Большая зала неистово шумела и волновалась, слышались возгласы и восклицания. Я растерянно стоял на месте, ища взглядом Агмуса. Но он сошёл с трибуны, и я более не мог его видеть. Меня окружили со всех сторон и повели чрез толпу к другим дверям под выкрики и насмешки. Далее провели чрез несколько длинных коридоров. Я послушно шёл, смущённо озираясь по сторонам. А что мне оставалось? Пытаться бежать? Было глупо. Попытаться объяснить, что я не согласен драться? Ещё более глупо и нелепо. Я сотни раз хладнокровно спускал курок, наблюдая как крупный калибр пробивает плоть, ломает кости и трощит черепа. Я ни разу не сомневался, уничтожая и сжигая мусор: будь то моложе меня парни и девушки, наркоманы и члены банд, либо их пожилые боссы, бородатые мужчины и морщинистые женщины младшей крови. Будь то грязнокровки, возраст которых, как у любого представителя старшей крови, определить трудно, принадлежащие к культам смерти. Я мусорщик, я никогда не убегаю.
Однако в данный момент я чувствовал себя не более чем тряпичной марионеткой, брошенной в водоворот страстей высших чинов ордена. Меня жгло и ковыряло то, что я сам одел этот перстень себе на палец. Я сам ступил на эту тропу. Я сам принял решение, когда не видел никакого другого благоприятного варианта. Сейчас, на какое-то мгновение, у меня проскочила мысль, что возможно, другой вариант был, а я просто его не заметил. Но теперь это была совершенно бесполезная мысль. Всё, на чём в данный момент были сконцентрированы мои помыслы, так это то, что другой мусорщик, носящий перстень первого класса, по имени Китон Грэхем, мусорщик который гораздо ловчее и опытнее меня, может меня убить. И я не хочу быть убитым! Не хочу быть жертвой, зажатой в стыке интересов всемогущих магистров! Я должен выжить не смотря ни на что!
Меня провели через небольшой боковой вход, и я очутился на круглой площадке диаметром где-то 8-10 метров квадратных, окружённой трёхметровой стальной решёткой. Эта площадка являлась ничем иным как ареной для поединков, которые, судя по всему, здесь были не редкостью. Комната, в которой находилась арена, походила более на просторную лекционную аудиторию, с той лишь разницей, что профессора не проводили здесь семинары для студентов, здесь бились такие как я, проливая кровь в бою на потеху публике. Вокруг площадки находились по типу многоярусных ступеней множество кресел и стульев, возвышающихся над ареной на 4-5 метров, так что возможность наблюдать бой имелась у всех присутствующих этой комнаты.
А присутствующих было много, комната очень скоро заполнилась членами ордена и представителями старшей крови различных каст, проследовавших сюда из большой залы. Элегантно одетые, красиво зачёсанные, напомаженные и надушенные мужчины и женщины торопливо занимали места, оживлённо переговаривались и любопытно рассматривали меня сверху, как диковинного зверя в клетке. Более значимые лица сидели, менее значимые стояли. Я увидел пятёрку магистров, которые заняли свои почётные места. Так же я заприметил рыжеволосую девушку по имени Инфанта. Публика жужжала, словно пчелиный рой, предвкушая зрелище. Раз мне удалось встретиться глазами с усатым магистром. Барталей внимательно посмотрел на меня, в его умных глазах блистало мужество и уверенность. Мне ничего больше не оставалось, как самому приготовиться, и так же мужественно встретиться с моим соперником.
Наконец прозвучал громкий бас Харольда Вагнера:
- Внимание! – Присутствующие стихли. – Мусорщик третьего класса Ноэль Эддингтон, совет ордена сортировщиков принял решение провести поединок, который определит достойны ли вы звания члена корректировочной организации. – Обратился бородатый магистр ко мне, испытывающе поглядывая. – Вашим противником станет мусорщик первого класса Китон Грэхем. Ваш инициатор Агмус Барталей, настоял на том, чтобы поединок длился до смерти одного из соперников. Вам понятны условия боя?
Я молча кивнул.
- Тогда покажите всё на что способны. – Позволив себе едва заметно ухмыльнуться, произнёс магистр Вагнер.
