50 лет фильму Война и мир
Бородино под Дорогобужем к юбилею великого фильм
На фото Дорогобуж, август 1963 года. Приключения итальянцев в России
В июле этого года исполнилось 50 лет выходу 3-ей серии легендарного фильма Сергея Бондарчука «Война и мир», а в ноябре такой же юбилей заключительной 4-ой серии. Главные батальные сцены – битва при Бородине снимались в Смоленской области под Дорогобужем. О своем участии в этих съемках я рассказал на страницах своей книги «Я был рожден», эта история выложена и здесь на сайте в главе «Армия». Формат книги не позволял мне более подробно осветить этот интереснейший эпизод моей жизни. Сейчас в связи с юбилейными датами выхода на экраны этого великого фильма мне хотелось бы поделиться некоторыми оставшимися без освещения деталями с читателями.
В июле 1963 года меня неожиданно вопреки договоренности с военкоматом призвали в армию. Договор был в том, что я пройду по его разнарядке курс учебы на СТ-35, а меня не будут призывать до сдачи экзаменов в МГУ. На сборы у меня был всего один день. Поэтому меня проводили только ребята из Бауманского оперативного комсомольского отряда. Помню проводы были шумными, веселыми в штабе отряда в переулке Стопани. Тогда там располагался городской дом пионеров. Но мне было не до веселья. Срывалась возможность поступления в ВУЗ и неизвестно, что там впереди. Родители, конечно, были в шоке, но быстро собрали меня и рано утром !9 июля я прибыл на Пресненский сборный пункт. После медицинского осмотра новобранцев погрузили в эшелон, сообщив, что нашу команду везут в Смоленск, где мы будем сниматься в массовках в батальных сценах. И вплоть до начала октября я вместе с другими такими же бедолагами сражался на полях Дорогобужа, изображая поочередно на съемках фильма Бондарчука «Война и мир» то русских гренадеров, то итальянских гвардейцев, то французских стрелков.
Тогда для обеспечения масштабных батальных съемок досрочно в июле было призвано в армию более 10 тысяч новобранцев. Съемки проходили в окрестностях Дорогобужа. Сформированная дивизия проживала в полевых условиях, то есть в палатках. Но кормежка была штатная, поскольку были развернуты полевые кухни. Первые две недели, как и положено, мы проходили курс молодого бойца: изучали уставы, осваивали строевую подготовку, ходили в наряды, разбирали и собирали на время автоматы, потом отстреляли по мишеням и наконец, приняли торжественную присягу. После чего мы стали полноправными бойцами Советской Армии.
Помню свой первый наряд на кухню. После общего отбоя надо было начистить несколько котлов картошки. Попробовали схалтурить, но пришел главный повар и устроил нам взбучку за то, что мы срезали слишком много вместе со шкурками. Нас было трое, но в два ночи один из нас не выдержал и сказал иду спать, а там пусть, что будет. В три часа ночи мы, наконец-то закончили работу. А подъем - в пять утра. Завтрак - в полшестого и строевой колонной к месту будущего «сражения».
Однажды я получил наряд на ночную охрану какого-то складского сарая, но не с автоматом, а с штык-ножом в чехле на поясе. Было прохладно. Чтобы согреться, я сделал пробежку перед сараем, а потом присел отдышаться на крылечке и уснул. Проснулся, словно почувствовал опасность. Вскочил, а передо мной стояли два офицера. Не знаю, заметили ли они, что я спал. Я бодро доложил, что ничего подозрительного вокруг вверенного мне объекта не заметил. Офицеры молча удалились. В тот раз всё обошлось.
Почти каждый божий день мы проводили на «Бородинском» поле под палящими лучами августовского, да и сентябрьского солнца. А погода, как нам назло и на радость киношникам, была всё лето безоблачная. Обедали там же – еду нам доставляли полевые кухни. Возвращались в лагерь к ужину.
Главная задача нашей дивизии -- воспроизвести генеральное бородинское сражение. Но репетиции и съемки его отдельных эпизодов продолжались более двух месяцев. За это время мы многого насмотрелись и многое узнали.
