Белая паучиха
Дзейрен вернулся под утро, в тот самый момент, когда солнце только начало выползать из-под земли, а небо окрасилось в бардовые и сиреневые краски. Рассвет в Проклятых землях отличается от этого момента в остальной части континента, здесь вообще все другое. Изменения происходят медленно, постепенно преображая мир так, чтобы люди ничего не заметили. И лишь немногочисленные старики, сумевшие прожить долгую жизнь в этом гиблом месте, внезапно вспоминали, что когда-то было иначе. Размышления на эту тему всегда удручало меня, ведь я помнил иной мир, иное время, жил во времена величия этого мира и богов.
— Удачная охота? — поинтересовался я. Летун выглядел довольным и даже немного сытым, что было довольно-таки необычно. Мне казалось, что голод никогда не исчезнет из его взгляда.
— Более чем. Здесь полно живности … Мне стоило раньше покинуть мое дерево, тогда голод не стал бы моим вечным спутником, — в голосе Дзейрена слышалась неподдельная печаль и сожаление. Будь я чуточку чувствительней, то меня могло бы это тронуть.
— Так значит, то все еще хочешь есть?
— Я никогда не смогу насытиться…
— Совсем, как Поглотительница, — это сравнение было неуместным, но в полной мере отображало состояние летуна. Арлин тоже испытывала вечный голод, жажду чужих жизней и далеко не сразу смогла обуздать себя, для этого ей потребовалось полюбить. Вот только эта любовь принесла в мир еще больше разрушений и боли, изменило лицо континента и до сих пор влияет на судьбы всех живых существ. Когда-то я знавал одного поэта, он говорил, что мир спасет любовь, лишь она исцеляет и дарит силы, окрыляет. Я точно знаю, что он ошибался, ведь любовь разрушительна — она повинна в смертях и гибели целого континента.
— Кто это?
— Богиня, испытывающая вечный голод, если не повезет, вы с ней встретитесь, — ответил я, выискивая взглядом Сержа. Кот нашелся почти сразу. Он снова притворялся обыкновенным животным — нагло забравшись под плащ Лиадан, он прижимался к груди магички, при этом громко мурлыча. Судя по улыбке проснувшейся женщины, ей это нравилось, она даже поглаживала Пройдоху. Что ж, пора нарушить эту идиллию, а заодно проверить насколько хорошо поработал мой маленький друг. — Просыпайтесь! Выдвигаемся через десять минут, так что поторопитесь!
— Почему так скоро? — некромантка недовольно взглянула на меня, но все же, приняла сидячее положение и потянулась.
— Потому что я так сказал.
Переведя взгляд на Брана, я довольно ухмыльнулся, ведь маг был весь в красных пятнах, да еще непрестанно чесался. Смотреть на его перекошенное от недовольства лицо, было сплошным удовольствием. Маленькая, детская проказа, но мне стало легче от такого вида некроманта.
— Что это? — некромант кривился и скалился, дергался, словно пытаясь кого-то сбросить с себя. Мой маленький друг справился со своей задачей превосходно.
— Не знаю. Возможно, вас кто-нибудь укусил, или вы прикоснулись к ядовитому растению, — я развел руки в стороны, всем своим видом демонстрируя незаинтересованность и непричастность к этому происшествию. — В Проклятых землях опасно все, даже то, что кажется знакомым и привычным. Вас стоить быть осторожней, иначе чесотка станет меньшей из ваших проблем.
— Карей! У нас есть лекарства? Мазь, эликсир, что-нибудь от зуда? — продолжая неистово чесаться прорычал Бран.
— Возможно, это поможет, — молодой некромант протянул родственнику бутылек с розовой жидкостью. — Но я не уверен.
Конечно, не поможет! Я это точно знал, ведь против яда паука, укусившего Брана, нет противоядия. Он не убивает, но зато доставляет массу неприятностей. Мой ворчливый и самодовольный спутник еще долго будет чесаться, неделю точно. Хотя нужно признать, что со временем ему станет легче и эффект пройдет.
— Вам стоит поторопиться. Сегодня нам предстоит преодолеть большое расстояние, — я неспешно доедал свой скудный завтрак. Времени на готовку не было, да и не умел я этого делать, так что приходилось довольствоваться сухарями и ягодами, которые я успел насобирать.
— К чему такая спешка? Я не понимаю, почему нельзя собраться более основательно или передвигаться чуть медленнее? Рокус никуда от нас не денется! — недовольно поморщилась Лиадан, пытаясь привести себя в порядок. Для этой женщине было приоритетней расчесать волосы, а не поесть. Глупо.
— Нас поведут к входу в местные катакомбы, — ответил за меня Карей. Маг слышал наш с Сержем разговор, но не торопился посвящать в его содержание родственников. Все это навевало на мысли о том, что в семье Акеро разлад и непонимание.
— Зачем? Ты же говорил, что это небезопасно! — сквозь зубы процедил Бран, протирая кожу зельем. Судя по всему, ему становилось немного легче, но я точно знал, что долго это не продлится.
— Зато быстро, а для меня это сейчас самое важное. Так что поторапливайтесь, ждать я вас не стану.
— Но и без нас не уйдешь, — хихикнула некромантка.
— Уйду, предварительно указав вам направление, в котором нужно двигаться. Я проводник, но это не значит, что я постоянно должен быть рядом с вами. Это было бы утомительно и для меня и для вас.
Я демонстративно поднялся на ноги, накинул на плечи теплый плащ и принялся собираться. Дзейрен помогал мне в этом деле, а вот Серж продолжал нежиться на руках Лиадан. Сдается мне, скоро мы с ним расстанемся и после того, я как я выполню задание Арании, настанет время расставаться. У Серого Пройдохи нет друзей, нет союзников, только марионетки и те, кого можно использовать для достижения своих целей. И все же, общаться с ним для меня было намного приятней, чем с кем-либо еще. Мы оба знали, чего ожидать друг от друга и это было прекрасно.
— Поторопитесь. Настало время продолжить наш путь!
— Идем, идем, — проворчал Бран. Хотя он и пребывал в отвратительном настроении, а тело зудело, мужчина все-таки не возмущался и даже притих. Хорошо. Это весьма удачно получилось.
— Тебе не обязательно идти с нами, — тихо проговорил я, переводя взгляд на летуна. Можешь сам добраться до выхода из пещер, с помощью крыльев, ты доберешься туда быстрее нас, — во мне вовсе не проснулась жалость или сострадание. Просто мне не хотелось видеть и слышать истерику Дзейрена, когда он ощутит себя в ловушке и осознает, что не может расправить крылья. Даже люди в пещерах ощущают себя неуютно, впадают в панику и сходят с ума, что же говорить о том, кто рожден для полета? Это может принести нежелательные проблемы.
— Нет, я с вами, — покачал головой Дзейрен, чей взгляд на мгновение затуманился, а глаза, словно превратились в пустые мутные стекляшки. — От судьбы не уйти, с ней лучше не спорить. Я видел себя в пещерах, в кромешной тьме, когда вместо неба над головой лишь камень. Мне это не понравилось, это страшно, опасно… смертельно… Но от судьбы не уйти, то, что я вижу настолько отчетливо и ярко должно свершиться. Любая попытка изменить череду предрешенных событий, лишь усугубит ситуацию. Я это точно знаю, ведь уже пытался.
