Уважаемая персона,
данным письмом – прощальным, я утверждаю, что достиг нужной кондиции по части разложения и являю собой восхитительный образчик для любого паноптикума, так как своим скафандром – и вросшими в него костями, представляю довольно любопытный экземпляр.
Что касается последних секунд моего восприятия, то будьте уверены, они не были омрачены ничем, кроме абсолютной апатии к происходящему извне и даже внутри (тела), и полной сосредоточенности на мягком, омывающем подходе темноты, начавшейся с ярких точек и серого фона на заднем плане. Так ведет себя пытающий вспомнить картинку экран, который слишком долго страдал «белым шумом».
Моя галактика закончена. Между строк достаточно пустоты, чтобы заполнить ее смыслом, которого вы там никогда не признавали. Я ушел и, наверняка, не вернусь. Это прелесть, доступная обиженному ребенку, который в гневе отрицает весь мир, и верит, что не простит его. Сентябрьское солнце фольгой конфетной ярко вытравлено на моей одежде. Бесчувственность сладка. Попробуйте.
Вам казалось, что на каждой планете найдется места для двоих, для тандема, для дуэта. Вам казалось, как кажется небу после дождя, что земля – его зеркало. Лужи ваших бесконечных измышлений - тяжелы для плеч уставших атлантов. Они ушли, а ничего не упало. Мифы – ложь, близость – фантазия. Не было никаких знаков. Все вы выдумали, белый бык не похищал Европу, даже во снах. Мало того, ему не снятся сны.
Последний цикл я назвал – «Маковым», потому что мне нравятся эти цветочки. Оранжевые, беспризорные и отцветающие за неделю. Я поместил образ или прямое упоминание в каждое из произведений – название кафе, внешнее сходство платья второстепенной героини с верхнего ракурса, мифологическая отсылка к вечному царству сна. Все это создало узор, который был скреплен южноамериканским антуражем.
Цель? О чем вы? Это все инерция. И даже обращение к вам в начале этого письма – инерция. Я должен, обязан к кому-то обратиться, чтобы не сочли совсем безумным. А вы уже придумали себе, что все эти россыпи знаков – ваши? Вернее, что они вызваны вами. И вам суждено нести мои останки в крематорий публичного интереса? Увольте. Вот из-за этой сосредоточенности на подтексте, как на втором дне, в котором – всегда вы, я и определил, что пора прощаться.
Передавайте привет своему самомнению, периодически проглядывающим настоящим, искренним сомнением. Надеюсь, что не свидимся. Ночи здесь длинны. И маки, повсюду маки. В таких зарослях не найти скелет, даже в скафандре. Млечный путь из маковых соцветий.