Во-первых, сам факт, что по расположению дивизии передвигаются известные артисты и сам Сергей Бондарчук и с ними, если уж очень обнаглеть, запросто можно сфотографироваться, вызывал некоторую зависть у домашних и друзей. Я, помню, долго и нудно описывал своим друзьям, как сам Бондарчук покупал для меня и сослуживцев булочки. Дело было так. В армейских частях обычно работает военторг, где можно купить галантерейные мелочи, предметы санитарии и гигиены. Также существует солдатская чайная (где солдатики за свои денежки могут выпить чай или лимонад, прикупить пряников или конфет, а также сигареты) и офицерская столовая (где питаются офицеры, отказавшиеся от питания в части). Ассортимент у офицеров, естественно был шире и разнообразнее. Особенно нам нравились свежеиспеченные сладкие булочки. Но солдат в офицерскую столовую пускали обычно, когда там никого из офицерского состава не было. Приходилось ждать, а времени на ожидание в армейских условиях обычно не хватало.
Так вот однажды мы с сослуживцем топтались у столовой в ожидании, когда последний офицер ее покинет. В это время мимо проходил Сергей Бондарчук со своей свитой. Видимо, он заметил наши тоскливые взгляды в сторону крыльца, остановился и спросил: -- Вам чего, ребята? – Да, нам бы булочек, - промямлили мы. – А что, не пускают? – Так, не положено, с явной обидой на социальную несправедливость ответили мы. – Подождите минутку! И через пару минут сам великий режиссер Сергей Бондарчук вынес из столовки и вручил нам большой пакет с еще теплыми вожделенными булочками. Конечно, на скомканый рубль, который мы ему протянули (мы же не попрошайки какие-нибудь!), создатель киноэпопеи «Война и мир» даже не взглянул. Так я постиг, что искусство прекрасного не может быть бесполезным.
Второй положительный момент дорогобужской жизни - это приобщение к процессу создания кино. Мы постигли секреты этого непростого ремесла. Насмотрелись и как делают трюки, особенно конные, и как работают пиротехники, и что из себя представляют декорации, сценические костюмы и прочий реквизит. Так вот солдаты на самом дальнем плане были одеты поверх х/б в обыкновенные белые кальсоны. Тем, кто поближе, в обмундирование добавляли две белые ленты, которые мы крестом надевали поверх гимнастерок. Бойцам третьего приближения выдавали к лентам еще и картонные кивера. Ну, а тех, кто должен был быть на переднем плане мизансцен, одевали уже в соответствующую тому времени и принадлежности военную форму
Нашему батальону пришлось поучаствовать в съемках на самых разных удалениях от камер. Одно время у меня было много интересных фотографий самого себя любимого в различных ипостасях, а также фотографии отдельных эпизодов. У киношников был свой бизнес, они тиражировали то, что снимали, многими тысячами экземпляров и продавали желающим целыми комплектами фотоснимков. Конечно, солдатам они продавали за копейки: за один рубль можно было получить несколько десятков фотоснимков с эпизодами баталии, в том числе изображения главных героев на поле сражения: Тихонова-Болконского, Захаву-Кутузова, Трофимова-Тушина, Бондарчука-Пьера, Стржельчика-Наполеона.
Третий момент – мы столкнулись и довольно для нас солдат неожиданно с крайне низким уровнем командования на уровне батальонов и полков. Что касается ротных и взводных офицеров, то они были жертвами порочной системы, когда инициатива не допускается, а слепое следование приказам высших по рангу начальников ведет к конфузам. Приведу только один пример такого бездумного следования приказам. Лето 63-го года было жарким, солнечным и не дождливым – идеальная съемочная погода. Обычно нас сразу после завтрака приводили на поле и подразделения расставляли по заранее отведенным местам. Час-полтора мы просто лежали, кто загорал, кто читал, кто играл в картишки, а в это время киношники готовились к съемкам: операторы расставляли камеры, пиротехники готовили свои хлопушки, помощники режиссера отрабатывали с ближней массовкой мизансцены. Наконец, всё готово. Комдив, он же военный консультант, дает общую команду строиться. Командование осуществлялось при помощи спецмашины, оснащенной мощными громкоговорителями. Далее репетиция. Режиссеру и главному оператору надо посмотреть, как на дальнем плане выглядят массы. Отдается команда частям двинуться вперед и пройти быстрым шагом 10 метров. Сказано сделано. Видимо, начальство кинематографическое и военное довольно. Возвращаемся на исходные позиции. Еще с час травим балду. Киношники что-то доводят до ума. Звучит команда приготовиться к съемке. Войска выстроены в полной боевой готовности. Мы уже более трех часов на солнцепеке, окончательно разомлели. Установка: наш батальон атакует неприятеля и несмотря на потери добирается до укреплений противника – это в двухстах примерно метрах от нашего местоположения. Над полем разносится громогласная команда, усиленная многократно армейской радиоустановкой: мотор, шагом марш. Мы дружно зашагали, пиротехники начали взрывать свои петарды. И о, ужас! Вражеский огонь полностью скашивает русские колонны, лишь горстка офицеров и сержантов продолжают наступление.