Позади меня раздались шаги. Из тех же дверей, чрез которые я попал на арену, показался высокий мужчина тридцати лет. При виде его публика неистово зашумела, кое-где раздались восторженные женские возгласы. Это был мой противник Китон Грэхем. По реакции публики, я понял, что он был фаворитом для многих любителей поединков на арене. Он медленно прошёл на середину круглой площадки, осматривая меня. В свою очередь, я был занят тем же. Китон Грэхем был выше меня ростом, худощав, имел правильные европейские черты лица, даже слишком правильные, приторно-слащавые. Взгляд его карих глаз был смелым и умным, и не совсем гармонировал с плавной самоуверенной походкой и смазливым лицом. Он носил небольшую бородку и усы, тёмные вьющиеся волосы закрывали уши. Одет он был в белую рубашку с высоким воротником, чёрную жилетку, на которой висела тонкая золотая цепочка, и тёмные зауженные брюки. Ступал он, в коричневых кожаных туфлях, мягко, но уверенно. В руке сжимал, спрятанную в тёмно-синие ножны, длинную японскую катану.
Я снял пальто и бросил его в сторону. Мой противник продолжал не спеша двигаться по периметру арены, посматривая на меня.
- Да начнётся поединок. – Внушительно провозгласил магистр Вагнер.
Мой соперник совершил молниеносный выпад, в доли секунды преодолев три-четыре метра разделявшие нас, и нанёс мне удар катаной в лицо. Клинок оставался в ножнах, иначе он непременно снёс бы мне голову. Но и без того удар пришёлся не слабый, от него я упал на спину. Раздался взрыв хохота. Я совершил кувырок назад, поднялся на ноги и тут же отскочил в сторону, так как Китон Грэхем продолжал размахивать клинком в ножнах словно бамбуковой палкой, норовя нанести мне для разминки ещё несколько ударов. Проведя несколько минут в подобном танце, в котором мой соперник намеревался меня избить, а я не всегда удачно избегал его тумаков, Китон Грэхем наконец эффектно обнажил сверкающее лезвие катаны. Он окинул меня небрежным взглядом, давая понять что сейчас всё закончиться.
- Ноэль, где твоё оружие?! – услышал я возглас Агмуса.
- У меня его отобрали вместе с вещами при входе в залу. – Выкрикнул я в ответ, оглядываясь на усатого магистра.
Раздался взрыв всеобщего смеха.
- Что же это за мусорщик, у которого отобрали его оружие и личные вещи? Такого и быть не может! Смех да и только! – визгливо насмехаясь, восклицал Франсуа Дюмонт.
Сквозь раскаты хохота, я услышал грозный голос магистра Барталея:
- Инфанта, твои кинжалы.
В метрах пяти-шести на одном уровне с магистрами, я увидел стоявшую рыжеволосую девушку. Она пыталась сделать вид что не слышит Барталея, однако её лицо приобрело недовольное выражение.
- Инфанта Джутхани, ты ведь всё помнишь. Твои кинжалы. – Повторил настойчиво усатый магистр, пристально глядя на рыжеволосую, так что ей волей неволей пришлось повернуться к нему, и соорудить соответствующую мину. Несколько секунд она смотрела на Агмуса, затем резким движением достала из-за пояса два кинжала с золочёными рукоятками, и бросила их на арену. Но бросила так, что они упали в метрах трёх от меня.
Китон Грэхем слегка ухмыльнулся, наблюдая эту интригующую сцену, а затем посмотрел на меня. Я понял его взгляд, и что есть сил бросился к кинжалам. Плюхнувшись на живот и схватив их, я перевернулся на спину, и на меня тут же обрушился удар катаной. Если бы я замешкался на какую-то долю секунды, лезвие японского клинка непременно раскроило бы мне голову. Перевернувшись, я поднялся и прокрутил кинжалы в руках, проверяя их сбалансированность. Их лезвия были в два раза тоньше моих ножей и на полтора дюйма длинней, а рукояти тяжелей. Это оружие было мне непривычно, однако я был рад держать в руках что-то, что мог противопоставить длинному лезвию моего противника.
Бой перешёл в активную фазу. Мой соперник атаковал, я защищался. Его движения отличались плавностью и изяществом. Каждая его атака, которую я парировал, несла в себе лёгкость танца. Отчего мне казалось, что я со стороны смотрюсь как неуклюжее пугало. Китон Грэхем обращался со своим оружием как с верной любовницей – резко, жестко и изящно. Очевидно было то, что его опыт владения холодным оружием намного превышает мои умения. Ко мне вернулись знакомые ощущения, будто я вновь сражаюсь с мастером Ко, будто я всё тот же неопытный ученик, который по-прежнему не способен превозмочь своего учителя. Я был способен только защищаться, и попытки контратаки, выявляли брешь в моей защите, последствием которых были ранения, нанесённые мне в плечё и бока гладким лезвием меча.