— Ха-ха-ха!— невпопад рассмеялся я. Летун не сказал ничего смешного, но все же, его слова позабавили меня. Они давали повод для размышлений, говорили о том, что я не зря согласился взять Дзейрена с собой, а он сам не так прост, как кажется на первый взгляд. Вполне вероятно, что на сам многого о себе не знает. Это лишь подогревало мой интерес. — Хотелось бы мне услышать твои истории.
— Они не интересны.
— Позволь это решать мне, — я закрепил седельные сумки на ящерах и с легкость забрался в седло. — Как-нибудь непременно поговорим. Ну, а пока, у нас есть дела более важные и насущные — нас ждут пещеры и те, кто там обитают. Я перевел взгляд на некромантов, спешно собирающихся после ночлега. — Поторопитесь! У вас осталось две минуты!
— А разве время, которое ты им дал, не истекло? — поинтересовался летун, взгромоздившийся на своего ящера.
— Без понятия, — зевнул я. — В любом случае, их стоит поторопить.
***
Пещеры…
Как же давно я в них не спускался! Хотя, если поднапрячь память и проанализировать события последних лет, то вполне может выясниться, что под землей я бывал не так уж давно. Память начинает подводить меня, заменяя действительность, на желаемое, и вот, в своих мыслях, я не просто давно не бывал в катакомбах, но и не предавал брата. Жить с такими мыслями намного проще, и я не собирался бороться с этим, постоянно напоминая себе о том, что сделал. Возможно, это лицемерно, но кто вправе меня осуждать?
Спускаться под землю не хотелось абсолютно, там слишком много змей и трупов, ни то, ни другое меня не прельщает. Все мое естество отчаянно желало остаться на поверхности, где есть свет и свежий воздух, обманчивое ощущение свободы. И все же, спуститься под землю придется, ведь прийти сюда, сократив таким образом путь, было моей идеей, отступать и снова менять решение будет глупо. К тому же, не стоит забывать о Белой паучихе скрывающейся под руинами храма той, кого ненавидит. Эта особа манила меня своей таинственностью и силой, интриговала и пробуждала мой интерес — её яд способен убить даже бога. Так как она стала пленницей? Почему скрывается под землей? Что сдерживает её, не позволяя применить свою силу? В моей голове было множество вопросов, и на все их я собирался получить ответы в скором времени.
— И это храм Арании? Слуги Великой паучихи совершенно не следят за её алтарями.
Лиадан брезгливо осматривалась вокруг, даже не пытаясь проявить хоть капельку почтения к священному месту. Её можно было понять, от некогда прекрасного и величественного здания, поражающего своей архитектурой, остались лишь камни, обломки, поросшие мхом, все разбросано, захламлено, ощущался неприятный запах гнили, а болото все ближе подбиралось к владениям моей богини. Запустение и разруха царили здесь, что было весьма печально. В мире все меньше действующих храмов Великой паучихи, все к меньшим людям она благоволит, открывая им тайны своей опасной магии. Да. Все мы сильны, намного могущественнее других магов, но нас слишком мало, что бы достойно славить Аранию.
— Моей богине не важны алтари, она не тщеславна, в отличии от своего мужа, — хмыкнул я, проводя рукой по жертвенному камню, единственному, что уцелело в первозданном виде. От него до сих пор исходит сила, приникающая в меня при малейшем прикосновении. — Она преследует иные цели, и вы должны радоваться этому, ведь это все ради Повелителя могил.
— Ха! Это точно!!! — продолжающему чесаться Брану явно понравилось моя фраза. Вот только он не понял её истинного смысла и вряд ли сможет понять. Этот человек слишком тщеславен, к тому же глуп, как пробка.
— Давайте, оставим все эти разговоры. Где вход в подземелье? Здесь нет ни скал, ни углублений, ничего, кроме грязи, камней и алтаря, — скучающе зевнул Карей. Чем больше я наблюдал за ним, тем больше понимал, что его спокойствие и безразличие ко всему происходящему, не такие уж искренние, скорее уж притворство, весьма умелая игра. Мне стоит присмотреться к пареньку получше.
— Прямо под алтарем, где же еще? Ты же не думал, что он уцелел просто так? В некотором роде Проклятые земли двухъярусные. На поверхности леса, болота, немногочисленные города, поселения магов и преступников, сосланных сюда, руины, а внизу склеп, где покоятся многие поколения местных жителей.
— А еще там живут наги, — поморщилась Лиадан, прижимая к себе довольного Сержа.
Похоже, этих двоих до поры, до времени ни разлучить. Жаль, я лишаюсь весьма занятного собеседника.
— Да, это их обитель… Иногда мне кажется, что именно им достанется мир, когда война богов закончится. Не станет нынешних богов, старые не вернутся, а новые не придут — зато наги выползут на поверхность и будут править на руинах того, что останется от человечества.
— Ты слишком мрачен, — некромантке не нравились мои слова, и она даже не пыталась этого скрывать.
Я сильнее нажал ладонью на холодный камень, который моментально откликнулся на мои действия. Он словно ожил, затрепетал, подобно живому сердцу, можно было даже ощутить, как он сокращается под моей рукой, передавая мне свою силу. Бесподобно!!!
Я внимательно осматривал алтарь, не торопясь открывать проход, ведущий в подземное святилище. Несмотря на то, что это был храм Арании, что-то меня смущало — это было практически неуловимое ощущение, словно я чего-то не замечаю. Внутри камня были видны символы моей богини, но отчего-то ни один, а два. Это было весьма странно и необычно, ведь Великая паучиха ни в чем не терпит конкуренции. Все должной быть в одном экземпляре лишь у нее… И все же, на этом алтаре были двойные символы — белый и черный, при этом они смотрели прямо друг на друга, словно одно из них, какое-то цветоизкаженное отражение.
— Решил помолиться? — насмешливо поинтересовалась Лиадан, наблюдающая за моими действиями.
— Даже если так, вас это не должно касаться, вы просто следуете за мной, как и велел вам Повелитель могил.
Оторвавшись от созерцания таинственных символов, явно говорящих о чем-то важном, я нажал на камень алтаря сильнее, он моментально потеплел, завибрировал, откликаясь на мою силу. Алтарь признавал меня за своего и готов был пропустить в подземные части храма Арании, чье былое внешнее величие, а нынче разруха было лишь фасадом — главный алтарь находится намного ниже, там, где до него не смогут добраться случайные люди. Земля под ногами задрожала, послышался треск и скрежетание древних, давно не использовавшихся механизмов, открывающих проход. Фактически он выглядел, как грязная темная дыра и лишь обшарпанные каменные ступени говорили о том, что это нечто большее.
— Ну и вонь? — скривился Бран.
