Поджигайте дома
С первыми лучами рассвета люди, так и не ложившиеся, выходили из домов. Лица посерели, разговоры умирали, не успев родиться. Тишину хмурого утра разорвал бешеный стук копыт. Взгляды устремились на юго-запад. По толпе пролетел шепоток – кто же так нещадно гонит лошадь?
Конь пролетел мимо добытчиков, словно ветер. Всадник с киркой за спиной остановился возле дома Сардата и только успел соскочить, как конь, издав стон, от которого замерли сердца слышавших, рухнул на землю. По телу пробежала судорога, но всадник не смотрел на умирающее животное.
– Сардат! – кричал, колотя в дверь. – Эй, Сардат! Давай вылазь, а то так и сдохнешь!
Сардат, едва успевший завязать штаны, хмурясь, покосился на дверь.
– Кого там принесло? – буркнул он.
Левмир, готовый к выходу, сидел на лавке рядом с И. Девочка положила голову ему на плечо, бледная после вчерашнего грустного веселья. Дорла у печи пыталась придумать завтрак.
Сардат отбросил засов, и в дом тут же, не дожидаясь приглашения, ввалился незнакомый мужик с заросшим бородой лицом. По-хозяйски сорвал крышку с бадьи, зачерпнул ковшом и принялся жадно пить. Вода потекла по бороде, закапала на пол.
– Ты кто такой? – Сардат словно бы невзначай вертел в руках нож. Краем глаза заметил движение – Левмир положил на колени самострел.
– Я? – рявкнул мужик, бросив ковш в бадью. – Я из рудников, Токсаром звать. Видались мы с тобой пару раз, но да ладно. Я неброский.
– Токсар, – повторил Сардат. – Припоминаю что-то... Почему в дом врываешься? У вас там, в рудниках, такие правила?
– Я всю ночь лошадь гнал! – Кулак грянул в грудь с таким звуком, будто гром зарокотал вдали. – Наши все поверили, идут, как свиньи под тесак, а я не смог. Если своих не спасу, так хоть вас предупредить успею!
– О чем? – Сардат спрятал нож. – Если есть что-то про поезд, про вампиров – погоди. Пойдем к помосту, там все равно сейчас сходка будет. Расскажешь сразу всем, чтоб не повторять.
– Вот за что я тебя всегда уважал, Сардат, так это что сопли не размазываешь! – Токсар поднял палец вверх. – Идем, веди к своему подмосту.
***
Токсар, сгорбившись, смотрел на удивленные лица людей внизу. Руки в карманах, ноги широко расставлены.
– Непривычный я, чтоб речи толкать, – начал громко, но хрипло. – Дела такие... Ночью пришли к нам вампиры. Ну как пришли – прилетели! Всех из домов повытягивали, говорят, все, конец вашей работе. Мы – как так? А они – все, говорят, не нужно больше золота. И утешают: мол, не бойтесь, вас не бросят. Собирайте сейчас же вещи, грузитесь, да идите к городу. Сказанули! До города недели две добираться. Мы про поезд, а они – мол, рельсы разломаны. Ну, стал быть, дали жратвы какой-никакой, да отправили.
– Да вы слыхали хоть, что в этих городах творится? – заорал Кутаз. – Кроты слепые!
– А ты не ори на меня! – Токсар саданул в грудь кулаком. – Ничего мы не слыхали, потому как делом заняты были! Знаешь – расскажи, только сперва мне закончить дай.
Кутаза усмирили. Толпа возгласами попросила продолжать. Токсар откашлялся.
– Так я про что... Провожают они нас, а сами посмеиваются. Гаденько так, будто сволочи. У меня тут-то сердце и заныло – ну чую, врут ведь. На убой народ послали! А сам верить не хочу. Но тут они, смотрю, девчонок помоложе в сторону так отводят. Потом пареньков несколько. Ну, наш главный давай ерепениться – что это, мол, такое? А они ему – ничего, они вас догонят. Мы тут, говорят, переднюем, а потом к соседям вашим наведаемся. А молодежь, мол, для компании. И ведь поверил командир! Ну, или там вид сделал.
– Вот твари какие! – отчетливо прозвучал шепот Гидара.