Стоп! Съемка сорвана. Шагать двести метров под палящими лучами – это не для нас – лучше ж погибнуть смертью храбрых под Бородино после первого залпа неприятеля. Над Бородино несется отборный мат с грузинским акцентом. Комсостав – полный интернационал. Комдив – грузин по национальности. Наш комбат - украинец, ротный – латыш. Съемка остановлена. После совещания нам уточняют задачу. Первые тридцать шагов убитых быть не должно, даже если снаряды рвутся под ногами. После чего первое отделение каждого взвода может позволить себе быть убитыми, но постепенно в течение последующих 10 шагов. Второе отделение должно сверх этого прошагать еще 50 метров и т.д. Если же четвертое отделение будет выбито до команды стоп, то пойдет во внеочередной наряд на кухню. После такой установки всё, наконец, сработало. Но ставшую тогда крылатой фразу комдива, разлетевшуюся по окрестностям Дорогобужа: - Майор Ермалюк, майор Ермалюк, твою мать, у Вас пустая голова, заполните ее чем-нибудь! – мы еще долго с удовольствием вспоминали в учебке.
Центральную панораму главного сражения начали снимать 25 августа 1963 года, именно в этот день 151 год назад русские войска выстояли в труднейшей героической схватке с армией Наполеона. По длинной зигзагообразной дорожке, начал движение вперед аппарат оператора, перед ним разворачивалась сложная многоплановая картина: промчалась конница, а в рукопашной схватке сомкнулись шеренги французов и русских и все это под многочисленные взрывы, залпы пушек, р,ужейные выстрелы, клубы густого дымы, яркое пламя. Людей и коней не пересчитать. Как тут не вспомнить Лермонтова: Смешались в кучу кони, люди и залпы тысячи орудий слились в протяжный вой.
Наш батальон тоже начал движение, но до рукопашной дело не дошло. Мы были далеко от основного боя, изображали русскую армию. Но форма была не для первого плана. Увы, себя я разглядеть практически не мог, поскольку наш батальон был в дали от основных событий.
После генеральной съемки панорамы решающей бородинской битвы репетиции и съемки отдельных сцен продолжались до конца сентября. Тогда в одном из последующих эпизодов меня и еще человек пять наших положили в так называемую "волчью яму" изображать трупы. Камера по тросам над нами проносилась с большой скоростью, поэтому разглядеть в фильме, кто в яме лежит, я не смог, хоть несколько раз просматривал этот кусок.
В репетициях и съемках бывали и отдушины. Дело в том, что не все они уже требовали полного присутствия всей дивизии. Для меня такой отдушиной была библиотека. С «штатным» библиотекарем мы сошлись. Он позволял мне самому копаться среди книг, выбирая то, что мне интересно. В награду он рекомендовал меня заняться подготовкой и отправкой остатки библиотеки, освободив от обычной солдатской рутины.. Он уже отбыл в свою часть. Солдаты постепенно разъезжалась по местам будущих мест службы.
Работы оказалось много, а времени на отправку мало и я попросил замполита дать кого-нибудь в помощь. Появились два парня. Один из них заявляет, что его направили мне в помощь, но ты, мол, управляйся сам, а у меня свои срочные дела. Я возразил: - Давай, сначала поработаем, а потом вали, я тебя прикрою. Он начал качать права, которых у него не было по определению. От слов он перешел к размахиванию кулаками. От его удара я уклонился, и кулак задел меня не сильно и по касательной. Я ответил серией точных ударов и в кровь разбил ему нос. На помощь ему бросился второй, но путь ему преградил Валька Герасимов из нашего отделения. Я кинул побитому бойцу полотенце, чтобы он мог вытереть кровь. –Теперь можешь валить, а то кровищей мне книги запачкаешь, - бросил я ему великодушно. Инцидент исчерпан. Через день уже наше подразделение грузили в эшелон. На станции появился побитый мной боец. Он с интересом долго изучал мою физиономию, явно надеясь отыскать следы его удара. Но моя физиономия в полном порядке, а его имела ужасный вид: распухшие нос, губа и огромный фингал под глазом.
