Леший и Птица забирались все выше и выше, но лес не кончался, пока они не уперлись в почти отвесную стену. Здесь лес отступил перед скалами. Они пошли вдоль стены.
- Похоже, мы в каком-то замкнутом царстве.
- Вон смотри, что это?
Это был вход в пещеру. Леший заглянул в него, но ничего разглядеть там было невозможно.
- Надо идти, - сказал он.
- Я боюсь, а вдруг там опять кроты!
- Вряд ли, а может, это ход через стену.
- Давай поищем другой путь.
- Мне итак чертовски надоело идти вдоль этой стены. Я пойду здесь.
- Что ж, может, встретимся.
- Как хочешь, прощай. - И Леший полез в темноту.
Он полз и бормотал: «Людей мучают не сами предметы, а представления, которые люди создали себе об этих предметах». Ползти, однако, пришлось недолго - вскоре на стенах появились блики света, и затем он увидел впереди небо. Он подполз к краю пещеры и выглянул наружу. Выход из пещеры был на большой высоте от земли, но зато спуск оказался сравнительно пологим. Впереди простиралась лысая холмистая местность, и на вершине каждого значительного холма было видно какое-то строение, если бы не большие расстояния между строениями, можно было бы принять их за городок или кладбище. Да, скорее, последнее, потому что покой и тишина покрывали все видимое пространство, даже трава и редкие кусты стояли в полной бездвижности, как на картине плохого художника, в пейзаже которого жизнь остановилась.
Леший уже готов был вылезти из своей норы, как вдруг до него донесся шум, так шумит толпа людей. Он подумал, что ему померещилось, но нет - вот краем глаза он уловил в этой картине движение и вгляделся туда. Большая группа людей двигалась в этот мертвый город. Они не шли в направлении скалы, поэтому Леший вылез из норы, спустился вниз и, пригибаясь и прячась за редкими кустами и строениями, последовал за людьми. Приблизившись, ему удалось получше рассмотреть шествие. Впереди шли несколько человек, которые несли на носилках тело, а за ними шла пестрая компания мужчин, женщин, молодых людей и даже детей. Некоторые несли мешки, в которых что-то звякало. Но все они были веселы, многоголосый смех перемежался бряцаньем бубнов. Леший на отдалении следовал за ними. Он уже видел, чем может завершаться радостное торжество.
Наконец они пришли в пустынную местность. Носилки с телом положили на небольшой холм. Далее Леший наблюдал за странным строительством. Откуда-то взялись бревна и прутья. На холме, там, где стояли носилки, прямо вокруг и над ними сложили нечто вроде колодца. Вокруг холма стали рыть канаву, а за канавой из прутьев строили легкую ограду. Между тем, в отдалении остальная группа людей расстелила длинные полотняные скатерти, на которые стали выкладывать еду, от вида которой у Лешего захолодело в животе, а глаза жадно загорелись.
Наконец ограда была окончена, снаружи ее завалили соломой. Все люди отошли от этого строения на почтительное расстояние - туда, где было готово пиршество.
Все смолкло. Вдруг в тишине едва слышно зазвучала песня, голос был очень высокий, пение постепенно усиливалось и, наконец, зазвучало громко и пронзительно.
Ново чудушко у нас да обчудилося,
Ново диво объявилося,
Велико несчастьице случилося!
Нет во живности света татеньки!
У нас все теперь теби есте прилажено
И все есть приготовлено,
Есть налажены кушенья сахарные.
Да не по-старому ты спишь, не по-прежнему!
Нету душеньки в твоих да во белых грудях.
Так пел молодой голос, в это время один из людей зажег факел, подошел к ограде и стал поджигать ее, идя по кругу, а затем бросил факел на холм, и там взвилось пламя, но стена дыма от соломы поднялась высоко вверх и заслонила его.
Леший подумал, что там, за этой белой завесой, - мост в мир мертвых, а здесь - мир живых, но преграда между этими двумя мирами временна, зыбка и ничуть не является непреодолимой.
Костер догорал. Едва погас последний огонек, и только дым стал виться над черным пепелищем, люди расселись и принялись пировать. Это было невыносимое зрелище, в том смысле, что Лешему жутко хотелось есть. И он не выдержал: подкрался к краю застолья и уселся рядом с девушкой. Она удивленно посмотрела на него, потянулась, вытащила большой кусок мяса и подала ему. Давно он не испытывал такого удовольствия. Девушка довольно глядела на него.
- Нравится? - спросила она.
Леший выкатил мясо изо рта.
- Никогда не ел ничего подобного.
- Хорошо. Сегодня люди должны получать удовольствие. - Она подала ему чашу. - Запейте, это хорошее вино, только моя бабушка знает, как его делать, оно похоже на кровь.
Леший выпил.
- Кажется, что сегодня у вас радостный день, прямо праздник.
