Не знаю, как я очутился в Большом лесу, что заставило меня пойти туда не знаю куда. Но когда увидел цветущую черёмуху, у которой белые цветы свисали огромными серёжками, решение пришло само собой. Я наломал большой букет и помчался домой. Вприпрыжку бежал по улице, а было мне десять лет, не чуя под собой ног, прижимая к груди слегка дурманящие цветы. Я твердо знал, кому подарю этот первый в моей жизни букет – маме.
Наверное, я первый раз проявил таким образом свою любовь к самому дорогому мне человеку.
В нашей семье росли три сына. Старший – Николай, я – средний и Василий – младший. У каждого свой характер, свой нрав, а стало быть, и своя дорога, а вернее, своя судьба в жизни. Но больше всех хлопот, правда, поначалу доставлял родителям я. Одним словом – непоседа. Во мне всегда жизнь била ключом. А от этого и поступки, приносящие (особенно матери) горесть и переживания. Вот почему ремешок по мне ходил куда чаще, чем по братьям.
Трудно было в послевоенные годы. Жили то в землянке, то в сарае, то в бараке. Было иногда голодно. Однажды я подошёл к печке, где недавно сварилась мелкая картошка для скотины, и стал её чистить для еды неумелыми детскими ручонками. Я не видел, что за мной наблюдает мать. А она, закрыв лицо руками, тихо плакала, потом выбежала на улицу и разревелась. Потом, когда я наелся, она взяла последнее, любимое, самое дорогое для неё платье и продала соседке. А на те деньги купила нам, ребятам, гостинцев, а точнее еды. Для нас тогда любая еда, кроме картошки, была гостинцем. А тут ещё кто-то подбросил нашей козе хлеб с булавкой. Та и околела.
Росли сыновья, прибавлялось и хлопот. А тут Василий угодил головой в бочку с дождевой водой. К счастью, я увидел и вытащил его полуживого из воды. Тонул он и в траншее. Я успел увидеть только кончики пальцев рук. Не умея плавать, спас брата. Потом он уже взрослым решил переплыть Дон, но не рассчитал своих сил и стал тонуть. И в тот раз я помог ему выбраться на берег…
Букеты душистой черемухи появлялись теперь в нашем доме каждую весну. Мама всегда любила, да и сейчас любит, полевые цветы. Эту весеннюю радость обожаю и я. Красота, а точнее чувство прекрасного, если оно есть в душе человека, то обязательно проявится.
Мать всегда старалась, чтобы мы на улице и в школе выглядели чистыми и опрятными. Собирая по крохе деньги и подрабатывая осенью в соседнем колхозе, она почти каждый год ездила в Москву и покупала нам к школе обновки. По приезде долго считала, на что сколько потратила. И очень огорчалась, если недосчитывалась нескольких копеек или рубля. А потом вспоминала, что в суете покупала два-три пончика, и счастливо улыбалась.
В семье были четыре мужика. У меня и сейчас перед глазами натруженные, больные руки матери от стирки белья. Ведь каждую вещь надо было продраить на стиральной доске. До сих пор в ушах: жиг, жиг, жиг. А рядом на печке – кастрюля с кипящим белым бельем, чуть подальше кастрюля с дымящим борщом и сковородка с жареными грибами.
Сколько радости было в семье, когда в доме появилась первая стиральная машинка. Мать после каждой стирки тщательно мыла ее и протирала, приговаривая: «Ты моя дорогая помощница, подружка». И машинка прослужила очень долго.
