Он притаился в засаде. Лежал, почти слившись с пыльным ковром, под таким же пыльным, давно нечищеным диваном. Лежал и думал о том как попасть назад, на уютную полку, к собратьям- носкам, балагурам и повесам. Поболтать о том, о сем. Посплетничать о хозяине, о его похождениях.
Но увы и ах! Ничего придумать не удавалось, и он злился.
И вдруг в комнату коварно влез этот жуткий запах. Её запах. Беды всей его короткой жизни. Заскрипел пол у порога, и вошла она, хозяйка-грязнуля.
Как можно было потерять его – великолепное изделие трикотажного комбината №3, с любовью сделанное труженицами- умелицами, черное как ночь, вначале короткой жизни и слегка облезшее и утратившее форму, уже через несколько стирок.
Каким франтом он был. Как элегантно выглядывал из-под штанины дорогих брюк. С какой гордостью и презрением смотрел на окружающих.
Блестящий взлет и тяжелое приземление. Эх…
Конечно. А как иначе? Неумеха-хозяйка бросила его с сотоварищами в стиралку, и догадайтесь какой порошок всыпала? С отбеливающим эффектом!
Но все же, все же…
Носок тяжко вздохнул. Но потом улыбнулся и хлопковое сердечко забилось быстро-быстро.
Да. Несмотря ни на что – это была эпическая стирка. Ведь там он познакомился с ней: нежной и воздушной сорочечкой. Такой легкомысленной и веселой. Сколько баек узнал носок, пока они, тесно прижавшись друг к дружке, в огромном алом тазу, ждали своей очереди на просушку.
Есть что вспомнить…
Носок взгрустнул, окунаясь в прошлое и увидел как наяву, как ухватившись за петельку сорочки, висел на балконе, покачиваясь от ветерка, теплого и ласкового. И слушал, слушал её голосок. Иногда, благодаря ветерку, они тесно прижимались друг к дружке, и он ощущал нежность её тельца. И так ему было хорошо, так благостно…
А потом пришло оно - СОБЫТИЕ. Именно так – большими буквами.
Неумеха пришла снимать белье и увидела его, одиноко покачивающегося на петельке её любимой, очень дорогой шелковой сорочки.
Но все же они провели несколько незабываемых дней, вися вместе на просушке. Сорочка оказалась очень болтливой. Он узнал столько историй про хозяйку. Его просто распирало от информации.
Ха. А знал бы это все хозяин…
Как жаль, что не донести до него с какой ветреной женщиной свела его судьба…
А поначалу носок был даже влюблен в хозяйку.
Она первая так нежно к нему прикасалась, гладила, мяла нежными пальчиками. Он был влюблен, таял от каждого прикосновения, пока не узнал горькую правду и впал в печаль великую. Она ведь его обманула. Не имела никаких чувств, когда так касалась, а просто…
Нет, это ужасно вспоминать даже сейчас. Хлопковое тельце страдальца пошло волнами.
Она просто определяла на ощупь качество ниток! Как вам такой поворотик? И отдала его с собратом какому-то мужику. Который даже не оценил высокое качество плетения и суперский, чисто хлопковый, состав изделия.
Ну да ладно, прочь грусть тоска! Все же он иногда вспоминает её прикосновения, а потом ему снятся ТАКИЕ СНЫ!
Она бегала по комнате, как вспугнутая мышь.
Собирается куда-то - догадался носок,- сейчас начнет хлопать дверцами шкафов неумеха-грязнуля.
Но случилось нечто. То, о чем он даже не смел мечтать, уже свыкшийся с печальной участью коротать остаток жизни в одиночестве.
Одна из полок с бельем обвалилась и тончайшие кружева и прохладные аристократичные шелка оказались на полу. А у него появился товарищ. А может подруга или компаньоны. Тут даже не придумаешь, как правильно выразится.
Короче, прямо возле пыльного облезлого носка приземлились женские трусики! Ап!
Невесомые как паутинка, пахнущие дорогим парфюмом и болтливые до невозможности.
Жизнь продолжается!
(продолжение следует)