- Конечно, ведь человек отправился в красивый зеленый сад. Ему там будет хорошо, и все мы там когда-нибудь встретимся. Для нас такой день – настоящий праздник. А откуда ты пришел?
- Издалека.
- Ты прошел через скалу? - удивилась она.
- Да.
- Мы давно туда не ходим. Там живут глупые и скучные люди.
- Я жил еще дальше, там разные люди.
- А! ты любишь бродить?
- Поневоле, - вздохнул Леший.
- Можешь остаться у нас. Сейчас кончилось время сбора урожая, и впереди много праздников, вот завтра здесь будет свадьба.
- Здесь?
- А где же еще! Тут хорошо. А в чем дело?
Леший задумался. Да, смерть обладает такими свойствами: она неизбежна, непредсказуема во времени и в пространстве, она всеядна. Но эти люди нашли чрезвычайно простой способ борьбы, который дает им спокойствие, и, как ни странно, не похоже, что они оказались во власти животной тупости. Нужно лишить ее загадочности. А готовность умереть избавляет от подчинения и принуждения (кто научился умирать, тот разучился быть рабом). Да, они питают себя иллюзией, что смерть ничего не значит, потому что за ней следует сладостное продолжение, но разве это так плохо, если в противном случае жизнь может превратиться в изматывающий кошмар ожидания смерти!
Он засмеялся.
- Что с тобой? - спросила девушка.
- Самое время поплясать.
- Конечно, музыканты будут играть, а потом будут игры.
- Да? - Леший похлопал себя по набухшему животу. - Пожалуй, игры - это лишнее.
- Нет, ты все-таки скучный. Только есть умеешь?
- Боюсь, удовольствие пропадет.
- Тогда ешь! - она встала и ушла на другой конец застолья.
На него никто не обращал внимания. Он вдруг почувствовал себя плохо. «Нельзя было столько есть», - поздно подумал он. Его стало мутить. Он встал и заковылял подальше от людей.
Тем временем действительно зазвучала музыка: бубны, сопели, гусли. Музыка была негармоничной, отчего в животе у Лешего заворчало еще сильнее.
Пляски, хороводы сменялись борьбой мужчин, играми юношей и девушек.
Очнулся Леший, когда люди сворачивали полотнища, а рядом с ним стоял парень крепкого телосложения.
- Меня просили помочь тебе, - сказал он.
- И часто у вас такие праздники? - почему-то спросил Леший.
- А когда нужно.
Леший открыл рот и вдруг испуг охватил его.
- Я дойду сам, - сказал он.
- Нет уж, я должен помочь. - Парень подхватил его и ловко поднял.
- Куда мы пойдем?
- В селение, куда же еще!
Селение располагалось на склоне большого пологого холма. Почему так, Леший не мог понять. Зачем создавать себе трудности и ходить вверх-вниз? Планировка селения была довольно странной. Оказалось, что дома, в которых жили люди, опоясывали холм на одной высоте. Выше располагался пояс идолов - крупных деревянных скульптур, а на вершине холма располагалось сооружение, кое можно было принять за жертвенник
- Ты хочешь доставить мне радость? - спросила девушка.
- Чем я могу помочь тебе? - удивился Леший.
- Сегодня моя свадьба, удачно, если свадьба проходит между похоронами.
- А я здесь причем?
- Подумай. Тебе же тоже будет хорошо.
И она убежала.
Он был чужак. Он был им не нужен. А они очень любили веселиться. И плевали на смерть. Особенно на чужую. Когда мы живем, мы видим только ее следы в других, а когда она приходит к нам, мы уже не можем видеть ее. «Боже! - вдруг подумал Леший, - как давно я не видел падающий в сумраке снег. Как будто прошло много лет».
Обряд начинался в храме. Он стоял у входа и смотрел на молодых: она была в ослепительно белом балахоне, и лицо ее было таким же бледным. В такой же одежде был и юноша, но его смуглое лицо сильно выпячивалось среди этой белизны. Они вошли в храм, а он остался снаружи.
Она просила его после обряда зайти в храм и осмотреть его. В другое время он будет закрыт, а ему обязательно нужно посмотреть его, - так говорила она.
И он ждал. К счастью, недолго. Когда все вышли оттуда, он вошел внутрь. Снаружи этот храм выглядел грубым деревянным сараем, таким же, как и местные жилища. Люди эти пренебрегали формой, а может, бытом. «Этот храм давным-давно построили наши предки, - говорила она ему, - мы теперь другие, мы не создаем того, что сделали они, но уважаем наших предков».
Внутри горело много свечей.
Неожиданная красота поразила. Откуда это? Как они смогли? Невероятное ощущение легкости, свободы подняло его, как будто он достиг того, к чему очень долго стремился. Если есть такое, то зачем все остальное, зачем все! И что еще может быть! Все это, расписанные воздушными красками стены, каменные цветы и столь же неживые птицы, парящие вверху, - это было чем-то единым, здесь присутствовало то нечто, что вдохновляло безвестных художников, но что было лишь незначительным уголком во вселенной.
