Глава другая. Тяжкий грех.
Почти четырнадцать лет назад.
Гадская осень! За окном ветер воет, листья с деревьев срывает, с остервенением на землю кидает. Точнее, не на землю, а на снег. Потому что снег уже выпал. Лежит тот пока тонким слоем, и не тает.
А это непорядок. Потому что снег должен ложиться на опавшие листья, а не наоборот. В этот год листва на деревьях задержалась. А снег, наоборот, ранним гостем оказался. И теперь лежат листья на снегу.
Как-то глазу всё это непривычно. Снег, сверху листья. Точно, там, наверху, что-то перепутали. Или настроение было плохое и снегу на землю вывалили, сколько под руки попалось. А он теперь белым покрывалом лежит.
Поди, и не растает. Ноябрь на дворе. Но есть радость- сегодня у Надежды день рождения. Сорок пять стукнула. Душа поёт и приплясывает. Сорок пять- баба ягодка опять! Надя подошла к зеркалу-Ох, хороша ягодка!
Отмечать юбилей Надежда в кафе собирается, а сегодня ей на работу. На ночное дежурство. И на работе немного Надькин день рождения отметят. Только бы ночь спокойная удалась.
Работает Надежда Шевелёва акушеркой в родильном доме. Давно работает и дело своё хорошо знает. На работе её ценят, уважают. Вон, к дню рождения главный врач ей премию выписала.
Надя весь день салаты готовила, мясо по-французски в духовке запекла. Оно может, и не как у французов получилось, но мяса хозяйка не пожалела. Если что, на работе разогреют. Микроволновка есть.
Всё аккуратно составлялось в большой пакет. Приподняла за ручки, не оборвутся ли. Большую бутылку коньяка Метакса она в свою сумку положит. Вещь ценная, и не дай Бог, разобьётся.
Коньяк Наде подарил Пашка. Это её любимый мужчина. Да, у Надьки есть любимый мужчина! Женатый, правда, гад, но он подругу свою не забывает. Подарки дарит. Куда надо, на своей машине везёт.
И Надьке с ним везёт. Так-то, она ещё молодая и замуж пойти могла бы. Но зачем? Ей и так неплохо. Вчера Паша коньяк привёз, говорит, мы, Надюша, его с тобой вдвоём употребим. А Надя другое решение приняла.
Вдвоём с Пашкой они и другое могут употребить, а коньяк она на работу унесёт. Они там с девчонками его тоже неплохо выпьют. По маленькой, по маленькой, глядишь на всю ночь и хватит.
Надя напевала про себя что-то весёлое, а сердце почему-то ёкало и ныло. Неприятно так ныло. И тогда хотелось глубоко вдохнуть и выдохнуть. Как будто дух перевести, чтобы легче стало. Подумалось, что надо было сменами поменяться с Танькой.
Вздохнула, теперь-то чего об этом думать. Сейчас Пашка за ней заедет, с сумками поможет и до работы довезёт. Глянула на часы. Всё, пора! Крутанулась перед зеркалом, сама себе понравилась.
Платье на ней сегодня новое. Паша подарил. Ездили любовники в торговый центр и там купили имениннице обнову. А У Надьки ещё одно новое платье есть. В нём она в кафе блистать будет.
В прямом смысле блистать. Платье сплошь блестящее, как у певицы одной. Ну, или почти такое же. Это платье ещё никто не видел, даже Пашка. Надька хвастаться не стала, а то бы он ей то платье не подарил.
Ну, вот. Сумка собрана. Выглянула в окно. Там Пашкина машина во двор въезжает. Вот за что его Надька любит, так ещё и за пунктуальность. Всегда приедет вовремя. И вообще, он мужик настоящий!
Чётко по правилам живёт. Мужик сказал, мужик сделал. Надя накинула пальто, застегнула ботинки. Притопнула. И тут же сердце отозвалось, ёкнуло. Надька испуганно ойкнула. Неужели, у неё проблемы с сердцем?
