В страшные 90-е годы, голодные, безработные, когда жить коммуной было легче, двое наших племяшек, Вика и Вовка, брошенные родителями, жили у нас с мамой, ходили в 25-ю школу г.Петрозаводска. Далеко от нашего района, на берег Онежского озера, куда их, брата и сестру, погодков, после долгих моих уговоров, просьб и скандалов, взяла-таки наша подлая администрация.
Мы стали замечать, что дети приходят хмурые, замкнутые, а потом и с синяками. Пыталась выпытать. Вижу - запуганные. С трудом добилась, что там орудует банда малолеток, которой заправляют два брата и сестра. Всю школу держат в ужасе.
Так. Я пошла в школу. Охранник и директриса с завучем в обмороке, ничего сделать не могут. Вот смех! Иду к участковому. Тот тоже беспомощен - семейка в этом районе всех, и взрослых, держит в страхе. Нормально, сестра с братьями, 17-18 лет, малолетки отвязные!
Я спросила у директрисы и охранника дают ли они мне карт-бланш, не будет ли у них претензий, заявлений и пр. и смогут ли они закрыть глаза на кое-что? Обещали.
Семейка чудовищная, то ли Онупки, то ли Ошлепки, то ли Онучки, словом, хохлятская какая-то фамилия. Пусть будут Онучки. Братья с сестрой, лет по 16-18, с корешами. Появлялись в школе, прибивая к стенкам малолеток и обирая старших с побоями.
Я выяснила у племянников все сведения об этой банде малолеток. Вовку они запихали, предварительно избив и отобрав всё, в канализационный колодец - это стало последней каплей.
В тот день я просто стояла со скучающим видом под темными очками, прислонившись к стене, к коридоре школы на третьем этаже. На мне длинное мужское драповое элегантное пальто, перелицованное МНОЮ из папиного (так, кстати), мужская же шляпа с широкими полями (свекра, полковника МВД, кстати), джинсы и сапоги-казаки с металлическими - заметьте! - набалдашниками (личное моё изобретение, уголки латунные от старых чемоданов - гордость!) Кольта только не хватает. Внизу машина с Сережей. Я справлюсь.
Жду.
Вот они. Впятером. Впереди трое: блондинка с жидкими вытравленными волосенками, с маленькими, обведенными жирно глазками, жующая жвачку, с ней два отморозка с близко посаженными глазами, короткими носами и узкими лбами - братья. Типичные недоумки. Сзади еще двое - подростки, лет по 15-16. Шестерки. А эти, спереди, посерьезней. Как хозяева. Видимо, совсем отвязанные, отпора не встречали.
Перемена. Ребятня с шумом высыпала в коридор, но увидев картину, с ужасом вжалась в стены.
Эти идут по-хозяйски, нагло, как фашисты по Смоленщине. Какой-то пацан зазевался, его быстро пинком отправили в стенку. Мальчик сполз на пол, а зареветь боится.
Ну, всё, УЗНАЮ ЭТО МОГУЧЕЕ ЧУВСТВО БЕШЕНСТВА, КОТОРОЕ ЗАСТИТ ГЛАЗА.
Отрываюсь от стены, медленно выхожу навстречу:
- Ольга Онучка (или как там)?
В ответ изумленно и нагло:
- Ну, и чё?
Тут же хватаю эту крашеную лахудру за жидкие волосики, не давая опомниться, резко бью наглой мордой о ласково подставленное колено - и в сторону, одновременно поддеваю носком сапога её старшего братца под яйца - понимаю: не будет детей - от таких и не надо - а второго, младшего, пытавшегося вступиться за сестрицу, разворачиваю и сильным пинком в задницу отправляю на лестницу.
Ах, мои подкованные сапоги! Там кувырки. Риск сломать шею - мелькнуло у меня. Двое других бегут сами, без помощи пинков. Девка поднимается, размазывая сопли с кровью из разбитого носа, что-то шипит, пытается тянуть ко мне ручонки с обгрызенным лаком, ой! Мои длиннее. Встряхиваю сильной рукой её за шкирку и, рискуя, ой, как рискуя, швыряю с разгона башкой в батарею. Ничего, выскочила из ворованной косухи и вниз по лестнице за братьями.
И эта белобрысая тварь держала в страхе район и школу, с 1-го по 8-ой классы? Школу с охраной? Школу с 1200 учениками, у которых есть родители, мамы, папы. Есть администрация, есть участковый на районе - и НИЧЕГО? Это как?
Я их догнала внизу, там и охранник осмелел. Начал суетиться. Да без тебя, бестолковый...
Я их гнала на машине по тротуарам и дворам, почти толкая бампером, потом отпуская, потом снова нагоняя, сигналя и крича в окно: догоню, убью. Чтоб запомнили брата и сестру Фоминых!!!
В итоге: террор прекратился. Семейка сгинула. И район оставила в покое. Во я напугала! Участковый потом благодарил. Как я позже узнала - все на нары были пристроены по малолетке, а потом и всерьез. Бедные, вообще-то, ребята. Родители - уроды. Всё ведь из детства, из семьи.
Я, конечно, очень рисковала. Что я там со своими приемчиками и бешеной яростью могла натворить? Но никто заявлений не подал. Естественно. Такая семейка. Мама с папой с нар не слезали, и дети туда же. Жаль мне их. Я с такими сидела месяц в чудовищном СИЗО. В камере с малолетками. Кто этого не испытал - не поймет.
В школе мне долго жали руку, директриса прослезилась, охранник хмурился. Еще бы. Профнепригоден. Все держали языки за зубами - в их же интересах.
Дети, школа мне устроили овацию. Я сняла шляпу, рассыпав свои роскошные каштановые волосы.
Племянники гордились. Школа гудела: вот это мама!!!
Увы, я не мама, я тётя. Мама их бросила. Впрочем, как и папа.