Русалка. Почти по Андерсену. Глава 5

         
                5.               
       
      А в лагере по-прежнему бушевали любовные страсти.
      Однажды вечером при Мите произошел такой разговор:
      —  Мужики, новость дня! Белла Борисовна нашла себе, наконец...
      —  Не свисти! 
      —  Точно говорю, сам видел, шофёр из города. У него машина сломалась, остался в лагере ночевать, ну, и…
      —  Ха-ха-ха! Повезло чуваку!
      —  А что?... (ухмылка) ...если Белочку завести...
      —  Ну, если только бутылки три выжрать...
      —  Пошляк! Они о музыке будут говорить.
      —  Гы-гы-гы! Белла ему «Болеро» споет.
      —  Завтра посмотрим...
      Митя поморщился. Изабелла Борисовна, полная перезрелая еврейка с усиками, профессиональный педагог по вокалу, была руководителем институтского ВИА с громким названием «Зодчие». О чём бы она ни говорила с мужчиной (возраст и внешность значения не имели), на лице её всегда было такое выражение, словно она знает его самые тайные помыслы и одобряет их. Митя был свидетелем, как Белла выдавала своим ребятам концертные ботинки, и когда кто-нибудь называл свой размер, приговаривала: «Хорошо-о! Ах, как хорошо!» —  как будто размер ноги говорил ей о чем-то совсем другом, гораздо более важном. Мите было её откровенно жаль. Она была не замужем, скорее всего, старая дева. Здесь, в лагере у неё, пожалуй, ещё оставался шанс обогатиться хоть какими-то воспоминаниями. На пляж она всегда приходила с зонтиком, в кружевной шляпке и в полной боевой готовности. Плавать она не умела и всегда барахталась около берега, напоминая собой надувную игрушку, поэтому Митя хорошо знал её прелести в виде тяжелого увядающего бюста и коротких ножек, которых не брал загар.   
           Новость обсуждали её питомцы: ударник Игорь, красавчик-гитарист Вадим по прозвищу «Гений» (что бы он ни сыграл, Белла закатывала глаза и говорила: «Гениально!»), и мультиинструменталист Ваня Свешников, краснощёкий толстогубый парень, любимец Изабеллы Борисовны. («Мультиинструменталист» означало, что Ваня, чуть-чуть играя на гитаре, научился кое-как играть на  флейте). Митя неплохо знал не слишком щепетильного Ваню, поэтому особенно пожалел Изабеллу Борисовну.
           Через несколько часов на его глазах произошло завершение этой “love Story”.
          Перед тем, как идти к Асе, Митя забежал в администрацию просмотреть наряды на следующий день. Отперев дверь своим ключом, он быстро пробежался по спискам, сделал пометки, затем выключил свет и собрался было уходить, но уже в дверях вспомнил, что забыл ключ на столе. Он вернулся, присел в кресло директора, нащупал ключи и тут только понял, как устал,  —  которую ночь подряд он спал всего по два часа...
           Наверное, он задремал, а когда очнулся, был в комнате уже не один. 
           —  Заходи, заходи. —  услышал он громкий шёпот.  —  Повезло, дверь забыли запереть... Да шевелись ты!
           В дверях спиной к нему, покачиваясь, стоял мужчина и втаскивал кого-то в комнату. Пока Митя соображал, не сон ли это, в комнату ввалилась женщина, ещё более пьяная, чем кавалер. Обнявшись, они рухнули на стоявший около двери диван, и оцепеневший Митя стал невольным свидетелем сцены с цензом «18+». Уйти, не обнаружив себя, он не мог, оставалось вжаться в кресле и ждать.
           К счастью, скоро всё закончилось.
           —  Теперь ты понял?  —  заплетающимся языком сказала женщина. —  Митя по голосу узнал Изабеллу Борисовну, она-таки добилась своего. —  Мы созданы друг для друга, милый... Это судьба...
           —  Заткнись. —  ответствовал мужчина. —  Вставай-ка, надо тебя отвести, пока никто не увидел.
          Сделать это оказалось не так-то просто. После нескольких безуспешных попыток поднять Беллу, мужчина ушёл один, сказав на прощанье любимой:
           —  Нажралась, жидовская морда! Ну и валяйся тут...
           Изабелла Борисовна лежала и бормотала:
          —–  Музыка  —  это моя стихия... Не уходи, дорогой, я спою тебе «Болеро»... 
             Она уснула, так и не спев «Болеро». Митя осторожно перешагнул через нее и помчался к Асе.