– А я про что толкую? – Еще один удар кулаком. – Поползли мы, делать нечего. Сидят дуры наши на повозках, рассуждают, как будут в городе жить. Там, мол, и театра какая-то, и люди сплошь в шелках ходят, и работать почти не нужно. Смотрю – мужики поддакивают. Тут мне шлея под хвост попала. Вы, говорю, что же, уши-то развесили, мать вашу разэтак? У вас детей забрали, вас среди ночи выпнули не пойми куда, а вы и рады? Бежать, говорю, нужно от этого города! Лучше в лесу укрыться, да разведать потихонечку, что да как. На меня тут давай шипеть! Ну, я разозлился! – Токсар снова ударил себя в грудь. – Дал по башке командиру, скинул с лошади, и поскакал. Гнаться не стали, так, поорали только вслед. А я скачу и думаю, что ж делать-то? Хотел в лес бежать, да потом совесть заела. Сидят, думаю, наши речные братья, ни сном ни духом, а на них такая напасть завтра сверзится. Такая история, други. Бежать отсюда надо!
– Мы уж так и порешили! – крикнул Россак. – Чего тут сидеть? Пойдем лучшей доли искать.
Сардат, оттеснив Токсара, упер руки в бока.
– Хорошо, что решили. Только вот я не в курсе.
– Да ты чего, командир? Сам же сказал – думать до утра!
Сардат нашел взглядом Левмира, поманил его пальцем. Парнишка вскарабкался на помост.
– Теперь слушайте меня, да хорошенько забивайте в голову. Жить, как скотина, мы не станем. Кто хочет – лично тут же загрызу.
Старатели одобрительно загудели.
– Дальше! – оборвал расшумевшихся Сардат. – Просто так мы не уйдем. Вампиры ночью быстрее ветра летят. Догонят – и здравствуй, городская жизнь. Если на месте кровь не пустят. Потому сейчас собирайте в повозки все, что из жратвы осталось, одежду, важное все. Грузите баб, детей, стариков – и вон отсюда этот груз. Те, кому взамен штанов юбку надеть хочется – с ними отправляйтесь. А мы, мужики, с вампирами потолкуем.
Люди будто с ума посходили. От воплей зазвенело в ушах. Женщины что-то доказывали с пеной у рта, мужики, бледнея матерились. Никто не хотел раскола. Но Сардат взмахнул рукой, и все стихло.
– О чем завыли? – нахмурился. – Или, может, наоборот? Мужиков спасать, а бабы пускай за топоры берутся? Слышать не хочу! Я над вами командир, мое решение такое. Кто против? Выходи сюда. Только обратно уже не слезешь, обещаю. Токсар! Сколько их?
– Десяток! – ударил в грудь Токсар. – И один главный, мерзкий такой. Волосы как зализанные.
– Левмир! – Сардат повернулся к названному брату. – Как считаешь, сумеем ночью десяток вампиров отметелить?
Левмир с сомнением оглядел замерших в ожидании людей. Считал взрослых мужчин, молодых парней. Вышло, вместе с Токсаром, десятка три. Да все ли останутся?
– Вампиры считают людей за скотов, – вспомнил слова Ратканона. – В этом наша сила. Они не ожидают удара. А большинство из них, скорее всего, и не дрались-то никогда. Привыкли на готовое. Нападать нужно быстро, бить наверняка. Тогда сможем.
Левмир проглотил «наверное», чуть не сорвавшееся с языка.
– Ты-то откуда знаешь? – выкрикнула женщина. – Дрался, что ли?
Ответил Сардат:
– Рот прикрой, когда мужики решают! Забыли, как на днях Олнору из реки вытянули? Которую вампир убил? Куда, по-вашему, он делся?
Теперь все смотрели на Левмира с уважением, даже со страхом.
– Мы его вдвоем прикончили, а вчера – сожгли, – продолжал Сардат. – Да, днем, конечно. Но если хорошо подготовиться – мы и ночью найдем, что сказать. Так что хватит попусту трепаться. Все, кончилась прежняя жизнь! Чем раньше выйдете– тем больше шансов, что не догонят.
В поднявшейся суматохе никто не обратил внимания на последнюю фразу. Никто, кроме Левмира, который не сводил взгляд с Сардата. «Тем больше шансов, что не догонят». Значит, и не надеялся победить. Только бы задержать, сколько можно.
– Кузнец в поселке есть? – спросил Левмир.
– Я могу. А чего хотел? – повернулся Сардат.
– Тогда идем в кузню. Надо сделать много наконечников. И пошли кого-нибудь в лес, прутьев наломать. Сообразят, какие на лук, а какие на стрелы? На стрелы лучше тис брать, на лук – ясень.
– Луки у нас отыщутся. Охотились когда-то.
– Значит, стрелы.
Сардат кивнул, а его глаза уже выискивали в толпе подходящего человека.
***
Собрались скоро. В суматохе Сардат с Левмиром исчезли, не попрощавшись. Осталась И. Ее облепили плачущие дети. Она сама рыдала, не в силах удержаться.
– Подождите! – крикнула, скрывшись в доме. Тут же выскочила обратно, с огромной кипой бумаги. – Вот! Возьмите. Это все сказки. И много-много чистых листов. И карандаши тоже берите.
