эльфийка проспала почти сутки.
Утром позвонила Крюге. Она чувствовала себя прекрасно. Игорь вкратце рассказал ей все, что произошло этой ночью. Анастасия Романовна пообещала забрать Лебедева и Васнецову вместе с оборудованием на следующий день. Весь день Игорь на пару с Ивановым правили отчеты и материалы о раскопках. В результате их работы могила оказалась пустой. В ней ничего не нашли, и раскопки по этой причине свернули. А насчет воспоминаний других членов экспедиции позаботились другие служители подземного мира. Только четыре человека будут знать, что произошло на самом деле.
Гвен попрощалась со всеми местными животными и обещалась им приглядывать за ними с неба. Походила вдоль реки. Как-то странно было прощаться с этими местами. Слишком долго она тут пробыла. Эльфийка все же решилась побывать на родине и встретиться с родными. После этого она отправлялась в свой новый дворец и уже предвкушала знакомство с местной флорой и фауной. Женщина очень тепло попрощалась с археологами и сказала, что никогда не забудет их совместного путешествия. А поскольку теперь она будет небожительницей, то  к ней можно будет обращаться в случае нужды. Связь такая же, как и с Ивановым. Через благовония и сожжение письма.
– Ну, с тобой, Игорь, мы не прощаемся, – сказал Иванов перед отправлением Игорю. – Бывает, что нам нужен толковый судмедэксперт и патологоанатом.
– Мне будет приятно поработать с тобой еще раз, – ответил на это Игорь.
Иванов и Гвен отбыли как раз перед тем, как приехали рабочие для демонтажа лаборатории, кухни и душевых.
– Ну и раскопки! – воскликнула Крюге, когда все было собрано и погружено в грузовую машину. – Инна, ты еще не передумала быть археологом?
– Как можно отказываться от таких приключений! – воскликнула девушка.
– Тогда после окончания учебы ждем тебя в аспирантуру. И только попробуй завалить экзамены!
Археологи еще немного постояли около уже закопанной могилы, поулыбались в небо, сели в машину и поехали домой.
Горячий ветер гнал волны начинающей сохнуть травы. Солнце стояло в зените, а лето – в середине. Начинался июль.