По дороге было одно разочарование. Эшелон на несколько часов остановился в Москве для переформирования, но предупредить об этом своих я не мог. И вот мы на станции Красный ударник, а дальше Мулино и 10 месяцев муштры в учебке. И тут новый абзац. Валька Герасимов попал благодаря курсам телетайпистов, которые он, как и я окончил, к связистам и начал стучать на телетайпе без особой муштры, а я стал учиться на должность командира орудия - гаубицы Д-30. С этого момента Дорогобуж для меня остался сладким воспоминанием и началась новая жизнь с ее взлетами и падениями.
Уже в конце службы я узнал, что Бондарчук не забыл о досрочном призыве солдат участниках съемок под Дорогобужем. Мой школьный товарищ Леша Богатский , как и я, попал в армию, где служил в Южной группе войск, а по-простому в Венгрии, писарем при штабе, но именно писарем, то есть не так, как Данила из легендарного фильма «Брат». Мы изредка переписывались, и в конце службы я получил от него очень важное сообщение. Оказывается, был приказ Министра обороны об особых сроках демобилизации участников съемок «Войны и мир».. Основной призыв по приказу тогда начинался в октябре и заканчивался в декабре. Соответственно в эти же сроки шел дембиль. Логично и справедливо было, чтобы наш ранний призыв и был отправлен на гражданку раньше основного срока. Проблема была в том, что участников съемок потом раскидали по разным частям и округам. А воинское начальство не очень вникало, кто, где и когда служил. Поэтому большинство дорогобужцев так и не узнало о своем праве на демобилизацию в августе 1966 года. Я об этом узнал в середине октября, но, чтобы демобилизоваться, мне надо было вернуться к постоянному месту службы в Каменке-Бугской (спортбат был местом временного прикрепления военнослужащих).
Во Львове мне оформили документы за один день, но в Каменке-Бугской меня мурыжили две недели. - Что это за приказ? Откуда про него узнал? А как я подтвержу, что участвовал в съемках? И еще с десяток дурацких вопросов мне было задано, прежде чем 29 октября 1966 года я, наконец-то был демобилизован. Октябрь, конечно, не август, но всё-таки не декабрь.
По официальным данным объявленный бюджет «Войны и мира» составлял- 18 млн. рублей, что составляло по тогдашнему курсу рубля к доллару $29 млн. Но сюда, конечно, не вошли расходы Минобороны на содержание целой дивизии и кавалерийского полка.
Общее количество зрителей, посмотревших фильм на большом экране только за период первых премьер с 1966 по 1968 год составило более 135 миллионов.
21 июля 1967 года в кинотеатре «Россия» прошла премьера 3-й серии («1812 год»). Премьера 4-й серии «Войны и мира» («Пьер Безухов») состоялась 4 ноября 1967 года
Фильм Сергея Бондарчука «Война и мир» объездил полмира, попал в прокат 117 стран. В Америке, Аргентине, Франции, Германии, Японии его принимали восторженно, у кинотеатров собирались очереди. До сих пор шедевр Бондарчука продолжает считаться одним из самых грандиозных фильмов за всю историю мирового кино, в 1968 он был удостоен «Оскара», а также получил «Золотой глобус» и награды международных кинофестивалей в Венеции и в Москве.
Для съёмок фильма были использованы коллекции 40 музеев страны, свыше 40 предприятий производили вооружение и экипировку, от табакерок до телег. Было изготовлено 9 тысяч костюмов, 12 тысяч киверов, 200 тысяч пуговиц, точные копии русских и французских наград (орденов и медалей), оружия. Центральную панораму Бородинского сражения начали снимать 25 августа 1963 года — в день его 151-й годовщины. В массовке, изображавшей две армии, было занято около 15 тысяч человек пехоты, сформирован полк кавелерии в 950 сабель. У каждого из кавалеристов в отличие от пехотинцев было оружие, по нескольку разных исторических костюмов. На постановку «боев» израсходовали 23 тонны взрывчатки и 40 тысяч литров керосина, 15 тысяч ручных дымовых гранат, 2 тысячи шашек, 1500 снарядов.