Детвора расхватала листы – бережно, боясь помять, прятали под одежду, заворачивали в простыни. Ненадолго на лица вернулись улыбки. К И подошла девочка-сирота. Обняла, ткнулась носом в живот. И гладила ее волосы, не находя слов.
– Ты ведь придешь к нам еще, да? – спросила девочка, подняв заплаканные глаза.
– Обязательно! – И через силу улыбнулась. – А ты жди! Всегда жди – слышишь? Разыщу, во что бы то ни стало! Тебя как зовут?
– Унтиди, – всхлипнула девочка.
– Какое красивое имя... Пока, Унтиди. Я... Я люблю тебя, слышишь, маленькая?
– Я тоже тебя люблю!
Унтиди чуть ли не силой оторвал отец. Кивнув И, поспешил посадить девочку на повозку. Тут же заспорил с Кутазом, которого Сардат оставил за главного. Тот настаивал, чтобы отец остался с дочерью.
– Что я, баба, что ли? – возмущался мужчина.
– У нее ж кроме тебя нет никого! – возражал Кутаз. – А с ними все равно надо кого-то отправить. Ну хватит! Давай уже. Будь мне братом до конца, и после я тебя не забуду.
Крепко обнялись. С криком и плачем повозки тронулись в путь. Когда последняя выехала из поселка, стало тихо. Мужики растерянно переминались с ноги на ногу, чувствуя себя осиротевшими. Кутаз первым отвернулся от уходящего каравана.
– Ну что сопли развесили? – хрипло закричал он. – Бегом по хатам! Тащите все, чем бить и резать можно. Мы этим сволочам устроим вечер танцев!
Его слова поддержали воинственным воплем.
Размазав слезы по лицу, И огляделась. Все суетились, бегали туда-сюда. Кто-то взялся рыть яму-ловушку. Сказать, что без толку? Нет... Пусть уж лучше делом занимаются, чем просто сидеть и ждать. На глаза принцессе попался Кабур. Старик, как обычно, сидел, вытянув ноги, на скамеечке. И подошла к нему, Кабур подвинулся, уступая место.
– Ну что, красота, как жить-то будем? – вздохнул.
– А чего вы не поехали?
– А чего я там потерял? С меня и так песок сыплется. Только и осталось, что в дороге помереть. Посмотрю хоть, как вампиров убивают. Все веселье перед смертью.
Потупившись, И разглядывала утоптанную траву под ногами. Непонятно откуда пришла обида.
– Вампиры не все такие, – прошептала.
– Конечно, нет! – воскликнул старик. – Ты другая.
– А еще... Еще Аммит! – вспомнила учителя. – И еще...
Кто еще? Отец мертв. А остальные... И вспомнила единственный бал, на котором успела побывать. Вспомнила отвратительные лица баронов и графов, жаждущих получить больше, больше, еще больше крови.
– Ты человек, милая. – Кабур похлопал девочку по спине. – Ты по ошибке вампиром родилась. Что уж тут поделаешь?
– Ничего не по ошибке! – И насупилась. – Я такая, какая есть, а другой не бывает.
– Вот это правильно, дочка, – кивнул старик. – Это – верно ты говоришь.
В раскаленной кузне голый по пояс Сардат крушил железо. Лопаты, ковши – все, что можно было – переделывали в оружие. Левмир, едва не теряя сознание от жары, пытался помогать. Когда, споткнувшись на ровном месте, он упал, Сардат, матерясь, выгнал его на улицу. Занятие нашлось и тут – подтащили тисовые ветки. Принялись мастерить стрелы. Левмир стонал от досады – кривые стрелы летели абы куда. Оперения не было вовсе – даже Левмир не знал, нужно ли оно, и если нужно, то зачем.
– Не вешай нос! – убеждали Левмира. – Главный стрелок у нас все равно ты. А нам бы по разу выстрелить – потом за топоры возьмемся.
Но Левмир приободрился, когда пришла И. Девочка сразу заметалась, ища себе дела. В конце концов, ее со смехом заставили петь песни. С серьезным выражением лица И отошла в сторонку и, сложив руки перед собой, глубоко вдохнула.
Кто же ночью, кто же темной постучался в дверь ко мне?
