В глухой тайге, разматывая нить
Маршрутных тем, меняя сны на будни,
Я так хочу в себе соединить
Всё то, что есть, от ночи до полудня.
Течет Чикан*, смывая берега,
И лик его не выглядит угрюмым,
В луну торчит шлагбаумом слега
Подразделяя шорохи на шумы.
Чу! - толстый сом, выскакивая из,
Тугим хвостом наяривает в бубен
Ночной реки. И, призрачный каприз, -
Цветёт луна, на блёклом фоне буден.
Полуживой, но – тщится скарабей,
Вкатить её на кручу небосвода,
Слезой реки, омывши от скорбей,
Но, не даря желанную свободу.
Ни от себя, как от лихих гостей,
От сентября, пришедшего по татьи,
И грустно сохнут куколки страстей,
В её лучах, и мне не размотать их.
Последний раз во тьму летит блесна,
Как мотылёк в глухую прорву плёса,
С обрыва лапой мне грозит сосна: -
«Не задавай никчёмные вопросы!»
А мне в какой тогда стучаться дом,
Где я любим безденежно и просто,
Когда луна, река и всё кругом,
Являют лик осеннего погоста?
*Чикан - река на севере Иркутской области, впадающая в р. Лена.