"Подвязать штаны
продолговатым ремешком
И ступать вперёд,надеясь
Что была и у тебя
Когда-то
Жизнь как сметана
Жизнь как перина
Жизнь как сметана
Жизнь как перина"
Гр.Об.
Киш в 30 лет ушел в монастырь и теперь ему 45. Мать умерла, он теперь сирота, выпивает, хочет женщину, но нельзя ему этого. Борис и Саша сидели на поляне у монастыря и пили чай с хлебом. Тут выполз пьяный монах. Она шатался на ногах. В руке бутылка водки. Он подсел к ребятам и Саша дала ему хлеба. Тот стал им говорить, что хочет нюхать женщин, стирать им трусики, что 15 лет не знал женщин, а с 27 до 30 лет он жил с женой. До 27 лет он не знал женщины. Решил быть монахом, дабы за мир молиться, ведь без его молитв мир умрет быстро. Пить начал, потому что мать умерла. Он один на белом свете. Сирота. Пьет водку и обсуждает теток, которые идут мимо монастыря. Говорит им одно и то же:
- Нюхать теток хочу, спать хочу с ними, я монах, мне нельзя теток, но хочется. Пью,но пить нельзя. Мне жить нельзя. Хочу умереть. Быстрей бы умереть. Мир его убивает, быстрей бы на небеса попасть. Рано я ушел в монастырь. Надо было в 60 лет идти. Рано. Бабу хочу, но нельзя. Выпить хочу, но нельзя. Как жить? Молится скоро буду за весь мир в своей келье. Кто спасет мир? Монахи! Никто больше. В миру нельзя молиться, там Сеть. Нельзя пить, бабу брать нельзя. Зато молитва идет. Но пока не молюсь, пью водку. Жить не хочу, надоело. Все кончено. Моя миссия - это молиться за весь мир. Некому больше молиться за мир, только монахи моляться за мир. Я пью, ибо болен душой. Чего вы тут ищете? В монастыре живут лишь больные, здоровые живут в миру. В мир идите, дети, нечего шастать по территории монастыря. Валите отсюда!
Борис спросил.
- А кто будет молиться, если ты умрешь?
- Ох, да дьявол искушает меня, дьявол! Пить хочу, бабу хочу, но нельзя. Нельзя. Нельзя! Нельзя!!! Нет иного пути, только к Богу. Но ведь и бабу хочется и выпить. Как быть? Молиться пора, ох, грешник я, не святой.
Тетки, что идут мимо него, понимают, что он псих. От мании величия сошел монах с ума. Вот что они все думают про него. Он же пытается их ухватить за попку. Они милицию вызвыают. Милиция его вяжет и ведет в монастырь. Тамбовская волчица ему подруга.
А еще бывало, монах Киш пьян и зовет в свою келью Бориса и Сашу. Они лезут через высокий забор, Киш падает и о камни царапает себе щеку. Из щеки хлещет кровь. Но Киш пьян и ему все равно. В келью вбегают ребята. Киш на замок изнутри запирает келью. Но игумен и сторож монастыря увидели их. Они стучат в дверь. Киш не открывает, делает вид, что не слышит. Но все-таки через минут десять открыл. Они вошли. Борис и Саша под кровать спрятались. Игумен спросил.
- А почему тут женские туфли стоят на полу?
- Это я нашел их, нашел у родника.
- Зачем принес в келью женскую обувь?
- Да так, захотелось, а чего тут плохого? Мы люди вольные, хотим пьем, хотим тапки женские в келью носим. Нам все можно. Или не все?
- Странные желания. Ты монах или нет?
- Монах. Но я и выпить хочу, и бабу простую в сапогах понюхать, и клея дыхнуть, и поцеловать между ног гламурную киску. Пропал я, бесы уничтожили меня, отец.
- Тогда зачем тебе в келье женская обувь? Лжец!!!
- Нашел просто на дороге, взял себе, но без всякого смысла это сделал. А что?
Монах Киш пьет сильно и пристает ко всем, кто в монастырь идет. Тетка, которую нанял игумен, не смогла сдержать натиск его и он сбежал из кельи. Снова нос в крови. Снова мужчина с женщиной в его келье. Он словно дьявол из аркан Таро. Монахи уже все с него смеются, говорят, что он болен душой. Нет смысла ему тут быть, пусть идет в мир и женится, ведь монахи все считают, что он пал и ему нет места в монастыре. Собаки лают возле монастыря, он им водку наливает в миски.
- Бабу хочу, пить хочу! - кричит Киш на весь монастырь.
Монахи стали успокаивать его.
- А кто будет за мир молиться?
- Дьявол! - кричит Киш.
Монахи ему хором отвечает.
- Никак нет, батя, не дьявол, а ты! Ты за весь мир молиться будешь, отец.
- Бабу хочу, водку хочу! - кричит Киш и бьет в глаз игумену.
Тот кричит от боли. Прихожане видят эту картину и идут домой смотреть новости.
Монах Киш пьет водку на полянке и цепляется к девушкам, что идут пить воду к ручью. Он говрит им.
- Эх, бабу хочу, как же сильно я хочу бабу! Сиськи ее мять охота. Вот же черт. Я не святой, я грешник самый большой на свете. Бабу бы, но нельзя! Нельзя! Нельзя!!!
Я ведь монах. Кто будет за мир молитву читать кроме меня? Если бы не я, мир бы давно уже рухнул в бездну. Вот так. Эх, бабу бы, где же она?
Девушки молча идут к ручью и на него не обращают внимания. Киш пьет водку и краснеет от ужаса, ему кажется, что он напился дико, он падает на тропу и засыпат.