- Хорошо, - сказал я, помолчав. - Вы угадали. Я, действительно, близкий друг вашего покойного кузена, но с Роной мы встретились совершенно случайно. Однако я, чувствуя некоторую ответственность, взялся сопроводить её… вот сюда. На поиски родственников. Девочка почувствовала голос крови, а её опекун не из сговорчивых, поэтому мы вот так… инкогнито решили… для начала, - я почувствовал, что пора замолчать, если не хочу сказать лишнее.
Вернер снова опустил топор, посмотрел мне в глаза и, чуть помедлив, кивнул.
- Я вас не выдам, - спокойно сказал он. - Хотите выдавать себя за других - дело ваше. Да и старикам лишние волнения ни к чему. Я более, чем уверен, что вас сюда не зов крови пригнал, а что-то куда более существенное. Понадобится помощь - сами заговорите. А пока…
- А пока, может, ты нам расскажешь о здешних жителях? - непосредственно предположила Рона, уже успевшая ,как я заметил, проникнуться к этому Вернеру самыми тёплыми чувствами. - Например, о Клуни, о мельнике, о пасечнике, об этом мрачном типе - священнике и…о Магоне?
Вернер посмотрел на неё с интересом, совсем отложил топор и сел на колоду, уперев ладони в колени:
- Любознательность и любопытство, - проговорил он. - Это тоже у нас в крови. Ну-с, так: образованных людей здесь немного: доктор Оливер Ленц, отец Ози, местный учитель начальных классов, он живёт в Кулл-Лейк-Спот, Бернар Готье, который вообще непонятно, кто и непонятно, чем занимается, Клуни, конезаводчик и торговец. Ну, и ваш покорный слуга, - он немного комично поклонился. Доктор Ленц- только одно название, что доктор. У него родился горбатый сын десять лет назад, жена умерла родами, и с тех пор он только и делает, что беспробудно пьёт. Ну, положим, гнилой зуб он вырвет и понос от несвежего окрока вылечит, но на большее рассчитывать не приходится. Отец Ози не так давно был прислан на место, освободившееся после смерти прежнего священника - таинственной смерти, надо сказать, он стал одной из жертв Магона. Вы о них не слышали? Одиноких путешественников находят порой в лесу, умерших странной смертью. Тела обнажены и синюшны, глаза выпучены, порой и языки торчат, как у удавленников. Где их одежда? Что с ними сталось? Никто не знает. Это не часто, не то давно понаехали бы расследователи из Эдинбурга, но несколько случаев было, и вот наш прежний священник- тоже.
- А он был стар? - полюбопытствовала Рона, видимо, разочаровавшая Вернера своей сдержанной реакцией на рассказанные страсти.
- Отнюдь. Чуть за пятьдесят - и только.
- И давно это было?
- Не слишком. Года не прошло. Так что отец Ози здесь пока чужак и не слишком-то разговорчив. Вообще не слишком похож на смиренного служителя церкви. Чаще всего его видят в компании Готье, тоже появившегося здесь совсем недавно. А вот этот Готье…
- Такой крепкий, с каштановыми волосами? - снова перебила Рона.
Вернер засмеялся:
- Я смотрю, вы тут не теряли времени даром. Да, Готье, действительно, не хрупкого сложения и отчаянно рыж.
- И всё же, кто он? Чем таким непонятным занимается? - спросила Рона.
- Вроде бы наукой, - Вернер чуть свёл над переносицей густые брови. - Но как-то странно, без какой-либо системы…
Я снова прикрыл глаза, поражённый воспоминанием: ведь почти в тех же словах описывал мне деятельность Шерлока Холмса мой приятель Стэмфорд много лет назад, ещё до нашего знакомства. И, подчиняясь воле этого воспоминания я - неожиданно для самого себя - вдруг предположил:
- А он не сыщик?
- А чёрт его знает, - легко отозвался Вернер. - Он - загадочный тип. И - почему нет - может, он и есть тот таинственный расследователь из Эдинбурга, о котором я только что говорил. Учитель - Лорак - немного немец, и, как все немцы, немного зануда. Он женат, жена ждёт ребёнка. Ничего таинственного - прозрачен, как тонкостенный бокал хорошего шнапса. Кто у нас остался?
- Вы, - улыбнулась Рона.
- Я? Ну, со мной мне лично всё ясно - учусь на медицинском факультете Эдинбурга. Готовлюсь стать врачом. Клуни, кстати, ваш однокашник, Рона, если вы, как говорите, учитесь в Брокхилл-колледже. Он его закончил лет двадцать назад, но потом его отец умер и оставил ему маленькую ферму, из которой он в рекордные сроки сделал отличный конезавод и великолепную пивоварню. Денег у него больше, чем листьев в лесу, но живёт он очень закрыто, за высоким забором, и гостей принимает по своему выбору, по большей части нездешних. Ну что, удовлетворил я ваше любопытство, дорогие гости? Ответного жеста я, как уже сказал, могу ждать долго - я вообще из терпеливых. Ну а пока не воздать ли нам должное простому, но, уверяю, вкусному завтраку моей названной матушки.
