Возвращаясь домой с дачи, я услышала за спиной одиночный лай. Оглянулась: в десяти шагах от меня стояла собака, возле нее ютились щенки. Собака позвала меня всего один раз, возможно,от отчаяния и все-таки в надежде на какой-то корм от меня для щенков. На бегу, опаздывая на автобус, бросила ей оставшиеся два сухаря.
Мать взяла зубами один из сухарей, стала его грызть. Щенки набросились на другой сухарь, оказавшийся твердым для них ,но все равно продолжали суетиться возле него...
С тех пор я никогда не иду на дачу с пустыми руками. Варю собакам кашу, размачиваю остатки хлеба,делюсь всем,что ем там сама.
Дачи сейчас в запустении. И, несмотря на отремонтированную дорогу от поселка к городу, водители автобуса жалуются:»Нет выручки. Возить некого. Даже дачник и тот перевелся.»
Как - то один из пассажиров объяснил отсутствие дачников: «Люди разочаровались. Уж больно много развелось воров. Каждый домик открыли,не было для них секретных замков. Если что посложнее,приходили с болгаркой,выпиливая ею куски дверей. Из домиков выносили все,что можно унести.» В основном в воры записывалось местное население,мстившее дачникам за то,что те отняли у них земли для выпаса скота и сенокоса.
А начиналось все очень хорошо. Холмистые пустыри в 80-е годы прошлого века охотно разбирались под дачи. Горожане,соскучившись по земле,копали свои шесть соток целины, строили домики или на худой конец завозили будки. На остановках и в автобусе проходились народные университеты по посадкам, подкормкам, прививкам, обрезкам.
Весной молодые сады радовали ухоженностью, грядки- аккуратностью.
Прошло лет двадцать, и дачников стало поменьше. Многие участки зарастали. А еще через десять лет старики, заядлые дачники, поумирали, их чада разбежались на заработки по заграницам, и на автобусных прежде многолюдных остановках в ожидании рейса стоят несколько человек.
А собаки? Собаки расплодились, превратившись в настоящую проблему, до которой никому нет дела.