Он знал, что в итоге они поженятся. Он чувствовал это не только сердцем, а еще и каким-то совершенно посторонним элементом. Он просто знал, что в конце она станет его окончательно. Сколько бы не артачилась эта несносная стерва, сколько бы пыли не напускала в глаза людям, он знал, что она давно принадлежит ему, давно его собственность, ведь кроме него у нее нет никого. Почему он был в этом уверен? Очень просто: он тоже это чувствовал.
Последний раз они встретились наедине около полугода назад. Тогда они познавали друг друга долго и страстно. Они делали это так, словно они последний раз друг друга видят в этой жизни. Но вот они снова наедине. Очень неловкий момент. Словно стена стеснения построилась между ними за эти полгода. Они смотрят друг на друга и пожирают глазами, неловко скрывая еще не отступивший стыд. Он как обычно ликует в душе, ведь сейчас он докажет все права на свою собственность. Сейчас подпишет не одну бумагу, а потом подробно осмотрит каждый дюйм своего владения.
Минуты длятся в их присутствии так, словно их замедлили в сто тысяч раз, хотя и для окружающих время бежит обычным чередом. Их взгляд встретился вновь, и вот она решила взять инициативу в свои руки. Медленно она приблизилась к своему вожделению и легко коснулась его запястий. Он решил не шевелиться, дабы дать ей последнюю волю. Она нежно вела кончиками пальцев, оставляя горячие следы на коже, от запястий к плечам и обратно, но затем резко схватила руки и задрала их над его головой.
- Что ты…
- Тссс. – Только и произнесла она едва касаясь его губами так, что он эту единственную реплику проглотил в себя.
А она тем временем стянула с себя ремень и связала ему руки. Нарочито слабо это было сделано, и он понимал это, что она просит лишь подыграть ей, помочь в ее затее, которая обязана удаться, чтобы затем она отдалась ему на милость и душой и телом.
Он думал о том, как хочет слиться с ней вновь, скорее сделать это, освободить всю ту страсть, которая бурлила и кипела в нем эти полгода, которая ждала именно этого вечера, которая игнорировала любую другую девушку, ожидая именно ее – свою королеву.
А королева тем временем начала медленно и не очень уверено двигаться под музыку. Стоп! Откуда музыка? Когда она успела появиться? Впрочем, не важно. Он впился взглядом в ее неуверенные движения, раздевал ее мысленно, брал снова и снова. А она, будто чувствуя его мысли, все увереннее и увереннее двигалась, раздевалась и таинственно улыбалась, до тех пор, пока он не оказался рядом с ней. Именно сейчас ее нижнее белье казалось таким лишним на ней, ровно, как и этот ремень на его руках. Он заключил ее в свои объятия и миры этих людей столкнулись, взорвались и образовали новый мир. Мир двух душ и тел, слившихся воедино.
Этой ночью он любил ее так, словно это снова последняя ночь в их жизни. Он прижимал ее к себе так крепко и нежно, как прижимает мать свое дитя. Он шептал ей на ухо слова о бесконечности, а она улыбалась и вторила ему. Она дарила себя всю без остатка. Всю любовь и заботу, что копила эти долгие полгода, она отдала ему за одну ночь. Ночь, которая стала для них вечностью.
Каждый из них не хотел думать о Завтра, ведь завтра они снова станут обычными людьми, запрут свои чувства на замок и будут играть холод друг к другу при встрече. Завтра они снова будут учиться скрывать свой похотливый взгляд при виде друг друга. А пока, эти двое любили друг друга, упивались друг другом, жили друг другом. Эта ночь давала им время на то, о чем они мечтали долгие часы серой жизни.
Стоит ли оно того? Конечно.
И ведь он знал, что в итоге они поженятся, потому что никакая другая девушка не способна так вывести его из равновесия. Только она. Та самая, которая сейчас дарила себя без остатка в эту бесконечно длинную ночь осени.