«Каким бы ты, не был – простой не простой,
Исход лишь один, и ты знаешь какой».
Я тогда ещё была молодой студенткой меда. Передо мной росли тернии, я тянулась к звездам и совсем не думала о том, что за этими звездами меня ожидает.
Первый раз в МОРГ, жуткое место, пахнет ужасно, и одна пришла – без группы. Причина была проста, болела – аллергия на что-то была, пока выяснили на что, мои одногруппники уже посетили это заведение и получили зачёт.
Была весна, цвели деревья: черёмухи, вишни. Но их аромат перебивался другим запахом – запахом смерти и формалина. Я надела халат, шапочку, перчатки – лишь бы этот запах не принести домой, домой не принести эту энергетику – очень уж я к смерти отношусь с трепетом.
Возле МОРГа стоял катафалк. Выносили запеленованное тело, не знаю чьё, но мне предстояло узнать. Меня сопровождала медсестра из больницы, по просьбе учителей, знали – чувствительная я личность могу и в обморок упасть. В самом помещении, запах стоял резкий, но у меня к счастью был заложен нос, и я дышала через рот-маску-салфетку.
Патологоанатом – был высокий, спортивный парень, скорее всего только-только начал работать, на вид 30-32, не больше, может меньше. Он был брюнетом, с голубыми глазами – редкое невероятно красивое сочетание. Но вот только одно, я почувствовала своим ,так скажем восьмым чувством, что он получил совсем недавно какую-то психологическую травму. Об этом говорило его выражение лица, роботизированные движения и запах, который я не спутаю ни с каким – запах горя. Он был во всем чёрном, что подтверждало мою теорию.
- У вас есть тела? Студентка не успела, - сказала медсестра.
- Да, - хрипло ответил патологоанатом и посмотрел на меня , - какой курс?
- Второй, - ответила я сквозь свой скафандр.
- Не иди в медицину.
- Почему?! – спросила я вскинув брови, я и не в медицине!!! Куда тогда?
-Как зовут? – проигнорировал мой вопрос патологоанатом.
- Артемида Сахарова, - ответила я.
- Красивое имя, мою девушку звали почти так же – Агнесса.
- Звали? – не поняла я, но медсестра прервала мое любопытство строгим взглядом и толчком в бок.
- Антон Русланович, вскрытие вы будете проводить? – спросил зашедший в комнату мужчина, невысокого роста в деловом костюме. Патологоанатом кивнул и подписал какие-то бумаги. Не логичный вопрос, по-моему, у нас только один специалист в МОРГе, кто-же ещё? « Я справлюсь!» - сказала я себе. Занесли запеленованное тело.
Я прижалась к стенке, надеюсь она не хранит всего, что видела… Антон Русланович, необычное сочетание, разрезал простыню.
Бездыханное тело, оказалось под лампами. Оно принадлежало молодой девушке лет 20-25, у нее были длинные вьющиеся волосы каштанового цвета, которые теперь выглядели ярким пятном, на бледно-восковом фоне кожи. На ноге была метка синей ручкой – число, время смерти, номер карточки. Но больше всего меня напугал шов – грубо заштопанный черными нитками – он был внизу живота, позже я узнала – такие швы от кесарева сечения. Я стала невидимым свидетелем событий, казалось слежу за всем через экран телевизора, молча, без вопросов.
Патологоанатом не надел перчаток, что было странно для меня. В глазах его была боль, непонятное чувство… Открыв предметный столик он не сразу решился взять скальпель. Переложив тело поближе к свету, патологоанатом убрал волосы со лба девушки и взяв в руки шариковую ручку провел ровную линию на лбу. Словно в замедленной съемке я увидела слезу катившуюся по щеке патологоанатома и возможно я всё поняла. А какие мысли были тогда у него в голове. Называя части тела мне, я думаю, мысленно, он проговаривал то, что они хранили. Как же больно видеть родного человека мёртвым и лишь констатировать одно – смерть.
« Это мозг – обратился патологоанатом ко мне, и я слышала совсем другое – все мысли в этом мозге были о светлом будущем, о том, что все будет хорошо и жизнь ещё будет долгой. Может не до ста лет, но до глубокой старости точно. Этот мозг ждал внуков, ждал счастья….»
« Это сердце – представился мне маленький мышечный мешочек, - разрывы, причина смерти, - запись в карте, а описание в мыслях другое».
« Печень – она ни когда много не пила, чистая печень.»
« Матка – так грубо наскоро иссечённая, лишь бы спасти ребёнка, не дать ему задохнуться»
Каждая частичка имела свой смысл, свою историю, печальную историю о прошлом. История о быстротечности жизни написанная на наших органах.
А может, на этот палец, он надел впервые кольцо и сделал предложение – сегодня, в день её смерти.
От слез мне стало не по себе, и слушать дальше лекцию сестры жизни, не очень то хотелось. Убежать бы и забыть все как дурной сон. Мне стало душно, я сняла маску – плевать уже было на запахи, мне было душно, страшно и жалко – всё вместе. Зашла медсестра с бутылкой холодной воды «Меридиан», до сих пор помню. Меня стало немного подташнивать, но я через силу, сквозь туман, уже не помню, что-то сказала и патологоанатом улыбнулся. Тогда я в первый раз и в последний упала в обморок. Такое бывает, я только отболела, ослабла, бывает. Да и в МОРГе часто падают. Что-то сказали, меня это приободрило и я пошла домой.
С тех пор я ещё больше не люблю автобусы ритуала, боюсь смерти и знаю, что любовь в отличии от нас вечна. Пока она жива – мы живы и живы пока нас помнят.
( Написано очень давно, прошу простить за ошибки в тексте. Любое совпадение с реальностью случайно. Вдохновилась, точнее идею написания встретила по дороге домой, когда увидела «тот самый автобус» у соседнего подъезда).