— Учитывая специфику твоей магии, ты должен быть привычен к подобному, ведь это дыхание смерти и опустошения, — безразлично бросил я, создавая пару магических светлячков. Они не потребуются нам долго, ведь как только мы спустимся достаточного глубоко наш путь будут освещать кристаллы. Их свет будет сопровождать нас несколько дней, а может, даже недель — должен признать, временами мне кажется, что он намного лучше солнечного сияния. Свет кристаллов всегда разный, он предупреждает о том, что ждет дальше, разгоняет сумрак и страхи. Я перевел взгляд на своих застывших в ожидании спутников. — Лошадей и ящеров придется оставить, так что берите сумки и вещи. Дальше мы пойдем пешком.
— Ну и зачем тогда ты заставил нас превратить их в зомби?
Некромант не мог успокоиться и постоянно искал повод в чем-то меня обвинить. Видимо это доставляет ему удовольствие или дело в чем-то другом. Вникать в это дело абсолютно не хотелось, ведь на душе начало разливаться приятное тепло, как всегда бывает перед встречей с моей госпожой.
— Затем, что так мы добрались до этого места намного быстрей, — я все же удостоил Брана ответа. — Мог бы и сам головой подумать. Я не горю желанием лицезреть ваши лица и дальше, так что сделаю все, чтобы вы поскорее оказались в Рокусе.
— Да, как ты…
— Дядя, хватит! — жестко произнес Карей.
Я удивленно взглянул на юношу — такого я от него не ожидал. Кажущийся тихим и замкнутыми, безразличным ком всему, он иногда мог проявить силу и уверенность. Занятный мальчик. Занятный и весьма перспективный, особенно если будет верой и правдой служить Повелителю могил.
Неопределенно хмыкнув, я снял седельные сумки с ящеров - одну перекинул через свое плечо, вторую всучил Дзейрену, дальше мне оставалось только отпустить наш транспорт, который с легкостью сможет позаботиться о себе. Эти хищные твари выживут при любых обстоятельствах и способны приспособиться к чему угодно, за них волноваться не стоило.
Не обращая ни на кого внимания, я направился к темному проходу, спускаться в него не хотелось, да и запах от него исходил просто отвратительный, но к этому вполне можно привыкнуть. К тому же, мне хотелось осмотреть этот Храм. Я давно живу на свете, но здесь мне не довелось бывать — похоже, настало время исправить это непростительное упущение. Готов спорить, что двойной символ на алтаре нанесен не по ошибке, это что-то значит. Не факт, что хорошее, но, наверняка, интересное. Меня охватила странная эйфория — мне было не важно, следуют ли за мной некроманты и летун, не было дела до ворчания Брана, я шел к главному алтарю, чтобы увидеть собственными глазами легендарную Белую паучиху и заполучить её яд, а сразу после этого мы отправимся в город, который больше не принадлежит мне. Это будет непростое путешествие.
Мы шли уже несколько часов, а лестница все не кончалась, она вела нас все глубже и глубже, у меня даже начало складываться ощущение, что она вполне способна достигнуть раскаленного сердца земли. В этой ситуации радовало несколько факторов: во-первых, стало намного суше и мы уже не шлепали по грязи о воде, во-вторых, исчез неприятный запах гнили, пусть и не полностью.
— Долго нам еще идти? — практически простонала Лиадан, явно не привыкшая ходить своими ногами. Благородной леди и некромнтке, будущей правительнице Рокуса не подобало напрягаться.
— Не знаю, — честно ответил я, продолжая спуск. До чего же не хочется отвечать на все эти вопросы и комментарии! Компания, с которой я был вынужден вести свое путешествие, была чрезмерно раздражающей, да и мои перепады в настроении не добавляли комфорта.
— А куда мы вообще идем, ты в курсе? — не хуже наги зашипела женщина. Мне даже показалось, что она намеревается швырнуть в меня Сержа, урчащего у нее на руках. Хорошо Пройдоха пристроился, ничего не скажешь, ему даже лапы переставлять не надо, его несут, да еще прижимая к груди. Не удивлен, что он урчит.
— Если было бы иначе, меня бы не назначили вашим проводником. Ну, или Повелитель могил решил таким извращенным способом от вас избавиться, — монотонно ответил я, замечая, что прямо перед нами развилка. Не колеблясь ни мгновения, я повернул на право. Почему? Не знаю, но, когда мне нужно сделать выбор, куда пойти и есть несколько вариантов, я всегда выбираю тот, что правее.
— Шутник, — презрительно фыркнула магичка, пытаясь испепелить меня взглядом. Вот только это не её специализация, так что опасаться мне нечего — пусть смотрит, сколько вздумается. Мне не жалко. Удивительно только, что в этой ситуации ворчит она, а не Бран.
Повернув голову назад, я заметил, что некромант побледнел, тяжело дышит и весь покрылся волдырями. Похоже, мазь больше не помогает ему, а в довершение ко всему наш бравый некромант получил еще пару укусов паучков. Что ж, сам виноват, здесь нужно быть особенно внимательным, ведь угроза может исходить не только от меня. Хмыкнув, я вновь продолжил идти вперед, отмечая, что развилок становится все больше, фактически они были через каждые сто метров, и я все время выбирал правый туннель. До чего же забавно! Мне становилось все интересней и интересней. Если мысленно представить все наши повороты, то вполне можно предположить, что мы по спирали спускаемся вниз.
Теперь стены катакомб больше походили на каменную кладку, можно было даже различить резные колонны, украшенные двойными символами Арании, но больше всего меня радовало не это, а тот факт, что появились кристаллы, дарящие нам свой теплый оранжевый свет. Чем ниже мы опускались, тем краснее становился их цвет, а, следовательно, и жарче воздух. Дальше будет только хуже.
Остановившись, я скинул с плеча сумку уже натершую мне кожу и снял теплый плащ, в котором больше не было необходимости. Пот градом струился по телу и лицу, попадал в глаза, мешал видеть, я даже начала сожалеть о том, что избавился от ледяной магии и больше не мерзну.
— У нас привал? — с надеждой в голосе поинтересовался Дзейрен, уже тысячу раз пожалевший о том, что увязался за нами, вместо того, чтобы полететь самому. Его тонкие сверкающие крылья потрескались, иссохли и вполне могли отпасть, да и сам летун выглядел не лучшим образом.
— Да, у вас привал, — ответил я, внимательнейшим образом изучая письмена на камне. Читать древний, давно позабытый всеми язык было непросто, но все же, мне были знакомы эти символы. — Дальше я пойду один.
— Хочешь бросить нас здесь? — рыкнул Бран, да так, что своды туннеля содрогнулись.
— Хочу, но к несчастью не могу, — я устало взглянул на некроманта. Дразнить и измываться над ним стало неинтересно — Бран слишком предсказуем, а это лишает любые шутки и издевки своего смысла. — Ниже храм Великой паучихи. Если вы пораскинете мозгами, попытаетесь подумать и проанализировать ситуацию, то догадаетесь, что там много пауков и не все будут рады видеть гостей… Я исключение, у меня иммунитет ко всем возможным ядам и кислотам, к тому же мне выпала честь быть верховным магом моей богини.