И вдруг он заметил, что краска в некоторых местах отвалилась, где-то плесень превратила пестрые краски в серые бесформенные пятна. Везде стало бросаться в глаза запустение, безразличие и ненужность. Все было в прошлом, забыто.
- Выходи, - услышал он за спиной и обернулся.
У входа стоял старик.
- Кто они были? - спросил у него Леший.
- Предки. Выходи.
- Но ради чего они сделали такое?
- Это им известно.
- Почему вы забыли их?
- Разве ты хочешь жить так же, как жили предки? Выходи, здесь можно находиться только во время обряда свадьбы.
Леший вышел из храма. Те, древние, они тоже боготворили смерть. Они выкладывали все, что имели, перед ее лицом. Она отбирала у них душу, а они пытались оставить на земле все, что эта душа могла создать. Теперь их потомки ненавидели ее? Они не мучаются этими вопросами, они выбрали свой путь. И стали еще большими рабами, не замечая того.
«Удачно, если свадьба проходит между похоронами», - пронеслось в его голове. Люди собрались, чтобы двинуться в путь. Леший помнил, что свадьба проходит в том же месте, где вчера был другой обряд.
Старик закрыл храм и жестом показал ему присоединиться ко всем.
Селение опустело.
Вдалеке возвышалась стена, через которую он попал сюда. А здесь шло торжество. Леший заметил, что на том месте, где вчера был костер, стоит небольшой деревянный домик на четырех столбах, в одной из стен было окошко. Таких домиков вокруг было много. Но были и другие домины, большего размера, в которых могло поместиться и все тело. Все протекало в той же последовательности: пиршество, песни, которые сменялись плясками, пляски - играми.
Лешего втянули в одну из игр. Юноши и девушки, как ему в двух словах объяснили, должны были, запятнав, ловит друг друга и отводить в свой «дом», а товарищи могли их выручить. Это ему напоминало старинную забаву «казаки-разбойники». Те и другие рассредоточились на большой территории, и началась беготня. Лешему совершенно не хотелось в этом участвовать, и он забился под домик, прикрытый кустом, издали наблюдая за происходящим. Через некоторое время он заметил, что оказался в стороне от игры, что его никто не ищет. Он осмотрелся вокруг и увидел недалеко большую домину. Он осторожно прокрался к ней и забрался внутрь. В домине было небольшое оконце, обращенное почти в ту сторону, где шло празднество, поэтому он мог наблюдать дальше за происходящим. В домине было довольно тесно, потому что в центре стоял столб, а на нем урна, так что приходилось протискиваться между столбом и стенами.
День клонился к закату. Леший видел, как люди стали собираться. Было там и какое-то замешательство. Некоторые из них показывали в сторону стены, видимо, указывая, что их гость ушел обратно, откуда пришел. Они не стали искать его. Когда стало совсем темно, и люди ушли, Леший выбрался из домины. Ночь была такая черная, что надо было ждать рассвета, чтобы уйти дальше.
Он уселся на землю. И вдруг у него над головой, громко захлопав, кто-то пролетел. Леший подумал, не безопаснее ли вернуться в домину и помучиться там до рассвета. Но вдруг услышал знакомый голос:
- Однако сыро тут и холодно.
Нокс вздрогнул и очнулся.
- Кто здесь?
- Да кто же еще работает на износ! - проворчал Вирул. - Ну, как, я выполнил обещание?
- Спасибо. Хотя…ты уверен, что это стоящая мудрость?
- Тебе разве мудрость нужна? И потом, сочетание «стоящая» и «мудрость» мне кажется несколько… корявым.
- Ты прав. Что ж, попробуем расставить знаки в этом узле. А кто этот парень?
- Сколько крыс ты вчера зарезал?.. То-то, и ни у одной имени не спросил…
Раздался грохот. Все оцепенели и уставились перед собой. На полу лежала Вероника, свалившаяся со стола.
Боб первым бросился к ней. Сева принес воды, Боб взял у него стакан, набрал в рот и выпрыснул ей на лицо. Она заморгала.
- Я руку сломала что ли.
Сева вздрогнул.
- Если только это, то надо признать эксперимент удачным. Однако…, - он заметил, что нога профессора стала приходить в движение. – Живее, убираемся.
Пришлось распахнуть вторую створку двери, чтобы, не свалив профессора, выбраться из помещения.
- Постойте-ка, - Сева вернулся в комнату.
Он схватил какой-то таз, налил туда воды и поставил таз под ногу профессора, которая неумолимо опускалась, потом Сева выключил свет и выскочил из комнаты.
- Бежим, - едва успел сказать он, как профессор исчез в дверном проеме и тут же раздался жуткий грохот и вопль, оглоушивший находившихся в пустом коридоре ночного здания.