Династия владык самого богатого государства Индии и одного из богатейших государств в мировой истории с лёгкой руки англичан получила название Великие Моголы (от перс. названия «мугул» — «монголы»). Сами они называли себя Гуркани, поскольку вели свой род одновременно от Тимура и Чингисхана, а Тимур, когда породнился с Чингизидами, взял себе прозвище Гуркани — «зять» (перс.). Но еще забавнее то, что Моголы считали себя и были на самом деле тюрками, к монголам они имели весьма отдалённое отношение.
Государство Великих Моголов во времена своего расцвета занимало территорию всей Индии вплоть до Бенгалии, почти всего Афганистана и Пакистана. Относительно богатств Моголов, достаточно вспомнить, что помимо прочих бесчисленных сокровищ им принадлежали самые большие алмазы Индии — знаменитые «Кохинур» и «Великий Могол» и самый дорогой в истории Павлиний трон, который впоследствии стал символом Персии. О сокровищах Агры слышали все.
Основатель династии и державы Великих Моголов Захир ад-дин Мухаммед Бабур был сыном правителя Ферганы* Омара Шейха мирзы и наследовал отцу в возрасте одиннадцати лет. Омар Шейх погиб в 1483 г. весьма странным образом: большой любитель голубей, он кормил своих птиц в голубятне, построенной на краю обрыва, когда неожиданно произошёл обвал, и Шейх рухнул в пропасть.
_____________________
* Здесь речь идёт об историческом регионе Фергана. Город Фергана был основан только в XIX в.
Поначалу все смиренно приняли власть нового правителя, и Бабур показал себя достойным владыкой. В тринадцать лет он предпринял первый, хотя и неудачный поход на охваченный гражданской войной Самарканд. Захватить главный центр Средней Азии и столицу Тимура Бабуру удалось только через год, вскоре после того, как ему исполнилось четырнадцать лет. Причем необходимо отметить, что он и в самом деле командовал войском, а не был скромным придатком при опекунах-военачальниках.
Пока мальчик воевал, а затем осваивался в Самарканде, в Фергане назревал заговор. На беду, у Бабура не было средств, чтобы платить своим воинам, и после взятия города большинство из них разбежались, оставив полководца почти без войска. В довершение всех бед от нервного перенапряжения Бабур тяжко заболел — у него отнялся язык и началась горячка.
Когда весть о его болезни дошла до Ферганы, местные беки поспешили объявить правителем младшего сводного брата Бабура — двенадцатилетнего Джахангира. Заодно они разорили столицу Ферганы город Андижан и убили несколько близких свергнутому повелителю людей. В феврале 1498 г. возмущённый Бабур выступил в поход для подавления мятежа. Но едва он покинул Самарканд, как местная знать отказалась признавать его власть. В Андижан же юношу не пустили приверженцы Джахангира. Как позднее написал сам Бабур: «Дурака и оттуда выгнали, и туда он не попал».
Борьба за Фергану шла несколько лет, пока в 1500 г. братья не поделили владения между собою пополам. На следующий год Самарканд был захвачен предводителем кочевых узбеков Мухаммадом Шейбани-ханом, который сыграл важнейшую роль в дальнейшей судьбе Бабура и государства Великих Моголов.
Примерно в то же время случилась и забавная интрига, сделавшая правителя Бабура выдающимся поэтом, классиком узбекской литературы. В 1499 г. он женился на своей двоюродной сестре Айше султан-бегум, но долгое время общался с нею очень редко и только по настоянию матери, которая вынуждена была периодически закатывать сыну шумные скандалы по этому поводу. Дело в том, что Бабур страстно и безответно влюбился платонической любовью в некоего юношу из торговой лавки. Целыми ночами правитель одиноко бродил за городом и сочинял стихи во славу своей любви, а при встречах с юношей днём пугался, впадал в философский катарсис, немел и смущался. Самое забавное, что эти припадки неизменно случались с Бабуром и тогда, когда юноша приносил ему товары, купленные в лавке. Вскоре пути их разошлись, но по признанию самого поэта, безымянный слуга торговца до конца дней оставался для него Идеалом, одновременно Бабур стал одним из самых жестких и последовательных обличителей гомосексуализма.
