Глава 56. Мир, каким бы он прочным ни казался и как бы ни защищали его всеми своими силами многочисленные строители его, неуклонно движется к своему концу.
1. От перемен не уйти никому.
Эллис. Сон: Сдаю последние экзамены в институте. Самих экзаменов не вижу. Но дается понятие, что сдала несколько, предстоит сдача последнего. Знакомая студентка с восточным лицом дает мне рацию. Все интересуются, моя ли, можно ли звонить сразу двоим? Отвечаю, не знаю. Вешаю рацию на вешалку в общежитии.
Все выпускницы шьют себе платья. Я быстро справляюсь с этим. Ищу куда поставить свой портфель. Оставляю его в вагончике для преподавателей. Потом ищу его. Преподавательница говорит, что я оставила его в вагончике, и поднимается по лестнице в вагончик, в который можно попасть через лаз. Помогаю ей забраться туда. Она подает мне портфель, но не мой. Тут я вспоминаю, куда его поставила. В вагончике много рюкзаков, узлов. Преподавательница подает мне мой портфель и говорит: «Ну что, до свиданья, что было, то было?» Становится понятным, что сдам и что они действительно уезжают.
Она говорит: «Приезжай на встречи, ведь отчеты о выпускниках идут 30 лет. Бывают на встречах хорошие концерты».
Я: «У меня сердце затрепыхалось – почуяло разлуку».
Появляется на фоне светлого неба знак: синие скелетные ветви по центру, вокруг рисунок из мелких ветвей, что похоже на тонкое красивое кружево светло-серого цвета. Появляется второй знак, подобный первому, но видоизмененный: из многих скелетных ветвей образовался один ствол, а форма кружева стала совершеннее: форма овала заменилась окружностью.
Идет понятие: печать будет на документе об окончании. Печать светло-серая на фоне голубого неба. Оба знаки красивые, но 1-й большего размера, а второй – как крупная печать.
Эллис (её понимание увиденного): Еще не закончила какой-то этап в моем развитии. На этой неделе читала журнальный вариант книги «У врат молчания» А. Меня и «Чашу Востока». В них для меня раскрылась перспектива развития, чего мне так не хватало. Не исключено, что об этом я читала уже, но понимание пришло только теперь.
Мое понимание: Показано Эллис, что будет Перемена, о которой я говорю давно. Перемена эта такая, что старые Учители отбывают. Учили они людей, как жить, если образно выразиться, в норах. У них и вход в учительскую в виде лаза. Думают, что высоко надо всеми вверху, а в действительности жизнь вся эта, которой они учили всех, это как жизнь подземных зверушек.
Показывается один из признаков ярко отрицательных людей: отсутствие логистической (конкретной) памяти: только что оставила портфель в учительской – и тут же забыла, куда поставила. Абстрактная память у них есть. Но путь через неё к конкретной памяти длинный: надо довольно долго вспоминать то, что, вроде бы, должно автоматически запоминаться и вспоминаться. На ТВ какая-то женщина что-то быстро и увлеченно рассказывает, но раз – и остановилась. Как это называется, спрашивает, забыла. Ей говорят, она дальше продолжает свою речь. В целом все ясно ей так, что она учит этому, а как называется деталь, вылетело у неё из головы. Помнит Эллис, что сдавала экзамены, но о самих экзаменах ничего конкретно сказать не может, потому что нет в памяти. Это другой уровень утраты конкретной памяти: вообще отсутствуют какие-либо детали. В первом случае название детали очень близко где-то: крутится-вертится, даже отдельные буквы вспоминаются, во втором – вспоминать надо довольно долго, и то ли так, то ли этак, если вспомнится, сказать точно нельзя. Всё это следствие высокой импульсивности Души. Визуально это как смотреть на текст и видеть его весь в тумане: ясно, что это текст, но ни одного слова прочесть нельзя. Так бывает у стариков, когда зрение ухудшается. В первом варианте текст был бы виден отдельными кусками: две буквы есть, трех нет. Как следствие такого развития Души какая-нибудь болезнь Альцгеймера, когда склероз начинается не только в голове, но и в мышцах, и в костях. Кстати, ТВ вдруг начинает разговор о травмах футболистов. Все футболисты это очень молодые тренированные ребята, но и у них после травмы головы, оказывается, могут выпадать из памяти большие куски игр, в которых они играли. Что значит, утрата конкретной памяти это не старческий склероз, а следствие высокой импульсивности или, если иначе об этом сказать, гиперактивности.