Дверь открывши, очутилась в странной сказочной стране
Огоньки в лесу мелькают, звезды пляшут в небесах
Дружно волки завывают, только мне неведом страх
Феи весело резвятся на полянке у ручья
С ними до лучей рассвета буду танцевать и я
Радуга во тьме сияет, а под радугой – луна
Как же я в тебя влюбилась, непонятная страна
Ветви золотые тянут изумрудные дубы
Вкруг веселым хороводом разноцветные листы
Серебрясь, ручей играет песню нежную свою
Я желаю тебе, дочка, отыскать страну сию
Там, где сказки, не кончаясь, льются с неба и звенят
В лунном серебре сверкает драгоценный твой наряд
Там любовь тебя дождется, в этой сказочной стране
Жалко, что не доведется повстречать тебя там мне
Закончила со слезами. Мужики хлопали от всей души – в слова не вслушивались, но красивый голосок очаровал всех.
– Откуда такая песня? – спросил Левмир, когда И подошла к нему.
– От мамы, – прошептала И. – Мама писала стихи для меня...
Левмир молча обнял ее.
– Я растерялась просто, – говорила девочка. – Просили спеть... Я и спела, что в голову пришло.
– Ты прекрасно спела.
Наконец, с оружием разобрались. Когда вымотавшийся Сардат, выйдя из кузни, рухнул ничком на траву, приличных стрел было вдосталь. Из трех получившихся луков поочередно пробовали стрелять, выбирая лучшего. Лучшим оказался Левмир. Поразмыслив, выдали ему лук, а самострел передали Гидару, который оказался самым метким из старателей.
Солнце, миновав зенит, поплыло к горизонту. Подхватив стрелы и странные, ни на что не похожие, но острые орудия, потянулись к поселку бывшие старатели. Добравшись, разделились. Стрелки продолжили упражняться, остальные взялись за сооружения укреплений. Тесали колы, ставили их под углом, надеясь швырять на них вампиров. Ям вырыли с десяток, хорошо замаскировали их подпиленными досками, присыпали землей. Под досками ждали острые колья. И, глядя на них, задумалась.
– А ведь может сработать...
– Ты про что? – спросил Левмир.
– Ямы. Если сами не попадают... Кто-то может и попасться!
Левмир перестал мучить лук и приблизился к девушке.
– Ты ведь не собираешься драться?
– Я? – И широко распахнула глаза. – А что, по-твоему, я должна делать? В погребе сидеть?
Левмир кивнул. И задохнулась от возмущения:
– Да ведь... Я же... Кто, кроме меня может?..
– Если с тобой что-нибудь случится...
– А с тобой? – Кулачок ударился в плечо Левмира. – Снова бросаешь? Опять на цепь сажать будешь? Тогда со мной в погреб лезь! Пусть тут все полягут, а мы дрожать будем! А там, глядишь, и Алая Река до нас сама дотечет.
Сардат, упражнявшийся неподалеку с подобием меча, перекованным из косы, рассмеялся.
– Отстань от девчонки, Левмир! Все равно ведь не послушает. Еще и по голове наполучаешь, как я.
– Вот-вот! – вздернула нос И. – Послушай старшего, он иногда умные вещи говорит.
Левмир вздохнул, уступая.
С заходом солнца все собрались на площади. Горели факела, поблескивала сталь. За домами укрылись трое стрелков, но Левмир стоял вместе со всеми. Два-три выстрела – так он себе назначил. Потом возьмется за топор и нож, висящие на поясе. Потому что рядом стояла И, которая не умела стрелять.
Сардат взошел на помост.
– Скоро сюда придет враг, – сказал, обводя взглядом суровые лица мужиков. – С врагом никаких разговоров. Поняли меня? Вы глухие, немые. Каждый, кто не с нами, должен умереть. Увидите мразей – сразу стреляйте. Бейте, рубите, не давайте им опомниться. Пусть знают, что это – наша земля. Мы здесь хозяева, мы свободны, и мы решаем, кого хотим здесь видеть, а кого нет. Помните о женах и детях. Пусть им некуда бежать, но лучше сдохнуть с голоду в пути, чем накормить свору кровожадных тварей, давясь мертвечиной. Вы слышали меня?
– Да! – Дружный рев потряс округу.
– Будьте мне братьями до конца, и потом я вас не забуду. А ты, – Сардат повернулся к И, – будь мне сестрой.
– Мы твои братья! – грянул в ответ хор. – На той стороне мы будем вместе!
В тишине, зазвеневшей после крика, прошуршал голос Кабура:
– Летят!
И сжала руку Левмира, и он ответил таким же крепким пожатием.
– Нужны костры! – крикнул он Сардату. – И много.
Командир оскалил зубы. Отчетливо послышался удар – Токсар врезал себе в грудь кулаком. Толпа ждала приказа, и приказ прозвучал:
– Поджигайте дома!
Продолжение: http://www.proza.ru/2017/09/20/144
Хотите читать в удобном формате? Полную версию романа, а также бумажную книгу можно приобрести здесь: http://ridero.ru/books/po_tu_storonu_aloi_reki/