— Тебя не тронут, а вот мы можем пострадать, — закончил за меня Карей, усаживаясь на ступеньках.
Юноша воспринимал наше путешествие спокойно и даже, несмотря на жару практически не вспотел. Еще немного и начну ему завидовать, причем, далеко не белой завистью, я на это не способен.
— Вот именно, ждите меня здесь.
Я продолжил свой путь в гордом одиночестве и столь желанной тишине. Вы замечали, что тишина бывает разной? Тишина в компании и одиночестве отличаются друг от друга. Я предпочитаю последнюю — это способствует размышлениям и самоанализу. Можно не думать об отвлекающих факторах и просто заниматься тем, что важно для тебя. В данный момент все мое внимание было сосредоточено на символах, что никак не складывались у меня в единую картину. Жаль, что стены туннеля повреждены.
— Так или иначе, можно быть уверенным, что Балая паучиха находится внизу, — пробормотал я, вновь решая побеседовать сам с собой. Последнее время, мне все чаще хочется это делать. Я тот собеседник, который меня не напрягает. — Мне просто нужно найти её, поговорить и сцедить немного яда, и не только для шута, но и для меня. Ха-ха-ха! — смех сам рвался из моей груди. — Я хотя и верный слуга, но возможность убить бога мне не помешает. К тому же никто не знает, как моя дальнейшая судьба сложится и что потребует от меня богиня. Мне стоит подготовиться ко всему.
Собственным рассуждения придавали мне уверенность и немного притупляли дурное предчувствие, не оставляющее меня уже давно. Серж не просто так упомянул об этом храме, не случайно увязался за мной, так что стоит ожидать подвоха. Мне предстоит узнать или найти что-то значимое, возможно, именно это истинная цель моего пушистого спутника. Хотя, с другой стороны все может оказаться намного тривиальней и Сержу, банально, нужен яд. Боги затеяли нешуточную войну, так что такое оружие мечтают заполучить многие, не только Черный шут и я, найдутся, и другие желающие и еще неизвестно против кого обернется сила Белой Паучихи.
Пришло неприятное осознание того, что я всего лишь орудие, но с другой стороны, какая разница, кем меня считают другие? Я-то знаю, на что способен и чего хочу, к чему стремлюсь на своем пути. Скоро я покончу с этим нелепым заданием, расплачусь с Черным шутом и обрету новое тело, а дальше все снова начну с начала, продолжая свою бесконечно долгую жизнь, от которой уже устал.
Я продолжал спускаться, сопровождаемый своими верными друзьями пауками, что уже забрались на меня. Их укусы и щекотания были для меня приятными, вот только напрягал тот факт, что я не полностью понимал их. Пауки признавали меня за своего, но не подчинялись моей воле, что уже само по себе было поводом насторожиться. Мне даже начинало казаться, что это не храм Арании вовсе, а пауки служат кому-то другому. Безумие! Неужели это все Белая паучиха, её влияние? Что ж, скоро я все выясню, и если потребуется, защищу мою богиню и её интересы.
Я спускался все ниже, погружаясь в прекрасный и манящий мир подземных ходов и туннелей. Земля под ногами стала более жесткой, исчезли влажность и слякоть, а гнилостный запах испарился. Зато все больше сияющих кристаллом освещали мой путь, то тут, то там начал проскальзывать ценный синий мог, которым я набивал заранее приготовленные мешочки. Эта редкость мне еще пригодится в пути, так что, не стоит упускать выгоду. Мое сердце было переполнено восторгом и дивным чувством предвкушения, а двойные знаки Арании все чаще появляющиеся на стенах лишь укрепляли мою веру в то, что я на верном пути. Очередная развилка, и в очередной раз мною был выбран правый поворот, который привел меня в небольшую пещеру, выход из которой преграждали массивные каменные двери.
— Такое ощущение, что они от гигантов скрывались, — усмехнулся я, подходя ближе. Двери были метров пять в высоту, причем сделаны из цельного камня. Красиво, внушающе, но бесполезно, чтобы открыть их потребуется либо неимоверная физическая сила, либо магия, ну или на худой конец с десяток человек.
Прикоснувшись к горячему камню, я ощутил мощный поток магической силы, пропитывающий его. Именно он держал взаперти опасную пленницу, не давая ей вырваться на свободу и отомстить богам. Наверняка, Белая паучиха опасна, в противном случае, не было бы столько предосторожностей. Да и предупреждающие знаки Арании явственно говорили о том, что дальше лучше не соваться. Все это лишь подогревало мой интерес и не могло разубедить меня действовать. В конце концов, договор со слугами Тьмы заключен, и пойти на попятную нельзя. Эта дама не потерпит обмана. Пока я размышлял об этом, заклинание само начало слетать с моих губ, мое тело и разум жаждали оказаться по другую сторону камня, увидеть то, что было надежно спрятано на протяжении многих веков, а может, даже тысячелетий. Моя магия сочилась сквозь кожу, сливалась с той, которая пропитывала каменные двери, а собственный голос звучал чужим и чрезмерно властным. Казалось, что и не я говорю вовсе, а кто-то другой. Знакомое чувство, вот только оснований для него не было. Эти мысли, мелькающие в моей голове, не могли сбить меня с настроя, я продолжал четко и громко произносить заклинание на древнем языке. Камень поддался, заскрежетали древние проржавевшие механизмы. Вот оно! Сердце так и заходится от восторга! храмы Арании особенные, они не только наполнены магией, но и используют механизмы, которыми пренебрегают другие боги. Моя повелительница прогрессивна и умна, использует все, что попадает в её руки.
Двери передо мной нехотя, надрывно скрипя, распахнулись, и я смог войти в главный зал подземного храма. Внутри было светло, как днем, по полу ползали тысячи, сотни тысяч пауков всех размеров, были здесь и совсем безобидные малыши, я ядовитые красавцы и вечно голодные плотоядные гиганты. Я безжалостно ступал прямо по ним, кого-то калеча, кого давя насмерть, хоть я и любил пауков, но это не значит, что им дозволено мне мешать! Не я служу паукам, а они мне — моим «друзьям» никогда не стоит забывать об этом.
— Надо же, у меня гости, — раздался нежный обволакивающий женский голос, от которого захватывало дух. Я был готов слушать его вечно, настолько чарующ и прекрасен он был. — Это весьма неожиданно. Спустя тысячи лет заточения увидеть человека, не просто человека, но мага, способного открыть двери неподвластные моей силе. Волнующе…
— Где ты? — я медленно поворачивался, пытаясь найти обладательницу дивного голоса, но её нигде не было. Вполне могло сложиться впечатление, что это всего лишь плод моего больного воображения. — Не бойся меня, я не причиню вреда. Просто покажись.
— Ха-ха-ха! — раздался заливистый звонкий хохот. Он эхом разносился по храму, заполнял все вокруг, отражаясь от стен и множась. — Бояться? Мне? Тебя? Ха-ха-ха! А ты забавный. Неужели, ты настолько веришь в свою силу, считаешь себя равным богам? Или быть может, не знаешь, в чей храм спустился? Ха-ха-ха!