Мне часто задают вопросы, а были ли жертвы, правда ли, что взрывали лошадей для полноты картины. На съемках несколько лошадей действительно сломали ноги и безнадежных добивали, чтобы не мучились. Так нам объясняли киношники. Техника падений у каскадеров отработана, но бывают травмы и у животных, и людей. Это всегда риск. Жертв среди бойцов не было, но травмы и ожоги при взрывах пиротехники, говорят, кое кто получил.
Еще один вопрос, а как же удалось 13 тысяч солдат превратить в стотысячные армии. Мне объяснили, что в те времена, не смотря на отсутствие компьютерных технологий, специалистам удалось при помощи «наложений» двух планов друг на друга создать видимость, что во время битвы по полю перемещаются «батальоны» пехоты, хотя каждый из которых изображал всего лишь один взвод солдат, но быстрая смена планов не позволяла зрителю обратить на этот факт внимание. А так как в любом кадре «сражения» одновременно находится не более всего трех тысяч человек, то при наличии 15 тысяч статистов создателям фильма удалось отобразить все 120 тысяч участников сражения с российской стороны и 130 тысяч со стороны французов, как было на самом деле в 1812 году.
А на Прозе мне задали, как мне показалось, ехидный вопрос: «Вы играли то русских гренадеров, то итальянских гвардейцев, то французских стрелков. А французский и итальянский не надо было учить?» Пришлось ответить в том же духе, памятуя майора Ермалюка,: «Это нашим офицерам надо было "пустые головы" чем-то заполнять. А команда для этого "твою мать" на всех языках была понятна»
Для полноты картины приведу (с некоторыми сокращениями, чтобы избежать повторов) воспоминания двух участников тех событий
Вспоминает Гурий Васильевич Свинцов Записано с его слов Станиславом Шальновым, краеведом, г. Дзержинск
Гурия призвали в армию девятнадцатилетним пареньком в 1963 году после окончания Дзержинского химического техникума им. Красной Армии. Он рассматривает черно-белые фотографии, снятые им тогда старенькой «Сменой», и вспоминает: «Ночью 26 июля 1963 года эшелон пригнали на станцию Дорогобуж Смоленской области. Нас помыли, переодели в военную форму и сообщили, что будут снимать в батальных сценах фильма «Война и мир» режиссера Сергея Бондарчука». Расселили новобранцев по брезентовым полевым палаткам в километре от места съемок. Ускоренным темпом за неделю они прошли курс молодого бойца, строевую подготовку, отстреляли по пять патронов из АК-47 и после этого приняли присягу. Снимали битву на военном полигоне под городом Дорогобуж неподалеку от Смоленска. Каждое утро солдаты, переодетые в форму времен Александра I и Наполеона Бонапарта, строились и шли в атаку.
Так служба Гурия и его бритоголовых сослуживцев проходила в каждодневных жарких «сражениях» на полигоне, преобразованном киношниками под Бородино. Получилась небольшая деревенька с домиками, вернее - лишь с одними фасадами, обращенными к объективам кинокамер. Невдалеке, на косогоре, - старинная церковь, сооруженная из фанеры и картона. На месте съемок взрывали и сжигали сотни килограммов горючих, взрывчатых материалов, других средств пиротехники. Однако, по свидетельству Гурия Васильевича, в адском грохоте и дыму за время съемок удалось добиться полной безопасности: с воинами-статистами не произошло ни одного несчастного случая!
Каждый свой день солдаты проводили на широком холмистом поле под палящим летним солнцем. Подъем - в пять утра. Завтрак - в полшестого, и под барабанную дробь походной колонной повзводно выходили на дремавший в утреннем тумане луг. Обедали там же - еду на всю братию доставляли полевые кухни.
Съемкам предшествовали изнурительные репетиции с построением. Около тринадцати тысяч статистов на протяжении двух месяцев «вживались в образ»: переодетые в форму тех времен солдаты до деталей имитировали построения, приемы ведения боя той эпохи. Конники стремительно мчались в бой. Хотя в первый день съемок многим служивым костюмы вовсе не понадобились: снимался эпизод купания. Денек выдался жарким, и по велению режиссера несколько сот парней, полностью сняв с себя одежду, с удовольствием плескались в озере в чем мать родила. С берега на «пушечное мясо» взирал актер Вячеслав Тихонов, исполнявший роль Андрея Болконского
Но вот настал день «решающей битвы». Все поле боя разделили на секторы. В каждом - своя полевая рация, принимавшая распоряжения с центрального командного пункта режиссера. Пиротехники подготовили к сражению дымовые шашки и взрывные смеси. Саперы навели мост, построили «флеши Багратиона». Артиллеристы установили на пригорке пушки «батареи Раевского». По всему полю долгой зигзагообразной линией пролегла дорожка, по которой двигался аппарат Петрицкого, оператора-постановщика фильма. Военный консультант ставит задачу: по его команде войска строятся и разводятся в боевом порядке. В этот момент в небе вспыхивает зеленая ракета, означающая начало съемок и сигнал к действию тысяч людей по заранее разработанному плану.
