Пришла Катя. Она уже была готова к отъезду, Машка поделилась с ней своим решением покрасить волосы в светлый цвет.
- Мне кажется, это плохая идея, - сказала Катя, - тебе так очень красиво, зачем это нужно?
-Слишком броско, надо как-то это исправить, - твёрдо сказала Маша.
- Ну смотри сама. Можем сходить в парикмахерскую, если решила, потом я уеду.
Машка посмотрела в зеркало. Это была не она. Это было отражением её сломленного духа, её поражения перед превратностями преследовавших её обстоятельств, с которыми она не умела бороться. Может быть, её осторожность, желание не подвергать себя опасности, страх были вызваны тем, что она была не одна на этом свете. Она не могла рисковать. Теперь уже она отвечала за человека, возвратившего её к жизни. Она в неоплаченном долгу перед той, которая поставила её на ноги, вырастила, заменила то дорогое, чего она лишилась по чьему-то злому умыслу.
Нелюбовь Машки смотреться в зеркало утроилась.Она ненавидела свою незащищенность. Она ненавидела ту, что смотрела на неё своим невинным голубым взглядом, пытаясь оправдаться.
- О чём ты думаешь? Зачем живёшь? Что у тебя там внутри? Я не чувствую тебя, потому что ты - это не я. Ты мой сон, в котором одни кошмары. Когда же я проснусь? Где мои цветные сны? Я не сочувствую тебе. Я не хочу узнавать тебя. Ты мой стон, ты мой крик, не дающий мне покоя. Куда мне деться от тебя? Куда сбежать? Даже, когда закрываю глаза, всё равно ты есть. У тебя ключ от лабиринта, в котором я заблудилась. Я не хочу видеть тебя. Я ненавижу тебя.
Машке показалось, что стены комнаты падают на неё. Она одной рукой закрыла лицо, а другой облокотилась на стол. Ей было плохо.
Машка поднялась на второй этаж большого старого здания. Несмело постучала в дверь. Голос из-за двери пригласил войти. Машка открыла дверь и очутилась в большой комнате, где за столами сидели молодые девушки. По взмаху невидимой дирижёрской палочки все одновременно посмотрели на неё. Она, как всегда, не задумываясь, закрыла ладонью щеку и попросила показать кабинет директора.
Это был тучный мужчина, лет пятидесяти пяти, лысеватый, в очках, восседавший в кресле с высокой спинкой.На столе, где был небольшой беспорядок, стоял компьютер. Среди бумаг лежали ножницы, дырокол и тарелка с кусочком надкусанного хлеба. Он быстро убрал тарелку куда-то под стол, дырокол и ножницы положил в ящик, собрал бумаги.
Сначала посмотрел из-под очков, потом снял их и пригласил присесть. Машка села на краешек стула. Он смешно посапывал и как-то суетился, казалось не знал с чего начать. Потом собрался и начал задавать вопросы общего порядка: откуда приехала, где училась, кто по образованию. Видимо, подытожив информацию, он достал вчетверо сложенный лист, раскрыл его, положил на него ещё один лист и вместе с ручкой протянул Машке.
- Это определённая информация, написанная от руки. В ней надо разобраться, отредактировать, адаптировать, напечатать, отсканировать, Задача - придать товарный вид. Ясно? - чуть спустив очки, сказал он.
- Ясно, - сказала Машка и положила перед собой лист, Текст был написан корявым, неразборчивым почерком. Слова были недописаны, кое-какие - зачёркнуты. Было понятно, что кто-то писал на ходу, второпях, стараясь успеть, не пропустив главного. Через пятнадцать минут Машка положила перед ним готовую работу.
Он взял лист, почему-то встряхнул его, надел очки и стал читать. Машке показалось - прошла вечность. Наконец, он положил листок на стол и сказал :
- А знаешь, ты молодец, здорово, не ожидал.
Он посмотрел на Машку тёплым, приветливым взглядом, хотел, видимо, что-то добавить, но ему бросилось в глаза то, что Машка забыла прикрыть, ожидая результата.
- А что это у тебя? - как-то по-домашнему спросил он, чуть нахмурив брови.
- Это с детства, - не ожидая такого вопроса, быстро отчеканила Машка.
- Ерунда, сейчас пластическая хирургия чудеса творит, подзаработаешь денег и... Вперёд. Завтра приходи с документами, будем оформлять.
Машка вышла из кабинета, попрощалась с девочками.
Она шла к метро и думала: "А ведь никто вокруг и не догадывается, какая я счастливая".
Продолжение следует.