— Мне известно, что это храм Арании, а в своей силе — сомневаться не привык, — тихо произнес я, наблюдая за тем, как пауки начали расползаться в стороны, словно расступаясь перед кем-то. Так интригующе! Я замер на месте, уставившись вперед, ожидая появления обладательницы дивного голоса и звонкого смеха пленившее мое сердце.
— Арания… Снова это имя, снова она присваивает себе то, что ей не принадлежит, — недовольно произнесла паучиха, наконец появляясь передо мной. В это самое мгновение я окончательно осознал, что соваться сюда было плохой идеей, это необдуманное решение изменит всю мою жизнь и понимание происходящего. Я ничего не знаю, но то, что мне предстоит выяснить, не принесет ничего хорошего.
Нынешняя хозяйка подземного храма была прекрасна — её нижняя часть — белое паучье тело, с восемью мохнатыми лапами, на гладком теле, светился ярко-синий рисунок, напоминающий резную снежинку. А вот верхняя часть была человеческой. Длинные белые, как молоко, волосы лежали на плечах и груди, прикрывая обнаженное тело. Бледная полупрозрачная кожа, казалась такой нежной и шелковистой, источала приятный кисловатый аромат. Но самым поразительным было лицо совершенное и такое знакомое. Я видел его сотни раз и, конечно же, мне знаком был взгляд глаз удивительного сапфирового оттенка. Я видел перед собой белую Аранию, ощущал силу моей богини…
— Кто ты? — мне нужен был ответ на этот вопрос, я должен был понять, чтобы жить дальше и понимать, что делать и кому служить. Почему соперница Арании, наказанная ею женщина выглядит так же, как моя покровительница, почему она источает ту же силу и запах.
— Уверен, что хочешь знать? — Белая паучиха наклонилась ко мне ниже, пристально всматриваясь в глаза.
— Говори, кто ты и почему заперта в этом храме?! — мне не стоило этого знать, но устоять я был не в силах. Передо мной была обожаемая богиня, пусть иная, но все же, это была она. К этой женщине меня тянуло не меньше, а может, даже больше, чем к Араннии, под её пристальным взглядом я трепетал и дрожал. Когда я шел сюда, то думал лишь о том, что получу сильнейший яд, способный убивать даже богов, но теперь, мне этого недостаточно.
— Мое имя — ничего тебе не кажет, моя история — тебе не знакомо, моя трагедия — тебе безразлична, — ласково ответила паучиха, нежно проводя рукой по моей щетинистой щеке. В её глазах я видел столько всего: боль, отчаяние, страх, надежду, интерес — все эти чувства переплелись в ней в один немыслимый клубок, так знакомый мне самому. Женщина почти безумно улыбнулась. — Я расскажу тебе, кто я, поведаю историю, которую ты не хочешь знать, и неважно, что ты думаешь иначе.
Белая паучиха отстранилась от меня и неспешно направилась в сторону, туда, где около алтаря стояла пустая колыбель. И как только я раньше не заметил её?! Меня слишком увлекла личность Белой паучихи и я перестал замечать важные мелочи.
— Мое имя — Яинара, — наконец, заговорила женщина, замирая у колыбели. — И я не всегда была пленницей этого храма. Когда-то, я была могущественной и сильной богиней, повелительницей пауков, той, перед кем почтительно склонялись. Я никогда не была одна, со мной всегда была сестра-близнец Арания. Моя точная копия, только черная… — паучиха устремила на меня свой пронзительный взгляд, проникающий прямо в душу. — Готова спорить, ты не знал об этом.
— Не знал, — честно признался я, ни мгновения не сомневаясь в том, что Яинара говорит правду. Серж знал о том, что я увижу и услышу, а потому так радостно подтолкнул меня в этот храм. Что ж, посмотрим, к чему это приведет... Сейчас, было ясно одно — я все еще был не в силах оторвать взгляд от прекраснейших из женщин.
Яинара печально смотрела на пустую колыбель, при этом слегка раскачиваясь из стороны в сторону, это движение было практически незаметным, но в то же время гипнотизирующим, я словно попал в сети паучихи и не мог пошевелиться. Все что мне оставалось это стоять на своем месте и слушать рассказ богини, любоваться ею, восхищаться совершенством, созданным природой. Смотря на нее, я видел Аранию, но в то же время понимал, что это не она. Они так похожи, но то же время абсолютно разные.
— Я родилась раньше на несколько минут, но Арания не смогла простить мне этого. Она всегда и во всем стремилась затмить меня: быть сильнее, красивее, хитрее, опасней, но судьба благоволила ко мне. Так в те времена думала я. Не замечая злости сестры, я наслаждалась жизнью. Наши общие с Аранией храмы процветали, люди восхваляли нас, приносили дары и молитвы, а мы даровали им силу и помощь, — голос Белой паучихи звучал нежно, ласково, а на её губах играла легкая улыбка, от одного взгляда на которую у меня начинало щемить в груди. Я слушал внимательно, ловил каждое слово и жест богини, что продолжала свой рассказ. — Однажды на меня обратил свой взор Повелитель могил. Это была настоящая любовь, по крайней мере, я верила в это. Мы были счастливы, наслаждались друг другом, не обращая внимания на людей и богов. Так способны любить лишь люди, и это было истинным счастьем. Но Арания не желала мириться с тем, что владыка мертвых пренебрег ей, а потому постоянно была рядом, улыбалась, рассыпалась в льстивых речах, соблазняла и искушала моего мужа. Её яд проник в его душу, отравив и превратив в покорного раба. Теперь им управляли лишь похоть и желание. Муж позабыл обо мне, и решил взять себе вторую жену — мою сестру. Мое сердце было разбито, ведь Арания и Повелитель могил предали меня. Предали в тот момент, когда в моем чреве уже зародилась новая жизнь. Я смотрела на то, как любимый мужчина улыбается другой, как ласкает её, позабыв обо мне, как они смеются и упиваются страстьем. Мне было больно, злоба и ярость завладели моей душой, а мой яд стал еще опасней. Я собиралась убить Аранию! Восстановить справедливость и вернуть то, что принадлежит мне по праву. Моя рука дрогнула в последний момент. Об этом я буду сожалеть вечность, — Яинара устремила на меня свой полный боли взгляд. Если это игра или ложь, то весьма мастерские и даже гениальные, ведь я поверил ей, каждому слову, каждой ядовитой слезинке, стекающей по бледной щеке. Я не решался прервать этот рассказ, боялся спугнуть момент. А Яинара продолжила говорить, все глубже погружаясь в болезненные воспоминания. — Сестра не пощадила меня, в её душе вообще нет места жалости и состраданию, она не способна любить по настоящему, лишь отбирать то, что принадлежит другим. Она в слезах бросилась к Повелителю могил, рыдая и причитая, убедила его в том, что я сошла с ума и стала опасна, что от меня нужно избавиться, ради всеобщего блага. Ха-ха-ха-ха! Она была права, я хотела убить их всех, однажды я бы смогла решиться на этот поступок... Никто не стал разбираться в том, что произошло, меня заперли в этом храме, с моими пауками. Никто из богов не вступился за меня, а все от того, что боялись моего яда. Именно этим воспользовалась Арания, изображая жертву. Я стала вечной пленницей, которую могла освободить лишь сестра. Вот только она никогда не придет ко мне, не освободит, а наши слуги позабыли дорогу в этот храм.