Все режиссерские команды транслировались через мощные армейские звукоусилители на всю округу. Перед началом съемки звучала команда: «Зажечь дымы! Заложить фоговые заряды!». И по всему горизонту поднимались облака белого и черного дыма, копоти, смешивающиеся в серую пелену. Действие фоговых зарядов походило на небольшие атомные взрывы в сильно уменьшенном виде - огненные красно-черные шары то и дело вырывались высоко в небе. Так выглядел выплеснутый в воздух горящий керосин.
Последующие команды, казалось, приводили в движение все живое в округе: «Подразделение капитана Агафонова, десять шагов вперед! Старая гвардия, на тридцать метров левее шагом марш! Драгуны и кирасиры, скройтесь за рощей!». Беспрерывно трещали ружейные выстрелы. Был слышен лязг сабель. Кавалерия проносилась по своему маршруту, пехота маршировала с оружием наперевес свои тридцать-сорок шагов. Над полем висел военный вертолет, с которого также велась съемка. Все тонуло в дыму и пыли. Но вот беспрерывный грохот, от которого закладывало уши, неожиданно смолкает по команде: «Стоп, отбой, снято! Кругом! На исходные позиции шагом марш!».
Съемки каждого эпизода, который на экране длится, быть может, секунды, повторялись четыре-пять раз, с интервалом в полтора часа. В это время саперы заново заряжали взрывающуюся и дымящую пиротехнику, гримеры подправляли потекший грим актерам.
Участие в съемке сцены Бородинского поля «после сражения» Гурию Васильевичу запомнилось особо. Всю массовку - живых людей, а также множество манекен-кукол уложили в самых выразительных и разнообразных позах по всему полю. «Облитые водой из пожарных машин, - рассказывает Гурий Васильевич, - мы лежали, пока не сняли с десяток дублей. Между нами пробегал дрессированный волк, каркали огромные черные вороны - тоже специально обученные. Вот Наполеон (актер Стржельчик) на белом коне объезжает поле и в задумчивости лицезреет это жуткое зрелище... Мы лежим в картинных позах, изображая мертвых, а второй режиссер не без крепкого словца кричит в микрофон: «Мертвецы, не шевелитесь, не шевелитесь и не курите, черти!».
«Воевали» без выходных, каждый день, меняя форму одежды и позиции. Исторических костюмов на всю многотысячную армию не хватало. Лишь кавалеристы полностью обеспечивались форменными комплектами и выезжали по утрам из лагеря то гусарами, то уланами. Сегодня они - кирасиры французские, завтра - кавалергарды русские. Чтобы «приодеть» массовку из пехоты, администраторы фильма шли на ухищрения. К примеру, обычная советская солдатская форма дополнялась белыми кальсонами. Если играли французов, то кальсоны надевали поверх солдатских галифе и заправляли их в сапоги. Если изображали русских солдат, то завязывали тесемочки под каблуком сапога, надевали белую ленту через плечо. Каждому выдавали по маленькому зеркальцу, которое отбрасывало на солнце зайчики, вероятно, по замыслу художника-постановщика для передачи то ли блеска амуниции, то ли выстрелов. Благодаря хитростям на дальнем плане в фильме шеренги выглядят очень даже достоверно. А вот статистов на ближних планах переодевали и снимали, как положено - в костюмах той эпохи, при соответствующем оружии.
Гурий Васильевич вспомнил и курьезные случаи, которые в виде баек пересказывали друг другу. Так солдаты, участвовавшие в съемках, писали домой: «Сегодня был жаркий бой у Шевардинского редута…». В ответ приходили удивленные ответы от родителей: «Как же это, дорогой сынок, войны не объявляли, а ты где-то там сражаешься?». Или, обращаясь к актеру Борису Захаве, игравшему роль полководца, на полном серьезе спрашивали: «Товарищ Кутузов, ночью холодать стало, нельзя ли одеяльцев в палатки подбросить?».