Наша мама успевала везде. Она была не только экономкой, ведя все текущие дела, но и планировала наше будущее. Она помогала решать нам задачки. С её легкой руки, когда мы немного повзрослели, а она пошла работать, купили первый велосипед, первый приёмник с проигрывателем, первый телевизор. Поставили электросчётчик. Потом приобрели первый, второй, третий мотоциклы. Она даже хотела купить мне гитару. Но что-то сразу не получилось. Зато чуть позже она подарила мне аккордеон. Надо сказать, что Бог мне дал почти всё, а вот музыкальным слухом, видимо, второпях не одарил. Если б я научился играть на аккордеоне, да ещё бы пел (при моих внешних данных и красноречии), мне бы не было цены. Зато теперь я знаю, чего стою. Спасибо тебе, Господи, за мою скромность.
Я уже учился в техническом училище, когда в один из выходных дней застал нашу маму почти убитую горем: – Что случилось?
– Ой, горе, горе мне с вами.
– А конкретно?
– А конкретно, Васька в понедельник снял с лошади, что стояла у пекарни, уздечку. Мужик кинулся хлеб везти в колхоз и не смог.
– Зачем уздечка-то ему?
– Лошадятником сделался. А в среду сбил вечером на мотоцикле человека. Еле уговорила не подавать в суд. Дала денег, может, обойдется. Ты как там, в училище, не голодаешь, как себя ведешь?
Не один рубец на сердце матери оставил и я в пору своей юности. Почти каждый месяц её исправно вызывали в школу на предмет моего «примерного» поведения. Я рос лидером, а поэтому приходилось пускать в ход кулаки налево и направо. Да и учителей доставал своими розыгрышами. То во время урока вдруг плакаты на стене заходят ходуном, то кошку в класс или птицу принесу, то скажу что-нибудь нелицеприятное. Даже в училище пришлось матери приезжать по вызову. Я за пачку сигарет на спор спустился по балконам с пятого этажа на второй. Мастер, когда увидел это, поседел. Ведь он отвечал за меня. К радости нашей мамы, старший сын Николай рос спокойным и смирным мальчиком, хлопот родителям не доставлял.
Однако я старался, как мог, сделать нашей маме и приятное. Будучи в гостях у своей бабушки, я всё лето собирал ей деньги на пальто. Сдавал бутылки, играл в лото. В эту игру мне, надо сказать, здорово везло. И к концу лета большую часть суммы я собрал. Мы ехали с ней на поезде домой. Товарный поезд проходил мимо нашего поселка. Мы должны были прыгать на ходу, но мать побоялась за меня. И мы проскочили лишних десять километров. Возвращались ночью одни. Я всю дорогу спрашивал: – Мам, а деньги у нас не отберут бандиты? – Нет, – успокаивала она меня. – Даст Бог, доберёмся до дома благополучно.
Сыновья подросли настолько, что подошло время обзаводиться своими семьями. И я привёл в дом свою бывшую одноклассницу, с которой мы ходили ещё в одну группу в садик. Ее зовут Рая. Отец с матерью души не чаяли в ней. Наконец, в семье появилась девушка. Матери и помощница, и подруга, и собеседник. А вскоре появилась ещё одна девочка, внучка Юлианна. Мать с отцом были на седьмом небе. Потом родились у моих братьев дети. Дом был полон счастья. Внуки по одному, а потом и пачками часто гостили у приветливых и заботливых дедушки и бабушки.
Быстро течет река. Чуть медленнее растут деревья, оставляя каждую осень годовые кольца. Настало такое время, когда мать стала жить одна. Отец рано ушел от нас по нерасторопности врачей. Она каждый вечер примащивается своим больным телом на кровати, закрывает глаза и начинает перебирать в памяти всех своих сыновей, снох, внуков, не забывая и уже о взрослом правнуке. Когда позволяет здоровье, ездит в церковь, а чаще перед сном дома молится о здравии своего потомства и за упокой умерших родственников. Жизнь не вечна. Но пока живёшь, надо жить по-человечески, с Богом в душе, с радостью к людям. Вот и наш приезд трех пар – глубокая дань уважения и любви к тебе, наша дорогая и всеми любимая мама, бабушка, прабабушка. Низкий поклон и большое спасибо тебе за всё, за всё, за всё!