— А как же ребенок? — рискнул спросить я, ведь у меня не было сомнений в том, что у Повелителя могил нет детей. Мне трудно было судить, какие чувства пробудил во мне рассказ паучихи, я не жалел и не сочувствовал ей, но в то же время считал, что она стала жертвой Арании. Моя богиня коварна, она на все пойдет ради достижения своей цели, уничтожит любого, даже свою сестру… Да и меня при необходимости тоже. Это осознание пришло внезапно и хотя не было открытием, но оказалось весьма неприятным.
— Я родила в этом храме, — женщина провела рукой по колыбели, а её голос стал более жестким и звонким, он буквально дребезжал от напряжения, осколками битого стекла проникал в душу, заставляя ощутить боль богини. — Пауки помогали мне выносить ребенка, они же заботились о малыше и обо мне, но этого оказалось недостаточно, мой сын не выжил. Детям нужно солнце, свежий воздух и много еды … Того, что приносили пакуи было недостаточно, а моя сила здесь оказалась бесполезна. Пока мой сын умирал, никто не пришел на помощь. Я молила Повелителя могил забрать ребенка себе, воспитать его, дать нашему сыну хоть какой-то шанс. Мой муж был непреклонен… Ему не нужен был мой ребенок, он даже заявил, что не имеет к этому отродью никакого отношения. Всему виной Арания — это она отравила его душу! Мой сын умер… Его больше нет! — Яинара уставилась на меня и я осознал, что тону в синеве ее глаз, такой глубокой и притягательной. — Видишь это, — женщина указала на украшение в своих волосах, только теперь я его заметил и осознал, что сделано оно из маленьких костей и черепа. — Это мой сын. Он навсегда останется со мной! Напоминание о том. для чего я существую…
— Месть, — понимающе произнес я.
— Да, благородная цель, не так ли. Райнер? — ухмыльнулась паучиха, вновь направляясь ко мне.
— Откуда ты знаешь мое имя? — я напрягся, но не сдвинулся с места. Пока что я не ощущал угрозы, так что не стоило делать резких движений. — Не припомню, чтобы я представлялся.
— То, что я заперта в этом храме, не значит, что мне не известно, что твориться в мире и что замышляет моя горячо любимая сестрица. Мы близнецы, у нас одни мысли и желания на двоих, одни предпочтения. Я знаю, чего желает Арания, знаю, почему она поручила тебе столь сомнительную миссию.
— И почему же?
— А ты подумай! Ха-ха-ха! Ты давно живешь, у тебя богатый опыт, подумай сам. Для чего нужен проклятая душа? Для чего она долгие столетия создавал тебя? Зачем в Проклятых землях появились Акеро и почему после провала они все еще обласканы Повелителем могил? Задай себе эти вопросы Райнер! Отбрось раболепие и обожание, подумай головой! Сопоставь факты!!!
Мне не нравились слова Белой паучихи, но еще больше меня не устраивало то, что они породили в моей душе сомнения. Я задумался, задумался по-настоящему и пришел к весьма неутешительным выводам.
— Повелитель могил не смог заполучить тело Минори, ведь его испортила Арлин, да и отказаться от возможности манипулировать Александром, он не мог.
— Да, именно так, — ласково прошептала богиня, приближаясь ко мне вплотную, обнимая меня и прижимая к своей обнаженной груди. — Но это не значит, что мой муж отказался от аватара в принципе. Это ведь так удобно иметь земной сосуд.
— Карей, им станет Каерей, — все для меня сложилось и стало ясным. Мне не дадут новое тело, не позволят уйти, а по возвращению в Рокус моя душа вновь окажется в заточении, правда, на этот раз ненадолго. Нас с молодым некромантом принесут в жертву воле богов, ведь мы всего лишь верные рабы, слуги… вещи.
— Неприятные мысли, — проникновенно прошептала Яинара мне прямо на ухо. Её горячее дыхание опалило мою кожу, заставило вздрогнуть от волны желания.
Я безумно любил Аранию, но и на её сестру это, похоже, тоже распространяется. Для меня они были едины. В теле ощущалась неприятная слабость, устоять на ногах было весьма непросто, но я справился. В голове четко звучала мысль о том, что я не хочу умирать, не хочу становится частью Повелителя могил. Теперь, я прекрасно понимаю Александра. жаль только, что это понимание пришло слишком поздно, и я уже не могу сбежать вместе с ним.
Что же делать?
Смириться? Бороться? Остаться здесь и наблюдать?
Вариантов у меня не так уж много.
— Думай, Райнер, думай… Прими решение, — Яинара продолжала ласково поглаживать меня. И демон меня подери, мне еще никогда не было так хорошо и спокойно. Идеальная женщина! И пусть я всего лишь орудие в её руках, я готов был быть им вечно.
Для меня не было секретом, что Арания использовала меня в своих интересах, она поступала так всегда и со всеми — этой её сущность, её сила, и удивляться подобному повороту событий было бы глупо. Но все же, до этого момента я наивно надеялся на то, что моя жизнь чего-то стоит, значима для моей богини. Слова Яинары причиняли боль, заставляли задуматься, пересмотреть свои взгляды и планы на будущее. Сомнений в правоте Белой паучихи не было, ведь я и сам подозревал подвох, а если бы раньше сопоставил все факты, то сам бы пришел к этому печальному выходу. Я предпочитал не обращать внимания на очевидные вещи. Глупец! Что мне теперь делать?
— Знаешь, что случается с забытыми богами? С теми, кому больше не возносят молитвы, у кого не осталось ни одного храма и почитателя? — тихо прошептала женщина, отстраняясь от меня. — Они становятся смертными. Богам — нужны люди и их вера. Арании молятся, у нее есть храмы и маги — это сделало её сильней. Меня всего этого сестра лишила — я больше не богиня, у меня осталась лишь сила яда и умение говорить с пауками, их преданность мне. Я лишилась всего — счастья, любви, мужа, ребенка, могущества…
— И что же ты хочешь от меня? Стать твоим слугой, вознести молитвы и построить храм? Вернуть бессмертие?
— Нет, — Яинары нежно улыбнулась мне, но в её бездонных глазах, я видел все те же боль и отчаяние, что во время рассказа паучихи. — Я не желаю возвращать былое. Лучше прожить обычную жизнь и умереть, чем мучится вечно. Я устала от одиночества, предательства и лицемерия. За тысячи лет, проведенные в заточении, я прошла через многое. Я ненавидела. Я вынашивала планы мести. Я сходила с ума. Я мечтала о смерти, но не могла её обрести. Я смирилась и обрела надежду вновь. Я просто существовала. Мне не нужно мое бессмертие — я просто хочу покинуть этот храм, выбраться на свет и увидеть солнце.