Многолетнее противостояние Шейбани-хана и Бабура завершилось для последнего катастрофой: Шейбани захватил не только Самарканд, но и Фергану. Под конец у Бабура оставалось около 200 воинов, да и те вооружены были только палками. Бабур и его семья превратились в полунищих скитальцев. Бывшему правителю шёл двадцать четвёртый год.
По ту сторону гор Гиндукуша находился Кабул, в котором до 1501 г. правил дядя Бабура — Улугбек-мирза. Наследовал ему маленький мальчик Абд ар-Руззак-мирза, у которого почти сразу отобрал владения Муким, сын владетеля Кандагара. Поскольку земли эти многие годы принадлежали Тимуридам, Бабур перешёл в 1504 г. Гиндукуш и без сопротивления занял Кабул, на долгие годы сделав его своей столицей. Мукима он отпустил восвояси.
По мере того, как Шейбани-хан завоёвывал земли Тимуридов, царевичи рода собирались при дворе Бабура и становились его соратниками. В знак своего главенства в роду, правитель принял в 1507 г. титул падишаха.
А в 1510 г. Шейбани-хан начал войну против могущественного персидского шаха Исмаила I из династии Сефевидов. Тогда же он был разгромлен и убит. Тело его расчленили и отправили кусками в разные области Персии — для всеобщего обозрения. Из черепа побежденного Исмаил повелел сделать кубок и покрыть его золотом.
С Бабуром же Исмаил затеял сложную политическую игру: шах предложил ему вернуть все завоёванные Шейбани-ханом земли на условии принятия Бабуром ислама шиитского толка! Все Тимуриды были убеждёнными суннитами. Но Бабур согласился и с помощью персидских войск вернул себе земли, утраченные десять лет тому назад. Зря радовался падишах. Население его страны было суннитским, и менее чем через год он был изгнан из родных мест навсегда, а в 1514 г. Бабур чуть не погиб в результате суннитского заговора его приближенных.
Многие историки придерживаются того мнения, что именно авантюра с принятием шиитства и очередная потеря Самарканда подтолкнули Бабура отказаться от покорения родного севера и обратить взоры на Индию.
Главный, пятый поход на Индию Бабур начал 17 ноября 1525 г. Он намеревался разгромить могущественного делийского султана Ибрахима Лоди и перенести из Кабула в Дели свою столицу. 21 апреля 1526 г. произошла знаменитая битва при Панипате, в которой решилась дальнейшая судьба Индии, Афганистана и Пакистана. Ибрахим погиб в бою, были убиты 20 тыс. индийцев, остальные разбежались. На плечах беглецов Бабур с ходу занял Дели и Агру.
Мать делийского султана Байда и его семья укрывались в Агре. Старая султанша сделала вид, будто примирилась со своею участью: она даже сама принесла Бабуру ключи от города. Победитель обошёлся с семьёй султана милостиво, только единственного сына Ибрахима Лоди взял в заложники. Остальных членов семейства выслали из столицы, однако поселили их неподалёку в пригороде.
Месть Байды не заставила себя долго ждать. Сам Бабур описал эти события в своей книге «Бабур-наме».
