Обед закончен, посуда вымыта. Счастье по давней своей привычке стояло, привалившись плечом к дверному проёму, и улыбалось. Старик встал, задвинул табурет под стол и категоричным тоном сказал:
- Значит так! Машина стоит под парАми, ждёт. Мы везём тебя в Коренную Пустынь. Ты там давно не была. Посмотришь, как всё там изменилось в лучшую сторону.
- Мы две недели назад туда ездили. Очень там стало хорошо. - поддержала Старуха инициативу Старика. И с воодушевлением продолжила:
- Благодатное место. Душа жизни там радуется. Я оттуда вернулась и с хорошим аппетитом, и прямо-таки выздоровевшая. И ты поправишься, душой отойдёшь от всяких плохих мыслей. Давай-ка вставай, собирайся и едем.
Счастье кивало мне, мол соглашайся - дело хорошее. Да мне и самой хотелось туда съездить, посмотреть изменения, насладиться покоем. Все быстро собрались, загрузились в машину и поехали. Старик, разряжая напряжённую тишину, говорил и говорил:
- Видишь, какая хорошая дорога. Её недавно построили. Едем свободно, никто не мешает. А если бы поехали по старому пути через центр города, через железнодорожный вокзал, то пробок бы нам не миновать. А помнишь, как мы к вокзалу пешком с Крестным ходом шли?
- Конечно, помню. Прекрасный Ход был. Псалмы и молитвы народ весь путь пел, цветы по всему крестному пути под Икону бросали. Можно сказать, что по цветам Икону несли. Транспорт стоял по обочинам и ждал когда Ход с Иконами и хоругвями пройдёт мимо. А мы с тобой тогда ещё сгорели под солнцем. У тебя лысинка и та обгорела.
- Это я виновата, - заговорила Старуха, - ты приезжая, а он мужчина. Я должна была сообразить и вам шляпы дать, тогда бы вы не обгорели. Не подумала, что можно в городе обгореть.
- Зато, когда я на следующий день в Храме сказал, что принимал участие в Крестном ходе и поэтому сгорел, то все очень уважительно мне руку жали, – засмеялся Старик и, перекрестился на мелькнувший с левой стороны дороги Храм.
- Смотри-смотри, какие новые добротные дома из кирпича по деревням стоят! И все они в последние годы понастроены. Никаких тебе покосившихся избушек. И всё благодаря Коренной Пустыне, Иконе Богородицы нашей. Заступница она наша и покровительница.
Приехали. Машину оставляем недалеко от входного шлагбаума, дальше идём пешком. Вот центральный фонтан, слева входные ворота. Осеняя себя крестным знамением, входим в ворота Пустыни. Действительно, многое изменилось. Вот новая скульптура. О чём она? Мы подходим ближе, становимся перед памятником. Старик поясняет:
- Памятник этот поставлен по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла. Здесь запечатлены приснопамятные Патриарх Московский и всея Руси Алексий II и Первоиерарх Русской Православной Церкви за границей митрополит Лавр. Посмотрите, что оба держатся руками за Курскую-Коренную икону Божией Матери «Знамение». И памятник соответственно называется «Воссоединение».
Проходим далее, тихонечко спускаемся к Храму, проходим мимо стоящего на коленях Серафима Саровского, идём к основной лестнице, а там перекрыт ход – ремонт, работает сварщик, он сваркой варит железные ступеньки. Надо в обход идти – вот и указатели есть.
Мы постояли, полюбовались видом на Пустынь и двинулись согласно указателям в обход. Там тоже ступеньки и довольно-таки высоконькие. Старуха охнула, Старик торопливо взял её под руку. Так и спускались они вместе, время от времени отдыхая и переводя дух. Прошли мимо монастырской пасеки, хоз.двора, мимо клумб.
- Смотрите, какими интересными цветами вот эта клумба засажена, - обратила наше внимание Старуха. Она наклонилась над клумбой, прошла несколько вокруг неё, рассматривая цветы. Действительно на звёздчатых кустиках цвели пушистые острострельчатые цветы. Они были разными: жёлтые, бордовые, красно-багряные, оранжевые.
- Семян таких взять бы себе, - посетовала Старуха,- но нет. Не буду без разрешения брать – грех! Полюбовались и хватит с нас. Пойдёмте к источнику.
Подошли к источнику, омыли лица, попили водички и уступили место следующим. Не торопясь идём вдоль реки. День не воскресный, вокруг тишина, река тихо-тихо струится, несёт свои воды дальше к мосту.
- Вот бы нам сесть на лодку и пускай бы река нас несла дальше и дальше. Куда бы мы по ней приплыли? – заговорила Старуха.
- Река в город течёт. Нам в город не надо. Мы лучше тут вот присядем и на скамеечке посидим, отдохнём. Хорошие скамьи, широкие.
Сидим на скамье, оглядываемся. Благодать. На таких широких скамьях, не только посидеть и отдохнуть можно, можно и снедь на них разложить и перекусить. Приезжий люд, который издалека, видимо так и поступает. Отдохнув, идём дальше.
- Давайте к воде спустимся, подышим речным воздухом.
Мы по ступенькам спустились к мосткам, облокотились на их перила, постояли, разглядывая игру рыбных мальков вокруг плывущей хлебной корочки. Вот, наверное и более крупная рыба подплыла, потому что мальки вдруг веером прыснули в стороны. И снова всё тихо на воде.
Одетый в чёрные одежды на мост взошёл монах. Он стал вытаскивать из сумки что-то и бросать в воду. Вытащит, бросит и ждёт. Потом опять вытащит, бросит и ждёт. И снова тоже самое повторяется. Что же он делает?
- Он заплесневевшие просфоры выбрасывает! – догадался Старик – Их нельзя курам или уткам давать, они просфоры лапами топчут. А рыбки хлебушек ртом берут. Это нормально. Поэтому рыбам и скармливают.
- Вот какие интересные послушания бывают! – подивилась я.
- Всякие бывают. Мы даже и представить не можем всей их жизни в монастырях, – откликнулся Старик.
Хоть и уставшие от прогулки, мы на обратном пути весело оглядывались по сторонам, душевное напряжение спАло, появилось радость и удовлетворение от жизни.