— Убить Аранию и Повелителя могил, — закончил я.
— Нет, это сделают другие, воспользовавшись моим ядом. Я с радостью подарю его тебе и Арлин, что так и не смирилась с тем, что у нее отняли все самое ценное и дорогое. Или волку, которому все еще молятся, поддерживая его силу. Сама я ничего делать не стану. Выпусти меня из храма, помоги выбраться на поверхность, большего я от тебя не прошу, а взамен я дам тебе то, за чем ты пришел. Яд. Он ведь тебе нужен, так?
— Да, он, — не стал отпираться я. Как же мне поступить? В моей душе все еще были сомнения, и лишь одно можно было сказать точно — я не хочу умирать или становиться частью Карея, терять свою волю! Хватит с меня уже быть пленником! В этом мы с Яинарой похожи, я способен понять, какого это долгие столетия находиться в одиночестве, не иметь возможности поговорить с кем-то и бороться с мыслями и чувствами, одолевающими тебя. Я словно встретил родственную душу — прекрасную и израненную.
Пучиха не торопила меня, она отошла в сторону, давая мне полную свободу выбора. Но способен ли я его сделать, как это однажды уже удалось моему брату, принявшему меня в свою семью? Сомнения все еще одолевали меня, а бесконечная и раболепная преданность Арании боролась с желанием жить. Если ослушаюсь мою покровительницу, то мне не избежать её гнева, да и Повелитель могил постарается сделать все, чтобы я поскорее присоединился к его армии мертвецов. Но если подчинюсь — потеряю все! Весьма неприятный выбор, где любое решение может принести к гибели. Начинаю понимать Александра.
— Я выведу тебя, — казалось, что это говорит кто-то другой, а не я. Мне даже не удалось как следует подумать! И все же решение принято и от произнесенных слов стало легче. — Но яд ты мне дашь прямо сейчас.
— Хорошо, — моментально согласилась Яинара. Она не сомневалась в том, что приму верное решение, которое ее всецело устроит.
— Не боишься, что я тебя предам? Заберу яд и сбегу? — не удержался я от глупого вопроса, который мог все испортить.
— У меня нет иного выбора, кроме как довериться тебе, Райнер, — паучиха откинула волосы назад, позволяя рассмотреть её во всей красе. Яинара обольстительно улыбнулась мне, в то время, как её руки принялись сжимать полные груди. — Подойди ближе, — томно прошептала паучиха, с трудом подавляя вздох блаженства от собственных действий. — Можешь собрать его весь. Он твой.
Я словно завороженный подошел к Яинаре, не сводя взгляда с розовых сосков, из которых сочился молочно-белый яд. Никогда не видел ничего более привлекательного и возбуждающего. Не удержавшись, я облизался, мечтая припасть к груди паучихи, отведать её яд. Спасет ли меня мой иммунитет или я паду жертвой? Удержаться было невероятно сложно, но неимоверным усилием воли мне это удалось. Осторожно, чтобы не спугнуть момент, я достал из поясной сумки пустую хрустальную бутылочку, начиная ловить каждую драгоценную каплю яда. Мои руки дрожали от напряжения, во рту появилась неприятная сухость, я не мог оторвать взгляда от жидкости, стекающей по идеально белой коже Яинары.
— Ха-ха-ха.
Смех паучихи был для меня музыкой, чарующей и прекрасной, я был в полной власти этой женщины, словно выбравшись из одной ловушки, сразу и с радостью попал в другую. Видимо, такова моя судьба, вечно служить женщине.
— Если хочешь, можешь попробовать, я разрешаю, — ласково прошептала паучиха, продолжая сцеживать яд. — Он не опасен для тех, кому я разрешаю. Так что попробуй, оцени его вкус, пропитайся его силой.
Я был не в силах ответить или сопротивляться этому голосу и тому, что видел. В голове появилось осознание того, что сделав всего один глоток, я полностью окажусь во власти сестры мой госпожи… Моей бывшей госпожи, но это меня уже не волновало. Бороться с искушением было бесполезно. Шумно сглотнув, я припал ко второй груди, сжимая зубами нежный сосок, начиная интенсивно сосать.
Вкусно! До чего же это вкусно! Еще никогда в жизни мне не доводилось пробовать что-то настолько великолепное. Восторг полностью поглотил меня, отключая мозг, подчиняя себе. Я растворялся в этих ощущениях и готов был продать и тело, и душу, ради того, чтобы ощущать это, как можно чаще. Сам того не замечая, я сжал свободной рукой грудь Яинары, помогая ей сцеживать яд, до моего слуха донесся томный вздох, лишь подстегивавший меня. Остановиться было невозможно…
— Ах… Ко мне так давно никто не прикасался…. Райнер…
Я понимал, что женщине приятно, что она тоже трепещет от восторга, в этом мы были с ней едины. В голову даже закралась шальная мысль — остаться здесь вместе я паучихой навсегда, сбежать от судьбы и богов, забыться в вечном блаженстве
— Тебе стоит остановиться, — простонала Яинара, кладя свои руки на мои плечи. — Так будет лучше для всех. Не позволяй моему яду полностью подчинить себя.
Оторваться от груди и божественного яда было сложно, но я сделал это, хотя должен признать, что мне сразу захотелось припасть к груди богини снова. Отшатнувшись, я буквально отскочил от женщины, пытаясь восстановить сбившееся дыхание. Перед глазами все плыло, меня слегка пошатывало, но вместе с тем, я ощущал невероятный прилив сил. Арания никогда не дарила мне подобных ощущений, не позволяла подобные вольности.
— Вот так, хорошо… Теперь ты станешь намного сильнее, а Арания больнее не властна над тобой.
— Я стал твоим рабом, — мрачно усмехнулся я.
— Нет, я больше не богиня, мне не нужны молитвы и почитание. Мне просто было сложно сдержаться — сестра лишила меня всего, но и я кое- что у нее забрала. Это недостаточная плата за то, что Арания сделала, но мне пока и этого достаточно.
Мой взгляд сфокусировался и я увидел, что Яинара преобразилась — теперь передо мной стояла обнаженная женщина. Она была прекрасна, хотя когда она была с телом паучихи, мне нравилось намного больше. Я понимал, что в таком виде бывшей богине будет удобней путешествовать, и все же немного сожалел…
— Куда ты собираешься идти?
— Не знаю, я еще не решила, — улыбнулась Яинара. — Для начала, было бы неплохо выбраться на свет, а дальше видно будет.
— В таком случае, позволь сопровождать тебя, — я накинул на обнаженные плечи женщины свой плащ, скрывая под ним бесподобное и такое манящее тело.
— Ха-ха-ха, позволяю, Райнер, — синие глаза озорно блеснули, но этот огонек быстро угас, словно Белая паучиха вновь вспомнила о том, что ей пришлось пережить.
— Отлично, теперь остается лишь придумать, что делать с Акеро, — мрачно заявил я, вспоминая о своих спутников, находиться с которыми мне было опасно.