Надо будет кардиограмму на работе сделать. Улыбнулась. Ага, прямо сегодня и сделаем! Больше заняться нечем будет! Дверь распахнулась и на пороге сияющий Пашка с огромным букетом цветов.
Надя расплылась в улыбке.
-Па-а-а-ш! Ну, зачем?
А самой, конечно, приятно. Не разуваясь, проскользнула на кухню. Цветы в вазу поставить. Не с собой же их брать. Ей, поди, и там цветы подарят. Хотя в роддоме цветы не разрешают. Только, если внизу, на первом этаже поставить.
Паша подхватил пакет.
-Я пошёл?
Надя кивнула.
-Иди. Я следом.
По пути ещё раз глянула себя в зеркало и сердце сжалось. Из зеркала на неё глядела разом постаревшая женщина. Скорбная складка на лбу. Уголки губ опущены. Надя тряхнула головой. Что за наваждение?
Развернулась, быстро закрыла дверь и бегом, вниз по лестнице. На улице ветер остудил внезапно запылавшее лицо. Не хотелось никуда идти. Лечь бы сейчас в кровать, накрыться с головой и зареветь.
Надежда глубоко вдохнула, шумно выдохнула. Хорошее дыхательное упражнение! Очень помогает от расстройства. У родильного дома, поцеловала Пашу в щёчку. Пакет и сумку она сама занесёт. Нечего тут светиться.
Повод лишний раз для сплетен не стоит давать. Надежда поднялась на свой этаж. Переоделась. Стёрла с губ помаду. Сейчас начнут коллеги поздравлять, целоваться придётся. А на работе главный врач всегда велит помаду с губ стирать.
А вот и подружки! Ну, то есть, не совсем подружки. Коллеги. Но на сегодняшнее дежурство они подруги. Потому что дружный коллектив- это залог хорошей работы. Главный врач так сказала.
Поздравляли Надю в ординаторской шумно. С пожеланиями всего самого наилучшего, разумеется. Мужа хорошего пожелали. Здоровья, денег. Короче, всего того, что необходимо в нынешней жизни.
Подарок подарили. Надя уже знала, какой подарок ей коллеги приготовили. Сама заказывала. Духи из Л*Этуаль. И всё равно было приятно. Какая женщина и когда от подарков отказывалась?
Поздравления закончились. Пора переходить к рабочим новостям. Значит, так. Дневное дежурство передают без происшествий. Всё спокойно. Та девочка, что утром разродилась, ребёнка ни в какую брать не хочет.
Говорит, отказную напишет. Девчонку никто сильно и не уговаривал. Какая-то она…как мешком пришибленная. Рожала, ни разу в голос не закричала. Губы стиснет и мычит. Терпеливая. И родила сама.
К вечеру привезли ещё одну роженицу. Она пока в палате. Схватки не сильные. Передаём её вам. Ночью, поди, родит. Только двойня у неё. Живот здоровый. Если что, сами знаете, что делать. Кесарите, и все дела.
Надя торопливо разобрала пакет.
-Девчонки, давайте по маленькой, за моё здоровье! Вы всё равно домой. Вам можно. И вот, салатики. Мяско французское.
Коллеги не отказались, но и не сильно наглели. Всем должно хватить. Которым ещё целую ночь работать. Похвалили салаты, попробовали мясо. Оценили коньяк и быстро разбежались. Надя оставила всё на столе, что сбоку.
На нём никаких бумаг или документов. Этот стол специально тут стоит. За ним чай пьют. Ну, и едят, разумеется. Накинула халат, прошлась по палатам. Зашла к девочке, которая от ребёнка отказалась.
Лежит та, глазками хлопает. При появлении белого халата, смежила глаза. Спит она, идите вы все…Надя пожала плечами, не очень и хотелось с тобой разговаривать. Она ко всему привычная. За столько лет работы всякого навидалась.
Заглянула в палату к той, что с двойней. Глянула на фамилию. Котова. Значит, хорошо разродится. Кошки, они все такие. Живучие. Сама себе улыбнулась. Хорошая у неё шутка получилась.