Позже я привык к его манере говорить всегда чуть насмешливо, но до тех пор она настораживала, и я не стал торопиться откровенничать. Пусть передо мной и был двоюродный брат Холмса, я не был уверен, чего можно от него ждать.
Завтрак, действительно, оказался вкусным и по-деревенски обильным. После него я выказал желание отправиться на почту и дать хоть телеграмму мистеру Майкрофту Холмсу, пока он не начал разыскивать нас по всей Шотландии. Над составлением этой телеграммы мы с Роной провели добрый час - нельзя было дать понять слишком многое, в то же время, явные недомолвки могли спровоцировать властного Шахматного Министра на какие-то чрезвычайные меры. В конечном итоге телеграмма выглядела так: «Обстоятельства в виде случайно увиденных знакомцев вынудили обоих ваших подопечных покинуть Брокхилл незамеченными. Мистер Мэртон частично в курсе. Гостим у родственников инкогнито. Пишите на почтовое отделение до востребования. Айрони. Мак-Марель»
- Это его встревожит, - заметил я.
- Но с места не сорвёт. Он постарается связаться с Мэртоном, а за это время, может быть, хоть что-то прояснится. И, кстати, дорогой кузен, я подозреваю, что вы многое скрываете от меня и делаете это совершенно напрасно - вдвоём мы могли бы лучше осмыслить, что происходит.
Что ж, я успел убедиться в том, что Рона умна и развита не по возрасту, да и неосведомлённость могла подвергнуть её опасности.
- Я вам расскажу, - решил я. - Хотя и сам не вполне понимаю , что происходит, но, думаю, будет лучше, если вы узнаете то, что знаю я. Только это длинные рассказ - не лучше ли отложить его до тех пор, пока я не вернусь с почты?
- Не лучше, потому что я с вами поеду, - решила она. - Вернер говорил, что у них есть пони и верховая лошадь. Надеюсь, нам позволят воспользоваться. Вы умеете ездить верхом, кузен?
- Я-то умею. Но полагал, что вам…
- Не полагайте. Я тоже умею. На пони, во всяком случае, уж точно, удержусь. Значит так. Переговоры насчёт лошадей я беру на себя, а вы узнайте, где ближайшая почта, - распорядилась она и отправилась искать Вернера.
Я же отправился в кухню, где Ида проворно ощипывала тушку курицы, и, успев хорошенько облепиться перьями, выяснил , что ближайшее почтовое отделение - в Клуни-Ярде, но есть и ещё одно, подальше, если проехать по дороге, ведущей к Кулл-Лейк-Спот дальше, минуя пасеку, в Индгрэм, где почту забирают малогабаритные суда, подходящие к местной пристани, и есть телеграф.
- В Клуни-Ярд мне не хочется, - сказал я Роне. - А Индгрэм мы ещё не видели. Хозяйка говорит, езды туда неспешной рысью часа два - к обеду вернёмся. Ну, как? Сможете вы провести в седле так долго или я один?
- Ничего, у нас и разговор намечается долгий, - решила она. - Едемте, тем более, что за лошадьми дело не стало - они уже осёдланы и ждут.
Действительно, у Идэма в хозяйстве оказалась и смирного нрава выносливая кобылка, и великолепный шотландский пони по кличке Мальчик, от которого Рона пришла в восторг.
- После пасеки вам придётся пару миль проехать лесом, - наставительно сказал старик, когда узнал о наших планах. - С дороги вы не собьётесь - дорога одна, но в лесу тут, уже знаете, чертовщина всякая творится, и я бы на вашем месте, господин Уотсон, взял бы ружьё - вот, хоть моё ружьецо, оно чуть вправо забирает, да вам-то не белку в глаз бить.
- У меня есть оружие, - сказал я, показывая маленький семизарядный браунинг. Это было наследство Шерлока Холмса, и никто, включая Мэртона, похоже, понятия о нём не имел - из-за его размеров спрятать это смертоносное оружие можно было в боковом кармане, но в ближнем бою он был безотказен и неоценим.
- О, я видел такие штучки! - весело встрял подошедший Вернер. - Хороши для отпугивания собак.
- Ничего, - ответно улыбнулся я. - Полагаю, злых духов, вроде вашего Магона он тоже отпугнёт.
При этих моих словах старик отчего-то помрачнел и, когда я , уже оседлав свою кобылку, совсем собрался вставить ногу в стремя, он вдруг тронул меня за рукав:
- Господин Уотсон, могу я попросить вас об одном одолжении…
- Ну, разумеется…- слегка встревожился я - уж слишком серьёзным показался мне тон старика.