О концертах говорит учительница на встречах выпускников. Один из таких концертов показан в моей Книге Жизни. Тогда, описывая тот концерт, я думал, что речь идет о далеком будущем. Сейчас (2017-08-18) на ТВ, смотрю, некоторые передачи делаются похожими на юмористические концерты: актеры играют несерьезно, сюжет у них несерьезный, -- одним словом, придурковатость во всем такая, словно придурки эту передачу делали и придурки играют роли. Когда в этой придурковатости ничего, кроме самой дури нет, смотреть её противно. Не противно смотреть «Уральские пельмени», потому что в их передачах отображаются какие-то определенные явно не положительного свойства качества людей. Кто бы мог сказать в 1997, что появятся на экране «Уральские пельмени»?! Они не профессиональные артисты, кэвээнщики, но играют лучше тех профессионалов, которые на ТВ придуряют. Такие концерты, в которых высвечиваются отрицательные качества людей, нужны. Нужны не ради смеха, а – для серьезного взгляда на себя со стороны. В каждом в своей мере эти качества есть, поскольку каждый рос в мире, где эти качества развивались и считались нужными.
Качества, которые взращивались в человеке, вроде бы, сами по себе не плохи. Например, чувство долга и ответственности. Совсем безответственный человек не сможет работать даже простым рабочим. Но что чувство долга и ответственности рождает в царях? Полный набор всех греховных качеств и грехов (таблица 3). Однако, благодаря повышенному чувству долга и ответственности, Иоанн создает российское государство, Петр I – поднимает это государство на высший европейский уровень, а что «по бокам-то все косточки русские, знаешь ли, Ваня? Знаешь ли ты?»
Приукрашивались специально нужные для строительства мира Зла качества, чтобы люди стремились эти качества в себе взрастить. Взрастили так, что семья, например, стала считаться ячейкой цивилизованного общества. До недавнего времени лучший американец, а лучший американец это президент, был самым примерным семьянином в мире. И вдруг Билл Клинтон попадается на связи с Моникой Левински. Билл Клинтон не самый большой прелюбодей, Джон Кеннеди вообще не вылезал из чужой постели, но это успешно скрывалось: лишь потом, когда настало время раскрытия секретов, мир узнал, что ради этого сокрытия, скорее всего, убили и самую попклярную сексзвезду США Мирлин Монро.
Все эти секреты создания мира Зла, как видим, были запечатаны. Потому и оставалось в секрете то, что, вроде бы, трудно было скрыть. Но вот печать снялась, когда время настало, и все прикрасы слетели. И тогда обнаружилось, что красивое оно потому, что раскрашено искусно. Сниматься будет позолота и дальше с тех вещей, которые были основой общества. Из этих снятий и будут состоять концерты. Именно в снятиях будут совершенствоваться артисты. Пели раньше о любви, будут петь о нелюбви. Вспомним, какими проникновенно восхитительными были песни о любви Валерия Ободзинского («льет ли теплый дождь, падает ли снег»), однако не случайно Господь уготовил ему такую же судьбу, какая бывает у тех, кто слишком любит. А вот судьба Вячеслава Добрынина, который поет больше о разочаровании, чем о любви: «Не сыпь мне соль на раны…», -- такая, что до сих пор он поет свои уже довольно старые песни. Поет потому, что «синий туман похож на обман…» это правда о любви. Однако, пока печать стоит, никто мысли близко не держит, что синий туман, похожий на обман, это Любовь. Сейчас старые песни перепевают, в девяностые даже фильм такой сделали «Старые песни о главном», потому что в них есть энергетика того, что Любовь превозносит и обожествляет: старики «вспоминают минувшие дни и битвы, где вместе рубились они». Молодые любят больше «тяжелый рок» и музыку, в которой ритм отбивается как по барабану колотушкой. Современная музыка это как железо, которого требуют «наши сердца» Виктора Цоя.
Через сердца людей пропускается новая энергия перехода к творению нового мира. И от этого жесткого делания в том или ином качестве не уйти никому.