Спросила, как дела. Женщина пожала плечами. Пока никак. Надя кивнула. Ну, и ладненько. Если что, мы всегда рядом. Дежурит сегодня Надя с Сосновской Галиной Петровной.
Если честно, Надя её побаивается. Суровая женщина. Но к роженицам относится хорошо. Те её любят и верят, что всегда всё будет хорошо. И у Галины Петровны всё всегда хорошо. Ну, или почти всегда.
Часам к десяти собрались в ординаторской. Поели, снова поздравили именинницу. Надя несмело глянула на Сосновскую.
-Галина Петровна, можно мы по маленькой?
И взглядом показала на бутылку. Сосновская нахмурилась. Потом махнула рукой.
-Ладно, по чуть-чуть.
Коньяк, и правда, был вкусным. И снова поели. Теперь уже с удовольствием. Сосновская поднялась.
-Пойду к Котовой схожу. Что-то не нравится она мне.
И вышла. А у Надьки снова заныло сердце. Она сама потом не могла объяснить, зачем это сделала, но неожиданно воровато оглянулась, щедро плеснула себе в чайную чашку коньяка и залпом выпила.
Ах, если бы можно было всё назад вернуть! Надя бы с Танькой дежурствами поменялась. Коньяк бы с собой не брала. Пить бы его не стала. И вообще, зачем только день рождения так неудачно совпал с ночным дежурством!
В кабинет быстро вошла Сосновская.
-Кесарить Котову будем. Не нравится мне что-то. Двойня крупная. Готовьтесь.
Повела носом, её взгляд упал на бутылку.
-Вы что, с ума сошли?
Лицо Нади покраснело.
-Галина Петровна! Мы не пили. Это...мы разлили коньяк… нечаянно.
Сосновская топнула ногой.
-Быстро убрали всё со стола и в операционную. Я операционную бригаду вызвала, та уже поднимается к нам.
У Надежды подогнулись ноги. Чёрт! Хорошо, что и без неё в операционной народу много будет. Может, всё обойдётся? Что обойдётся, Надя не знала, но сердце противно стучало под рёбра и ныло.
Операция несложная, кроме Сосновской будут хирург, реаниматолог. А ещё, детский врач, две медсестры, акушерка. Глядишь, Надька между ними сегодня за активно участвующую в этом процессе сойдёт.
Всё прошло хорошо. Уже роженицу зашили, метилэргометрин ввели. Детки такие хорошенькие! Мальчик и девочка. Операционная бригада ушла. Роженица спит, укатили её в реанимацию.
И зачем только Надька попёрлась на тех деток смотреть! Детки здоровенькими родились, без патологии. Детский врач отвернулась, а Надькины руки сами к девочке потянулись. Захотелось ей на руки её взять.
А тут Сосновская нарисовалась, чего только припёрлась! Нет, чтобы отдыхать после операции! Девочка уже в руках у Нади была, а тут Галина Петровна со своим криком, мол, чего ты тут делаешь?
Надя резко повернулась и ноги…как всё произошло…уронила акушерка девочку. На пол уронила! Сначала замерли все, а потом крик. Детский врач визжит, Сосновская кричит…или это Наде только казалось, что все кричат?
Детский врач тельце безвольное подняла и Сосновской протягивает зачем-то. И слёзы у неё по щекам. Мёртвая девочка. Что теперь делать? Это же все под суд пойдут! Надя разом протрезвела.
К Сосновской повернулась.
-А давайте, девочку отказницы в мёртвые запишем, а ту Котовой положим?
Галина Петровна побелела.
-Да ты…ты…
Детский врач жалобно на Сосновскую смотрит.
-Галина Петровна, может и правда…
Вот такое ночное дежурство получилось. Не зря сердце у Надьки ныло. Почти четырнадцать лет прошло, а тайна так и осталась тайной. Только с работы Надежда ушла. Сосновская на этом настояла.
И детский врач в другую больницу ушла. А ведь всё тогда хорошо закончилось. Отказнице сказали, что её ребёнок умер, и она не сильно расстроилась. А у Котовых замечательная двойня родилась.
продолжение следует