- Если вы, и в самом деле, увидите где-то, мельком, этого несчастного в лесу… я вас прошу, не стреляйте в него, не пытайтесь его убить. Он едва ли нападёт на вас, и, конечно, защищать себя и девочку вы имеете полное право, но если вы увидите его, а он не будет проявлять агрессии, обещайте мне, что не убьёте его.
- Да за кого вы меня принимаете, сэр! - слегка даже возмутился я. - не стану я стрелять в несчастного сумасшедшего. Надо бы было отловить его, да поместить в какой-то дом призрения душевнобольных… - но тут передо мной всплыло заросшее лицо человека в поезде, его пронзительные глаза, его глуховатый высокий голос, и вместо того, чтобы договорить фразу, я невольно взялся рукой за грудь, чтобы смирить мгновенную колющую боль в сердце.
Ни Вернер, ни Рона нашего разговора не слышали - они в отдалении вдвоём седлали пони, о чём-то весело болтая, и, глядя на них, я вдруг подумал: вот неплохая пара - они ведь очень похожи друг на друга - оба высокие, худощавые, тонкого сложения, с почти одинаковым цветом волос и глаз.
Но тут Рона окликнула меня и сообщила, что готова.
Мы выехали бок о бок, и по дороге я, действительно, рассказал ей всё то, что знал сам о преследовавших меня людях и о тех давних военных событиях, которые могли иметь с ними связь.
-Я подозреваю, дядюшка знает об этом больше, чем говорит, - задумчиво заметила Рона, выслушав мою исповедь. - А может быть, и Шерлок Холмс тоже знал больше, чем говорил. Но я не прощу вам, кузен, если вы тоже знаете больше, чем говорите.
- Клянусь вам, это - всё, а если меня и посещали какие-то смутные догадки и подозрения, то они так неопределённы, что я их даже в слова облечь не могу. Я просто чувствую связь событий - тогда и сейчас, но природу этой связи я пока постичь не в силах.
- Одно совершенно точно, - сказала она. - Что бы ни происходило там, у вас, в затерянном полку, в Шантадираге, оно было существенно и значимо настолько, что десятки лет не угасили страстей. А то, что в дело замешан мой опекун, ещё больше убеждает в том, что всё весьма и весьма серьёзно, и партию разыгрывают не пешечную. Но нам с вами нужно больше информации, кузен. Ах, если бы изловить кого-то из ваших преследователей, да допросить хорошенько!- мечтательно вздохнула она.
- Да бог с вами, Рона! - испугался я. - Что вы такое говорите!
- Но это значительно упростило бы дело. А впрочем, лучше исходить из реальности…
Мы миновали Кулл-Лейк-Спот - симпатичную маленькую деревушку с красивой церковью, где, видимо, и служил отец Ози. Немногочисленные домишки все были, как на подбор. беленькие с красными крышами. Перед одним из них сидел на грубосколоченной скамье и играл на волынке мальчик-подросток. Это было так колоритно и уместно, что я почувствовал какое-то почти противоестественное вдохновение, мне захотелось написать хоть что-нибудь о Шотландии - очерк, эссе - что-то, что отразило бы мои детские воспоминания о рассказах матушки о временах войны роз или о рыцарях круглого стола. На самой окраине на широком ручье я увидел работающую мельницу и подумал, что, верно, здесь где-то и живёт мельник, которого однажды напугал наш странный полузнакомец Магон. Вот и приземистый сарай, огороженный частоколом, ну а следом за ним сразу начинался лес - густой, смешанный, тенистый, и мы в него и въехали по широкой тропинке.
И почти сразу у меня появилось странное чувство - необычный тревожный зуд между лопатками - я чувствовал, что чьи-то глаза внимательно наблюдают за мной. Но сколько бы я ни крутил головою в надежде высмотреть наблюдателя, ничего у меня не получалось - лишь один раз мне почудилось какое-то фырканье и, быстро обернувшись, я увидел, как что-то большое и тёмное мелькнуло в кустах и исчезло. Я невольно вскрикнул, и Рона, трусившая позади, тут же стукнула своего пони пятками и поравнялась со мной:
- Что случилось, кузен?
- Не знаю, - с запинкой ответил я. - Может, мне и показалось, но с тех пор. Как мы въехали в этот лесок, не оставляет ощущение, будто из кустов кто-то подглядывает за нами.
- Может, это лесной дух этих мест? - тут же пошутила она, впрочем, настораживаясь.
- Магон?
Я не успел ничего ответить: где-то впереди и в стороне послышался вдруг хриплый крик, а затем рассыпался эхом совершенно дикий, истеричный, лишённый капли веселья надрывный хохот. Казалось, что он возник сразу в десятке мест и пошёл перекликаться и отскакивать от стволов, словно в дьявольские мячики играл - так, что я не мог понять, откуда он доносится. Клянусь, в жизни никогда я не слышал более жуткого, дикого и устрашающего смеха.