«В пятницу (21 декабря 1526 г. — В.Е.) произошло поразительное событие. Подробности его таковы: мать Ибрахима, эта злосчастная старуха, услышала, что я съел кое-что из рук жителей Хиндустана. Дело было так: месяца за три-четыре до этого по той причине, что мне ещё не приходилось видеть хиндустанских блюд, я сказал, чтобы ко мне привели поваров Ибрахима. Из пятидесяти или шестидесяти поваров я удержал у себя четырёх. Та женщина, услышав об этом, послала человека в Атаву за Ахмедом чашнигиром (слуга, пробующий пищу перед подачей государю. — В.Е.)... Одной рабыне она дала в руки сложенную вчетверо бумажку, в которой была тола яда… и велела передать эту бумажку Ахмеду чашнигиру. Ахмед дал бумажку одному из хиндустанских поваров, который находился у нас на кухне, и обещал ему четыре парганы, если он каким-либо образом подложит яд мне в пищу. Вслед за рабыней, с которой был передан яд Ахмеду чашнигиру, мать Ибрахима послала ещё одну невольницу посмотреть, передала ли ему первая невольница яд или нет. К счастью Ахмед не бросил яд в котёл, но бросил его на блюдо. Он не бросил яда в котёл по той причине, что я крепко наказал бакаулам остерегаться хиндустанцев, и они пробовали пищу, когда пища варилась в котле.
Когда кушанье накладывали, наши несчастные бакаулы чем-то отвлеклись; [повар] положил на фарфоровое блюдо тоненькие ломтики хлеба, а на хлеб высыпал меньше половины яда, находившегося в бумажке. Поверх яда он наложил мяса, жареного в масле. Если бы [повар] высыпал яд на мясо или бросил в котёл, было бы плохо, но он растерялся и просыпал больше половины яда в очаг.
В пятницу вечером во время послеполуденной молитвы подали кушанье. Я сильно налёг на блюдо из зайца, жареной моркови тоже уписал порядочно; из отравленной хиндустанской пищи я съел только несколько кусочков, лежавших сверху. Я взял жареного мяса и поел его, но не почувствовал никакого дурного вкуса. Потом я проглотил кусочка два вяленой говядины, и меня начало тошнить. Накануне я тоже ел вяленое мясо и у него был неприятный вкус; я решил, что меня сегодня тошнит по этой причине. Вскоре меня опять затошнило; пока я сидел за дастарханом, меня два или три раза начинало тошнить и едва не вырвало. Наконец, я увидел, что дело плохо и поднялся. Пока я шёл до нужника, меня ещё раз чуть не вырвало; в нужнике меня обильно стошнило.
Раньше меня никогда не рвало после еды, даже при попойках меня не тошнило. В сердце у меня мелькнуло сомнение. Я приказал задержать повара и велел дать блевотину собаке и стеречь её. На следующее утро незадолго до первой стражи собака почувствовала себя очень плохо, брюхо у неё как будто раздулось. Сколько в неё ни кидали камнями, сколько её ни ворочали, она не подымалась. До полудня собака была в таком положении, потом поднялась — не умерла.
Несколько телохранителей также поели этой пищи. Наутро их тоже сильно рвало, одному даже было очень плохо; в конце концов, все спаслись:
Пришла беда, но все прошло хорошо.
Господь снова дал мне жизнь; я как будто вернулся с того света и снова родился от своей матери. Я был болен и ожил, и теперь, клянусь Аллахом, узнал цену жизни.
Я приказал Султан Мухаммеду Бахши схватить повара; подвергнутый пытке, он одно за другим подробно рассказал всё, как упомянуто.
В понедельник, в день дивана, я приказал вельможам, знатным людям, эмирам и вазирам явиться в диван. Те двое мужчин и обе женщины тоже были приведены и допрошены. Они со всеми подробностями рассказали, как было дело.
Чашнигира я велел разрубить на куски, с повара приказал живьём содрать кожу; из женщин одну бросили под ноги слону, другую застрелили из ружья, третью я приказал заключить под стражу. Она тоже станет пленницей своего дела и получит должное возмездие… Так как та злосчастная старуха совершила столь великий проступок, то… было приказано отобрать у неё её деньги, вещи, рабов и рабынь…» Позднее Байду отправили пленницей в Кабул, но по дороге она бросилась в воды Инда и утонула.
В начале декабря 1530 г. старший сын и наследник падишаха Хумаюн тяжело заболел иерсиниозом (кишечная болезнь, близкая чуме). У постели умиравшего сына Бабур просил Аллаха забрать его жизнь, но сохранить сына. Хумаюн выздоровел. Бабур скончался от той же болезни 26 декабря 1530 г.