Скорей всего в таком темпе боя прошло минут десять-пятнадцать. Однако мне показалось, что я уже битый час напрягаю все свои силы, дабы неуловимый клинок мусорщика первого класса Грэхема не отсёк мне конечности или не разрубил меня пополам. Однако как я не старался, я всё же допустил ошибку. Пытаясь контратаковать, я сделал неудачный выпад, мой противник ловко уклонился, и выбил у меня из правой руки кинжал. Затем он стал атаковать. Я пытался блокировать, но одной рукой это было сложно сделать. Я раскрылся, и тут ощутил как лезвие катаны вошло в мой живот чуть выше пупка, прорезав желудок, кишки и позвоночник, пронзив моё тело насквозь.
Я не успел понять как это произошло, а режущая боль в мгновение ока пронзила моё нутро. Мой соперник, удерживая рукоять клинка, приблизился, заглядывая мне в глаза. В его карих глазах читалось ленивое торжество, помимо этого присутствовала немалая доля разочарования смешанного с раздражением. Он считал меня просто куском мяса. Он шёл на этот поединок зная, что одержит победу. И теперь жалел, что победа досталась ему так легко. Жалел, что я оказался таким скучным, таким предсказуемым.
Неужели я так слаб? Так неинтересен, так жалок? Неужели я должен умереть прямо здесь и сейчас? Умереть непонятно для чего, непонятно ради кого? Умереть за чужие интересы? Ему осталось только рассечь моё тело пополам, или быть может отрубить одним ударом мне голову. Неужто я просто мусор, который убирает этот мусорщик?!
Я ощутил как злоба закипает во мне. Я не кусок мяса! Я не марионетка! Я не только мусорщик, я есть много большее! Зверь часть меня, но и я часть зверя!
Нечто внутри меня одобрительно отозвалось. Я схватил моего противника за плечи, и с силой сжал их. Его взгляд изменился, любопытство и недоумение отразилось в его карих глазах. Он крепко сжал рукоять клинка, намериваясь во что бы то не стало его не отпускать. Знакомое жжение охватило моё тело. Из недр меня завопила неистовая сила. Тело начало трансформироваться. По мере того как Китон Грэхем наблюдал изменения в моём теле, лицо его менялось в выражении.
Я рывком поднял своего соперника в воздух, а затем повалил его на пол, подмяв под себя. Мои руки уже обратились в звериные лапы, их когти впились в его плечи. Он пытался оттолкнуть мою звериную пасть, я укусил его за предплечье. Он вскрикнул, вырвал руку, но тут я впился зубами в его ключицу и стал грызть. Вкус плоти и аромат крови пробуждал во мне ещё больше сил. Он захрипел.
Вся вышеописанная сцена заняла не более минуты. Моё звериное нутро требовало беспощадной расправы над этим самоуверенным декаром, который так легко и небрежно хотел забрать мою жизнь. Наверняка всё так бы и закончилось, но тут я почувствовал как в мои плечи вонзились острые крюки, за которыми были закреплены цепи. За цепи кто-то тянул, пытаясь оттащить меня от Китона Грэхема. Вокруг сновало, шумело, бранилось множество лиц.
Оказавшись возле меня, синеволосая Лукреция неистово кричала:
- Отпусти его, монстр! Отпусти его, мерзкое животное!
С другой стороны раздавались яростные вопли магистра Дюмонта:
- Убейте это чудовище! Убейте его!
Крюки вонзались всё глубже. К ним присоединились другие. Но я не выпускал из своих лап окровавленного разодранного противника, который выпучив глаза, молча глядел на меня и хрипел. Но тут, оттолкнув в сторону Франсуа Дюмонта, появился Агмус Барталей. Он вплотную сел ко мне, и громко, стараясь перекричать остальных, проговорил:
- Вернись обратно! Ноэль, ты слышишь меня! Вернись обратно, иначе тебя убьют!
Я понял его слова. В настоящий момент моё сознание доминировало над сознанием зверя, или он позволял мне так думать. Тем не менее сейчас мы были ближе друг к другу чем когда-либо до этого, сознавали потребность друг в друге. Я отпустил своего поверженного противника, и позволил себя оттащить. Немного походя, моё тело стало принимать прежний облик. Я лежал на спине, меня держали за руки и ноги. Кто-то вытащил из меня катану Грэхема. Кровь заструилась из раны.
Окинув взглядом комнату, я заметил в каком волнении пребывали присутствующие. Брезгливые, обескураженные, злобные гримасы глазели на меня отовсюду. Аудитория гудела ругательствами в мой адрес:
- Монстр!..
- Зверь!..
- Мразь!..
- Убить выродка!..
- Сожгите чудовище!..
- Мерзкий бродяга!..
- Проклятый ликан!..
Агмус присел возле меня. Склонившись надо мной, он держал мою голову обеими руками. Его глаза светились невыразимым торжеством.
- Ты справился. – Произнёс он, перед тем как я потерял сознание от боли.