С началом сентября «дорогобужская армия» начала редеть - солдат отправляли к местам постоянной службы. Закончилось участие в съемках киноэпопеи «Война и мир» и для рядового Гурия Свинцова. Первые серии фильма он увидел на экране уже после демобилизации - осенью 1966 года. Пристально всматривался в экран, но себя там не нашел. Теперь внучке рассказывает, как ему, безусому солдатику, посчастливилось участвовать в создании великого киношедевра.. Давно это было, а Гурию кажется, будто вчера…
Станислав Шальнов, краевед
Источник: https://dzer.ru/9889-voyna-i-mir-ryadovogo-svincova.html httpsyadovogo-svincova.html
А вот что вспоминает еще один участник тех событий Владимир Турчанинов.
Я второй год хожу в клуб «Что? Где? Когда?» города Висагинас (Единственный город в Литве, где абсолютно преобладает русское и русскоязычное население - примечание моё Е.М.), возглавляемый Алексеем и Натальей Прохоровыми. Соревнуется меж собой семь команд, конкуренция жесткая, вопросы зачастую весьма трудные, успехи нашей команды — «В белых тапочках» — весьма скромные. И тем приятнее бывает отвечать играючи на вопросы, заставляющие других морщить лбы. Вот один такой случай.
Передаю вопрос своими словами.
«В шестидесятые годы двадцатого века один солдат писал домой письмо о том, что он участвовал в сражении у Шевардина, а вскоре предстоят еще более жестокие бои в рукопашную и с применением артиллерии». Надо было ответить на вопрос: «А кто командовал всеми этими сражениями?» Я сразу взял листочек для ответов и написал: «С.Бондарчук». А когда все ответы были сданы, и был произнесен правильный, я не удержался и сказал, что знал его, потому что сам там был. Ведущий спросил, не мое ли это письмо он цитировал? Я сказал, что конечно нет, и раздались аплодисменты.
А помню я эти события очень отчетливо. Ночью 26 июля 1963-го года наш эшелон пригнали на станцию Дорогобуж Смоленской области. Нас помыли, переодели в военную форму и сообщили, что мы будем сниматься в батальных эпизодах фильма «Война и мир» у Сергея Бондарчука, что нас тут около двадцати тысяч, а на экране мы сойдем за все двести… И до отъезда в начале октября мы служили статистами в сражениях, в том числе — на «бородинском поле». Мы с ребятами снимались на заднем плане и имели только белые штаны, белую ленту через плечо и черный кивер поверх пилотки. Однажды я оставил свой кивер на поле во время перекура между дублями, и старшина меня наказал нарядом на кухню.
А вот кавалеристы — кавказцы и среднеазиаты — имели по 12 униформ гусар, улан, драгун всех армий, и в выходные к ним пробирались любители вырядиться и сфотографироваться. Я с земляком тоже как-то к ним зашел, но, к великому сожалению, сам не снялся. Так что фото той поры не имею…
Как-то, лежа на перекуре, я помечтал, что этот фильм я посмотрю после дембеля в кинотеатре «Россия», на Тверском бульваре у памятника Пушкину, и буду отыскивать себя на заднем плане сражений… Интересно, что первую серию «Войны и мира» я действительно посмотрел именно там в 1966 году. Сражений в этой серии еще не было, но в заключительном кадре мы снимались, бегая кругами под ревущим над нами вертолетом с операторами. Что эта сцена означала, я не понял ни на поле, ни сидя в зале…
Однажды на съемках стало жутко. Нам по громкой связи объявили, что будем снимать эпизод, в котором с французской стороны било около двухсот орудий, а с русской — сотня. Нам раздали холостые патроны для наших трехлинеек, предупредили, чтобы держали стволы повыше, и мы пошли вперед под грохот барабана… Вдруг как ахнет что-то сзади, аж обожгло шею. Я оборачиваюсь — а это рванул фугас, и над нами поднялся огненный гриб метров в десять… «Господи, — мелькнуло в голове, — а каково было солдатам в настоящем бою?!»
Автор: Владимир Турчанинов
Источник: https://shkolazhizni.ru/culture/articles/7561/
Приложение 1 http://www.proza.ru/2017/09/14/1629
Приложение 2 http://www.proza.ru/2017/09/14/1670