Держа Яинару за руку, бережно сжимая её нежную ладонь, я вывел женщину из храма, бывшего для нее темницей долгие тысячелетия. Мне трудно описать то, что я испытывал в тот момент, но одно могу сказать с уверенностью, я готов был отдать за нее жизнь. Моя, во многом, болезненная преданность Арании перекинулась на её сестру, которая оказалась в моей досягаемости. Я мог обладать ей, и это сводило меня с ума, заставляя потерять голову. Это не могло пройти без последствий, но мне было все равно, ведь я не собирался в этот раз исполнять волю моей покровительницы. Я не стану жертвой! Не растворюсь в небытие, чтобы Повелитель могил мог обрести еще большую силу. Не хочу!
Стоило паучихе переступить порог, как из её груди вырвался вздох облегчения, а своды пещеры с грохотом и шумом обрушились за нашими спинами. Теперь Яинара была по-настоящему свободна и могла не опасаться того, что её вновь запрут. Женщина гордо расправила плечи, улыбнулась нежно и кротко, как ребенок, впервые вышедший из дома.
— Это был последний наш с сестрой общий храм, — печально улыбнулась Яинара, ступая босыми ногами по теплому камню. Казалось, что она вовсе не замечает мелкие острые камни под своими стопами, духоту и жар, исходящие от нагретого камня. — Теперь остались лишь личные алтари Арании, но это ничего. Участь богини печальна, особенно если она никому не нужна. Вечность одиночества и тяжелых воспоминаний любого сведет с ума. Оттого-то одни боги сменяют других, так было и так будет всегда.
— Не думай о прошлом, я возведу для тебя новый храм, — я, действительно, хотел сделать это. Что угодно, лишь бы эти прекрасные глаза смотрели на меня с одобрением и благосклонностью.
— Я не хочу храм, да и бессмертие мне не нужно, даже месть, по большому счету, не имеет значения, — мягко рассмеялась женщина, сильнее кутаясь в мой плащ. — Мне достаточно свободы и возможности наблюдать за тем, что происходит. Видеть гибель тех, кто отвернулся от меня, когда я нуждалась в помощи, будет настоящим подарком судьбы. Я хочу просто сидеть и наблюдать… Быть зрителем этого представления, но не участником.
— На этом континенте тебе это не удастся.
Я начал сожалеть о том, что не покинул Проклятые земли вместе с Александром и Минори. Мне лучше было бы не знать всего этого, не участвовать в происходящем. Увы, сожалеть о чем-то поздно и глупо, нужно лишь идти вперед, и тогда я получу удивительный подарок — узнаю, чем все закончится.
— Посмотрим, все может быть. Ну, а чем ты займешься, Райнер, примешь свою судьбу? — изящные дуги бровей сошлись на переносице. — Не пойми превратно, но я бы не хотела, чтобы мой муж заполучил тебя. Это будет весьма неприятно, если он обретет силу, к которой стремиться, а весь мир станет его владениями. Дело не в тебе, не в нем, а во мне. Я не хочу, чтобы планы моих родственничков осуществились.
— Мне бы этого тоже не хотелось, — честно признался я, чувствуя, что могу говорить открыто и буду понят. Готов спорить, это все воздействие её яда, который я вкусил и жажду отведать вновь. — Я слишком эгоистичен, чтобы расстаться с жизнью.
— Даже ради моей сестры?
— Даже ради нее, — сердце болезненно сжалось. Правильно ли я поступаю, поддавшись моменту? Столько столетий я служил лишь Арании, но столкнувшись с её сестрой, обо всем позабыл. Но ведь она первая предала меня, и иного от моей богини я не ожидал. Я всегда был для нее лишь фигурой, которой легко манипулировать, верным рабом, который исполнит любой ее каприз. Так и было, но теперь я не желаю подчиняться своей судьбе. Не хочу!
Мы продолжали идти, молча. Паучиха насаждалась свободой и возможностью двигаться, а я размышлял о том, как действовать дальше. Самое благоразумное — бросить Акеро в катакомбах, а самому выбраться на поверхность и сбежать. Вот только у этого, на первый взгляд, идеального плана было несколько весомых минусов. Первый из них заключался в том, что катакомбы полны трупов и нам просто не дадут уйти, ведь мои спутники некроманты. А второй — не было обходного пути, мне в любом случае придется пройти мимо некромантов. Так что мне делать? Остается лишь одно, притворится, что я все еще покорен воле Арании, а моя спутница исполняет волю Великой паучихи. Но пойдет ли на это Яинара? Могу ли я требовать или просить от нее хоть что-то?
— Твои мысли для меня, как открытая книга, — тихо рассмеялась женщина. Яинара смотрела на меня насмешливо, даже озорно, для нее я был мальчишкой, не более. Не скажу, что мне это было приятно, но я рад, что её печаль исчезла. Женщину окрыляло чувство свободы и избавления, больше ей не было необходимости сидеть около пустой колыбели и вспоминать. Воспоминания самое страшное в одиночестве, особенно, если это воспоминания счастливые. Все время думаешь о том, что у тебя было, и чего ты лишился, это заставляет злиться и впасть в отчаяние. Мне это знакомо, хотя я и был пленником намного меньше Белой Паучихи.
— И что же тебе понятно? — я поймал себя на мысли, что общаться и Яинарой мне намного проще, чем с её сестрой. Арания была гордой, сильной, властной, она смотрела на меня свысока и одаривала своей благосклонностью, каждая её улыбка, каждое слово и прикосновение были наградой мне. С Яинарой все было проще, она была более человечной и от того более манящей для меня.
— Ты боишься гнева Арании и Повелителя могил, а потому не можешь сразу прикончить своих врагов. Тем более, здесь, где все пронизано смертью и гнилостным запахом разложения. Это территория моего мужа, его владения, где он безгранично властвует! Я понимаю тебя и не стану подвергать опасности… К тому же, мне интересно, что же ты предпримешь дальше, Райнер. Для меня это развлечение, одно из тех, которых я была лишена долгие годы. Теперь я могу двигаться, говорить не только с пауками, узнавать что-то новое — это бесценное сокровище, которое не каждому дано оценить.
— Вот оно как…
— Считай, что я буду играть по твоим правилам, — тихо рассмеялась женщина, продолжая идти рядом со мной с невероятной легкостью. Она не чувствовала ни усталости, ни напряжения, ни смущения, ни каких-либо трудностей и неудобств.
— В таком случае, никто не должен знать, кто ты на самом деле. В противном случае мы просто не выберемся живыми из этого бесконечного склепа.
— Выберемся, но это будет весьма и весьма непросто, даже с моими силами, которые угасают… — голос паучихи сник, но в следующее мгновение она уже более бодро добавила. — Утешает лишь то, что не только я слабею, но и остальные боги, пусть для них это происходит и медленнее, чем для меня.
Слова Яинары заставили меня задуматься над тем, что твориться в мире, а последние сомнения в том, что происходящие в Проклятых землях лишь начало, отпали. Мир на грани гибели, но эта гибель — новое начало.